Манипулятивный характер идеологий в современной России: политико-психологический анализ

Аль-Дайни, Мария Ахмедовна

Темы диссертаций по психологии » Политическая психология

автореферат и диссертация по психологии 19.00.12 для написания научной статьи или работы на тему: Манипулятивный характер идеологий в современной России: политико-психологический анализ

Автореферат

Автор научной работы: Аль-Дайни, Мария Ахмедовна
Ученая степень: кандидата политических наук
Место защиты: Москва
Год защиты: 2012
Специальность ВАК РФ: 19.00.12

Диссертация

Автореферат диссертации по теме "Манипулятивный характер идеологий в современной России: политико-психологический анализ"

На правах рукописи

АЛЬ-ДАЙНИ Мария Ахмедовна

МАНИПУЛЯТИВНЫЙ ХАРАКТЕР ИДЕОЛОГИЙ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ: ПОЛИТИКО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ

Специальность 19.00.12 - политическая психология (по политическим наукам)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук

Москва-2012

1 7 мдм 2012

005043722

Диссертационная работа выполнена на кафедре социологии и психологии политики факультета политологии Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова

Научный руководитель: Шестопал Елена Борисовна

доктор философских наук, профессор, заведующая кафедрой социологии и психологии политики факультета политологии МГУ имени М.В.Ломоносова

Официальные оппоненты: Соловьёв Александр Иванович

доктор политических наук, профессор, заведующий кафедрой политического анализа факультета государственного управления МГУ имени М.В.Ломоносова

Люльчак Екатерина Руслановна

кандидат политических наук, редактор отдела спецпроектов газеты «Мир новостей»

Ведущая организация: Институт научной информации

по общественным наукам Российской академии наук (отдел политической науки)

Защита состоится 31 мая 2012 года в 15 часов на заседании диссертационного совета по политическим наукам Д 501.002.14 при Московском государственном университете имени М.В.Ломоносова по адресу: 119991, Москва, Ломоносовский проспект, д.27, корп.4, философский факультет, ауд. А-518.

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале отдела Научной библиотеки МГУ имени М.В.Ломоносова в Шуваловском учебном корпусе по адресу: Москва, Ломоносовский проспект, д.27, корп.4, сектор «Б», 3-й этаж, комн. 300.

Автореферат разослан « AÁf» 2012 года.

Ученый секретарь

Диссертационного Совета Д 501.002.14 кандидат философских наук, доцент

А.Г. Сытин

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Идеология по своей природе является не только политическим, но и психологическим феноменом, который, способствуя формированию смысловых и ценностных установок граждан, оказывает значительное влияние на развитие политических процессов. В этом смысле идеология может выступать как фактор стабилизации политических институтов, интеграции различных групп и общества в целом, либо напротив - их дестабилизации и дезинтеграции. Эта двойственная природа идеологического воздействия всё отчетливее проявляет себя в современных условиях, существенно повышая актуальность и практическую значимость исследований современных идеологий в контексте политико-психологического подхода.

Традиционные идеологии достигли апогея своего развития в середине XX века. Менеджериальная и маркетинговая «революции», развитие информационно-коммуникативных процессов, медиатизация политики, интенсивное развитие политических технологий и, в первую очередь, психологических методов «не силового» решения политических проблем в условиях демократии, способствовали не просто замене старых идеологических форм новыми. Произошло качественное преобразование самой сущности идеологии как политико-психологического феномена, что отразилось на психологических особенностях восприятия политики и участия в ней рядовых граждан.

Данная проблема особенно актуальна для современной России, так как процесс трансформации идеологий совпал с процессом трансформации политических институтов и массового политического сознания.

Степень научной разработанности проблемы. В диссертационной работе использовались классические и современные исследования, позволившие автору раскрыть заявленную тему, которые можно разделить на четыре группы. Первую группу представляют исследования, рассматривающие феномен идеологии в контексте психология

парадигмы (Л.Альтюссер, А.А.Богданов (Малиновский), М.Вебер, Э.Дюркгейм, А.Лабриола, Г.Лебон, В.Парето, В.Райх, Э.Фромм1), когнитивных параметров смыслообразования (Э.Гидденс, К.Гирц, Т. ван Дейк, П.Рикёр, Дж.Томпсон, М.Фриден2), структурно-функциональных детерминант его психологической (О.Лемберг, М.Сэлиджер, Л.Фойёр3) и ценностной природы (М.Рокич, С.Фелдман, Ш.Шварц4). К данной группе относятся исследования феномена политического мифа как основного структурного элемента идеологии (Т.В.Евгеньева, Э.Кассирер, Ж.Сорель, К.Флад, А.Е.Щербаков, Н.Г.Щербинина5), а также работы, в которых

1 Богданов А.А. Наука об общественном сознании. Краткий курс идеологической науки в вопросах и ответах. Изд. 3-е. М.-Пг., 1923; Вебер М. Хозяйственная этика мировых религий // Вебер М. Избранное: Протестантская этика и дух капитализма. 2-е изд. М., 2006; Дюркгейм Э. Метод социологии // Дюркгейм Э. Социология. Её предмет, метод, предназначение. М., 1995; Лабриола А. Исторический материализм: Очерки материалистического понимания истории. М., 2010; Лебон Г. Психология социализма. СПб., 1996; Райх В. Психология масс и фашизм. М., 2004; Фромм Э. Бегство от свободы. М., 2004; Althusser L. Ideology and Ideological State Apparatuses // Althusser L. Lenin and Philosophy and Other Essays. London: NLB, 1971; Pareto V. The Mind and Society. A Treatise of General Sociology. N.Y. 1935. Vol. 1-2.

2 Гирц К. Идеология как культурная система // Гирц К. Интерпретация культур. М., 2004; Freeden М. Ideologies and Political Theory: A Conceptual Approach. Oxford, 1996; Giddens A. Four Theses on Ideology in Ideology and Power. New York, 1991; Dijk T.A. van Ideology: A Multidisciplinary Apporoach. London, 1998; Dijk T.A. van Discourse, Opinion and Ideologies // Discourse & Ideologies. Clevedon, 1996; Dijk T.A. van Discourse and manipulation // Discourse & Society. Vol.17, №2. London: SAGE Publications, 2006; RicoeurP. Lectures on Ideology and Utopia. New York, 1986; Thompson J.B. Ideology and Modern Culture: Critical Social Theory in the Era of Mass Communication. Cambridge, 1990.

3 Feuer L.S. Ideology and the ideologists. Oxford: Blackwell, Cop.1975. - (Explorations in interpretative sociology); Lemberg E. Ideologie und Gesellschaft: Eine Theorie der ideologischen Systeme, ihrer Struktur und Funktion. Stuttgart, 1971; Seliger M. Ideology and Politics. London: G.Allen and Union, 1976.

4 Rokeach M. The nature of human values. New York: Free Press, 1973; Schwartz S.H. Value priorities and behavior: Applying of theory of integrated value systems // The Psychology of Values: The Ontario Symposium. Vol.8. Hillsdale, NJ: Erlbaum, 1996. P. 1-24; Фелдман С. Ценности, идеология и структура политических установок // Политическая психология: Хрестоматия / Сост. Е.Б.Шестопал. М., 2007.

5 Евгеньева Т.В. Социально-психологические основы формирования политической мифологии // Современная политическая мифология: содержание и механизмы функционирования. М., 1996; Кассирер Э. Техника современных политических мифов // Вестник МГУ, Сер.7, 1990. №2. С. 58-65; Сорель Ж. Размышления о насилии. М., 1907; Флад К. Политический миф. Теоретическое исследование. М., 2004; Щербаков А.Е. Место мифа в политической идеологии // Полис. 2003. №4; 175-180; Щербинина Н.Г. Ценности и политика // Микрополитика. Субъективные аспекты политического процесса в России. М., 2004. С. 17-19.

рассматриваются проблемы состояния современных политических идеологий и специфика их исследования (Н.В.Буковская, В.И.Коваленко, А.И.Костин, О.Ю.Малинова, А.И.Соловьёв6).

Вторую группу составляют работы по психологии манипулятивного воздействия российских (Е.Л.Доценко, Г.В.Грачёв, Т.В.Евгеньева, А.Л.Зверев, Т.С.Кабаченко, Г.А.Ковалёв, В.П.Шейнов7) и зарубежных (О.Т.Йокояма, Дж.Д.Ленц, Дж.Рудинов, Э.Шостром, Р.Чалдини8) исследователей, а также работы по проблеме политического манипулирования (Р.Гудин, Л.Р. Джейкобе, У.Х.Райкер, М.Эдельман, Е.Этциони-Галеви, Р.Й.Шапиро, Г.Шиллер9), в которых также рассматриваются и механизмы идейно-психологического воздействия. К этой теоретической традиции относятся исследования по психологии массового общества, которое явилось благодатной почвой для развития как идеологий,

6 Буковская Н.В. Метаморфозы политико-идеологического дискурса: интеграция ценностей // Политическая теория, язык и идеология. М.: РАПН; РОССПЭН, 2008. С.295-312; Коваленко В.И., Костин А.И. Политические идеологии: история и современность // Вестник МГУ. Сер. 12. 1997. №2. С.45-74; Матц У. Идеология как детерминанта политики в эпоху модерна // Полис. 1992. №1-2. С.130-142; Малинова О.Ю. Когда «идеи» становятся «идеологиями»: К вопросу об изучении «измов» // Философский век. Альманах. Вып. 18. История идей как методология гуманитарных исследований. 4.2. СПб., 2001. С.11-26; Малинова О.Ю. Концепт идеология в современных политических исследованиях // Политическая наука. Политическая идеология в современном мире: Сб. науч. тр. М.: ИНИОН РАН, 2003. №4. С.8-31; Соловьёв А.И. Политическая идеология: логика исторической эволюции // Полис. 2001. №2. С.5-23.

7 Грачёв Г.В., Мельник И.К. Манипулирование личностью: организация, способы и технологии информационно-психологического воздействия. 2-е изд. М., 2002; Доценко E.JI. Психология манипуляции: феномены, механизмы и защита. СПб., 2004; Евгеньева Т.В. Технологии социальных манипуляций и методы противодействия им. Спецкурс по полит, психологии. СПб., 2007; Кабаченко Т.С. Методы психологического воздействия. М., 2000; Ковалёв Г.А. Три парадигмы в психологии - три стратегии психологического воздействия // Вопросы психологии. 1987. №3. С.41-29; Шейнов В.П. Психология манипулирования. Минск, 2009.

8 Lentz J.D. Effective Handling of Manipulative Persons. Springfield, 1989; Rudinow J. Manipulation // Ethics. Vol.88, July 1978. №4. P. 338-347; Yokoyama O.T. Disbelief, Lies and Manipulations in a Transactional Discourse Model // Argumentation, 1988. №2. P. 133-151; Чалдини P. Психология влияния. СПб., 2007; Шостром Э. Человек-манипулятор. Внутреннее путешествие от манипуляции к актуализации. М., 2008.

9 Edelman М. Constructing the Political Spectacle. Chicago, 1988; Etzioni-Halevy E. Political manipulation and administrative power: A comparative study. London etc., 1979; Goodin R.E. Manipulatory Politics. N.Y., 1980; Jacobs L.R, Shapiro R.Y. Politicians Don't Pander: Political Manipulation and the Loss of Democratic Responsiveness. Chicago, 2000; Riker W.H. The Art of Political Manipulation. New Haven, 1986; Шиллер Г. Манипуляторы сознанием. М., 1980.

так и психологических форм воздействия на массовое сознание (Г.Лебон, С.Московичи, А.П.Назаретян, Д.В.Ольшанский, М.-Л.Рукетт, Г.Франке, Г.Шишков10) и исследования по психологии управления массовой политической коммуникацией в современном обществе (Л.Войтасик, Л.В.Дуб, Дж.Кин, Ф.Конверс, Г.Д.Лассуэлл, У.Липпман, Э.Ноэль-Нойман, Н.Ф.Понамарёв, В.П.Пугачёв, Дж.Цаллер, П.Шампань, Ю.А.Шерковин, Ж.Эллюль").

Третью группу представляют собственно политико-психологические исследования проблем политического восприятия (Е.Б.Шестопал12, Т.В.Евгеньева, Т.Н.Пищева, С.М.Медведева, Л.А.Преснякова13) и

10 Лебон Г. Психология народов и масс. Челябинск, 2010; Московичи С. Век толп. Исторический трактат по психологии масс. M., 1998; Назаретян А.П. Психология стихийного массового поведения. М., 2005; Ольшанский Д.В. Психология масс. СПб., 2002; Рукетт M.-JI. Познание масс. Очерки политической психологии. М., 2010; Franke H.W. Der manipulierte Mensch. Wiesbaden, 1964; Schischkoff G. Die gesteuerte Vermassung. Meisenheim am Glan: Verlag Anton Hain, 1964.

" Войтасик Л. Психология политической пропаганды. M., 1981; Кин Дж. Средства массовой информации и демократия. М., 1994; Липпман У. Общественное мнение. М., 2004; Липпман У. Публичная философия. М., 2004; Ноэль-Нойман Э. Общественное мнение. Открытие спирали молчания. М., 1996; Пономарёв Н.Ф. Политические коммуникации и манипуляции. М., 2007; Пугачёв В.П. Управление свободой. М., 2005; Цаллер Дж. Происхождение и природа общественного мнения. М., 2004; Шампань П. Делать мнение: новая политическая игра. М., 1993; Шерковин Ю.А. Психологические проблемы массовых информационных процессов. М., 1973; Converse P.E. The nature of belief systems in mass publics // Ideology and Discontent / Ed. By D.Apter. New York, 1964; Doob L.W. Public opinion and Propaganda. Hamden, 1966; Ellul J. Propaganda: The Formation of Men's Attitudes. N.Y., 1965; Lasswell H.D. Propaganda, Communication and Public Order (with Smith B.L., Casey R.D.). Princeton, 1946.

12 Шестопал Е.Б. Образ и имидж в политическом восприятии: актуальные проблемы исследования // Образы государств, наций и лидеров / Под ред. Е.Б.Шестопал. М., 2008; Шестопал ЕЛ. Психологический профиль российской политики 1990-х.: Теоретические и прикладные проблемы политической психологии. М., 2000; Шестопал Е.Б. Теоретико-методологические проблемы исследования образов власти // Психология восприятия власти / Под ред. ЕБШесгопал. М., 2002.

13 Евгеньева Т.В. Социально-психологические аспекты формирования национально-государственной идентичности россиян в постсоветский период // Актуальные проблемы современной политической психологии / Под ред . Е.Б.Шестопал. М., 2010. С. 25-37; Медведева С.М. Проблема политического стереотипа в зарубежной политической психологии. М., 2005; Пищева Т.Н. Образы будущего в массовом сознании как фактор, влияющий на сценарий политического развития России // Образы государств, наций и лидеров. Под ред. Е.Б.Шестопал. М., 2008; Преснякова Л.А. Структура личностного восприятия политической власти // Полис. 2000. №4. С. 135-140. См., также: Психология восприятия власти /Под ред. ЕБШесгопал. М., 2002; Образы российской власти: От Ельцина до Путина / Под ред. Е.Б.Шестопал. М., 2008.

политического поведения, в том числе, электорального (Н.В.Артамонова, В.Я.Гельман, Г.В.Пушкарёва, С.Реншон, М.Ю.Урнов, Х.Химмельвайт14).

Четвёртую группу составляют исследования, в которых рассматривается состояние современных политических идеологий, затрагиваются проблемы формирования партийно-идеологического спектра и политико-идеологического дискурса, ценностных ориентаций и электоральных тенденций, в том числе, в контексте формирования «политического рынка» в современной России (О.В.Гаман-Голутвина, М.С.Григорьев, К.О.Калинин, В.И.Коваленко, О.Ю.Малинова, Г.М.Михалева, Е.Н.Мощелков, В.В.Петухов, С.Н.Пшизова, А.В.Селезнёва, А.И.Соловьёв, К.Г.Холодковский, В.В.Фёдоров, Е.Б.Шестопал15).

14 Артамонова Н.В. Абсентеизм избирателей в контексте принципа свободных выборов // Законодательство и экономика. 2006. №12. С.67-83; Гельман В.Я. Политическая культура, массовое участие и электоральное поведение // Политическая социология и современная российская политика. СПб., 2000; Пушкарёва Г.В. Изучение электорального поведения: контуры когнитивной модели // Полис. 2003. №3. С.120-130; Урнов М.Ю. Эмоции в политическом поведении. М., 2008; Himmelweit H. How voters decide? L., 1981; Renshon S. Psychological Needs and Political Behavior. N.Y., 1974.

15 Гаман-Голутвина O.B. Российские партии на выборах: картель «хватай - всех» // Полис, 2004. №1; Гуторов В.А. Современная российская идеология как система и политическая реальность. Методологические аспекты // Полис. 2001. №3; Калинин К.О. Эволюция идеологических размежеваний в российской партийной системе: 1995-2003 // Электоральное пространство современной России. Политическая наука: Ежегодник 2008 / РАПН. Гл. ред. А.И.Соловьёв. М.: РОССПЭН, 2009; Малинова О.Ю. Идеологический плюрализм и трансформация публичной сферы в постсоветской России // Полис. 2007. №1; Малинова О.Ю. Партийные идеологии в России: атрибут или антураж? // Полис. 2001. №5; Михалева Г.М. Российские политические партии в контексте трансформации. М., 2009; Мощелков E.H. Переходные процессы в России: Опыт ретроспективно-компаративного анализа социальной и политической динамики. М., 1996; Петухов В.В. Демократия участия и политическая трансформация в России. Институт социологии РАН. М., 2007; Пшизова С.Н. От агрегирования интересов к политическому спин-контролю // Политическая наука. Политические партии, демократия и качество государственного управления в современном обществе. М.: ИНИОН РАН, 2010. №4; Селезнёва A.B. Политические ценности россиян в контексте политической культуры // Актуальные проблемы современной политической психологии / Под ред. Е.Б.Шестопал. М., 2010. С. 17-24; Соловьёв А.И. Политический дискурс медиакратий: проблемы информационной эпохи // Полис. 2004. №2.; Соловьёв А.И. Электоральный дефолт и деинституционализация политического рынка // Полис. 2004. №1; Фёдоров В.В. Русский выбор. Введение в теорию электорального поведения. М., 2010; Холодковский К.Г. Социально-психологическая дифференциация российского населения и процесс формирования партий // Полис. 2001. №5; Шестопал Е.Б. Политическое искусство, национальная идеология и «чёрный пиар» // Избирательные технологии и избирательное искусство: Сб. статей / Под общ. ред. Устименко C.B. М.: РОССПЭН, 2001. С.20-24.

Цель исследования заключается в выявлении и описании политико-психологических механизмов, закономерностей и последствий функционирования манипулятивных идеологий на уровне массового сознания в современной России. Достижение поставленной цели исследования предполагает решение следующих задач:

1) Проанализировать специфику когнитивных, перцептивных и коммуникативных параметров функционирования манипулятивных идеологий на уровне массового сознания в современной России;

2) Обобщив имеющийся в литературе материал, построить собственную теоретическую модель политико-психологического анализа манипулятивных идеологий;

3) На основании проведённого теоретического анализа создать программу эмпирического исследования;

4) Опираясь на результаты эмпирического исследования, предложить теоретическую интерпретацию характера влияния современных идеологий на формирование политического восприятия и электорального поведения.

Теоретико-методологические основания исследования. В качестве теоретико-методологической основы диссертационного исследования взята когнитивная парадигма, в рамках которой идеология рассматривается как систематизированная форма политического сознания, выступающая в качестве когнитивной детерминаты политической перцепции и конативной детерминанты политической активности.

Для анализа формирования типов политического восприятия в условиях доминирования манипулятивных идеологий была использована модель исследования структуры политического восприятия, разработанная на кафедре социологии и психологии политики факультета политологии МГУ имени М.В.Ломоносова под руководством профессора Е.Б.Шестопал.

В основу компаративного анализа традиционных и манипулятивных идеологий был положен принцип дихотомийной классификации,

разработанный в теориях К.Мангейма, Д.Шварцмантеля, К.Лефорта (концепция «невидимой» идеологии) и Е.В.Литягина (концепция манипулятивной идеологии)16.

Для проведения эмпирического исследования использовались методы экспресс-тестирования с применением ассоциаций и метод глубинного интервью. Для анализа результатов эмпирического исследования использовались: качественный контент-анализ и метод case study. Научная новизна исследования заключается в следующем:

1) Диссертантом вводятся понятия, позволяющие описать процесс формирования и функционирования современных идеологий: идеологическая инфильтрация, идеологический эклектизм, идеоконцентрация, идеоделюционный процесс, эффект обратной интерпелляции, когнитивно-диссонантные элементы (КД-элементы);

2) В работе предложена авторская модель политико-психологического анализа, позволяющая осуществлять исследование когнитивных, перцептивных и коммуникативных аспектов функционирования идеологии на уровне массового сознания;

3) В диссертации разработана модель эмпирического исследования, которая позволила выявить воздействие манипулятивных идеологий в современной России на процессы политического восприятия и электорального поведения.

Эмпирическую базу исследования составили данные, полученные в процессе самостоятельно проведённого качественного эмпирического исследования по выявлению политико-психологических особенностей функционирования манипулятивных идеологий в современной России. В качестве вспомогательных источников были использованы вторичные

16 Лефорт К. Очерк генезиса идеологии в современных обществах // Лефорт К. Формы истории: Очерки политической антропологии. СПб., 2007; Манхейм К. Идеология и утопия // Манхейм К. Диагноз нашего времени. М., 1994; . Шварцмантель Д. Идеология и политика. Харьков, 2009; Schwarzmantel J. The age ideology: Political ideologies from the American revolution to post-modern times. London, 1998.

эмпирические данные, представленные в исследованиях Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ), фонда «Общественное мнение», в отчётах Центральной избирательной комиссии Российской Федерации, а также в публикациях СМИ, включая аналитические статьи и интервью экспертов.

Положения, выносимые на защиту:

1) Чрезмерное и неконтролируемое использование технологий манипулятивного воздействия в политической практике современной России, особенно в контексте электоральных технологий, стало детерминирующим фактором постепенной политической девальвации и качественной трансформации традиционных идеологий, что привело к возникновению идеологий нового типа;

2) Основной задачей современных идеологий является манипулятивное управление электоральным процессом с целью удержания властного положения субъектов политики в условиях демократии;

3) Характерной особенностью идеологий в современной России является их сугубо технологическая направленность и манипулятивная форма функционирования - опосредованный, имплицитно-импликативный характер идеологического воздействия;

4) В результате широкого использования подобных идеологий в современной России были сформированы два доминирующих типа политического восприятия и электорального поведения -деструктивный конформизм и протестный автоматизм;

5) Распространение манипулятивных идеологий в политической практике современной России расширяет зону политических рисков, так как особенности их функционирования представляют угрозу стабильному развитию демократических процессов в нашей стране Теоретическая и научно-практическая значимость исследования. Представленные в диссертационной работе положения и выводы, могут

использоваться для дальнейшей разработки политико-психологических

исследований современных идеологий, а также проблемы психологии политического восприятия и электорального поведения. Материалы диссертации могут применяться в процессе составления учебных программ и преподавания таких дисциплин как политическая психология и политическая социология, а также ряда политологических и смежных дисциплин в системе высшего и послевузовского образования.

Апробация работы. Основные положения и выводы исследования были изложены на 11-ти всероссийских и международных конференциях, в том числе таких, как: Международная конференция аспирантов, студентов и молодых учёных «Ломоносов-2009» (Москва, 14-17 апреля 2009 г.), Всероссийская научная конференция «Политическая и партийная система современной России» (Москва, 2 октября 2009 г.), Пятый Всероссийский конгресс политологов (Москва, 20-22 ноября 2009 г.), Международная научная конференция «Изменение России: политические повестки и стратегии» (Москва, Российская ассоциация политической науки, 25-26 ноября 2010 г.), Международная научная конференция «Российская политика в условиях избирательного цикла 2011-2012 гг.» (Москва, Российская ассоциация политической науки, 2-3 декабря 2011 г.).

Результаты исследования были представлены автором на Межрегиональном семинаре «Политические идеи и идеологии в публичной сфере», организованным Российской ассоциацией политической науки и отделом политической науки ИНИОН РАН (Москва, 6 апреля 2011 г.).

Практическое применение материалов исследования осуществлялось автором в процессе преподавания курса политологии на философском факультете МГУ имени М.В.Ломоносова. По теме диссертационного исследования опубликовано 12 научных работ общим объёмом 5,3 п.л. Диссертация была обсуждена на заседании кафедры социологии и психологии политики факультета политологии МГУ имени М.В.Ломоносова.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, содержащих шесть параграфов, заключения, библиографии и приложений.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во введении обосновывается актуальность исследования, определяются его объект, предмет, цель, задачи и теоретико-методологические основы, выявляется степень научной разработанности проблемы, формулируются выносимые на защиту положения, раскрывается научная новизна, теоретическая и научно-практическая значимость диссертации.

Глава I. «Теоретико-методологические основания исследования феномена манипулятивных идеологий» состоит из трёх параграфов.

В параграфе 1.1. «Идеология как политико-психологический феномен» рассматривается специфика исследования идеологии как политико-психологического феномена. Идеология как политико-психологический феномен представляет собой систематизированную форму политического сознания, которая способна формировать модели политического восприятия и осуществлять смысловую регуляцию политического поведения. Политическая идеология призвана решать, прежде всего, такие психологические задачи как: 1) Внедрение в массовое сознание определённых критериев оценки прошлого, настоящего и будущего; 2) Формирование в массовом сознании позитивного образа предлагаемых идей, целей, задач, в частности, политического развития и соответственно формирование общественного мнения по этому поводу; 3) Формирование смыслообразующих мотивов, детерминирующих дальнейшую политическую активность граждан. Формируя личностную модель мира, идеология включается в индивидуальный процесс познания и интерпретации социально-политической реальности, способствуя объединению и концептуализации личной и общественной сферы жизни людей. Роль идеологии в построении фундаментальной психологической триады СОЗНАНИЕ-ВОСПРИЯТИЕ-ПОВЕДЕНИЕ повышается за счёт включения механизмов формирования политического восприятия - таких психических процессов, как категоризация (формирование готовности базовых категорий, вокруг которых структурируется идеология), идентификация (формирование

групповой идентичности в контексте идеологической дифференциации), стереотипизация (формирование когнитивных, аффективных и поведенческих алгоритмов восприятия политического объекта) и атрибуция (действия субъектов политики — лидеров, партий, групп рассматриваются в контексте идеологической принадлежности), которые упрощают процесс политической перцепции. Основными компонентами когнитивной организации идеологии и её оперативными единицами являются идеологемы, концепты, образы, стереотипы и фреймы, направляющие процесс переработки информации и влияющие на формирование политического восприятия. Важнейшими политико-психологическими детерминантами организации идеологии являются инвариантный миф как основной структурный элемент идеологии и формирование мотивационной основы политической деятельности как её первостепенная функция.

В параграфе 1.2. «Особенности политико-психологического анализа современных идеологий» проводится политико-психологический анализ феномена современных идеологий, который заключается в исследовании когнитивных параметров их функционирования, определяющих тип политического восприятия и тип электорального поведения. Отличительными особенностями манипулятивных идеологий являются: 1) Идеологический эклектизм, обусловленный перманентной идеологической инфильтрацией, способствующей проникновению чужеродных элементов, вызывающих идеоделюцию17; 2) Отсутствие стабильного идеологического ядра, базовых формообразующих стержневых идей и принципов их

17 Специфика механизма производства манипулятивных идеологий заключается в том, что они представляют собой феномен самовоспроизводящийся. Перманентный процесс идеологической инфильтрации способствует возникновению идеологического эклектизма и превращает традиционные идеологии в «идеологии-мутанты» - гибридные идеологические образования управляемые извне и используемые в целях манипулятивного управления. Проникновение чужеродных элементов, которые в итоге начинают вступать в состояние конфликта и достигают точки идеологического максимума, то есть, предела идеоконцентрации, вызывает идеоделюцию. Идеоделюционный процесс приводит к разрушению идеологий, но они не погибают, а трансформируются в «новые старые идеологии» за счёт активности остатков продуктов мутации. Так происходит трансформация не только традиционных идеологий в манипулятивные, но и «отработавших» манипулятивных в новые манипулятивные.

организации, идейная бесформенность и структурная аморфность; 3) Установка на ретрансляцию идей, привнесённых извне вместо внутреннего производства собственных; 4) Перманентные внутренние трансформации и мутации в зависимости от характера массовых настроений; 5) «Эффект обратного воздействия», то есть, получая сигнал из внешней среды, манипулятивные идеологии превращаются из средства манипулирования в его объект, что порождает полное несоответствие формы, в которую они облачаются и содержания ретранслируемых ими идей; 6) Отсутствие собственной стабильной социальной базы и определённой социально-политической цели, стремление привлечь на свою сторону максимальное количество людей без учёта дифференциации их настроений; 7) Манипулятивные идеологии апеллируют к краткосрочным потребностям электората, поэтому, в результате реализации искусственно сформированной квазисмысловой связи, заданной «извне» субъектами манипулирования, способствуют возникновению мотивов-стимулов и экстринсивного типа мотивации политической активности; 8) Отсутствие когнитивных параметров смыслообразования и смысловых установок политической деятельности; 9) Основной структурной единицей манипулятивных идеологий являются когнитивно-диссонантные элементы (КД-элементы) -амбивалентные образования, которые конструируются из двух противостоящих идей, принципов, идеалов, ценностей и т.д. по принципу pro et contra; 10) Идеологический эклектизм, возникающий в результате развития процесса идеологической инфильтрации, способствует нарастанию КД-элементов, снижению дифференциального порога восприятия политической реальности в идеологическом контексте и оптимума мотивации когнитивной активности индивида в отношении познания политической реальности; 11) Манипулятивные идеологии перманентно производящие когнитивную дезориентацию массового политического сознания посредством продуцирования КД-элементов, которые являются результатом следования конъюнктурным трендам политического рынка,

усложняют процесс политического познания и способствуют снижению, а также уничтожению политической активности граждан, в частности, электоральной активности; 12) Отсутствие автономности, абсолютная зависимость от конъюнктуры политического рынка и от способности реально воздействовать на массовое сознание посредством поиска адекватных его уровню форм интерпретации теоретических заключений; 13) Наличие двух форм популизма: а) дифференцированный популизм, рассчитанный на конъюнктурное обслуживание определённого сегмента политического рынка; б) недифференцированный популизм технологической направленности, целью которого является «захват» максимального количества электората (наиболее распространённым является недифференцированный популизм, который способствует возрастанию КД-элементов и, как следствие, развитию неконгруэнтности между когнитивными, аффективными и конативными компонентами политического восприятия); 14) Наличие опосредованного, имплицитно-импликативного характера идеологического воздействия, вызывающего эффект диверсии внимания и искажения информации; неадекватная представленность на всех уровнях функционирования18; 15) Основной задачей манипулятивных идеологий является маскировка истинных целей субъектов идеологического воздействия посредством создания иллюзии полного отсутствия какой-либо

18 1) Теоретико-концептуальный уровень. Манипулятивные идеологии не содержат стабильного идеологического ядра, сформированного на основе фундаментальных положений социально-политических учений и доктрин, производятся политтехнологами посредством технологических, а не интеллектуальных способов; 2) Программно-политический уровень. Политические партии, идеологии которых функционируют в манипулятивной форме, только эксплуатируют традиционный идеологический «бренд», но их программы и характер деятельности никоем образом не соотносятся с принципами традиционных идеологий, под видом которых они работают; 3) Актуализированный уровень. Граждане рассматриваются исключительно как электорат, осуществляющий политический выбор вне идеологического контекста, соверщенно не вникая в содержание идеологий. В процессе когнитивной дезориентации манипулятивные идеологии производят эффект обратной интерпелляции, обезличивая индивида как субъекта политического действия и вызывая ложные образно-ассоциативные ряды, способствуют развитию ложной мотивации и когнитивного диссонанса, формируют манипулятивные лингвокогнитивные конструкции, способствующие искажению информации и диверсии внимания, препятствуют адекватному восприятию и осмыслению политической реальности.

идеологии или посредством вуалирования одной, реально действующей, идеологии под видом другой - мнимой; 16) Манипулятивные идеологии, как правило, скрываются под маской традиционных идеологических «брендов».

В параграфе 1.3. «Манипулятивные идеологии в электоральных процессах современной России» рассматривается специфика функционирования манипулятивных идеологий в современной России, где они явились продуктом разложения «мутировавшей» коммунистической идеологии и процесса развития демократических практик (в особенности идеологического плюрализма и многопартийности), осложнённого недостаточным профессионализмом акторов. Манипулятивные идеологии представляются одним из тех факторов, которые способствовали процветанию таких негативных тенденций в российской политической жизни, как перманентные «перебежки» политических деятелей из одной партии в другую, появление «псевдооппозиции», «микропартий», «партий-однодневок», построение партий под определённого лидера с последующим их распадом после достижения целей и т.д. Ответной реакцией стал процесс снижения электоральной активности россиян, голосование «против всех» и рост безразличного отношения к политическим событиям в целом, что, в свою очередь, способствовало формированию двух доминирующих моделей политического восприятия и электорального поведения — деструктивного конформизма и протестного автоматизма. Тенденции развития и усиления активности манипулятивных идеологий, порождающих массовый когнитивный диссонанс, способствуют процветанию в обществе политической апатии, социального равнодушия и политического цинизма -негативных тенденций, способствующих социально-политической дестабилизации демократического государства и несущих угрозу стабильному развитию демократии в России.

Глава II. «Эмпирическое исследование специфики функционирования манипулятивных идеологий на уровне массового политического сознания в современной России» состоит из трёх параграфов.

В параграфе 2.1. «Характеристика исследования» представлена программа и основные методологические принципы эмпирического исследования, составляющие концептуальную модель политико-психологического анализа идеологий в современной России.

Исследование проводилось автором в течение 2009 года и 2010 года. Было опрошено 300 респондентов, составляющих три целевые группы:

1) Первую группу респондентов представляют студенты (2 курса (20 чел.), 3 курса (20 чел.), 4 курса (20 чел.) и 5 курса (20 чел.)) и аспиранты (20 чел.) российских ВУЗов, обучающиеся по специальности «Политология» — мужчины и женщины в возрастном диапазоне от 19 до 35 лет (100 чел.);

2) Вторую группу респондентов представляют рядовые члены российских политических партий «Единая Россия» (20 чел.), «КПРФ» (20 чел.), «ЛДПР» (20 чел.), «Справедливая Россия» (20 чел.), а также бывшие члены указанных партий (20 чел.) - мужчины и женщины, имеющие среднее специальное и высшее образование, в возрастном диапазоне от 25 до 70 лет (100 чел.);

3) Третью группу респондентов представляют рядовые граждане, не имеющие прямого отношения к политике - мужчины и женщины, имеющие среднее, среднее специальное и высшее образование, представляющие пять возрастных групп: от 18 до 25 лет (20 чел.), от 26 до 35 лет (20 чел.), от 36 до 45 лет (20 чел.), от 46 до 55 лет (20 чел.), старше 55 (20 чел.) (100 чел.).

В качестве гипотетического критерия дифференциации групп выступал уровень когнитивной вовлечённости в политическую проблематику, соответствующий степени информированности, которая, в свою очередь, определялась типом дискурса, из которого респонденты получают информацию о политике. Таким образом, были сформированы три группы: 1) Первая группа - высокий уровень когнитивной вовлечённости, степень информированности определяется научным дискурсом;

2) Вторая группа - средний уровень когнитивной вовлечённости, степень информированности определяется дискурсом политической элиты;

3) Третья группа — низкий уровень когнитивной вовлечённости, степень информированности определяется дискурсом СМИ.

В параграфе 2.2. «Результаты эмпирического исследования влияния манипулятивных идеологий на формирование типов политического восприятия и электорального поведения (на примере идеологий политических партий «Единая Россия», КПРФ, ЛДПР)» представлен анализ ответов респондентов, в которых выявлена специфика рациональных и бессознательных характеристик типов политического восприятия, сформированных под воздействием манипулятивных идеологий и определены параметры формирования типа мотивации электоральной активности. На бессознательном уровне восприятия выявлено доминирование образно-ассоциативных рядов 2-го класса, что свидетельствует о производимых манипулятивными идеологиями эффектах диверсии внимания и искажения информации. В процессе осуществления идеологической идентификации программных документов российских политических партий, по мере увеличения в текстах КД-элементов, когнитивная активность респондентов постепенно снижалась и начинали проявляться аффективные реакции, доходящие, в отдельных случаях, до агрессивного выражения отношения к заложенному в текстах программ идеологическому смыслу. В ответах всех респондентов содержалась критика идеологического эклектизма текстов, сложности восприятия их смысла, непонимание их идеологической направленности и политической необходимости, достаточно часто отмечалась их политтехнологическая направленность. В процессе идентификации идеологической составляющей образа российских политических партий и их лидеров была выявлена неконгруэнтность перцептивных процессов, которая проявлялась в следующем: лидер политической партии воспринимается вне партийного контекста и не идентифицируется с партией; политический деятель,

которому приписываются определённые политические идеи, вызывающие симпатии респондентов, одновременно признаётся «неидеологическим» политиком; полярное восприятие одной и той же идеологии на рациональном и бессознательном уровнях; один и тот же избиратель на различных выборах голосует за кандидатов или партии с противоположными идеологическими ориентациями; избиратели испытывают личную симпатию к одному политику, но голосуют за другого по рациональным, как им кажется, соображениям; противоречивое отношение к идеологии и к политику -носителю этой идеологии.

В параграфе 2.3. «Case-study политического восприятия и электорального поведения в современной России» представлен компаративный анализ четырёх кейсов, в основу которого были положены данные, полученные в процессе эмпирического исследования. В качестве кейсов представляются «случаи» проявления доминирующих типов политического восприятия, обуславливающих типы электорального поведения в современной России, которые были сформированы, в том числе, в результате функционирования манипулятивных идеологий на уровне массового сознания:

1) Деструктивный конформизм участия - пассивное и индифферентное, участие в избирательном процессе и политической жизни, которое проявляется в безразличном и, зачастую, некритичном принятии того, что предлагают «поставщики электоральных товаров». Электоральная активность порождается мотивами-стимулами типа «явка ради явки» и «поддержка ради поддержки», которые, как правило, связываются с потребностями в безопасности и принадлежности к группе. Восприятие политической деятельности в контексте идеологического смысла подменяется восприятием — в контексте патерналистских отношений власти и подчинения. В силу воздействия манипулятивных идеологий, увеличения и активизации КД-элементов, снижается оптимум мотивации когнитивной активности индивида по причине необходимости поиска и обработки

адекватной информации, что представляется крайне затруднительным. Процесс категоризации и идентификации сводится к примитивному выделению двух категорий - «мы» (народ) и «они» (власть), причём эти категории воспринимаются отнюдь не как оппозиционные. Категориальная дихотомия народ-власть признаётся естественной, неизбежной и необходимой для стабильного функционирования государства, но, при этом, категория «мы» не идентифицируется с категорией «они», общество разделяется на две сферы существования «нашу» и «их». Стереотипизация образа власти сводится к воспроизведению представления о политической власти как о государство-организующем начале во главе с сильным лидером, способным поддерживать порядок. Редукция когнитивного диссонанса, который производят манипулятивные идеологии, происходит с помощью ситуационной атрибуции собственных электоральных «действий» и действий избранной власти.

2) Деструктивный конформизм неучастия — частный случай абсентеизма, полное отчуждение от всего, что связано не только с избирательным процессом, но и с политикой вообще, предполагающее постепенное обособление индивида в сфере частной жизни. Проявляется в процессе постепенной партикуляризации массового политического сознания и выражается в виде полного отчуждения от избирательного процесса и политики в целом (вплоть до состояния болезненного «невосприятия») с последующим обособлением индивида в сфере частной жизни. Возникновению состояния деструктивного конформизма неучастия предшествует экстринсивно мотивированная электоральная активность, которая порождается мотивами-стимулами типа «явка ради получения конкретного результата» и «поддержка ради получения конкретного результата». Эти мотивы-стимулы, в основном, связываются с материальными потребностями, поэтому, как правило, граждане отдают свой голос тому, кто «убедительно» пообещает их удовлетворить. В данном случае, восприятие политической деятельности в контексте идеологического

смысла подменяется восприятием - в контексте рыночных отношений. Таким образом, граждане пребывают в состоянии перманентного ожидания выполнения обещаний, которое имеет циклическое выражение: невыполнение данных избранными политиками обещаний приводит к разочарованию и заставляет граждан на следующих выборах голосовать уже за других кандидатов, которые, в свою очередь, пообещают выполнить данные обещания и т.д. Систематическое и многолетнее пребывание в состоянии неоправданных ожиданий на изменение качества собственного социального бытия за счёт изменения бытия политического, приводит к возникновению в сознании граждан стереотипной позиции типа: незачем ходить на выборы, которые не способны изменить нашу жизнь. Соглашательство с подобной стереотипной позицией в результате приводит личность избирателя как субъекта политического действия в деструктивное состояние. Это состояние способствует развитию экзистенциального невроза, проявляющегося на когнитивном (утрата смысла электоральной активности), аффективном (электоральная апатия) и поведенческом (прекращение электоральной активности) уровнях, что порождает состояние отчуждения в форме вегетативности (неверие в необходимость и важность избирательного процесса) и бессилия (неверие в возможность электорального влияния на развитие политического процесса). В процессе отчуждения от политической реальности, категоризация и идентификация также сводится к выделению двух категорий: «я» — жаждущий удовлетворения материальных потребностей индивид и «они» - политики, которые обязаны эти потребности удовлетворить. Причём эти категории также не воспринимаются в качестве оппозиционных. Категория «я» идентифицируется с категорией «приватная сфера моей жизни», а категория «они » - с категорией «сфера их политики». Стереотипизация образа власти происходит в процессе формирования основанных на негативном электоральном опыте представлений о выборах как о формальной процедуре, с помощью которой различного рода «авантюристы» проникают во властные структуры

исключительно по корыстным соображениям и никоем образом не собираются выполнять предвыборные обещания. Атрибуция действий политиков сводится, в основном, к диспозиционной форме — обозначение мотивов политической активности и личностных характеристик. Редукция когнитивного диссонанса производится посредством диспозиционной атрибуции собственной электоральной апатии: я - маленький человек, от меня ничего не зависит, я не могу повлиять на изменение ситуации. 3) Протестный автоматизм участия — осуществляемое в режиме «автомата», протестное голосование, связанное с критическим отношением к сложившемуся электоральному порядку и связанному с ним типу политических отношений, степень неприятия может доходить до различных форм проявления агрессивного протестного поведения. Экстринсивно мотивированная электоральная активность порождается мотивами-стимулами типа «явка ради протеста» и «поддержка ради протеста». Эти мотивы-стимулы связываются с потребностью индивида в достижении уважения к нему как к гражданину демократического государства и признания его гражданских прав со стороны власти. Таким образом, восприятие политической деятельности в контексте идеологического смысла подменяется восприятием — в контексте отношений равноправного партнёрства. Процесс категоризации и идентификации здесь предполагает выделение трёх категорий - «я» (свободный индивид), «мы» (гражданское общество) и «они» (власть). Категория «я» идентифицируется с категорией «мы» и противопоставляется категории «они». Стереотипизация образа власти происходит в процессе получения определённого уровня политических знаний, а также непосредственного участия в политической жизни в различных формах (участие в политических акциях, членство в партии, работа во властных структурах и т.д.). Современная российская власть в сознании данных респондентов представляется в виде некоего союза «бездарных политиков» и «корыстных политтехнологов», политическая деятельность которых ограничивается перманентным «пиаром». Редукция

когнитивного диссонанса производится посредством интенциональной (действия политиков), ситуационной и диспозиционной атрибуции (собственное поведение) - действия политиков и партий трактуются как намеренно манипулятивные, а характер собственного электорального поведения объясняется как необходимость проявления гражданской позиции в сложившихся условиях перманентного нарушения властью принципов существования демократического государства.

4) Протестный автоматизм неучастия - частный случай абсентеизма, автоматическое неприятие сложившегося электорального порядка и связанного с ним типа политических отношений, проявляющееся как принципиальное уклонение от участия в избирательном процессе и политической жизни в виде, не имеющего активного внешнего выражения, внутреннего протеста, при сохранении общего интереса к политике. Возникновению подобного типа восприятия и поведения предшествует состояние протестного автоматизма участия, то есть — перманентного протеста. Переход в состояние внутреннего, «тихого» протеста происходит в результате утраты смысла продолжения внешних протестных действий. Индивид приходит к пониманию абсурдности и неэффективности внешнего политического протеста, так как в ситуации сложившегося электорального порядка и типа политических отношений изменить качество политической власти не представляется возможным. В состоянии протестного автоматизма неучастия индивид занимает «выжидательную» позицию - ожидает начала изменений сложившейся политической ситуации с приходом эффективного политического лидера, которого можно будет поддержать. Это состояние также способствует развитию экзистенциального невроза, проявляющегося на когнитивном (утрата смысла электоральной активности), аффективном (электоральный протест) и поведенческом (прекращение электоральной активности) уровнях, что порождает состояние отчуждения в форме нигилизма (убеждение в отсутствии смысла электоральной активности приводит к утверждению смысла электорального протеста в форме

неучастия). Восприятие политической деятельности в контексте идеологического смысла подменяется восприятием — в контексте сложившейся системы и психологии властных отношений. Процесс категоризации и идентификации здесь предполагает выделение двух категорий — «я» (протестующий гражданин) и «они» (неэффективная власть, порождённая неправильной политической системой). Категория «я» противопоставляется категории «они». Стереотипизация образа власти происходит в процессе получения определённого уровня политических знаний, а также непосредственного участия в политической жизни. Современная российская власть в сознании данных респондентов представляется в виде неконструктивной, неэффективной, основанной на давно устаревшей имперско-советской психологии властных отношений, системы. Редукция когнитивного диссонанса происходит посредством ситуационной атрибуции - действия политиков и партий трактуются как соответствующие требованиям сложившейся системы.

В заключении обобщаются результаты и формулируются выводы диссертационного исследования, намечаются задачи и перспективы дальнейшей разработки данной проблематики.

В приложении к диссертации представлен исследовательский инструментарий, количественные результаты эмпирического исследования, а также данные отчётов Центральной избирательной комиссии Российской Федерации.

III. ПУБЛИКАЦИИ АВТОРА ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

Публикации в периодических научных изданиях, рекомендованных ВАК РФ:

1. Аль-Дайни М.А. Манипулятивные идеологии: методологические и политологические аспекты проблемы // Вестник Московского университета. Сер. 12. Политические науки. 2009. №2. С. 110-118. - 0,6 п.л.

Другие публикации:

2. Аль-Дайни М.А. Политические идеологии в контексте трансформации: особенности производства партийных идеологий в современной России (глава в коллективной монографии) // Идейно-символическое пространство постсоветской России: динамика, институциональная среда, акторы / под. ред. О.Ю.Малиновой. М.: РАПН; РОССПЭН, 2011. С. 33-47. - 0,9 п.л.;

3. Аль-Дайни М.А. Манипулятивная коммуникация и идеологии в современной российской политике: электоральный аспект // Российская политика в условиях избирательного цикла 2011-2012 гг. Международная научная конференция. Тезисы докладов. Москва, 2-3 декабря 2011 года. М.: Российская ассоциация политической науки, 2011. С. 15-17. - 0,2 п.л.;

4. Аль-Дайни М.А. Специфика эволюции и трансформации политических идеологий в современной России: теоретико-политологический анализ // Изменение России: политические повестки и стратегии. Международная научная конференция. Тезисы докладов. Москва, 25-26 ноября 2010 года. М.: Российская ассоциация политической науки, 2010. С. 16-17. - 0,2 п.л.;

5. Аль-Дайни М.А. Идеологическое манипулирование в арсенале российских политических партий: анализ современного опыта // Experimentum - 2010: Сборник научных статей философского факультета МГУ / Под ред. Е.Н.Мощелкова. М.: Издатель Воробьёв A.B., 2010. С. 4-9. - 0,5 п.л.;

6. Аль-Дайни М.А. Информационно-психологическая безопасность российского электората в условиях идеологического кризиса // Актуальные проблемы современной политологии: взгляд молодых учёных / Сост. М.А.Аль-Дайни. М.: Издатель Воробьёв A.B., 2010. С. 4-11. - 0,8 п.л.;

7. Алъ-Дайни М.А. Политическое манипулирование как форма психологического воздействия: теоретико-методологический аспект // Актуальные проблемы современной политологии: взгляд молодых учёных / Сост. М.А.Аль-Дайни. М.: Издатель Воробьёв A.B., 2010. С. 92-95. - 0,4 пл.;

8. Аль-Дайни М.А. Манипулятивные идеологии в современной России: постановка проблемы // Стратегии России в историческом и мировом пространствах / Материалы Всеросс. науч. конф. Москва, 5 июня 2009 года. Центр проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования. Ред.-изд. гр. С.С.Сулакшин (руководитель) и др. М.: Научный эксперт, 2009. С. 644-648. - 0,4 п.л.;

9. Алъ-Дайни М.А. Идеологии политических партий в современной России: проблемы и перспективы // Политическая и партийная система современной России: материалы Всеросс. науч. конф. Москва, 2 октября 2009 года / Центр проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования. Ред.-изд. гр. С.С.Сулакшин (руководитель) и др. М.: Научный эксперт, 2009. С. 312-317.-0,5 п.л.;

10. Алъ-Дайни М.А. Манипулятивный потенциал концепта «идеология»: коммуникационный аспект [Электронный ресурс] // Материалы докладов XVI Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов». Москва, 14-17 апреля 2009 года / CD-ROM. ISBN: 978-5-31702774-2. М.: МАКС Пресс, 2009. С. 1-2. - 0,2 п.л.;

11. Алъ-Дайни М.А. Политическая идеология: традиционные доктрины и новые образы // Духовная и политическая власть (Материалы Пятых Панаринских чтений). М.: ГАСК, МГУ им. М.В.Ломоносова (Философский факультет), 2009. С. 254-257. - 0,2 п.л.;

12. Алъ-Дайни М.А. Концепт «идеология» в современном российском политическом дискурсе // Experimentum - 2009: Сборник научных статей философского факультета МГУ / Под ред. А.В.Селезневой, Е.Н.Мощелкова. М.: Издатель Воробьёв A.B., 2008. С. 168-172. - 0,4 п.л.

Заказ № 157-А/04/2012 Подписано в печать 27.04.12 Тираж 100 экз. Усл. п.л. 1,2

ООО "Цифровичок", тел. (495) 649-83-30 www.cfr.ru; е-таИ:zak@cfr.ru

Текст диссертации автор научной работы: кандидата политических наук, Аль-Дайни, Мария Ахмедовна, Москва

61 12-23/254

Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова

ФАКУЛЬТЕТ ПОЛИТОЛОГИИ

Кафедра социологии и психологии политики

На правах рукописи

Аль-Дайни Мария Ахмедовна

Манипулятивный характер идеологий в современной России: политико-психологический анализ

Специальность 19.00.12 - политическая психология (по политическим наукам)

Диссертация

на соискание учёной степени кандидата политических наук

Научный руководитель: доктор философских наук, профессор Шестопал Елена Борисовна

Москва - 2012

Содержание

Введение....................................................................................3

Глава I. Теоретико-методологические основания исследования феномена манипулятивных идеологий............................................................12

1.1. Идеология как политико-психологический феномен..................... 12

1.2. Особенности политико-психологического анализа современных идеологий........................................................................................37

1.3. Манипулятивные идеологии в электоральных процессах современной России.................................................................................................65

Выводы к главе I........................................................................86

Глава II. Эмпирическое исследование специфики функционирования манипулятивных идеологий на уровне массового политического сознания в современной России.....................................................................89

2.1. Характеристика исследования................................................89

2.2. Результаты эмпирического исследования влияния манипулятивных идеологий на формирование типов политического восприятия и электорального поведения (на примере идеологий политических партий «Единая Россия», КПРФ, ЛДПР)....................................95

2.3. Case study политического восприятия и электорального поведения в современной России............................................................124

Выводы к главе II..................................................................... 141

Заключение..............................................................................143

Библиография..........................................................................147

Приложения.............................................................................163

Введение

1 Богданов А.А. Наука об общественном сознании. Краткий курс идеологической науки в вопросах и ответах. Изд. 3-е. М.-Пг., 1923; Вебер М. Хозяйственная этика мировых религий // Вебер М. Избранное: Протестантская этика и дух капитализма. 2-е изд. М., 2006; Дюркгейм Э. Метод социологии // Дюркгейм Э. Социология. Её предмет, метод, предназначение. М. 1995; Лабриола А. Исторический материализм: Очерки материалистического понимания истории. М., 2010; Лебон Г. Психология социализма. СПб., 1996; Райх В. Психология масс и фашизм. М., 2004; Фромм Э. Бегство от свободы. М., 2004; Althusser L. Ideology and Ideological State Apparatuses // Althusser L. Lenin and Philosophy and Other Essays. London, 1971; Pareto V. The Mind and Society. A Treatise of General Sociology. New York, 1935. Vol.1-2.

Гирц К. Идеология как культурная система // Гирц К. Интерпретация культур. М., 2004; Freeden М. Ideologies and Political Theory: A Conceptual Approach. Oxford, 1996; Giddens A. Four Theses on Ideology in Ideology and Power. New York, 1991; Dijk T.A. van Ideology: A Multidisciplinary Apporoach. London, 1998; Dijk T.A. van Discourse, Opinion and Ideologies // Discourse & Ideologies. Clevedon, 1996; Dijk T.A. van Discourse and manipulation // Discourse & Society. Vol.17, №2. London, 2006; Ricoeur P. Lectures on Ideology and Utopia. New York, 1986; Thompson J.B. Ideology and Modern Culture: Critical Social Theory in the Era of Mass Communication. Cambridge, 1990.

3 Feuer L.S. Ideology and the Ideologists. Oxford, 1975; Lemberg E. Ideologie und Gesellschaft: Eine Theorie der ideologischen Systeme, ihrer Struktur und Funktion. Stuttgart, 1971; Seliger M. Ideology and Politics. London, 1976.

4 Rokeach M. The nature of human values. New York, 1973; Schwartz S.H. Value priorities and behavior: Applying of theory of integrated value systems // The Psychology of Values: The Ontario Symposium. In C. Seligman, J. M. Olson, & M. P. Zanna (Eds.). Vol.8. Mahwah, New Jersey, 1996. P. 1-24; Фелдман С. Ценности, идеология и структура политических установок // Политическая психология: Хрестоматия / Сост. Е.Б.Шестопал. М., 2007.

Евгеньева Т.В. Социально-психологические основы формирования политической мифологии // Современная политическая мифология: содержание и механизмы

функционирования. М., 1996; Кассирер Э. Техника современных политических мифов // Вестник МГУ, Сер.7, 1990. №2. С.58-65; Сорель Ж. Размышления о насилии. М., 1907; Флад К. Политический миф. Теоретическое исследование. М., 2004; Щербаков А.Е. Место мифа в политической идеологии // Полис. 2003. №4. С.175-180; Щербинина Н.Г. Ценности и политика // Микрополитика. Субъективные аспекты политического процесса в России. М., 2004.

и специфика их исследования (Н.В.Буковская, В.И.Коваленко, А.И.Костин, О.Ю.Малинова, У.Матц, А.И.Соловьёв6).

Вторую группу составляют работы по психологии манипулятивного воздействия российских (Е.Л.Доценко, Г.В.Грачёв, Т.В.Евгеньева, А.Л.Зверев, Т.С.Кабаченко, Г.А.Ковалёв, В.П.Шейнов7) и зарубежных (О.Т.Йокояма, Дж.Д.Ленц, Дж.Рудинов, Э.Шостром, Р.Чалдини8) исследователей, а также работы по проблеме политического манипулирования (Р.Гудин, Л.Р.Джейкобс, У.Х.Райкер, М.Эдельман, Е.Этциони-Галеви, Р.Й.Шапиро, Г.Шиллер9), в которых также рассматриваются и механизмы идейно-психологического воздействия. К этой теоретической традиции относятся исследования по психологии массового общества, которое явилось благодатной почвой для развития как идеологий,

Буковская Н.В. Метаморфозы политико-идеологического дискурса: интеграция ценностей // Политическая теория, язык и идеология. М.: РАПН; РОССПЭН, 2008. С.295-312; Коваленко В.И., Костин А.И. Политические идеологии: история и современность // Вестник МГУ. Сер. 12. 1997. №2. С.45-74; Малинова О.Ю. Когда «идеи» становятся «идеологиями»: К вопросу об изучении «измов» // Философский век. Альманах. Вып. 18. История идей как методология гуманитарных исследований. 4.2. СПб., 2001. С.11-26; Малинова О.Ю. Концепт идеология в современных политических исследованиях // Политическая наука. Политическая идеология в современном мире: Сб. науч. тр. М.: ИНИОН РАН, 2003. №4. С.8-31; Матц У. Идеология как детерминанта политики в эпоху модерна // Полис. 1992. №1-2. С.130-142; Соловьёв А.И. Политическая идеология: логика исторической эволюции // Полис. 2001. №2. С.5-23.

Грачёв Г.В., Мельник И.К. Манипулирование личностью: организация, способы и технологии информационно-психологического воздействия. 2-е изд. М., 2002; Доценко E.JI. Психология манипуляции: феномены, механизмы и защита. СПб., 2004; Евгеньева Т.В. Технологии социальных манипуляций и методы противодействия им. Спецкурс по политической психологии. СПб., 2007; Зверев A.JL Манипуляционное управление СМИ политическим массовым сознанием с современной России // Актуальные проблемы современной политической психологии / Под ред. Е.Б.Шестопал. М., 2010; Кабаченко Т.С. Методы психологического воздействия. М., 2000; Ковалёв Г.А. Три парадигмы в психологии - три стратегии психологического воздействия // Вопросы психологии. 1987. №3. С.41-29; Шейнов В.П. Психология манипулирования. Минск, 2009.

8 Lentz J.D. Effective Handling of Manipulative Persons. Springfield, 1989; Rudinow J. Manipulation // Ethics. Vol.88, July 1978. №4. P.338-347; Yokoyama O.T. Disbelief, Lies and Manipulations in a Transactional Discourse Model // Argumentation, 1988. №2. P.133-151; Чалдини P. Психология влияния. СПб., 2007; Шостром Э. Человек-манипулятор. Внутреннее путешествие от манипуляции к актуализации. М., 2008.

так и психологических форм воздействия на массовое сознание (Г.Лебон, С.Московичи, А.П.Назаретян, Д.В.Ольшанский, М.-Л.Рукетт, Г.Франке, Г.Шишков ) и исследования по психологии управления массовой политической коммуникацией в современном обществе (Л.Войтасик, Л.В.Дуб, Дж.Кин, Ф.Конверс, Г.Д.Лассуэлл, У.Липпман, Э.Ноэль-Нойман, Н.Ф.Понамарёв, В.П.Пугачёв, Дж.Цаллер, П.Шампань, Ю.А.Шерковин, Ж.Эллюль11).

Третью группу представляют собственно политико-психологические

исследования проблем политического восприятия (Е.Б.Шестопал , Т.В.Евгеньева, Т.Н.Пищева, С.М.Медведева, Л.А.Преснякова13) и

10 Лебон Г. Психология народов и масс. Челябинск, 2010; Московичи С. Век толп. Исторический трактат по психологии масс. М., 1998; Назаретян А.П. Психология стихийного массового поведения. М., 2005; Ольшанский Д.В. Психология масс. СПб., 2002; Рукетт М.-Л. Познание масс. Очерки политической психологии. М., 2010; Franke H.W. Der manipulierte Mensch. Wiesbaden, 1964; Schischkoff G. Die gesteuerte Vermassung. Meisenheim am Glan, 1964.

11 Войтасик Л. Психология политической пропаганды. М., 1981; Кин Дж. Средства массовой информации и демократия. М., 1994; Липпман У. Общественное мнение. М., 2004; Липпман У. Публичная философия. М., 2004; Ноэль-Нойман Э. Общественное мнение. Открытие спирали молчания. М., 1996; Пономарёв Н.Ф. Политические коммуникации и манипуляции. М., 2007; Пугачёв В.П. Управление свободой. М., 2005; Цаллер Дж. Происхождение и природа общественного мнения. М., 2004; Шампань П. Делать мнение: новая политическая игра. М., 1993; Шерковин Ю.А. Психологические проблемы массовых информационных процессов. М., 1973; Converse P.E. The nature of belief systems in mass publics // Ideology and Discontent / Ed. By D.Apter. New York, 1964; Doob L.W. Public opinion and Propaganda. Hamden, 1966; Ellul J. Propaganda: The Formation of Men's Attitudes. New York, 1965; Lasswell H.D. Propaganda, Communication and Public Order (with Smith B.L., Casey R.D.). Princeton, 1946.

12 Шестопал Е.Б. Образ и имидж в политическом восприятии: актуальные проблемы исследования // Образы государств, наций и лидеров / Под ред. Е.Б.Шестопал. М., 2008; Шестопал Е.Б. Психологический профиль российской политики 1990-х.: Теоретические и прикладные проблемы политической психологии. М., 2000; Шестопал Е.Б. Теоретико-методологические проблемы исследования образов власти // Психология восприятия власти / Под ред. Е.Б.Шестопал. М., 2002.

13 Евгеньева Т.В. Социально-психологические аспекты формирования национально-государственной идентичности россиян в постсоветский период // Актуальные проблемы современной политической психологии / Под ред. Е.Б.Шестопал. М., 2010; Медведева С.М. Проблема политического стереотипа в зарубежной политической психологии. М., 2005; Пищева Т.Н. Образы будущего в массовом сознании как фактор, влияющий на сценарий политического развития России // Образы государств, наций и лидеров. Под ред. Е.Б.Шестопал. М., 2008; Преснякова Л.А. Структура личностного восприятия политической власти // Полис. 2000. №4. С.135-140. См., также: Психология восприятия власти/Под ред. ЕБШестопал. М., 2002; Образы российской власти: От Ельцина до Путина / Под ред. Е.Б.Шестопал. М., 2008.

Четвёртую группу составляют исследования, в которых рассматривается состояние современных политических идеологий, затрагиваются проблемы формирования партийно-идеологического спектра и политико-идеологического дискурса, ценностных ориентаций и электоральных тенденций, в том числе, в контексте формирования «политического рынка» в современной России (О.В.Гаман-Голутвина, М.С.Григорьев, В.А.Гуторов, К.О.Калинин, О.Ю.Малинова, Г.М.Михалева, Е.Н.Мощелков, В.В.Петухов, С.Н.Пшизова, А.В.Селезнёва, А.И.Соловьёв, В.В.Фёдоров, К.Г.Холодковский, Е.Б.Шестопал15).

14 Артамонова Н.В. Абсентеизм избирателей в контексте принципа свободных выборов // Законодательство и экономика. 2006. №12. С.67-83; Гельман В.Я. Политическая культура, массовое участие и электоральное поведение // Политическая социология и современная российская политика. СПб., 2000; Пушкарёва Г.В. Изучение электорального поведения: контуры когнитивной модели // Полис. 2003. №3. С. 120-130; Урнов М.Ю. Эмоции в политическом поведении. М., 2008; Himmelweit H. How voters decide? London, 1981; Renshon S. Psychological Needs and Political Behavior. New York, 1974.

15 Гаман-Голутвина O.B. Российские партии на выборах: картель «хватай - всех» // Полис, 2004. №1; Григорьев М.С. Fake-структуры: призраки российской политики. М., 2007; Гуторов В.А. Современная российская идеология как система и политическая реальность. Методологические аспекты // Полис. 2001. №3; Калинин К.О. Эволюция идеологических размежеваний в российской партийной системе: 1995-2003 // Электоральное пространство современной России / Гл. ред. А.И.Соловьёв. М.: РОССПЭН, 2009; Малинова О.Ю. Идеологический плюрализм и трансформация публичной сферы в постсоветской России // Полис. 2007. №1; Малинова О.Ю. Партийные идеологии в России: атрибут или антураж? // Полис. 2001. №5; Михалева Г.М. Российские политические партии в контексте трансформации. М., 2009; Мощелков E.H. Переходные процессы в России: Опыт ретроспективно-компаративного анализа социальной и политической динамики. М., 1996; Петухов В.В. Демократия участия и политическая трансформация в России. Институт социологии РАН. М., 2007; Пшизова С.Н. От агрегирования интересов к политическому спин-контролю // Политическая наука. Политические партии, демократия и качество государственного управления в современном обществе. М.: ИНИОН РАН, 2010. №4; Селезнёва A.B. Политические ценности россиян в контексте политической культуры // Актуальные проблемы современной политической психологии / Под ред. Е.Б.Шестопал. М., 2010; Соловьёв А.И. Политический дискурс медиакратий: проблемы информационной эпохи // Полис. 2004. №2; Соловьёв А.И. Электоральный дефолт и деинституционализация политического рынка // Полис. 2004. №1; Фёдоров В.В. Русский выбор. Введение в теорию электорального поведения. М., 2010; Холодковский К.Г. Социально-психологическая дифференциация российского населения и процесс формирования партий // Полис. 2001. №5; Шестопал Е.Б. Политическое искусство, национальная идеология и «чёрный пиар» // Избирательные технологии и избирательное искусство: Сб. статей / Под общ. ред. Устименко C.B. М.: РОССПЭН, 2001.

3) На основании проведённого теоретического анализа создать программу эмпирического исследования;