автореферат и диссертация по психологии 19.00.01 для написания научной статьи или работы на тему: Культурно-исторический подход к стрессу и стрессоустойчивости

Автореферат диссертации по теме "Культурно-исторический подход к стрессу и стрессоустойчивости"

На правах рукописи

Бохан Татьяна Геннадьевна

КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИЙ подход К СТРЕССУ И СТРЕССОУСТОЙЧИВОСТИ

Специальность: 19.00.01-«0бщая психология, психология личности, история психологии»

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора психологических наук

1

Томск-2008

003456756

Работа выполнена на кафедре генетической и клинической психологии ГОУ ВПО «Томский государственный университет».

Официальные оппоненты:

доктор психологических наук, профессор

Ушаков Дмитрий Викторович

доктор психологических наук, профессор

Краснорядцева Ольга Михайловна

доктор психологических наук, профессор

Дмитриева Наталья Витальевна

Ведущее учреждение: ГОУ ВПО «Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова».

Защита состоится 18 декабря 2008 года в 10.00 часов на заседании диссертационного совета Д. 212.267.16 в Томском государственном университете по адресу: 634050, г. Томск, пр. Ленина, 36.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Томского государственного университета.

Автореферат разослан // ноября 2008 г.

Ученый секретарь диссертационного совета Д. 212.267.16, доктор психологических наук, профессор

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования проблемы стресса и стрессоустой-чивости имеет непреходящий характер, обусловленный перманентно сохраняющим свою значимость социальным заказом (Александровский Ю. А., 1996; Менделевии В. Д., 1996; Тарабрина Н. В., 1998; Анцыферова Л. И., 1999; Жданов О. И., 2001; Брайт Д., 2003; Леонова А. Б., 2004; Татарко А. Н., 2004; ГринбергДж., 2004; Абаб-ков В. А., 2005; Семке В. Я., 2005; Аракелов Г. Г., 2006; Бодров В. А., 2006; Щербатых Ю. В., 2006; Sauter S. L., Murphy L. R., 1999; Lan-none V., 1999). С другой стороны, проблема стресса может быть отнесена к числу таких психологических проблем, постановка и решение которых оказываются чрезвычайно зависимыми от используемых парадигмальных установок, методологических принципов и методических средств психологического познания.

В связи с этим проблема стресса и стрессоустойчивости оказывается в высшей степени сензитивной к тому образу человека, который складывается в психологии по мере движения психологического познания, предопределяя особое понимание места и роли психического на различных этапах этого движения. Связано это с тем, что проблема стресса не может быть отнесена к числу «типичных» проблем психологии, понимаемой в качестве науки о психике, сознании, отражении и т. д. Это, прежде всего, проблема человека и той цены, которую он платит за обеспечение своей целостности, сохраняя устойчивость многомерного бытия в меняющемся мире. Но именно такой ракурс проблемы стресса до сих пор остается наименее изученным. Это не говорит о том, что исследователи не замечали данный аспект или просто игнорировали его.

Научная психология, развиваясь, должна была пройти достаточно большой и трудный путь восхождения к «целостному человеку» как предмету психологического познания, открывая при этом ту роль, которую играет психика в становлении целостного человека и в обеспечении его устойчивости. Только сейчас в полной мере начинает осознаваться системная суть культурно-антропологического подхода Л. С. Выготского, утверждавшего что «без человека как целого нельзя понять его поведение (впрочем, как и объяснить деятельность его «аппарата» - мозга)». По мере этого понимания открываются новые возможности использования культурно-исторического подхода к такой «многоликой» проблеме, каковой является психология стресса. На необходимость «возращения целостного человека в психологию» указывал А. Н. Леонтьев (1975). Сегодня человек «возвращается в науку» в виде различных вариантов

антропоориентированной психологии (А. Г. Асмолов, Б. С. Братусь, В. П. Зинченко, В. Е. Клочко, В. И. Слободчиков и др.).

Антропопогизация психологического познания выступает сегодня как тенденция, объективирующая процесс восхождения конкретной науки к идеалам постнеклассической рациональности, основные признаки которой выделяют в философской методологии науки. По мнению В. С. Степина (2000), предметом постнеклассической науки как раз и являются открытые саморазвивающиеся системы «чело-векоразмерного» уровня. По отношению к проблематике стресса и стрессоустойчивости потенциал культурно-исторической психологии остается до сих пор далеко не исчерпанным. Понять психологическую природу стресса в выявлении его места, роли и миссии по отношению к «целостному человеку», т. е. человеку, понятому в качестве открытой саморазвивающейся системы, - таков был исходный замысел работы.

Постановка проблемы. В труднообозримом пространстве работ, посвященных проблеме стресса, можно выделить методологически ориентированные исследования (Франкенхойзер М., 1972; Вальдман А. В., 1976; Наенко И. И., 1976; Судаков К. В., 1982; Бодров В. А., 2000; Крюкова Т. Л., 2004; Рассказова Е. И., 2005; Basowitz H., 1955; Freud S., 1966; Wolf H. G., 1968; Mechanik D„ 1968; Dohrenwend B. P., 1970; Levine S., Scotch N. A., 1970; FulleK J. L., Thompson W. R., 1978; Dahrendorf R., 1979; Сох T., 1981; Schwartz G. E„ 1982; Lazarus R. S., Folkman S., 1984; Hockey G. R., 1986; Spilberger C. D., 1986; Parsons P. A., 1988; Hobfoll S., 1988; Ford D. H., 1990; Beehr T., 1995 и др.). Для многих из них характерно классическое понимание стресса, берущее свое начало от теории Г. Селье (1936), как реакции человека на внешнее воздействие, а также его (человека) соответствующее состояние. Иными словами, исходно стресс и стрессоустойчивость возникли как понятия, за которыми стоит категория устойчивость состояния (человека, организма, нервной системы и т. д.). Если пользоваться градациями, использованными Л. Хьеллом и Д. Зиглером (1999) при дифференциации существующих психологических теорий (гомеостаз - гетеро-стаз), то можно заключить, что основной массив данных о стрессе получен в рамках гомеостазически ориентированных теорий, в которых на первое место выступают процессы, обеспечивающие становление механизмов редукции напряжения. В психологических теориях гетеростатной ориентации на первый план выходят проблемы интеграции мотивов человека, подчиненной задачам самореализации с ее устремленностью в будущее. Проблема стресса и стрессоустойчивости начинает рассматриваться в контексте различных средств, с помощью которых люди достигают (или не достигают) личностного роста и самореализации. 4

При этом меняется сам образ человека в психологии, развиваются такие представления об его топологии, которые преодолевают дихотомию объективного и субъективного, внутреннего и внешнего, на базе которой стресс рассматривался исключительно в качестве адаптивного синдрома, обеспечивающего равновесное состояние человека.

Содержание проблемы нашего исследования заключается в изучении стресса как «сверхадаптивного синдрома», обеспечивающего устойчивость процесса саморазвития человека как принципиально неравновесной системы. Значимость этой проблемы становится понятной, если согласиться с тем, что существование «мира вещей» и самого сознания «возможно только в гетерогенной среде, в ситуации неустойчивого равновесия, когда между состоянием нужды и ее удовлетворением нет сиюминутной непосредственной связи» (Тхо-стов А. Ш., 1994). Это означает также, что идеалы постнеклассиче-ской рациональности, ориентированной на изучение саморазвивающихся неравновесных систем, уже сравнительно давно ассимилируются психологией, противостоя ориентации на идеалы классической науки, в свете которых феномены неадаптивного поведения сами оценивались как патология (Асмолов А. Г., 2002; Гусельце-ва М. С., 2004). В проблематике стресса эти методологические установки оказались настолько сильными, что даже сегодня, когда наука приступила к активному осмыслению идеалов постнеклассиче-ской рациональности, представляется крайне непростым переход к пониманию стресса как синдрома, указывающего на то, что происходит с человеком, когда он сталкивается с трудностями реализации своей неадаптивной природы.

Стоит добавить, что внутренняя тенденция развития человеческого сообщества выводит человека на новый уровень осознания собственной сущности, связанной не с адаптацией, а с принципиальной неадаптивностъю, с ростом потребности в самореализации (Дерманова И. Б., 1995; Слободчиков В. И., 1995; Маслоу А., 1999; Мэй Р., 2001; Асмолов А. Г., 2002, 2007; Олпорт Г., 2002; Коростеле-ва Л. А., 2002; Галажинский Э. В., 2002; Леонтьев Д. А., 2005; Каб-рин В. И., 2005). Сегодня уже нельзя игнорировать тот факт, что в «центре внимания клинической психологии» оказался человек с «трудностями в самореализации» (Поляков Ю. Ф., 2002). Сама возможность возникновения «конверсионных функциональных расстройств» является платой «за превращение анатомического организма в культурное тело и приобретение им семиотических свойств» (Тхостов А. Ш., 1994). Иными словами, можно констатировать, что центр всей проблематики стресса смещается в те сферы психологического познания, которые изначально позиционировали себя в качестве гуманитарных областей науки.

Опираясь на современное представление о процессе становления человеческого в человеке как способе его устойчивого существования, можно предположить, что люди, которые по разным причинам не могут реализовать свои возможности или, иными словами, удерживать свою жизнь в режиме саморазвития, обречены на переживание хронического, разрушающего, деконструктивного стресса. Психологическая (и психиатрическая) практика не могла не столкнуться с феноменами проявления такого стресса, но вопрос заключается в том, насколько эта практика могла оценить его истинную природу и происхождение. Возможно, что именно такой стресс «прячется» за феноменами «стресс повседневной жизни», «социальный стресс», «хронический стресс», «латентный стресс», «футу-рошок», «культурный шок», описанными в специальных работах (Александровский Ю. А., 1996; Менделевич В. Д., 1998; Муздыбаев К., 1998; Коржова Е. Ю., 2000; Торчинская Е. Е„ 2001; Дмитриева Т. Б., Положий Б. С., 2004; Ениколопов С. Н., 2004; Крюкова Т. Л., 2004; Залевский Г. В., 2005; Магомед-Эминов М. К., 2005; Короленко Ц. П., 2006; Thomae Н., 1978; Lazarus R., 1978; de Longis А., 1979; Perrez М., Reicherte М., 1996 и др.). По данным исследователей ГНЦ социальной и судебной психиатрии им. В. М. Сербского, соотношение хронического стресса и острого стресса в развитии нервно-психических расстройств составляет 85:14,5 % (Дмитриева Т. Б., Положий Б. С., 2004).

Безусловно, не исчезнет из поля зрения психологов тематика посттравматических стрессовых расстройств, являющихся следствием природных бедствий, техногенных катастроф, региональных и межнациональных конфликтов, локальных войн и террористических актов. В то же время все отчетливей проступает тематика стресса как явления, которое не просто сопровождает процесс выхода человека на новые параметры собственного развития, но и является условием этого выхода. Становление «человеческого в человеке» невозможно без стрессов, без «овладения собой» (Выготский J1. С., 1983): «личность рождается при решении экзистенциальной задачи освоения и овладения сложностью собственного бытия» (Зинчен-ко В. П., 2008, с. 6).

По оценке А. Г. Асмолова (1998), Л. С. Выготский вышел к пониманию механизмов преобразования культуры в мир личности и порождения в процессе развития личности культуры, создав тем самым дисциплину, которая остается «венцом знания о развитии человека в природе и обществе». Сегодня актуальной задачей является сближение проблематики стресса с культурно-историческим контекстом. Это задача становится своевременной именно потому, что в психологии сформировалась теоретико-методологическая база, позволяющая разглядеть в Л. С. Выготском настоящего «класси-6

ка постнеклассической науки» (Зинченко В. П., 2006), что определяет необходимость и возможность изучения проблематики стресса с позиции идей самоорганизации, усматривая в ней методологическую базу культурно-исторического подхода (Клочко В. Е., 2005). Проникновение в сущность процесса трансформации культуры в мир личности позволяет ставить вопросы о том, какая культура преобразуется в жизненный мир человека, что конкретно она привносит в него в плане устойчивости и подвижности этого мира, какие трудности саморазвития испытывает при этом человек, какие традиционные средства совладания он обретает и т. д. Поликультурное пространство России представляет собой уникальный полигон для кросскультурного исследования стресса и стрессоустойчиво-сти у представителей этих культур. Собственно здесь и возникает клинический аспект проблемы стресса и стрессоустойчивости в ее культурно-историческом контексте: каким образом различные культуры и исторические эпохи, приписывая субъекту специфические атрибуции ответственности и вины, создают различные «конфигурации субъект-объектных разрывов» (Тхостов А. Ш., 1994) и соответственно различные типы скрытых конструкций, определяющих «культурно-исторический патоморфоз конверсионных расстройств» (Яку-бикА.., 1984).

Таким образом, в представляемой работе впервые ставится проблема изучения психологического стресса с позиции культурно-исторического подхода в его современном понимании в качестве составной части постнеклассического мышления.

Цель исследования - разработка и верификация в этнопсихологическом и клинико-психологическом исследовании концептуальных оснований психологической теории стресса, основанной на понимании человека как открытой саморазвивающейся, самоорганизующейся системы.

Объектом исследования являются стресс и стрессоустойчи-вость как психологические феномены.

Предметом теоретико-эмпирического исследования являются закономерности становления представлений о стрессе и стрессоустойчивости в психологии, открываемые средствами трансспек-тивного анализа, а также сама феноменология стресса в ее объективированности средствами культурно-исторического подхода.

Задачи исследования:

в теоретическом исследовании:

1. Выявить тенденции становления представлений о стрессе в процессе исторического движения психологического познания, обеспечивая тем самым возможность концептуального проектирования, учитывающего выявленные тенденции.

2. Доказать, что методологическая база культурно-исторического подхода включает в себя основания, позволяющие определить роль и место психологического стресса в самоорганизации человека, его саморазвитии.

3. Опираясь на полученное методом трансспективного анализа знание, разработать концептуальные основания теории стресса и стрессоустойчивости, адекватные представлениям о человеке как саморазвивающейся, самоорганизующейся системе, обеспечивая тем самым ориентацию теории на идеалы постнеклассической рациональности.

4. Выявить культурно-исторические детерминанты стрессов, сопровождающих онтогенез, качественную динамику стрессов, отвечающую этапам становления жизненного пространства человека как культурно обусловленного феномена.

В эмпирическом исследовании:

1. Определить этнопсихологический аспект проблемы стресса и возможности использования кросскультурного анализа для выявления роли влияния конкретных культур на ценностно-смысловые поля, возникающие как эффект саморазвития представителей разных культур.

2. Выявить условия преобразования культуры в жизненный мир человека, влияние культурной обусловленности на устойчивость и подвижность многомерного мира человека, конкретные трудности саморазвития, характерные для представителей разных культур, традиционные средства совладания, которые они обретают.

3. В клинико-психологическом исследовании выявить трудности самореализации лиц, пациентов с клиническим диагнозом «невротические, обусловленные стрессом расстройства» (Р43.2 Расстройства адаптации).

4. С учетом концептуальных оснований теории стресса и стрессоустойчивости разработать методические основы дистрессовой психологической профилактики и психологической коррекции.

Гипотеза исследования представлена следующими предположениями:

1. Применяя трансспективный анализ, можно объективировать тенденции развития представлений о стрессе в научной психологии, а затем, опираясь на это знание, сформировать концептуальные основания такой теории стресса, которая укладывалась бы в русло этих тенденций. Это означало бы соответствие теории тем новым парадигмальным установкам, которые в современной психологии уже обозначились в виде все более заметной ее ориентации на

идеалы постнеклассической рациональности, но пока еще не стали методологическим основанием для концептуальных построений в психологическом знании и познании феномена стресса.

2. Учитывая, что методологический фундамент отечественной культурно-исторической теории в своей основе отвечает идеалам постнеклассической рациональности (понимание человека как открытой системы, из которой вырастают «динамическая теория психического» Л. С. Выготского и сформулированный им «принцип перспективы будущего»), можно использовать отечественный культурно-исторический подход для вывода теории стресса за пределы го-меостазических объяснительных схем.

3. Использование отечественного культурно-исторического подхода как оправданного методологического основания для сближения проблематики стресса с культурно-историческим контекстом позволяет говорить о культурно-исторических детерминантах стрессов и стрессоустойчивости, сопровождающих онтогенез, качественной динамике стрессов, соответствующей этапам становления жизненного пространства человека как культурно обусловленного феномена.

Теоретико-методологической основой исследования являются теории стресса, представленные исследователями на основных этапах развития психологической науки; основные идеи, разработанные в области теории открытых систем и самоорганизации (И. Р. Пригожин, Г. Хакен, С. П. Курдюмов и др.); методологические предпосылки принципа системной детерминации, заложенные в работах отечественных ученых (Л. С. Выготский, С. Л. Рубинштейн, А. Н. Леонтьев, Б. Г. Ананьев, Б. Ф. Ломов).

Общей методологической базой всего исследования стала культурно-историческая теория Л. С. Выготского, в ее современном развитии представленная работами А. Г. Асмолова, В. П. Зинченко, Д. А. Леонтьева, В. И. Слободчикова, А. Ш. Тхостова и других ученых.

Конкретной методологической базой является вариант антропологической психологии, основывающейся на идеях культурно-исторической психологии, который разрабатывается усилиями ученых-психологов Томского государственного университета, представленный теорией психологических систем (В. Е. Клочко), общей теорией психической ригидности и фиксированных форм поведения (Г. В. Залевский), теорией трансскоммуникации (В. И. Кабрин), а также теорией системной детерминации самореализации личности (Э. В. Галажинский).

Методы исследования:

Для проверки выдвинутых гипотез в работе использованы следующие подходы, методы, методики и процедуры:

1. Теоретический анализ осуществлялся средствами трансспек-тивного анализа (В. Е. Клочко). Трансспективный анализ - метод теоретического анализа, адекватный постнеклассическому мышлению, позволяет выявить основные тенденции в становлении (системном усложнении) научных представлений о психологическом стрессе и стрессоустойчивости и закономерно, согласно тенденциям развития психологической науки, вывести на проектирование концептуальных оснований теории стресса с позиции идей самоорганизации.

2. В эмпирическом исследовании психодиагностический метод осуществлялся с помощью методик: Определение индекса качества жизни (Р. С. Элиот), адаптированная О. И. Ждановым (РАГС при Президенте РФ); Оценка жизненных стремлений (Р. Эммонс), адаптированная Д. А. Леонтьевым; Опросник социально-психологической адаптированности (К. Роджерс и Р. Даймонд), адаптированный А. К. Осницким (Психологический институт РАО); Томский опросник ригидности (Г. В. Залевский); Оценка копинг-стратегий в эмоциональной, поведенческой и когнитивной сферах (Э. Хайм), адаптированная в Санкт-Петербургском психоневрологическом институте им. В. М. Бехтерева; Оценка базовых копинг-стратегий (Д. Амирхан), адаптированная В. М. Ялтонским. Использовались методы: проективный - модифицированный вариант метода незаконченных предложений Ж. Нюттена, адаптированный под задачи исследования; метод свободных высказываний; для анализа текстов применялся семантический метод - контент-анализ.

3. Феноменологический подход применялся в качестве методов изучения опыта переживания трудных ситуаций, овладения совладеющим поведением в социокультурных условиях, самореализации. Феноменологический метод в анализе и интерпретации данных исследования сочетался с герменевтическим и семиотическим.

4. Статистическими методами анализа служили следующие: 1) метод сравнения долей и частот; 2) метод анализа таблиц сопряженности по критерию Пирсона X2; 3) метод корреляционного анализа с использованием коэффициента ранговой корреляции Спир-мена; 4) определение достоверности различий по ^критерию Стью-дента; 5) факторный анализ без вращения. Для расчета статистических показателей использовалась система «^айэйса у.б.О».

Сочетание номотетических исследовательских стратегий в анализе показателей изучаемой проблемы с идеографическими методами исследования их содержания позволяет осуществить эмпирическую проверку разработанных концептуальных оснований теории психологического стресса и стрессоустойчивости.

На защиту выносятся:

1. Обоснование культурно-исторического подхода в отечественной психологии как научно оправданного методологического средства, соответствующего тенденциям развития психологической науки и предоставляющего возможность проектирования концептуальных оснований теории стресса, способной объяснить его природу в рамках психологического гетеростаза, т. е. системе представлений о человеке как существе неадаптивном (сверхадаптивном, нормо-творческом,трансцендентальном).

2. Результаты трансспективного анализа феномена стресса в психологии, позволившие выявить закономерные изменения в научных представлениях о психологическом стрессе и вывести на задачу определения его роли в самостановлении человека: представления о стрессе как «адаптивном синдроме» возникли в классической психологии; в неклассической психологии стресс стал рассматриваться как процесс взаимодействия человека и среды, в системе человека, способного к осуществлению осознанной саморегуляции своего поведения и деятельности; в постнеклассиче-ской психологии стресс открывается как совокупность психологических проявлений, сопровождающих процесс саморазвития человека, в котором раскрываются его сверхадаптивная природа, нормотворческий, гетеростазический характер личностного устройства.

3. Концептуальные основания теории стресса с позиций культурно-исторического подхода, представленные теоретическими положениями, раскрывающими: определение стресса с позиции принципа самоорганизации; роль и смысл психологического стресса в онтогенезе человека, в его саморазвитии; функцию психологического стресса как «надситуативного, сверхадаптивного синдрома»; культурно-исторические детерминанты стрессов и стрессоустойчивости, сопровождающие онтогенез, качественная динамика стрессов, отвечающая этапам становления жизненного пространства человека как культурно обусловленного феномена; модель стресса, пре-зентирующая психологические составляющие, характер их связи в виде системной детерминации, качественную трансформацию стресса как процесса самоорганизации психологической системы разной степени открытости; функции эмоций и эмоционально-установочных комплексов в стрессе; предпосылки формирования

невротических, обусловленных стрессом расстройств; методические основы профилактики и коррекции дистрессовых проявлений и состояний.

4. Исследовательская модель, представленная сочетанием количественных и качественных методов естественно-научного и феноменологического анализов, позволяющая осуществить дескриптивную, интерпретативную и теоретическую валидизацию в этнокультурном и клинико-лсихологическом исследованиях сущностных особенностей феномена стресса и стрессоустойчивости с позиции культурно-исторического подхода.

В исследовании принимали участие: респонденты в возрасте от 15 до 22 лет - учащиеся общеобразовательных школ и вузов (представители национальностей, проживающих в Сибирском регионе: буряты, русские, татары, алтайцы, хакасы, шорцы, якуты); общее количество респондентов, старших подростков и юношей, составило 970 человек; лица с клиническим диагнозом «невротические расстройства, связанные со стрессом», находящиеся на лечении в ГУ НИИ психического здоровья ТНЦ СО РАМН (г. Томск) и Медико-психологическом центре (г. Ангарск) в количестве 128 человек в возрасте от 20 до 52 лет; жители, проживающие в 30-километровой зоне атомного производства - 136 человек в возрасте от 22 до 54 лет.

Научная новизна исследования представлена тем, что в нем:

- впервые к анализу проблемы стресса в психологии был применен трансспективный анализ, позволивший выявить тенденции в развитии проблематики стресса и стрессоустойчивости в процессе движения психологического познания;

- разработаны концептуальные основания теории стресса и стрессоустойчивости, адекватные представлениям о человеке как саморазвивающейся, самоорганизующейся системе, где стресс выступает в качестве надситуативного, сверхадаптивного синдрома;

- культурно-исторический подход показан как методологически оправданное средство познания стресса и стрессоустойчивости в качестве явлений, сопровождающих процесс трансформации культуры в многомерный мир человека, опосредованный особенностями транскоммуникативных взаимодействий, характерных для конкретных культур;

- предложена исследовательская модель изучения культурно-исторических детерминант стресса и оснований стрессоустойчивости, интегрирующая методы естественно-научного и феноменологического анализов; осуществлено эмпирическое исследование, позволившее получить научные данные о культурно-исторических детерминантах стресса и стрессоустойчивости в единстве общепсихо-

логического, онтогенетического и клинического контекстов проблемы;

- получены научные сведения о динамике смыслового содержания трудных ситуаций, отражающей процесс становления ментальное™ старших подростков и юношества этнических групп Сибири; описана феноменология трудных ситуаций юношества этнических групп Сибири и пациентов с клиническим диагнозом «невротические, обусловленные стрессом расстройства», сопряженная с этапами и уровнями становления жизненных миров в разных культурах;

- показана культурно-историческая обусловленность стратегий совладающего поведения; выделены наиболее конструктивные стратегии совладающего поведения у представителей юношества этнических групп Сибири, с учетом особенностей становления этнической идентичности в современных социокультурных условиях;

- установлено, что ценностно-смысловые измерения жизненного мира, являясь новообразованием, возникающим в процессе его становления, связаны с установками на определенный тип поведения в трудных ситуациях, определяют особенности формирующихся стратегий совладающего поведения, включаясь в системную детерминацию стрессоустойчивости как одной из составляющих процесса жизненного самоосуществления;

- установлена связь показателей напряженности биологических адаптационных систем с трудностями самоорганизации человека в качестве открытой психологической системы, что позволяет расширить представления о природе и предпосылках формирования невротических, обусловленных стрессом и соматоформных расстройств;

- показано, что психологическая коррекция и профилактика дист-рессовых проявлений и состояний должны быть направлены на формирование компонентов психологической готовности к стрессовым ситуациям, закономерно возникающим при выходе человека за пределы традиционной культурной среды в широкий поликультурный дискурс, определяющий образ жизни и образ мира россиян.

Теоретическая значимость заключается в том, что показаны методологические и теоретические основания, аргументирующие необходимость и возможность разработки феномена психологического стресса с позиции идей культурно-исторического подхода. Установлено, что выделенные этапы в становлении научных представлений о стрессе и стрессоустойчивости привязаны к процессу закономерной смены типов научной рациональности в психологии. Современное состояние проблемы стресса и стрессоустойчивости показано в свете объективных тенденций развития психологического познания; выделены основные методологические положения,

обеспечивающие возможность концептуального проектирования, учитывающего выявленные тенденции.

Приведены научные доказательства возможности использования культурно-исторического подхода в отечественной психологии как методологической основы разработки проблемы стресса с учетом принципов постнеклассической науки. Представлены концептуальные основания теории стресса и стрессоустойчивости с позиции идей самоорганизации, определены роль и смысл психологического стресса в онтогенезе человека, в его саморазвитии. Показано, что стресс выступает и как сигнал о нарушении процесса жизненного самоосуществления, и как внутреннее состояние человека, устойчивое бытие которого оказывается под угрозой, и как условие коррекции образа жизни и образа мира, противоречия между которыми либо минимизировались до такого уровня, который лишает систему источников самодвижения, либо, наоборот, обострились до такого предела, при котором деструкция человека как целостной системы может обрести необратимый характер.

Выявлены культурно-исторические детерминанты стрессов, сопровождающих онтогенез, качественная динамика стрессов, отвечающая этапам становления жизненного пространства человека как культурно обусловленного феномена; представлено соответствующее идеям самоорганизации понимание функции эмоций и эмоционально-установочных комплексов в стрессе. Психологический стресс показан как онтологическое явление, связанное с процессом становления человека, функцией которого является появление возможности психологической системы выходить на новые параметры собственного развития, построения многомерного мира. В связи с этим стресс рассматривается как надситуативный, сверхадаптивный синдром. Стресс проявляется в блокаде процесса перехода возможности психологической системы в ее действительность, где степень открытости человека как психологической системы обусловливает его качественную трансформацию в эустресс или дистресс. Феноменология психологического стресса раскрыта как переживание человеком невозможности или ограничения самореализации, что с позиции культурно-исторического подхода рассматривается как невозможность удержания целостности психологической системы как развивающегося явления и как переживание собственных трансформаций, связанных с процессом самопознания, самопреодоления, самосовершенствования, саморазвития.

Определены психологические условия формирования гетеро-стереотипов в представлениях юношества этнических групп Сибири о трудных ситуациях и способах преодоления, что позволяет расширить знания о детерминантах толерантного и интолерантного по-

ведения молодежи, соответственно выбирать психокоррекционные, социально-педагогические направления профилактики интолерантно-го поведения среди студенческой молодежи.

Практическая значимость. Концептуальные основания теории стресса и стрессоустойчивости с позиции идей самоорганизации определяют стратегию и методы психокоррекционной работы практических психологов, психотерапевтов в различных сферах консультирования и оказания психологической помощи населению в случаях стрессовых состояний, нервно-психических расстройств, связанных со стрессом, психосоматических расстройств, девиантного и адциктивного поведения. В психологической профилактике понимание проблемы стресса с позиции идей самоорганизации, овладение алгоритмом осознания и эффективной трансформации стресса в направлении собственного самостановления может способствовать предупреждению расстройств и нарушений, связанных со стрессом, а также успешному саморазвитию, самореализации как на уровне индивидуальных, так и групповых систем. Разработанная в соответствии с данной методологией программа тренинговых занятий «Стрессменеджмент» используется в профилактической, коррекци-онной и развивающей работе с участниками образовательного процесса в вузе (педагоги, студенты), на курсах повышения квалификации специалистов различных профессиональных групп. Учебный курс для студентов-психологов «Психология стресса» в своем теоретическом изложении и освоении практических компетенций базируется на возможностях трансспективного анализа. Разработанные методические основы профилактической и коррекционной работы с учетом этнопсихологического и онтогенетического контекстов проблемы стресса и стрессоустойчивости у юношества этнических групп Сибири могут служить для психологов и педагогов вузов точкой приложения образовательных и психотерапевтических усилий в учебном процессе, межэтнической коммуникации, тренингах межкультурной толерантности.

Достоверность результатов исследования обеспечена методологической обоснованностью исходных положений и последовательной реализацией обозначенных методологических принципов; применением надежных методов изучения, адекватных методологии работы, апробированных, валидных методик, соответствующих выдвинутой гипотезе, поставленным в исследовании цели и задачам, соответствием теоретического анализа становления представлений о стрессе, количественного и качественного анализа эмпирических данных заявленной методологии; применением адекватного аппарата математической статистики для обработки эмпирических данных.

Апробация и внедрение результатов исследования. Исследования были поддержаны РГНФ в рамках выполнения следующих проектов: № 04-06-1815е «Представления подростков и юношей народов Сибири о трудных ситуациях и способах их преодоления», № 05-06-18008е «Изучение стрессоустойчивости в процессе самореализации юношества народов Сибири»; № 07-06-64604 а/Т «Психологическая готовность к управлению невидимым стрессом людей, проживающих в 30-километровой зоне атомного производства».

Результаты исследования были представлены на 2-м съезде психологов РПО (Санкт-Петербург, июнь 2003 г.), 1-м Сибирском психологическом форуме (Томск, сентябрь 2004 г.), Всероссийской научно-практической конференции «Теоретические и прикладные аспекты психологии развития: проблемы, решения, перспективы» (Кемерово, 15—16 февраля 2007 г.), Всероссийской конференции «Психология совпадающего поведения» (Кострома, май 2007 г.), Всероссийской научно-практической конференции «Активность и ответственность личности в контексте жизнедеятельности» (Омск, 25—26 сентября 2008 г.); Международной научно-практической конференции «Социокультурные проблемы современной молодежи» (Новосибирск, 12—13 мая 2006 г.), 1-м Международном форуме по психологической безопасности (Санкт-Петербург, июнь, 2006 г.), научно-практической конференции с международным участием «Психическое здоровье населения Сибири и Дальнего Востока» (Томск, 11—12 сентября 2006 г.), Международном конгрессе кросс-культурной психиатрии и психологии (Пекин, сентябрь 2006 г.), Всемирном конгрессе по стрессу (Г. Селье, 1907—2007) (Будапешт, Венгрия, 23—26 августа 2007 г.), IV Международной научной конференции Россия и Восток «Проблема толерантности в диалоге цивилизаций» (Астрахань, 2007 г.); Всероссийской научно-практической конференции с международным участием «Человек в условиях социальных изменений» (Уфа, 18—19 апреля 2007 г.); Международной научной конференции «Актуальные проблемы этнопсихологии в контексте культурно-экономического сотрудничества со странами Азиатско-Тихоокеанского региона» (Хабаровск, 23—25 мая 2008 г.).

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, шести глав, заключения, библиографического списка, приложений. В тексте имеется 38 таблиц и 3 рисунка.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В первой главе «Теоретические и методологические предпосылки разработки проблемы стресса и стрессоустойчивости с позиции культурно-исторического подхода» рассматриваются многообразие определений понятий «стресс» и «стрессоустойчивость» в психологии; противоречия, обусловленные пониманием стресса как адаптивного синдрома, с одной стороны, и гетеростазической, сверхадаптивной природой современного человека, с другой; закономерности перехода к постнеклассическому этапу развития науки, признаки постнеклассической рациональности, постнеклассического мышления в культурно-историческом подходе, принципы и задачи трансспективного анализа как метода, адекватного постнеклассическому мышлению. В параграфе 1.1 «Проблема неоднозначности определения понятия «стресс» и противоречия в понимании функции стресса и гетеростазической природы человека» показано, что существует множество теорий и моделей стресса, отмечается их разобщенность в методологическом, терминологическом и методическом планах. Констатируется, что общим для них является то, что они центрированы на организме и прописаны в терминах адаптации, гомеостаза (Суворова В. В., 1975; Горизонтов П. Д., 1981; Кассиль Г. Н., 1983; Китаев-Смык, 1987; Levi L., 1971; Selye Н., 1976; Vigas М., 1980 и др.). Отмечается, что первичная жизненная функция стресса - мобилизация возможностей в направлении трансформации жизненного процесса в соответствии с воспринятыми изменениями оказалась на втором плане - в результате в центре внимания оказывается негативная физиологическая и социально-психопогическая симптоматика и соответственно методы «борьбы» со стрессом (Кабрин В. И., 2005; Аболин Л. М., 2006; Бодров В. А., 2006).

В истории развития представлений о стрессе Р. Лазарус (1970) первым поставил проблему различий в природе физиологического стресса и психологического стресса и предложил рассматривать последний как трансакцию (взаимодействие) между человеком и средой. Представители когнитивного направления (Леви Л., 1970; Arnold М., 1967; Appley М., Trumbull R., 1967; Kofta М., 1973; Lazarus R. S„ 1980; Rizvi N. H„ 1985; Rice P. L, 1992 и др.) акцентировали когнитивные факторы в развитии стресса и рассматривали стресс и совладание (копинг) как две стороны трансакции человека и среды. Изучение стресса как психологического явления отмечается, по мнению Р. Лазаруса (1970), там, где авторы применяют такие психологические понятия, как конфликт, тревога, фрустрация, защитная реакция (Фрейд 3., 1966; Симонов П. В., 1981; Спилбергер Ч. Д., 1983; Maslow А., 1954; Kelly J., 1955; Appley М. Н., 1964 и др.). От-

мечается различная терминология: эмоциональный стресс, психологический стресс, психоэмоциональная напряженность и т. д.

Стресс идентифицируют с поведенческими и эмоциональными реакциями (Китаев-Смык Л. А., 1983; Занковский А. Н., 1983), эмоциональными и психическими состояниями, являющимися своеобразной формой отражения субъектом сложной, экстремальной ситуации, в которой он находится, где специфика психического отражения обусловливается процессами деятельности (Левитов Н. Д., 1967; Наенко Н. И., 1976; Карвасарский Б. Д., 1977; Судаков К. В., 1981; Немчин Т. А., 1983; Ганзен В. А., 1984; Немов Р. С., 1999; Бодров В. А., 2000; Щербатых Ю. В., 2006; Маклаков А. Г., 2006), с переживаниями, связанными с металсихологическими аспектами бытия человека (Франки В., 1990; Хайдеггер М., 1993; Мэй Р., 2001; Магомед-Эминов М. Ш., 2005; Мадди С., 2006 и др.). Категория стресса имеет собственное психологическое содержание, соответствующее определенной методологии, в то же время в основе любого определения стресса лежит переживание угрозы (самооценке, деятельности, целостности и т. д.).

Исследовательское внимание в разработке проблематики стресса отводилось изучению стрессоров, стресс-факторов - внешних условий, которые вызывают стресс, которые связаны как с экстремальными ситуациями, так и с повседневными трудностями. Исследования стресс-факторов, в отличие от их классического бихевио-рального объяснения, опирающегося на внешнюю детерминацию, последовательно подводят к пониманию того, что стресс разворачивается во времени, в психологическом пространстве и определен смыслами и ценностями человека (Лазарус Р., 1980; Василюк Ф. Е., 1984; Ясперс К., 1997; Анцыферова Л. И., 1999; Янофф-Бульман Р., 2001; Бек А., 2002; Нуркова В. В., Василевская К. Н., 2003; Коржо-ва Е. А, 2004; Магомед-Эминов М. Ш., 2005; Трубицина Л. В., 2005; Мадди С., 2006; Леонтьев Д. А., 2007; Рассказова Е. И., 2007 и др.). В научных представлениях о стрессе можно проследить тенденцию, которая явно свидетельствует о том, что принцип гомеостаза, соответствующий биологическому уровню, не является достаточно объяснительным и определяющим для стресса.

Несмотря на наметившиеся тенденции понимания стресса как явления более широкого, имеющего отношение к человеку как субъекту нормотворчества, большинство теорий стресса реализуют классическую парадигмальную установку, т. е. исследуют и излагают данный феномен в категориях адаптации. При этом причинная детерминация стресса хотя и определяется изначальной разделенно-стью всего сущего на две реальности (субъективную и объективную), но существует явно примат внешней детерминации (объективной) над внутренней (субъективной). 18

Показано, что методологический плюрализм является обычным и необходимым фактором устойчивого бытия науки, понимаемой в качестве открытой самоорганизующейся системы, в разнообразии рождается тенденция развития науки, которая задает направления, логику ее развития (Выготский Л. С., 1983; Гусельцева М. С., 2003; Умрихин В. В., 2004; Клочко В. Е., 2005). В связи с этим возникает задача выявления этих тенденций с целью понимания настоящего состояния проблемы стресса в науке и ее дальнейшего прогнозирования.

В параграфе 1.2 «Феномен стрессоустойчивости в различных психологических категориях и понятиях» представлены существующие в отечественной и зарубежной психологии определения понятия стрессоустойчивости, показаны различные подходы к пониманию феномена стрессоустойчивости, отраженного согласно методологическим позициям в различных понятиях. Отечественные исследователи проблемы стресса с позиции системного подхода и категории деятельности считали стрессоустойчивость необходимой характеристикой целостного процесса адаптации и связывали ее с регуляцией эмоциональных состояний - это способность быть эмоционально стабильным, психически устойчивым (Левитов Н. Д., 1967; Зильберман П. Б., 1974; Рейковский Я., 1979; Марищук В. Л., 1983; Норакидзе В. Г., 1983; Платонов К. К., 1986; Маклаков А. Г., 2001). В развитии представлений о стрессоустойчивости проникают идеи, связанные с процессами самодетерминации, когда в субъект-но-деятельностном подходе стрессоустойчивость стали рассматривать как процесс осознанной и управляемой саморегуляции (Калин В. К., 1984; Зейгарник Б. В., 1989; Конопкин О. А., 1989; Абуль-ханова-Славская К. А., 1991, 2001; Брушлинский А. В., 1994; Дикая Л. Г., 1999; Моросанова В. И., 2001; Бодров В. А., 2004; Леонтьев Д. А., 2007). Стрессоустойчивость связывают с «преодолением», «совладанием» (Лазарус Р., 1980; Анцыферова Л.И., 1994;Нартова-Бочавер С.К., 1997 и др.), самотрансцендирующим, гибким, творческим поведением, не привязанным к биологическим факторам (Ва-силюк Ф. Е., 1983; Роджерс К., 1994; Маслоу А., 1994; Мэй Р., 2001; Оллпорт Г., 2002; Кабрин В. И., 2005; Магомед-Эминов М. Ш„ 2005 и др.), надситуативной активностью (Петровский В. А., 1992), поисковой активностью (Ротенберг В. С., Аршавский В. В., 1984), смысло-порождением (Василюк Ф. Е., 1983), выносливостью (жизнестойкостью) (Kobasa S., Pucetti М. С., 1983; Мадди С., 2005), сопротивляемостью (Carver С. S., 1998; Antonovsky А., 1987), разрастанием (О Leary V. Е., 1998). В изменении представлений о стрессоустойчивости можно заметить тенденции, которые соответствует тенденциям антропологизации, гуманизации и онтологизации в психологической науке.

Необходимым считаем привести утверждение Анны Фрейд, считавшей (1978, 1982), что «невозможно объяснить уязвимость с помощью индивидуальных характеристик ребенка, но требуется осмыслить ее в более общих и надличностных терминах». «Таким образом, скорее неуязвим не ребенок, а сам процесс развития». Эти факты свидетельствуют о том, что хотя исследователи феномена стрессоустойчивости и придерживались принципов гомеостаза, психического отражения, они обращались к характеристикам стрессоустойчивости, явно отражающим гетеростазическую природу человека, выходя на проблему устойчивости бытия человека в условиях постоянных изменений.

В параграфе 1.3 «Культурно-исторический подход как методологическая основа разработки проблемы стресса, соответствующая принципам постнеклассической науки» показано, что в современной психологической науке сложились соответствующие методологические и методические возможности для постановки и решения проблемы стресса и стрессоустойчивости в контексте культурно-исторического подхода, что позволяет решать научные и практические задачи, которые не нашли своего решения в рамках классической и неклассической психологии. Развитие культурно-исторической психологии как междисциплинарной сферы познания связывают с процессами, происходящими на протяжении XX века в науке и обществе, характеризующимися тенденцией смены «парадигмы», «идеалов рациональности», переходом к «постнеклассиче-скому» этапу, связанному с постнеклассическим мышлением исследователей (Степин В. С., 1991; Слободчиков В. И., 1995; Бра-тусь Б. С., 1997; Хомская Е. Д., 1997; Зинченко В. П., 1997, 2008; Кемеров В. Е„ 1998; Мазилов В. А., 1998; Асмолов А. Г., 1998; Юре-вич А. В., 2000, 2005; Лекторский В. А., 2001; Абульханова-Славская К. А., 2001; Гусельцева М. С., 2003, 2005; Знаков В. В., 2004; Клочко В. Е„ 2004; Мясоед П. А., 2004; Чуприкова Н. И., 2004; Ваулина Т. А., 2005; Климов Е. А., 2005; Василюк Ф. Е„ 2007 и др.).

Сущность современного парадигмального сдвига заключается в том, что в поле зрения психологов попадают новые объекты - сложные, саморазвивающиеся открытые системы (Берталанфи Л., 1973; Пригожин И. Р., 1985; Аверьянов А. Н., 1985; Степин В. С., 1991; Аршинов В. И., 1993; Сверский Я. И., 1993; Хакен Г., 1997; Князева Е. Н., Курдюмов С. П., 1998; Митькин И.Ф., 1998; Василько-ва В. В., 1999; Можейко М. Л., 2002), к которым относятся человеческое общество и наука (Клочко В. Е., 2006). Постнекласическое мышление - это мышление, которое позволяет выделить качества, порождаемые системой, на которые она опирается в своем развитии. С нарастанием уровня системности мышления возникают де-

терминация системы будущим, интерес к прогрессивной эволюции, связанной с усложнением системы, ее становлением.

Таким образом, постнеклассицизм делает своим предметом процесс становления - закономерное (а потому прогрессивное) усложнение системной организации, свойственное, прежде всего, открытым системам. Идеи синергии и самоорганизации, впервые заявленные физиологом Ч. Шеррингтоном, в России были восприняты Л. С. Выготским и легли в основание культурно-исторической теории. Объективировано соответствие базовых методологических идей отечественного культурно-исторического подхода (социогенеза психики человека, системного строения высших психических функций, динамической организации высших психических функций, перспективы будущего, детерминации новообразованиями, порождающего эффекта взаимодействия человека и среды) идеалам постне-классической рациональности, в которых основообразующим являлся принцип системности как самоорганизации. Исследователи, как отмечает А. Г. Асмолов (1998), осуществляют переход от «анализа «сознания вне культуры» и «культуры вне сознания» к постижению тайны взаимопереходов, преобразований социальных связей в мир личности и сотворения личностью из материала этих связей миров человеческой культуры».

Исходя из представлений о системной детерминации настоящего, В. Е. Клочко (2005) разрабатывает метод трансспективного анализа, адекватный постнеклассическому мышлению. Этот метод теоретического анализа используется для понимания закономерного движения научного познания и настоящей действительности.

Во второй главе «Трансспективный анализ феноменов стресса и стрессоустойчивости» в параграфе 2.1 «Представления о стрессе, сформировавшиеся в классической психологии» показано, что на досистемном уровне науки представления о стрессе можно усмотреть в концентрации исследовательского интереса на проблеме аффектов. Изучение природы аффектов указало на сложность и многоаспектность явления, что в дальнейшем потребовало дифференциации знаний о нем и привело к появлению биологических, фи-зиолого-психологических и психологических теорий и моделей стресса. На уровне микросистем в психологии, когда психическое стало исследоваться в различных связях и отношениях - по отношению к деятельности, сознанию, мозгу, субъекту, личности и т. д., изучение проблемы стресса концентрировалось в рамках предмета конкретной теории. В теориях, изучавших сознание и личность, - это тревога, внутренний конфликт, фрустрация; в исследовавших проблему психики и поведения - негативные стимулы, неадаптивные реакции; в исследованиях связи психики и мозга - напряженность биологических систем организма. К таким классическим теориям и

моделям, рассматривающим феномен стресса как простую систему, можно отнести биологические теории и модели стресса: теория общего адаптационного синдрома Г. Селье, генетически-конституциональная теория стресса (Fuller J. L., Thompson W. R., 1978), модель предрасположенности к стрессу (Parsons P. A., 1988); физиолого-психологические теории и модели стресса (психодинамическая, научения, гештальтпсихологии). Представленные на этом уровне системности концепции стресса отличаются преобладанием в них идей изоляционизма, субъективизма, «предметоцентризма». Проблематика стресса рассматривается в отдельных ее элементах (физиологические реакции, аффекты, поведение), исходя из их сущности, и в биологической модели адаптивной природы психического, гипертрофируя при этом внешний полюс детерминации. Л. С. Выготский (1982) считал, что если проблема общего понятия не будет решена, то любой научный факт предстанет перед нами отраженным в трех системах поочередно, принимая три различные формы «вернее, это будут три различных стороны одного факта, еще вернее, это будут три разных факта». Попытка объяснить их взаимодействие привела к переходу на второй уровень системного усложнения наук.

В параграфе 2.2 «Проблематика стресса в неклассической психологии» отмечается, что наука научилась различать простые системы и сложные саморегулирующиеся. Заложенная в идее саморегуляции идея обратной связи позволила увидеть в психологическом стрессе результат взаимодействия личности и среды. В когнитивном направлении (Mechanic D., 1968; Сох Т., 1978; Lazarus R., Folkman S., 1984; Rizvi N. H„ 1985; Endler N. S., Parker J. D. A„ 1990; Terry D. J., 1991; Rice P. L., 1992; Carver С. S., 1998; Renner K„ Laux L., 2004) - это состояние, детерминированное когнитивными, личностными и поведенческими характеристиками, принимающее форму динамического процесса. Изучение стресса с позиции дея-тельностного, системного, субъектно-деятельностного, личностно-ситуационного подходов в отечественной психологии позволило увидеть истоки стресса не во внешних стресс-факторах, не внутри субъекта, а в деятельности, опосредующей связи личности с миром; рассмотреть процесс переживания - совладения со стрессом как деятельность, связанную с уровнем развития сознания и жизненного мира человека; изучать феномен стресса как системное явление, представленное взаимодействием основных структурных уровней функционирования индивида и деятельностью, где осознанная, субъектная позиция в выборе стратегий поведения приводит к успешному совладению со стрессом и свидетельствует о личностном развитии; считать явление стресса фрагментом жизненного пути личности и связать его с пространственно-временными, метапсихологическими характеристиками жизненного мира человека. 22

В гуманистической и экзистенциальной психологии поставлена проблема смысла напряжения, тревоги в бытии человека для его развития, становления личностной зрелости. В преодолении стресса исследователи обращают внимание на необходимость «смысло-порождения», «динамику смыслов», «расширение, раскрытие границ восприимчивости и переживаний», «трансценденцию», «личностный рост», уделяют внимание ценности творчества как самостроительству личности, созиданию человеком самого себя, воплощению его проектов и замыслов. В связи с развитием позитивной психологии (М. Селигман, М. Чиксентмихайи, С. Мадди и др.) исследовательский интерес к проблеме стресса стал направляться с негативных и проблемных аспектов человеческого существования на позитивные и сильные стороны.

В отечественной психологии стресс стал изучаться на уровне сознания - как то, что имеет для человека личностный смысл; на уровне личности - как то, что может быть связано с угрозой ценностям как высшим личностным образованиям; на уровне деятельности - как трудности реализации жизненных смыслов; на уровне поведения - когда человек не понимает смысл и ценность своих действий. Новые научные данные о психологии стресса при попытках их объяснения и интеграции стали вступать в противоречие с доминирующим принципом психического отражения, полагавшего основным предметом научного изучения психику, что ограничивало не только предметное, но и проблемное поле научных исследований стресса.

В параграфе 2.3 «Состояние и перспективы развития теории стресса в психологической науке, ассимилировавшей идеалы пост-неклассической рациональности» показано, что перспективы развития теории стресса в психологии на этапе перехода от моносистем к метасистемам связаны с интеграцией знаний на основе принципа системности, снимающего дихотомию внутреннего и внешнего. Построенная на основании этого принципа теория психологических систем (ТПС) (Клочко В. Е., 1991) представляет развитие идей самоорганизации отечественного культурно-исторического подхода. Системная детерминация предполагает, что во взаимодействии субъекта с объектом рождается новая реальность - сверхчувственная, характеризующая всю систему. Через эту реальность человек получает возможность воздействовать на себя самого (самодетерминация) и реализовывать свои возможности. К таким системным качествам относятся значения, смыслы и ценности. Избирательное взаимодействие системы со средой представляет собой форму существования системы и обусловлено стремлением системы удержать свою целостность. Это делает ее восприимчивой к тем элементам (в себе и для себя существующей среды), которые по отно-

шению к системе выступают как необходимые условия устойчивого существования системы.

В этом случае система выступает как открытая система, свободно реализующая свои возможности, в этом проявляются ее системное усложнение, становление, то есть прогрессивное развитие. Прекращение обмена со средой можно представить как закрытие системы, что приводит к ее деструкции.

В ТПС в основе процесса становления лежит перестройка установок (Ишмухаметов Р. Р., 2003; Краснорядцева О. М., 2007). Возникает противоречие между тенденцией действовать в соответствии с устоявшимися смыслами и возможностью изменить действие ради более высоких смыслов. Это противоречие приводит к актуализации творческого потенциала, к изменению ценностно-смысловых составляющих образа мира и трансформации установок (Шептенко О. Б., 2003). В этом процессе человек, самоопределяясь, поддерживая и формируя свою идентичность, формирует тем самым и образ жизни (Некрасова Е. В., 2005). Здесь изменение образа жизни - не эффект процесса адаптации, а аспект функционирования человека в качестве открытой системы (Клочко Ю. В., 2002).

В качестве системообразующей индивидуальной характеристики человека как открытой системы в теории фиксированных форм поведения (Г. В. Залевский) рассматривается континуум «ригидность -флексибильность». Выраженность психической ригидности проявляется в закрытости системы, что приводит к отрицательным последствиям для личности и здоровья человека (Галажинский Э. В., 1996; Бохан, Т. Г., 1997; Клочко Ю. Е„ 2002; Косова Е.Г., 2005; Непомнящая В.А., 2005). Гетеростазические тенденции в понимании стресса отчетливо представлены в транскоммуникативном подходе В. И. Кабрина (2005). Стресс рассматривается им как транскоммуникативные переживания, воплощающие личностный рост, позволяющие сохранить личностную определенность, идентичность. В современной науке поиск условий устойчивости человека как психологической системы приводит к пониманию их культурно-исторической, эволюционной природы. Э. В. Галажинским (2002) показано, что самореализация есть форма, в которой человек обеспечивает собственное развитие, а саморазвитие есть основание устойчивости человека как сложной, но целостной самоорганизующейся психологической системы. Самореализация личности с позиций системной детерминации есть переход возможности в действительность. В связи с тем, что большинство исследователей связывали эффективное преодоление стресса с конструктивными стратегиями, которые определяются мышлением, вызывают интерес результаты исследований мышления, проведенные в рамках систем-24

ного подхода в ценностно-смысловой теории мышления (Тихомиров О. К., 1984; Клочко В. Е„ 1991, 2002; Краснорядцева О. М„ 1996; Ваулина Т. А., 2005).

Трансспективный анализ становления представлений о стрессе и стрессоустойчивости на метасистемном уровне становления психологической науки позволил выявить тенденции развития науки, которые задали методологический ориентир для построения концептуальных оснований теории стресса с позиции культурно-исторического подхода: онтологизация, антропологизация, гуманизация, гуманитаризация психологического познания.

В третьей главе «Концептуальные основания теории стресса и стрессоустойчивости с позиции культурно-исторического подхода» в параграфе 3.1 «Базовые концептуальные положения теории стресса и модель стресса с позиции принципа самоорганизации» представлено определение стресса; раскрыты его психологическая природа и сущность для человека; показана по-новому его функция; определены статус в жизнедеятельности человека и роль в его саморазвитии; рассмотрена культурно-историческая детерминация стресса; показаны условия стрессоустойчивости человека; раскрыто новое понимание функции эмоций и показана роль эмоционально-установочных комплексов в стрессе; продемонстрирован характер взаимосвязи психологических компонентов стресса в модели стресса, учитывающей его качественную динамику, соответствующую этапам становления сознания, многомерного мира человека; определены процесс (алгоритм) самоорганизации, позволяющий трансформировать стресс в эустресс, и психологические условия закрытия системы как трансформации стресса в дистресс. Среди основополагающих концептуальных положений можно выделить следующие.

В постнеклассической трансспективе стресс открывается как совокупность психологических проявлений, сопровождающих процесс саморазвития человека, в котором раскрываются его сверхадаптивная природа, нормотворческий гетеростазический характер. Психологический стресс обретает онтологический статус и может рассматриваться как явление, связанное с процессом становления многомерного мира человека: с позиции принципа самоорганизации стресс представлен как совокупность психологических проявлений, которые не просто сопровождают процесс выхода человека на новые параметры собственного развития, но и являются условием этого выхода, выступая в качестве механизма саморазвития человека, проявляющегося присущей ему самоорганизацией, имеющей культурную обусловленность.

Психологический стресс с позиции идей самоорганизации может быть понят как «сверхадаптивный синдром», а его функции опреде-

лены по отношению к человеку как существу, ищущему, находящему и реализующему возможности выхода на новые параметры собственного развития, к новым сферам самореализации.

Трудности, возникающие на пути саморазвития человека как способа его существования в качестве открытой системы, вызывают стресснапряжение, поскольку они затрагивают саму возможность жизни человека как существа, открытого в мир. В этом процессе «закрытие» системы (или невозможность надлежащего ее открытия) означает прямую угрозу удержанию ее целостности, устойчивому существованию, что проявляется в дистрессе и сопутствующих ему психологических и соматических явлениях. Психологический стресс возникает как реакция на блокаду перехода возможностей человека в действительность, имеющую внутренние или внешние основания. Поэтому стресс выступает и как сигнал о нарушении процесса жизненного самоосуществления, и как внутреннее состояние человека, устойчивое бытие которого оказывается под угрозой, и как условие коррекции образа жизни и образа мира, противоречия между которыми либо минимизировались до такого уровня, который лишает систему источников самодвижения, либо, наоборот, обострились до предела, при котором деструкция человека как целостной системы может обрести необратимый характер.

Стресс представляет собой системный феномен, амбивалентный по своей природе: он может переживаться как самодиагностика системы, обнаруживающей новые параметры развития и обладающей готовностью выхода к ним (модель «эустресса»), и как оценка начинающейся деструкции системы, которая не может удержать свою целостность в силу действия факторов, блокирующих возможность саморазвития и самореализации (модель «дисстресса»). Эмоции, сопровождающие стресс, отражают конфликт в ценностно-смысловых полях жизненного мира человека, за которым стоит борьба противоположных тенденций - стремление к стабильности, с одной стороны, и к изменениям, с другой, разрешение которой происходит в саморазвитии системы, каковое и является внутренним основанием ее устойчивости. Эмоциональную напряженность в стрессе можно понять как возникновение ненаправленной эмоциональной активности в период диссоциации эмоционально-установочных комплексов. Потеряв предметную направленность, эмоции проявляют себя в виде тревожности, агрессии на других, агрессии на себя (чувство вины) и апатии как результат протеста против обесценивающегося мира. Эмоции в этом случае оказываются не связанными с соответствующей формой деятельности по преобразованию человеком себя и мира, остаются в границах «защиты» остановившейся в своем развитии психологической системы и проявляют себя в негативных эмоциональных состояниях и фик-26

сированных формах защитного поведения. С позиции принципа самоорганизации раскрыты условия формирования «хронического» стресса.

I ......Г..............

Закрытие системы Щ

Самзрбгушция : ■

й.4лоненйё условий среды*

'••Л. ■

Реализация .. Нрвеббразования - смысл-^

Реализация \ новых форм

Рис. Модель стресса а вариантах самоорганизации человека как психологической системы определенной степени открытости.

В параграфе 3.2 «Культурно-исторические детерминанты стрессов, сопровождающих онтогенез, качественная динамика стрессов, отвечающая этапам становления жизненного пространства человека» показан онтогенетический аспект представлений о стрессе и стрессоустойчивости с позиции идей самоорганизации в контексте задач дистрессовой психопрофилактики. Рассматриваются качественная динамика стрессов, условия становления готовности к стрессоустойчивости и ее психологическое содержание на этапах становления предметного, смыслового и ценностного сознания, в соответствии с этими условиями обсуждаются задачи дистрессовой психопрофилактики.

В четвертой главе «Кросскультурное исследование стресс-напряженных сфер жизнедеятельности и феноменологии трудных ситуаций в представлениях юношества этнических групп Сибири (алтайцы, буряты, русские, хакасы, шорцы, татары, яку-ты-сахаляры) в параграфе 4.1 представлены стресснапряжен-ные сферы жизнедеятельности как показатель расхождения между образом мира и образом жизни юношества этнических групп Сибири. Установлено, что акцент стресснапряженности в юношеском возрасте меняет ориентир с межличностной сферы на

собственный мир личности, свидетельствуя об усложнении сознания респондентов. Наиболее стресснапряженными сферами жизнедеятельности для респондентов являются неопределенность жизненных ценностей и принципов; невозможность свободного самовыражения; наличие конфликтов и кризисов, высокая обязательность, напряженность личных переживаний, распределение времени, чувство гнева, принятие решений, мысли о будущем, неконтролируемость финансов. В национальных группах стрессналряженные сферы характеризуются как общими тенденциями, так и различиями. Установлены связи между характеристиками образа мира и образа жизни респондентов, которые соответствуют разным уровням сознания человека (предметному, смысловому, ценностному). Сохраняющееся несоответствие образа мира и образа жизни респондентов блокирует самореализацию, усиливая стресснапряжение.

В параграфе 4.2 «Трудные ситуации в жизнедеятельности юношества этнических групп Сибири» представлены результаты исследования смыслового содержания определения трудной ситуации и сфер трудных жизненных ситуаций, феноменология трудной ситуации в представлениях респондентов национальных групп. Результаты были получены с помощью метода контент-анализа высказываний респондентов. Выявлен тип смысловой категории определения трудных ситуаций, связанный с невозможностью самостоятельно справляться с трудностями, самому влиять и определять исход событий, самостоятельно принимать решения, устанавливать не просто приятное общение, а качественное общение - на уровне понимания со взрослыми и сверстниками; притязать на собственное признание в новых знакомствах, в обществе. Такое смысловое содержание трудной ситуации свидетельствует, с одной стороны, о росте возможностей саморефлексии, стремлении к самовыражению в межличностной коммуникации, к самоконтролю и саморазвитию, с другой стороны - о том, что эти новообразования, отражающие процесс становления ценностного сознания, еще не находят полноценной реализации в реальной жизнедеятельности респондентов. Второй тип смысловой категории определений трудных ситуаций связан с невозможностью реализации потребностей, характерных для предметного и смыслового сознания: в зависимости, в социальной поддержке, в спокойствии и отсутствии напряжения, в успехах в учебной деятельности, в комфорт-

ных отношениях с родителями и сверстниками, в материальной защищенности.

В результате феноменологического исследования выявлено, что большинство респондентов переживают трудные ситуации с позиций: а) частоты их встречаемости, б) возможностей личного совершенствования, в) негативных чувств и состояний. В трудной ситуации респонденты видят для себя возможности в «саморазвитии», «самореализации», «самопонимании», «самоуважении», «самоутверждении», «познании мира», «осмыслении жизни», «ощущении полноты жизни», «принятии жизни с ее экзистенциальным разнообразием». Такое смысловое содержание трудной ситуации может свидетельствовать о появлении новообразований, представленных ответственностью за себя, за построение своей собственной жизни, т. е. указывает на определенную готовность справляться с трудными ситуациями, выходя на новые параметры собственного развития. Смысловая категория трудных ситуаций «чувств и состояний» проявляется в переживании «невозможности собственного контроля», «невозможности самостоятельных действий и достижений»; «изоляции»; «потере равновесия», «потере гармонии»; «негативных эмоциональных и физических состояниях»; в общей установке на жизнь, как на трудность. Эти данные могут свидетельствовать, что, с одной стороны, у респондентов появляется потребность в самостоятельных действиях, а с другой - еще не стали частью многомерного мира те ценности и формы самостоятельного поведения, которые позволили бы осуществлять выбор решений и достигать поставленных целей, что гарантировало бы гармонию и устойчивость в трудных ситуациях, сопровождающих процесс самостановления.

Среди отрицательных чувств, переживаемых в трудных ситуациях студентами всех национальных групп, выделяются отрицательные чувства, связанные с низкой самооценкой; отрицательные чувства, направленные на других; переживание чувства угрозы, социальной и эмоциональной изоляции, личной неудачи из-за кого-то; чувство отсутствия собственного контроля и положительной перспективы. Указывается также и на физические симптомы, возникающие у респондентов в трудных ситуациях -физический дискомфорт и снижение энергии. Среди положительных можно выделить следующие категории чувств: мобилизация и прилив энергии, ощущение социальной поддержки, ответственность, личностная сила и уверенность, удовлетворение

от самоутверждения, установка на разрешение трудностей и достижение цели как повседневного явления, что позволяет не избегать и не бояться их, а уметь их преодолевать - «так интереснее жить», «как разведчик».

Наиболее важными для респондентов в трудных ситуациях являются наличие социальной поддержки, необходимость сохранения себя как личности, обдумывание и принятие решения, саморегуляция и самоконтроль своих состояний, активные действия и пассивное отношение. Представленность этих важных для респондентов условий совладания с трудностями различна в национальных группах и может быть связана с особенностями становления национального самосознания. В национальных группах студентов, представляющих такие национальности, как алтайцы, буряты, якуты (более тесно проживают на собственной территории и менее ассимилированы в русское население), наиболее важной является социальная поддержка, как типичная традиционная стратегия сохранения национального самосознания. Для хакасов и шорцев более важной является саморегуляция эмоционального состояния в трудных ситуациях, что может быть связано с потребностью малочисленной национальности, ассимилированной среди русскоязычного населения, в утверждении национального самосознания. Для студентов алтайцев, бурят и хакасов также важным является сохранение (утверждение) себя как личности в трудных ситуациях, важность подобной стратегии практически отсутствует у студентов-якутов, которым более важно сохранить спокойствие в трудных ситуациях, опираясь на социальную поддержку.

Высказывая свою позицию в отношении наиболее эффективных, конструктивных стратегий разрешения трудных ситуаций, респонденты считают, что необходимо быть оптимистично настроенным, верить в свои собственные силы и возможности управлять своей судьбой; не ограничивать свое будущее, а стремиться к достижению своих целей; быть ответственным за себя, свои переживания, действия, поступки; занимать активную самостоятельную позицию и действовать обдуманно, стремясь понять смысл и ценность переживаемых трудных ситуаций; настраиваться на обдумывание и решение трудностей, а не на их переживание и уход от них; рассматривать трудности как возможности собственного развития, как новые качественные изменения, способствующие личностному совершенствованию; иметь моральные, эмоциональные силы и упорство в разрешении

трудных ситуаций; при проявлениях самостоятельности в преодолении трудностей могут обратиться за поддержкой к близким, друзьям, более авторитетным людям, а также готовность оказать ее самим.

Такое понимание трудных ситуаций и условий стрессоустой-чивости позволяет предположить, что выход на ценностный уровень организации сознания, где сам человек, его ценностное отношение к жизни начинают определять образ жизни, могут представлять собой готовность человека к управлению трудными ситуациями как процессом саморазвития, самореализации.

В представлениях студентов установлено указание на необходимость в трудных ситуациях волевых действий, направленных на собственные изменения: своих личностных качеств, режима жизни, состояния, действий, мышления, привычек, степени контроля и ответственности, установок, отношения. В то же время отсутствие активных действий приводит студентов к переживанию собственной невозможности контролировать трудную ситуацию, появлению социально неэффективных личностных качеств, фиксации на переживании негативных чувств, отрицательных эмоциональных и физических состояний. Таким образом, готовность к собственным изменениям, волевым действиям, выраженным в различных видах активности по отношению к себе и внешним условиям среды, может быть важным психологическим условием в детерминации стрессоустойчивости.

Респонденты всех национальных групп, кроме шорцев, отмечают как наличие, так и отсутствие связи между сегодняшними трудными ситуациями и их будущим. У шорцев выражены их отрицание, игнорирование, нежелание думать о будущем. Связь сегодняшних трудностей с будущим выражается в положительных и отрицательных результатах для человека, что зависит, по мнению респондентов: а) от усилий и отношения самого человека, б) от обстоятельств жизни. Положительные результаты связи настоящих и будущих трудностей обусловлены отношением к трудным ситуациям, как к естественным этапам в достижении будущего; отношением к трудным ситуациям, как к постоянно возникающим проявлениям жизни любого человека; усмотрение в совладании с трудными ситуациями новых возможностей для личностного совершенствования: получение нового опыта, формирование новых личностных качеств, возникновение состояний, переживаний, связанных с ощущением полноты жизни и ее динамики, интересом к жизни; приобретение опыта осознанного

отношения и собственной ответственности. Отрицательные результаты такой связи определяются отрицанием и игнорированием трудных ситуаций в настоящем и будущем, отказом от мыслей о будущем; признанием у себя личностных характеристик, затрудняющих процесс совладания с трудными ситуациями; отсутствием уверенности в возможности преодоления трудностей в будущем; установкой на трудные ситуации как на то, что «портит» жизнь человеку; отсутствием собственного контроля и зависимостью от обстоятельств; тревожными переживаниями и опасениями за свое будущее; приобретением опыта с целью избегания трудностей в будущем. Таким образом, смысловое содержание трудных ситуаций, сферы реальной жизнедеятельности, где они возникают, особенности переживания трудных ситуаций и поведения в них указывают на качественную динамику стресса, соответствующую уровням сознания человека, культурно-историческую обусловленность стрессов, разные уровни готовности к стрессоустойчивости.

В пятой главе «Культурно-исторические детерминанты стрессоустойчивости у представителей юношества этнических групп Сибири» в параграфе 5.1 «Пространственно-временные характеристики самореализации представителей юношества этнических фупп Сибири» представлен анализ жизненных ценностей-смыслов, жизненных стремлений (целей), профессиональных целей и этапов их достижения, факторов, помогающих и препятствующих в реализации профессиональных целей, в представлениях респондентов. В структуре ценностно-смысловых координат у молодежи национальных групп Сибири наряду с эгоцентрическими ценностями, связанными с гедонистическими потребностями, представлены ценности саморазвития: стремление к самосовершенствованию, образованию, познанию. Среди альтруистических ценностей встречаются ценности, связанные с заботой о близких, а также общественно направленные, связанные с профессиональной самореализацией и с гражданской позицией в отношении государства и республики, народа своей национальности, национальной культуры. Ценности культуры современного типа выражены в ценностях самореализации, стремлении к мастерству в профессиональной деятельности, а также в ценностях престижа, статуса, власти. Ценности самоутверждения связаны с необходимостью получить оценку себя как достойного человека. В каждой национальной группе выявлены наиболее значимые сферы жиз-

недеятельности (релевантные целям), где могут наиболее остро переживаться трудные ситуации.

Выявлены пять вариантов особенностей профессиональной самореализации респондентов. Незавершенность этапа личностного самоопределения у студентов отражается на отсутствии профессиональных целей, их неясности, несоответствии профессиональных целей учебно-профессиональной деятельности. «Разорванность» в профессиональном становлении констатируется, когда указывается любая работа или требования высокой оплаты без учета рефлексии количества и качества вложенного труда в продукты деятельности, когда содержание целей не соответствует этапам их достижения, т. е. можно констатировать несоответствие образа жизни образу мира. Отсутствие собственной ответственности в поиске своей идентичности в контексте жизненных ценностей, профессиональных целей и этапов их реализации может фиксировать студентов на актуальных для них смыслах в настоящем (учеба, материальные проблемы, опасения по поводу отсутствия работы), затрудняя динамику смыслов, выход на новые ценностно-смысловые параметры собственного развития как способ перевода стресснапряжения в конструктивную деятельность.

В параграфе 5.2 «Особенности совладания с трудными ситуациями» представлены результаты исследования базовых ко-пинг-стратегий и стратегий совладания в когнитивной, эмоциональной и поведенческой сферах, личностные ресурсы стрессо-устойчивости, показана роль социокультурного фактора в формировании совпадающего поведения. Выявленные в феноменологическом исследовании способы «обычного», по мнению респондентов, поведения в трудных ситуациях встречаются во всех национальных группах. Однако в высказываниях шорцев и хакасов отсутствуют примеры копинг-стратегии социальной поддержки. В то же время количественное соотношение и содержательное разнообразие (стратегии) способов поведения в трудных ситуациях различны в национальных группах. Констатация этих фактов может отражать как общие возрастные особенности развития, связанные с усложнением сознания в условиях контекста как современной культуры, так и индивидуальные особенности многомерного мира, исследуемые в этнокультурных условиях. Среди способов защитного поведения у студентов национальных групп Сибири выделяются социально эффективные: средства национальной культуры, способствующие самовыражению,

идентификация с живой и неживой природой, увлечения (хобби). В качестве новообразований, отражающих процесс становления ценностного сознания, можно указать на выраженность таких копинг-стратегий, как базовая конструктивная копинг-стратегия, «проблемный анализ», «оптимизм», «самоконтроль состояния и поведения», «альтруизм», отказ от стратегии «смирения». Эти копинг-стратегии совладания с трудными ситуациями становятся значимыми, так как позволяют проявить осознанную самостоятельность.

Доминирование копинг-стратегий «игнорирования», «пассивной кооперации», «обращения», «самообвинения», «отвлечения», «подавления эмоций» в трудных ситуациях может свидетельствовать о фиксации на проблемах, характерных для уровня смыслового сознания, что ограничивает возможности самореализации. В то же время в каждой национальной группе респондентов установлена специфическая представленность копинг-стратегий, а также выявлены менее востребованные копинг-стратегии у респондентов национальных групп. Представлена их классификация для каждой национальной группы. Аргументирована необходимость рассмотрения копинг-стратегий в целостном процессе самоорганизации, во взаимодействии с другими компонентами системы.

В параграфе 5.3 «Трансформация социокультурного опыта совпадающего поведения» по результатам контент-анализа высказываний респондентов представлены наиболее часто встречаемые категории наставлений родителей в отношении способов совладания с трудностями, примеры совпадающего поведения героев национального эпоса. Сравнительный анализ феноменологических и психодиагностических данных позволяет говорить о том, что культура как отражение национальных ценностей и традиций совладания с трудностями, а также родительские наставления как экспликация семьей культурных ценностей могут представлять собой культурное пространство конструктивных и деструктивных условий формирования в многомерном мире человека стратегий совпадающего поведения как компонента готовности к стрессоустойчивости.

В параграфе 5.4 «Личностные ресурсы стрессоустойчивости юношества этнических групп Сибири» в результате описательного, сравнительного, факторного анализов выявлено, что личностные ресурсы респондентов (принятие себя и окружающих, гибкость, внутренний контроль, оптимизм, уверенность, не избега-

ние трудностей, придание трудным ситуациям смысла возможностей развития можно рассматривать в качестве личностных ресурсов, способствующих эмоциональному и социальному благополучию, за которыми стоит возможность личности обеспечивать целостность собственного Я, своей идентичности в пространстве конструктивных и деструктивных внутренних и внешних причин, инициирующих содержание стресса. Такие личностные показатели, как пессимизм, ригидность как состояние, уход от трудных ситуаций, неприятие себя и других, низкий внутренний контроль, неспособность к доминированию (к активным самостоятельным действиям), связаны с эмоциональным дискомфортом и социальным неблагополучием. Эти утверждения подтверждаются результатами факторного анализа: получены данные, указывающие на совокупность личностных характеристик, связанных с эмоциональным благополучием - факторы «оптимизм-открытость-самоконтроль», «гибкость в трудных ситуациях», с эмоциональным неблагополучием - фактор «ригидность и уход от проблем».

В параграфе 5.5 «Тендерные особенности компонентов системной детерминации стрессоустойчивости» обсуждаются тендерные особенности стратегий совладания, личностных ресурсов у юношей и девушек национальных групп, сфер трудных ситуаций, их смыслового содержания. В исследовании были получены валидные доказательства о существовании реальных тендерных различий как по использованию базовых копинг-стратегий, так и по характеристикам копинг-стратегий когнитивной, эмоциональной и поведенческой сфер, хотя в результатах феноменологического исследования в способах совладания у юношей и девушек обнаружилась одновекторная интенциональ-ность. Тендер в проведенном исследовании как система поведенческих и личностных качеств проявляется в копинг-поведении, нередко независимо от пола. Установлено, что множественность, ситуативность, неиерархическая конфигурация тендера позволяют растущей личности избежать пресса ригидных этнических стереотипов, в дальнейшем принимать и реализовать себя на уровне собственной индивидуальности.

В параграфе 5.6 «Возрастная динамика компонентов системной детерминации стрессоустойчивости» представлено изучение возрастной динамики смыслового содержания и сфер трудных ситуаций, способов совладания и личностных ресурсов. Показано, что возрастная динамика этих психологических показа-

телей содержательно отлична в каждой национальной группе, что может быть связано с этнокультурной обусловленностью. В то же время выявленные общие тенденции в динамике установок на трудные ситуации, сфер трудных ситуаций, копинг-стратегиях, личностных ресурсах отражают смену детерминации, свидетельствуют о переходе психологической системы в режим саморазвития.

В параграфе 5.7 «Культурно-исторические детерминанты стрессоустойчивости» обсуждаются результаты, свидетельствующие о культурно-исторической детерминации стрессоустойчивости. На основании стандартизации совокупности полученных данных были выявлены достоверные различия в изучаемых характеристиках образа мира и образа жизни респондентов групп с низким и высоким уровнями индекса качества жизни (ИКЖ), отражающими стресснапряженность. У алтайцев с высоким ИКЖ выявлено сочетание альтруистических, общественно направленных ценностей с ценностями саморазвития и традиционными культурными ценностями. При этом в образе жизни отмечаются копинг-стратегии «сохранение апломба», «оптимизм», «уверенность в разрешении любых трудностей», «проблемный анализ», «придание трудным ситуациям смысла возможностей собственного развития и самосовершенствования». Сопоставление показателей, выявленных в этих группах, может свидетельствовать о том, что несоответствие образа мира и образа жизни у алтайцев проявляется тогда, когда снижается значимость ценностей традиционной культуры - помощь близким и зависимость от близких, и отсутствует их трансформация в ценности общественной направленности при сохранении доминирования эгоцентрических ценностей, а стратегии поведения в трудных ситуациях остаются более характерными для сложившегося в традиционной культуре образа жизни, для смыслового сознания, это «покорность» и «отступление».

У бурят с высоким ИКЖ отмечаются копинг-стратегии самоконтроля эмоционального состояния и поведения, переключение на другие значимые дела, что в целом может способствовать динамике смыслов и форм поведения. Можно заметить, что копинг-стратегии «подавление эмоций», «скрытность», характерные для традиционной культуры бурят, при выраженности самоконтроля, гибкости, оптимизма, отсутствии избегания трудных ситуаций, наличии личностных параметров, соответствующих уровню ценностного сознания, не вступают в противоречие, а

интегрируются в системную детерминацию стрессоустойчивости, обеспечивая сохранение и становление национальной идентичности. Высокие показатели стресснапряженности характерны для бурят, которые имеют установку на отрицательное влияние трудных ситуаций, не берут на себя ответственность, испытывают трудности самоконтроля своих эмоций.

Русская группа с высоким уровнем ИКЖ характеризуется положительным отношением к себе и миру, открытостью социальным контактам, возможностью анализировать и принимать решения в трудных ситуациях, самоконтролем состояния и поведения. Стресснапряженность возникает у тех респондентов, которые имеют выраженную внешнюю направленность (альтруистические ценности, ориентацию на внешний контроль, копинг-стратегию «обращения»), демонстрируют пассивное поведение в трудных ситуациях, используют защиты, «откладывают решение проблем, переключаясь на другое», прибегают к копинг-стратегии «компенсации».

У хакасов с высоким ИКЖ выражены стремление к социальному признанию, к социальному самоутверждению, оптимизм и уверенность в возможности разрешения любых трудностей; для них характерно использование копинг-стратегий «проблемного анализа», «обдумывания». Когнитивная направленность в сов-ладании с трудностями при выраженном стремлении к социальному признанию характеризует особенности психологической готовности студентов-хакасов к стрессоустойчивости, что может, на наш взгляд, отражать ситуацию, связанную с ценностью укрепления национального самосознания представителей молодежи малочисленной национальности в современных условиях в плане их содержательной и инструментальной направленности (на уровне ценностей, целей и средств). Респонденты-хакасы группы «стресснапряженных» придают трудным ситуациям смысл негативных факторов, влияющих на их физическое и психическое состояние, на личностные изменения, в целом на жизнь, используют копинг-стратегию «протест», проявляющуюся в возмущении несправедливостью судьбы, снятии с себя ответственности и контроля.

В отношении группы шорцев стрессоустойчивыми оказались те респонденты, у которых проявляется отношение к преодолению трудных ситуаций как возможностям самосовершенствования, кто указывает на стремления к личностному росту и физическому благополучию, открыт для контактов с другими и собст-

венным изменениям, оптимистичен. Стресснапряженность у шорцев проявляется у тех ребят, которые стремятся к самодостаточности и независимости, но при этом руководствуются ко-пинг-стратегиями «покорность» и «игнорирование».

В группе якутов с высоким ИКЖ отличительными характеристиками являются открытость социальным контактам, гибкость (эмоциональная, когнитивная, поведенческая), интернальная позиция, принятие трудностей как нормального явления жизни и неизбегание их, самоконтроль состояний и поведения, обдумывание и принятие решений, оптимизм и уверенность в себе. У якутов стресснапряженность испытывают те респонденты, у которых выражено стремление к достижениям гедонистической направленности, которые руководствуются копинг-стратегиями «самообвинения», «растерянности», «отступления».

С помощью факторного анализа выявлены содержательные этнокультурные варианты самоорганизации психологической системы, как условия преобразования культуры в жизненный мир человека, определяющие подвижность и устойчивость многомерного мира представителей юношества этнических групп Сибири. Их отражают следующие факторы: «развитие и стрес-соустойчивость» - алтайцы, буряты, хакасы, русские, якуты; «альтруизм в совладании с трудностями» - алтайцы, «самоконтроль и гибкость» - буряты; «стремление к духовной самотранс-ценденции» - хакасы.

Глава шестая «Клинико-психологические, психокоррекцион-ные и психопрофилактические аспекты психологического стресса с позиции культурно-исторического подхода» представляет результаты исследования трудностей самореализации лиц с клиническим диагнозом «расстройства адаптации, связанные со стрессом», методические основы дистрессовой психологической профилактики и коррекции.

В параграфе 6.1 «Трудности самореализации лиц с клиническим диагнозом «расстройства адаптации, связанные со стрессом» анализ оценки респондентами удовлетворенности качеством жизни в различных сферах жизнедеятельности свидетельствует, что средний показатель индекса качества жизни у всех респондентов по всем сферам жизнедеятельности находится в пределах низкой нормы (15 %) или ниже ее (84 %). Наиболее стресснапряженными оказались для респондентов сферы личностного функционирования.

Феноменологический анализ представлений о трудных ситуациях показал, что большинство из исследуемых не могут содержательно охарактеризовать трудные ситуации, выделить их смысловую сторону. Не задумываясь над смыслами трудных ситуаций, их содержанием, респонденты переживают частоту их возникновения. Некоторые из них называют конкретные стрессовые для них события, произошедшие недавно и еще актуальные для них. Результатами переживания трудных ситуаций половина респондентов считает отрицательные изменения их личностных характеристик, делающих их уязвимыми и страдающими в жизни. У большинства (73 %) респондентов в трудных ситуациях возникают отрицательные чувства и доминируют (93 %) отрицательные состояния. Оценка особенностей копинг-стратегий респондентов подтвердила феноменологические данные в отношении поведения респондентов в трудных ситуациях. Доминируют копинг-стратегии «растерянность», «смирение», «эмоциональная разгрузка», «активное избегание», «отвлечение», «отступление». При этом симптомокомплекс психической ригидности, указывающий на значительную степень закрытости изменениям, представлен высокими баллами у 80 % респондентов данной группы, высокая ригидность как состояние выявлена у 46 % и очень высокая ригидность как состояние - у 53,8 %. Ценности саморазвития и самореализации представлены незначительно, доминируют альтруистические ценности, ориентированные на своих близких, и эгоцентрические ценности. Большинство респондентов находятся в ситуации профессиональной неопределенности.

В параграфе 6.2 «Методические основы дистрессовой профилактики и психологической коррекции» показано, что основными мишенями в психопрофилактике и психокоррекции являются образ мира, представленный ценностно-смысловыми образованиями, в том числе и установками на трудные ситуации; образ жизни, представленный копинг-стратегиями поведения; континуум «ригидность - флексибильность», самоконтроль - интерналь-ность, позволяющие приводить в соответствие образ мира и образ жизни, обеспечивая системе выход на новые ценностно-смысловые параметры развития. Выделено два направления: онтогенетически ориентированное и проблемно ориентированное. Онтогенетически ориентированное направление предполагает создание условий для устранения дефицитов в наличии новообразований в компонентах образа мира, образа жизни и в окру-

жающем мире человека, свидетельствующих об усложнении сознания в онтогенезе, на уровне образовательных, воспитательных и специальных психокоррекционных сред. Проблемно ориентированное направление предполагает психокоррекционное воздействие на ценностно-смысловые параметры самореализации, смысловое содержание трудных ситуаций, на личностные качества, обеспечивающие открытость изменениям, рефлексивность, на овладение алгоритмом процесса самоорганизации в разрешении стрессовых, трудных жизненных ситуаций. Для каждой национальной группы определены задачи психологической коррекции с целью профилактики дистрессов.

Обобщая всю совокупность полученных данных теоретической и эмпирических глав, формулируем общие выводы диссертационного исследования:

1. В трансспективном анализе выявлены этапы прогрессивного усложнения системных представлений о стрессе, соответствующие основным этапам становления психологической науки, что позволило выйти к проектированию концептуальных оснований теории стресса с позиции культурно-исторического подхода, представленного в современном виде совокупностью представлений о человеке как открытой самоорганизующейся системе. В основе концептуальных оснований теории лежит представление о возможности интеграции знаний о стрессе как гомеостазиче-ском явлении, разработанном в рамках классических теорий, как явлении гетеростазическом, получившем определенное развитие в неклассической психологии, и как явлениях гомеореза (устойчивость «потока жизни» как постоянно идущего процесса становления «человеческого в человеке»).

2. В постнеклассической трансспективе стресс показан как совокупность психологических проявлений, сопровождающих процесс саморазвития человека, в котором раскрываются его сверхадаптивная природа, нормотворческий, гетеростазический характер личностного устройства, что позволяет рассматривать его как «сверхадаптивный синдром». Теоретически и эмпирически доказано, что методологическая база культурно-исторического подхода, как варианта постнеклассической науки, позволяет определить стресс как явление, которое не просто сопровождает процесс выхода человека на новые горизонты собственного развития, но и является условием этого выхода, выступая в качестве механизма саморазвития человека, проявляющегося присущей ему самоорганизацией, имеющей культур-

ную обусловленность. Культурно-исторические детерминанты стрессов проявляются как трудности, возникающие на пути саморазвития человека как способа его существования в качестве открытой системы, затрагивающие саму возможность жизни человека как существа, открытого в мир. Культурно-исторические детерминанты определяют качественную динамику стрессов, отвечающую этапам становления жизненного пространства человека как культурно обусловленного феномена.

3. С позиции культурно-исторического подхода стресс является системным феноменом, амбивалентным по своей природе: он может переживаться как самодиагностика системы, обнаруживающей новые горизонты собственного развития и обладающей готовностью выхода к ним (модель «эустресса»), и как оценка начинающейся деструкции системы, которая не может удержать свою целостность в силу факторов, блокирующих возможность саморазвития и самореализации (модель «дистресса»), что вызывает угрозу ее устойчивому существованию.

4. Эмоциональная напряженность человека в стрессе отражает конфликт в ценностно-смысловых полях жизненного мира человека, связанный со стремление к стабильности, с одной стороны, и к изменениям, с другой. Проявление эмоциональных и поведенческих нарушений, нервно-психических расстройств, связанных со стрессом, можно понять как возникновение у человека ненаправленной эмоциональной активности в период диссоциации эмоционально-установочных комплексов. Потеряв предметную направленность, эмоции проявляют себя в виде тревожности, агрессии на других, агрессии на себя (чувство вины), апатии. Эмоции в этом случае оказываются не связанными с соответствующей формой деятельности по преобразованию человеком себя и мира, остаются в границах «защиты», остановившейся в своем развитии психологической системы.

5. Условия преобразования культуры в жизненный мир, обусловливающие подвижность многомерного мира и устойчивость в трудных ситуациях представителей юношества этнических групп Сибири, представлены содержательными этнокультурными вариантами самоорганизации психологической системы:

• трансформация в образе мира ценностей традиционной культуры в ценности современной культуры (как эффект са-

моразвития), придание трудным ситуациям смысла возможностей развития, проявление открытости в отношении собственных изменений и по отношению к окружающему миру, соответствующие уровню ценностного сознания стратегии сов-ладания с трудностями: самоконтроль, уверенность в разрешении любых трудностей, активная мыслительная деятельность;

• сохранение традиционных для национальной группы способов совладания с трудностями при выраженном самоконтроле и активной самостоятельной мыслительной деятельности объективирует противоречия между сложившимся образом жизни и формирующимся в условиях современной культуры образом мира, разрешает это противоречие в виде осознанного управления сложившимися традиционными формами поведения как национальным культурным ресурсом, обогащающим поведение молодежи, сохраняющим этническую идентичность через ее становление, системное усложнение в условиях культуры современного общества;

• актуализация в образе мира молодежи малочисленных национальностей ценностей роста национального самосознания при открытости собственным изменениям и социальным контактам, использовании копинг-стратегий, адекватных уровню ценностного сознания, позволяет юношеству осуществлять самостоятельную и ответственную позицию в выборе точек приложения своих возможностей в трудных ситуациях, связанных с отстаиванием национальной идентичности.

6. Системные детерминанты стресса и стрессоустойчиво-сти имеют онтогенетическую, этнокультурную и тендерную обусловленность:

• системные детерминанты стресса и стрессоустойчивости отражают в онтогенезе особенности становления многомерного мира человека, связанные с уровнями системной организации сознания, включаются в его детерминацию и способствуют формированию определенных качеств личности, что указывает на онтогенетическую природу стресса и стрессоустойчивости;

• в традиционных этнокультурах стресс связан с задачами и процессом становления этнической идентичности в изме-

няющихся культурно-исторических условиях; существуют этнокультурные варианты содержания самоорганизации, гарантирующие стрессоустойчивость представителей юношества этнических групп Сибири, а также такие, которые отражают тенденцию к закрытию психологической системы и сохранению стресснапряженности;

• существуют тендерные различия в системных детерминантах стресса и стрессоустойчивости у представителей юношества; независимость тендерных качеств от пола определяется выраженностью и содержанием общесистемных качеств, детерминирующих устойчивость психологической системы в трудных ситуациях, что обусловливает множественность, ситуативность, неиерархическую конфигурацию ген-дера и позволяет растущей личности избежать пресса ригидных этнических тендерных стереотипов, реализовывать себя на уровне собственной становящейся индивидуальности.

7. Трудности самореализации людей, пациентов, имеющих клинический диагноз «нервно-психические расстройства, связанные со стрессом», проявляются в сохранении противоречия меаду ценностно-смысловыми параметрами самореализации и копинг-стратегиями как компонентами их образа жизни. Ценностно-смысловые параметры самореализации характеризуются переживанием состояния неопределенности профессионального самоопределения и намерением сменить профессию, актуальными ситуативными смыслами, связанными с самоутверждением, стремлениями к профессиональному саморазвитию и совершенствованию. При этом отсутствие представлений о конкретных целях и этапах их реализации, доминирование установки на жизненные задачи как на трудности, отрицательно влияющие на их жизнь и личность, переживание частоты возникновения трудностей без понимания их смыслового содержания, низкий уровень самоконтроля, отсутствие волевых усилий порождают у них смысл использования таких копинг-стратегий, как «растерянность», «эмоциональная разгрузка», «активное избегание трудностей». Остаются невостребованными копинг-стратегии «придание трудностям смысла возможностей собственного развития», «проблемного анализа», «оптимизма», «сотрудничества» и «конструктивной активности». Выраженная психическая ригидность в структуре личности таких людей фиксиру-

ет значимые для них копинг-стратегии в их образе жизни, что проявляется в трудностях совладания со стрессами. Сложившиеся психологические условия затрудняют перевод ценностно-смысловых образований в реальную жизнедеятельность, замыкают людей в тех условиях жизнедеятельности, которые они переживают как трудные, сохраняя стресснапряженность, что ведет к формированию симптомов расстройства. В другом варианте закрытия системы можно наблюдать сближение образа мира и образа жизни, которое проявляется в сворачивании профессиональных целей, преобладании пассивно-страдательных ко-пинг-стратегий, самообвинении и агрессии.

8. Профилактическая и психокоррекционная работа, в основе которых лежат представления о стрессе человека как явлении, связанном с процессом становления многомерного мира человека, позволяет выйти на формирование таких компонентов системы, которые актуализируют психологическую готовность человека (на разных этапах онтогенетического развития) к трансформации стрессов в процесс самостановления человека.

Содержание диссертации отражено в следующих публикациях: Монографии:

1. Бохан, Т. Г. Психическая ригидность как фактор школьной дезадаптации: диагностика, коррекция, профилактика / Г. В. Залевский, Э. В. Галажинский, Т. Г. Бохан. - Томск : Изд-во ТГПУ, 1999. - 138 с.

2. Бохан, Т. Г. Научные исследования: информация, анализ, прогноз: монография I [В. В. Попов, В. В. Шигуров, Б. С. Щеглов и др.]; под общей ред. проф. О. И. Кирикова. - Воронеж : ВГПУ, 2006. - Книга 10.-440 с.

3. Бохан, Т. Г. Проблема стресса в психологии: трансспективный анализ / Т. Г. Бохан. - Томск : Изд-во «Иван Федоров», 2008. - 156 с.

4. Бохан, Т. Г. Стресс и стрессоустойчивость: опыт культурно-исторического исследования / Т. Г. Бохан. - Томск: Изд-во «Иван Федоров», 2008. - 267 с.

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, рекомендованных ВАК РФ:

5. Бохан, Т. Г. Тендерные и возрастные различия в копинг-стратегиях подростков и юношей Сибири / Т. Г. Бохан, Г. В. Залевский, Э. И. Мещерякова II Вестник ТГУ. - 2005. - № 286. - С. 50—55.

6. Бохан, Т. Г. Родительские наставления как фактор формирования копинг-стратегий и личностных копинг-ресурсов подростков и юношей народов Сибири I Т. Г. Бохан, Э. В. Галажинский, Э. И. Мещерякова // Вестник ТГУ. - 2005. - № 286. - С. 42^9.

7. Бохан, Т. Г. Проблема стресса и стрессоустойчивости человека в парадигме постнеклассической психологии II Сибирский вестник психиатрии и наркологии. - 2006. - № 2. - С. 16—22.

8. Бохан, Т. Г. Психологическая готовность к стрессоустойчивости лиц с клиническим диагнозом «невротические расстройства, связанные со стрессом» / Т. Г. Бохан, В. И. Чехман // Сибирский вестник психиатрии и наркологии. - 2006. - № 4. - С. 121—124.

9. Бохан, Т. Г. Пространственно-временные параметры самореализации студентов бурят / Т. Г. Бохан, Д.В. Годеева II Вестник БурГУ. -2007. - Вып. 4. - 65— 68.

10. Бохан, Т. Г. Методологические основания разработки теоретической модели стресса с позиции идей самоорганизации II Сибирский вестник психиатрии и наркологии. - 2007. - № 2. - С. 13—18.

11. Бохан, Т. Г. Системные детерминанты стрессоустойчивости в возрастном и этнопсихологическом контекстах // Сибирский психологический журнал. - 2007. - Вып. 25. - С. 180—186.

12. Бохан, Т. Г. Пространственно-временные параметры самореализации молодежи коренных народов Сибири / Т. Г. Бохан, Э. В. Гала-жинекий // Сибирский психологический журнал. - 2007. - Вып. 25. -С. 172—180.

13. Бохан, Т. Г. Феноменология трудных ситуаций в жизнедеятельности юношества народов Сибири / Т. Г. Бохан // Вестник ТГУ. - 2007. -Вып. 295.-С. 158—163.

14. Бохан, Т. Г. Онтогенетический аспект стресса и стрессоустойчивости с позиции идей самоорганизации / Т. Г. Бохан II Вестник ТГУ. -2007. - Вып. 296. - С. 200—206.

15. Бохан, Т. Г. Феномен стресса в контексте трансспективного анализа / Т. Г. Бохан II Сибирский психологический журнал. - 2007. - Вып. 26. -С. 127—131.

16. Бохан, Т. Г. Психологическая готовность жителей 30-километровой зоны атомного производства к управлению «невидимым» стрессом / Т. Г. Бохан, С. А. Богомаз, В. А. Непомнящая II Сибирский психологический журнал. - 2008. - Вып. 28. - С. 75—81.

17. Бохан, Т. Г. Культурно-исторический подход как методологическая основа разработки проблемы стресса с учетом принципов постне-классической науки I Т. Г. Бохан // Вестник ТГУ. - 2008. - Вып. 314. -С. 165—169.

Методические пособия:

18. Бохан, Т. Г. Психологическая коррекция психического развития в практике консультирования детей и подростков (часть 1) / Т. Г. Бохан, Н. В. Козлова. - Томск: Изд-во ТГУ, 2004. - 222 с.

19. Бохан, Т. Г. Психологическая коррекция психического развития в практике консультирования детей и подростков (часть 2) / Т. Г. Бохан, Н. В. Козлова. - Томск: Изд-во ТГУ, 2004. - 128 с.

Статьи и материалы конференций:

20. Бохан, Т. Г. Профессиональные страхи у педагогов / Т. Г. Бохан, Г. В. Залеский, С. А. Богомаз II Сибирский психологический журнал. -1998. - Вып. 8—9. - С. 31—33.

21. Бохан, Т. Г. К вопросу о типологии состояний психической ригидности у младших школьников / Т. Г. Бохан, В. Н. Петрова II Сибирский психологический журнал. - 1998. - Вып. 5. - С. 11—15.

22. Бохан, Т. Г. Личностный принцип в психологической экспертизе / Т. Г. Бохан // Традиционные и инновационные процессы в организации:

экспертиза как способ развития образовательных практик: материалы III Всероссийской конференции. - Томск, 1999. - С. 43—48.

23. Бохан, Т. Г. Онтогенетический подход к проблеме преодоления критических ситуаций в отечественных и зарубежных исследованиях / Т. Г. Бохан // Сибирский психологический журнал. - 1999. -Вып. 10,- С. 40—45.

24. Бохан, Т. Г. Роль индивидуально-психологических факторов в формировании навыков эффективного совладания с трудными ситуациями / Т. Г. Бохан // Сибирский психологический журнал. - 2000. -Вып. 13.-С. 54—58.

25. Бохан, Т. Г. Психологические особенности детей с различными клиническими вариантами низкорослости / Е. Б. Кравец, Т. Г. Бохан, Е. П. Шеренкова II Сибирский психологический журнал. - 2000. -Вып. 12.-С. 51—54.

26. Бохан, Т. Г. Теоретическое осмысление возможностей психологической экспертизы инновационных процессов в образовании / Т. Г. Бохан, Н. В. Козлова II Сибирский психологический журнал. -2000. - Вып. 12. - С. 126—129.

27. Bokhan Т. Psychology and Psychotherapy of FFB in Cross-cultural Context / H. Salevski, E. Galazhinsky, T. Bokhan // XII World Congress of Psychiatry. - Japan: Yokohama, 2002. - C. 24—25.

28. Бохан, Т. Г. Психолого-педагогическое и медико-социальное сопровождение в профилактике наркотизма у детей и подростков: опыт построения окружной модели в образовании I Т. Г. Бохан, В. А. Байдина // Профилактика аддиктивных состояний в детско-подростковом возрасте : материалы Всероссийской научно-практической конференции. - Томск: Изд-во ТГУ, 2003. - С. 135—139.

29. Бохан, Т. Г. Психологические основания профилактики и коррекции проблем психологического функционирования при изменении образа жизни / Т. Г. Бохан // Сибирский психологический журнал. -2003. - Вып. 18. - С. 44—48.

30. Бохан, Т. Г. Социально-психологические и педагогические факторы наркотизации подростков (на примере скринингового иссследования подростков г. Томска и Томской области / Т. Г. Бохан, В. А. Байдина II Профилактика аддиктивных состояний в детско-подростковом возрасте : материалы Всероссийской научно-практической конференции. - Томск : Изд-во ТГУ, 2003. - С. 124—129.

31. Bokhan, Т. Primary Prevention of Drug Addictions in Education / T. Bokhan II XII World Congress of Psychiatry. - Japan: Yokohama, 2002. -C. 169—171.

32. Bokhan, T. Determination of self regulation of the personality / H. V.Zalevsky, E. V. Galazhinsky, T. G. Bokhan // 28th International

Congress of Psychology. - China : Abstract Book, Beijing, 2004. -P. 306327—306328.

33. Бохан, Т. Г. Культурно-исторический подход к проблеме стрессо-устойчивости и ее формированию в онтогенезе / Т. Г. Бохан // Материалы Сибирского психологического форума. - Томск : Изд-во ТГУ, 2004.-С. 519—527.

34. Бохан, Т. Г. Способы преодоления проблемных ситуаций в структуре формирующейся ментальности юношества народов Сибири / Т. Г. Бохан, Э. И. Мещерякова // Сибирский психологический журнал. - 2004. - Вып. 20. - С. 57—60.

35. Бохан, Т. Г. Этнопсихологические, тендерные и возрастные особенности совладеющего поведения подростков и юношей народов Сибири / Т. Г. Бохан, Э. В. Галажинский, Э. И. Мещерякова // Сибирский психологический журнал. - 2005. - Вып. 22. - С. 71—79.

36. Бохан, Т. Г. Ценностная детерминация стрессоустойчивости в периоде взросления / Т. Г. Бохан // Взаимовлияние классического университета и инновационных процессов в образовании, науке и обществе : сб. науч. тр. - Томск : Изд-во ТГУ, 2005. - С. 34—43.

37. Бохан, Т. Г. Поликультурная среда университета: ауто- и гетеросте-реотипы в этнической идентичности подростков и юношей народов Сибири / Т. Г. Бохан, Э. И. Мещерякова II Взаимовлияние классического университета и инновационных процессов в образовании, науке и обществе : сб. науч. тр. - Томск : Изд-во ТГУ, 2005. -С. 51—62.

38. Бохан, Т. Г. Принцип гетеростаза в психологии стресса / Т. Г. Бохан, Е. М. Березина II Вестник ТГУ. Бюллетень оперативной научной информации. - 2006. - № 91. - С. 83—90.

39. Бохан, Т. Г. Готовность к стрессоустойчивости представителей юношества народов Сибири / Т. Г. Бохан II Социокультурные проблемы современной молодежи : материалы Международной науч-но-пра!стической конференции. - Новосибирск, 2006. - С. 317—322.

40. Бохан, Т. Г. Проблема стресса молодежи народов Сибири в условиях модернизации традиционной культуры / Т. Г. Бохан II Психологическая безопасность, устойчивость, психотравма: материалы 1-го Международного Форума. - СПб., 2006. - С. 259—262.

41. Бохан, Т. Г. Интегральные параметры человека как открытой самоорганизующейся системы, определяющие ее устойчивость в трудных ситуациях / Т. Г. Бохан // Психология совпадающего поведения: материалы Всероссийской конференции. - Кострома, 2007. -С. 25—31.

42. Бохан, Т. Г. Ауто- и гетеростереотипы в представлениях о трудных ситуациях как фактор интолерантного поведения юношества народов Сибири / Т. Г. Бохан II Проблема толерантности в диалоге цивилиза-

ций: материалы IV Международной научной конференция Россия и Восток. - Астрахань, 2007. - С. 18—23.

43. Бохан, Т. Г. Жизненные стремления и субъективное благополучие юношества народов Сибири / Т. Г. Бохан // Теоретические и прикладные аспекты психологии развития: проблемы, решения, перспективы: материалы Всероссийской научно-практической конференции. - Кемерово, 2007. - С. 130—134.

44. Бохан, Т. Г. Ценностная детерминация стрессоустойчивости у представителей студенчества национальностей Сибири / Т. Г. Бохан II Человек в условиях социальных изменений : материалы Всероссийской научно-практической конференции с международным участием. - Уфа, 2007. - С. 199—203.

45. Bokhan, Т. G. Phenomenon of stress from positions of ideas of self-organization / T. G. Bokhan II Материалы Всемирного конгресса по стрессу (Г. Селье 1907—2007). - Будапешт, 2007. - С. 528—529.

46. Бохан, Т. Г. Системный анализ региональных стратегий сибирской психологии / Э. И. Мещерякова, Т. Г. Бохан II Гуманитарные основания развития региона с высоким инновационным потенциалом: глобализация, идентификация, миграция : сб. науч. тр. / под ред. О. М. Краснорядцевой. - Томск : Изд-во ТГУ, 2007. - С. 5—27.

47. Бохан, Т. Г.Особенности переживания «невидимого» стресса жителей 30-километровой зоны атомного производства / Т. Г. Бохан, С. А. Богомаз, В. А. Непомнящая // Гуманитарные основания развития региона с высоким инновационным потенциалом: глобализация, идентификация, миграция : сб. науч. тр. / под ред. О. М. Краснорядцевой. -Томск : Изд-во ТГУ, 2007. - С. 143—157.

48. Бохан, Т. Г. Субъективное качество жизни представителей молодежи народов Сибири как системный показатель их стресснапряжен-ности / Т. Г. Бохан II Проблемы управления психоэмоциональным состоянием человека : материалы Международной научно-практической конференции. - Астрахань, 2008. - С. 31—37.

49. Бохан, Т. Г. Методические основы психологической профилактики и коррекции дистресса с позиции культурно-исторического подхода / Т. Г. Бохан // Актуальные проблемы этнопсихологии в контексте культурно-экономического сотрудничества со странами Азиатско-Тихоокеанского региона : сб. науч. статей международной научно-практической конф. (23—25 мая 2008 г.). - В 2 т. / под ред. Р.Д. Санжаевой. - Хабаровск : Изд-во ДВГУПС, 2008. - Т.1. - С. 68—76.

50. Бохан, Т. Г. Проблема методологического плюрализма в разработке феномена стрессоустойчивости в психологии / Т. Г. Бохан // Активность и ответственность личности в контексте жизнедеятельности : материалы Всероссийской научно-практической конференции. -Омск, 2008. - С. 75—80.

Подписано к печати 15.09.2008 г. Формат 60x84i/i6- Печать ризография. Бумага офсетная № 1. Гарнитура «Arial». Тираж 100 экз. Заказ № 1276.

Тираж отпечатан в типографии «Иван Фёдоров»

634009, г. Томск, Октябрьский взвоз, 1 Тел. (382-2)-51-32-95, тел./факс (382-2)-51-24-20 E-mail: mail@if.tomsk.ru

Содержание диссертации автор научной статьи: доктора психологических наук, Бохан, Татьяна Геннадьевна, 2008 год

Введение.

Глава 1 ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ РАЗРАБОТКИ ПРОБЛЕМЫ СТРЕССА И СТРЕССОУСТОЙЧИВО-СТИ С ПОЗИЦИИ КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКОГО ПОДХОДА

1.1. Проблема неоднозначности определения понятия «стресс» и противоречия в понимании функции стресса и гетеростазической природы человека

1.2. Феномен стрессоустойчивости в различных психологических категориях и понятиях.

1.3. Культурно-исторический подход как методологическая основа разработки проблемы стресса с учетом принципов постпеклассической науки.

Глава 2 ТРАНССПЕКТИВНЫЙ АНАЛИЗ ФЕНОМЕНОВ СТРЕССА И

СТРЕССОУСТОЙЧИВОСТИ.

2.1. Представления о стрессе, сформировавшиеся в классической психологии

2.2. Проблематика стресса в неклассической психологии.

2.3. Состояние и перспективы развития теории стресса в психологической науке, ассимилирующей идеалы постнеклассической рациональности

Глава 3 КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ОСНОВАНИЯ ТЕОРИИ СТРЕССА С ПОЗИЦИИ КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКОГО ПОДХОДА.

3.1. Базовые концептуальные положения теории стресса и модель стресса с позиции принципа системности как самоорганизации психологической системы.

3.2. Культурно-исторические детерминанты стрессов и стрессоустойчивости, сопровождающие онтогенез, качественная динамика стрессов на этапах становления жизненного пространства человека.

Глава 4 КРОССКУЛЬТУРНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ СТРЕССНАПРЯЖЕННЫХ СФЕР ЖИЗНЕДЕЯТЕЛЬНОСТИ И ФЕНОМЕНОЛОГИИ ТРУДНЫХ СИТУАЦИЙ В ПРЕДСТАВЛЕНИЯХ ЮНОШЕСТВА ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП СИБИРИ (АЛТАЙЦЫ, БУРЯТЫ, РУССКИЕ, ХАКАСЫ, ШОРЦЫ, ТАТАРЫ, ЯКУ ТЫ-С АХАЛЯРЫ).

4.1. Стресснапряженные сферы жизнедеятельности как показатель расхождения между образом мира и образом жизни юношества этнических групп Сибири.

4.2. Смысловое содержание определения трудной ситуации и сферы трудных жизненных ситуаций у представителей старших подростков и юношества этнических групп Сибири.

4.3. Феноменология трудных ситуаций юношества этнических групп Сибири

Глава 5 КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИЕ ДЕТЕРМИНАНТЫ ГОТОВНОСТИ К СТРЕССОУСТОЙЧИВОСТИ У ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ ЮНОШЕСТВА ЭТНИЧЕСКИХ ГРУПП СИБИРИ.

5.1. Пространственно-временные характеристики самореализации представителей юношества этнических групп Сибири.

5.1.1. Особенности жизненных ценностей и смыслов у представителей национальных групп.

5.1.2. Жизненные стремления (цели) у представителей юношества национальных групп.

5.1.3. Профессиональные цели и этапы их достижения в представлениях студентов национальных групп.

5.2. Особенности базовых копипг-стратегий и стратегий совладания в когнитивной, эмоциональной и поведенческой сферах у старших подростков и юношей национальных групп.

5.3. Трансформация социокультурного опыта совладающего поведения у старших подростков и представителей юношества национальных групп

5.4. Личностные ресурсы стрессоустойчивости юношества этнических групп Сибири.

5.5. Тендерные особенности компонентов системной детерминации стрессоустойчивости

5.6. Возрастная динамика компонентов системной детерминации стрессоустойчивости

5.7. Культурно-исторические детерминанты стрессоустойчивости.

Глава 6 КЛИНИКО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ, ПСИХОКОРРЕКЦИОННЫЕ И ПСИХОПРОФИЛАКТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПРОБЛЕМЫ СТРЕССА И СТРЕССОУСТОЙЧИВОСТИ С ПОЗИЦИИ КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКОГО ПОДХОДА.

6.1. Трудности самореализации лиц с клиническим диагнозом «расстройства адаптации, связанные со стрессом».

6.2. Методические основы психологической профилактики и коррекции трудностей самореализации как профилактики дистрессовых проявлений и расстройств.

Введение диссертации по психологии, на тему "Культурно-исторический подход к стрессу и стрессоустойчивости"

Актуальность исследования проблемы стресса и стрессоустойчивости имеет непреходящий характер, обусловленный перманентно сохраняющим свою значимость социальным заказом (Александровский Ю. А., 1996; Мен-делевич В. Д., 1996; Тарабрина Н. В., 1998; Анцыферова Л. И., 1999; Жданов О. И., 2001; Брайт Д., 2003; Леонова А. Б., 2004; Татарко А. Н., 2004; Гринберг Дж., 2004; Абабков В. А., 2004; Семке В. Я., 2005; Аракелов Г. Г., 2006; Бодров В. А., 2006; Щербатых Ю. В., 2006; Sauter S. L., Murphy L. R., 1999; Lannone V., 1999). С другой стороны, проблема стресса может быть отнесена к числу таких психологических проблем, постановка и решение которых оказываются чрезвычайно зависимыми от используемых парадигмаль-ных установок, методологических принципов и методических средств психологического познания.

В связи с этим проблема стресса и стрессоустойчивости оказывается в высшей степени сензитивной к тому образу человека, который складывается в психологии по мере движения психологического познания, предопределяя особое понимание места и роли психического на различных этапах этого движения. Связано это с тем, что проблема стресса не может быть отнесена к числу «типичных» проблем психологии, понимаемой в качестве науки о психике, сознании, отражении и т. д. Это, прежде всего, проблема человека и той цены, которую он платит за обеспечение своей целостности, сохраняя устойчивость многомерного бытия в меняющемся мире. Но именно такой ракурс проблемы стресса до сих пор остается наименее изученным. Это не говорит о том, что исследователи не замечали данный аспект или просто игнорировали его. Научная психология, развиваясь, должна была пройти достаточно большой и трудный путь восхождения к «целостному человеку» как предмету психологического познания, открывая при этом ту роль, которую играет психика в становлении целостного человека и в обеспечении его устойчивости.

Только сейчас в полной мере начинает осознаваться системная суть культурно-антропологического подхода Л. С. Выготского, утверждавшего, что «без человека как голого нельзя понять его поведение (впрочем, как и объяснить деятельность его «аппарата» — мозга)». По мере этого понимания открываются новые возможности использования культурно-исторического подхода к такой «многоликой» проблеме, каковой является психология стресса. На необходимость «возращения целостного человека в психологию» указывал А. Н. Леонтьев (1975). Сегодня человек «возвращается в науку» в виде различных вариантов антропоориентированной психологии (А. Г. Асмолов, Б. С. Братусь, В. П. Зинченко, В. Е. Клочко, В. И. Слободчиков и др.).

Антропологизация психологического познания выступает сегодня как тенденция, объективирующая процесс восхождения конкретной науки к идеалам постнеклассической рациональности, основные признаки которой выделяют в философской методологии науки. По мнению В. С. Степина (2000), предметом постнеклассической науки как раз и являются открытые саморазвивающиеся системы «человекоразмерного» уровня. По отношению к проблематике стресса и стрессоустойчивости потенциал культурно-исторической психологии остается до сих пор далеко не исчерпанным. Понять психологическую природу стресса в выявлении его места, роли и миссии по отношению к «целостному человеку», т. е. человеку, понятому в качестве открытой саморазвивающейся системы - таков был исходный замысел работы.

Постановка проблемы. В труднообозримом пространстве работ, посвященных проблеме стресса, можно выделить методологически ориентированные исследования (Франкенхойзер М., 1972; Вальдман А. В., 1976; Наен-ко Н. И., 1976; Судаков К. В., 1982; Бодров В. А., 2000; Крюкова Т. Л., 2004; Рассказова Е. И., 2005; Basowitz Н., 1955; Freud S., 1966; Wolf Н. G., 1968; Mechanik D., 1968; Dohrenwend В. P., 1970; Levine S., Scotch N. A., 1970; FulleK J. L., Thompson W. R., 1978; Dahrendorf R., 1979; Сох Т., 1981;

Schwartz G. E., 1982; Lazarus R. S., Folkman S., 1984; Hockey G. R., 1986; Spil-berger C. D., 1986; Parsons P. A., 1988; Hobfoll S., 1988; Ford D. H., 1990; Beehr Т., 1995 и др.). Для многих из них характерно классическое понимание стресса, берущее свое начало от теории Г. Селье (1936), как реакции человека на внешнее воздействие, а также его (человека) соответствующее состояние. Иными словами, исходно стресс и стрессоустойчивость возникли как понятия, за которыми стоит категория устойчивость состояния (человека, организма, нервной системы и т. д.). Если пользоваться градациями, использованными JI. Хьеллом и Д. Зиглером (1999) при дифференциации существующих психологических теорий (гомеостаз — гетеростаз), то можно заключить, что основной массив данных о стрессе получен в рамках гомеостазически ориентированных теорий, в которых на первое место выступают процессы, обеспечивающие становление механизмов редукции напряжения. В психологических теориях гетеростатной ориентации на первый план выходят проблемы интеграции мотивов человека, подчиненной задачам самореализации с ее устремленностью в будущее. Проблема стресса и стрессоустойчивости начинает рассматриваться в контексте различных средств, с помощью которых люди достигают (или не достигают) личностного роста и самореализации. При этом меняется сам образ человека в психологии, развиваются такие представления об его топологии, которые преодолевают дихотомию объективного и субъективного, внутреннего и внешнего, на базе которой стресс рассматривался исключительно в качестве адаптивного синдрома, обеспечивающего равновесное состояние человека.

Содержание проблемы нашего исследования заключается в изучении стресса как «сверхадаптивного синдрома», обеспечивающего устойчивость процесса саморазвития человека как принципиально неравновесной системы. Значимость этой проблемы становится понятной, если согласиться с тем, что существование «мира вещей» и самого сознания «возможно только в гетерогенной среде, в ситуации неустойчивого равновесия, когда между состоянием нужды и ее удовлетворением нет сиюминутной непосредственной связи» (Тхостов А. Ш., 1994). Это означает также, что идеалы постнеклассической рациональности, ориентированной на изучение саморазвивающихся неравновесных систем, уже сравнительно давно ассимилируются психологией, противостоя ориентации на идеалы классической науки, в свете которых феномены неадаптивного поведения сами оценивались как патология (Асмолов А. Г., 2002; Гусельцева М. С., 2004). В проблематике стресса эти методологические установки оказались настолько сильными, что даже сегодня, когда наука приступила к активному осмыслению идеалов постнеклассической рациональности, представляется крайне непростым переход к пониманию стресса как синдрома, указывающего на то, что происходит с человеком, когда он сталкивается с трудностями реализации своей неадаптивной природы.

Стоит добавить, что внутренняя тенденция развития человеческого со- -общества выводит человека на новый уровень осознания собственной сущности, связанной не с адаптацией, а с принципиальной неадаптивностью, с ростом потребности в самореализации (Дерманова И. Б., 1995; Маслоу А., 1999; Слободчиков В.И., 2000; Мэй Р., 2001; Асмолов А. Г., 2002, 2007; Олл-портГ., 2002; Коростелева JL А., 2002; Галажинский Э. В., 2002; Леонтьев Д. А., 2005; Кабрин В. И., 2005). Сегодня уже нельзя игнорировать тот факт, что в «центре внимания клинической психологии» оказался человек с «трудностями в самореализации» (Поляков Ю. Ф., 2002). Сама возможность возникновения «конверсионных функциональных расстройств» является платой «за превращение анатомического организма в культурное тело и приобретение им семиотических свойств» (Тхостов А. Ш., 1994). Иными словами, можно констатировать, что центр всей проблематики стресса смещается в те сферы психологического знания, которые изначально позиционировали себя в качестве гуманитарных областей науки.

Опираясь на современное представление о процессе становления человеческого в человеке как способе его устойчивого существования, можно предположить, что люди, которые по разным причинам не могут реализовать свои возможности или, иными словами, удерживать свою жизнь в режиме саморазвития, обречены на переживание хронического, разрушающего, де-конструктивного стресса. Психологическая (и психиатрическая) практика не могла не столкнуться с феноменами проявления такого стресса, но вопрос заключается в том, насколько эта практика могла оценить его истинную природу и происхождение. Возможно, что именно такой стресс «прячется» за феноменами «стресс повседневной жизни», «социальный стресс», «хронический стресс», «латентный стресс», «футурошок», «культурный шок», описанными в специальных работах (Александровский Ю. А., 1996; Менделевич В. Д., 1996; Муздыбаев К., 1998; Коржова Е. Ю., 2000; Торчинская Е. Е., 2001; Дмитриева Т. Б., Положий Б. С., 2004; Залевский Г. В., 2004; Магомед-Эминов М. К., 2005; Короленко Ц. П., 2006; Lazarus R., de Longis А., 1983; Thomae Н., 1988; Perrez М., Reicherts М., 1992 и др.). По данным исследователей ГНЦ социальной и судебной психиатрии им. В. М. Сербского, соотношение хронического стресса и острого стресса в развитии нервно-психических расстройств составляет 85:14,5 % (Дмитриева Т. Б., Положий Б. С., 2004).

Безусловно, не исчезнет из поля зрения психологов тематика посттравматических стрессовых расстройств, являющихся следствием природных бедствий, техногенных катастроф, региональных и межнациональных конфликтов, локальных войн и террористических актов. В то же время все отчетливей проступает тематика стресса как явления, которое не просто сопровождает процесс выхода человека на новые параметры собственного развития, но и является условием этого выхода. Становление «человеческого в человеке» невозможно без стрессов, без «овладения собой» (JI. С. Выготский): «личность рождается при решении экзистенциальной задачи освоения и овладения сложностью собственного бытия» (Зинченко В. П., 2008, с. 6).

По оценке А. Г. Асмолова (1998), JI. С. Выготский вышел к пониманию механизмов преобразования культуры в мир личности и порождения в процессе развития личности культуры, создав тем самым дисциплину, которая остается «венцом знания о развитии человека в природе и обществе». Сегодня актуальной задачей является сближение проблематики стресса с культурно-историческим контекстом. Это задача становится своевременной именно потому, что в психологии сформировалась теоретико-методологическая база, позволяющая разглядеть в JI. С. Выготском настоящего «классика постнеклассической науки» (Зинченко В. П., 2006), что определяет необходимость и возможность изучения проблематики стресса с позиции идей самоорганизации, усматривая в ней методологическую базу культурно-исторического подхода (Клочко В. Е., 2005).

Проникновение в сущность процесса трансформации культуры в мир личности позволяет ставить вопросы о том, какая культура преобразуется в жизненный мир человека, что конкретно она привносит в него в плане устойчивости и подвижности этого мира, какие трудности саморазвития испытывает при этом человек, какие традиционные средства совладания он обретает и т. д. Поликультурное пространство России представляет собой уникальный полигон для кросскультурного исследования стресса и стрессоустойчивости у представителей этих культур. Собственно здесь и возникает клинический аспект проблемы стресса и стрессоустойчивости в ее культурно-историческом контексте: каким образом различные культуры и исторические эпохи, приписывая субъекту специфические атрибуции ответственности и вины, создают различные «конфигурации субъект-объектных разрывов» (Тхостов А. Ш., 1994) и соответственно различные типы скрытых конструкций, определяющих «культурно-исторический патоморфоз конверсионных расстройств» (ЯкубикА., 1984).

Таким образом, в представляемой работе впервые ставится проблема изучения психологического стресса с позиции культурно-исторического подхода в его современном понимании в качестве составной части постнеклас-сического мышления.

Цель исследования — разработка и верификация в этнопсихологическом и клинико-психологическом исследовании концептуальных оснований психологической теории стресса, основанной на понимании человека как открытой саморазвивающейся, самоорганизующейся системы.

Объектом исследования являются стресс и стрессоустойчивость как психологические феномены.

Предметом теоретико-эмпирического исследования являются закономерности становления представлений о стрессе и стрессоустойчивости в психологии, открываемые средствами трансспективного анализа, а также сама феноменология стресса в ее объективированности средствами культурно-исторического подхода.

Задачи исследования:

В теоретическом исследовании'.

1. Выявить тенденции становления представлений о стрессе в процессе исторического движения психологического познания, обеспечивая тем самым возможность концептуального проектирования, учитывающего выявленные тенденции.

2. Доказать, что методологическая база культурно-исторического подхода включает в себя основания, позволяющие определить роль и место психологического стресса в самоорганизации человека, его саморазвитии.

3. Опираясь на полученное методом трансспективного анализа знание, разработать концептуальные основания теории стресса и стрессоустойчивости, адекватные представлениям о человеке как саморазвивающейся, самоорганизующейся системе, обеспечивая тем самым ориентацию теории на идеалы постнеклассической рациональности.

4. Выявить культурно-исторические детерминанты стрессов, сопровождающих онтогенез, качественную динамику стрессов, отвечающую этапам становления жизненного пространства человека как культурно обусловленного феномена.

В эмпирическом исследовании:

1. Определить этнопсихологический аспект проблемы стресса и возможности использования кросскультурного анализа для выявления роли влияния конкретных культур на ценностно-смысловые поля, возникающие как эффект саморазвития представителей разных культур.

2. Выявить условия преобразования культуры в жизненный мир человека, влияние культурной обусловленности на устойчивость и подвижность многомерного мира человека, конкретные трудности саморазвития, характерные для представителей разных культур, традиционные средства совладания, которые они обретают.

3. В клинико-психологическом исследовании выявить трудности самореализации лиц, пациентов с клиническим диагнозом «невротические, обусловленные стрессом расстройства» (F43.2 Расстройства адаптации).

4. С учетом концептуальных оснований теории стресса и стрессоустойчивости разработать методические основы дистрессовой психологической профилактики и психологической коррекции.

Гипотеза исследования представлена следующими положениями.

1. Применяя трансспективный анализ, можно объективировать тенденции развития представлений о стрессе в научной психологии, а затем, опираясь на это знание, сформировать концептуальные основания такой теории стресса, которая укладывалась бы в русло этих тенденций. Это означало бы соответствие теории тем новым парадигмальным установкам, которые в современной психологии уже обозначились в виде все более заметной ее ориентации на идеалы постнеклассической рациональности, но пока еще не стали методологическим основанием для концептуальных построений в психологическом знании и познании феномена стресса.

2. Учитывая, что методологический фундамент отечественной культурно-исторической теории в своей основе отвечает идеалам постнеклассической рациональности (понимание человека как открытой системы, из которого вырастают «динамическая теория психического» JI. С. Выготского и сформулированный им «принцип перспективы будущего»), можно использовать отечественный культурно-исторический подход для вывода теории стресса за пределы гомеостазических объяснительных схем.

3. Использование отечественного культурно-исторического подхода как оправданного методологического основания для сближения проблематики стресса с культурно-историческим контекстом позволяет говорить о культурно-исторических детерминантах стрессов и стрессоустойчивости, сопровождающих онтогенез, качественная динамика стрессов, соответствующая этапам становления жизненного пространства человека как культурно обусловленного феномена.

Теоретико-методологической основой исследования являются теории стресса, представленные исследователями на основных этапах развития психологической науки; основные идеи, разработанные в области теории открытых систем и самоорганизации (И. Р. Пригожин, Г. Хакен, С. П. Курдю-мов и др.); методологические предпосылки принципа системной детерминации, заложенные в работах отечественных ученых (JI. С. Выготский, С. JI. Рубинштейн, А. Н. Леонтьев, Б. Г. Ананьев, Б. Ф. Ломов).

Общей методологической базой всего исследования стала культурно-историческая теория Л. С. Выготского, в ее современном развитии представленная работами А. Г. Асмолова, В. П. Зинченко, Д. А. Леонтьева, В. И. Сло-бодчикова, А. Ш. Тхостова и других ученых. Конкретной методологической базой является вариант антропологической психологии, основывающейся на идеях культурно-исторической психологии, который разрабатывается усилиями ученых-психологов Томского государственного университета, представленный теорией психологических систем (В. Е. Клочко), общей теорией психической ригидности и фиксированных форм поведения (Г. В. Залев-ский), теорией трансскоммуникации (В. И. Кабрин), а также теорией системной детерминации самореализации личности (Э. В. Галажинский).

Методы исследования:

В работе использованы следующие подходы, методы, методики и процедуры:

1. Теоретический анализ осуществлялся средствами трансспективного анализа (В. Е. Клочко). Трансспективный анализ - метод теоретического анализа, адекватный постнеклассическому мышлению, позволяет выявить основные тенденции в становлении (системном усложнении) научных представлений о психологическом стрессе и стрессоустойчивости и закономерно, согласно тенденциям развития психологической науки, вывести на проектирование концептуальных оснований теории стресса с позиции идей самоорганизации.

2. В эмпирическом исследовании психодиагностический метод осуществлялся с помощью методик: Определение индекса качества жизни (Р. С. Элиот), адаптированная О. И. Ждановым (РАГС при Президенте РФ); Оценка жизненных стремлений (Р. Эммонс), адаптированная Д. А. Леонтьевым; Опросник социально-психологической адаптированности (К. Роджерс и Р. Даймонд), адаптированный А. К. Осницким (Психологический институт РАО); Томский опросник ригидности (Г. В. Залевский); Оценка копинг стратегий в эмоциональной, поведенческой и когнитивной сферах (Э. Хайм), адаптированная в Санкт-Петербургском психоневрологическом институте им. В. М. Бехтерева; Оценка базовых копинг-стратегий (Д. Амирхан), адаптированная В. М. Ялтонским. Использовались методы: проективный — модифицированный вариант метода незаконченных предложений Ж. Нюттена, адаптированный под задачи исследования; метод свободных высказываний; для анализа текстов применялся семантический метод - контент-анализ.

3. Феноменологический подход применялся в качестве методов изучения опыта переживания трудных ситуаций, овладения совладающим поведением в социокультурных условиях, самореализации. Феноменологический метод в анализе и интерпретации данных исследования сочетался с герменевтическим и семиотическим.

4. Статистическими методами анализа служили следующие: 1) метод сравнения долей и частот; 2) метод анализа таблиц сопряженности по Критерию Пирсона X ; 3) метод корреляционного анализа с использованием коэффициента ранговой корреляции Спирмена; 4) определение достоверности различий по t-критерию Стьюдента; 5) факторный анализ без вращения. Для расчета статистических показателей использовалась система «Statistica v.6.0».

Сочетание номотетических исследовательских стратегий в анализе показателей изучаемой проблемы с идеографическими методами исследования их содержания позволяет осуществить эмпирическую проверку разработанных концептуальных оснований теории психологического стресса и стрессоустойчивости.

На защиту выносятся:

1 Обоснование культурно-исторического подхода в отечественной психологии как научно оправданного методологического средства, соответствующего тенденциям развития психологической науки и предоставляющего возможность проектирования концептуальных оснований теории стресса, способной объяснить его природу в рамках психологического гетеростаза, т.е. системе представлений о человеке как существе неадаптивном (сверхадаптивном, нормотворческом, трансцендентальном).

2. Результаты трансспективного анализа феномена стресса в психологии, позволившие выявить закономерные изменения в научных представлениях о психологическом стрессе и вывести на задачу определения его роли в самостановлении человека: представления о стрессе как «адаптивном синдроме» возникли в классической психологии; в неклассической психологии стресс стал рассматриваться как процесс взаимодействия человека и среды, в системе человека, способного к осуществлению осознанной саморегуляции своего поведения и деятельности; в постнеклассической психологии стресс открывается как совокупность психологических проявлений, сопровождающих процесс саморазвития человека, в котором раскрывается его сверхадаптивная природа, нормотворческий, гетеростазический характер личностного устройства.

3. Концептуальные основания теории стресса с позиций культурно-исторического подхода, представленные теоретическими положениями, раскрывающими: определение стресса с позиции принципа самоорганизации; роль и смысл психологического стресса в онтогенезе человека, в его саморазвитии; функцию психологического стресса как «надситуативного, сверхадаптивного синдрома»; культурно-исторические детерминанты стресса и стрессоустойчивости, сопровождающие онтогенез, качественная динамика стрессов, отвечающая этапам становления жизненного пространства человека как культурно обусловленного феномена; модель стресса, презентирующая психологические составляющие, характер их связи в виде системной детерминации, качественную трансформацию стресса как процесса самоорганизации психологической системы разной степени открытости; функции эмоций и эмоционально-установочных комплексов в стрессе; условия формирования хронического стресса; методические основы профилактики и коррекции ди-стрессовых проявлений и состояний.

4. Исследовательская модель, представленная сочетанием количественных и качественных методов естественно-научного и феноменологического анализов, позволяющая осуществить дескриптивную, интерпретативную и теоретическую валидизацию в этнокультурном и клинико-психологическом исследованиях сущностных особенностей феномена стресса и стрессоустойчивости с позиции культурно-исторического подхода.

В исследовании принимали участие: респонденты в возрасте от 15 до 22 лет — учащиеся общеобразовательных школ и студенты вузов (представители этнических групп Сибири: алтайцы, буряты, русские, татары, хакасы, шорцы, якуты); общее количество респондентов, старших подростков и юношей составило 970 человек; лица с клиническим диагнозом «невротические расстройства, связанные со стрессом», находившиеся на лечении в ГУ НИИ психического здоровья ТНЦ СО РАМН (г. Томск) и Медико-психологическом центре (г. Ангарск) в количестве 128 человек в возрасте от 20 до 52 лет; жители, проживающие в 30-километровой зоне атомного производства - 136 человек в возрасте от 22 до 54 лет.

Научная новизна исследования представлена тем, что в нем:

- впервые к анализу проблемы стресса в психологии был применен трансспективный анализ, позволивший выявить тенденции в развитии проблематики стресса и стрессоустойчивости в процессе движения психологического познания;

- разработаны концептуальные основания теории стресса и стрессоустойчивости, адекватные представлениям о человеке как саморазвивающейся, самоорганизующейся системе, где стресс выступает в качестве надситуа-тивного, сверхадаптивного синдрома;

- культурно-исторический подход показан как методологически оправданное средство познания стресса и стрессоустойчивости в качестве явлений, сопровождающих процесс трансформации культуры в многомерный мир человека, опосредованный особенностями транскоммуникативных взаимодействий, характерных для конкретных культур; предложена исследовательская модель изучения культурно-исторических детерминант стресса и оснований стрессоустойчивости, интегрирующая методы естественно-научного и феноменологического анализов; осуществлено эмпирическое исследование, позволившее получить научные данные о культурно-исторических детерминантах стресса и стрессоустойчивости в единстве общепсихологического, онтогенетического и клинического контекстов проблемы;

- получены научные сведения о динамике смыслового содержания трудных ситуаций, отражающей процесс становления ментальности старших подростков и юношества этнических групп Сибири; описана феноменология трудных ситуаций юношества этнических групп Сибири и пациентов с клиническим диагнозом «невротические, обусловленные стрессом расстройства», сопряженная с этапами и уровнями становления жизненных миров в разных культурах;

- показана культурно-историческая обусловленность стратегий совла-дающего поведения; выделены наиболее конструктивные стратегии совла-дающего поведения у представителей юношества этнических групп Сибири, с учетом особенностей становления этнической идентичности в современных социокультурных условиях;

- установлено, что ценностно-смысловые измерения жизненного мира, являясь новообразованием, возникающим в процессе его становления, связаны с установками на определенный тип поведения в трудных ситуациях, определяют особенности формирующихся стратегий совладающего поведения, включаясь в системную детерминацию стрессоустойчивости как одной из составляющих процесса жизненного самоосуществления;

- установлена связь показателей напряженности биологических адаптационных систем с трудностями самоорганизации человека в качестве открытой психологической системы, что позволяет расширить представления о природе и предпосылках формирования невротических, обусловленных стрессом и соматоформных расстройств;

- показано, что психологическая коррекция и профилактика дистрессо-вых проявлений и состояний должны быть направлены на формирование компонентов психологической готовности к стрессовым ситуациям, закономерно возникающим при выходе человека за пределы традиционной культурной среды в широкий поликультурный дискурс, определяющий образ жизни и образ мира россиян.

Теоретическая значимость заключается в том, что показаны методологические и теоретические основания, аргументирующие необходимость и возможность разработки феномена психологического стресса с позиции идей культурно-исторического подхода. Установлено, что выделенные этапы в становлении научных представлений о стрессе и стрессоустойчивости привязаны к процессу закономерной смены типов научной рациональности в психологии. Современное состояние проблемы стресса и стрессоустойчивости показано в свете объективных тенденций развития психологического познания, выделены основные методологические положения, обеспечивающие возможность концептуального проектирования, учитывающего выявленные тенденции.

Приведены научные доказательства возможности использования культурно-исторического подхода в отечественной психологии как методологической основы разработки проблемы стресса с учетом принципов постне-классической науки. Представлены концептуальные основания теории стресса и стрессоустойчивости с позиции идей самоорганизации, определены роль и смысл психологического стресса в онтогенезе человека, в его саморазвитии. Показано, что стресс выступает и как сигнал о нарушении процесса жизненного самоосуществления, и как внутреннее состояние человека, устойчивое бытие которого оказывается под угрозой, и как условие коррекции образа жизни и образа мира, противоречия между которыми либо минимизировались до такого уровня, который лишает систему источников самодвижения, либо, наоборот, обострились до такого предела, при котором деструкция человека как целостной системы может обрести необратимый характер.

Выявлены культурно-исторические детерминанты стрессов, сопровождающих онтогенез, качественная динамика стрессов, отвечающая этапам становления жизненного пространства человека как культурно обусловленного феномена. Психологический стресс показан как онтологическое явление, связанное с процессом становления человека, функцией которого является появление возможности психологической системы выходить на новые параметры собственного развития, построения многомерного мира. В связи с этим стресс рассматривается как надситуативный, сверхадаптивный синдром. Стресс проявляется в блокаде процесса перехода возможности психологической системы в ее действительность, где степень открытости человека как психологической системы обусловливает его качественную трансформацию в эустресс или дистресс. Феноменология психологического стресса раскрыта как переживание человеком невозможности или ограничения самореализации, что с позиции культурно-исторического подхода рассматривается как невозможность удержания целостности психологической системы как развивающегося явления и как переживание собственных трансформаций, связанных с процессом самопознания, самопреодоления, самосовершенствования, саморазвития.

Определены психологические условия формирования гетеростереоти-пов в представлениях юношества этнических групп Сибири о трудных ситуациях и способах преодоления, что позволяет расширить знания о детерминантах толерантного и интолерантного поведения молодежи, соответственно выбирать психокоррекционные, социально-педагогические направления профилактики интолерантного поведения среди студенческой молодежи.

Практическая значимость. Концептуальные основания теории стресса и стрессоустойчивости с позиции идей самоорганизации определяют стратегию и методы психокоррекционной работы практических психологов, психотерапевтов в различных сферах консультирования и оказания психологической помощи населению в случаях стрессовых состояний, нервно-психических расстройств, связанных со стрессом, психосоматических расстройств, девиантного и аддиктивного поведения. В психологической профилактике понимание проблемы стресса с позиции идей самоорганизации, овладение алгоритмом осознания и эффективной трансформации стресса в направлении собственного самостановления может способствовать предупреждению расстройств и нарушений, связанных со стрессом, а также успешному саморазвитию, самореализации как на уровне индивидуальных, так и групповых систем. Разработанная в соответствии с данной методологией программа тренинговых занятий «Стрессменеджмент» используется в профилактической, коррекционной и развивающей работе с участниками образовательного процесса в вузе (педагоги, студенты), на курсах повышения квалификации специалистов различных профессиональных групп. Учебный курс для студентов-психологов «Психология стресса» в своем теоретическом изложении и освоении практических компетенций базируется на возможностях трансспективного анализа. Разработанные методические основы профилактической и коррекционной работы с учетом этнопсихологического и онтогенетического контекстов проблемы стресса и стрессоустойчивости у юношества этнических групп Сибири могут служить для психологов и педагогов вузов точкой приложения образовательных и психотерапевтических усилий в учебном процессе, межэтнической коммуникации, тренингах межкультурной толерантности.

Достоверность результатов исследования обеспечена методологической обоснованностью исходных положений и последовательной реализацией обозначенных методологических принципов; применением надежных методов изучения, адекватных методологии работы, использованных апробированных, валидных методик, соответствующих выдвинутой гипотезе, поставленным в исследовании цели и задачам, сочетанием теоретического, количественного и качественного анализов литературных и эмпирических данных, применением аппарата математической статистики для обработки эмпирических данных.

Апробация и внедрение результатов исследования. Проводимые исследования были поддержаны РГНФ в рамках выполнения следующих проектов: № 04-06-1815е «Представления подростков и юношей этнических групп Сибири о трудных ситуациях и способах их преодоления», № 05-06

18008е «Изучение стрессоустойчивости в процессе самореализации юношества народов Сибири»; № 07-06-64604 а/Т «Психологическая готовность к управлению невидимым стрессом людей, проживающих в 30-километровой зоне атомного производства»; № 02.442.11.7014 «Исследование проблем сов-ладающего поведения как фактора профилактики негативных этнических стереотипов у подростков и юношей народов Сибири».

Результаты исследования были представлены на 2-м съезде психологов РПО (Санкт-Петербург, июнь 2003 г.), 1-м Сибирском психологическом форуме (Томск, сентябрь 2004 г.), Всероссийской научно-практической конференции «Теоретические и прикладные аспекты психологии развития: проблемы, решения, перспективы» (Кемерово, 15—16 февраля 2007 г.), Всероссийской конференции «Психология совладающего поведения» (Кострома, май 2007 г.), Всероссийской научно-практической конференции «Активность и ответственность личности в контексте жизнедеятельности» (Омск, 25—26 сентября 2008 г.); Международной научно-практической конференции «Социокультурные проблемы современной молодежи» (Новосибирск, 12—13 мая 2006 г.), 1-м Международном форуме по психологической безопасности (Санкт-Петербург, июнь, 2006 г.), научно-практической конференции с международным участием «Психическое здоровье населения Сибири и Дальнего Востока» (Томск, 11—12 сентября 2006 г.), Международном конгрессе кросскультурной психиатрии и психологии (Пекин, сентябрь 2006 г.), Всемирном конгрессе по стрессу (Г. Селье 1907—2007) (Будапешт, Венгрия, 23—26 августа 2007 г.), IV Международной научной конференции Россия и Восток «Проблема толерантности в диалоге цивилизаций» (Астрахань, 2007 г.); Всероссийской научно-практической конференции с международным участием «Человек в условиях социальных изменений» (Уфа, 18—19 апреля 2007 г.); Международной научной конференции «Актуальные проблемы этнопсихологии в контексте культурно-экономического сотрудничества со странами Азиатско-Тихоокеанского региона» (Хабаровск, 23—25 мая 2008 г.).

Заключение диссертации научная статья по теме "Общая психология, психология личности, история психологии"

351 ВЫВОДЫ

Обобщая всю совокупность полученных данных теоретической и эмпирических глав, формулируем общие выводы диссертационного исследования:

1. В трансспективном анализе выявлены этапы прогрессивного усложнения системных представлений о стрессе, соответствующие основным этапам становления психологической науки, что позволило выйти к проектированию концептуальных оснований теории стресса с позиции культурно-исторического подхода, представленного в современном виде совокупностью представлений о человеке как открытой самоорганизующейся системе. В основе концептуальных оснований теории лежит представление о возможности интеграции знаний о стрессе как гомеостазическом явлении, разработанном в рамках классических теорий, как явлении гетеростазическом, получившем определенное развитие в неклассической психологии, и как явлениях гомео-реза (устойчивость «потока жизни» как постоянно идущего процесса становления «человеческого в человеке»).

2. В постнеклассической трансспективе стресс показан как совокупность психологических проявлений, сопровождающих процесс саморазвития человека, в котором раскрываются его сверхадаптивная природа, нормотворче-ский, гетеростазический характер личностного устройства, что позволяет рассматривать его как «сверхадаптивный синдром». Теоретически и эмпирически доказано, что методологическая база культурно-исторического подхода, как варианта постнеклассической науки, позволяет определить стресс как явление, которое не просто сопровождает процесс выхода человека на новые горизонты собственного развития, но и является условием этого выхода, выступая в качестве механизма саморазвития человека, проявляющегося присущей ему самоорганизацией, имеющей культурную обусловленность. Культурно-исторические детерминанты стрессов проявляются как трудности, возникающие на пути саморазвития человека как способа его существования в качестве открытой системы, затрагивающие саму возможность жизни человека как существа, открытого в мир. Культурно-исторические детерминанты определяют качественную динамику стрессов, отвечающую этапам становления жизненного пространства человека как культурно обусловленного феномена.

3. С позиции культурно-исторического подхода стресс является системным феноменом, амбивалентным по своей природе: он может переживаться как самодиагностика системы, обнаруживающей новые горизонты собственного развития и обладающей готовностью выхода к ним (модель «эустрес-са»), и как оценка начинающейся деструкции системы, которая не может удержать свою целостность в силу факторов, блокирующих возможность саморазвития и самореализации (модель «дистресса»), что вызывает угрозу ее устойчивому существованию.

4. Эмоциональная напряженность человека в стрессе отражает конфликт в ценностно-смысловых полях жизненного мира человека, связанный со стремление к стабильности, с одной стороны, и к изменениям, с другой. Проявление эмоциональных и поведенческих нарушений, нервно-психических расстройств, связанных со стрессом, можно понять как возникновение у человека ненаправленной эмоциональной активности в период диссоциации эмоционально-установочных комплексов. Потеряв предметную направленность, эмоции проявляют себя в виде тревожности, агрессии на других, агрессии на себя (чувство вины), апатии. Эмоции в этом случае оказываются не связанными с соответствующей формой деятельности по преобразованию человеком себя и мира, остаются в границах «защиты», остановившейся в своем развитии психологической системы.

5. Условия преобразования культуры в жизненный мир, обусловливающие подвижность многомерного мира и устойчивость в трудных ситуациях представителей юношества этнических групп Сибири, представлены содержательными этнокультурными вариантами самоорганизации психологической системы:

• трансформация в образе мира ценностей традиционной культуры в ценности современной культуры (как эффект саморазвития), придание трудным ситуациям смысла возможностей развития, проявление открытости в отношении собственных изменений и по отношению к окружающему миру, соответствующие уровню ценностного сознания стратегии совладания с трудностями: самоконтроль, уверенность в разрешении любых трудностей, активная мыслительная деятельность;

• сохранение традиционных для национальной группы способов совладания с трудностями при выраженном самоконтроле и активной самостоятельной мыслительной деятельности объективирует противоречия между сложившимся образом жизни и формирующимся в условиях современной культуры образом мира, разрешает это противоречие в виде осознанного управления сложившимися традиционными формами поведения как национальным культурным ресурсом, обогащающим поведение молодежи, сохраняющим этническую идентичность через ее становление, системное усложнение в условиях культуры современного общества;

• актуализация в образе мира молодежи малочисленных национальностей ценностей роста национального самосознания при открытости собственным изменениям и социальным контактам, использовании копинг-стратегий, адекватных уровню ценностного сознания, позволяет юношеству осуществлять самостоятельную и ответственную позицию в выборе точек приложения своих возможностей в трудных ситуациях, связанных с отстаиванием национальной идентичности.

6. Системные детерминанты стресса и стрессоустойчивости имеют онтогенетическую, этнокультурную и тендерную обусловленность:

• системные детерминанты стресса и стрессоустойчивости отражают в онтогенезе особенности становления многомерного мира человека, связанные с уровнями системной организации сознания, включаются в его детерминацию и способствуют формированию определенных качеств личности, что указывает на онтогенетическую природу стресса и стрессоустойчивости;

• в традиционных этнокультурах стресс связан с задачами и процессом становления этнической идентичности в изменяющихся культурно-исторических условиях; существуют этнокультурные варианты содержания самоорганизации, гарантирующие стрессоустойчивость представителей юношества этнических групп Сибири, а также такие, которые отражают тенденцию к закрытию психологической системы и сохранению стресснапряженности;

• существуют тендерные различия в системных детерминантах стресса и стрессоустойчивости у представителей юношества; независимость тендерных качеств от пола определяется выраженностью и содержанием общесистемных качеств, детерминирующих устойчивость психологической системы в трудных ситуациях, что обусловливает множественность, ситуативность, неиерархическую конфигурацию тендера и позволяет растущей личности избежать пресса ригидных этнических тендерных стереотипов, реализовывать себя на уровне собственной становящейся индивидуальности.

7. Трудности самореализации людей, пациентов, имеющих клинический диагноз «нервно-психические расстройства, связанные со стрессом», проявляются в сохранении противоречия между ценностно-смысловыми параметрами самореализации и копинг-стратегиями как компонентами их образа жизни. Ценностно-смысловые параметры самореализации характеризуются переживанием состояния неопределенности профессионального самоопределения и намерением сменить профессию, актуальными ситуативными смыслами, связанными с самоутверждением, стремлениями к профессиональному саморазвитию и совершенствованию. При этом отсутствие представлений о конкретных целях и этапах их реализации, доминирование установки на жизненные задачи как на трудности, отрицательно влияющие на их жизнь и личность, переживание частоты возникновения трудностей без понимания их смыслового содержания, низкий уровень самоконтроля, отсутствие волевых усилий порождают у них смысл использования таких копинг-стратегий, как «растерянность», «эмоциональная разгрузка», «активное избегание трудностей». Остаются невостребованными копинг-стратегии «придание трудностям смысла возможностей собственного развития», «проблемного анализа», «оптимизма», «сотрудничества» и «конструктивной активности». Выраженная психическая ригидность в структуре личности таких людей фиксирует значимые для них копинг-стратегии в их образе жизни, что проявляется в трудностях совладания со стрессами. Сложившиеся психологические условия затрудняют перевод ценностно-смысловых образований в реальную жизнедеятельность, замыкают людей в тех условиях жизнедеятельности, которые они переживают как трудные, сохраняя стресснапряженность, что ведет к формированию симптомов расстройства. В другом варианте закрытия системы можно наблюдать сближение образа мира и образа жизни, которое проявляется в сворачивании профессиональных целей, преобладании пассивно-страдательных копинг-стратегий, самообвинении и агрессии.

8. Профилактическая и психокоррекционная работа, в основе которых лежат представления о стрессе человека как явлении, связанном с процессом становления многомерного мира человека, позволяет выйти на формирование таких компонентов системы, которые актуализируют психологическую готовность человека (на разных этапах онтогенетического развития) к трансформации стрессов в процесс самостановления человека.

356

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мнение, что стресс может оказывать положительное воздействие до сих пор оспаривается в науке. Доминирующее отношение к стрессу подразумевает явно отрицательное его действие, так что отношение к нему как к положительному феномену кажется многим исследователям невероятным. В то же время в философских работах, физиологических, социально-психологических, медицинских исследованиях получены веские доказательства в поддержку идеи о том, что стресс и его преодоление могут играть роль «трансформационного» (Бодров В. А., 2006) и развивающего процесса, необходимого для развития личности человека. Именно трансформационный аспект преодоления, по мнению ведущих разработчиков данной проблемы, может стать ключом к положительному действию стресса на психологическое благополучие личности. Однако, каким образом это происходит, каковы факторы, ведущие к позитивному или негативному исходу стресса остается пока открытым вопросом для науки.

В связи с этим реализованное теоретико-эмпирическое исследование является научно обоснованной возможностью изучения данного ракурса проблемы стресса и стрессоустойчивости. В диссертации рассмотрены теоретические и методологические предпосылки разработки проблемы стресса и стрессоустойчивости с позиции культурно-исторического подхода в его современном понимании в качестве составной части постнеклассического мышления. Научно доказано, что культурно-исторический подход может выступать методологической основой для разработки проблемы стресса с учетом принципов постнеклассической науки. С позиции культурно-исторического подхода аргументировано, что проблема многообразия теоретических подходов к феномену стресса может быть разрешена, если интегрировать их на основе принципа системности, соответствующего постнеклас-сическому мышлению, снимающему дихотомию «внутреннего — внешнего», «субъективного - объективного», позволяющему выявлять закономерные тенденции развития как новообразования, на которые опирается система (наука) в своем развитии.

Впервые представлена реализация трансспективного анализа к феномену стресса в психологии. Метод трансспективного анализа, адекватный постнеклассическому мышлению, позволил выявить этапы прогрессивного усложнения системных представлений о стрессе, соответствующие основным этапам становления психологической науки, и закономерно вывести на конструирование концептуальных оснований теории стресса с позиции методологического фундамента отечественного культурно-исторического подхода, где основообразующим является принцип самоорганизации — порождения многомерного мира человека. Показано, что рассмотрение стресса с учетом принципа гомеостаза было определено состоянием психологии, как науки о психике, которая понималась как необходимое организующее (регулирующее, ориентирующее и т. д.) начало, имеющее отражательную (субъективную) природу и, будучи таковым, обеспечивающее адаптацию человека, к.окружающей среде. Вскрыто основное противоречие, затрудняющее постановку и решение проблемы стресса и стрессоустойчивости современного человека: гомеостазическое понимание психики и сознания как регуляторов адаптационного процесса, осуществляющегося между человеком и окружающей средой, не соответствует психологии современного человека, для которого характерно стремление к самореализации, как способу саморазвития и главному условию его выживания. Установлено, что основными тенденциями в психологической науке, определяющими возможность проектирования теории стресса с позиции культурно-исторического подхода, являются антропо-логизация, онтологизация, гуманизация психологического знания.

В концептуальных основаниях теории стресса утверждается, что методологическая база культурно-исторического подхода, варианта постнеклассической науки, выход к которой определен «парадигмальным сдвигом», связанным с тенденцией развития науки как открытой самоорганизующейся системы, позволяет определить стресс как явление, которое не просто сопровождает процесс выхода человека на новые горизонты собственного развития, но и является условием этого выхода, выступая, с одной стороны, в качестве механизма саморазвития человека, с другой — проявлением присущей ему самоорганизации, имеющей культурную обусловленность. Культурно-исторические детерминанты стрессов и готовности к стрессоустойчивости представляют собой результат эволюционного развития человека, прогрессирующего усложнения его системной организации в антропогенезе, культуро-генезе, онтогенезе.

В постнеклассической трансспективе стресс открывается как совокупность психологических проявлений, сопровождающих процесс саморазвития человека, в котором раскрывается его сверхадаптивная природа, нормо-творческий, гетеростазический характер личностного устройства; стресс рассматривается как «надситуативный синдром», «сверхадаптивный синдром». Психологический стресс проявляется трудностями, возникающими на пути саморазвития человека как способа его существования в качестве открытой системы; обретает онтологический статус, представляя собой явление, связанное с процессом становления многомерного мира человека.

Таким образом, в концептуальных основаниях теории стресса с позиции культурно-исторического подхода показан смысл стресса в саморазвитии человека; по-новому заявлена функция стресса; представлены его психологические составляющие и характер их связи в виде системной детерминации; выявлены культурно-исторические детерминанты, сопровождающие онтогенез и качественную динамику стрессов, отвечающую этапам становления жизненного пространства человека как культурно обусловленного феномена; представлено соответствующее идеям самоорганизации понимание функции эмоций и эмоционально-установочных комплексов в стрессе; разработана модель стресса, учитывающая его амбивалентную трансформацию (эустресс - дистресс). Культурно-исторические детерминанты сопровождают качественную динамику стрессов, отвечающую этапам становления жизненного пространства человека как культурно обусловленного феномена. В этом контексте обсуждаются условия качественной трансформации стресса в дистресс и эустресс на уровнях становления сознания, в связи с чем определяются задачи дистрессовой профилактики.

В результате эмпирической верификации концептуальных оснований теории стресса в кросскультурном и клинико-психологическом исследованиях выявлены наиболее стресснапряженные сферы жизнедеятельности у юношества народов Сибири, свидетельствующие в одних случаях о признаках становления их многомерного мира, в других - о закрытии психологической системы в своем развитии; получены научные сведения о динамике смыслового содержания трудных ситуаций, отражающей процесс становления жизненного пространства старших подростков и юношества народов Сибири; систематизированы способы совладающего поведения в трудных ситуациях и показана их культурно-историческая обусловленность; установлены место и роль психической ригидности и стратегий совладания в системной детерминации стресса и стрессоустойчивости; раскрыта связь стратегий совладания со смысловым содержанием трудных ситуаций и особенностями самореализации у представителей юношества и пациентов с клиническим диагнозом «расстройства адаптации, связанные со стрессом»; выявлены различные по своей личностной эффективности психологические условия освоения опыта культуры по совладанию с трудными ситуациями; установлены средства традиционной культуры, используемые юношеством для снижения стресснапряженности; установлены психологические условия трудностей самореализации у представителей национальных групп юношества народов Сибири и пациентов с клиническим диагнозом «расстройства, связанные с адаптацией»; определены условия преобразования культуры в жизненный мир человека, обусловливающие подвижность многомерного мира и устойчивость человека как открытой психологической системы в трудных ситуациях у представителей юношества коренных народов Сибири; описана феноменология переживания трудных ситуаций в соответствии с уровнями самореализации юношества народов Сибири; установлена связь напряженности биологических адаптационных систем с трудностями самореализации лиц с клиническим диагнозом «невротические, обусловленные стрессом расстройства».

Установлено, что готовность к стрессоустойчивости может рассматриваться с позиции этнопсихологического подхода, указывая на состояние становления идентичности подростков и представителей юношества. Выделены наиболее конструктивные, с учетом становления этнической идентичности и личностной эффективности, стратегии совладающего поведения у подростков и юношей народов Сибири. Показано, что критерием эффективности стратегий совладания может являться их соответствие ценностно-смысловым качествам человека, выводящим его на новые параметры развития, как процесса совладания с трудной ситуацией. Установлено, что копинг-стратегии представляют собой новообразования, результат становления многомерного мира человека и сами включаются в системную детерминацию стрессоустойчивости. Определены психологические условия формирования гетеро-стереотипов в представлениях юношества народов Сибири о трудных ситуациях и способах преодоления, что позволяет расширить знания о детерминантах толерантного и интолерантного поведения молодежи, соответственно выбирать психокоррекционные, социально-педагогические направления профилактики интолерантного поведения среди студенческой молодежи.

Концептуальные основания теории стресса и стрессоустойчивости с позиции идей самоорганизации позволяют определить методические ориентиры в работе практических психологов, психотерапевтов в различных сферах консультирования и оказания психологической помощи населению. Их основной стратегией является не борьба со стрессом, не противостояние стрессу, позволяющие осуществить редукцию напряжения, не только осознанная саморегуляция состояния или изменения обстоятельств среды, ситуации, а, прежде всего, умение увидеть в стрессовых ситуациях, в стресснап-ряжении основания для самореализации, новые возможности, связанные с задачей развития, со своим будущим, и осуществлять транскоммуникацию используя свой личностный потенциал и возможности среды для перевода данных возможностей в реальную жизнедеятельность, таким образом трансформируя стресснапряжение в выход на новые параметры собственного развития. С учетом интеграции аспектов стресса, связанных с принципами гомеостаза, гетеростаза и гомеореза была разработана технология тренинговых занятий «Стрессменеджмент», которая прошла апробацию в работе со студентами, преподавателями вузов, психологами, работающими в различных социальных сферах, в медицинских учреждениях. Теоретическое освоение учебного курса «психология стресса» и овладение практическими навыками консультирования, диагностики и коррекции опиралось на возможности трансспективного анализа.

Методические основания психопрофилактической и психокоррекционной работы представлены конкретными задачами для выделенных в исследовании онтогенетически, проблемно и этнопсихологически ориентированных направлений. Отмечено, что психопрофилактика проявлений дистресса и его негативных последствий для личности и здоровья человека должна учитывать качественную динамику стресса и стрессоусточивости, соответствующую этапам становления сознания, определяющего жизненное пространство человека. С этой целью указаны условия формирования психологической готовности к стрессоустойчивости на этапах становления жизненного пространства человека. Этнопсихологический аспект проблемы стресса с позиции культурно-исторического подхода требует учета в профилактической и психокоррекционной работе выявленных этнокультурных вариантов содержания самоорганизации, гарантирующих стрессоустойчивость представителей юношества этнических групп Сибири. Установлены задачи психологической коррекции трудностей самореализации людей с клиническим диагнозом «расстройства, связанные со стрессом». Содержание сформулированных задач позволило осуществить выбор методов психологического воздействия, их модификацию в соответствии с предложенной методологией стресса.

Список литературы диссертации автор научной работы: доктора психологических наук, Бохан, Татьяна Геннадьевна, Томск

1. Абабков, В. А. Адаптация к стрессу. Основы теории, диагностики, терапии / В. А. Абабков, М. Перре- СПб.: Речь, 2004. 166 с.

2. Аболин, Л. М. Психологические механизмы эмоциональной устойчивости человека / Л. М. Аболин. Казань : КГУ, 1987. - 261 с.

3. Аболин, Л. М. Проблема многообразий подходов к стрессу / Л. М. Аболин // Материалы 1-го Международного форума по психологической безопасности. СПб., 2006. - С. 64—66.

4. Абульханова-Славская, К. А. Стратегия жизни / К. А. Абульханова-Славская. -М.: Мысль, 1991.-301 с.

5. Абульханова-Славская, К. А. Психология и сознание личности (пробле-мыметодологии, теории и исследование реализации личности / К. А. Абульханова-Славская // Избр. психол. тр. М. : МПСИ; Воронеж : НПО МОДЭК, 1999.-218 с.

6. Абульханова-Славская, К. А. Время личности и время жизни / К. А. Абульханова-Славская, Т. Н. Березина. СПб. : Алетейя, 2001. — 301с.

7. Аверьянов, А. Н. Системное познание мира. Методологические проблемы / А. Н. Аверьянов. М. : Политиздат, 1985. - 263 с.

8. Адлер, А. Понять природу человека / А. Адлер. СПб. : Академический проект, 1997.-255 с.

9. Александровский, Ю. А. Состояния психической дезадаптации и их компенсация / Ю. А. Александровский. М.: Наука, 1976. - 270 с.

10. Ю.Александровский, Ю. А. Социально-стрессовые расстройства / Ю. А. Александровский // Рус. мед. журн. 1996. - С. 689—694.

11. П.Ананьев, Б. Г. О проблемах современного человекознания / Б. Г. Ананьев. — 2-е изд. СПб.: Питер, 2000. - 260 с.

12. Ананьев, Б. Г. Человек как предмет познания / Б. Г. Ананьев. 3-е изд. -СПб. : Питер, 2002. - 288 с.

13. Андреева, Г. М. Психология социального познания / Г. М. Андреева. 3-е изд., перераб. и доп. -М. : Аспект-Пресс, 1997. - 238 с.

14. И.Анохин, П. К. Очерки по физиологии функциональных систем / П. К. Анохин. М. : Медицина, 1975. - 447 с.

15. Антропянская, Л. Н. Особенности социально-психологической адаптации людей среднего возраста в зависимости от их профессиональной принадлежности : автореф. дис. .канд. психол. наук/ Л.Н. Антропянская. -Томск, 2004.-22 с.

16. Ануфриенко, Е. В. Структура состояния дезадаптации в критические периоды развития личности : автореф. дис. . канд. психол. наук / Е. В. Ануфриенко. Хабаровск, 2002. - 20 с.

17. Анцыферова, JI. И. Психология повседневности : жизненный мир личности и «техники» ее бытия / JI. И. Анцыферова // Психолог, журн. 1993. — Т. 14, №2.-С. 3—16.

18. Анцыферова, JI. И. Личность в трудных жизненных условиях : переосмысление, преобразование ситуаций и психологическая защита / Л. И. Анцыферова//Психолог, журн. 1994. - Т. 15, № 1. - С. 3—18.

19. Анцыферова, Л. И. Способность личности к преодолению деформаций своего развития / Л. И. Анцыферова // Психолог, журн. — 1999. Т. 20, № 1. - С. 6—19.

20. Анцыферова, Л. И. Психология старости : особенности развития личности в период поздней взрослости / Л. И. Анцыферова // Психолог, журн. 2001. -Т. 22, №3.-С. 86—99.

21. Аракелов, Г. Г. Национальный проект «Здоровье» и психическое здоровье населения России / Г. Г. Аракелов // Психология перед вызовом будущего : материалы науч. конф., приуроченной к 40-летнему юбилею факультета психологии МГУ. М., 2006. - С. 5—6.

22. Аракелов, Г. Г. Стресс и его механизмы / Г. Г. Аракелов // Вестник МГУ. Сер. 14. Психология. 1995. - № 4. - С. 5—6.

23. Артемьева, Е. Ю. Основы психологии субъективной семантики / Е. Ю. Артемьева. М. : Наука, 1999. - 350 с.

24. Аршинов, В. И. Философия самоорганизации. Новые горизонты / В. И. Аршинов, Я. И. Сверский // Общественные науки и современность. — 1993. -№3.- С. 59—70.

25. Асмолов, А. Г. Деятельность и установка / А. Г. Ас молов. — М. : Изд-во МГУ, 1979.-150 с.

26. Асмолов, А. Г. Культурно-историческая теория и конструирование миров / А. Г. Асмолов. М. : Ин-т практ. психологии; Воронеж : НПО МОДЭК, 1996.-768 с.

27. Асмолов, А. Г. У порога неклассической релятивистской психологии / А. Г. Асмолов // Сибирский психолог, журн. 1998. - Вып. 7. - С. 7—16.

28. Асмолов, А. Г. XXI век : психология в век психологии / А. Г. Асмолов // Вопр. психологии. 1999. -№ 1. - С. 3—12.

29. Асмолов, А. Г. Л. С. Выготский сегодня. Неклассическая психология / А. Г. Асмолов // Культурно-историческая психология развития : материалы первых чтений памяти Л. С. Выготского / под ред. И. А. Петуховой. -М.: Смысл, 2001. С. 20—34.

30. Асмолов, А. Г. По ту сторону сознания : методологические проблемы неклассической психологии / А. Г. Асмолов. М. : Смысл, 2002. — 480 с.

31. Асмолов, А. Г. Психология личности : Принципы общепсихологического анализа / А. Г. Асмолов. — М.: Смысл, НЦ «Академия», 2002. 414 с.

32. Асмолов, А. Г. Психология личности: культурно-историческое понимание развития человека / А. Г. Асмолов. — 3-е изд., испр. и доп. М. : Смысл : Издательский центр «Академия», 2007. - 528 с.

33. Ахутина, Т. В. JL С. Выготский: культурно-исторический и естественнонаучный подходы к интериоризации / Т. В. Ахутина // Вестник МГУ. Сер. 14. Психология. 2004. - № 3. - С. 41—55.

34. Бахтин, М. М. Эстетика словесного творчества : сб. избр. np / М. М. Бахтин. М.: Искусство, 1979. - 424 с.

35. Бек, А. Когнитивная терапия депрессии / А. Бек, Ф. Раш, Б. Шо. СПб. : Питер, 2003.-304 с.

36. Белинская, Е. П. Идентичность личности в условиях социальных изменений : автореф. дис. . д-ра психол. наук / Е. П. Белинская. — М., 2006. 50 с.

37. Бергсон, А. Творческая эволюция / А. Бергсон // Режим доступа : http://www.philosophy.ni/library/berg/5.html

38. Бердяев, Н. А. Самопознание : опыт философской автобиографии / Н. А. Бердяев. -М., 1991.-446 с.

39. Березин, Ф. Б. Психическая и психофизиологическая адаптация человека / Ф. Б. Березин. Л. : Наука, 1988. - 270 с.

40. Бернс, Р. Развитие Я-концепции и воспитание / Р. Берне. М. : Прогресс, 1986.-422 с.

41. Бернштейн, Н. А. Очерки по физиологии движений и физиологии активности Н. А. Бернштейн. М. : Медицина, 1966. - 349 с.

42. Бихевиоризм. М. : ACT, 1998. - 701 с.

43. Бодров, В. А. Информационный стресс / В. А. Бодров. М. : ПЕР СЭ, 2000.-352 с.

44. Бодров, В. А. Система психической регуляции стрессоустойчивости человека-оператора / В. А. Бодров, А. А. Обознов // Психолог, журн. 2000. -Т. 21, №4.-С. 32—40.

45. Бодров, В. А. Проблема преодоления стресса. Часть 1 : «Coping stress» и теоретические подходы к его изучению / В. А. Бодров // Психолог, журн. — 2006. Т. 27, № 1. - С. 122—133.

46. Бодров, В. А. Проблема преодоления стресса. Часть 2 : Процессы и ресурсы преодоления стресса / В. А. Бодров // Психолог, журн. 2006. - Т. 27, №2.-С. 113—123.

47. Божович, JL И. Избранные психологические труды : проблемы формирования личности / Л. И. Божович. М. : Междунар. пед. академия, 1995. -208 с.

48. Бохан, Т. Г. Психологические основания профилактики и коррекции проблем психологического функционирования при изменении образа жизни / Т. Г. Бохан // Сибирский психологический журнал. 2003. — Вып. 18 — С. 44—48.

49. Брайт, Д. Стресс. Теории, исследования и мифы / Д. Брайт, Ф. Джонс. -СПб. : Прайм-ЕВРОЗНАК, 2003. 352 с.

50. Братусь Б. С. К проблеме человека в психологии / Б. С. Братусь // Вопр. психологии. 1997. - № 5. - С. 3—19.

51. Братусь, Б. С. Психология личности / Б. С. Братусь // Психология личности. Хрестоматия: В 2-х т. Самара, 1999. - Т. 2. - С.383—456.

52. Брушлинский, А. В. Мышление как процесс и проблемы деятельности / А. В. Брушлинский // Вопросы психологии. 1984. - №5. - С. 17—29.

53. Брушлинский, А. В. Главное это взаимодействие человека с миром / А. В. Брушлинский // Деятельность: теория, методология, проблемы. — М.: Политиздат, 1990. - С. 231—239.

54. Брушлинский, А. В. Психология субъекта / А. В. Брушлинский. СПб. : Алетейя, 2003.-269 с.

55. Бубер М. Проблема человека / М. Бубер. Киев : Ника-Центр, Вист-С, 1998.-96 с.

56. Бурлачук, Л. Ф. Психология жизненных ситуаций / Л. Ф. Бурлачук, Е. Ю. Коржова. М. : Рос. пед. агентство, 1998. - 262 с.

57. Бурлачук, Л. Ф. К психологической теории ситуации / Л. Ф. Бурлачук, Н. Б. Михайлова // Психолог, журн. 2002. - № 1. - С. 5—17.

58. Вальдман, А. В. Психофизиологическая регуляция эмоционального стресса / А. В. Вальдман // Актуальные проблемы стресса. — Кишинев : Штиин-ца, 1976.-С. 34—43.

59. Варлакова, Я. В. Психическая ригидность в патогенезе и психотерапии ишемической болезни сердца : автореф. дис. . канд. психол. наук / Я. В. Варлакова. — Томск, 2007. — 22 с.

60. Василькова, В. В. Порядок и хаос в развитии социальных систем / В. В. Василькова // Синергетика и теория социальной организации. Серия «Мир культуры, истории и философии» СПб. : Лань, 1999. - 480 с.

61. Василюк, Ф. Е. Психология переживания (анализ преодоления критических ситуаций) / Ф. Е. Василюк. М. : Изд-во МГУ, 1984. - 200 с.

62. Василюк, Ф. Е. Культурно-антропологические условия возможности психотерапевтического опыта / Ф. Е. Василюк // Культурно-историческая психология. 2007. - № 1. - С.93—100.

63. Ваулина, Т. А. Типы профессионально-психологического мышления : исторический и общепсихологические аспекты : автореф. дис. . канд. психол наук / Т. А. Ваулина. Барнаул, 2005. - 22 с.

64. Венгер, А. Л. Культурно-исторический подход к коррекции посттравматической регрессии: на материале психологической работы в Беслане (2004 2006 гг.) / А. Л. Венгер, Е. И. Морозова // Вопросы психологии. - 2007. -№ 1.-С. 62—69.

65. Вилюнас, В. К. Основные проблемы психологической теории эмоций / В.К.Вилюнас // Психология эмоций. Тексты / под ред. В. К. Вилюнаса, Ю. Б. Гиппенрейтер. М. : Изд-во Моск. ун-та, 1984. - С. 3—27.

66. Винер, Н. Кибернетика / Н. Винер. — М. : Советское радио, 1958. — 240 с.

67. Водопьянова, Н. Е. Синдром выгорания: диагностика и профилактика / Н. Е. Водопьянова, Е. С. Старченкова. 2-е изд. — СПб. : Питер, 2008. — 336 с.

68. Волочков, А. А. Ценностная направленность личности как выражение смыслообразующей активности / А. А. Волочков // Психолог, журн. -2004. Т. 25, № 2. - С. 17—33.

69. Воробьева, Л. И. Гуманитарная психология : предмет и задачи / Л. И. Воробьева // Вопр. психологии. 1995. - № 2. - С. 26—34.

70. Выготский, Л. С. Собрание сочинений : в 6 т. / Л. С. Выготский. М. : Педагогика, 1982. - Т. 1. - 487 с.

71. Выготский, Л. С. Собрание сочинений : в 6 т. / Л. С. Выготский. М. : Педагогика, 1982.-Т. 2.-504 с.

72. Выготский, Л. С. Собрание сочинений : в 6 т. / Л. С. Выготский. М. : Педагогика, 1984. - Т. 4. - 432 с.

73. Выготский, JI. С. Собрание сочинений: в 6 т. / JI. С. Выготский. М. : Педагогика, 1983. - Т. 3. - 367 с.

74. Галажинский, Э. В. Самореализация личности как предмет психологического познания / Э. В. Галажинский // Ежегодник Российского психологического общества. М., 2002. - Т. 9, вып. 2. - С. 225—226.

75. Гальперин, П. Я. Методы обучения и умственное развитие ребенка / П. Я. Гальперин. М.: МГУ, 1985. - С. 3—42.

76. Ганзен, В. А. Системные описания в психологии / В. А. Ганзен. — JI. : Изд-во Ленингр. ун-та, 1984. 176 с.

77. Гаркави, Л. X. Антистрессорные реакции и активационная терапия. Реакция активации как путь к здоровью через процессы самореализации / Л. X. Гаркави, Е. Б. Квакина, Т. С. Кузьменко. М.: Имедис, 1998. - 656 с.

78. Генковская, В. М. Особенности саморегуляции как нормы психической устойчивости личности в стрессовых ситуациях : автореф. дис. . канд. психол наук / В. М. Генковская. Киев, 1990. - 18 с.

79. Гилева, И. О. Системно-структурный анализ мотивационной готовности к творческой деятельности: автореф. дис. . канд. психол. наук / И. О. Гилева. Барнаул, 2000. — 22 с.

80. Гиппенрейтер, Ю. Б. О природе человеческой воли /Ю. Б. Гиппенрейтер // Психолог, журн. Т. 20, № 3. - 2005. - С. 15—23.

81. Голованевская, В. И. Факторы предпочтения стратегий совладания: автореф. дис. . канд. психол. наук / В. И. Голованевская . М., 2006. - 31 с.

82. Горизонтов, П. Д. Стресс / П. Д. Горизонтов // БМЭ. М., 1963. - Т. 31. - С. 608—628.

83. Гринберг, Дж. Управление стрессом / Дж. Гринберг. СПб. : Питер, 2004. -496 с.

84. Губачев, Ю. М. Эмоциональный стресс в условиях нормы и патологии / Ю.М. Губачев, Б. В. Иовлев, Б. Д. Карвасарский. Л. : Медицина, 1976. -224 с.

85. Гусельцева, М. С. Культурно-историческая психология: от классической к постнеклассической картине мира / М. С. Гусельцева // Вопр. психологии. -2003.-№ 1.-С. 99—115.

86. Гусельцева, М. С. Психология, педагогика и культурология / М. С. Гусельцева // Журн. прикладной психологии. № 4—5. — 2004. — С. 44—57.

87. Гусельцева, М. С. Типы методологических установок в психологии / М. С. Гусельцева // Вопр. психологии. — 2005. № 6. - С. 98—103.

88. Давыдов, В. В. Новый подход к пониманию структуры и содержания деятельности / В. В. Давыдов // Психолог, журн. — Т. 19, № 6. — С. 20—27.

89. Данилова, Е. Е. Психологический анализ трудных ситуаций и способов овладения ими у детей 9—11 лет : автореф. дис. . канд. психол. наук / Е. Е. Данилова. М., 1990. - 20 с.

90. Дементий, JI. И. Ответственность как личностный копинг-ресурс в ситуации одиночества / JI. И. Дементий // Практическая психология и логопедия. 2004. - Т. 8, № 1.-С. 21—26.

91. Дерманова, И. Б. Проявления направленности активности личности в феномене социально-психологической адаптации / И. Б. Дерманова // Теоретические и прикладные вопр. психологии / под. ред. А. А. Крылова. -СПб., 1995.-Вып. 1.-С. 12—19.

92. Джидарьян, И. А. Проблема общей удовлетворенности жизнью : теоретическое и эмпирическое исследование / И. А. Джидарьян, Е. В. Антонова // Сознание личности в кризисном обществе. М. : Институт психологии РАН, 1995.-С. 76—94.

93. Дикая, JL Г. Отношение человека к неблагоприятным жизненным событиям и факторы его формирования / JL Г. Дикая, А. В. Махнач // Психолог, журн. 1996. - Т. 17, № 3. - С. 137—148.

94. Дмитриева, Т. Б. Социальный стресс и психическое здоровье / Т. Б. Дмитриева, Б. С. Положий. М., 2001. - 248 с.

95. Дорожевец, А. Н. Когнитивные механизмы адаптации к кризисным событиям / А. Н. Дорожевец // Журн. практ. психолога. 1998. - № 4. — С. 3—17.

96. Дьяченко, М. И. О подходах к изучению эмоциональной устойчивости / М. И. Дьяченко, В. А. Пономаренко // Военно-медицинский журн. 1989. -№5.-С. 106—112.

97. Жданов, О. И. 10000 дней менеджмент жизни / О. И. Жданов, В. Л.Бакштанский.-М., 2001. 563 с.

98. Залевский, Г. В. Психическая ригидность в норме и патологии / Г.В.Залевский.-Томск, 1993.-214 с.

99. Залевский, Г. В. Психическая ригидность как фактор школьной дезадаптации : возможности диагностики, коррекции и профилактики / Г. В. Залевский, Э. В. Галажинский, Т. Г. Бохан. Томск, 1999. — 172 с.

100. Залевский, Г. В. Фиксированные формы поведения индивидуальных и групповых систем. М.: Мысль, 2004. - 460 с.

101. Залевский, Г. В. Фиксированные формы поведения как коммуникативные барьеры в кросскультуральном контексте / Г. В. Залевский // Менталитет и коммуникативная среда в транзитивном обществе. Томск : Изд-во Том. ун-та, 2004. - С. 153—168.

102. Занковский А. Н. Профессиональный стресс и функциональные состояния / А. Н. Занковский // Психологические проблемы профессиональной деятельности. М. : Наука, 1991. - С. 144—156.

103. Запорожец, А. В. Основные проблемы онтогенеза психики / А. В. Запорожец // Избр. психологические труды. М., 1986. - Т. 1. - С. 223—257.

104. Захаров, А. И. Неврозы у детей и подростков / А. И. Захаров. JI. : Медицина, 1988.-248 с.

105. Зейгарник, Б. В. Саморегуляция в норме и патологии / Б. В. Зейгарник // Психолог, журн. 1989. - Т. 10, № 2. - С. 122—132.

106. Зильберман, П. Б. Эмоциональная устойчивость оператора / П. Б. Зильберман // Очерки психологии труда / под ред. Е. А. Милеряна. — М.: Наука, 1974. С. 138—172.

107. Зинченко, В. П. Человек развивающийся. Очерки российской психологии / В. П. Зинченко, Е. Б. Моргунов. М. : Тривола, 1994. - 304 с.

108. Зинченко, В. П. Посох Осипа Мандельштама и Трубка Мамардашвили. К началам органической психологии / В. П. Зинченко. — М. : Новая школа, 1997.-336 с.

109. Зинченко, В. П. Гетерогенез мысли: подходы JI. С. Выготского и Г. Г.Шпета (продолжение разговора) / В. П. Зинченко // Густав Шпет и современная философия гуманитарного знания. М. : Языки славянских культур, 2006. - С. 82—134.

110. Зинченко, В. П. Общество на пути к «человеку психологическому» /

111. B. П. Зинченко // Вопр. психологии. 2008. - № 3. - С. 3—11.

112. Знаков, В. В. А. В. Брушлинский : верность традициям и эволюция научных взглядов / В. В. Знаков // Творческое наследие А. В. Брушлинского и О. К. Тихомирова и современная психология мышления. — М. : Изд-во Ин-та психологии РАН, 2003. С. 17—24.

113. Знаков, В. В. Психология субъекта как методология понимания человеческого бытия / В. В. Знаков // Психолог, журн. 2003. - Т. 24, № 2.1. C. 95—106.

114. Изард К. Психология эмоций / К. Изард. СПб. : Питер, 1999. — 464 с.

115. Исаев, Д. Н. Психологический стресс и психосоматические расстройства в детском возрасте. Лекции / Д. Н. Исаев. СПб. : ППМИ, 1994. - 80 с.

116. Ишмухаметов, Р. Р. Депривация потребности в самореализации как фактор миграционной готовности личности : автореф. дис. . канд. психол. наук / Р. Р. Ишмухаметов. Барнаул, 2003. - 24 с.

117. Кабрин, В. И. Коммуникативный мир и транскоммуникативный потенциал жизни личности / В. И. Кабрин. М. : Смысл, 2005. - 248 с.

118. Калин, В. К. Воля и психологическая устойчивость профессионала /

119. B. К. Калин // Психологическая устойчивость профессиональной деятельности. Одесса, 1984. - С. 71—75.

120. Калинин, И. В. Психологический кризис с точки зрения личностного смысла / И. В. Калинин // Антикризисное поведение : сущность, проблемы, тенденции. Ульяновск : ИПКПРО, 1999. - С. 11—24.

121. Калитина, С. В. Психологический смысл кризиса середины жизни /

122. C. В. Калитина // Психология зрелости и старения. 2004. - № 4 (28). -С. 7—15.

123. Калмыкова, Е. С. Ранняя привязанность и ее влияние на устойчивость к психической травме (сообщение 1) / Е. С. Калмыкова, М. А. Падун // Психолог. журн. 2002. - Т. 23, № 5. - С. 88—105.

124. Карапетян, Л. Профессиональная стрессоустойчивость: автореф. дис. . канд. психол. наук / Л. Карапетян. Красноярск, 2000. - 22 с.

125. Кассиль Г. Н. Внутренняя среда организма / Г. Н. Кассиль. М. : Наука, 1983.-227 с.

126. Кемеров, В. Е. Классическое неклассическое - постнеклассическое / В. Е. Кемеров // Современный философский словарь / под общ. ред. В. Е. Кемерова. - Лондон; Франкфурт-на-Майне; Париж; Люксембург; Москва; Минск : ПАНПРИНТ, 1998. - С. 399—406.

127. Китаев-Смык, Л. А. Психология стресса / Л. А. Китаев-Смык. М. : Наука, 1983.-386 с.

128. Китаев-Смык Л. А. Психология и концепция стресса / Л. А. Китаев-Смык // Хрестоматия по психологии / под ред. А.В. Петровского. 2-е изд., перераб. и доп. - М. : Просвещение, 1987. - С. 250—260.

129. Климов, У. Ф. Идеалы культуры и становление субъекта профессиональной деятельности / У. Ф. Климов // Психолог, журн. — 2005. — Т. 20, №3. — С. 94—102.

130. Клочко, В. Е. Историко-системный подход в психологии / В.Е. Клочко // Методология и история психологии : тез. докл. к VII съезду общества психологов СССР.-М., 1991.-С. 11—18.

131. Клочко, В. Е. Многомерный мир человека как сущность онтогенеза / В. Е. Клочко // Сибирский психолог, журн. 1998. - Вып. 8—9. — С. 4—10.

132. Клочко, В. Е. Самореализация личности : системный взгляд / В. Е. Клочко, Э. В. Галажинский. Томск : ТГУ, 1999. — 153 с.

133. Клочко, В. Е. Щит Персея и круг Хомы : психоисторический этюд /

134. B. Е. Клочко // Сибирский психолог, журн. 2004. - Вып. 19. - С. 11—17.

135. Клочко, В. Е. Самоорганизация в психологических системах : проблемы становления ментального пространства личности (введение в трансспек-тивный анализ) / В. Е. Клочко. Томск : Изд-во Том. ун-та, 2005. - 174 с.

136. Клочко, Ю. В. Ригидность в структуре готовности человека к изменению образа жизни : автореф. дис. . канд. психол наук / Ю. В. Клочко. — Барнаул, 2002. 23 с.

137. Князева, Е. Н. Синергетика и принципы коэволюции сложных систем / Е. Н. Князева, С. П. Курдюмов // Проблемы общественного развития. — 1998.-№3—4.-С. 3—6.

138. Козлов, А. И. Модернизационный стресс у коренного населения Севера Западной Сибири. Препринт / А. И. Козлов, Т. Г. Вершубская, М. А. Козлова, Л. Шмит. М. : Иностранная литература; «АрктАн-С», 2002. - 27 с.

139. Конопкин, О. А. Стилевые особенности саморегуляции деятельности / О. А. Конопкин, В. Н. Моросанова // Вопр. психологии. — 1989. №5. —1. C. 18—26.

140. Коржова, Е. Ю. Жизненные ситуации и стратегии поведения / Е. Ю. Коржова // Психологические проблемы самореализации личности. -СПб., 1997.-С. 75—78.

141. Коржова, Е. Ю. Развитие личности в контексте жизненной ситуации / Е.Ю.Коржова // Психологические проблемы самореализации личности. — СПб. : Изд-во СПГУ, 2000. Вып 4. - С. 155—161.

142. Короленко, Ц. П. Личностные и диссоциативные расстройства: расширение границ диагностики и терапии / Ц. П. Короленко, Н. В. Дмитриева. Новосибирск : Изд-во НГПУ, 2006. - 472 с.

143. Короленко, Ц. П. Идентичность. Развитие. Перенасыщенность. Бегство / Ц. П. Короленко, Н. В. Дмитриева, Е. Н. Загоруйко. — Новосибирск : Изд-во НГПУ, 2007. 472 с.

144. Коростелева, И. С. Психологические предпосылки и последствия переживания фрустрации в норме и при психосоматическом заболевании : автореф. дис. . канд. психол наук. -М., 1991. -27 с.

145. Коростылева, Л. А. Психология самореализации личности : затруднения в профессиональной сфере / И. С. Коростелева. — СПб.: Речь, 2005. 222 с.

146. Косова, Е. Г. Психическая ригидность как фактор развития посттравматического стрессового расстройства у сотрудников оперативных подразделений, перенесших боевой стресс : автореф. дис. . канд. психол. наук / Е. Г. Косова. Томск, 2005. - 22 с.

147. Коул, М. Культурно-историческая психология / М. Коул. М. : Коги-тоцентр, 1997.-С. 127—128.

148. Краснова, О. В. Личность пожилого человека : социально-психологический подход : автореф. . дис. д-ра психол. наук / О. В. Краснова.-М., 2006.-50 с.

149. Краснорядцева, О. М. Психологические механизмы возникновения и регуляции мышления в реальной жизнедеятельности : автореф. дис. . д-ра психол. наук / О. М. Краснорядцева. — Барнаул, 1996. — 40 с.

150. B. И. Кабрина. Томск : Изд-во Том. ун-та, 2002. - С. 140—150.

151. Краснорядцева, О. М. Деформация эмоционально-установочного реагирования личности как деструктивный фактор профессионального поведения / О. М. Краснорядцева // Сибирский психолог, журн. — 2007. — Вып.26.-С. 166—169.

152. Крылов, В. Ю. Особенности психологических систем и методы их исследования / В. Ю. Крылов // Психолог, журн. 1997. - Т. 18, № 1.1. C. 31—37.

153. Кушнир, Н. Я. Динамика плача ребенка в первые месяцы жизни / Н.Я.Кушнир // Вопр. психологии. 1994. - № 3. - 17—22.

154. Кьеркегор, С. Страх и трепет / С. Кьеркегор. М. : Республика, 1993. -383 с.

155. Лазарус, Р. Теория стресса и психофизиологические исследования / Р. Лазарус // Эмоциональный стресс / под ред. Л. Леви. Л. : Медицина, 1970.-328 с.

156. Лазарус Р. Индивидуальная чувствительность и устойчивость к психологическому стрессу / Р. Лазарус // Психологические факторы на работе и охрана здоровья. М.; Женева, 1989. - С. 121—126.

157. Левин, К. Конфликт между аристотелевским и галилеевским мышлением в современной психологии / К. Левин // Психолог, журн. — 1990. — Т. 11, №5.-С. 134—158.

158. Левитов, Н. Д. Фрустрация — один из видов психических состояний / Н. Д. Левитов//Вопр. психологии. 1967. -№ 6. - С. 118—129.

159. Лекторский, В. А. Деятельностный подход : смерть или возрождение? / В. А. Лекторский // Вопр. философии. 2001. - № 2. - С. 56—65.

160. Леонова, А. Б. Комплексная стратегия анализа профессионального стресса : от диагностики к профилактике и коррекции / А. Б. Леонова // Психолог, журн. 2004. - Т. 25, № 2. - С. 75—85.

161. Леонтьев, А. Н. Деятельность. Сознание. Личность / А. Н. Леонтьев. -М., 1975.-302 с.

162. Леонтьев, А. Н. Философия психологии : из научного наследия / А. Н. Леонтьев. М. : Изд-во Моск. ун-та, 1994. - 287 с.

163. Леонтьев, Д. А. Личностный смысл и трансформация психического образа / Д. А. Леонтьев // Вестник Моск. ун-та. Сер. 14. Психология. — 1988. -С. 3—14.

164. Леонтьев, Д. А. Психология смысла : природа, структура и динамика смысловой реальности / Д. А. Леонтьев. М. : Смысл, 1999. - 486 с.

165. Леонтьев, Д. А. К. Левин : в поисках нового психологического мышления / Д. А. Леонтьев, Е. Ю. Потяева // Психолог, журн. — 2001. Т. 22, №5.-С. 5—16.

166. Леонтьев, Д. А. Экзистенциальная тревога и как с ней бороться / Д. А. Леонтьев // Московский психотерапевтический журн. 2003. - № 2. -С. 18—30.

167. Леонтьев, А. Н. Очерк теории аффективноети / А. Н. Леонтьев // Психолог. журн. 2004. - Т. 25, № 4. - С. 78—88.

168. Леонтьев, Д. А. Эксклюзивное интервью с Михаем Чиксентмихайи (Д.Леонтьев, сентябрь 2005) / Д. А. Леонтьев // Режим доступа: http: //www.positivepsychology.ru.

169. Леонтьев, Д. А. Неклассический вектор в современной психологии / Д. А. Леонтьев // Постнеклассическая психология. — 2005. — № 1. — С. 51— 72.

170. Либин, А. В. Дифференциальная психология : на пересечении европейских, российских и американских традиций / А. В. Либин. 2-е изд., пере-раб. -М.: Смысл, ПЕР-СЭ, 2000. - 549 с.

171. Либина, Е. В. Стили реагирования на стресс : Психологическая защита или совладание со сложными обстоятельствами? / Е. В. Либина,. А. В. Либин // Стиль человека : психологический анализ / под ред. А. В. Либина. М. : Смысл, 1998. - 215 с.

172. Ломов, Б. Ф. Методологические и теоретические проблемы психологии / Б. Ф. Ломов. М. : Наука, 1999. - 350 с.

173. Ломов, Б. Ф. Психическая регуляция деятельности / Б. Ф. Ломов. — М. : ИП РАН, 2006.

174. Лоскутов, Ю. В. Современная философия: на пути к постнеклассической парадигме / Ю. В. Лоскутов // Человек и общество : на рубеже тысячелетий. Воронеж : Изд-во ВПГУ, 2001. - Вып. 9—10. - С. 156—169.

175. Магомед-Эминов, М. Ш. Трансформация личности / М. Ш. Магомед-Эминов. — М.: Психоаналитическая ассоциация, 1998. — 496 с.

176. Магомед-Эминов, М. Ш. Психология уцелевшего / М. Ш. Магомед-Эминов // Вестн. Московского университета. Серия 14. Психология. 2005. — № 3. - С. 3—18.

177. Мадди, С. Смыслообразование в процессе принятия решений / С. Мадди // Психолог, журн. 2005. - Т. 26, № 6. - С. 87—101.

178. Мазилов, В. А. Коммуникативная методология психологической науки: возможный путь интеграции психологического знания / В. А. Мазилов // Сибирский психологический журнал. 2006. - № 24. - С. 65—70.

179. Маклаков, А. Г. Личностный адаптационный потенциал : его мобилизация и прогнозирование в экстремальных условиях / А. Г. Маклаков // Психолог, журн. 2001. - Т. 22, № 1. - С. 16—25.

180. Мамардашвили, М. Проблема человека в философии / М. Мамарда-швили // О человеческом в человеке : сб. науч. тр. / сост. Е. В. Филиппова / под. ред. И. Т. Фролова. — М. : Политиздат, 1991. — С. 8—22.

181. Мамардашвили, М. К. Как я понимаю философию / М. К. Мамардашвили. М. : Прогресс, 1992. — 368 с.

182. Мамардашвили, М. К. Стрела познания (набросок естественно-исторической гносеологии) / М. К. Мамардашвили. — М. : Школа «Языки русской культуры», 1997. 304 с.

183. Марищук, В. JI. Поведение и саморегуляция человека в условиях стресса / В. Л. Марищук, В. И. Евдокимов. СПб., 2001. - С. 81—101.

184. Маслоу А. Мотивация и личность / А. Маслоу. СПб. : Евразия, 1999. -480 с.

185. Махнач, А. В. Компонентный анализ психического состояния человека в особых условиях деятельности / А. В. Махнач // Психолог, журн. — 1991. — Т. 12, № 1.-С. 66—75.

186. Менделевич В. Д. Антиципационные механизмы неврозогенеза /В. Д. Менделевич // Психолог, журн. 1996. - № 4. - С. 107—115.

187. Митькин, И. Ф. Принципы самоорганизации систем: критический анализ / И. Ф. Митькин // Психолог, журн. 1998. - Т. 19. - С. 116—128.

188. Можейко, М. Л. Классика. Неклассика. Постнеклассика / М. Л. Можей-ко // История философии. Энциклопедия / сост. и гл. науч. ред.

189. A. А. Грицанова. М. : Книжный Дом, 2002. - С. 459—463.

190. Моросанова, В. И. Индивидуальный стиль саморегуляции: феномен, структура и функции в произвольной активности человека / В. И. Моросанова. М. : Наука, 2001. - 192 с.

191. Москвитина, О. А. Представления младших подростков о трудных жизненных ситуациях / О. А. Москвитина // Журн. прикладной психологии. -2004. -№ 4—5. С. 97—100.

192. Муздыбаев, К. Стратегия совладания с жизненными трудностями. Теоретический анализ / К. Муздыбаев // Журн. социологии и социальной антропологии. 1998. - Т. 1, № 2. - С. 110—111.

193. Мэй, Р. Смысл тревоги/Р.Мэй.-М. : Класс, 2001.-379 с.

194. Мясищев, В. Н. Психология отношений : избр. психол. тр. /

195. B.Н. Мясищев / ред. А. А. Бодалев. — М. : Институт практической психологии; Воронеж : НПО «МОДЭК», 1995.-356 с.

196. Мясоед, П. А. Системно-деятельностный подход в психологии развития / П. А. Мясоед // Вопр. психологии. 1999. - № 5. - С. 90—100.

197. Мясоед, П. А. Психология в аспекте типов научной рациональности / П. А. Мясоед // Вопр. психологии. 2004. - № 6. - С. 3—18.

198. Мясоед, П. А. О психологическом знании и познании, или что мы хотим от психологии? / П. А. Мясоед // Вопр. психологии. — 2006. № 4. -С. 140—143.

199. Надирашвили, Ш. А. Понятие установки в общей и социальной психологии / Ш. А. Надирашвили. Тбилиси : Мецниереба, 1974. — 170 с.

200. Наенко, Н. И. Психическая напряженность / Н. И. Наенко. М. : Изд-во Моск. ун-та, 1976. - 112 с.

201. Нартова-Бочавер, С. К. «Coping Behavior» в системе понятий психологии личности / С. К. Нартова-Бочавер // Психолог, журн. 1997. - Т. 18, №5.-С. 20—30.

202. Небылицин, В. Д. Психофизиологические исследования индивидуальных различий / В. Д. Небылицин. М. : Наука, 1976. — 334 с.

203. Некрасова, Е. В. Пространственно-временная организация жизненного мира человека : автореф. дис. . д-ра психол. наук / Е. В. Некрасова. — Барнаул, 2005.-46 с.

204. Немчин, Т. А. Состояние нервно-психического напряжения / Т. А.Немчин. JI. : ЛГУ, 1983.-166 с.

205. Непомнящая, В. А. Особенности становления личности в молодости на этапе изменения социальной ситуации развития : автореф. дис. . канд. психол. наук / В. А. Непомнящая. Томск, 2005. - 22 с.

206. Никифоров, В. Е. Проблемная ситуация и проблема : генезис, структура, функции / В. Е. Никифоров. Рига : Зинатне, 1988. - 185 с.

207. Никольская, И. М. Психологическая защита у детей / И. М. Никольская, Р. М. Грановская. СПб. : Речь, 2001. - 508 с.

208. Нуркова, В. В. Автобиографическая память в трудной жизненной ситуации : новые феномены / В. В. Нуркова, К. Н. Василевская // Вопр. психологии. 2003. - № 5. - С. 93—102.

209. Оллпорт, Г. Становление личности : избр. тр. / Г. Оллпорт. М. : Смысл, 2002. - 464 с.

210. Падун, М. А. Психическая травма и базисные когнитивные схемы личности / М. А. Падун, Н. В. Тарабрина // Московский психотерапевтический журн.-2003.-№ 1.-С. 121—141.

211. Пезешкиан, Н. Психотерапия повседневной жизни / Н. Пезешкиан. — М., 1995.-336 с.

212. Петровский, В. А. Психология неадаптивной активности / В. А. Петровский. М. : Горбунок, 1992. - 224 с.

213. Питере, Т. Аутизм : от теоретического понимания к педагогическому воздействию / Т. Питере. — СПб : Институт специальной педагогики и психологии, 1999. 192 с.

214. Платонов, К. К. Структура и развитие личности / К. К. Платонов. — М. : Наука, 1986.-254 с.

215. Поляков, А. С. Современные проблемы клинической психологии /

216. A. С. Поляков // Сибирский психолог, журн. 2002. - Вып. 11. - С. 8—16.

217. Пономарев, Я. А. Психология творчества / Я. А. Пономарев. — М. : Наука, 1976.-303 с.

218. Пригожин, И. Р. От существующего к возможному / И. Р. Пригожин. -М. : Знание, 1985. 87 с.

219. Пригожин, И. Р. Философия нестабильности / И. Р. Пригожин // Вопр. философии. 1991. -№ 6. - С. 46—57.

220. Психологические аспекты зависимостей : сб. науч. тр.: учеб. пособие / под ред. А. Ш. Тхостова, С. П. Елшанского. М. : Научный мир, 2005. -112 с.

221. Психологический словарь / под ред. В. П. Зинченко, Б. Г. Мещерякова. М. : Педагогика-Пресс, 2001. - 440 с.

222. Психология наука о нарушениях? / // Сайт позитивной психологии : http ://www. positivepsychology. ru/history/leontievarticle. htm

223. Пуховский, H. H. Психопатологические последствия чрезвычайных ситуаций / Н. Н. Пуховский. М. : Академический Проект, 2000. - 286 с.

224. Рассказова, Е. И. Динамика смысла в процессе совладания с тревогой / Е. И. Рассказова // Проблема смысла в науках о человеке (к 100-летию

225. B. Франкла) : материалы между нар. конф. / под ред. Д. А. Леонтьева. М. : Смысл, 2005. - С. 176—179.

226. Рейковский, Я. Экспериментальная психология эмоций / Я. Рейковский / под общ. ред. О. В. Овчинниковой. — М. : Прогресс, 1979.

227. Рогинская Т. И. Синдром выгорания в социальных профессиях / Т. И. Рогинская // Психолог, журн. 2002. - Т. 23, № 3. - С. 85—95.

228. Роджерс, К. Становление личности : взгляд на психотерапию / К. Роджерс.- М.: ЭКСМО-ПРЕСС, 2001. 416 с.

229. Ротенберг, В. С. Поисковая активность и адаптация / В. С. Ротенберг, В. В. Аршавский. М. : Наука, 1984. - 193 с.

230. Рубинштейн, С. JI. Проблемы общей психологии / С. JI. Рубинштейн. -М.: Педагогика, 1973. 423 с.

231. Рубинштейн, С. JI. Человек и мир / С. JI. Рубинштейн. — М. : Наука, 1987.-191 с.

232. Саморегуляция и прогнозирование социального поведения личности / под ред. В. А. Ядова. JI.: Наука, Ленингр. отд-ние, 1979. - 264 с.

233. Сартр, Ж.-П. Бытие и ничто : опыт феноменологической онтологии / Ж.-П. Сартр. М.: Республика, 2000. - 639 с.

234. Селигман, М. Э. Как научиться оптимизму / М. Э. Селигман. М. : Вече, 1997.-429 с.

235. Селигман, М. Э. Новая позитивная психология / М. Э. Селигман. — М. : София, 2006.-367 с.

236. Селье, Г. На уровне целого организма / Г. Селье. — М. : Наука, 1972. — 122 с.

237. Селье, Г. Стресс без дистресса / Г. Селье. Рига : Виеда, 1992. - 109 с.

238. Селье, Г. Стресс жизни / Г. Селье // Психология экстремальных ситуаций : хрестоматия / сост. А. Е. Тарас, К. В. Сельченок. М. : ACT; Минск : Харвест, 2002. - С. 6—38.

239. Семке, В. Я. Душевные кризисы и их преодоление / В. Я. Семке, Е. М. Епанчинцева. Томск : Изд-во Том. ун-та, 2005. - 212 с.

240. Семке, В. Я. Транскультуральная аддиктология / В. Я. Семке, Н. А. Бохан. — Томск : Изд-во Том. ун-та. 2008. 588 с.

241. Симонов, П. В. Адаптивные функции эмоций / П. В. Симонов // Физиология человека. 1986. - Т. 22, № 2. - С. 5—9.

242. Сирота, Н. А. Преодоление эмоционального стресса подростками. Модель исследования / Н. А. Сирота, В. М. Ялтонский // Обзор психиатрии и мед. психологии. 1993. - № 1. - С. 53—60.

243. Слободчиков, В. И. Основы психологической антропологии. Психология развития человека: Развитие субъектной реальности в онтогенезе : учеб. пособие для вузов / В. И. Слободчиков, Е. И. Исаев. М. : Школьная пресса, 2000. - 416 с.

244. Созонтов, А. Е. Гедонистический и эвдемонистический подходы к проблеме психологического благополучия / А. Е. Созонтов // Вопр. психологии. 2006.-№ 4. - С. - 105—115.

245. Солдатова, Е. Л. Нормативные кризисы развития личности взрослого человека : автореф. дис. . докт. Психолог, наук / Е. Л. Солдатова. — Екатеринбург, 2007. 42 с.

246. Спиваковская, А. С. Профилактика детских неврозов : комплексная психологическая коррекция / А. С. Спиваковская. М. : Изд-во МГУ, 1988.-200 с.

247. Спилбергер, Ч. Д. Концептуальные и методологические проблемы исследования тревоги / Ч. Д. Спилбергер // Тревога и стресс в спорте. — М. : Физкультура и спорт, 1983. С. 12—24.

248. Спиноза, Б. Этика / Б. Спиноза / пер. с лат. Н. А. Иванцова. — СПб. : Мегакон; Аста-Пресс, 1993. 247 с.

249. Степин, В. С. Научное познание и ценности техногенной цивилизации / В. С. Степин // Вопр. философии. 1989. - № 10. - С. 3—18.

250. Степин, В. С. Научная рациональность в гуманистическом измерении /

251. B. С. Степин // О человеческом в человеке : сб. науч. тр. / сост. Е.В.Филиппова / под ред. И. Т. Фролова. — М. : Политиздат, 1991.1. C. 138—166.

252. Степин, В. С. Эпоха перемен и сценарии будущего : избр. социально-филос. публицистика / В. С. Степин. М. : ИФРАН, 1996. - 175 с.

253. Степин, В. С. Теоретическое знание : структура, историческая эволюция / В. С. Степин. М. : Прогресс, Традиция, 2000. - 743 с.

254. Степин, В. С. Наука и образование в эпоху цивилизационных перемен /

255. B. С. Степин // Устойчивое развитие. Наука и практика. — 2002. — № 1. — Режим доступа : http//srv 5/ uni-dubna. ru /journal/view

256. Стрельцова, И. П. Возрастные особенности применения стратегии совладающего поведения / И. П. Стрельцова // Ребенок в современном мире : тез. докл. научно-практ. конф. Нижний Тагил, 2002. - С. 14—18.

257. Суворова, В. В. Психофизиология стресса / В. В. Суворова. М. : Педагогика, 1975.-208 с.

258. Судаков, К. В. Системные механизмы эмоционального стресса / К. В. Судаков. -М. : Медицина, 1982. 232 с.

259. Судаков, К. В. Индивидуальная устойчивость к эмоциональному стрессу / К. В. Судаков. М., 1998. - 263 с.

260. Суркова, Е. Г. Преодоление трудных жизненных ситуаций младшими школьниками : автореф. дис. . канд. психол. наук / Е. Г. Суркова. М., 2004. - 24 с.

261. Сухарев, И. В. Этнофункциональный подход к проблеме психического развития человека / И. В. Сухарев // Вопр. психологии. 2002. - № 2.1. C. 40—57.

262. Татарко, А. Н. Этническая идентичность и ценностные ориентации представителей традиционных культур в условиях модернизации общества / А. Н. Татарко, Н. М. Лебедева, М. А. Козлова // Журн. прикладной психологии. 2004. - № 4—5. - С. 120—127.

263. Ташлыков, В. А. Психологическая защита у больных неврозами и психосоматическими расстройствами : пособие для врачей / В. А. Ташлыков. — СПб., 1992.-23 с.

264. Тиллих, П. Избранное. Теология культуры / П. Тиллих. М. : Юрист, 1995.-479 с.

265. Тихомиров, О. К. Теоретические проблемы исследования бессознательного / О. К. Тихомиров // Вопр. психологии. — 1981. № 2. - С. 31—39.

266. Тихомиров, О. К. Психология мышления / О. К. Тихомиров. — М. : Изд-во МГУ, 1984.-270 с.

267. Томэ, X. Теоретические и эмпирические основы психологического развития человеческой жизни / X. Томэ // Принцип развития в психологии. -М. : Наука, 1978.-С. 173—196.

268. Торчинская, Е. Е. Роль ценностно-смысловых образований личности в адаптации к хроническому стрессу / Е. Е. Торчинская // Психолог, журн. — 2001. Т. 22, № 2. - С. 27—35.

269. Трофимова, И. П. Предпосылки синергетического подхода в психологии / И. П. Трофимова // Синергетическая психология. Тексты. М. : Союз, 1997. - Вып. 1. - С. 7—31.

270. Трубицына, Л. В. Переживание травмирующего события как проблема психологии личности : автореф. дис. . канд. психол. наук / Л. В. Трубицына. М., 2005. - 23 с.

271. Турачев, Ю. Эмоциональный стресс в условиях нормы и патологии человека / Ю. Турачев, Б. И. Иовлев. — Л. : Медицина, 1976. 224 с.

272. Тхостов, А. Ш. Типология субъекта (опыт феноменологического исследования) / А. Ш. Тхостов // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 14. Психология. -1994.-№3.-С. 3—13.

273. Тхостов, А. Ш. Телесность человека в контексте культурно-исторического подхода / А. Ш. Тхостов // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 14. Психология. 2002. - № 4. - С. 34—40.

274. Тышкова, М. Исследование устойчивости личности детей и подростков в трудных ситуациях / М. Тышкова // Вопр. психологии. 1987. - № 1. -С. 24—30.

275. Уваров, Е. А. Смысложизненная установка в саморазвитии человека : системно-синергетический подход / Е. А. Уваров Электронный ресурс. — Тамбов, 2006. Режим доступа : psy@tsu.tmb.ru

276. Узнадзе, Д. Н. Теория установки : Избранные психологические труды в 70 т. / Д. Н. Узнадзе. М.: ИПП; Воронеж : НПО МОДЭК, 1997. - 448 с.

277. Фельдштейн, Д. И. Возрастная и педагогическая психология / Д. И. Фельдштейн. Воронеж : МОДЭК, 2002. - 427 с.

278. Филиппов, А. В. Ситуация как элемент психологического тезауруса / А. В. Филиппов, С. В. Ковалев // Вопр. психологии. — 1994. — Вып. 5. — С. 24—33.

279. Франкенхойзер, М. Эмоциональный стресс / М. Франкенхойзер. М. : Наука, 1972.-217 с.

280. Франкл, В. Человек в поисках смысла / В. Франкл. М. : Прогресс, 1990.-368 с.

281. Фрейд, А. Психология «Я» и защитные механизмы / А. Фрейд. — М. : Педагогика-Пресс, 1993. 144 с.

282. Фромм, Э. Анатомия человеческой деструктивности / Э. Фромм. — М. : Республика, 1994. 447 с.

283. Фромм Э. Человеческая ситуация / Э. Фромм. — М.: Смысл, 1995. — 239 с.

284. Хайдеггер, М. Время и бытие : статьи и выступления / М. Хайдеггер. -М. : Республика, 1993. 448 с.

285. Хакен, Г. Принципы работы головного мозга : Синергетический подход к активности мозга, поведению и когнитивной деятельности / Г. Хакен.,-М. :Per Se, 2001.-351 с.

286. Хомская, Е. Д. О методологических проблемах современной психологии / Е. Д. Хомская // Вопр. психологии. 1997. - № 3. — С. 112—132.

287. Хорни, К. Невроз и развитие личности. Т. 3. - Наши внутренние конфликты : невроз и развитие личности / К. Хорни. - М. : Смысл, 1997. -694 с.

288. Хьелл, JI. Теории личности (основные положения, исследования и примечания) / JI. Хьелл, Д. Зиглер. 2-е изд., испр. - СПб. : Питер Ком, 1998. - 606 с.

289. Цикин, В. А. Синергетика как постнеклассическая трансформация научного знания / Цикин В. А. // Философия природы и практическая философия для аспирантов Электронный ресурс. — Режим доступа http://opex. auditorium.ru

290. Чуприкова, Н. И. Психика и предмет психологии в свете достижений современной нейронауки / Н. И. Чуприкова // Вопр. психологии. 2004. -№2.-С. 104—108.

291. Шакуров, P. X. Психология преодоления / P. X. Шакуров // Вопр. психологии. -2003. -Вып. 4. С. 21—29.

292. Шапкин, С. А. Деятельность в особых условиях : компонентный анализ структуры и стратегии адаптации / С. А. Шапкин, JI. Г. Дикая // Психолог, журн.-1996.-Т. 17, № 1.-С. 19—34.

293. Шептенко, О. Б. Системная детерминация профессиональных установок в реальной жизнедеятельности : автореф. дис. . канд. психол. наук / О. Б. Шептенко. Барнаул, 1998. - 22 с.

294. Щербатых, Ю. В. Психология стресса и методы коррекции / Ю. В. Щербатых. СПб. : Питер, 2006. - 256 с.

295. Эллис, А. Гуманистическая психотерапия : рационально-эмоциональный подход / А. Эллис. СПб. : Сова; М. : Эксмо-пресс, 2002. — 269 с.

296. Эльконин, Б. Д. Введение в психологию развития (в традиции культурно-исторической теории JI.C. Выготского) / Б. Д. Эльконин. — М. : Триво-ла, 1994.- 167 с.

297. Эльконин, Б. Д. Педагогика развития: проба как конструкт образовательной системы / Б. Д. Эльконин // Педагогика развития : ключевые компетентности и их становление : материалы 9-й научно-практ. конф. -Красноярск, 2003.

298. Эммонс, Р. Психология высших жизненных устремлений: мотивация и духовность личности / Р. Эммонс / пер. с англ.; под ред. Д. А. Леонтьева. -М. : Смысл, 2004.-416 с.

299. Эриксон, Э. Детство и общество / Э. Эриксон. СПб.: Ленато; ACT; Университетская книга, 1996. — 240 с.

300. Эриксон, Э. Идентичность: юность и кризис / Э. Эриксон. М. : Изд. группа Прогресс, 1999. - 342 с.

301. Юнг, К. Проблема души нашего времени / К. Юнг. — М. : Изд. группа Прогресс, 1996.-331 с.

302. Юревич, А. В. Интеграция психологии : утопия или реальность? / А.В.Юревич // Вопр. психологии. 2005. - № 3. - С. 16—28.

303. Юревич, А. В. Интерпретативные традиции и параметры развития психологической науки / А.В. Юревич // Вопр. психологии. 2005. - № 5. -С. 119—130.

304. Якобсон, Р. О. Юрий Тынянов в Праге / Р. О. Якобсон // Роман Якобсон: Тексты, документы, исследования / под ред. X. Барана, С. И. Гиндина идр.-М., 1999.-62 с.

305. Якубик, А. Истерия. Методология. Теория. Психопатология / А. Яку-бик.-М, 1982.-342 с.

306. Ялтонский, В. М. Копинг-поведение здоровых и больных наркоманией : автореф. дис. . д-ра мед. наук / В. М. Ялтонский. — СПб., 1995. 40 с.

307. Ярошевский, М. Г. Уолтор Кеннон, Иван Павлов и проблема эмоционального поведения / М. Г. Ярошевский // Вопр. психологии. — 1995. — №6.-С. 35-65.

308. Ясперс, К. Общая психопатология / К. Ясперс. М. : Практика, 1997.

309. Aldwin, С. М. Stress, Coping, and Health at Mid-Life : A Developmental Perspective / С. M. Aldwin, M. R. Levenson / M. E. Lachman (ed.) // The Handbook of Midlife Development. New York : Wiley, 2001. - P. 188—214.

310. Alexander, F. Psychosomatie Medicine: Its Principles and Applications / F.Alexander. New York : Norton, 1950.

311. Allred, K. D. The Hardy Personality : Cognitive and physiological responses to evaluative threat / K. D. Allred, T. W. Smith // J. of Personality & Social Psychology. 1989. - Feb. - Vol. 56, № 2. - P. 257—266.

312. Amirkhan, J. H. A Factor Fnalytically Derived Measure of Coping: The Coping Strategy Indicator / J. H. Amirkhan // J. of Personality and Social Psychology. 1990. - Vol. 59.-P. 1066—1074.

313. Anthony, E. J. Un nouveau domaine scientifique a explore / E.J.Anthony, C. Childand, C. Rjupernik // L enfant vulnerable. Paris : P. U. F., 1978; 1982. -P. 21—35.

314. Antonovsky, A. Unraveling the mystery of health. How people manage stress and stay well / A. Antonovsky. San Francisco : Jossey-Bass Publishers, 1987.

315. Applay, M. Psychological Stress / M. Applay, R. Trumbull. New York : Appleton-Century-Crofts, 1967.

316. Arnold, M. B. Emotion and personality / M. B. Arnold. New York : Columbia Univer. Press, 1960. - Vol. I; Vol. II.

317. Azar, B. A. New Stress Paradigm for Women / B. A. Azar // Monitor on Psychology. 2000. - Vol. 31, № 7, July—August.

318. Bandura, A. Self-efficacy : Toward a unifying theory of behavioral change / A. Bandura // Psychological Review. 1977. - Vol. 9. - P. 191—215.

319. Basowitz, H. Anxiety and Stress: An Interdisciplinary Study of a Life Situation / H. Basowitz, H. Persky, S. Korchin, R. Grinker. New York : McGrow-Hill, 1955.

320. Beehr, T. A. Psychological Stress in the Workplace / T. A. Beehr. London; New York, 1995.

321. Boekaertis, M. Coping with Stress in Childhood and Adolescence / Handbook of Coping : Theory. Research, Applications / M. Boekaertis / ed. by V. Zeidner, N. Endler. New York: Wiley and Sons, 1996. - P. 452—484.

322. Boekaertis, M. Intensity of Emotions, Emotion Regulation, and goal Framing; how are They Related to Adolescents Choice of Coping Strategies? / M. Boekaertis // Anxiety, Stress and Coping, Brunner-Routhledge. 2002. -Vol. 15, №4.-P. 401—412.

323. Bowlby, J. Attachment and Loss / J. Bowlby. — Harmondsworth : Pelican Books, 1969.-Vol. 1.

324. Bowlby, J. Attachment and Loss / J. Bowlby. Harmondsworth : Pelican Books, 1971.-Vol. 2.

325. Bowlby, J. Attachmen and Loss / J. Bowlby. Harmondsworth : Pelican Books, 1973.-Vol.3.

326. Brissette, I. The Role of Optimism in Social Network Development, Coping and Psychological Adjustment During a Life Transition / I. Brissette, C. S. Carver, M. F. Scheier // J. of Personality and Social Psychology, 2002. -Vol. 82, № l.-P. 102—111.

327. Brooks, R. B. Children at risk : Fostering resilience and hope (abstract) / R.B. Brooks // American Journal of Orthopsychiatry. 1994. - Oct. - Vol. 64, №4.-P. 545—553.

328. Brunstein, J. C. Personal goals and emotional well-being: The moderating role of motive dispositions / J. C. Brunstein, О. C. Schultheiss, R. Graessman // Journal of Personality and Social Psychology. 1998. - Vol. 75. - P.—508.

329. Carron, A. V. Reactions to anxiety and motor behavior / A. V. Carron // J. of Motor Behavior. 1971.-Vol. 2.-P. 181—188.

330. Carver, C. S. Resilience and thriving : Issues, models and linkages / C. S. Carver // J. of Social Issues. 1998. - Vol. 54, № 2. - P. 245—266.

331. Chikszentmihalyi, M. The flow experience and its significance for human psychology / M. Chikszentmihalyi, I. S. Chikszentmihalyi // Optimal Experience : psychological studies of flow in consciousness. — Cambridge : University Press, 1988.-P. 15—35.

332. Clarke, D. E. Vulnerability to stress as a function of age, sex, locus of control, Hardiness and Type A personality / D. E. Clarke // Social Behavior and Personality. 1995. - Vol. 23, № 3. - P. 285—286.

333. Cofer, C. N. Motivation : theory and research / C. N. Cofer, M. H. Appley. -New York : Wiley, 1964.

334. Colby, P. M. Individual differences in identity development status: Social and cognitive correlates of goal integration in early adulthood : Unpublished doctoral dissertation / P. M. Colby University of California, Davis, 1996.

335. Compas, В. E. Consistency and variability in causal attributions and coping with stress / В. E. Compas, C. J. Forsythe, B. N. Wagner // Cognitive Therapy and Research. 1988. - Vol. 12. - P. 305—320.

336. Сох, Т. Stress / Т. Сох. Baltimore, 1981.

337. Csikszentmihalyi, М. Flow : The Psychology of Optimal Experience / M. Csikszentmihalyi. New York : Harper and Row, 1990.

338. Csikszentmihalyi, M. Toward a psychology of optimal experience / M. Csikszentmihalyi // Review of Personality and Social Psychology / L. Wheeler (ed.). Beverly Hills (CA) : Sage, 1982. - Vol. 3. - P. 13—36.

339. Dahrendorf, R. Lebenschencen. Frankfurt G. M.: Suhrkamp. Cited in H. Strasser and S. Randall / R. Dahrendorf // An introduction the theories of social change. — London : Routleadge and Kegan Paul, 1979.

340. Diener, E. Resources, personal strivings, and subjective well-being: A nomothetic and idiographie approach / E. Diener, F. Fujita // Journal of Personality and Social Psychologie. 1995. - Vol. 68. - P. 926—935.

341. Diener, E. Personality, culture, and subjective well-being: emotional and cognitive evaluations of life / E. Diener, S. Oichi, R. E. Lucas // Annual Review of Psychology. 1996. - Vol. 1. - P. 403—423.

342. Dohrenwend, B. P. The Social Psychological Nature of Stress : A Framework for Causal Inquiry / B. P. Dohrenwend // J. Abnormal Social Psychology. -1970. Vol. 62. - P. 294—302.

343. Donham, G. W. Personality correlates of health locus of control with medical inpatients / G. W. Donham, K. Ludenia, M. M. Sands, P. D. Holzer // Psychological Reports. 1983. - Vol. 52. - P. 659—666.

344. Endler, N. S. Coping Inventory for Stressful Situations : Manual / N. S. Endler, J. D. A. Parker. Toronto : Multi-Health Systems, 1990.

345. Epstein, S. Manual for the Constructive Thinking Inventory / S. Epstein. -Odessa : Psychological Assessments Resources, 2001.

346. Evans, D. R. Personality, marital, and occupational factors associated with quality of life / D. R. Evans, J. R. Pellizzari, B. J. Culbert, M. E. Metzen // J. of Clinical Psychology. 1993. - Jul. - Vol. 49, № 4. - P. 477—485.

347. Finger, T. N. Self, earth, and society: Alienation and Trinitarian transformation / T. N. Finger. Downers Grove, IL: Inter Varsity Press, 1997.

348. Ford, D. H. Positive health and living system frameworks / D. H. Ford // American Psychologist. 1990. -№ 45. - P. 980—981.

349. Freud, S. The psychopathology of everyday life (A. Tyson, Trans) / S.Freud. -New York : Norton, 1966.

350. Fuller, J. L. Foundations of behavior genetics / J. L. Fuller, W.R.Thompson. -St. Louis, MO : С. V. Mosby, 1978.

351. Haan, N. Coping and defending Processes of self-environment organization / N. Haan. New York : Academic Press, 1977. - 457 p.

352. Hobfoll, S. Conservation of resources: A new attempt at conceptualizing stress / S. Hobfoll // American Psychologist. 1988. - Vol. 44. - P. 513—524.

353. Hockey, G. R. A state control theory of adaptation to stress and individual difference in stress management / G. R. Hockey, A. W. Gaillard, M. G. Coles // Energetics and human information processing. Dordrecht, 1986.

354. Holmes, Т. H. The Social Reddjustment Scale / Т. H. Holmes, R. H. Rohe // J. of Psychosomatic Research. 1967. - № 11. - P. 213—218.

355. Horowitz, M. J. Person schemas / M. J. Horowitz // Person schemas and maladaptive interpersonal patterns / ed. M. J. Horowitz. Chicago : Univ. of Chicago Press, 1991.

356. Huang, C. Hardiness and stress : A critical review / C. Huang // Maternal Child Nursing Journal. 1995. - Jul-Sep. - Vol. 23, № 3. - P. 82—89.

357. Hubbard, E. The Cognition Stress System : Attitudes, Beliefs and Expectations / E. Hubbard // Stress and Health. Brooks / P. L. Pice (ed.). California : Cole Publishing Company, Pacific Grove, 1992. - P. 61—84.

358. Inkeles, A. Becoming modern / A. Inkeles, D. H. Smith. Cambridge, MA : Harvard University Press, 1974.

359. Ionescu, S. La resilience et les concepts apparentes / S. Ionescu // Premier Forum International «Securite psychologique, resilience, psychotrauma». — SPb., 2006.-P. 14—19.

360. Janoff-Bulman, R. Rebuilding shattered assumptions after traumatic life events : coping processes and outcomes / R. R. Janoff-Bulman // Coping : The psychology of what works / ed. C. R. Snyder. New York : Oxford University Press, 1998.

361. Kahneman, D. Well-being : The foundations of hedonic psychology / D. Kahneman, E. Diener, N. Schwarz. New York : Russell Sage Foundation, 1999.

362. Kelly, G. A. The psychology of personal constructs / G. A. Kelly. New York : Norton, 1955. - Vol. 1, 2.

363. Khoshaba, D. Early Antecedents of Hardiness / D. Khoshaba, S. Maddi // Consulting Psychology Journal. 1999. - Vol. 51, № 2. - P. 106—117.

364. Kobasa, S. C. Hardiness and Health : A Prospective Study / S. C. Kobasa, S.R. Maddi // J. of Personality and Social Psychology. 1982. - Vol. 42, № 1.

365. Kobasa, S. C. Personality and social resources in stress resistance / S.C. Kobasa, M. C. Pucetti // J. of Personality and Social Psychology. 1983. -Vol. 45.-P. 839—850.

366. La Greca. The Psychosocial factors in surviving stress / La Greca // Special Issue : Survivorship : The other side of death and dying. Death studies. 1985. -Vol. 9,№ l.-P. 23—36.

367. Lacey, J. I. Somatic response and stress : some revisions of activation theory / J. I. Lacey // Psychological stress / ed. H. Appley, R. Trumbull. New York, 1967.

368. Lannone, V. Stress und Krankheit / V. Lannone // Raum und Zeit. 1990. -Vol. 9, №4.-P. 60—62.

369. Lazarus, R. Emotion and adaptation / R. Lazarus. New York : Oxford University Press, 1991.

370. Lazarus, R. Psychosocial Stress and Coping in Aging / R. Lazarus, A. Longis // Amer. Psychol. 1983. - Vol. 38, № 3.

371. Lazarus, R. Stress, Appraisal and Coping / R. Lazarus, S. Folkman. New York : Springer Publishing House, 1984.

372. Leak, G. K. Relationship between social interest, alienation, and psychological hardiness. Individual Psychology / G. K. Leak, D. E. Williams // Journal of Adlerian Theory Research and Practice. 1989. - Sept. - Vol. 45, № 3. -P. 369—375.

373. Leary, V. E. R. Resilience and thriving in response to challenge : an opportunity for a paradigm shift in women's health / V. E. Leary, J. R. Ickovics // Women's health : Research on Gender, Behavior and Policy. 1995. - Vol. 1. -P. 121—142.

374. Leary, V. E. Strength in the face of adversity : individual and social thriving / V. E. Leary // J. of Social Issues. 1998. - Vol. 54, № 4. - P. 425-^46.

375. Lee, H. J. Relationship of Hardiness and current life events to perceived health in rural adults / H. J. Lee // Research in Nursing and Health. 1991. -Oct.-Vol. 14, №5.-P. 351—359.

376. Lefcourt, H. M. Locus of control : current trends in theory and research / H.M. Lefcourt. Hillsdale; New York : Lawrence Erlbaum Associates, 1976.

377. Levine, S. Social Stress / S. Levine, N. A. Scotch (eds.). Chicago : Aldine, 1970.-P. 11—140.

378. Maddi, S. R. The existential neurosis / S. R. Maddi // Journal of Abnormal Psychology. 1967.-Vol. 72.-P. 311—333.

379. Maddi, S. R. Hardiness and Mental Health / S. R. Maddi, D. M. Koshaba // J. of Personality Assessment. 1994. - Oct. - Vol. 63, № 2. - P. 265—274.

380. Maddi, S. R. The Personal Views Survey : A measure of dispositional hardiness / S. R. Maddi. Landham, MD : Scarecrow Press, 1997.

381. Magnusson, D. The person and situation in an interactional model of behavior / D. Magnusson // Scand. J. Psychol. 1976. - Vol. 17. - P. 253—271.

382. Martens, R. Anxiety and motor behavior : a review / R. Martens // J. of Motor Behavior. 1971. - Vol. 2. - P. 151—179.

383. Matheny, К. B. The coping Resources Inventory for Stress : a measure of perceived resourcefulness / К. B. Matheny, D. W. Aycock, W. L. Curlette, G.N. Junker//J. Clin. Psychol. 1993. -V. 49. - P. 815—830.

384. McCrae, R. R. Personality in Adulthood : A Five-Factor Theory Perspective / R. R. McCrae, P. T. Costa. Baltimore : Guilford Press, 2003.

385. McCrae, R. R. Situational Determinants of Coping Responses : Loss, Threat and Challenge / R. R. McCrae // J. of Personality and Social Psychology. -1984. Vol. 46. - P. 919—928.

386. McCubbin, M. Family hardiness index / M. McCubbin, H. McCubbin, A. Thompson / H. McCubbin, A. Thompson (eds.) // Family assessment inventories for research and practice. 2 edition. — Madison : University of Wisconsin, 1991.-P. 125—133.

387. Mechanic, D. Students under Stress / D. Mechanic. New York : Free Press, 1962.

388. Michell, R. E. Perceived uncertainty and stress in illness / R. E. Michell // Research in Nursing and Health. 1984. - Vol. 7. - P. 163—171.

389. Millon, T. On the nature of clinical health psychology / T. Millon, C. Green, R. Meagher (ed.) // Handbook of clinical health psychology. — New York : Plenum, 1982.-P. 1—27.

390. Mitchell, R. E. Stress, coping and depression among married couples / R.E.Mitchell, R. H. Moos // Journal of Abnormal Psychology. 1983. -Vol.92.-P. 433—448.

391. Moos, R. H. Conceptualizing and measuring coping resources and Process / R. H. Moos, A. Billings // Handbook of stress. Theoretical and clinical aspects / L. Goldenberg, S. Brezintz (eds.). New York : Free Press, 1982. - P. 212—230.

392. Moos, R. H. Why do some people recover from alcohol dependence, whereas continue to drink and deco me worse over time / R. H. Moos // Addiction. 1994. - Vol. 89, № 1. - P. 31—34.

393. Murray, E. J. Motivation and emotion / E. J. Murray. New York, 1964.

394. Nagy, S. Relations between preventive health behavior and hardiness / S.Nagy, Ch. L. Nix // Psychological Reports. 1989. - Aug. - Vol. 65, № 1. - P. 339— 345.

395. Nakano, K. Coping Strategies and psychological symptoms in Japanese samples / K. Nakano // J. Clin. Psychol. 1991. - Vol. 89, № 6. - P. 679—688.

396. Nord, L. Gender and Equality as Quality in School and Teacher Education / L. Nord / ed. by A. L. Arnesen. Oslo, 1995.

397. Olbrich, E. Coping and Development / E. Olbrich // Coping and Self-Concept Adolescence / H. Bosma, S. Jackson (ed.). Heidelberg : Springer Verlag, 1990.-P. 35—47.

398. Ouklander, V. Gestalttherapie bei Kindern / V. Ouklander. Berlin, 1995. -457 S.

399. Parkes, K. R. Personality and coping as moderators of work stress processes : Models, methods and measures / K. R. Parkes // Work and Stress. 1994. -Vol. 8, №2.-P. 110—129.

400. Parsons, P. A. Behavior, stress and variability / P. A. Parsons // Behavior Genetics. 1988. - Vol. 18. - P. 293—308.

401. Pearlin, L. I. The Study of Coping : An Overview of Problems and Directions / L. I. Pearlin // The Social Context of Coping. New York : Plenum Press,1991.-P. 261—276.

402. Perrez, V. Stress, Coping and Health : A situation Behavior Approach Theory, Methods, Applications / V. Perrez, M. Reicherts. Seatle; Toronto,1992.-233 p.

403. Peterson, C. Pessimistic explanatory style is a risk factor for phisical illness : A thirtyfive-year longitudinal study / C. Peterson, M. E. F. Seligman // J. of Personaluty and Social Psychology. 1988. - Vol. - P. 23—27.

404. Renner, K. The relationship between self presentation styles and coping with social stress / K. Renner, L. Laux // Anxiety, Stress and Coping, Brunner-Routhledge. 2004. - Vol. 17, № 1. - P. 1—22.

405. Rhodewalt, F. On the relationship of hardiness to the Type A behavior pattern : Perception of life events versus coping with life events / F. Rhodewalt,

406. S. Agustsdottir // J. of Research in Personality. 1989. - Jun. - Vol. 18, № 2. -P. 211—223.

407. Rice, P. L. Stress and Health. Brooks / P. L. Rice. California : Cole Publishing Company, Pacific Grove, 1992. - 384 p.

408. Riff, C. D. The structure of psychological wellbeing revisited / C. D. Riff, B. Singer, C. L. M. Keyes // J. of Personality and Social Psychology. 1995. -№69.-P. 719—727.

409. Rizvi, N. Y. A critique of the models to study stress / N. Y. Rizvi // Journal Social Science and Human. 1985. - Vol. 1—2. - P. 103—123.

410. Rotter, J. B. Internal versus External Control of reinforcement / J. B. Rotter // Amer. Psychologist. 1990. - Vol. 45, № 4. - P. 489-^93.

411. Rush, M. C. Psychological resiliency in the public sector : «Hardiness» and pressure for change / M. C. Rush, W. A. Schoael, S. M. Barnard // J. of Vocational Behavior. 1995. - Feb. - Vol. 46, № 1. - P. 17—39.

412. Sauter, S. L. Organizational risk factors for job stress / S. L. Sauter, L. R. Murphy. Washington, DC, 1999.

413. Schaarschmidt U. Das Konzept der psychischen Gesundheit im Zusammen-hand mit Arbeit und Beruf und seine Operationalisierung im diagnostischen Instrument AVEM / U. Schaarschmidt // Psychische Gesundheit im Lehrerberuf. -Potsdam : Zielona Gura, 1998.

414. Schwartz, G. E. Testing the biopsychological model: The ultimate challenge fasting behavioral medicine? / G. E. Schwartz // Journal of Consulting and Clinical Psychology. 1982. - № 50. - P.1040—1053.

415. Schwartz, S. H. Extending the Cross-Cultural Validity of the Theory of Basic Human Values With a Different Method Measurement / S. H. Schwartz et al. // Journal of Cross-Cultural Psychology. 2001. - Vol. 32, № 5. - P. 519— 543.

416. Schwarzer, R. Stress, Angst und Handlungsregulation / R. Schwarzer. -Stuttgart: Kohlhammer, 1993.

417. Selye, H. The stress of life / H. Selye. New York : McGraw-Hill, 1956.

418. Sheppard, J. A. The Relationship of Hardiness, Gender, and Stress to Health Outcomes in Adolescents / J. A. Sheppard, J. H. Kashani // J. of Personality. — 1991. Dec. - Vol. 59, № 4. - P. 747—768.

419. Siddiqa, S. H. Recall of past experiences and their self-evaluated impact on hardiness-related characteristics / S. H. Siddiqa, Q. Hasan // J. of Personality & Clinical Studies. 1998. - Mar-Sept. - Vol. 14, № 1—2. - P. 89—93.

420. Smith, M. J. Understanding stress and coping / M. J. Smith. — New York : MacMillan Publishing Co, Inc., 1993. 287 p.

421. Solcava, I. Relation between psychological Hardiness and Physiological Response / I. Solcava, J. Sykora // Homeostasis in Health & Disease. 1995. -Feb. - Vol. 36, № 1. - P. 30—34.

422. Solcava, Ir. Daily stress coping strategies : An effect of Hardiness / Ir. Solcava, P. Tomanek// Studia Psychologica. 1994. - Vol. 36, № 5. - P. 390—392.

423. Spielberger, Ch. Theory and research on anxiety / Ch. Spielberger / C. D. Spielberger (ed.) // Anxiety and behavior. New York : Academia Press, 1986.-P. 3—20.

424. Steptoe, A. Psychological coping, individual differences and physiological stress responses / A. Steptoe // Personality and Stress : Individual Differences in The Stress Process / C. L. Cooper, R. Payn (ed.). Chi Chester : Wiley, 1991. -P. 205—233.

425. Taylor, Sh. E. Health Psychology / Sh. E. Taylor. McGraw-Hills, Inc., 1995.

426. Terry, D. J. Coping resources and situational appraisals as predictors of coping behavior /D. J. Terry //Pers. Individ. Diff. 1991. - Vol. 23, № 3. - P. 151—161.

427. Thomae, H. Das Individuum und seine Welt / H. Thomae. Gottingen; Toronto; Zurich, 1988.

428. Vingerhoets, A. J. The study of Chronic Stress : A psycho-biological approach / A. J. Vingerhoets et al. // Theoretical and applied aspects of Health Psychology. London, 1990.-P. 161—167.

429. Wethington, E. Perceived support, received support and adjustment to stress full life events / E. Wethington, R. C. Kessler // J. of Health and Social Behavior. 1986. - Vol. 27. - P. 78—89.

430. Wiebe, D. J. Hardiness and stress moderation : A test of proposed mechanisms / D. J. Wiebe // J. of Personality and Social Psychology. 1991. - Jan. -Vol. 60, № l.-P. 89—99.

431. Williams, P. G. Coping processes as mediators of the relationship between Hardiness and health / P. G. Williams, D. J. Wiebe, T. W. Smith // J. of Behavioral Medicine. 1992. - Jun. - Vol. 15, № 3. - P. 237—255.

432. Wolff, H. G. Stress and disease / H. G. Wolff. Springfield : Charles C.Tomas, 1968.

433. Wong, P. T. Effective management of life stress : The resource congruence model / P. T. Wong // Stress medicine. 1993. - Vol. 9. - P. 51—60.

434. Yerkes, R. The relation of strength of stimulus to rapidity of habit-formation / R. Yerkes, J. Dodson // J. Compara Neurol, and Psychol. 1908. - Vol. 18. -P. 459—482.

435. Yetim, U. Life satisfaction: A study based on the organization of personal projects / U. Yetim // Social Indicators Research. 1993. - Vol. 29. - P. 277— 289.