автореферат и диссертация по психологии 19.00.02 для написания научной статьи или работы на тему: Психофизиологические механизмы эмоционального реагирования в норме и при психической травме

Автореферат диссертации по теме "Психофизиологические механизмы эмоционального реагирования в норме и при психической травме"

На правах рукописи --

КУРЧАКОВА МАРИЯ СЕРГЕЕВНА

Психофизиологические механизмы эмоционального реагирования в норме и при психической травме

Специальность 19.00.02-психофизиология (психологические науки)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата психологических наук

ииз45В729

МОСКВА 2008

003456729

Работа выполнена в лаборатории психологии посттравматического стресса Института психологии Российской академии наук

Научный руководитель: кандидат психологических наук

Тарабрина Надежда Владимировна

Официальныеоппоненты: доктор психологических наук

Безденежных Борис Николаевич кандидат биологических наук Украинцева Юлия Валерьевна

Ведущая организация: Психологический институт РАО

Защита состоится «29» декабря 2008 года в 14.00 часов на заседании диссертационного совета Д. 002.016.03 Института психологии РАН по адресу: 129366, г. Москва, ул. Ярославская, д. 13

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института психологии РАН

Автореферат разослан « года

Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат психологических наук

Никитина Е. А.

Общая характеристика работы.

Актуальность

Изучение психофизиологических основ эмоций тесно связано с анализом мозговой организации эмоциональных явлений, их мозговых механизмов. В современной психофизиологии деятельность мозга, лежащая в основе психических процессов, рассматривается как результат динамического системного взаимодействия высоко специализированных структур мозга (Безруких, Фарбер, 2006). В этой связи актуальным является анализ соотношений, паттернов показателей, характеризующих участие различных мозговых структур, их организацию при эмоциональном реагировании.

Системный подход в психофизиологии предполагает также анализ эмоциональных явлений с точки зрения многоуровневой иерархической организации поведения (Alexandrav, 1995).

Отмечается, что эмоциональная оценка информации осуществляется на разных уровнях нервной системы, и различным аспектам эмоциональной значимости соответствуют иерархически организованные системы оценивания (Smith et al, 2003).

В работе (Alexandrov, Sams, 2005) развивается представление о различных по уровню дифференцированное™ и структурированности субъективного опыта системных механизмах поведения, при этом низкий уровень дифференцированности соответствует эмоциям.

Поскольку структура и содержание субъективного опыта весьма индивидуальны, то особую актуальность для исследования механизмов эмоционального реагирования приобретает изучение ситуаций, в которых люди испытывают в определенной степени сходные эмоциональные переживания. К таковым относятся экстремальные ситуации, вызывающие интенсивные эмоциональные переживания, в ряде случаев ведущие к возникновению психической травмы. Стрессором могут являться экстремальные кризисные ситуации, обладающие мощным негативным действием, ситуации угрозы жизни для самого себя или значимых близких, нарушающие чувство безопасности индивида, вызывающие переживание травматического стресса.

С одной стороны, последствия переживания экстремальной ситуации представляют собой модель, в которой в наиболее яркой форме проявляются все аспекты эмоционального реагирования. С другой стороны, относительное сходство эмоциогенной ситуации позволяет использовать статистические методы при анализе контингентов испытуемых, переживших однотипные экстремальные воздействия, изучая как общие, так и индивидуальные особенности эмоционального реагирования. Что касается психопатологических изменений, связанных с психической травмой,

возникающей у части испытуемых при экстремальных воздействиях, то мы опираемся на положение, развиваемое рядом авторов (Александров, 2005; Давыдовский, 1969; McEachern, Shaw, 1996 и др.), что процессы, называемые патологическими, являются не дезорганизацией или хаосом, а выработанным в ходе эволюции приспособлением к условиям существования. Адаптационные изменения, возникающие при психической травме, могут быть, как и при нормальном эмоциональном реагировании, рассмотрены как системный процесс, направленный на достижение положительных результатов и включающий перестройки, имеющие место при формировании эмоциональной реакции в норме.

Особое значение имеет выбор показателей, характеризующих участие определенных структур мозга в процессах эмоционального реагирования.

Существуют многочисленные данные (Heller, 1993; Davidson, 1993 и др.), свидетельствующие о связи локальной активности мозговых структур, оцениваемой по фоновым характеристикам электроэнцефалограммы, с различными аспектами эмоционального реагирования, при этом важная роль принадлежит лобным отделам мозга. Кроме того, отмечается роль правой теменно-височной области, связанной с эмоциональной активацией (Heller, 1990; Heller et al, 1997; Nitschke et al, 1999). При изучении последствий переживания психической травмы подчеркивается важность выделения, теоретического и экспериментального, различных компонентов эмоционального статуса и их сопоставления с показателями локальной активации (Metzger et al, 2004).

В работах (Blackhart, Kline, 2005; Kline et al, 2002 и др.) исследовались испытуемые, различающиеся по степени выраженности защитного типа поведения. Показано, что у испытуемых с высоким уровнем психологической защиты наблюдается более высокая активность ЭЭГ в левой лобной области, причем у мужчин эта связь выражена сильнее, чем у женщин. Учитывая эти данные, можно думать, что описанная в ряде исследований (Heller, 1993; Davidson, 1993 и др.) связь между активацией левой лобной области и положительным эмоциональным состоянием обусловлена характером взаимодействия систем оценки эмоциональной информации.

В отличие от показателей, основанных на анализе фоновой электроэнцефалограммы, исследование вызванных потенциалов мозга (ВП) позволяет анализировать быстрые механизмы эмоциональной оценки, проявляющиеся в показателях ВП с малой латентностью, и обеспечивающие предварительную «настройку» эмоционального реагирования. В ряде работ подчеркивается, что мотивационная или эмоциональная значимость является первичной детерминантой избирательного внимания: соматические, вегетативные и кортикальные события, связанные с направленностью

внимания, автоматически активируются эмоционально-окрашенной стимуляцией (Lang et al., 1997; Jungofer et al, 2001).

Использование метода ВП в исследованиях процессов восприятия эмоциогенных стимулов в основном сконцентрировано на изучении роли компонента РЗ и межполушарной асимметрии. В целом литературные данные свидетельствуют о том, что эмоциогенная значимость стимулов отражается в показателях ВП, регистрируемых с латентным периодом более 200 мс, в большинстве случаев имеющих максимум в правом полушарии (Johnston et al., 1986; Kayser et al., 1997; Ключарев и др., 2000).

В нашей работе изучались вызванные потенциалы мозга, возникающие в ответ на предъявление зрительных образов, как нейтральных, так и отражающих различные эмоционально-значимые ситуации. Числовые значения, полученные при оцифровке этих потенциалов, преобразовывались в показатель, отражающий степень аффективности конкретного стимула, т.е. близость реакции к тем, что имеют место при предъявлении высоко- или низкоаффективных стимулов. Эти локальные показатели аффективности по каждому отведению использовались при проведении дальнейшего анализа. Были обследованы здоровые испытуемые, онкологические больные (рак молочной железы), и военнослужащие, участники боевых действий.

Такой подход позволил, с одной стороны, исследовать специфику эмоционального реагирования в ответ на различную информацию, в том числе и относящуюся к психотравмирующей ситуации, с учетом индивидуального субъективного опыта, а с другой - проанализировать некоторые регуляторные механизмы, связанные с восприятием эмоционально-значимой информации и формированием признаков постгравматического стресса.

Гипотезы исследования.

1. Паттерны локальных, относящихся к определенным областям мозга, показателей вызванных потенциалов, возникающих в ответ на предъявление эмоциогенных стимулов, связаны как с эмоциональной интенсивностью предъявляемых изображений, так и с индивидуальными характеристиками эмоционального реагирования.

2. Определенные характеристики соотношений локальных показателей, связанных с различными уровнями оценки эмоциональной информации, коррелируют с механизмами психологической защиты, возникающей при восприятии эмоционально- значимой информации.

3. В тех случаях, когда особенности эмоционального реагирования в экстремальных ситуациях приводят к возникновению психической травмы, специфика и уровень постгравматических стрессовых реакций находят отражение в специфических паттернах реагирования областей мозга при предъявлении эмоциогенных стимулов, связанных с психотравмирующей ситуацией.

Цель исследования.

Целью настоящей работы являлось изучение психофизиологических показателей эмоционального реагирования при предъявлении эмоциогенных изображений, имеющих отношение к эмоционально-значимым и психотравмирующим ситуациям.

Задачи.

1. Психофизиологический анализ локальных, относящихся к определенным областям мозга, показателей вызванных потенциалов, возникающих при предъявлении эмоционально-значимых изображений.

2. Изучение связи паттернов локальных показателей аффективности стимулов с механизмами психологической защиты.

3. Изучение связи локальных показателей аффективности стимулов с характеристиками эмоционального реагирования и выраженностью признаков постгравматического стресса у больных раком молочной железы и военнослужащих, участников боевых действий.

Объект исследования.

Психофизиологические корреляты различных аспектов восприятия эмоционально-значимой информации, в том числе связанной с пережитой психической травмой.

Предмет исследования.

Механизмы эмоционального реагирования у здоровых испытуемых и при психической травме у больных раком молочной железы (РМЖ) и военнослужащих - участников боевых действий.

Теоретико-методологическая основа исследования

Теоретико-методологической основой исследования являются: теория функциональных систем (П.К.Анохин, В.Б.Швырков, Ю.И.Александров); принципы и методология отечественной нейропсихологии (А.Р.Лурия), в особенности ее психофизиологического направления (Е.Д.Хомская); нейрофизиологические исследования эмоций (Э.А.Костандов, П.В.Симонов); концепция стресса (Г.Селье, Лазарус); интегративный подход к исследованию постгравматического стресса (Н.В.Тарабрина).

Методы исследования.

Психофизиологическая методика

Методика анализа вызванных потенциалов при предъявлении эмоционально значимых изображений разработана совместно с Лабораторией психофизиологических исследований ФГНУ «ГНТЦ «Наука» Министерства образования и науки РФ (Квасовец, Иванов, Курчакова, 2007).

Психометрические методики

Исследование психологических последствий травматического стресса выполнялось с помощью комплекса психометрических методик, 6

апробированных в Лаборатории психологии постгравматического стресса ИП РАН (Тарабрина и др., 2001).

Достоверность научных результатов

Достоверность результатов исследования обеспечивалась адекватностью применяемых методов и методик, анализом и проверкой полученных данных с помощью различных статистических процедур. Статистическая обработка данных осуществлялась с помощью программного пакета БТАИБИСА и включала корреляционный анализ, анализ значимости различий и др.

Новизна работы

В работе впервые с помощью анализа вызванных потенциалов, возникающих при предъявлении изображений, связанных с эмоционально-значимыми ситуациями, показано, что индивидуальные особенности субъективного опыта отражаются в показателях, соответствующих различным по уровню механизмам оценки эмоциональной информации.

Впервые обнаружены два типа паттернов показателей, связанных с механизмами защитного реагирования. Во-первых, это уменьшение локальных показателей эффективности в левой лобной области и их увеличение в правой теменной области при предъявлении высокозначимых эмоционально-отрицательных стимулов. Этот паттерн соответствует защитному механизму «подавление». Во-вторых, это уменьшение величины локальных показателей аффективности, т.е. повышение порога реагирования на значимые стимулы, в правой теменной области и увеличение этих показателей в левой лобной области. Такой паттерн в наибольшей степени коррелирует с защитным механизмом «отрицание».

Показано, что, при предъявлении эмоционально-значимых изображений, значения отражающих аффективность стимулов показателей в различных областях мозга сопряжены с определенными характеристиками эмоционального реагирования. Увеличение показателей в задних отделах правого полушария соответствует эмоциональной напряженности, в передних отделах левого полушария - тревоге.

Впервые получены данные о том, что основным признакам посттравматического стресса - избеганию, вторжению и гипервозбуждению -соответствуют определенные паттерны показателей, отражающих реактивность различных областей мозга. Показано, что эти паттерны имеют как общие черты, так и различия при психической травме различного генеза, а именно, у больных с диагнозом «рак молочной железы» и у военнослужащих, участников боевых действий. Показана связь локальных показателей аффективности при предъявлении изображений, относящихся к психотравмирующим ситуациям, с признаками психической дезадаптации.

Положения, выносимые на защиту:

1. Локальные показатели эффективности при предъявлении изображений, относящихся к различным эмоционально-значимым ситуациям, адекватно отражают особенности субъективного опыта испытуемых. Паттерны локальных показателей и их изменения при возрастании осознанности (увеличении времени экспозиции) изображений позволяют анализировать различные по уровню иерархически организованные системы эмоционального оценивания информации.

2. Существуют два типа изменений локальных показателей эффективности, связанные с защитными механизмами. Уменьшение показателей в левой лобной области при возрастании времени экспозиции высокозначимых отрицательных стимулов (при увеличении их осознанности) коррелирует с защитным механизмом «подавление». Уменьшение величины локальных показателей аффективности, т.е. повышение порога реагирования на значимые стимулы, в правой теменной области и увеличение этих показателей в левой лобной области в наибольшей степени коррелирует с защитным механизмом «отрицание».

3. При предъявлении эмоционально-значимых изображений значения локальных показателей аффективности в различных областях мозга сопряжены с определенными характеристиками эмоционального реагирования. Увеличение показателей в задних отделах правого полушария соответствует эмоциональной напряженности, в передних отделах левого полушария - тревоге.

4. Основным признакам посттравматического стресса - избеганию, вторжению и гипервозбуждению - соответствуют определенные паттерны анализируемых показателей. При этом симптоматика «вторжения» коррелирует со снижением контролирующих функций лобных отделов и левого полушария; наличие симптомов «гипервозбуждения» сопряжено со значительным повышением показателей эмоциональной реактивности при отсутствии выраженности показателей, связанных с защитным реагированием; симптомы «избегания» сопряжены с усилением выраженности защитных механизмов при предъявлении информации, связанной со стрессом.

Теоретическая значимость.

Результаты исследования, отражающие специфику паттернов мозговой активности, связанных с различными аспектами эмоционального реагирования, вносят вклад в представления психофизиологии и нейропсихологии о системной организации мозговых механизмов эмоций.

В исследовании получены новые данные о мозговых механизмах, связанных с наличием признаков психической травмы и посттравматического стресса. 8

Полученные данные, с одной стороны, позволяют уточнить специфику эмоционального реагирования в ответ на эмоционально-значимую информацию, с учетом индивидуального субъективного опыта, а с другой -проанализировать некоторые регуляторные механизмы, связанные с восприятием эмоционально-значимой информации и выраженностью признаков посттравматического стресса.

Практическая значимость.

Результаты исследования могут быть использованы для прогноза и профилактики возникновения психической травмы, а также при проведении реабилитационных мероприятий. Полученные в исследовании результаты имеют значение для разработки индивидуальных программ психологической реабилитации больных, своевременного выявления среди больных пациентов, имеющих риск развития постстрессовых состояний и для определения психотерапевтических стратегий при работе с больными.

С практической точки зрения такого рода исследования могут способствовать разработке психофизиологических методов оценки постгравматического состояния и диагностики ПТС, дополняющих и объективизирующих традиционно используемые психодиагностические методы.

Апробация работы.

Основные положения и результаты исследования докладывались:

на 8 Всемирном конгрессе по психоонкологии (Венеция, 2006г.); на юбилейной научной конференции Института психологии РАН «Тенденции развития современной психологической науки» (Москва, 2007г.); на 9 Всемирном конгрессе по психоонкологии (Лондон, 2007г.); на заседании секции РПО «Психофизиология» (2008г.).

Работа доложена на совместном заседании Лаборатории психологии постгравматического стресса и Лаборатории нейрофизиологических основ психики Института психологии РАН (2008г.).

По материалам исследования опубликовано 17 работ.

Структура и объем работы.

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, выводов, списка литературы и приложения. Основное содержание диссертации изложено на 130 страницах машинописного текста. Список литературы содержит 145 источников, в том числе 98 источников на английском языке. Работа иллюстрирована 22 таблицами и 12 рисунками.

Основное содержание работы.

Во введении обосновывается актуальность исследуемой проблемы, определяется цель исследования, его предмет, объект, формулируются задачи и гипотезы, описываются методы исследования, раскрывается научная новизна работы, ее теоретическая и практическая значимость, выдвигаются положения, выносимые на защиту.

В первой главе представлен обзор литературы, в котором анализируются работы, основанные на использовании электроэнцефалографических показателей эмоционального реагирования, в частности, в связи с изучением психической травмы и посттравматического стресса.

В первом разделе главы рассматриваются исследования, основанные на использовании электроэнцефалограммы и вызванных потенциалов как показателей эмоционального реагирования.

В ряде работ анализировались локальные показатели активности областей мозга, основанные на фоновых показателях электроэнцефалограммы, в их связи с устойчивыми индивидуальными характеристиками эмоционального реагирования. В частности, имеются данные (Heller, 1990), свидетельствующие о том, что депрессия и различные виды тревоги соответствуют специфическим паттернам локальной активации мозговых структур. В рамках этой модели предполагается (Heller et al, 1997) существование двух типов тревоги, связанных с различными паттернами мозговой активности. Так, тревога-возбуждение (например, под воздействием стрессовой ситуации) сопряжена с увеличением правосторонней активности, особенно в задних отделах. В то же время тревожные опасения (личностная тревожность, генерализованные тревожные состояния) связаны с активацией передних отделов левого полушария (Heller et al, 1997; Nitschke et al, 1999).

В работе Л.Метзгер с соавт. показано, что симптоматика ПТСР, связанная с возбуждением (arousal), коррелирует с увеличением активности теменной области правого полушария. Авторы подчеркивают важность выделения, теоретического и экспериментального, различных компонентов эмоционального статуса при ПТСР и их сопоставления с показателями локальной активации (Metzger et al, 2004).

В работе (Blackhart, Kline, 2005) исследовались испытуемые, различающиеся по степени выраженности защитного типа поведения. Показано, что у испытуемых с высоким уровнем психологической защиты наблюдается более высокая активность ЭЭГ в левой лобной области, причем у мужчин эта связь выражена сильнее, чем у женщин.

Далее в обзоре анализируются работы, посвященные использованию вызванных потенциалов при изучении мозговых механизмов эмоций. В основном эти работы основываются на изучении роли компонента РЗ и межполушарной асимметрии (Johnston et al., 1986; Kayser et al., 1997; Ключарев и др., 2000 и др.).

В то же время исследование вызванных потенциалов мозга (ВП) позволяет анализировать быстрые механизмы эмоциональной оценки, проявляющиеся в показателях ВП с малой латентностью, и обеспечивающие предварительную «настройку» эмоционального реагирования. В ряде работ подчеркивается, что мотивационная или эмоциональная значимость является первичной детерминантой избирательного внимания: соматические, вегетативные и кортикальные события, связанные с направленностью внимания, автоматически активируются эмоционально-окрашенной стимуляцией (Lang et al., 1997; Jungofer et al, 2001).

Отдельно в обзоре рассматриваются исследования, основанные на изучении вызванных потенциалов у лиц, переживших экстремальные воздействия и имеющих признаки посттравматического стресса. В исследованиях, проводимых по этому направлению, получены данные, соотносимые с расстройствами способности фильтрации не относящейся к делу или избыточной информации, «предсознательной» чувствительности к изменению стимула, увеличением коркового ответа на увеличивающуюся стимуляцию, ориентировочные ответы и процессы внимания, вовлеченные в оценку нейтральной и связанной с травмой информацией.

Во втором разделе главы рассматриваются исследования, посвященные проблеме психической травмы у онкологических больных и у участников боевых действий.

Отечественные исследования изменений личности в результате переживаний, связанных с диагностированием онкологического заболевания, отношение к болезни и внутренняя картина болезни (ВКБ), основываются на исследованиях, начатых еще в начале XX века Р.А.Лурия, применительно к онкологическим больным. (Лурия, 1977; Николаева, 1987, 1993; Тхостов, 1991).

Специфика рака молочной железы состоит не только в непосредственной угрозе жизни, но и в исключительно «женском» характере заболевания и уродующих внешний вид последствиях, т.е. лечение затрагивает медицинские, психологические, сексуальные и социальные аспекты жизни больной (Beckman et al., 1983).

Изучение ПТС у онкологических больных осложняется обстоятельствами, которые обусловлены особенностями восприятия угрозы жизни и длительным, токсичным и специфическим лечением. Одна из проблем заключается в том, что переживание рака составляет множество

И

травмирующих моментов, и здесь намного труднее идентифицировать стрессор, чем при других травмах. В качестве стрессора может выступать установление диагноза, знание о том, что болезнь может быть смертельной, хирургическая операция, подозрение, что признаки болезни повторяются, лечебные процедуры (Gossarth-Maticek et al., 1997). Диагностика ПТС при онкологическом заболевании осложняется и тем фактом, что рак - не событие, а скорее переживание, отмеченное повторными травмами и неопределенной протяженностью. Ряд работ направлен на изучение посттравматических стрессовых реакций и расстройств у онкологических пациентов (Гене, Коробкова, Велыпер, Тарабрина, 2002; Davidson, Foa, 1991).

В нашей работе была обследована также другая группа испытуемых, военнослужащие, участвовавшие в боевых действиях. Находясь в боевой обстановке, человек подвергается множественным стрессовым воздействиям. Прежде всего, это ограничение витальных потребностей в безопасности и защищенности; впечатления, не сопоставимые с прежним опытом; ощущение уязвимости; страх смерти, страх быть покалеченным; неопределенность и дефицит информации; чувство вины перед погибшими товарищами; несоответствие между этическими надстройками и необходимостью убивать; утомление, травмы и т.д.

На войне человек не только является свидетелем насилия, но и его активным участником, что также служит источником травматических переживаний. То, каким образом это отражается на психике военнослужащих, а также проблемы, связанные с их реабилитацией - одни из наиболее актуальных вопросов современных исследований (Тарабрина, 1996).

Во второй главе, «Методика и испытуемые», приводится общая характеристика испытуемых и описывается методика исследования.

В первом параграфе описывается методика анализа вызванных потенциалов при предъявлении эмоционально-значимых изображений.

В качестве стимульного материала (фотографий) использовались изображения из набора IAPS - International Affective Picture Systems (CSEA-NIMH, 1999), сгруппированные таким образом, что фотографии каждой группы объединялись общей тематикой. Всего было сформировано 15 групп изображений, отражающих различные эмоциогенные ситуации, в каждой группе около 10 фотографий:

1 - лица людей с агрессивным выражением (Агресс); 2 — сцены, связанные со смертью (Смерть); 3 - эротические сцены (Эротика); 4 - лица людей, выражающие горе (Горе); 5 - фотографии детей, изуродованных болезнью (Дети); 6 - фотографии техногенных катастроф (Катастр); 7 - изображение денег (Деньги); 8 - изображения ситуаций употребления наркотиков (Нарко); 9 - изображения сцен насилия (Насилие); 10 - изображения обнаженных женщин (Обнаж); 11 - изображения сцен, вызывающих отвращение (Отвр); 12 12

- лица людей с радостным выражением (Радость); 13 - изображения кровавых сцен и частей тела (Кровь); 14 - изображения угрожающих ситуаций (Угроза); 15 - фотографии сцен, связанных с болевым воздействием - уколы, стоматологические процедуры (Боль).

Были также созданы дополнительные группы стимулов: для больных РМЖ - фотографии сцен медицинского обследования груди (Обслед); для военнослужащих, участников боевых действий - фотографии военных сцен (Война).

В качестве «нейтральных» использовались 10 групп стимулов, включающих фотографии пейзажей и предметов домашнего обихода, также взятых из набора IAPS.

Далее приводится описание процедуры и обработки полученных результатов - обработка вызванной активности и статистическая обработка.

Предъявление стимулов осуществлялось в двух различных режимах: в первом интервал следования изображений составлял в среднем 350 мсек, во втором - 850 мсек. Регистрация ЭЭГ осуществлялась монополярно в отведениях F3, F4, ТЗ, Т4, РЗ и Р4 по системе 10-20 (лобные, височные и теменные отведения левого и правого полушарий).

В работе использовался анализ вызванной активности с помощью вэйвлет - преобразования, позволяющий выделять вызванную активность из фоновой ЭЭГ при небольшом количестве усреднений (Bartnik et al, 1992, Bertrand et al., 1994, Quiroga R.Q., Garcia H., 2003, Schiff et al., 1994). Анализировались компоненты ВП - PI (позитивный компонент с латентностью 140 - 180 мс), N2 (негативный компонент, 200 - 300 мс), РЗ (позитивный компонент, 400 - 600 мс). Компоненты вызванных потенциалов автоматически идентифицировались, определялись их амплитуда и латентность. Эти значения использовались при дальнейшем анализе.

Для получения интегральных оценок аффективной интенсивности различных групп стимулов использовались программы нейросетевого анализа, при этом учитывались нормативные данные методики IAPS, определяющие принадлежность стимулов к группе высоко - или низкоинтенсивных. При помощи этих алгоритмов исходные показатели вызванных потенциалов, возникающих при предъявлении эмоционально-значимых изображений, преобразовывались в показатель, отражающий степень аффективности конкретного стимула, т.е. степень близости реакции к тем, что имеют место при предъявлении высоко- или низкоаффективных стимулов. Эти локальные показатели аффективности по каждому отведению использовались при проведении дальнейшей статистической обработки. Смысл локального показателя аффективности в том, что его увеличение в каком-либо отведении при предъявлении стимула означает, что данная

область мозга связана с механизмами оценки этого стимула как высокоаф фективного.

Вторичный анализ проводился с помощью статистического пакета STATISTICA. Для сравнения показателей между собой и различий значений этих показателей в группах использовались непараметрические критерии Вилкоксона и Манна-Уитни. Для корреляционного анализа использовался коэффициент корреляции Спирмена.

Во втором параграфе представлен комплекс психометрических методик по исследованию психологических последствий травматического стресса, апробированных в Лаборатории психологии посттравматического стресса ИП РАН (Тарабрина и др., 2001, 2007).

Шкапа оценки тяжести воздействия травматического события, ШОВТС (Impact of event scale - revised, IOES-R) - широко применяется в исследованиях посттравматических стрессовых состояний и направлена на измерение трех основных сфер реагирования на травматический стресс: феномена навязчивых переживаний психотравмирующей ситуации (вторжение), феномена избегания любых напоминаний о травме и феномена физиологической возбудимости, который не наблюдался до психотравмирующего события.

Опросник оценки выраженности психопатологической симптоматики (SCL-90-R, Symptom Check List) - состоит из 90 утверждений, отражающих наличие определенных соматических и психологических проблем у обследуемого.

Опросник Айзенка EPI

Опросник направлен на оценку двух основных черт темперамента, экстраверсии/интроверсии и нейротизма/эмоциональной устойчивости.

Опросник структуры психологических защит LSI (Life Style Index)

В третьем параграфе дается характеристика групп испытуемых.

Здоровые испытуемые: 90 человек, 47 женщин (М=41.5 года, SD=12.3 года) и 43 мужчины (М=38.1 года, SD=8.05 года), с высшим и незаконченным высшим образованием, с нормальным или скорректированным зрением.

Больные онкологическим заболеванием: 48 пациентов, женщины, (средний возраст М=49,9 лет, SD = 7,2), прооперированных и завершивших лечение по поводу диагноза «рак молочной железы» I-III стадии, без отдаленных метастаз. На период обследования больные находились в состоянии ремиссии.

Военнослужащие: 46 человек, мужчины (возраст fyi=31.5, SD=8.41), принимавших участие в боевых действиях и имеющих либо признаки стрессового расстройства, либо достаточно тяжелые физические травмы.

Все испытуемые были ознакомлены с задачами обследования и участвовали в нем на условиях информированного согласия. 14

Третья глава - «Результаты эмпирического исследования» - посвящена описанию результатов обследования различных групп испытуемых и обсуждению полученных данных.

В первом параграфе представлены результаты обследования группы здоровых испытуемых.

В этом исследовании проводился анализ первичных показателей вызванных потенциалов, т.е. оценок амплитуд и латентных периодов потенциалов, регистрируемых при предъявлении различных групп стимулов в условиях «быстрого» и «медленного» предъявления.

Обнаружены различия ряда компонентов вызванных потенциалов в зависимости от значимости стимульных изображений. Были также продемонстрированы различия вызванных потенциалов, связанные со временем экспозиции и интервалами следования стимулов.

На основании первичных показателей вызванных потенциалов, полученных при обследовании здоровых испытуемых, были построены нейросетевые классификаторы, позволившие получить интегральные показатели, отражающие степень участия той или иной области мозга в оценке субъективной значимости стимульных изображений.

Основываясь на нормативных оценках аффективной интенсивности стимулов, приведенных в руководстве по использованию системы IAPS, мы построили нейросетевые алгоритмы, позволяющие оценивать степень субъективной интенсивности эмоциональных изображений. Сравнение полученных таким образом оценок аффективной интенсивности при «медленном» и «быстром» предъявлении позволило нам выделить информацию, незначимую с точки зрения быстрой эмоциональной оценки информации, но приобретающую значимость при возрастании осознанности стимульного изображения. Этот результат соответствует представлениям об иерархическом строении систем эмоциональной оценки информации (Smith et al., 2003) - от регуляции направленности внимания и экстренного реагирования до глубинных личностных переживаний.

Мы исходим из положения (Квасовец, Иванов, Курчакова, 2007), согласно которому различия в оценке интенсивности стимулов при «быстром» и «медленном» предъявлении отражают функционирование разных уровней обработки эмоциональной информации. Один из этих уровней связан с быстрым различением аффективно насыщенных стимулов, а другой - с оценкой субъективной значимости стимулов, включением стимульной информации в более широкий эмоциональный контекст и возможным наличием внутриличностных конфликтов.

Иными словами, по мере увеличения экспозиции стимула его семантическая обработка проходит разные стадии, причем большая

экспозиция связана с большим участием когнитивных механизмов в процессе обработки.

Во втором и третьем параграфах приведены результаты обследования больных РМЖ и военнослужащих.

РМЖ

ANX

А2ЧХ 80М РБУ

Рисунок 1. Корреляции локальных показателей аффективности со шкалами 8СЬ при предъявлении различньк стимулов. Круг - положительные корреляции, треугольник - отрицательные. Коэффициент корреляции Спирмена. Обозначены корреляции, достоверные на уровне не ниже 5%.

/2^ :т к

а

" W

Эротика Кровь

Arpecij

Воина Смерть Кровь.

Военн

На рисунке 1 представлено схематическое отображение корреляций шкал опросника SCL-90-R, который определяет характер и степень выраженности психопатологической симптоматики, уровень психической дезадаптации, с локальными показателями аффективности при предъявлении различных стимулов.

Для пациентов с РМЖ обнаружено, что шкалами SCL-90-R, в наибольшей степени связанными с локальными показателями аффективности, являются шкапа INT (межличностной сензитивности, чувства личностной неполноценности, неадекватности), DEP (депрессии) и ANX (тревоги). При этом следует отметить роль отведений Р4 и F3. Показатели правого теменного отведения коррелируют с депрессией при рассматривании фотографий, связанных с заболеванием и угрозой для жизни. Показатели правого теменного отведения коррелируют со шкалой межличностной сензитивности

при рассматривании фотографий, связанных с эротикой, что можно объяснить страхом возможной неполноценности в области сексуальной жизни. Показатели тревоги коррелируют с активностью левой лобной области (F3) при предъявлении изображений, связанных со смертью, и фотографий обнаженных женщин.

Таким образом, можно говорить о том, что реакции правого теменного отведения, играющего ведущую роль в эмоциональной активации, отражают депрессивные переживания, связанные с заболеванием, и переживания личностной неполноценности в результате заболевания. Тревога оказывается связанной с активностью левой лобной области.

При анализе корреляций со шкалами опросника SCL-90-R у военнослужащих (рис.1) обнаружено, что, как и у больных с РМЖ, показатели в левом лобном отведении положительно коррелируют с симптомами тревоги при предъявлении стрессовых стимулов (смерть, боль, война).

Также получены данные, относящиеся к симптоматике психотизма (PSY). Показано, что психотизм увеличивается в том случае, когда имеется увеличение локальных показателей эффективности на стрессовые стимулы в правом теменном отведении и уменьшение этих показателей в левом лобном отведении, что позволяет связать психотические проявления с усилением эмоциональной напряженности и ослаблением контроля.

На рисунке 2 представлено схематическое отображение корреляций шкал опросника LSI, который определяет выраженность различных типов защитных механизмов, с локальных показателей аффективности при предъявлении различных стимулов.

При обследовании пациентов с РМЖ обнаружено, что активность правой теменной области при рассматривании фотографий эротического содержания, а также изображений обнаженных женщин, коррелирует с защитным механизмом «Реактивное образование», роль которого, в данном случае, по-видимому, заключается в снижении эмоциональной реакции при предъявлении «неприличных» изображений. Такая защита, как «отрицание», связана с активностью левой лобной области при предъявлении изображений, связанных со смертью, болью, угрозой. Защитный механизм «подавление» коррелирует со снижением выраженности локальных показателей аффективности в левой лобной области и их повышением в правом теменном отведении при предъявлении стрессовых стимулов.

Отрицание

Подавление

Реакт. образ.

РМЖ

Г J Смерть IЩ Дети . Кровь

Кровь

Военн

Отрицание Подавление

Рисунок 2. Корреляции локальных показателей аффективности со шкалами LSI при предъявлении различных стимулов. Круг - положительные корреляции, треугольник - отрицательные. Коэффициент корреляции Спирмена. Обозначены корреляции, достоверные на уровне не ниже 5%.

Сходная картина имеет место и для военнослужащих. Такая защита, как «отрицание», коррелирует с увеличением локальных показателей аффективности в левой лобной области при предъявлении изображений, связанных с агрессией, войной, угрозой, и с уменьшением этих показателей в правой теменной области. Подавление, напротив, связано с уменьшением локальных показателей аффективности в левой лобной области при предъявлении стимулов, связанных со смертью, больными детьми, кровью, и с увеличением показателей, наблюдаемых в ответ на стрессовые стимулы, в правом теменном отведении.

Результаты сравнения показателей в группах, различающихся по значениям субшкал ШОВТС.

Избегание

Для пациентов с РМЖ показано, что, по суммарным значениям локальных показателей аффективности (независимо от времени экспозиции), у пациентов с высокими значениями шкалы «избегание» имеется достоверное увеличение активности правого теменного отведения при предъявлении изображений, связанных с заболеванием, а также изображений людей с печальным выражением лица (рис. 3, Б). При анализе показателей разности реагирования при большом (режим 2) и малом (режим 1) времени экспозиции видно (рис 3, 18

А), что реакция на стимулы, связанные с эротическими сценами и с изображениями смерти, коррелирует с уменьшением степени реагирования при увеличении времени экспозиции, т.е. при увеличении степени осознанности изображения, причем этот результат наблюдается в левой лобной области.

Рисунок 3. Различия локальных показателей аффективности в группах пациентов с РМЖ, имеющих высокие и низкие значения по шкале «избегание» ШОВТС. Круг - значения показателей в группе с высоким избеганием достоверно больше, чем в группе с низким, треугольник - меньше. Критерий Манна-Уитни. Обозначены различия, достоверные на уровне не ниже 5%.

А - сравнение показателей в режимах с различным временем экспозиции, реж.1 - малое время, реж.2 - большое время.

Б - сравнение показателей при анализе независимо от времени экспозиции.

Таким образом, можно полагать, что формирование симптоматики «избегания» у больных РМЖ, которая является одной из основных стратегий реагирования на травматическое воздействие, связано с увеличением эмоциональной напряженности в отношении стрессовой информации, и функционированием защитных механизмов, снижающих эмоциональную реактивность при возрастании осознанности содержания изображений.

При обследовании военнослужащих показано (рис. 4), что высокие значения по шкале «избегание» соответствуют значительному снижению эмоциональной реактивности правого теменного отведения на большинство тем, связанных с психотравмирующей ситуацией. В то же время при высоких значениях шкалы «избегание» повышены значения локальных показателей аффективности при предъявлении стрессовых стимулов в левой лобной области.

Рисунок 4. Различия локальных показателей эффективности в группах военнослужащих, имеющих высокие и низкие значения по шкале «избегание» ШОВТС. Круг - значения показателей в группе с высоким избеганием достоверно больше, чем в группе с низким, треугольник - меньше. Критерий Манна-Уитни. Обозначены различия, достоверные на уровне не ниже 5%.

Таким образом, можно видеть, что паттерны локальных показателей аффективности, соответствующие «избеганию», у обеих групп пациентов соответствует паттернам определенных защитных механизмов, описанным выше (см. рис. 2). При этом у больных РМЖ таким защитным механизмом является подавление, которое проявляется при вовлечении высокоуровневых механизмов переработки информации, а у военнослужащих защитные механизмы связаны с повышением порогов реакции, и соответствуют защите «отрицание».

Вторжение

У пациентов с РМЖ, обнаруживших высокие значения субшкалы «вторжение», имеется достоверное уменьшение активности левого лобного отведения при предъявлении изображений, связанных с медицинским обследованием, изображений людей с печальным выражением лица, а также изображений кровавых сцен. Кроме того, у них отмечается уменьшение активности правого лобного отведения при предъявлении изображений, связанных со смертью, изображений людей с печальным выражением лица, обнаженных женщин (рис. 5).

При обследовании военнослужащих обнаружено уменьшение локальных показателей аффективности в левом лобном отведении при предъявлении стимулов, связанных с психотрав,мирутощей ситуацией. Психометрические данные при этом показывают, что имеет место достоверное увеличение индексов дезадаптации по SCL, уменьшение защиты «отрицание» по LSI и увеличение нейротизма, эмоциональной нестабильности по тесту Айзенка.

/

OCc.i l'ope

Ш Обнаж

Ш1-y

Смерть

Эротика

Горе

Л

РМЖ

Воени

Рисунок 5. Различия локальных показателей эффективности в группах пациентов с РМЖ и военнослужащих, имеющих высокие и низкие значения по шкале «вторжение» ШОВТС. Круг - значения показателей в группе с высокой шкалой «вторжение» достоверно больше, чем в группе с низкой шкалой «вторжение», треугольник — меньше. Критерий Манна-Уитни. Обозначены различия, достоверные на уровне не ниже 5%.

Полученные данные позволяют говорить о специфическом характере реагирования у обследуемых с высокими значениями по субшкале «вторжение», а именно, о снижении активности лобных областей мозга при восприятии психотравмирующей информации. Можно думать, что снижение контролирующих функций передних отделов соответствует наличию симптомов, описываемых субшкалой «вторжение».

Гипервозбуждение

Анализ результатов показывает, что у пациентов с РМЖ, имеющих высокие значения шкалы «гипервозбудимость», наблюдается достоверное увеличение реактивности правого теменного отведения при предъявлении изображений, связанных со стрессовой информацией (обследование груди, изображения смерти, обнаженные женщины), а также изображений людей с агрессивным выражением лица и изображением денег.

Однако при анализе результатов, относящихся к разности показателей при «медленном» и «быстром» предъявлении, показано, что в большинстве случаев при увеличении времени экспозиции стимулов, т.е. при возрастании их осознанности, у пациентов с высокой шкалой «возбудимость» увеличивается и величина реакции, т.е. отсутствуют защитные механизмы, связанные с большим участием регуляторных механизмов при увеличении экспозиции, которые мы отмечали в случае повышения шкалы «избегание». С этими данными согласуется и факт высокого значения шкалы нейротизма EPI у больных с высоким уровнем шкалы «гипервозбудимость».

РМЖ

Рисунок 6. Различия локальных показателей аффективности в группах пациентов с РМЖ и военнослужащих, имеющих высокие и низкие значения по шкапе «гипервозбуждение» ШОВТС. Круг - значения показателей в группе с высокой шкалой «гипервозбуждение» достоверно больше, чем в группе с низкой шкалой «гипервозбуждение», треугольник - меньше. Критерий Манна-Уитни. Обозначены различия, достоверные на уровне не ниже 5%.

При анализе группы военнослужащих, имеющих высокие значения по шкале «гипервозбуждение», можно отметить существенное увеличение реакций для таких сфер, как фотографии обнаженных женщин, фотографии угрожающих ситуаций, ситуаций болевого воздействия, фотографии трупов -т.е. для ситуаций, реакции на которые обычно велики, но здесь это увеличение при гипервозбуждении еще больше, и имеет определенный паттерн, а именно, увеличение имеет место практически для всех отведений левого полушария и для правого теменного отведения.

В целом, механизмы симптомов травматического стресса, относящихся к субшкале «гипервозбудимость», сходны в обеих группах пациентов. Это повышенная реактивность на все группы эмоционально-значимых стимулов и недостаточная выраженность показателей, связанных с механизмами регуляции — показателей усиления активности лобных долей при увеличении осознанности стимулов (в группе больных РМЖ), и отсутствие повышения порогов реагирования на стимулы, связанные с психической травмой, в группе военнослужащих.

В заключении подводятся основные итоги проведенного исследования, и формулируются выводы.

Обнаж Угроза Кровь

Война

Обнаж

Угроза

Кровь

Боль

Военн

Выводы

1. Локальные показатели эффективности при предъявлении изображений, относящихся к различным эмоционально-значимым ситуациям, адекватно отражают особенности субъективного опыта испытуемых. Паттерны локальных показателей и их изменения при возрастании осознанности (увеличении времени экспозиции) изображений позволяют анализировать различные по уровню иерархически организованные системы эмоционального оценивания информации.

2. При предъявлении эмоционально-значимых изображений значения локальных показателей эффективности в различных областях мозга сопряжены с определенными характеристиками эмоционального реэгировзния. Увеличение показателей в задних отделах правого полушария соответствует эмоциональной напряженности, в передних отделах левого полушария - тревоге.

3. Обнаружены два типа изменений локальных показателей эффективности, связанные с защитными механизмами. Уменьшение показэтелей в левой лобной области при возрастании времени экспозиции высокозначимых отрицэтельных стимулов (при увеличении их осознэнности) коррелирует с защитным механизмом «подавление». Уменьшение величины локальных показателей эффективности, т.е. повышение порога реагирования на знэчимые стимулы, в правой теменной области и увеличение этих покэзэтелей в левой лобной облзсти в нзиболыней степени коррелирует с зэщитным механизмом «отрицание».

4. Показэно, что первый тип зэщитного реагирования, при котором определяющую роль игрэют высокоуровневые механизмы переработки эмоциональной информации, характерен для больных РМЖ - он формируется при увеличении времени, прошедшего после постановки диагноза и операции. Второй тип защитных механизмов, увеличение порогов эмоционального реагирования в правой теменной области и увеличение локальных показателей аффективности в левой лобной области, наблюдается у военнослужащих, участников боевых действий. Обнаруженные различия могут быть связаны со спецификой психотравмирующей ситуации - с одной стороны, длительный, постоянный стресс, страх, связанный с угрозой рецидива, у больных РМЖ, с другой - относительно кратковременный, высокоинтенсивный стресс при боевой травме. В то же время не исключено,

что полученные результаты в какой-то мере объясняются тендерными различиями.

5. Основным признакам посправматического стресса - избеганию, вторжению и гипервозбуждению - соответствуют определенные паттерны анализируемых показателей. При этом симптоматика «вторжения» коррелирует со снижением контролирующих функций лобных отделов и левого полушария; наличие симптомов «гипервозбуждения» сопряжено со значительным повышением показателей эмоциональной реактивности при отсутствии выраженности показателей, связанных с защитным реагированием; симптомы «избегания» сопряжены с усилением выраженности защитных механизмов при предъявлении информации, связанной со стрессом.

Содержание диссертации отражено в следующих публикациях

Статьи в научных журналах, рекомендованных ВАК РФ

1. Квасовец C.B., Иванов A.B., Курчакова М.С. Отражение аффективной насыщенности изображений в показателях вызванных потенциалов // Психологический журнал. 2007. Т. 28. № 3. С. 84-94.

Научные статьи и тезисы докладов

2. Квасовец C.B., Иванов A.B., Курчакова М.С. Нейропсихологическое изучение механизмов психической травмы (психофизиологический подход). // Материалы научной конференции, приуроченной к 40-летнему юбилею факультета психологии МГУ «Психология перед вызовом будущего», Москва, 2006. С.105-106.

3. Курчакова М.С. Взаимосвязь параметров полушарной активности с признаками посттравматического стресса у больных раком молочной железы. // Материалы научной конференции, приуроченной к 40-летнему юбилею факультета психологии МГУ «Психология перед вызовом будущего», Москва, 2006. С. 114-115

4. Курчакова М.С. Метод изучения эмоционально-личностной сферы. // Дружининские чтения. Материалы 4-й Всероссийской научно-практической конференции. Сочи: СГУТиКД, 2005. С. 39-40.

5. Курчакова М.С., Квасовец C.B. Вызванные потенциалы при предъявлении эмоциональных изображений и механизмы эмоционального реагирования. // Третья международная научно-практическая конференция, посвященная памяти А.Р.Лурия. Москва-Белгород, 2007. С. 180-181.

6. Курчакова М.С., Тарабрина Н.В. Исследование психической травмы при заболевании раком молочной железы - психофизиологический подход. // Дружининские чтения: Материалы 5-й Всероссийской научно-практической конференции. Сочи, СГУТиКД, 2006. С. 176-178.

7. Курчакова М.С., Тарабрина Н.В. Психическая травма - опыт психофизиологического исследования. И Тенденции развития современной психологической науки. Материалы юбилейной научной конференции ИП РАН. 2007, 4.2. С. 360-362.

8. Курчакова М.С., Тарабрина Н.В. Психологическая защита и онкология - психофизиологический подход. // Сборник тезисов 1 Международного конгресса «Психосоматическая медицина 2006», СПб, 2006. С.121.

9. Тарабрина Н.В., Курчакова М.С. Восприятие эмоциональных изображений при психической травме. // Материалы IV Съезда Российского психологического общества. Ростов-на- Дону, 2007. С.226-227.

10. Тарабрина Н.В., Курчакова М.С. Опыт оказания психологической помощи в процессе психофизиологического обследования больных раком молочной железы. // Материалы российской конференции «Современные принципы терапии и реабилитации психических больных». Москва, 2006. С. 358-359.

11. Тарабрина Н.В., Курчакова М.С. Психофизиологическая диагностика в практике психологического консультирования. // Сборник материалов конференции «Психологическое консультирование и психотерапия», Астрахань, 2007. С. 309-313.

12. Тарабрина Н.В., Курчакова М.С. Психофизиологическая диагностика при стрессе, вызванном онкологическим заболеванием. // Материалы Российской конференции «Взаимодействие науки и практики в современной психиатрии», Москва, 2007. С. 346 - 347.

13. Тарабрина Н.В., Курчакова М.С. Психофизиологические корреляты посттравматического стресса у онкологических больных. // Социальная и клиническая психиатрия, №4,2007. С. 17-23.

14. Тарабрина Н.В., Курчакова М.С., Падун М.А., Гене Г.П., Коробкова Л.И., Шаталова Н.Е. Биопотенциалы мозга и эмоционально-личностные отношения у онкобольных. // Ананьевские чтения-2006. Материалы научно-практической конференции «Петербургская школа психологии: прошлое, настоящее, будущее». СПб, 2006. С. 419-421.

15. Tarabrina N.V., Guens G.P., Korobkova L.I., Kurchakova M.S., Shatalova N.E. Relationship between PTSD symptoms, psychological defence mechanisms, and ERP components among breast cancer patients. 8th World Congress of Psycho-Oncology. Venice. // Psycho-Oncology. 2006. V 15. P.258 -259.

16. Tarabrina N.V., Guens G.P., Korobkova L.I., Kurchakova M.S., Padun M.A, Shatalova N.E. Relationship between PTSD and ERP components among breast cancer patients. // International Society for Traumatic Stress Studies, 22nd Annual Meeting. 2006, Hollywood, California. P. 196.

17. Tarabrina N., Guens G., Kurchakova M., Padun M., Shatalova N. Psychophysiological Assessment in Rehabilitation of Breast Cancer Patients. 9th World Congress of Psycho-Oncology. London.// Psycho-Oncology. 2007. V 16. P. 243.

Подписано к печати 21.11.2008 г. Заказ 054 Формат 60x84 1/16. Объем 1,3 усл.п. л. Тираж 150 экз. Отпечатано ООО «Акрополь» 125009, Москва, Дегтярный пер., д.5, стр 2

Содержание диссертации автор научной статьи: кандидата психологических наук, Курчакова, Мария Сергеевна, 2008 год

Введение.

Глава 1. Литературный обзор.

1.1. Электроэнцефалографические показатели эмоционального реагирования.

1.1.1. Эмоции и локальные показатели фоновой ЭЭГ.

1.1.2. Эмоции и вызванная активность.

1.1.3. ЭЭГ и механизмы психологической защиты.

1.1.4. Вызванные потенциалы и ПТС.

Введение диссертации по психологии, на тему "Психофизиологические механизмы эмоционального реагирования в норме и при психической травме"

Актуальность

Изучение психофизиологических основ эмоций тесно связано с анализом мозговой организации эмоциональных явлений, их мозговых механизмов. В современной психофизиологии деятельность мозга, лежащая в основе психических процессов, рассматривается как результат динамического системного взаимодействия высоко специализированных структур мозга (Безруких, Фарбер, 2006). В этой связи актуальным является анализ соотношений, паттернов показателей, характеризующих участие различных мозговых структур, их организацию при эмоциональном реагировании.

Системный подход в психофизиологии предполагает также анализ эмоциональных явлений с точки зрения многоуровневой иерархической организации поведения (Alexandrov, 1995).

Отмечается, что эмоциональная оценка информации осуществляется на разных уровнях нервной системы, и различным аспектам эмоциональной значимости соответствуют иерархически организованные системы оценивания (Smith et al, 2003).

В работе (Alexandrov, Sams, 2005) развивается представление о различных по уровню дифференцированности и структурированности субъективного опыта системных механизмах поведения, при этом низкий уровень дифференцированности соответствует эмоциям.

Поскольку структура и содержание субъективного опыта весьма индивидуальны, то особую актуальность для исследования механизмов эмоционального реагирования приобретает изучение ситуаций, в которых люди испытывают в определенной степени сходные эмоциональные переживания. К таковым относятся экстремальные ситуации, вызывающие интенсивные эмоциональные переживания, в ряде случаев ведущие к возникновению психической травмы. Стрессором могут являться экстремальные кризисные ситуации, обладающие мощным негативным действием, ситуации угрозы жизни для самого себя или значимых близких, нарушающие чувство безопасности индивида, вызывающие переживание травматического стресса.

С одной стороны, последствия переживания экстремальной ситуации представляют собой модель, в которой в наиболее яркой форме проявляются все аспекты эмоционального реагирования. С другой стороны, относительное сходство эмоциогенной ситуации позволяет использовать статистические методы при анализе контингентов испытуемых, переживших однотипные экстремальные воздействия, изучая как общие, так и индивидуальные особенности эмоционального реагирования. Что касается психопатологических изменений, связанных с психической травмой, возникающей у части испытуемых при экстремальных воздействиях, то мы опираемся на положение, развиваемое рядом авторов (Александров, 2005, Давыдовский, 1969, McEachern, Shaw, 1996, и др.), что процессы, называемые патологическими, являются не дезорганизацией или хаосом, а выработанным в ходе эволюции приспособлением к условиям существования. Адаптационные изменения, возникающие при психической травме, могут быть, как и при нормальном эмоциональном реагировании, рассмотрены как системный процесс, направленный на достижение положительных результатов и включающий перестройки, имеющие место при формировании эмоциональной реакции в норме.

Особое значение имеет выбор показателей, характеризующих участие определенных структур мозга в процессах эмоционального реагирования.

Существуют многочисленные данные (Heller, 1993, Davidson, 1993 и др.), свидетельствующие о связи локальной активности мозговых структур, оцениваемой по фоновым характеристикам электроэнцефалограммы, с различными аспектами эмоционального реагирования, при этом важная роль принадлежит лобным отделам мозга. Кроме того, отмечается роль правой теменно-височной области, связанной с эмоциональной активацией (Heller, 1990, Heller et al, 1997, Nitschke et al, 1999). При изучении последствий переживания психической травмы подчеркивается важность выделения, теоретического и экспериментального, различных компонентов эмоционального статуса и их сопоставления с показателями локальной активации (Metzger et al, 2004).

В работах (Blackhart, Юте, 2005, Kline et al, 2002, и др.) исследовались испытуемые, различающиеся по степени выраженности защитного типа поведения. Показано, что у испытуемых с высоким уровнем психологической защиты наблюдается более высокая активность ЭЭГ в левой лобной области, причем у мужчин эта связь выражена сильнее, чем у женщин. Учитывая эти данные, можно думать, что описанная в ряде исследований (Heller, 1993, Davidson, 1993 и др.) связь между активацией левой лобной области и положительным эмоциональным состоянием обусловлена характером взаимодействия систем оценки эмоциональной информации.

В отличие от показателей, основанных на анализе фоновой электроэнцефалограммы, исследование вызванных потенциалов мозга (ВП) позволяет анализировать быстрые механизмы эмоциональной оценки, проявляющиеся в показателях ВП с малой латентностью, и обеспечивающие предварительную «настройку» эмоционального реагирования. В ряде работ подчеркивается, что мотивационная или эмоциональная значимость является первичной детерминантой избирательного внимания: соматические, вегетативные и кортикальные события, связанные с направленностью внимания, автоматически активируются эмоционально-окрашенной стимуляцией (Lang et al., 1997, Jungofer et al, 2001).

Использование метода ВП в исследованиях процессов восприятия эмоциогенных стимулов в основном сконцентрировано на изучении роли компонента РЗ и межполушарной асимметрии. В целом литературные данные свидетельствуют о том, что эмоциогенная значимость стимулов отражается в показателях ВП, регистрируемых с латентным периодом более 200 мс, в большинстве случаев имеющих максимум в правом полушарии (Johnston et al., 1986, Kayser et al., 1997, Ключарев и др., 2000).

В нашей работе изучались вызванные потенциалы мозга, возникающие в ответ на предъявление зрительных образов, как нейтральных, так и отражающих различные эмоционально-значимые ситуации. Числовые значения, полученные при оцифровке этих потенциалов, преобразовывались в показатель, отражающий степень аффективности конкретного стимула, т.е. близость реакции к тем, что имеют место при предъявлении высоко- или низкоаффективных стимулов. Эти локальные показатели аффективности по каждому отведению использовались при проведении дальнейшего анализа. Были обследованы здоровые испытуемые, онкологические больные (рак молочной железы), и военнослужащие, участники боевых действий.

Такой подход позволил, с одной стороны, исследовать специфику эмоционального реагирования в ответ на различную информацию, в том числе и относящуюся к психотравмирующей ситуации, с учетом индивидуального субъективного опыта, а с другой - проанализировать некоторые регуляторные механизмы, связанные с восприятием эмоционально-значимой информации и формированием признаков посттравматического стресса.

Гипотезы исследования.

Паттерны локальных, относящихся к определенным областям мозга, показателей вызванных потенциалов, возникающих в ответ на предъявление эмоциогенных стимулов, связаны как с эмоциональной интенсивностью предъявляемых изображений, так и с индивидуальными характеристиками эмоционального реагирования.

Определенные характеристики соотношений локальных показателей, связанных с различными уровнями оценки эмоциональной информации, можно сопоставить с механизмами психологической защиты, возникающей при восприятии эмоционально- значимой информации.

В тех случаях, когда особенности эмоционального реагирования в экстремальных ситуациях приводят к возникновению психической травмы, специфика и уровень посттравматических стрессовых реакций находят отражение в специфических паттернах реагирования областей мозга при предъявлении эмоциогенных стимулов, связанных с психотравмирующей ситуацией.

Цель исследования.

Целью настоящей работы являлось изучение психофизиологических показателей эмоционального реагирования при предъявлении эмоциогенных изображений, имеющих отношение к эмоционально-значимым и психотравмирующим ситуациям.

Задачи.

1. Психофизиологический анализ локальных, относящихся к определенным областям мозга, показателей вызванных потенциалов, возникающих при предъявлении эмоционально-значимых изображений.

2. Изучение связи паттернов локальных показателей аффективности стимулов с механизмами психологической защиты.

3. Изучение связи локальных показателей аффективности стимулов с характеристиками эмоционального реагирования и выраженностью признаков посттравматического стресса у больных раком молочной железы и военнослужащих, участников боевых действий.

Объект исследования.

Психофизиологические корреляты различных аспектов восприятия эмоционально-значимой информации, в том числе связанной с пережитой психической травмой.

Предмет исследования.

Механизмы эмоционального реагирования у здоровых испытуемых и при психической травме у больных раком молочной железы (РМЖ) и военнослужащих - участников боевых действий.

Теоретико-методологическая основа исследования.

Теоретико-методологической основой исследования являются: теория функциональных систем (П.К.Анохин, В.Б.Швырков, Ю.И.Александров); принципы и методология отечественной нейропсихологии (А.Р.Лурия), в особенности ее психофизиологического направления (Е.Д.Хомская); нейрофизиологические исследования эмоций (Э.А.Костандов, П.В.Симонов); концепция стресса (Г.Селье, Лазарус); интегративный подход к исследованию посттравматического стресса (Н.В.Тарабрина).

Методы исследования.

Психофизиологическая методика

Методика анализа вызванных потенциалов при предъявлении эмоционально значимых изображений разработана совместно с Лабораторией психофизиологических исследований ФГНУ «ГНТЦ «Наука» Министерства образования и науки РФ (Квасовец, Иванов, Курчакова, 2007).

Психометрические методики

Исследование психологических последствий травматического стресса выполнялось с помощью комплекса психометрических методик, апробированных в Лаборатории психологии посттравматического стресса ИП РАН (Тарабрина и др., 2001).

Достоверность научных результатов

Достоверность результатов исследования обеспечивалась адекватностью применяемых методов и методик, анализом и проверкой полученных данных с помощью различных статистических процедур. Статистическая обработка данных осуществлялась с помощью программного пакета «STATISTICA 5.0» и включала корреляционный анализ, анализ значимости различий и др.

Новизна работы

В работе впервые с помощью анализа вызванных потенциалов, возникающих при предъявлении изображений, связанных с эмоционально-значимыми ситуациями, показано, что индивидуальные особенности субъективного опыта отражаются в показателях, соответствующих различным по уровню механизмам оценки эмоциональной информации.

Впервые обнаружены два типа паттернов показателей, связанных с механизмами защитного реагирования. Во-первых, это уменьшение локальных показателей аффективности в левой лобной области и их увеличение в правой теменной области при предъявлении высокозначимых эмоционально-отрицательных стимулов. Этот паттерн соответствует защитному механизму «подавление». Во-вторых, это уменьшение величины локальных показателей аффективности, т.е. повышение порога реагирования на значимые стимулы, в правой теменной области и увеличение этих показателей в левой лобной области. Такой паттерн в наибольшей степени коррелирует с защитным механизмом «отрицание». и

Показано, что, при предъявлении эмоционально-значимых изображений, значения отражающих аффективность стимулов показателей в различных областях мозга сопряжены с определенными характеристиками эмоционального реагирования. Увеличение показателей в задних отделах правого полушария соответствует эмоциональной напряженности, в передних отделах левого полушария - тревоге.

Впервые получены данные о том, что основным признакам посттравматического стресса - избеганию, вторжению и гипервозбуждению - соответствуют определенные паттерны показателей, отражающих реактивность различных областей мозга. Показано, что эти паттерны имеют как общие черты, так и различия при психической травме различного генеза, а именно, у больных с диагнозом «рак молочной железы» и у военнослужащих, участников боевых действий. Показана связь локальных показателей эффективности при предъявлении изображений, относящихся к психотравмирующим ситуациям, с признаками психической дезадаптации.

Положения, выносимые на защиту:

1. Локальные показатели аффективности при предъявлении изображений, относящихся к различным эмоционально-значимым ситуациям, адекватно отражают особенности субъективного опыта испытуемых. Паттерны локальных показателей и их изменения при возрастании осознанности (увеличении времени экспозиции) изображений позволяют анализировать различные по уровню иерархически организованные системы эмоционального оценивания информации.

2. Существуют два типа изменений локальных показателей аффективности, связанные с защитными механизмами. Уменьшение показателей в левой лобной области при возрастании времени экспозиции высокозначимых отрицательных стимулов (при увеличении их осознанности) коррелирует с защитным механизмом «подавление». Уменьшение величины локальных показателей аффективности, т.е. повышение порога реагирования на значимые стимулы, в правой теменной области и увеличение этих показателей в левой лобной области в наибольшей степени коррелирует с защитным механизмом «отрицание».

3. При предъявлении эмоционально-значимых изображений значения локальных показателей аффективности в различных областях мозга сопряжены с определенными характеристиками эмоционального реагирования. Увеличение показателей в задних отделах правого полушария соответствует эмоциональной напряженности, в передних отделах левого полушария - тревоге.

4. Основным признакам посттравматического стресса — избеганию, вторжению и гипервозбуждению - соответствуют определенные паттерны анализируемых показателей. При этом симптоматика «вторжения» коррелирует со снижением контролирующих функций лобных отделов и левого полушария; наличие симптомов «гипервозбуждения» сопряжено со значительным повышением показателей эмоциональной реактивности при отсутствии выраженности показателей, связанных с защитным реагированием; симптомы «избегания» сопряжены с усилением выраженности защитных механизмов при предъявлении информации, связанной со стрессом.

Теоретическая значимость.

Результаты исследования, отражающие специфику паттернов мозговой активности, связанных с различными аспектами эмоционального реагирования, вносят вклад в представления психофизиологии и нейропсихологии о системной организации мозговых механизмов эмоций.

В исследовании получены новые данные о мозговых механизмах, связанных с наличием признаков психической травмы и посттравматического стресса.

Полученные данные, с одной стороны, позволяют уточнить специфику эмоционального реагирования в ответ на эмоционально-значимую информацию, с учетом индивидуального субъективного опыта, а с другой — проанализировать некоторые регуляторные механизмы, связанные с восприятием эмоционально-значимой информации и выраженностью признаков посттравматического стресса.

Практическая значимость.

Результаты исследования могут быть использованы для прогноза и профилактики возникновения психической травмы, а также при проведении реабилитационных мероприятий. Полученные в исследовании результаты имеют значение для разработки индивидуальных программ психологической реабилитации больных, своевременного выявления среди больных пациентов, имеющих риск развития постстрессовых состояний и для определения психотерапевтических стратегий при работе с больными.

С практической точки зрения такого рода исследования могут способствовать разработке психофизиологических методов оценки посттравматического состояния и диагностики ПТС, дополняющих и объективизирующих традиционно используемые психодиагностические методы.

Апробация работы.

Основные положения и результаты исследования докладывались: на 8 Всемирном конгрессе по психоонкологии (Венеция, 2006г.); на юбилейной научной конференции Института психологии РАН «Тенденции развития современной психологической науки» (Москва, 2007г.); на 9 Всемирном конгрессе по психоонкологии (Лондон, 2007г.); на заседании секции РПО «Психофизиология» (2008г.).

Работа доложена на совместном заседании Лаборатории психологии посттравматического стресса и Лаборатории нейрофизиологических основ психики Института психологии РАН (2008г.).

По материалам исследования опубликовано 17 работ.

Структура и объем работы.

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, выводов, списка литературы и приложения. Основное содержание диссертации изложено на 130 страницах машинописного текста. Список литературы содержит 145 источников, в том числе 98 источников на английском языке. Работа иллюстрирована 22 таблицами и 12 рисунками.

Заключение диссертации научная статья по теме "Психофизиология"

Выводы

1. Локальные показатели аффективности при предъявлении изображений, относящихся к различным эмоционально-значимым ситуациям, адекватно отражают особенности субъективного опыта испытуемых. Паттерны локальных показателей и их изменения при возрастании осознанности (увеличении времени экспозиции) изображений позволяют анализировать различные по уровню иерархически организованные системы эмоционального оценивания информации.

2. При предъявлении эмоционально-значимых изображений значения локальных показателей аффективности в различных областях мозга сопряжены с определенными характеристиками эмоционального реагирования. Увеличение показателей в задних отделах правого полушария соответствует эмоциональной напряженности, в передних отделах левого полушария - тревоге.

3. Обнаружены два типа изменений локальных показателей аффективности, связанные с защитными механизмами. Уменьшение показателей в левой лобной области при возрастании времени экспозиции высокозначимых отрицательных стимулов (при увеличении их осознанности) коррелирует с защитным механизмом «подавление». Уменьшение величины локальных показателей аффективности, т.е. повышение порога реагирования на значимые стимулы, в правой теменной области и увеличение этих показателей в левой лобной области в наибольшей степени коррелирует с защитным механизмом «отрицание».

4. Показано, что первый тип защитного реагирования, при котором определяющую роль играют высокоуровневые механизмы переработки эмоциональной информации, характерен для больных РМЖ - он формируется при увеличении времени, прошедшего после постановки диагноза и операции. Второй тип защитных механизмов, увеличение порогов эмоционального реагирования в правой теменной области и увеличение локальных показателей аффективности в левой лобной области, наблюдается у военнослужащих, участников боевых действий. Обнаруженные различия могут быть связаны со спецификой психотравмирующей ситуации — с одной стороны, длительный, постоянный стресс, страх, связанный с угрозой рецидива, у больных РМЖ, с другой - относительно кратковременный, высокоинтенсивный стресс при боевой травме. В то же время не исключено, что полученные результаты в какой-то мере объясняются тендерными различиями.

5. Основным признакам посттравматического стресса - избеганию, вторжению и гипервозбуждению - соответствуют определенные паттерны анализируемых показателей. При этом симптоматика «вторжения» коррелирует со снижением контролирующих функций лобных отделов и левого полушария; наличие симптомов «гипервозбуждения» сопряжено со значительным повышением показателей эмоциональной реактивности при отсутствии выраженности показателей, связанных с защитным реагированием; симптомы «избегания» сопряжены с усилением выраженности защитных механизмов при предъявлении информации, связанной со стрессом.

Заключение

В нашей работе исследовались паттерны локальных, связанных с определенными областями мозга, показателей вызванных потенциалов, при предъявлении эмоционально-значимых изображений у здоровых испытуемых, у онкологических больных и у военнослужащих, участников боевых действий. Анализировались локальные показатели аффективности, которые определялись как степень сходства реакции в той или иной области с реакциями, возникающими при предъявлении высоко — и низкоэмоциональных стимулов.

Сравнение полученных таким образом оценок аффективной интенсивности при «медленном» и «быстром» предъявлении позволило нам выделить информацию, незначимую с точки зрения быстрой эмоциональной оценки, но приобретающую значимость при возрастании осознанности. Иными словами, по мере увеличения экспозиции стимула его семантическая обработка проходит разные стадии, причем большая экспозиция связана с большим участием когнитивных механизмов в процессе обработки.

Было показано, что уменьшение показателей в левой лобной области и их увеличение в правой теменной области при предъявлении высокозначимых отрицательных стимулов коррелирует с защитным механизмом «подавление». Уменьшение величины локальных показателей аффективности, в правой теменной области и увеличение этих показателей в левой лобной области в наибольшей степени коррелирует с защитным механизмом «отрицание». Показано, что таким признакам посттравматического стресса, как избегание, вторжение и гипервозбуждение, соответствуют определенные паттерны локальных показателей эмоционального реагирования.

Результаты, полученные в каждой из экспериментальных серий, составляющих настоящее исследование, свидетельствуют, что показатели субъективной значимости эмоциональной информации соответствуют психологической проблематике, существующей у конкретного контингента испытуемых.

Подводя итог, можно говорить о том, что результаты исследования, отражающие специфику паттернов мозговой активности, связанных с различными аспектами эмоционального реагирования, вносят вклад в представления психофизиологии и нейропсихологии о системной организации мозговых механизмов эмоций.

Список литературы диссертации автор научной работы: кандидата психологических наук, Курчакова, Мария Сергеевна, Москва

1. Александров Ю.И. Научение и память: традиционный и системный подходы // Журнал высшей нервной деятельности. 2005. Т.55. Вып. 6. с. 842-860ю

2. Бажин Е.Ф., Гнездилов А.В. О психогенных реакциях у онкологических больных // Журнал невропатологии и психиатрии им. С.С. Корсакова, 1980, № 8. С. 1198-1204.

3. Бажин Е.Ф., Гнездилов А.В. Психогенные реакции у онкобольных. СПб.: 1983.

4. Безденежных Б.Н. Динамика взаимодействия функциональных систем в структуре деятельности. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2004, 271с.

5. Брагина Н.Н., Доброхотова Т.А. Функциональные асимметрии человека. М.: Медицина, 1981. 288с.

6. Бурлачук Л.Ф., Коржова Е.Ю. Психология жизненных ситуаций. М.:1998.

7. Гнездилов А.В. (ред.) Психогенные реакции у онкологических больных (методические рекомендации). Л.: ЛНИПНИ им. Бехтерева, 1983. 33с.

8. Грызлова И.Н. Психофизиологический анализ эмоциональности: Автореф. канд. дисс. М.: 1988. 19с.

9. Давыдов Д.В., Михайлова Е.С. Вызванные потенциалы коры больших полушарий мозга при опознании лицевой экспрессии в правом и левом полуполях зрения // Физиология человека, 1999, 25, №4, С.26-35.

10. Давыдовский И.В. Общая патология человека. М.: Медицина, 1969.456с.

11. Калюжный JI.B. Физиологические механизмы регуляции болевой чувствительности. М.: Медицина, 1984. 215с.

12. Квасенко А.В., Зубарев О.Г. Психология больного. JL: Медицина, 1980. 133с.

13. Квасовец С.В., Иванов А.В. Подпороговое восприятие вербальных стимулов и психосемантика: разработка методического подхода // Психологический журнал 2001, № 5, С.86-93.

14. Квасовец С.В., Иванов А.В., Бубеев Ю.А. Анализ подпорогового восприятия вербальных стимулов как инструмент психодиагностического исследования // Психологический журнал 2002, №3, С.82-90.

15. Квасовец С.В., Иванов А.В., Курчакова М.С. Отражение аффективной насыщенности изображений в показателях вызванных потенциалов // Психологический журнал. 2007. Т. 28. № 3, С. 84-94.

16. Ключарев В.А., Никулин В.В., Пономарев В.А. Влияние эмоционально значимых зрительных стимулов на корковые вызванные потенциалы // Физиология человека, 2000. Т. 26. № 1. С. 5-13.

17. Костандов Э. А., Арзуманов Ю. JI. Вызванные корковые потенциалы на эмоциональные неосознаваемые слова // Психол. Журнал, 1974, Т. 24, № 3. С. 465-472. •

18. Костандов Э.А. Восприятие и эмоции. М.: Медицина. 1977. 247с.

19. Костандов Э.А. Психофизиология бессознательного. // Основы психофизиологии. Александров Ю.И. (ред.) М.: Инфра-М, 1997, С.220-243.

20. Костандов Э.А. Функциональная асимметрия полушарий мозга и неосознаваемое восприятие. М.: Наука. 1983. 170с.

21. Кочубей Б.И. Психофизиология личности (физиологические подходы к изучению активного субъекта) // Итоги науки и техники. Физиология человека и животных. М.: 1990

22. Лурия Р.А. Внутренняя картина болезни и ятрогенные заболевания. М.: Медицина, 1977. 112с.

23. Любан-Плоцца Б., Пельдингер В., Крегер Ф. Психосоматический больной на приеме у врача. СПб.: 1996.

24. Молодецких В.А., Папырин В.Д., Тхостов А.Ш. Личностные реакции мужчин и женщин на онкологическое заболевание // Журнал невропатологии и психиатрии им.С.С.Корсакова, 1981, №12. С. 1828-1832.

25. Николаева В.В. Влияние хронической болезни на психику. М.: МГУ. 1987. 166с.

26. Николаева В.В. Личность в условиях хронического соматического заболевания. Автореф. дисс. докт. псих, наук, М.: 1993.

27. Новикова Л.А., Рыбалко Н.В. Нейросенсорные нарушения слуха у детей. М.: Педагогика. 1987. 96с.

28. Проблемы медицинской психологии в онкологии и психосоматической медицине / Под общ. ред. Биктимирова Т.З., Модникова О.П. Ульяновск: Изд-во СВНЦ, 1998. 256с.

29. Пушкарев А.Л., Доморацкий В.А., Гордеева Е.Г. Посттравматическое стрессовое расстройство: диагностика, психофармакотерапия, психотерапия. М.: Изд-во Института Психотерапии, 2000.

30. Романова Е.С. Психодиагностика. СПб.: Питер, 2006.

31. Ромасенко В.А., Скворцов К.А. Нервно-психические нарушения при раке. М.: 1961. 387с.

32. Русалова М.Н. Функциональная асимметрия мозга: эмоции и активация // Функциональная межполушарная асимметрия. Хрестоматия. М.: Научный мир, 2004. С. 323-348

33. Симонов П.В. Эмоциональный мозг. М.: Наука, 1981. С.215

34. Соколова Е.Т., Николаева В.В. Особенности личности при пограничных расстройствах психики и соматических заболеваниях. М.: 1995.

35. Тарабрина Н.В. (ред.) Практикум по психологии посттравматического стресса. СПб: Питер, 2001. 272с.

36. Тарабрина Н.В., Гене Г.П., Коробкова Л.И., Ворона О.А., Падун М.А. Стресс и его последствия у больных раком молочной железы // Вестник РФФИ. 2006. №1. С. 10-20.

37. Тарабрина Н.В., Курчакова М.С., Падун М.А., Гене Г.П., Короткова Л.И., Шаталова Н.Е. Взаимосвязь биопотенциалов и эмоционально-личностных отношений у онкологических больных // Ананьевские чтения-2006. Материалы конференции. СПб.: 2006. С. 419-421

38. Тхостов А.Ш. Интрацепция в структуре внутренней картины болезни: Автореф. дисс. докт. психол. наук. М.: МГУ, 1991.

39. Тхостов А.Ш. Психологический анализ изменений личности при некоторых онкологических заболеваниях: Дисс. канд. психол. наук. М.: МГУ, 1980.

40. Тхостов А.Ш. Психология телесности. М.: Смысл, 2002. 287с.

41. Тхостов А.Ш., Лактионова А.И. Психологические аспекты восстановительного лечения больных, оперированных по поводу рака желудка //Вопросы онкологии, Т. 36, № 2, 1990. С. 215-220

42. Тхостов А.Ш., Степанович Д.А. Влияние кризисной жизненной ситуации на структуру самооценки // Вопросы психологии, 1987, № 2. С. 128134.

43. Хворостухина Н.Л., Квасовец С.В. Исследование эмоциональных реакций успеха и неуспеха методом вызванных потенциалов // Индивидуально-психологические различия и биоэлектрическая активность мозга. М.: Наука. 1988. С. 134-148

44. Хомская Е.Д. Нейропсихология. М.: Изд-во МГУ, 1987. 288с.

45. Хомская Е.Д., Батова Н.Я. Мозг и эмоции. М.: Изд-во "Российское педагогическое агентство", 1998. 268с.

46. Чулкова В.А. Психологическое исследование личностных реакций на болезнь при раке молочной железы: Дисс. канд. психол. наук. СПб.: 1999.

47. Alter C.L., Pelcovitz D., Axelrod A., Goldenberg В., Harris H., Meyers В., et al. Identification of PTSD in cancer survivors // Psychosomatics. 1996. V.7. P.137-143

48. Alexandrov Y.I., Sams M. Emotion and consciousness: Ends of a continuum // Cognitive Brain Research. 2005. V.25. P. 387-405

49. Alexandrov Y.I., Klucharev V., Sams M. Effect of emotional context in auditory-cortex processing // Intern. Journal of Psychophysiol. 2007.

50. American Psychiatric Association: Diagnostic and statistical manual of mental disorders ed 4. Washington, DC: Author, 1994

51. Amir M., Kaplan Z., Neuman L., Sharabani R., Shani N., Buskila D. Posttraumatic stress disorder, tenderness and fibromialgia // Journal of Psychosomatic Research, Vol. 42, No. 6, 1997. P. 607-613.

52. Andrykowski M. A., Cordova M.J. Factors associated with PTSD symptoms following treatment for breast cancer: Test of the Andersen Model // Journal of Traumatic Stress. 1998. P. 189-203.

53. Arciniegas D., Olincy A., Topkoff J., et al. Impaired auditory gating and P50 nonsuppression following traumatic brain injury // Journal of Neuropsychiatry and Clinical Neurosciences. V. 12, 2000. P. 77-85

54. Attias J, Bleich A, Furman V, et al. Event-related potentials in posttraumatic stress disorder of combat origin // Biological Psychiatry. V.40, 1996. P. 373-381

55. Bartnik E.A., Blinowska K.J., Durka P.J. Single evoked potential reconstruction by means of wavelet transform // Biol. Cybern. V. 67, 1992. P. 175181.

56. Beckman J., Blichert-Toft M., Johansen L. Psychological effects of mastectomy // Dan. Med. Bull. Suppl. № 2. 1983. P. 7-10.

57. Begleiter H., Gross M. M., Porjesz В., Kissin B. The effects of awareness on cortical evoked potentials to conditioned affective stimuli // Psychophysiology, 1969, V. 5, N5, P. 517-529.

58. Begleiter H: Porjesz В., Garozzo R. Visual evoked potentials and affective ratings of semantic stimuli. In: Evoked brain potentials and behaviour / Ed. H. Begleiter. N. Y.; L.: Plenum Press, 1979. P. 127-141.

59. Bertrand O., Bohorquez J., Pernier J. Time-frequency digital filtering based on an invertible wavelet transform: an application to evoked potentials // IEEE Trans Biomed Eng. V. 41. 1994. P. 77-88.

60. Blackhart G.C., Kline J. P., Individual differences in anterior EEG asymmetry between high and low defensive individuals during a rumination/distraction task // Personality and Individual Differences. 2005. V.39. 427-437.

61. Bleich A, Attias J & Furman V. Effects of repeated visual traumatic stimuli on the event related P3 brain potential in post-traumatic stress disorder // International Journal of Neuroscience 1996, P. 45-55

62. Brandberg Y., Bouland C., Sigurdardottir V., Sjoden P. O., Sullivan M. Anxiety and depressive symptoms at different stages of malignant melanoma // Psycho-oncology. V.l. 1992. P. 71-78.

63. Breslau E.S., Curbow B.A., Zabora J.R., Britzenhofzoc K. Psychological Distress in Post-Surgical Women with Breast Cancer / John Hopkins Scholl of Medicine & Oncology Center, Baltimore, 2001

64. Carretie L., Hinojosa J.A., Mercado F. Cerebral patterns of attentional habituation to emotional visual stimuli // Psychophysiology. V.40, 2003. P. 381.

65. Center for the Study of Emotion and Attention CSEA-NIMH. The international affective picture system: Digitized photographs. Gainesville, FL. The Center for Research in Psychophysiology, University of Florida, 1999.

66. Charles G, Hansenne M, Ansseau M, et al. P300 in posttraumatic stress disorder//Neuropsychobiology. 1995. P. 72-79.

67. Chemtob L., Roitblat H.L., Hamada R.S., et al. A cognitive action theory of posttraumatic stress disorder // Journal of Anxiety Disorders. 1988. P. 253-275.

68. Cuthbert B.N., Schupp H.T., Bradley M.M., Birbaumer N., Lang P.J. Brain potentials in affective picture processing: covariation with autonomic arousal and affective report // Biological Psychology. V. 52, 2000. P. 95-111.

69. Davidson J.R.T., Foa E.B. Diagnostic issues in posttraumatic stress disorder: considerations for the DSM-IV // Abnormal Psychol. 1991. P. 346355.

70. Davidson R.J. Anterior electrophysiological asymmetries, emotion, and depression: Conceptual and methodological conundrums. // Psychophysiology, 1998, V.35, 607-614.

71. Davidson R.J., Abercrombie H., Nitschke J.B., Putnam K. Regional brain function, emotion and disorders of emotion. // Current Opinion in Neurobiology. 1999. V.9. 228-234.

72. Derogatis L. R., Morrow G.R., Fetting J., Penman D., Piasetsky S., Schmale A.M., Henrichs M., Carniche C.L. The prevalence of psychiatric disorders among cancer patients // Journal of American Medical Association, V. 249, 1983. P. 751757.

73. Dixon N.F. Preconscious processing. London. Wiley. 1981.

74. Effern A., Lehnertz K., Grunwald Т., Fernandez G., David P., Elger C.E. Time adaptive denoising of single trial even-related potentials in the wavelet domain // Psychophysiology. V. 37, 2000. P. 859-865.

75. Foa E.B., Keane T.M., Friedman M.J. (eds.). Effective treatments for PTSD: practice guidelines from the International Society for Traumatic Studies. N.Y., 2000.

76. Freedman R, Adler LE, Myles-Worsley M, et al. Inhibitory gating of an evoked response to repeated auditory stimuli in schizophrenic and normal subjects // Archives of General Psychiatry. V. 53,1996. P. 1114-1121.

77. Gillette G.M., Skinner R.D., Rasco L.M., et al. Combat veterans with posttraumatic stress disorder exhibit decreased habituation of the PI midlatency auditory evoke potential // Life Sciences. V. 61(14), 1997. P. 1421-1434.

78. Gossarth-Maticek R., etc. The specific action of different personality risk factors on cancer of breast, cervix, corpus uneri and other types of cancer // Personality and Individual Differences, V. 23. 1997.

79. Gotcher J.M. Interpersonal communication and psychosocial adjustment // J. Psychosoc. Oncol. 10, № 3, 1992. P. 21-39.

80. Green B.L., Epstein S.A., Krupnick J.L., Rowland J.H. Trauma and medical illness: assessing trauma-related disorders in medical settings // Assessing psychological trauma and PTSD / J.P. Wilson, T.M. Keane (ed.). N.Y., The Guilford Press, 1997.

81. Grillon С & Morgan CA. Fear-potentiated startle conditioning to explicit and contextual cues in Gulf War veterans with posttraumatic stress disorder // Journal of Abnormal Psychology. V. 108, 1999. P. 134-142

82. Halligan S.I., Yehuda R. Risk factor for PTSD // The National Center for Post Traumatic Stress Disorder: PTSD Research Quarterly. Vol. 11. № 3.

83. Hansenne M & Ansseau M. P300 event-related potential and serotonin-lA activity in depression // European Psychiatry. V. 14, 1999. P. 143-147

84. Hansenne M, Pitchot W, Papart P, et al. Serotonergic modulation of the P300 event-related brain potential // Human Psychopharmacology. V. 13, 1998. P. 239-343

85. Heller, W. The neuropsychology of emotion: Developmental patterns and implications for psychopathology // In N. Stein, B. L. Leventhal, T. Trabasso (Eds.), Psychological and biological approaches to emotion. Hillsdale, NJ: Erlbaum. 1990, P. 167-211

86. Heller, W., Nitschke, J. В., Etienne, M. A., & Miller, G. A. Patterns of regional brain activity differentiate types of anxiety // Journal of Abnormal Psychology. V. 106, 1997. P. 376-385.

87. Holland J.S. (Ed) Psycho-oncology. New York, Oxford. Oxford University Press, 1998. P. 3-15.

88. Holland J.S., Rowland J.H. Handbook of psychooncology: psychological care of the patient with cancer. New York, Oxford University Press, 1989

89. Johnston V., Miller D., Burleson M. Multiple P3s to emotional stimuli and their theoretical significance. // Psychophysiology. 1986. V. 23. P. 684-693.

90. Jungofer M., Bradley M., Elbert Т., Lang P. Fleeting images: a new look at early emotion discrimination // Psychophysiology, 2001. V. 38. P. 175-178.

91. Kaspi S.P., McNally R.J., Amir N. Cognitive processing of emotional information in post-traumatic stress disorder // Cognitive Therapy and Research. V. 19, 1995. P. 433-444

92. Kayser J., Tenke C., Nordby H., Hammerborg D., Hugdahl K., Erdmann G. Event-related potential (ERP) asymmetries to emotional stimuli in a visual half-field paradigm // Psychophysiology. 1997. V. 34. P. 414-426.

93. Keil A., Moratti S., Sabatinelli D., Bradley M.M., Lang P.J. Additive Effects of Emotional Content and Spatial . Selective Attention on Electrocortical Facilitation // Cerebral Cortex. 2005. V. 15. P. 1187-1197.

94. Kimble M, Kaloupek D, Kaufman M, et al. Stimulus novelty differentially affects attentionalallocation in PTSD. Biological Psychiatry. V. 47, 2000. P. 880-890

95. Kline J.P., Allen J.B., Schwartz G.E. Is left frontal brain activation in defensiveness gender specific? // Journal of Abnormal Psychology, 1998. V.107. 149-153.

96. Kline J.P., Blackhart G.C., Joiner Т.Е. Sex, lie scales, and electrode caps: An interpersonal context for defensiveness and anterior electroencephalographic asymmetry. // Personality and Individual Differences. 2002. V.33. 459-478.

97. Manuel G.M., Roth S., Keefe F.J., Brantley B.A. Coping with cancer // J. Human Stress. V. 13, 1987. P. 149-158

98. Marshall J.C., Halligan P.W. Seeing the forest but only half the trees? // Nature. V.373, № 6514, 1995. P. 521.

99. McEachern J.C., Shaw Ch.A. An alternative to the LTP orthodoxy a plasticity-pathology continuum model // Brain Res. Rev. 1996. V.22. P. 51-92.

100. McFarlane A.C., Weber D.L., Clark C.R. Abnormal stimulus processing in posttraumatic stress disorder // Biological Psychiatry. V. 34, 1993. P. 311-320

101. McGlinchey-Beroth R., Milberg W., Verfaellie M., Alexander M., Kilduff P. Semantic processing in the neglect field: evidence from a lexical decision task // Cogn. Neuropsych. 1993. V.10. №1. P.79.

102. Metzger L.J., Orr S.P., Lasko N.B., et al. Auditory event-related potentials to tone stimuli in combat-related posttraumatic stress disorder // Biological Psychiatry. V. 42,1997. P. 1006-1015

103. Metzger L.J., Orr S.P., Lasko N.B., et al. Evidence for diminished P3 amplitudes in PTSD // Psychobiology of Posttraumatic Stress Disorder. V. 821, 1997

104. Metzger L.J., Orr S.P., Lasko N.B., et al. Seeking the source of emotional Stroop interference effects in PTSD: a study of P3s to traumatic words // Integrative Physiological and Behavioral Science. V. 32(1), 1997. P. 43-51

105. Metzger, L.J. Paige S.R., Carson M.A., Lasko N.B., Paulus L.A., Pitman R.K., Orr S.P. PTSD Arousal and Depression Symptoms Associated With Increased Right-Sided Parietal EEG Asymmetry // Journal of Abnormal Psychology. V. 113, №2, 2004. P. 324-329

106. Milberg W.P., McGlinchey-Beroth R., Grande L. Comparison of cross-field matching and forced-choice identification in hemispatial neglect // Neuropsychology. V. 9, № 4, 1995. P. 427

107. Moos R.H., Tsu V.D. The crisis of physical illness; an overview. / Coping with physical illness. N.Y. 1977, P. 3-21.

108. Morgan C.A., Grillon C. Abnormal mismatch negativity in women with sexual assault-related posttraumatic stress disorder // Biological Psychiatry. V. 45, 1999. P. 827-832

109. Morris Т., Greer S., White P. Psychological and Adjustment to Mastectomy; a two-year follow-up study // Cancer. V40, 1977. P. 2381-2387.

110. Naatanen R. The role of attention in auditory information processing as revealed by event-related potentials and other brain measures of cognitive functioning // Behavioural Brain Science. V. 13, 1990. P. 201-287

111. Nitschke, J. В., Heller, W., Palmieri, P. A., & Miller, G. A. Contrasting patterns of brain activity in anxious apprehension and anxious arousal. // Psychophysiology, №36, 1999, P. 628-637.

112. Paige S.R., Reid G.M., Allen M.G., et al. Psychophysiological correlates of posttraumatic stress disorder in Vietnam veterans // Biological Psychiatry. V. 27, 1990. P. 419-430

113. Passik S.D., Grummon K.L. Posttraumatic Stress Disorder // Psycho-oncology / Jimmie C. Holland (ed.). N.Y., Oxford University Press, 1998. P. 595607.

114. Polich JM: P300 in clinical applications: Meaning, method, and measurement// American Journal ofEEG Technology. V. 31, 1991. P. 201-231

115. Potter M.C. Understanding sentences and scenes: The role of conceptual short-term memory // V.Coltheart (Ed.), Fleeting memories: Cognition of brief visual stimuli. Cambridge, MA, The MIT Press. 1999. P. 13-46.

116. Quiroga R.Q., Garcia H. Single-trial event-related potentials with wavelet denoising // Clinical Neurophysiology. 2003. V. 114. P. 376-390.

117. Roschmann R., Wittling W. Topographic brain mapping of emotion-related hemisphere asymmetries // Int. J. Neurosci., 1992, V.63. P. 5.

118. Rowland J.H., Massie M.J. Breast cancer // Psycho-oncology / Edited by Jimmie C. Holland. New York, Oxford. Oxford University Press, 1998. P. 380-402.

119. Schiff S.J., Aldrouby A., Unser M., Sato S. Fast wavelet transformation of EEG // Electroenceph clin Neurophysiol. 1994. V. 91. P. 442-455.

120. Silver-Aylaian M.S., Cohen L.H. Role of major lifetime stressors in patients' and spouses' reactions to cancer // Journal of Traumatic Stress, V.14, №2, 2001.

121. Skinner R.D., Rasco L.M., Fitzgerald J., et al. Reduced sensory gating of the PI potential in rape victims and combat veterans with posttraumatic stress disorder // Depression and Anxiety. V. 9, 1999. P. 122-130

122. Smith N.K., Cacioppo J.T., Larsen J.T., Chartrand T.L. May I have your attention, please: electrocortical responses to positive and negative stimuli. // Neuropsychologia, 2003, 41. P. 171-183.

123. Spence D. P. Subliminal perception and perceptual defense: two sides of a single problem // Behav. Sci., 1967, V. 12, №3. P. 183 193.

124. Stanford M.S., Vasterling J.J., Mathias C.W., et al. Impact of threat relevance on P3 event-related potentials in combat-related post-traumatic stress disorder//Psychiatry Research 1-2., 2001, 125-137.

125. Steeves R.H., Kahn D.L. Family Perspectives: Tasks of Bereavement // Quality of Life. 1994, V.3, № 3. P. 48-53.

126. Surakka V., Tenhunen-Eskelinen M., Hietanen J., Sams M. Modulation of human auditory information processing by emotional visual stimuli // Cognitive Brain Research, 1998, P. 159-163.

127. Tiffany A.I., Larsen J.T., Smith N.K., Cacioppo J.T. Negative information weighs more heavily on the brain: the negative bias in evaluative categorizations // Journal of Personality and Social Psychology. 1998. V. 75. № 4. P. 887-900.

128. Traumatic stress: the effects of overwhelming experience on mind, body, and society / van der Kolk B.A., McFarlane A.C., Weisaeth L. (eds.), N.J., Guilford, 1996. p. 596

129. Van der Kolk, B.A. Psychological Trauma. Washington, D.C. АРА Press.1987.

130. Velmans M. Is human information processing conscious? // Behav. and Brain Sci. 1991,V.14. № 4. P.651.

131. Vrana S.R., Roodman A., Beckham J.C. Selective processing of trauma-relevant words in posttraumatic stress disorder // Journal of Anxiety Disorders, V. 9, 1995. P. 515-530

132. Waldo M, Gerhardt G, Baker N, et al: Auditory sensory gating and catecholamine metabolism in schizophrenic and normal subjects // Psychiatry Research. V. 44, 1992. P. 21-31

133. Watson M., Greer S., Pruyn J., Van Der Borne B. Locus of control and adjustment to cancer // Psychological Reports. V. 66, 1990. P. 39-48.

134. White P.M., Yee C.M. Effects of attentional and stressor manipulations on the P50 gating response // Psychophysiology. V. 34, 1997. P. 703-711