Стили межличностной коммуникации при аффективных расстройствах

Филимонова, Анастасия Сергеевна

Темы диссертаций по психологии » Медицинская психология

автореферат и диссертация по психологии 19.00.04 для написания научной статьи или работы на тему: Стили межличностной коммуникации при аффективных расстройствах

Автореферат

Автор научной работы: Филимонова, Анастасия Сергеевна
Ученая степень: кандидата психологических наук
Место защиты: Москва
Год защиты: 2011
Специальность ВАК РФ: 19.00.04

Диссертация

Автореферат диссертации по теме "Стили межличностной коммуникации при аффективных расстройствах"

На правах рукописи

4844114

Филимонова Анастасия Сергеевна

СТИЛИ МЕЖЛИЧНОСТНОЙ КОММУНИКАЦИИ ПРИ АФФЕКТИВНЫХ РАССТРОЙСТВАХ

Специальность: 19.00.04 - Медицинская психология (психологические науки)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата психологических наук

Москва-2011

2 1 ДПР 2011

4844114

Работа выполнена в Федеральном государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова»

Научный руководитель: Соколова Елена Теодоровна -

доктор психологических наук, профессор; профессор кафедры нейро- и патопсихологии факультета психологии ФГОУ ВПО «МГУ имени М.В. Ломоносова»

Официальные оппоненты: Сирота Наталья Александровна -

доктор медицинских наук, профессор; заведующий кафедрой клинической психологии, декан факультета клинической психологии ГОУ ВПО «МГМСУ Минздравсоцразвития России»

Творогова Надежда Дмитриевна -

доктор психологических наук, профессор; заведующий кафедрой педагогики и медицинской психологии ГОУ ВПО «Первый МГМУ имени И.М. Сеченова» Минздравсоцразвития России

Ведущая организация: Федеральное государственное учреждение

«Московский научно-исследовательский институт психиатрию) Министерства здравоохранения и социального развития РФ

Защита состоитсяг^^^^г?2011 года в часов на заседании

диссертационного совета Д 501.001.15 в ФГОУ ВПО «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова» по адресу: 125009, г. Москва, ул. Моховая, дом 11, строение 9, аудитория о^/^?

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке МГУ имени М.В. Ломоносова

Автореферат разослан ^^ 2011 года.

Ученый секретарь диссертационного совета

Е.Ю. Балашова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность проблемы исследования. Современные социокультурные условия жизни, чрезвычайно изменчивая общественно продуцируемая система ценностей, способствующих интериоризации патологических паттернов межличностной коммуникации и эмоциональной регуляции, провоцируют развитие и распространение в популяции расстройств аффективного спектра (Каплан, Сэдок, 1994; Чуркин, Творогова, 2006; Мосолов, 2007).

Клинические исследования подтверждают высокий уровень коморбидности аффективных расстройств и пограничной личностной патологии, а также сопутствующих им аддикций, антисоциального поведения, шизоидного и нарциссического расстройств, саморазрушительного поведения и суицида (Gunderson, Elliott, 1985; Kroll, 1988; Войцех, 2006; Лайнец, 2008).

Многочисленные зарубежные и отечественные исследования свидетельствуют о том, что, несмотря на успехи психофармакологии, не удается преодолеть резистентность к медикаментозному и психотерапевтическому лечению, а полное излечение и ресоциализация пациентов с депрессивными и тревожными расстройствами оказывается крайне непростой практической задачей (Войцех, 2006; Соколова, 2002,2006, 2009; Холмогорова, Гаранян,2006).

Данная работа направлена на выявление и описание специфических коммуникативных стилей, свойственных пациентам с расстройствами аффективного спектра, и выполнена в рамках системного интегративного подхода к изучению психологических механизмов расстройств личности и коморбидных им аффективных расстройств. Несмотря на устоявшуюся в отечественной патопсихологии традицию изучения «личностного компонента деятельности», нарушенного вследствие психического заболевания,

существует необходимость в разработке новых исследовательских подходов, программ комплексных системных эмпирических исследований. Недостаточно изучен вопрос о связи индивидуально-типических коммуникативных стилей и инструментальных навыков общения с общим когнитивным стилем и социальным интеллектом. Необходимость концептуального анализа стилей межличностной коммуникации, обусловлена отсутствием единой теоретико-методологической базы.

Актуальность темы исследования обуславливается острой необходимостью в уточнении критериев тонкой дифференциальной диагностики личностных факторов аффективных расстройств, а также в оценке эффективности терапевтических и реабилитационных мероприятий в клинике аффективных расстройств с учетом индивидуального коммуникативного стиля больного и на основе научно обоснованных данных.

Цель работы состоит в изучении : особенностей аффективно-когнитивного стиля личности и его связи со структурно-функциональной и смысловой организацией стилей межличностной коммуникации при расстройствах аффективного спектра.

В соответствии с целью диссертационной работы, сформулированы следующие гипотезы:

1. Стиль межличностной коммуникации является сложноорганизованной социально обусловленной психической деятельностью и определяется качественным своеобразием структурно-функциональных связей с когнитивным стилем, эмоционально-ре1уляторными и поведенческими компонентами.

2. При депрессивных и тревожных расстройствах могут быть выделены специфические стили межличностной коммуникации, различающиеся по параметрам эмоционального и формального интеллекта, а также структурно-функциональные сочетания когнитивных, эмоционально-регуляторных и

поведенческих показателей, описывающие нсспецифичные относительно клинических групп коммуникативные стили. Задачи исследования:

1. Теоретический и методологический анализ проблемы, включающий

описание основных подходов к изучению коммуникативных дисфункций при депрессивном и тревожно-фобическом расстройстве, а также анализ основных направлений в изучении когнитивных и мотивационно-регуляторных факторов, влияющих на коммуникативные стили;

2. Разработка методического комплекса, включающего как проективные, так

и тестовые методики, выделение критериев оценки, анализ эмпирических данных, их психологическая интерпретация и квалификация, а также статистическая проверка;

3. Проведение эмпирического исследования, выделение и изучение

структурных и содержательных характеристик стилей межличностной коммуникации, анализ их связей с параметрами аффективно-когнитивного стиля личности, клиническими особенностями заболевания, а также с уровнем личностной организации депрессивных и тревожно-фобических пациентов.

4. Выделение с помощью кластерного анализа клиниконеспецифических

стилей межличностной коммуникации, которые характеризуются структурно-функциональным сочетанием компонентов: когнитивного, эмоционально-регуляторного и поведенческого.

Предмет исследования - особенности мышления, мотивации и саморегуляции, определяющие стиль межличностной коммуникации при психических расстройствах аффективного спектра.

Объект исследования - стиль межличностной коммуникации у пациентов с депрессивным и тревожно-фобическим расстройством (МКБ-10: БЗО ,Б40).

Методологическая основа исследования: положения культурно-исторического подхода о социальной (коммуникативной) природе самосознания и единстве познавательных, эмоциональных и поведенческих компонентов в его структуре (Выготский Л.С., Леонтьев А.Н., Чеснокова И.И., Столин В.В.); принцип синдромного анализа психопатологических феноменов (Лурия А.Р., Зейгарник Б.В., Николаева В.В., Тхостов А.Ш.); холистическая системно-стилевая модель описания психических дисфункций при расстройствах личности и коморбидных им психических и поведенческих нарушениях (Соколова Е.Т., 1976, 1989, 1995, 2000, 2001. 2002, 2007, 2009); представления психоаналитического и современного психодинамического направления о роли «прототипических» представлений о человеческих взаимоотношениях в развитии зрелой и социально-адаптивной личности и в качестве предиспозиционного фактора расстройств личности (Фрейд 3., Малер М., Кляйн М., Кернберг О., Хорни К., Боулби Дж, Эйнсворт М., Блат С., Фонаги П.).

Испытуемые. 130 человек (76 жен. и 54 муж.) в возрасте от 18 до 50 лет. Они составили 3 группы: экспериментальную-1, экспериментальную-2 и контрольную группу. На момент обследования все пациенты (106 человек) находились на стационарном лечении отдела по изучению пограничной психической патологии психосоматических расстройств (рук. - акад. РАМН А.Б. Смулевич) Научного центра психического здоровья РАМН.

Экспериментальную-1 группу составили 56 человек (30 женщин и 26 мужчип), страдающих депрессивными расстройствами (ДР). Возраст участников исследования составил от 19 до 50 лет (Ме = 35,5 лет); образование: высшее - 32 человека, среднее или среднее специальное - 24 человек. Диагнозы больных по МКБ-10: депрессивный эпизод (/<32) - 16 человек; биполярное аффективное расстройство, текущий депрессивный эпизод (/<31.3) - 10 человек; рекуррентное депрессивное расстройство (ЛЗ) -

20 человек; хронические аффективные расстройства: дистимия и циклотимия (/<34.0.1.) -10 человек.

В группе экспериментальной-2 обследовано 50 человек (32 женщины и 18 мужчин) с тревожным расстройством (ТФР). Возраст участников исследования составил от 19 до 50 лет (Me = 30,8 лет); образование: высшее -37 человек, среднее или среднее специальное - 13 человек. Диагнозы больных по МКБ-10: фобические и тревожные расстройства: агорафобия с паническим расстройством (F40.01) — 18 человек; другие тревожные расстройства (32 человека): паническое расстройство (F40.0) - 23 человека, генерализованное тревожное расстройство (F41.1) — 9 человек.

В контрольную группу вошли 24 здоровых испытуемых (14 женщин и 10 мужчин) с высшим или неполным высшим образованием, без психических расстройств, не обращавшихся за помощью к специалистам, в возрасте от 18 до 47 лет (Me = 29 лет).

Методы исследования. Разработанная схема исследования состояла из комплекса проективных и опросниковых методов: интервью М. Мейн (Mein, 1985) для диагностики детско-родительского опыта, отцовских и материнских репрезентаций; тест встроенных фигур Г. Виткина (Oltman, Raskin, Vitkin, 1971) для оценки уровня полезависимости-автономии; прогрессивные матрицы Равена (Raven, 1938) для диагностики уровня формального интеллекта; опросник А. Меграбяна (Mehrabian, 1970) для выявления особенностей аффилиации; методика «Рисунок человека» (Machover, 1949) для диагностики уровня дифференцированности и усложненности концепции тела по шкале X. Марленс (Marlens, 1958); тест Д.В. Люсина (Люсин, 2004) для диагностики эмоционального интеллекта; тест фрустрации Розенцвейга (Rosenzweig, 1945) для исследования реакций на неудачу и способов выхода из ситуаций, препятствующих деятельности или удовлетворению потребностей личности; методика «Социальные сети» О.Ю. Казьминой (Казьмина, 1997) для диагностики особенностей контакта,

отношений привязанности, социальных сетей, а также для выявления показателей полноты семьи и семейных отношений; тест Роршаха (Rorschach, 1921) для оценки структурных и содержательных характеристик межличностной коммуникации - шкалы Юриста (Urist, 1977), Илизура (Elizur, 1975); механизмов защиты - шкала Лернера (Lerner, 1980).

Достоверность полученных результатов и выводов обеспечена большим объемом обследованных выборок; применением комплекса методических процедур, включающего тестовые и проективные методики, что позволило верифицировать выводы по каждой методике; обработкой полученных данных методами математической статистики с помощью программ «SPSS 17.0», «StatSoft Statistica 8.0». Для выявления значимых различий применен непараметрический критерий Манна-Уитни. Использовался критерий корреляции Спирмена. Применен кластерный анализ для выделения подгрупп с разными коммуникативными стилями (древовидная кластеризация Joining (Tree Clustering), правило объединения метод Уорда, мера расстояния Euclidean distance).

Положения, выносимые на защиту:

1. Стиль межличностной коммуникации является сложной структурно-функциональной организацией когнитивных, эмоционально-регуляторных и поведенческих компонентов, звенья которой обладают разными качественными и динамическими характеристиками, а также отличаются разной степенью выраженности в зависимости от клинических факторов у пациентов с аффективными расстройствами.

2. Нарушения каждого из структурных компонентов стиля межличностной коммуникации - когнитивного, эмоционально-регуляторного и поведенческого - значимо различаются у пациентов с тревожно-фобическими и депрессивными расстройствами в сторону большей дезадаптации депрессивных пациентов по особенностям формального и

эмоционального интеллекта, соотношению враждебности и привязанности, механизмам защиты и по типам манипуляции.

доброжелательности/враждебности и психологические механизмы защиты) и поведенческий (типы манипуляторной регуляции общения, характер, широта социальных связей, установка на равноправное сотрудничество), которые составляют три стиля межличностной коммуникации.

Научная новизна.

Впервые проведено сравнительное клинико-психологическое, эмпирическое исследование стилей межличностной коммуникации при депрессивных и тревожно-фобических расстройствах. Выявлены и описаны системные особенности стилей межличностной коммуникации при двух видах аффективной патологии, различающиеся в основных своих звеньях по уровню когнитивной дифференцированное™, полезависимости, особенностям формального и эмоционального интеллекта, соотношению враждебности и привязанности, механизмам защиты и типам манипуляции.

Разработаны и применены процедуры качественного и количественного анализа основных структурно-функциональных компонентов межличностной коммуникации, позволившие получить надежные результаты о связи клинических, демографических и личностных факторов со спецификой коммуникативных стилей в исследуемых группах.

Теоретическое значение.

Применительно к изучению внутренней структуры межличностной коммуникации применена методология культурно-исторического подхода, позволившая уточнить представление об особенностях строения межличностной коммуникации при аффективной патологии; на основе концепции стиля личности предложена и применена системная модель описания единства и взаимодействия когнитивных, эмоционально-регуляторных и личностных факторов нарушения коммуникации в качестве предиктора депрессивных и тревожно-фобических расстройств; уточнить психологические механизмы нарушения различных звеньев межличностной коммуникации при разных видах аффективной патологии; на основе концепции стиля личности предложена и применена системная модель описания единства и взаимодействия когнитивных, эмоционалыго-регуляторных и личностных факторов нарушения коммуникации в качестве предиктора депрессивных и тревожно-фобических расстройств.

Практическая значимость работы.

Результаты диссертационного исследования могут быть применены в клинико-психологической диагностике аффективных расстройств, при решении экспертных задач, выборе «мишеней» психотерапии с пациентами разных типов коммуникации, а также для учета в комплексном лечебном процессе индивидуально-личностных предрасположенностей, особенностей социально-когнитивной организации пациентов с аффективной патологией.

Апробация результатов исследования. Основные результаты докладывались на заседании кафедры нейро- и патопсихологии факультета

психологии МГУ имени М.В. Ломоносова (июнь, 2010 г.); представлены на XIV, XV, XVI Международных научных конференциях студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» (Москва, апрель 2007, 2008, 2009 гг.); на всероссийской научной конференции: «Современная психодиагностика в изменяющейся России» (Челябинск, 2008); на всероссийской научно-практической конференции: «Психология психических состояний: теория и практика» (Казань, ноябрь 2008); на II международной конференции молодых учёных «Психология — наука будущего» (Москва, ноябрь 2008); на международной конференции «Психология общения. XXI век: 10 лет развития» (Обнинск, октябрь 2009).

Результаты исследования внедрены в практику диагностики и консультирования клинического отделения №2 отдела по изучению пограничной психической патологии и психосоматических расстройств НЦПЗ РАМН, а также используются в курсе «Особенности самосознания при пограничных личностных расстройствах» на факультете психологии МГУ имени М.В. Ломоносова.

Объем и структура диссертации. Основной текст диссертации составляет 157 страницы машинописного текста (с приложениями — 187 страниц). Диссертация состоит из введения, двух частей, трех глав, заключения, выводов, списка литературы (250 наименований, из них 91 на иностранном языке) и 10 приложений. Основной текст работы содержит 16 графиков и 29 таблиц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность изучения проблемы стилей межличностной коммуникации; формулируются цели и задачи, положения, выносимые на защиту, научная новизна и практическая значимость исследования.

Первая глава «Понятие межличностной коммуникации: теоретические проблемы, основные модели и методы измерения» -теоретическая часть работы, которая посвящена анализу существующих взглядов на проблему межличностной коммуникации, сопоставлению разных определений данного конструкта.

В первом параграфе «Структура межличностной коммуникации» проводится анализ понятия «межличностная коммуникация» и близких по смыслу психологических категорий. Стиль межличностной коммуникации определяется в работе как холистическая характеристика социально обусловленной психической деятельности, имеющей сложную структурно-функциональную организацию когнитивных, эмоционально-регуляторных и поведенческих компонентов (Соколова, 2001, 2002, 2006, 2007, 2009; Коршунова, 2005, Сотникова, 2006). В зависимости от клинических факторов отдельные звенья стилевой коммуникативной системы будут обладать разными качественными и динамическими характеристиками, а также будут отличаться разной степенью выраженности.

Описываются исследования межличностной коммуникации. В современной литературе они часто посвящены изучению социальной компетентности в разных нозологических группах, преимущественно у больных шизофренией. К этому кругу можно отнести ряд работ американских и отечественных авторов (Лавленд, 1976; Юрист, 1982; Бэйтесон, 1984; Соколова, 1989, 1995). Нарушение общения рассматривается в непосредственной связи с нарушением интеллектуальных процессов, неадекватностью коммуникативных стратегий как причин снижения социальной адаптации больных.

Современные исследования коммуникации у пациентов с тревожными расстройствами посвящены особешюстям социальной компетентности (Chansky, Kendall, 1997; Krain, Kendall, 2000; Southam-Gerow, Kendall, 2000; Гоулман, 2008; Бредберри, Гривз, 2008). Результаты указывают на наличие высокой социальной тревожности, застенчивости, замкнутости, низкой

самооценки, чувства одиночества и трудностей в создании и сохранении дружеских отношений у тревожных индивидов.

Обсуждается проблема структуры межличностной коммуникации с позиций разных подходов. В соответствии с системно-личностным подходом, существенное значение имеет рассмотрение межличностной коммуникации как социально-, культурно- и субъектно обусловленной, прижизненно фомрирующейся деятельности, имеющей внутренние (мотивационно-потребностные, когнитивные, эмоциональные и поведенческие) составляющие личности.

Интеграция когнитивных и психоаналитических подходов позволяет рассматривать межличностную коммуникацию как сложноорганизованную структуру, имеющую как аффективные, так и когнитивные компоненты, включающие как содержательные, так и структурные характеристики, отличающиеся различньм уровнем знаково-символического опосредствования, (Коломинский, 1997; Бодалев, 1998; Ломов, 1999; Конецкая, 2002; Соколова, 1995, 2000, 2001; Бурлакова, Лэонтау, 2001, 2002; Ильина, 2000).

Обсуждается проблема стилей и особенностей межличностной коммуникации, разрабатываемая в трудах отечественных и зарубежных психологов (Вацлавик, Бивин, Джексон, 2000; Лаинг, 1965; Ломов, 1976; Петровский, 1997; Соколова, 1989, 2006; Чечелышцкая, 1999).

Основываясь на взгляде Г.А. Ковалева, вслед за В.Н. Мясищевым и A.A. Бодалевым, диалог рассматривается как высший уровень организации общения и выделяются восемь типов общения: диалогический, доверительный, рефлексирующий, альтруистический, манипулятивный, псевдодиалогический, конформный и монологический. Манипулятивное общение противопоставляется диалогическому и мыслится по типу Я-Он, в котором один из партнеров воспринимается как объект манипуляции для Другого.

В клинической психологии манипулятивное общение чаще всего связывается с личностной патологией и нарушениями психического здоровья (Соколова, 1989, 2003, 2006; Чечельницкая, 1999; Лайнен, 2008). В отечественной школе развивается представление о манипулятивном общении как защитном неосознаваемом способе взаимодействия, сформировавшемся в условиях дефицита материнской отзывчивости на ранних этапах онтогенеза и направленном, при пограничном расстройстве личности, на восстановление целостности «Я» за счет симбиотических отношений с Другим (Соколова, 1989,1995, 2005; Чечельницкая, 1999).

Освещается развитие представлений о психических репрезентациях отношений, начиная с психоаналитической теории и заканчивая современными взглядами на аффективно-когнитивный стиль межличностной коммуникации в отечественной психологии. В современных исследованиях понятие психических репрезентаций является неотъемлемой частью теоретических обоснований исследований самоидентичности, объектных отношений, особенностей функционирования и организации «Я» и др. (Сергиенко, 1997; Соколова, Бурлакова, Лэонтиу, 1990; Соколова, 1995, 2001; Blatt, Levy, 1997, 1998; Томэ, Кехеле, 1996; Дорфман, 2002). Понятие «психических репрезентаций» межличностных отношений оказывается тесно связанным с мотивационно-потребностной и когнитивной сферой человека.

В нашем исследовании под аффективно-когнитивным стилем межличностной коммуникации понимается относительно устойчивая конфигурация эмоционально-регуляторпых, когнитивных и поведенческих компонентов психических репрезентаций, которая рассматривается в качестве системного фактора индивидуальной предрасположенности к расстройствам аффективного спектра, провоцирующего и стабилизирующего дезадаптивные и дезинтегративные стратегии отношения к себе и социальному окружению (Соколова, 2007; Коршунова, 2005; Сотникова, 2005 и т.д.).

Во втором параграфе «Коммуникативные дисфункции при депрессии» представлен обзор работ психоаналитического направления и системного семейного подхода (Вацлавик, Бивин, Джексон, 1976) о нарушении коммуникации при депрессивном расстройстве (Abraham, 1927, 1935; Klein, 1948; Бибринг, 1953; Спотниц, 1976; Стоун, 1990).

Авторы психоаналитического направления рассматривают депрессию в основном как нарциссическую защиту, предотвращающую разрушение внешнего объекта путем перенаправления интернализованной агрессии на собственное «Эго». Депрессивные переживания рассматриваются как вторичные по отношению к неразрешенным проблемам, связанным с амбивалентностью по отношению к матери или неудачной попытке формирования дифференцированного «Я», репрезентаций объекта, зрелых идеалов и благосклонного «Супер-Эго». (Bibring, 1953; Abraham, 1927; Rado, 1928). Подчеркивается ключевое значение коммуникативных нарушений в генезе депрессии.

Пало-Альтовская школа проводила исследования коммуникации в семьях больных неврозом и шизофренией (Лавленд, Юрист, Бэйтесон, цит. по Соколова, 1989; Соколова, 1989, 1995); авторы показали абьюсивность запутанных, неопределенных или когнитивно многозначных манипулятивных стратегий в качестве предикторов и стабилизаторов когнитивных и личностных дисфункций. Ряд авторов (Wallerstein, Blakeslee, 1989; Miller, 1975; Spitz, 1985; Greenspan, 1981; Stern, 1985) подтверждают данную закономерность в отношении семейного генеза аффективных расстройств. Выделяется ряд различных путей, которые приводят к формированию депрессивной личности (преждевременное отделение, эмоциональная деривация, запрет на переживание негативных чувств, депрессия у родителей).

В третьем параграфе «Нарушение коммуникации при тревожно-фобическом расстройстве» представлен обзор исследований, посвященных нарушению коммуникации при тревожных расстройствах в

психоаналитическом_(Фрейд, 1920, 1923, 1930; Ранк, 1923; Хорни, 1937, 1939) и когнитивном направлениях (Achte, 1989; Бек, 1976, 1985; Эллис, 1962). Рассмотрена проблема личностной организации больных с тревожным расстройством.

Согласно современным психоаналитическим представлениям, тревожное расстройство — это патологическая зависимость от другой личности, обозначаемой как «фобический партнёр», привязанность к которому защищает от влияния опасного мира. Реальная или символическая утрата фобического партнёра ощущается как потеря себя, угроза существованию. Цель возникающих симптомов - поддержание зависимости и симбиотической связи с объектом.

В когнитивном направлении описываются разные дисфункциональные семейные модели, приводящие к тревожным расстройствам: увеличение продолжительности нормальной симбиотической фазы, сверхзависимость в отношениях, неразрешённость задач сепарации-индивидуации (Diamond, 1985; O'Rourke, Fahy, Brophy, 1996; Manicavasagar, Silove, Wagner, Hadzi-Pavlovic, 1999; Almeida и Nardi, 2002; Вейн, Дюкова, 1997). В целом же, авторы едины в признании в этиопатогенезе тревожных расстройств влияния патогенности первичных объектных отношений с последующей фиксацией развития на стадии симбиоза.

Важным аспектом в изучении тревожных расстройств остается вопрос о личностной организации таких пациентов. Анализируя работы, можно отметить преобладание истерического радикала в структуре личности пациентов с паническим расстройством (по данным Rief, Hiller, составляющая 61%, в том числе 13% - гистрионных) (Холмогорова и соавт., 2000).

В четвертом параграфе «Эмоциональный интеллект и его вклад в сферу межличностного общении» предлагается рассмотрение основных исследований эмоционального интеллекта (ЭИ) (Сэловей, Майер, 1990; Гоулман, 1995; Бар-Он, 1997) и его роли в межличностном общении.

Термин «эмоциональный интеллект» был введен в психологию П. Сэловеем и Дж. Майером. Они определяли его как «способность отслеживать собственные и чужие чувства и эмоции, различать их и использовать эту информацию для направления мышления и действий» (Salovey, Mayer, 1990, p. 14).

П. Сэловей и Дж. Майер выделяют четыре компонента ЭИ, выстраивающиеся в определенную иерархию, уровни которой могут осваиваться в онтогенезе последовательно: 1) идентификация эмоций; 2) использование эмоций для повышения эффективности мышления и деятельности; 3) понимание эмоций; 4) управление эмоциями. Каждый из этих компонентов касается и собственных эмоций и эмоций других (Salovey, Mayer, 1990).

Д.В. Люсин понимает ЭИ как способность к пониманию своих и чужих эмоций и управлению ими (Люсин, 2004).

Таким образом, эмоциональный интеллект рассматривается как сложноорганизованная система, характеризуемая целостностью, единством когнитивных, эмоциональных и регуляторных функций. Он отражает диалектическое единство аффекта и интеллекта в познании и коммуникации.

В пятом параграфе «Представление о метакоммуникаци» предлагается обзор представлений о метакоммуникации и различных ее моделях (школа Пагго-Альто, Э. Берн и т.д.).

Пало-Альтовская школа (Вацлавик, Бивин, Джексон, 1976) рассматривает способность к метакоммуникации как необходимое условие успешной коммуникации. Ее дефицит связан с многочисленными проблемами осознания себя и других. Средством понимания метакоммуникативного послания может служить контрперенос. Понимание метакоммуникации и контрпереносных чувств позволяет понять стиль коммуникации, заложенный с детства.

В отечественной школе также развивается данная тема. Как утверждает ряд авторов (Соколова, 2000, 2003, 2005; Бурлакова, 2002 и д.р.),

использование контрпереносных чувств становится главным терапевтическим методом восстановления эмоциональной связи в диаде Я - Другой на этапе актуализации базовой структуры внутреннего диалога.

Вторая глава диссертационной работы, «Эмпирическая часть», посвящена постановке проблемы, описанию методического инструментария и представлению основных результатов исследования.

Параграфы с первого по третий включают постановку проблемы; определение цели, гипотез и задач работы; формулировку основных теоретических положений; описание схемы исследования; обоснование и общую характеристику используемых методов. Описывается клиническая база исследования, приводятся характеристики групп испытуемых, выделяются критерии включения/исключения.

В четвертом параграфе излагаются основные результаты исследования, описываются факторы-предикторы (когнитивный, эмоционально-регуляторный и поведенческий), в зависимости от которых различаются стили межличностной коммуникации в разных нозологических группах.

Проводится анализ и сравнение депрессивных пациентов и пациентов с ТФР по показателям когнитивного компонента аффективно-когнитивного стиля. К особенностям когнитивного компонента мы относим: уровень формального и эмоционального интеллекта, уровень полезависимости/автономии (тест Виткина), степень артикулированное™ и дифференцированности (по шкале Марленс), а также уровень когнитивной дифференцированности (по тесту Роршаха).

Пациенты с депрессивным расстройством отличаются сверхзависимостью и меньшей дифференцированностью образа «Я», снижением формального и эмоционального интеллекта. Депрессивное мышление описывается как незрелое и примитивное, с чертами глобальности, абсолютизма и морализаторства.

У пациентов с тревожным расстройством уровень показателей формального интеллекта, а также некоторых показателей эмоционального интеллекта, был значимо выше, чем у депрессивных пациентов (Табл. 1). При более высоких способностях к пониманию своих и чужих эмоций, а также при манипуляции чужими эмоциями, такие пациенты значимо хуже управляют своими эмоциями и характеризуются плохим контролем экспрессии. Полезависимость и поленезависимость представлены у них поровну, а уровень дифференцированности по шкале Марленс равен 3,16, что соответствует промежуточному уровню артикулированное™ Я-концепции (Табл. 1). У данной категории пациентов сохранен формальный интеллект, а эмоциональный нарушен в звене понимания своих эмоций и управления ими.

Таблица 1

Особенности когнитивного профиля в группах сравнения

до (п = 56) Среднее ТФР (п = 50) Среднее Критерий Манна-Уитни U Уровень значимости p-level

Формальный 1(3 4,93 6,70 728,00 0,000 *

ЭИ - понимание чужих эмоций 17,54 26,80 313,50 0,000 *

ЭИ - управление чужими эмоциями 13,59 20,00 545,50 0,000 *

ЭИ - понимание своих эмоций 15,71 16,60 1147,50 0,110

ЭИ - управление своими эмоциями 9,43 8,14 879,00 0,001 *

ЭИ - контроль экспрессии 9,59 8,58 1190,50 0,185

Межличностный ЭИ 31,52 45,40 305,00 0,000 *

Внугриличностный ЭИ 33,73 33,28 1257,00 0,365

Понимание эмоций 33,00 42,60 536,00 0,000 *

Общее управление эмоциями - 31,61 36,56 865,00 0,001 *

Полезависимость/ Автономия 1,09 0,72 770,00 0,000 *

Недифференцир-сть 4,02 3,16 729,00 0,000 *

Уровень значимости* -р<0,01, р<0,05.

Таким образом, в когнитивном блоке мы обнаруживаем сходство у депрессивных и тревожно-фобических пациентов в слабой дифференцированное™ образа Я и полезависимости. Различия заключаются в снижении формального и эмоционального интеллекта у депрессивных пациентов, относительно тревожных.

Сравниваются депрессивные и тревожно-фобические пациенты по показателям эмоционально-регуляторного компонента аффективно-когнитивного стиля. К особенностям эмоционально-регуляторного компонента мы относим: соотношение и уровень аффилиации/враждебности и переживания привязанности (шкала аффилиации Меграбяна, тест Роршаха, шкала Илизура), особенности взаимозависимости/автономии (тест Роршаха, шкала Юриста), направленность вины в ситуации фрустрации (тест Розенцвейга), а также способы регуляции эмоций - защитные механизмы (шкала Лерпера, Тест Роршаха).

Основные различия в эмоционально-регуляторном блоке больных депрессией и больных с ТФР заключаются в следующих особенностях:

• У пациентов с депрессивным расстройством значимо выше уровень враждебности, чем в группе тревожных больных, и достоверно выше группы нормы (шкала Илизура, табл. 2). Различия заключаются также в уровне когнитивного опосредствования враждебности и механизмах саморегуляции: депрессивных пациентов характеризует импульсивность и моторное отреагирование враждебности. Пациентам с ТФР, наряду с отрицанием враждебности и амбивалентностью, доступен и символический уровень ее проявления.

• В группе пациентов с депрессивным расстройством, значимо ниже показатели по шкале «стремление к людям» и значимо выше по шкале «страх отвержения», по сравнению с пациентами с ТФР (опросник Меграбяна, табл.2). У тревожно-фобических пациентов, при высоком стремлении к людям, отношения привязанности, оцениваемые шкалой

Юриста, характеризуются пассивностью и потребностью в защите, нужен постоянный источник поддержки, что говорит о тенденции к зависимости. У депрессивных пациентов объектные отношения отличаются большей незрелостью и враждебностью, в них нарушены границы между объектами: это взаимодействие, характеризуемое неодолимой, захватывающей силой, разрушительно подвергающей опасности существование Другого. Наряду со стремлением к людям и потребностью в защите проявляется и пассивность, и тенденция к избеганию взаимодействия. Все это может говорить о противоречивом характере межличностной коммуникации, когда потребность в помощи и зависимость от другого сосуществует с деструкцией отношений, в результате чего создается коммуникативный тупик, манипуляция, описанная Г. Бейтесоном как «двойная петля».

• Пациенты с депрессивньм расстройством в ситуации фрустрации чаще используют интрапунитивные реакции с принятием вины или же ответственности за исправление возникшей ситуации. Пациенты с ТФР чаще используют экстрапунитивные реакции, с проекцией агрессии, обвинением Другого или ситуации (Табл 2).

• У депрессивных пациентов превалируют примитивные защитные механизмы расщепление (р<0,01), проективная идентификация (р<0,01) и избегание (р<0,01). Тревожно-фобическим пациентам, наряду с примитивными защитами, доступны и отдельные более зрелые механизмы. Тревожные больные преимущественно используют такие защиты, как обесценивание (р<0,01), идеализация (р<0,01), отрицание (р<0,01) и проекция (р<0,01), которые предохраняют от противоречивых чувств в адрес себя и Другого и выступают регулятором устанавливаемых межличностных отношений.

Таким образом, в эмоционально-регуляторном блоке мы обнаруживаем

различия в проявлении враждебности/аффилиации и способе их регуляции. У

депрессивных пациентов враждебность выражена значительно больше и более примитивные защитные механизмы, меньше стремления к людям, сниженный уровень эмпатии, манипуляция грубее и деструктивнее, в отличие от тревожных пациентов, которые осознанно прибегают к манипуляции зависимостью только в ситуации эмоциональной фрустрации самооценки.

Таблица 2

Особенности эмоционального профиля в группах сравнения

др (п = 56) Среднее ТФР (п = 50) Среднее Критерий Манна-Уитни II Уровень Значимости р-1с\е1

Уровень враждебности (Илизур) 5,20 3,66 887,50 0,00*

ССЯ - коэффициент групповой конформности 45,32 46,61 1362,50 0,81

Е -экстрапунитивные реакции 33,48 47,14 608,00 0,00*

I - интрапунитивные реакции 31,73 27,13 1103,50 0,06

М - импунитивные реакции 31,78 30,30 1238,50 0,30

СШ - с фиксацией на препятствии 31,15 30,22 1110,00 0,06

ЕР - с фиксацией на самозащите 33,01 38,51 837,00 0,00 *

№ - с фиксацией на удовлетворении потребностей 34,26 34,13 1335,00 0,68

Тест Меграбяна - шкала стремление к людям 114,52 134,90 762,50 0,00*

Тест Меграбяна - шкала страх отвержения 137,52 118,88 827,00 0,00*

Взаимозависимость/ Автономия (Юрист) 4ДЗ 3,22 872,00 0,00*

Роршах- «с» - инфантильная телеснаязависимость 0,88 1,50 991,00 0,01 *

Уровень значимости* -р<0,01, р<0,05.

Проводится сравнение депрессивных пациентов и пациентов с ТФР по показателям поведенческого компонента, к которому мы относим: особенности социальных сетей; показатели полноты семьи, открытость/манипулятивность в динамике семейных отношений (по интервью М. Мэйн) и направленность поведенческих реакций в ситуации фрустрации.

В группе больных депрессией наблюдается следующая тенденция: достаточно маленький размер социальной сети, процент родственников больше, чем процент друзей, большой процент случаев развода в родительской семье, негативный или амбивалентный эмоциональный тон восприятия матери и неопределенный - отца.

У пациентов с тревожным расстройством присутствуют достаточно большие социальные сети, высокая потребность в Другом, однако неумение выстроить полноправные отношения сотрудничества оборачивается тем, что единственным способом взаимодействия становится манипуляция зависимостью. Зачастую, считая себя маленькими и нуждающимися в заботе, они снимают с себя ответственность за свои действия и их результаты, приписывая вину Другому.

В группе депрессивных больных, переживших развод родителей, по сравнению с не пережившими, снижаются параметры межличностного эмоционального интеллекта, т.е. во взрослой жизни появляются сложности в социальной компетентности за счет снижения эмпатии, большей противоречивости в поведенческом паттерне коммуникации, где зависимость и потребность в самоутверждении приобретают гротескные черты, вступают в противоречие и создают коммуникативные тупики. (Рис. 1).

Детский опыт развода в родительской семье у тревожных пациентов связан со следующими проявлениями во взрослой жизни: они более зависимы в отношениях, прибегают к экспрессии зависимости путем манипуляции телесной близостью, при этом когнитивная сфера характеризуется меньшей дифференцированностью, что затрудняет построение автономных отношений сотрудничества и фиксирует отношения примитивной зависимости (Рис. 1). Такие люди более склонны к осознанной манипуляции в отношениях с другими и чаще используют обесценивание и идеализацию как защиты, направленные на партнера по общению.

Группа: О Группа: А

Налтчие/отсутствив раза ода в родетел>асои семь*

Рис. 1. Частота наличия развода в родительской семье в группе больных с депрессиями (Б) и тревожно-фобическим расстройством (А): О - без развода, 1-е разводом.

Анализируя данные интервью М. Мейн, мы выявили следующие закономерности. В группе с ТФР описание отцовской и материнской фигуры часто сопровождается амбивалентными характеристиками. В группе пациентов с депрессивньм расстройством личности преобладают характеристики брошенпости, покинутости, одиночества.

Можно предположить, что при ТФР ощущение собственной беспомощности укрепляет зависимые отношения. Как ответ на угрозу независимости и потери себя возникают враждебные импульсы, которые являются неприемлемыми, так как разрушают симбиотическую связь и создают угрозу безопасности. Защитные механизмы проекции и проективной идентификации переносят враждебные импульсы на мать, которая воспринимается как преследующий объект. Единственным способом общения и сохранения себя становится манипуляция патологической зависимостью. Агрессивные импульсы, возникающие у взрослых пациентов, оказываются неприемлемыми и вызывают острую тревогу.

При анализе направленности поведенческих реакций в ситуации фрустрации, мы видим следующие закономерности: депрессивные пациенты пользуются стратегией самообвинения, а тревожно-фобические скорее прибегают к стратегии отказа от вины и направлении а^ессивных чувств во вне.

Таким образом, в поведенческом (коммуникативном) блоке мы обнаруживаем различия в размере социальных сетей и коммуникативных стратегий в поведении, депрессивные пациенты демонстрируют сложности социальной компетенции и снижение общения в целом, в отличие от тревожно-фобических, которые показывают высокую потребность в Другом и манипуляцию зависимостью как способ взаимодействия.

Приводятся данные корреляционного анализа. Полезависимость значимо коррелирует с таким показателем когнитивного профиля, как степень артикулированности в рисунке человека. Снижение дифференцированности связано с возрастанием полезависимости (р<0,01). Полезависимость значимо отрицательно коррелирует с формальным интеллектом (р<0,05), пониманием эмоций (р<0,01), в особенности, чужих эмоций, а также на уровне тенденции — с межличностным ЭИ (р<0,06). Иными словами, высокий уровень полезависимости связан со снижением формального интеллекта, понимания эмоций и дифференцированности.

Полезависимость положительно коррелирует со страхом отвержения, т.е. при нарастаний полезависимости увеличивается страх отвержения и, наоборот, отрицательно - со стремлением к людям (р<0,05). Закономерно, что при большей полезависимости высокая враждебность связана со снижением размера социальной сети (р<0,05). Тест Роршаха (шкала враждебности Илизура) мы рассматриваем как выявляющий вытесненные, не осознанные содержания психики, т.е. можно говорить об осознанном и неосознанном уровне враждебности. Так, чем больше полезависимость, в социальных отношениях проявляющаяся в конформности, тем больше

неосознаваемой и подавляемой враждебности, страха отвержения и интрапунитивных реакций (вины).

Враждебность и взаимозависимость тесно связаны с большинством выявленных защитных механизмов личности. Так, и враждебность, и взаимозависимость значимо положительно коррелируют с расщеплением и проективной идентификацией ф<0,001), но отрицательно коррелируют с обесцениванием и символизацией. Враждебность значимо, а взаимозависимость - па уровне тенденции отрицательно коррелируют с идеализацией, отрицанием реальности и проекцией. Иными словами, при высоком уровне враждебности и взаимозависимости испытуемые склонны использовать примитивные защитные механизмы, в то время как символическое опосредствовование не доступно.

Таким образом, по данным корреляционного анализа можно сделать вывод о том, что предполагаемая нами модель стилей межличностной коммуникации, состоящая из когнитивного, эмоционально-регуляторного и поведенческого компонента, подтверждается наличием корреляционных связей между различными показателями указанных компонентов.

Описываются данные кластерного анализа, который проводился с целью разделить испытуемых по индивидуально-стилевым особенностям. В описанных выше результатах показано, что клинические группы различаются по нозологической специфичности, однако в группах также присутствуют пациенты, отличающиеся от общей выборки. В связи с этим нами была предпринята попытка разделить клинические группы с помощью кластерного анализа, учитывающего синдромальные особенности.

Использовались показатели полезависимости/автономии,

дифференцированное™ по Марленс, все показатели теста Роршаха. Кластерный анализ проводился в квадратичной Евклидовой метрике методом Уорда. Согласно матрице агломераций, испытуемые разделились на 3 кластера.

Исходя из предположения о синдромальной специфичности стилей межличностной коммуникации, соотносимых с уровнем личностной организации, с помощью кластерного анализа выделены подгруппы с определенным комплексом взаимосвязанных показателей. Выделено три кластера, описывающие избегающий, амбивалентный и зависимый стили межличностной коммуникации, которые характеризуются разным структурно-функциональным сочетанием показателей

зависимости/автономии, уровня артикулированности/дифференцированности репрезентаций «Я» и объекта, уровня взаимности/автономии в межличностной коммуникации, уровня враждебности и аффилиации и защит, особенностей формального и эмоционального интеллекта.

Третья глава «Обсуждение полученных результатов» посвящена обобщению полученных теоретических и эмпирических данных, позволяющему предложить модель стиля межличностной коммуникации как системы взаимосвязанных компонентов: когнитивного, эмоционально-регуляторного и поведенческого.

В группе депрессивных пациентов', при низкой дифференцированности, высокой полезависимости, снижении формального и эмоционального интеллекта, снижении эмпатии, наблюдается дефицит отношений автономного сотрудничества и тенденция к симбиотической зависимости и поглощению в отношениях привязанности. Однако объект зависимости вызывает деструктивные чувства, тяга к близости сочетается с враждебностью, что и обусловливает типичный стиль коммуникации -«неустойчиво-амбивалентный» — постоянное колебание между тотальной зависимостью от значимых других и тенденцией уничтожить потребность в зависимости и объект зависимости. При более примитивных защитных механизмах, в поведении это может проявляться в примитивной, неосознаваемой манипуляций по типу «двойной связи».

В группе тревожно-фобических пациентов: при сниженном уровне дифференцированности, среднем уровне полезависимости/автономии, глобальности восприятия, высоком формальном интеллекте и сниженной эмпатии, высокой интенсивности противоположных аффектов враждебности и аффилиации, дефицитарны отношения равноправного сотрудничества, компенсируемые манипулятивными стратегиями регресса к примитивному телесному симбиозу. Социальная перцепция характеризуется снижением способности к эмоциональному отклику, бедной и стереотипной экспрессией. Приступы тревоги и панических атак могут быть рассмотрены как форма манипулятивного контроля Другого и втягивание в симбиотический союз, где один из участников играет роль беспомощного и постоянно нуждающегося в помощи. Слабая устойчивость под влиянием сильных чувств вины, гнева, обиды, уязвимость к определенным фрустрациям влияют на снижение коммуникативной компетентности. Социальные связи бывают достаточно широкими, но отличаются поверхностностью, подменой искренних и равноправных отношений псевдосотрудничеством и манипулятивным использованием Другого в качестве объекта симбиотической зависимости. Стиль коммуникации тревожно-фобических пациентов можно обозначить как «сверхзависимый».

Согласно современным теоретическим и эмпирическим исследованиям межличностной коммуникации, дискуссионным остается вопрос о степени специфичности стилей коммуникации для разных нозологических групп. В ряде отечественных и зарубежных исследований показано, что синдромное описание различных психологических феноменов не всегда совпадает с клиническим диагнозом (Кернберг, 2001, 2002; Соколова, Чечельницкая, 1997; Сотникова, 2006).

Проведенное нами исследование показывает, что коммуникативные стили отличаются как по нозологической отнесенности, так и по индивидуальным синдромальным особенностям. Стиль межличностной

коммуникации у депрессивных и тревожно-фобических пациентов, описываемый с помощью кошипшюго, эмоционально-регуляторного и поведенческого компонента, характеризуется радикалами

недифференцированности, враждебности, зависимости, полезависимости, что указывает на сходные тенденции в их проявлении, с большей дезадаптацией депрессивных пациентов. В описываемых группах наблюдается сходная тенденция в стилях коммуникации. Основные различия заключаются в показателях формального и эмоционального интеллекта, которые оказываются ниже в группе депрессивных пациентов, и в характере защитных механизмов, что указывает на разную степень аффективной регуляции и манипуляции.

Таким образом, отвечая нашему предположению о синдромной специфичности стилей межличностной коммуникации, ниже мы описываем выделешше на основе кластеризации синдромы психологических черт.

Стили межличностной коммуникации, не специфичные для тревожно-фобических и депрессивных расстройств:

• Избегающий стиль (20% - ДР, 11% - ТФР). Характеризуется чрезмерной глобальностью, недифференцированностью, взаимозависимостью, что проявляется в неразличении границ «Я/неЯ», «свое/чужое». При этом низкий уровень аффилиации, высокий уровень враждебности и отсутствие социальных контактов свидетельствуют о страхе и невозможности вступления в контакт с Другим. Пациенты из данной подгруппы прибегают к примитивным защитным механизмам - обесцениванию, примитивным формам проекции и интроекции, расщеплению, отрицанию, к грубому уходу в фантазии, что выражается в грубых примитивных манипуляциях. С помощью этих механизмов они защищаются от глубинных, часто неосознаваемых чувств ужаса и злости, проявляющихся в ответ на угрожающие целостности их «Я» любые ситуации общения.

• Зависимый стиль (71% - ДР, 60% - ТФР). характеризуется сверхзависимостью, низкой дифференцированностью образа Я, зависимой и пассивной позицией в общении, «цеплянием» за любую возможность эмоциональной связи, использованием более простых, неспециализированных форм защит, привлечением внимания Другого любыми способами, уязвимостью личных границ и тенденцией к вторжению в границы другого человека, нечувствительностью к потребностям другого. Они используют манипулятивные стратегии регресса к примитивному телесному симбиозу.

• Неустойеиво-амбивалентный стиль (9% - ДР, 30% - ТФР). Характеризуется средним уровнем дифференцированное™, автономным когнитивным стилем, высоким формальным интеллектом, меньшей враждебностью и более открытой экспрессией агрессивных чувств в адрес значимых Других, без разрушения эмоциональной близости, что может свидетельствовать о возрастании толерантности к амбивалентности, при этом стратегии их манипулятивного поведения более осознанны и многообразны. Отмечается более активная позиция в отношениях, характеризующаяся более четкими границами Я-Другой. Содержанием отношений становится неустойчивое колебание между отношениями зависимости-автономии.

В Заключении подводятся основные итоги работы и формулируются выводы:

1. На основе анализа теоретических представлений предложена и

применена стилевая модель нарушения межличностной коммуникации при аффективных расстройствах, включающая когнитивный, эмоционально-регуляторный и поведенческий компоненты, дискриминируемые типом организации личности и являющиеся

структурно-функционально связанными с репрезентативным опытом отношений.

2. Стиль межличностной коммуникации при аффективных расстройствах представляет собой относительно устойчивый стереотипно повторяющийся паттерн когнитивных, эмоционалыю-регуляторпых и поведенческих компонентов психической деятельности личности, который рассматривается в качестве системного фактора индивидуальной предрасположенности к расстройствам аффективного спектра, провоцирующего формирование дезадаптивных и дезинтегративных (манипулятивных) стилей отношения к себе и социальному окружению.

3. На основе качествешюго анализа и статистических процедур сделан вывод о существовании различий в паттернах нарушения структурных компонентов межличностной коммуникации (когнитивного, эмоционально-регуляторного и поведенческого) у пациентов с депрессивным и тревожно-фобичсским расстройством:

• В когнитивном блоке: депрессивные и тревожно-фобические пациенты

обнаруживают сходство в слабой дифференцированное™ образа Я и полезависимости. Значимые различия заключаются в снижении формального и эмоционального интеллекта у депрессивных пациентов по сравнению с тревожными, что свидетельствует об их большей дезадаптированности.

• В эмоционально-регуляторном блоке: мы обнаруживаем различия в

механизмах регуляции и аффилиации и сходство по параметру высокой враждебности. У депрессивных пациентов при выраженной враждебности, при более примитивных защитных механизмах, меньшем стремлении к людям и сниженной эмпатии, манипуляции грубее и деструктивнее, в отличие от тревожных пациентов, которые осознанно прибегают к манипуляции зависимостью только в ситуации эмоциональной фрустрации самооценки.

• В поведенческом блоке: различия заключаются в размере социальных сетей и в особенностях манипулятивных стратегий в поведении. У депрессивных пациентов значимо меньше размер социальной сети, большой процент разводов в родительской семье, что проявляется сложностями в социальной компетентности, большей противоречивостью в поведенческом паттерне коммуникации, манипулятивных стратегиях по типу «двойной петли». У пациентов с тревожным расстройством больше социальные сети, выше потребность в Другом однако неумение выстроить полноправные отношения сотрудничества оборачивается тем, что единственным способом взаимодействия становится манипуляция зависимостью.

4. По результатам статистических процедур кластеризации выделены три клиниконеспецифических стиля межличностной коммуникации: избегающий, сверхзависимый, неустойчиво-амбивалентный, которые характеризуются комплексом специфически взаимосвязанных когнитивных, коммуникативных и эмоционально-регуляторных показателей.

5. Разработанный в результате проведенного исследования комплекс методических процедур позволяет дифференцировать коммуникативные стили в соотнесении с уровнями личностной организации, что может служить ориентиром в разработке «мишеней» психокорекционных и психотерапевтических программ.

Основное содержание диссертационного исследования отражено в 9 публикациях автора (общий объем 2,2 п. л.; авторский вклад 2,1 п.л.).

Публикации в рецензируемых журналах, утвержденных ВАК Министерства образования и науки РФ для публикации основных результатов диссертационных исследований:

1. Филимонова, A.C. Аффективно-когнитивный стиль репрезентации межличностной коммуникации при депрессивных расстройствах / A.C. Филимонова // Психологический журнал. - 2010. - Т. 31. - №2. -С. 66-76 (0,5 пл.).

2. Филимонова A.C. Стили межличностной коммуникации при расстройствах аффективного спектра [Электронный ресурс] // Психологические исследования: электрон, науч. журн. - 2010. - N 6(14). URL: http://psystudy.ru

Научные публикации в других изданиях:

3. Филимонова, A.C. Отношение привязанности-враждебности при депрессивных расстройствах / A.C. Филимонова // «Ломоносов-2007». «Здоровье нации - основа процветания России»: Материалы научно-практических конгрессов III всероссийского форума. - Москва 2007. - С. 522-524 (0,2 пл.).

4. Филимонова, A.C. Аффективно-когнитивный стиль репрезентации «Я-Другой» при депрессивных расстройствах / A.C. Филимонова // «Ломоносов-2008». «Современная психология: от теории к практике»: Материалы XV Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых. - Москва 2008. - С. 172-175 (0,3 пл.).

5. Филимонова, A.C. Проективный метод в исследовании аффективно-когнитивного стиля / A.C. Филимонова // «Современная психодиагностика

в изменяющейся России»: Сборник тезисов Всероссийской научной конференции. - Челябинск: Изд-во ЮУрГУ, 2008. - С. 191-194 (0,3 п.л.).

6. Филимонова, A.C. Коммуникативный аспект при депрессивных расстройствах / A.C. Филимонова // «Психология психических состояний: теория и практика»: Сборник тезисов всероссийской научно-практической конференции. - Казань 2008. - С. 243-245 (0,2 п.л.)

7. Филимонова, A.C. Репрезентации межличностной коммуникации при депрессивных расстройствах / A.C. Филимонова // «Психология - наука будущего»: Материалы II международной конференции молодых ученых / Москва / под ред. A.JI. Журавлева, Е.А. Сергиенко. - М.: Изд-во «Институт психологии РАН». - 2008. - С. 456-459 (0,3 п.л.).

8. Филимонова, A.C. Репрезентации межличностной коммуникации / A.C. Филимонова // Материалы докладов XVI Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов-2009» / Отв. ред. И.А. Алешковский, П.Н. Костылев, А.И. Андреев. [Электронный ресурс] — М.: МАКС Пресс, 2009: http://www.1omonosov-msu.ru/archive/Lomonosov 2009/19.pdf. - С. 864-866 (0,2 п.л.).

9. Филимонова, A.C. Первичная беседа с пограничным пациентом: прогностически значимые особенности коммуникации / В.В. Парамонова, A.C. Филимонова, П.В. Цыганкова // «Психология общения XXI век: 10 лет развития»: Материалы международной конференции. - Т. 2. — М. -2009. - С. 272-274 (0,2 пл./0,1 пл.).

Подписано в печать 17.03.2011 г. Формат 60x90 1/16 Печать на ризографе. Тираж 100 экз. Заказ № 3136. Объем 1,3 п.л. Отпечатано в типографии ООО "Алфавит 2000", ИНН: 7718532212, г, Москва, ул. Маросейка, д. 6/8, стр. 1, т. 623-08-10, www.alfavit2000.ru

Содержание диссертации автор научной статьи: кандидата психологических наук, Филимонова, Анастасия Сергеевна, 2011 год

Введение

I. Теоретическая часть

Глава 1. Понятие межличностной коммуникации: теоретические проблемы, основные модели и методы измерения

1.1. Структура межличностной коммуникации

1.1.1. Определение понятий

1.1.2. Исследования межличностной коммуникации

1.1.3. Структура межличностной коммуникации

1.1.4. Стили коммуникации

1.1.5. Репрезентации межличностной коммуникации

1.2.Коммуникативные дисфункции при депрессии

1.3. Нарушение коммуникации при тревожно-фобическом расстройстве

1.4. Эмоциональный интеллект и его вклад в сферу межличностного общения

1.5. Представление о метакоммуникации

II. Эмпирическая часть

Глава 2. Постановка проблемы, методы и испытуемые

2.1. Постановка проблемы исследования

2.2. Обоснование и описание методов исследования

2.3. Характеристики испытуемых

2.4. Анализ и описание результатов

2.4.1. Анализ и сравнение когнитивного компонента стиля межличностной коммуникации

2.4.2. Анализ и сравнение эмоционально-регуляторного компонента стиля межличностной коммуникации

2.4.3. Анализ и сравнение поведенческого компонента стиля межличностной коммуникации

2.4.4. Корреляционный анализ показателей стиля межличностной коммуникации

2.4.5. Описание кластерного анализа

Введение диссертации по психологии, на тему "Стили межличностной коммуникации при аффективных расстройствах"

Актуальность проблемы исследования. Современные социокультурные условия жизни, общественно продуцируемые ценности, эталоны межличностной коммуникации и эмоциональной регуляции провоцируют развитие и все большее распространение в популяции расстройств аффективного спектра (Каплан, Сэдок, 1994; Чуркин, Творогова, 2006; Мосолов, 2007). Показано, что хронификация аффективных расстройств несет в себе риск эмоционального выгорания, потери трудоспособности, межличностной изоляции и -в самых тяжелых случаях - совершения суицида. Многочисленные зарубежные и отечественные исследования свидетельствуют о том, что, несмотря на успехи психофармакологии, не удается преодолеть резистентность к медикаментозному и психотерапевтическому лечению, а полное излечение и ресоциализация пациентов с депрессивными и тревожными расстройствами оказывается крайне непростой практической задачей (Войцех 2006; Соколова 2002, 2006, 2009; Холмогорова, Гаранян, 2003, 2006). Все более актуальным становится вопрос о роли личностных преддиспозиционных факторов в возникновении и терапии аффективных расстройств. В свою очередь, клинические исследования подтверждают высокую коморбидность аффективных расстройств и пограничной личностной патологии, а также сопутствующих им аддикций, антисоциального поведения, шизоидного и нарциссического расстройства, саморазрушительного поведения и суицида (Gunderson & Elliott 1985; Kroll 1988; Войцех, 2006; Лайнен, 2008). Вместе с тем отмечается дефицит клинико-психологических исследований, системно изучающих связь и взаимовлияние когнитивных, мотивационных и коммуникативных факторов в качестве предикторов депрессивных и тревожно-фобических расстройств.

Данная работа направлена на выявление и описание специфических коммуникативных стилей, свойственных пациентам с расстройствами аффективного спектра, в рамках системного подхода к изучению патогенных психологических механизмов расстройств личности и коморбидных им аффективных расстройств. Несмотря на устоявшуюся в отечественной патопсихологии традицию изучения «личностного компонента деятельности», нарушенного вследствие психического заболевания, существует необходимость в разработке новых исследовательских подходов, комплексных системных эмпирических исследований. Остается недостаточно изученным вопрос о связи индивидуально-типических коммуникативных стратегий и инструментальных навыков с общим когнитивным стилем и социальным интеллектом.

Актуальность темы исследования также объясняется острой необходимостью в уточнении критериев тонкой дифференциальной диагностики, оценке эффективности терапевтических и реабилитационных мероприятий в клинике аффективных расстройств с учетом индивидуальности больного и на основе научно обоснованных данных.

Вступая в межличностные отношения, разнообразные по структуре, функциям, форме, содержанию, в том числе ценностно-смысловому, человек проявляет себя как личность и имеет возможность оценить себя в системе отношений с другими людьми. Стиль поведения в межличностных отношениях зависит от прошлого опыта, который накладывается на всякое новое взаимодействие и представляет собой актуализируемую систему стереотипов как неких «косных» рамок восприятия, «рудиментов», не всегда адекватных всем условиям новой социальной ситуации. С другой стороны, отсутствие адекватных средств разрешения актуальных межличностных конфликтов, недостаток эмпатии к мотивам и чувствам других людей, в свою очередь, способствуют интериоризации и стабилизации дисфункциональных коммуникативных стилей.

Опыт ранних отношений ребенка с матерью и отцом или замещающими их фигурами является важнейшим фактором в формировании стиля взаимодействия с другими людьми в дальнейшей жизни человека. Данные стереотипы влияют на формирование всех психических функций в последующем развитии, в частности, на когнитивные способности и на способность человека в зрелом возрасте создавать и поддерживать доверительные отношения со значимыми другими, быть эмпатически восприимчивым к чувствам других, адекватно понимать мотивы своих и чужих поступков.

В современной клинической психологии укрепляет свои позиции системный подход, предполагающий изучение нарушений психической деятельности в единстве и взаимодействии когнитивных, мотивационно-регуляторных и коммуникативных процессов. Актуальность исследования аффективно-когнитивного стиля как системного фактора индивидуальной предрасположенности к расстройствам аффективного спектра (провоцирующего и стабилизирующего дезадаптивные и дезинтегративные стратегии отношения к себе и социальному окружению) отвечает тенденциям к синергии в современной психологии. Во многих направлениях психологической науки исследуются различные аспекты межличностных отношений, способов их репрезентации, интериоризации, влияние на текущий психологический опыт социального взаимодействия. В когнитивной психологии изучается структура и организация ментальных репрезентаций, их взаимосвязь с когнитивными процессами. Сергиенко Е.А. (2003, 2009) рассматривает понятие «репрезентация» как одно из центральных в современной психологии и определяет его как внутренние структуры, формирующиеся в процессе жизни человека, в которых представлена сложившаяся у него картина мира, социума и самого себя. В современных психодинамически-ориентированных школах исследуется влияние опыта ранних детско-родительских отношений на формирование психических репрезентаций и эмоциональных связей (Bateman & Fonagy 1991, 1995; Blatt 1983, 1995; Westen 1993). В отечественной психологии в рамках эволюционирующего культурно-исторического направления в психологии развивается системный подход к изучению мотивацинно-регуляторных, когнитивных и коммуникативных компонентов психических репрезентаций, реализуемый в исследовании аффективно-когнитивного стиля личности (Соколова 2002, 2006, 2007, Кадыров 1990; Чечельницкая 1999; Ильина 2000; Рахманкина 2000; Коршунова 2005; Сотникова 2006 и т.д.). В данном направлении исследований аффективно-когнитивный стиль межличностной коммуникации понимается как индивидуальная система представлений о человеческих отношениях, их категоризации и регуляции, с разным уровнем когнитивной сложности, символической опосредованности и эмоциональной пристрастности.

Изучению коммуникативного аспекта расстройств аффективного спектра уделяется особое внимание в психоаналитическом направлении и теории объектных отношений (Abraham 1927, 1935; Klein 1948; Бибринг 1953; Спотниц 1976; Стоун 1990, Боулби 1975, 1983). Депрессивная патология рассматривается как результат дефекта в развитии очень ранних отношений со значимым Другими. С одной стороны, патология личности определяется теми психическими структурами, которые возникают под влиянием аффективного опыта взаимодействия со значимыми объектами на ранних этапах развития, с другой - сформировавшаяся личностная структура определяет паттерн дальнейших отношений со значимыми Другими.

В рамках психоаналитического подхода существуют достаточно разработанные теории происхождения и развития тревожных расстройств, берущие свое начало в детских отношениях со значимыми другими, в ситуации гиперопеки или отвержения. Общим в этих исследованиях является фокус внимания на развитии отношений зависимости-автономии. (Ранк 1923; Хорни 1937, 1939; 0"Rourke, Fahy, Brophy, 1996; Almeida, Nardi 2002).

Современные исследования пациентов с тревожными расстройствами в области коммуникации посвящены особенностям социальной компетентности (Chansky, Kendall, 1997; Krain, Kendall, 2000; Southam-Gerow, Kendall, 2000; Гоулман, 2008; Бредберри, Гривз, 2008). Их результаты указывают на наличие высокой социальной тревожности, застенчивости, замкнутости, наличие низкой самооценки, чувства одиночества и трудностей в создании и сохранении дружеских отношений у тревожных индивидов.

Исследования коммуникации в семьях больных неврозом и шизофренией (Лавленд, 1976; Юрист, 1982; Бэйтесон, 1984; Соколова, 1989, 1995) показали абюсивность запутанных, неопределенных или когнитивно многозначных манипулятивных стратегий в качестве предикторов и стабилизаторов когнитивных и личностных дисфункций. Ряд авторов (Wallerstein & Blakeslee, 1989; Miller, 1975; Spitz, 1985; Greenspan, 1981; Stern, 1985) позволили подтвердить данную закономерность в отношении семейного генеза аффективных расстройств. Отечественные исследования подчеркивают важность многофакторного подхода к изучению особенностей социального поведения и общения больных шизофренией, который включает и социально-перцептивный, и регуляторный, и поведенческий компоненты. В этих исследованиях нарушение общения рассматривается в непосредственной связи с нарушением интерперсонального поведения и снижением социальной адаптации (Критская, Мелешко, Поляков 1991, Беспалько 1994).

Проблема стилей и особенностей межличностной коммуникации разрабатывается в трудах многих отечественных и зарубежных психологов (Вацлавик, Бивин, Джексон 2000; Лаинг 1965; Ломов 1976, Петровский 1995, 1997; Соколова 1989, 2003,2006; Чечельницкая 1999 и т.д.).

Следует признать, что в современных работах основное внимание уделяется изучению наиболее существенных личностных причин коммуникативно неуспешного общения (Куницына, 2002; Лабунская, 2001; Орлов, 1995; Роджерс, 2000 и др.), личностных характеристик, присущих успешному в общении человеку (Бодалев, 1998; Ефимова, 2006).

Даром современных исследований расстройств аффективного спектра является самосознание: изучаются специфические особенности Я-концепции и самооценки, их развитие и формирование, связь с целостным модусом личности и стилем эмоционального реагирования (Соколова, 1995, 2000, 2003). Исходя из представлений о том, что самосознание есть средство саморегуляции субъекта деятельности, многие авторы отечественной школы выделяют в структуре самосознания следующие компоненты: моральный и нравственный; сознание себя как субъекта деятельности; осознание и оценка своих психических особенностей и свойств; осознание себя во временной связи; осознание различных отношений (Соколова 1989, 1995; Чеснокова 1977; Столин 1983). Изучается диалогическая структура самосознания, специфика образов Я и Другого, особенности внутренних диалогов и внешней коммуникации при различных видах психических расстройств. Психика понимается как принципиально диалогическая структура, в которой неявно содержатся различные формы социальных внешних диалогов. Внутренний диалог рассматривается как внутренняя коммуникация Я и Другого, часто свернутая и объективированная в речевых формально монологических высказываниях. Репрезентация межличностной коммуникации понимается как категоризация эмоциональных отношений в сознании и интрапсихические паттерны межличностного взаимодействия, обусловленные первичными отношениями со значимыми другими (Соколова 2003; Соколова, Чечельницкая 2001; Соколова, Сотникова 2006 и др.).

Данная работа реализует синдромный подход к изучению психических нарушений, включающий исследование взаимосвязи межличностной коммуникации с аффективно-когнитивным стилем, механизмами защиты, особенностями эмоционального интеллекта, самооценкой. Данное исследование выполнено в русле системно-синдромного подхода к изучению расстройств самосознания, утверждающего их обусловленность не нозологической специфичностью, а личностной организацией, системной взаимосвязью когнитивных, эмоционально-регуляторных и коммуникативных процессов.

Цель работы состоит в изучении особенностей аффективно-когнитивного стиля личности и его связи со структурно-функциональной и смысловой организацией стилей межличностной коммуникации при расстройствах аффективного спектра.

В соответствии с целью диссертационной работы были сформулированы следующие задачи исследования:

1. Теоретический и методологический анализ проблемы, включающий описание основных подходов к изучению коммуникативных дисфункций при депрессивном и тревожно-фобическом расстройстве, а также анализ основных направлений в изучении когнитивных и мотивационно-регуляторных факторов, влияющих на коммуникативные стили.

2. Разработка методического комплекса, включающего как проективные, так и тестовые методики, выделение критериев оценки, анализ эмпирических данных, их психологическая интерпретация и квалификация, а также статистическая проверка.

3. Проведение эмпирического исследования, выделение и изучение структурных и содержательных характеристик стилей межличностной коммуникации, анализ их связей с параметрами аффективно-когнитивного стиля личности, клиническими особенностями заболевания, а также с уровнем личностной организации депрессивных и тревожно-фобических пациентов.

4. Выделение с помощью кластерного анализа клиниконеспецифических стилей межличностной коммуникации, которые характеризуются структурно-функциональным сочетанием компонентов: когнитивного, эмоционально-регуляторного и поведенческого.

Предмет исследования — особенности мышления, мотивации и саморегуляции, определяющие стиль межличностной коммуникации при психических расстройствах аффективного спектра.

Объект исследования — стиль межличностной коммуникации у пациентов с депрессивным и тревожно-фобическим расстройством (МКБ-10: БЗО ,Б40).

Гипотезы:

1. Стиль межличностной коммуникации является сложноорганизованной социально обусловленной психической деятельностью и определяется качественным своеобразием структурно-функциональных связей с когнитивным стилем, эмоционально-регуляторными и поведенческими компонентами.

Выготский Л.С., Леонтьев А.Н., Чеснокова И.И., Столин В.В.); принцип синдромного анализа психопатологических феноменов (Лурия А.Р., Зейгарник Б.В., Николаева В.В., Тхостов А.Ш.); холистическая системно-стилевая модель описания психических дисфункций при расстройствах личности и коморбидных им психических и поведенческих нарушениях (Соколова Е.Т., 1976, 1989, 1995, 2000, 2001. 2002, 2007, 2009); представления психоаналитического и современного психодинамического направления о роли «прототипических» представлений о человеческих взаимоотношениях в развитии зрелой и социально-адагггивной личности и в качестве предиспозиционного фактора расстройств личности (Фрейд 3., Малер М., Кляйн М., Кернберг О., Хорни К., Боулби Дж, Эйнсворт М., Блат С., Фонаги П.).

Материалы и методы исследования:

В целях проверки выдвинутых гипотез об особенностях стилей межличностной коммуникации было проведено исследование, в котором приняло участие 130 человек (76 женщин и 54 мужчины) в возрасте от 18 до 50 лет. Они составили 3 группы испытуемых: экспериментальную 1, экспериментальную 2 и контрольную. Исследование проводилось индивидуально с каждым испытуемым, в две встречи. На первой встрече устанавливался психологический контакт, и предъявлялись проективные методики, на второй - тестовые. На момент обследования все пациенты (106 человек) находились на стационарном лечении отдела по изучению пограничной психической патологии психосоматических расстройств (рук. - акад. РАМН А.Б. Смулевич) Научного центра психического здоровья РАМН.

Критерии отбора групп: 1) возраст от 18 до 50; 2) отсутствие выраженного эндогенного заболевания с психотической симптоматикой; 3) наличие аффективной симптоматики тревожного или депрессивного круга; 4) отсутствие выраженной органической патологии; 5) отсутствие острых или хронических соматических заболеваний.

Экспериментальную группу 1 составили 56 человек (30 женщин и 26 мужчин), страдающих депрессивными расстройствами (ДР). Возраст участников исследования составил от 19 до 50 лет (Ме = 35,5 лет); образование: высшее - 32 человека, среднее или среднее специальное — 24 человека. Диагнозы больных по МКБ-10: Депрессивный эпизод (К32) - 16 человек; Биполярное аффективное расстройство, текущий депрессивный эпизод (/<31.3) - 10 человек; Рекуррентное депрессивное расстройство (РЗЗ) — 20 человек; Хронические аффективные расстройства: дистимия и циклотимия (/<34.0.1.) - 10 человек.

В качестве экспериментальной группы 2 было обследовано 50 человек (32 женщины и 18 мужчин) с тревожным расстройством (ТФР). Возраст участников исследования составил от 19 до 50 лет (Me = 30,8 лет); образование: высшее — 37 человек, среднее или среднее специальное — 13 человек. Диагнозы больных по МКБ-10: Фобические и тревожные расстройства: Агорафобия с паническим расстройством (F40.01) -18 человек; Другие тревожные расстройства (32 человека): Паническое расстройство (F40.0) - 23 человек, генерализованное тревожное расстройство (F41.1) - 9 человек.

В контрольную группу вошли 24 здоровых испытуемых в возрасте от 18 до 47 лет (Me = 29 лет), с полным или неполным высшим образованием без психических расстройств, не обращавшихся за помощью к специалистам и не состоявших на учете в ПНД (14 женщин и 10 мужчин). С данной группой была проведена только часть методик для иллюстрации клинических особенностей выборки по параметрам враждебности, зависимости/автономии, аффилиации и уровня дифференцированносгги.

Методы:

Разработанная схема исследования состояла из комплекса проективных и опросниковых методов, включающих в себя следующие:

• интервью М. Мейн - для диагностики детско-родительского опыта, отцовских и материнских репрезентаций (Mein, 1985);

• «Тест встроенных фигур» Г. Виткина - для оценки уровня полезависимости-автономии (Oltman, Raskin, Vitkin, 1971);

• методика «прогрессивные матрицы Равена» - для диагностики уровня формального интеллекта (Raven, 1938);

• опросник А. Меграбяна на аффилиацию — для выявления особенностей аффилиации (Mehrabian, 1970);

• методика «Рисунок человека» (Machover, 1949) - для диагностики уровня дифференцированности и усложненности концепции тела по шкале X. Марленс (Marlens, 1958);

• тест Д.В. Люсина - для диагностики эмоционального интеллекта (Люсин, 2004);

• тест фрустрации Розенцвейга - для исследования реакций на неудачу и способов выхода из ситуаций, препятствующих деятельности или удовлетворению потребностей личности (Rosenzweig, 1945);

• методика «Социальные сети» О.Ю. Казьминой — для диагностики особенностей контакта, отношений привязанности, социальных сетей, а также для выявления показателей полноты семьи и семейных отношений (Казьмина, 1997);

• тест Роршаха (Rorschach, 1921) — для оценки структурных и содержательных характеристик межличностной коммуникации применялись шкалы Юриста (Urist, 1977), Илизура (Elizur, 1975) и Лернера (lerner, 1980) по данным теста Роршаха.

Для каждой из используемых методических процедур вырабатывалась специальная система критериев, направленных на выделение содержательных и структурных характеристик межличностной коммуникации.

Положения, выносимые на защиту:

3. При двух нозоспецифических стилях межличностной коммуникации, выделяются три неспецифичные относительно клинических групп структурно-функциональные сочетания компонентов: когнитивный (аффективно-когнитивный стиль; формальный интеллект и эмоциональный интеллект); эмоционально-регуляторный (соотношение доброжелательности/враждебности и психологические механизмы защиты) и поведенческий (типы манипуляторной регуляции общения, характер широта социальных связей, установка на равноправное сотрудничество), которые составляют три стиля межличностной коммуникации.

Научная новизна:

Впервые разработана и применена в эмпирическом исследовании холистическая стилевая модель нарушения межличностной коммуникации, включающая три основных компонента: когнитивный (аффективно-когнитивный стиль; формальный интеллект и эмоциональный интеллект); эмоционально-регуляторный (соотношении доброжелательности/враждебности и психологические механизмы защиты) и поведенческий (типы манипуляторной регуляции общения, характер широта социальных связей, установка на равноправное сотрудничество).

Впервые проведено сравнительное клинико-психологическое, эмпирическое исследование стилей межличностной коммуникации при депрессивных и тревожно-фобических расстройствах. Выявлены и описаны системные особенности стилей межличностной коммуникации при двух видах аффективной патологии, различающиеся в основных своих звеньях по уровню когнитивной дифференцированности, полезависимости, особенностям формального и эмоционального интеллекта, соотношению враждебности и привязанности, механизмам защиты и типам манипуляции.

Разработаны и применены процедуры качественного и количественного анализа основных структурно-функциональных компонентов межличностной коммуникации, позволившие получить надежные результаты о связи клинических, демографических, и личностных факторов со спецификой коммуникативных стилей в исследуемых группах.

Теоретическое значение.

Применительно к изучению внутренней структуры межличностной коммуникации применена методология культурно-исторического подхода, позволившая уточнить представление об особенностях строения межличностной коммуникации при аффективной патологии; на основе концепции стиля личности предложена и применена системная модель описания единства и взаимодействия когнитивных, эмоционально-регуляторных и личностных факторов нарушения коммуникации в качестве предиктора депрессивных и тревожно-фобических расстройств; уточнить психологические механизмы нарушения различных звеньев межличностной коммуникации при разных видах аффективной патологии; на основе концепции стиля личности предложена и применена системная модель описания единства и взаимодействия когнитивных, эмоционально-регуляторных и личностных факторов нарушения коммуникации в качестве предиктора депрессивных и тревожно-фобических расстройств.

Практическая значимость работы:

Апробация результатов исследования. Основные результаты докладывались на заседании кафедры нейро- и патопсихологии факультета психологии МГУ имени М.В. Ломоносова (июнь, 2010 г.); представлены на XIV, XV, XVI Международных научных конференциях студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» (Москва, апрель 2007, 2008, 2009 гг.); на всероссийской научной конференции: «Современная психодиагностика в изменяющейся России» (Челябинск, 2008); на всероссийской научно-практической конференции: «Психология психических состояний: теория и практика» (Казань, ноябрь 2008); на П международной конференции молодых учёных «Психология — наука будущего» (Москва, ноябрь 2008); на международной конференции «Психология общения. XXI век: 10 лет развития» (Обнинск, октябрь 2009).

Заключение диссертации научная статья по теме "Медицинская психология"

выводы

1 .На основе анализа теоретических представлений предложена и применена стилевая модель нарушения межличностной коммуникации при аффективных расстройствах, включающая когнитивный, эмоционально-регуляторный и поведенческий компоненты, дискриминируемые типом организации личности и являющиеся структурно-функционально связанными с репрезентативным опытом отношений.

2. Стиль межличностной коммуникации при аффективных расстройствах представляет собой относительно устойчивый стереотипно повторяющийся паттерн когнитивных, эмоционально-регуляторных и поведенческих компонентов психической деятельности личности, который рассматривается в качестве системного фактора индивидуальной предрасположенности к расстройствам аффективного спектра, провоцирующего формирование дезадаптивных и дезинтегративных (манипулятивных) стилей отношения к себе и социальному окружению.

3. На основе качественного анализа и статистических процедур сделан вывод о существовании различий в паттернах нарушения структурных компонентов межличностной коммуникации (когнитивного, эмоционально-регуляторного и поведенческого) у пациентов с депрессивным и тревожно-фобическим расстройством:

• В когнитивном блоке: депрессивные и тревожно-фобические пациенты обнаруживают сходство в слабой дифференцированности образа Я и полезависимости. Значимые различия заключаются в снижении формального и эмоционального интеллекта у депрессивных пациентов по сравнению с тревожными, что свидетельствует об их большей дезадаптированности.

• В эмоционально-регуляторном блоке: мы обнаруживаем различия в механизмах регуляции и аффилиации и сходство по параметру высокой враждебности. У депрессивных пациентов при выраженной враждебности, при более примитивных защитных механизмах, меньшем стремлении к людям и сниженной эмпатии, манипуляции грубее и деструктивнее, в отличие от тревожных пациентов, которые осознанно прибегают к манипуляции зависимостью только в ситуации эмоциональной фрустрации самооценки.

4. По результатам статистических процедур кластеризации выделены три нозонеспецифических стиля межличностной коммуникации: избегающий, сверхзависимый, неустойчиво-амбивалентный, которые характеризуются комплексом специфически взаимосвязанных когнитивных, коммуникативных и эмоционально-регуляторных показателей.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, проведенное исследование позволяет утверждать, что разработанная и примененная в клинико-психологическом, эмпирическом исследовании холистическая стилевая модель нарушения межличностной коммуникации, включающая три основных компонента: когнитивный, эмоционально-регуляторный и поведенческий, позволяет выявлять и описывать системные особенности стилей межличностной коммуникации при двух видах аффективной патологии.

Разработанные и примененные процедуры качественного и количественного анализа основных структурно-функциональных компонентов межличностной коммуникации, позволили получить надежные результаты о стилевых различиях у депрессивных и тревожно-фобических пациентах: по особенностям формального и эмоционального интеллекта, соотношению враждебности и привязанности, механизмам защиты и типом манипуляции.

Подтверждено предположения о том, что коммуникативные стили отличаются как по нозологической отнесенности, так и по индивидуальным синдромальным особенностям. Было выделено три клинико-неспецифических кластера, описывающие избегающий, неустойчиво-амбивалентный и зависимый стили межличностной коммуникации. Актуальность описанных данных, обусловлена интересом исследователей и психологов, в уточнении критериев тонкой дифференциальной диагностики личностных факторов аффективных расстройств, а также в оценке эффективности терапевтических и реабилитационных мероприятий в клинике аффективных расстройств с учетом индивидуального коммуникативного стиля больного и на основе научно обоснованных данных.

Ценность полученных результатов может быть обусловлена их применением в клинико-психологической диагностике, при решении экспертных задач, выборе «мишений» психотерапии, а также для учета в комплексном лечебном процессе индивидуально-личностных предрасположенностей, особенностей социально-когнитивной организации пациентов с аффективной патологией.

Список литературы диссертации автор научной работы: кандидата психологических наук, Филимонова, Анастасия Сергеевна, Москва

1. Абрамова, A.A. Агрессивность при депрессивных расстройствах: диссертация . кандидата психологических наук. М., 2005. - 152 с.

2. Абрамова A.A., Дворянчиков Н.В., Ениколопов С.Н., Изнак А.Ф., Чаянов Н.В. Особенности проявления агрессии при депрессивных состояниях // Журнал практического психолога. 2004. -№1.-с. 3-15.

3. Авдеева, H.H. Привязанность ребенка к матери и образ себя в раннем детстве / H.H. Авдеева // Вопросы психологии, 1997, № 4, с. 3-10.

4. Аммон, Г. Психосоматическая психотерапия / Г. Аммон СПб.: Речь, 2000. — с. 238.

5. Андреева Г.М. Социальная психология. Учебник для вузов. — Аспект Пресс, 2008. — 363 с.

6. Андреева, И.Н. Эмоциональный интеллект: непонимание, приводящее к «исчезновению»? // Психологический журнал. — Минск. 2006. - №1. - С. 28-32.

7. Бек А., Раш А., Шо Б., Эмери Г. Когнитивная терапия депрессии. СПб.: Питер, 2003. 298 с.

8. Берн, Э. Люди, которые играют в игры / Э. Берн М.: Изд-во Эксмо, 2002. — 576 с.

9. Белый Б.И. Тест Роршаха. Практика и теория / Под. ред. JI.H. Собчик. СПб.: ООО «Каскад», 2005г. - 240с.

10. Берковиц JI. Агрессия: причины, последствия и контроль. СПБ.: прайм-ЕВРОЗНАК. -2002.-512 с.

11. П.Босе, Д. Бесчеловечность другого: лечение травмы и депрессии / Д. Босе // Журнал практической психологии и психоанализа, №3, 2002.

12. Боулби Джон. Создание и разрушение эмоциональных связей/ Пер. с англ. В.В. Старовойтова — 2-е изд. М.: Академический Проект, 2006. - 232с.

13. Боулби, Дж. Привязанность / Дж. Боулби М.: Гардарики, 2003. - 462 с.

14. Будасси, С. А. Способ исследования количественных характеристик личности в группе / С.А. Будасси // Вопросы психологии, № 2,1977. С. 133—143.

15. Бэрон Р., Ричардсон Д. Агрессия. СПб., 1999г.

16. Бююль Ахим, Цёфель Петер. SPSS: искусство обработки информации. Анализ статистических данных и восстановление скрытых закономерностей: Пер. с нем. / Ахим Бююль, Петер Цёфель Спб.: ООО «ДиаСофтЮП», 2005 - 608 с.

17. Ванье Ж. Депрессия // Московский психотерапевтический журнал. 1997г. - №4. - с. 106122.

18. Вацлавик П., Бивин Д., Джексон Д. Психология межличностных коммуникаций. СПб.: Речь, 2000.

19. Вацлавик П., Бивин Д., Джексон Д. Прагматика человеческих коммуникаций: Изучение паттернов, патологий и парадоксов взаимодействия. М.: Апрель-Пресс, Эксмо-Пресс, 2000.

20. Вейн A.M., Дюкова Г.М., Воробьёва О.В., Данилов А.Б. Панические атаки. С-Пб. Институт медицинского маркетинга, 1997.

21. Винникот Д.В. Разговор с родителями. М., 1995г.

22. Винникот Д.В. «Пиггля» // Московский психотерапевтический журнал. 1999. №2. с. 91100.

23. Виноградова М.Г. Смысловая регуляция познавательной деятельности при истерическом расстройстве личности: автореф. дис. канд. психол. наук : (19.00.04) / М.Г. Виноградова. М„ 2004. - 25 с.

24. Воликова C.B., Холмогорова А.Б. Семейные источники негативной когнитивной схемы при эмоциональных расстройствах (на примере тревожных, депрессивных и соматоформных расстройств) // Московский психотерапевтический журнал. №4, с. 49-60, 2001.

25. Войцех, В.В. Клиническая суицидология. М., 2006.

26. Выготский Л.С. Психология. М.: Изд-во ЭКСМО Пресс, 2002г. - 1008с.

27. Выготский Л. С. Собр. соч. М., 1983. т. 5, с. 257—321.

28. Гаддини Е. Агрессия и принцип удовольствия: к психоаналитической теории агрессии. // Журнал практической психологии и психоанализа. №2, 2004г.

29. Гантрип Г. Шизоидные явления, объектные отношения и самость/ Пер. с англ. Старовойтов В.В., М.: Институт общегуманитарных исследований, 2010. !

30. Гаранян, Н.Г. Перфекционизм и психические расстройства / Н.Г. Гаранян // ОбзорIзарубежных эмпирических исследований. Журнал «Терапия психических расстройств»! №1,2006. !

31. Гаранян, Н. Г. Перфекционизм, депрессия и тревога / Н.Г. Гаранян, А.Б. Холмогорова; Т.Ю. Юдеева // Московский психотерапевтический журнал, 2001, №4, с. 18-48. ;

32. Гаранян Н.Г., Холмогорова А.Б., Юдеева Т.Ю. Враждебность как личностный фактор депрессии и тревоги // Методологические проблемы современной психологии / Под ред. Н.В.Тарабриной. М.: ИПАН, с. 110-114, 2003.

33. Гаранян Н.Г. Депрессия и личность: обзор зарубежных исследований. Часть II // Социальная и клиническая психиатрия. Том 19, выпуск 3, с. 80-91, 2009.

34. Гилмор Дэвид. Становление мужественности: культурные концепты маскулинности / Пер. с англ. А. А Казанкова. М.: РОССПЭН, 2005. 264 с.

35. Гоулман, Д. Эмоциональный интеллект. М.: ACT, 2008. - 478 с.

36. Грин А. Мертвая мать // Французская психоаналитическая школа ! Под ред. А. Жибо, A.B. Россохина. СПб.: Питер, 2005. С. 333-361.

37. Грушевицкая Т.Г., Попков В.Д., Садохин А.П. Основы межкультурной коммуникации: Учебник для вузов. Под ред. А.П. Садохина. М.:ЮНИТИ-ДАНА, 2002. - 352с.

38. Гуггенбюль А. Зловещее очарование насилия. Профилактика детской агрессивности и жестокости и борьба с ними. — СПб. — 2000г. 224с.

39. Джонсон Роберт «Он: Глубинные аспекты мужской психологии» / Пер. с англ. М.: «Когито-Центр», 2008. - 174с. (Юнгианская психология)

40. Дидье Анзье. Парадоксальный трансфер. От парадоксальной коммуникации к негативной терапевтической реакции // Французская психоаналитическая школа / Под ред. А. Жибо, A.B. Россохина. СПб.: Питер, 2005.

41. Дорожевец А.Н., Соколова Е.Т. Исследования образа физического Я: некоторые результаты и размышления. В сб.: Телесность человека: междисциплинарные исследования. М., 1993, с.71-74.

42. Ениколопов C.Ii. Понятие агрессии в современной психологии. // Прикладная психология. 2001г.-№1.-с.60-72.

43. Ениколопов, С.Н. Перфекционизм и депрессия / С.Н. Ениколопов, В.А. Ясная // Журнал "Обозрение психиатрии и медицинской психологии имени В.М.Бехтерева" СПб. 2005 г.

44. Женщины, познание и реальность: Исследования по феминистской философии / Пер. с англ. О. В. Дворкиной. М.: РОССПЭН, 2005. 440 с.

45. Жеребкина И. Феминизм и психоанализ // Введение в тендерные исследования. Ч. I.: Учебное пособие / Под ред. И. Жеребкиной. Харьков: ХЦГИ, Санкт-Петербург: Алетейя. 2001. С. 346-369.

46. Зенцова Н.И. Макиавеллизм: Особенности макиавеллизма и макиавеллианского интеллекта у лиц, зависимых от алкоголя и героина. URL: http://www.psyss.ru/index.php?area=l&p=static&page=auyksta6

47. Ильина C.B. Соколова Е. Т. Роль эмоционального опыта насилия для самоидентичности женщин, занимающихся проституцией. // Психологический журнал. №5. - 2000г. с. 7284.

48. Кадыров И.М. «Взаимодействие когнитивных и аффективных компонентов в структуре самосознания (на модели невротических расстройств), автореф. канд. дис., М., МГУ, 1990г.

49. Казьмина О.Ю. «Структурно-динамические особенности систем межличностных взаимодействий у больных юношеской малопрогредиентной шизофренией» : Дис. канд. психол. наук : 19.00.04 Москва, 1997 180 с. РГБ ОД, 61:98-19/16-5

50. Калмыкова Е.С. Качество привязанности как фактор устойчивости к психической травме / Е.С. Калмыкова, М.А. Падун // Журнал практической психологии и психоанализа, №1, 2002.

51. Калшед Д. Внутренний мир травмы/ Пер. с англ. М.: Академический проект, 2001.

52. Каплан Г.И., Сэдок Б.Дж. «Клиническая психиатрия. Т.1.» М., «Медицина», 1994.

53. Кернберг О.Ф. «Агрессия при расстройствах личности и перверсиях». — М.: «Класс». — 2001г.-368с.

54. Кернберг О. Ф. «Тяжёлые личностные расстройства». М.: «Класс». — 2005г.

55. Классификация болезней в психиатрии и наркологии. Пособие для врачей. Под ред. М.М. Милевского. М.: Изд-во «Триада-Х». 2003г. - 184с.

56. Кляйн М. Зависть и благодарность. Исследование бессознательных источников. — СПб. — 1997г.

57. Колюцкая, Е.В. К проблеме дистимии // Социальная и клиническая психиатрия, 1994. — № 1, С.13-18.

58. Корнилова Т. В., Парамей Г.В. Подходы к изучению когнитивных стилей: двадцать лет спустя. // Вопросы психологии. №6, 1989.

59. Котро Ж., Моллар Е. Когнитивная терапия фобий. Московский психотерапевтический журнал, 1996, N 3

60. Коршунова А.Р. «Аффективно-когнитивный стиль репрезентаций отношений "Я-Другой" у лиц с суицидальными попытками»: Автореф. дис. . канд. психол. наук. М.: МГУ, 2005.

61. Кохут X. Восстановление самости/ Пер. с англ. М.: «Когито-Центр», 2002.

62. Кохут X. Анализ самости. Системный подход к лечению нарциссических нарушений личности/ Пер. с англ. М.: «Когито-Центр», 2003.

63. Кочетков Я.А., Соколова Е.Т. "Объектные отношения у пациентов с паническим расстройством". Социальная и клиническая психиатрия, 2006 N 2

64. Крейн, У. Боулби и Эйнсуорт о человеческой привязанности / У. Крейн // Журнал практической психологии и психоанализа, №1, 2002.

65. Критская В.П., Мелешко Т.К., Поляков Ю.Ф. Патология психической деятельности при шизофрении: мотивация, общение, познание, Издательство Московского Университета, 1991.

66. Лайнен М.М. Когнитивно-поведенческая терапия пограничного расстройства личности. М.: И.Д. Вильяме, 2008.

67. Лебовски, С. Объектные отношения у ребенка. Генетическое исследование объектных отношений. Французская психоаналитическая школа / С. Лебовски; Под ред. А.Жибо, А.В. Россохина. Спб.: Питер, 2005, - с. 461-483.

68. Леонтьев, А.Н. Деятельность. Сознание. Личность / А.Н. Леонтьев М.: Политиздат, 1975.

69. Леонтьев Д.А. Очерк психологии личности. М.: Смысл, 1999.

70. Лисина, М.И. Влияние отношений с близкими взрослыми на развитие ребенка раннего возраста / М.И. Лисина // Вопросы Психологии. 1961, № 3.

71. Ломов Б. Ф. Общение и социальная регуляция поведения индивида //Психологические проблемы социальной регуляции поведения. М., 1976. С. 85.

72. Лэнг Д. «Расколотое Я». Пер. с англ. СПБ.: Белый Кролик. 1995. - 352 с.

73. Мак-Вильямс Н. Психоаналитическая диагностика. М.: Класс, 2004.

74. Мастерсон Дж. Терапевтический альянс с пациентами, страдающими пограничными и нарциссическими личностными расстройствами/ сб. Эволюция психотерапии. Т.2, М.: «Класс», 1998, с. 57-79.

75. Маховер К. Проективный рисунок человека. М., 2000.

76. Мосолов, С.Н. Тревожные и депрессивные расстройства: коморбидность и терапия. — М.: Артинфо Паблишинг, 2007. 64 с.

77. Мэй Ролло. Проблема тревоги. Москва, Эксмо-пресс, 2001г.78. «Ментальные репрезентации: динамика и структура», Издательство «Институт психологии РАН», Москва, 1998г. 320 с.

78. Михайлов, Б.В. Проблема депрессий в общесоматической практике / Б.В. Михайлов // Международный медицинский журнал. — 2003. — Т. 9, № 3. — С. 22-27.

79. Николаева В.В. Психосоматика: телесность и культура: Учебное пособие для вузов/ Под ред. В.В.Николаевой. М.: Академический Проект, 2009, с. 49-72.

80. Ожегов С.И. Толковый словарь современного русского языка. М.: 1994г.

81. Охматовская A.B. Психологические особенности враждебности и ее типология. // Психология и ее приложения. // Ежегодник Российского психологического общества. Том 9, выпуск 1. М.: «Учебно-методическое объединение «Инсайт». 2002г.

82. Плужников И.В. Эмоциональный интеллект при аффективных расстройствах: Автореферат дис. на соиск. учен. степ. канд. психол. наук/ МГУ им. М.В.Ломоносова, факультет психологии. М., 2010.

83. Поддубная A.B. Структура и механизмы становления профессионального самосознания // Психология и жизнь. Сборник научных трудов. Выпуск 1. М.: МОСУ, РПО, 2000. URL: http://www.psylib.ru/statyi/sbornik/structura.php

84. Пордер М. Концепция пограничного пациента// Журнал практической психологии и психоанализа, № 2, июнь, 2003.

85. Прихожан A.M. Тревожность у детей и подростков: психологическая природа и возрастная динамика. М., МПСИ, 2000.

86. Психология привязанности и ранних отношений: Тексты / Сост. и перевод с англ. M.JL Мельниковой; Под. ред. С.Ф. Сироткина. Ижевск: НИПЦ. «ERGO», 2005. 362с.

87. Психологические концепции агрессивности: Тексты; В 2 кн. / Сост. и науч. ред. С.Ф. Сироткин. Ижевск: Издательский дом «Удмуртский университет», 2004г.

88. Психоанализ депрессий. Сборник статей / Под ред. М.М. Решетникова. СПб.: Восточноевропейский институт психоанализа, 2005.

89. Рахманкина Е.Е. Когнитивно-аффективный стиль при соматизированных депрессиях: Автореф. дис. . канд. пс. наук. М.: МГУ, 2000.

90. Роберте Р.Д., Мэттьюс Дж., Зайднер М., Люсин Д.В. Эмоциональный интеллект: проблемы теории, измерения и применения на практике // Психология. Журнал Высшей школы экономики. Т. 1, № 4, 2004. С. 3 26.

91. Роршах Г. «Психодиагностика. Методика и результаты диагностического эксперимента по исследованию восприятия (истолковывание случайных образов)», М.: «Когито^Центр», 2003.-336с.

92. Российская социологическая энциклопедия. Под. Общей редакцией академика РАН Г.В.Осипова. -М.: издательская группа НОРМА-ИНФРА, 1998. С.202.

93. Руссийон Рене «Символизирующая функция объекта» // Французская психоаналитическая школа / Под ред. А. Жибо, А.В. Россохина. СПб.: Питер, 2005.

94. Рубинштейн С.Я. «Экспериментальные методики патопсихологии и опыт применения их в клинике. Практическое руководство», Москва: Апрель-Пресс, издательство Института психотерапии, 2004,224 с.

95. Сафуанов Ф.С. Психология криминальной агрессии. М.: Смысл, 2003. — 300с.

96. Сергиенко, Е.А. Когнитивное развитие // Психология XXI века: Учебник для вузов / Под ред. В.Н.Дружинина. М.: ПЕР СЭ, 2003. - С.526-569.

97. Сергиенко, Е.А., Ветрова, И.И., Волочков, А.А., Попов, А.Ю. Адаптация теста Дж.Мэйера, П.Сэловея и Д.Карузо «Эмоциональный интеллект» на русскоязычной выборке. // Психологический журнал, № 6,2009.

98. Смирнова, Е.О. Теория привязанности: концепция и эксперимент / Е.О. Смирнова // Вопросы психологии, 1995, №3.

99. Смирнова, Е.О. Развитие теории привязанности (по материалам работ П. Криттенден) / Е.О. Смирнова, Р. Радева // Вопросы психологии, 1999, №1.

100. Смулевич А.Б. «Депрессия в общей медицине: Руководство для врачей».

101. Смулевич А.Б. Депрессии в психиатрической и соматической практике. СПб., 2005.

102. Соколова Е.Т., Бурлакова Н.С., Лэонтиу Ф. К обоснованию клинико-психологического изучения расстройства тендерной идентичности // Вопросы Психологии, 2001, № 6.

103. Соколова Е.Т., Бурлакова Н.С., Лэонтиу Ф. Связь феномена диффузной тендерной идентичности с когнитивным стилем личности // Вопросы психологии, 2002, № 3, стр.4152.

104. Соколова Е.Т., Коршунова А.Р. Аффективно-когнитивный стиль репрезентации отношений Я—Другой у лиц с суицидальным поведением // Вестник МГУ. Сер. 14. Психология. 2007. № 4. С. 48-63.

105. Соколова Е.Т., Николаева В.В. Особенности личности при пограничных расстройствах и соматических заболеваниях. М., 1995.

106. Соколова Е.Т., Соловьева Н.П. Особенности феноменов вины и стыда у лиц, совершивших сексуальные правонарушения // Сексология и сексопатология. №3. 2003. С. 18-23.

107. Соколова Е.Т., Сотникова Ю.А. Связь психологических механизмов защиты- с аффективно-когнитивным стилем личности у пациентов с повторными суицидальными попытками // Вестник МГУ. Сер. 14. Психология. 2006. № 2. С. 12-29.

108. Соколова Е.Т. Мотивация и восприятие в норме и патологии. М.,1976. {i t

109. Соколова Е.Т. Психотерапия: Теория и практика. М.: Академия, 2002. ■

110. Соколова Е.Т. Самосознание и самооценка при аномалиях личности. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1989.1

111. Соколова Е.Т. Проективные методы исследования личности. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1980. •

112. Соколова Е.Т. Феномен психологической защиты.// Вопросы психологии//, №4, с. 66-79

113. Соколова Е.Т. Нарциссизм как клинический и социокультурный феномен// Вопросы психологии, 2009, №1, стр. 67-80.

114. Соколова Е.Т., Чечельницкая Е.П. Психология нарциссизма. М.: Уч-метод. коллектор "Психология", 2001.

115. Социальный интеллект: Теория, измерение, исследования / Под ред. Д.В. Люсина, ДВ. Ушакова. М.: Институт психологии РАН, 2004.

116. Спиваковская A.C. Психотерапия: игра, детство, семья. Том 1. ООО Апрель Пресс, ЗАО Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2000. - 304 с. - (Психология - XX век).

117. Спиваковская A.C. Профилактика детских неврозов, М., МГУ, 1988.

118. Спиваковская A.C. Некоторые аспекты беатотерапии. // Вестник МосковскогоIуниверситета. Сер. 14, Психология. 2004. - N 4. - С. 37-45. - ISSN 0137-0936

119. Столин В.В. Самосознание личности. М.: Издательство Московского Университета,1983. i1