автореферат и диссертация по психологии 19.00.04 для написания научной статьи или работы на тему: Особенности саморегуляции лиц, признанных ограниченно вменяемыми

Автореферат диссертации по теме "Особенности саморегуляции лиц, признанных ограниченно вменяемыми"

На правах

Лапшина Елена Николаевна

ОСОБЕННОСТИ САМОРЕГУЛЯЦИИ ЛИЦ, ПРИЗНАННЫХ ОГРАНИЧЕННО ВМЕНЯЕМЫМИ

Специальность: 19.00.04 - Медицинская психология

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата психологических наук

Санкт-Петербург 2006

Работа выполнена в ФГУ «Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию».

Научный руководитель:

доктор психологических наук доктор медицинских наук, профессор Кудрявцев Иосиф Абакарович

Официальные оппоненты:

доктор психологических наук, профессор Ананьев Виктор Алексеевич, кандидат психологических наук Бочаров Виктор Викторович

Ведущая организация: ФГУ «Московский НИИ психиатрии Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию»

Защита диссертации состоится 21 декабря 2006 г. в 13 часов на заседании диссертационного совета Д 208.093.01 но защите докторских диссертаций при Санкт-Петербургском научно-исследовательском психоневрологическом институте им, В.М. Бехтерева (192019, Санкт-Петербург, ул. Бехтерева, д, 3),

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке института.

Автореферат разослан 21 ноября 2006 г.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Принятый 1 января 1997 года новый УК РФ существенно расширяет возможности применения судебно-психологических знаний, так как содержит значительное количество юридических понятий и норм, имеющих психологическое содержание. Одним из нововведений является статья 22, впервые в практике российского законодательства предписывающая определять меру ответственности вменяемого лица за инкриминируемое деяние (ч. 1 ст. 22) и устанавливать связанную с этим необходимость принудительного лечения, соединенного с наказанием (ч. 2 сг. 22). Статья 22 УК РФ предполагает наличие двух критериев ограничения вменяемости: медицинского в виде наличия психического расстройства и юридического как невозможности в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий либо руководить ими.

Экспертная оценка психического расстройства, не исключающего вменяемости и в то же время ограничивающего способность человека к осознанию и/или руководству своими действиями во время совершения правонарушения, является комплексной задачей, решаемой судебным психиатром и судебным психологом совместно, в рамках комплексных судебных психолого-психиатрических экспертиз (Кудрявцев И.А., 1988, 1999; Горинов В.В., Шостакович Б.В., 1995), Их производство требует выстраивания новых паритетных отношений между психиатрами и психологами, что возможно лишь при общем, разделяемом специалистами обеих профессий, понимании того, что регулятивный статус личности в момент совершения правонарушения един и обусловлен констелляцией психопатологических, личностных, ситуационных факторов (Кудрявцев И.А., 1999). В связи с этим для современного экспертного подхода актуальной является разработка прикладных аспектов проблемы саморегуляции.

Саморегуляция - фундаментальный теоретический конструкт, который является предметом многочисленных психологических исследований в общей и социальной психологии (Абульханова-Славская К.А., 1982; Асмолов А.Г., 1977; Бобнева М.И., 1978; Братусь B.C., 1981, 1988; Зейгарник Б.В., 1981; Иванников В.А., 1991; Конопкин O.A., 1980; Леонтьев А.Н., 1972, 1975; Леонтьев Д.А., 1997; Ломов Б.Ф., 1984; Миславский Ю.А., 1991; Шаров A.C., 2000; Шорохова Е.В., 1979; Ядов В.А., 1979 и др.), в клинике и патопсихологии (Мазур Е.С., 1983; Братусь Б.С., 1974; Коченов М.М., Николаева В,В., 1978; Зейгарник Б.В., Холмогорова А.Б., 1985; Зейгарник Б.В., Холмогорова А.Б., Мазур Е.С,, 1989). В судебно-экспертной практике рассмотрение противоправного поведения с точки зрения возможности его регулирования субъектом получило название регулятивного подхода. Последний позволяет оценить не только влияние, но и взаимовлияние значимых факторов на поведение подэкспертного лица в конкретной ситуации.

В связи с такой возможностью были проведены отдельные экспертные психологические исследования нарушения саморегуляции у правонарушителей. При этом одни работы были посвящены преимущественно изучению особенностей саморегуляции на ценностно-смысловом уровне (Кудрявцев И.А., Дозорцева Е.Г., Ратинова H.A., Семенова О.Ф.), другие ace — затрагивали операционально-техническую сторону (Булыгина В,Г.). У ограниченно вменяемых подэкепертных рассматривались лишь отдельные аспекты нарушений регуляции, в основном на примере лиц,

совершивших агрессивно-насильственные правонарушения (Кудрявцев И.А., 1999; Ратинова Н.А., 2000; Сафуанов Ф.С., 2001).

D настоящее время отсутствуют эмпирические исследования и обобщения применения регулятивного подхода, проведенные на сплошной выборке лиц, в отношении которых рекомендовано применение нормы об ограничении вменяемости. Недостаточно изучено системное влияние психопатологического/ патопсихологического, личностного и ситуационного факторов на нарушения регуляции в момент совершения правонарушения. Кроме того, в известной нам литературе мы не встретили исследований, посвященных одновременно анализу имеющихся у испытуемых потенциальных регуляторных возможностей и их трансформации в актуальной ситуации криминального деяния. Всё сказанное определяет актуальность нашего исследования и постановку его цели и задач.

Целью настоящей работы является изучение особенностей потенциальной и актуальной саморегуляции у лиц, признанных ограниченно вменяемыми.

Для достижения поставленной цели были сформулированы следующие задачи-,

1. Провести теоретический анализ концепта произвольной саморегуляции и его взаимосвязей с понятиями индивидуально-психологических особенностей субъекта и деятельности.

2. Раскрыть условия и онтогенетические предпосылки формирования потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц.

3. Выделить особенности функционирования ценностно-смыслового уровня потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых подэкспертных в сравнении с лицами социальной и психической нормы.

4. Выявить специфику функционирования операционально-технического уровня потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых подэкспертных в сравнении с психической и социальной нормой и лицами, признанными невменяемыми и вменяемыми.

5. Выделить типичные нарушения операционально-технического уровня потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц, проследить их связь с индивидуально-психологическими особенностями.

6. Провести анализ актуального функционирования потенциальной системы саморегуляции в конкретной ситуации правонарушения; указать психологические механизмы, лежащие в основе нарушений регуляции; выделить типы дизрегуляции юридически значимого поведения у ограниченно вменяемых.

Объектам исследования явились лица, признанные при проведении КСППЭ в ГНЦ СиСП им.В.П.Сербского ограниченно вменяемыми, а также невыборочный архивный стационарный материал ГНЦ — истории болезни и акты КСППЭ лиц, признанных ограниченно вменяемыми за период 2000-2003 гг.

Предмета« нашего исследования явилась система осознанной произвольной саморегуляции лиц, признанных ограниченно вменяемыми.

На защипгу выносятся следующие положения;

1. Поведение субъекта в ситуации правонарушения целесообразно рассматривать через призму его системы саморегуляции, опосредованной, с одной стороны, нормативно-ценностной тканью сознания и индивидуально-психологическими

особенностями, а с другой, — ситуационными факторами, представленными в сознании в виде конкретных (операциональных) смыслов наличных условий.

2. На становление потенциальной системы саморегуляции у подавляющего большинства лиц, признанных ограниченно вменяемыми, сочетало, но в разной степени влияли неблагоприятные психопатологические (биологические) и социально-психологические факторы.

3. Ограниченно вменяемые испытуемые отличаются от группы психической и социальной нормы функционированием смысловых ценностно-нормативных и целевых регуляторов поведения. У ограниченно вменяемых испытуемых конвенциональные ценности не включены в систему саморегуляции деятельности, не определяют основные мотивационные линии поведения, не выступают в роли внутренних барьеров противоправных действий.

4. У ограниченно вменяемых лиц выявляются обусловленные их индивидуально-психологическими особенностями типичные нарушения в операционально-техническом обеспечении процессов саморегуляции, отличающие их от групп психической нормы, вменяемых и невменяемых.

5. Актуальная регуляция юридически значимого поведения представляет собой меру реализации потенциальной способности к саморегуляции в ситуации правонарушения. Ситуационными факторами, оказывающими влияние на саморегуляцию ограниченно вменяемых лиц, являются эмоциогенность (личностная значимость) криминальной ситуации и предшествовавших ей обстоятельств, сложность (несоответствие личностным ресурсам) решаемой субъектом задачи.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые особенности осознанной произвольной саморегуляции исследованы на сплошной выборке ограниченно вменяемых подэкспертных — лиц с различными нозологиями и привлекающихся к уголовной ответственности по разным статьям УК РФ. Экспериментально изучены ценностно-смысловой и операционально-технический уровни потенциальной системы саморегуляции, прослежено их соотношение на уровне индивидуального сознания с использованием разработанной и апробированной оригинальной методики. Выявлены типичные нарушения операционально-технического уровня саморегуляции, показана их связь с индивидуально-психологическими особенностями лиц, признанных ограниченно вменяемыми. Проведен качественный анализ актуальной саморегуляции с учетом данных, полученных в экспериментальной части исследования.

Для клинической психологии теоретическое значение диссертации состоит в экспликации связей между индивидуально-психологическими особенностями и спецификой потенциальной системы саморегуляции у лиц с пограничной психической патологией, при этом выявлены и подробно описаны механизмы нарушения саморегуляции, имплицитно содержащиеся в деформированной личностной структуре. Прослежена трансформация потенциальной системы саморегуляции под воздействием ситуационных факторов.

Практическая значимость исследования состоит в возможности применения в экспертной су дебно-психологи ческой практике разработанного нами подхода к оценке нарушений системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц, в том числе с учетом факторов, влияющих на ей становление в онтогенезе. Установленные зависимости

5

между спецификой функционирования потенциальной системы саморегуляции и индивидуально-психологическими особенностями позволяют рассматривать последние в качестве маркеров ограничения вменяемости. Выявленные различающиеся по психологическим механизмам совершения правонарушения группы ограниченно вменяемых лиц, а также типы д из регуляции позволяют оптимизировать решение экспертных вопросов путем более точной реконструкции субъективной картины ситуации правонарушения, оценки вклада психопатологического, личностного, ситуационных факторов в нарушения саморегуляции. Кроме того, выявленные связи могут свидетельствовать об адаптационных ресурсах индивида, а, следовательно, о прогнозе в отношении его компенсаторных возможностей, что является одним из оснований для применения ч. 2. ст. 22 УК РФ.

Внедрение в пракишку. Результаты данного исследования, а также созданный и апробированный методический инструментарий используются в Психологической лаборатории ГНЦ СиСП им.В.П.Сербского, 111 Центра судебно-медицинских и криминалистических экспертиз МО РФ Отдела судебно-психиатрической экспертизы при проведении стационарных КСППЭ взрослых испытуемых. Полученные данные включены в цикл лекций для студентов факультета психологии Ставропольского государственного университета (СГУ) и слушателей кафедры социальной и судебной психиатрии ФППОВ с курсом судебно-психиатрической экспертизы ММА им. И.М. Сеченова.

Объем и структура работы. Диссертация изложена на 265 страницах (основной объем составляют 214 страниц) и состоит из введения, 6 глав, заключения, выводов, списка литературы (196 наименований, из которых 183 на русском и 13 иностранном -английском языке) н 25 приложений. Работа проиллюстрирована 3 таблицами, 4 рисунками, 7 диаграммами и 1 схемой.

Материалы исследования. В соответствии с целью и поставленными задачами эмпирическая часть диссертационной работы включает 4 самостоятельных исследования.

Для выявления онтогенетических предпосылок становления системы потенциальной саморегуляции (Глава Ш), изучения актуальной саморегуляции (Глава VI) был проанализирован сплошным методом архивный материал ГНЦ СиСП им. В.П. Сербе кого - 169 актов КСППЭ и историй болезней взрослых испытуемых (от 19 лет и старше в момент совершения правонарушения), признанных ограниченно вменяемыми в 2000-2003 гг.

Для экспериментального изучения ценностно-смыслового уровня потенциальной регуляции (Глава IV) были исследованы две группы. Основную группу составили 15 испытуемых-правонарушителей мужского пола, в возрасте от 21 до 32 лет (2б,37±7,34), с образовательным уровнем не ниже средне-специального, проходившие КСППЭ в ГНЦ СиСП им .В. П. Сербского и признанные ограниченно вменяемыми. Группу сравнения составили 25 лиц мужского пола, в возрасте от 21 до 38 лет (27,27±3,51): 15 студентов третьего курса, совмещавших работу и учебу, и 10 менеджеров среднего звена. Отобранные лица были психически и физически здоровыми, не привлекались к уголовной ответственности, не состояли на учете у психиатра и нарколога, отличались просоциальной направленностью. Таким образом, исследованные группы были уравнены по полу и возрасту. Последнее особенно важно при изучении нравственной 6

сферы, т.к. принадлежность к тому или иному поколению (когорте) оказывает существенное влияние на формирование содержания нравственной сферы.

Для экспериментального изучения операционально-технического уровня потенциальной системы саморегуляции (Глава V) было сформировано 5 групп испытуемых (всего 133 человека). 4 из них отличались друг от друга степенью выраженности психической патологии, показателем чего выступало экспертное решение (вменяемые, ограниченно вменяемые и две группы невменяемых - с диагнозами шизофрении и выраженным органическим психическим расстройством), а пятая представляла собой группу психической нормы. По сути, был смоделирован континуум последовательного нарастания патологических проявлений, на котором делались поперечные срезы для исследования саморегуляции в соответствии с уровнем выраженности психопатологического/патопсихологического фактора. Принцип подбора испытуемых основан на идее об относительной независимости особенностей функционирования операционально-технического уровня саморегуляции от содержания смысловой сферы, мотивационной направленности субъекта. Критерием исключения для нас являлось наличие у подэкспертного временного психического расстройства на момент правонарушения, с которым он признавался невменяемым.

Основную группу составили 40 лиц мужского пола, экспертной комиссией ГНЦ признанные ограниченно вменяемыми. Возраст 37 испытуемых — от 21 до 40 лет, троих - 50-55 лет (27,95±8,71). Им были выставлены психиатрические диагнозы органического психического и личностного расстройства различной этнологии (31 человек), расстройства личности и поведения в зрелом возрасте, психопатии (7 испытуемых), шизофрении в стадии ремиссии (1) и смешанного тревожного и депрессивного расстройства (1),

Группу нормы составили 30 мужчин: 15 студентов и 15 менеджеров среднего звена - в возрасте от 21 до 28 лет (27,33±3,04), Ни один из этих испытуемых к психиатру никогда не обращался.

Группа вменяемых состояла из 27 человек в возрасте от 21 до 40 лет (30,85± 10,58). Экспертной комиссией ГНЦ эти лица были признаны полностью вменяемыми на момент правонарушения. Всем им был выставлен психиатрический диагноз органического расстройства личности различной этиологии (18 человек), расстройства личности и поведения в зрелом возрасте, психопатии (9 человек).

Две группы невменяемых составили 36 человек. 18 лицам (32,67±9,62) был выставлен диагноз шизофрении, 18 другим (30,0б±9,31) — органического психического расстройства с выраженными изменениями психики.

При изучении индивидуально-психологических особенностей, определяющих специфику операционально-технического уровня системы саморегуляции, приняли участие испытуемые только основной группы — лица, признанные экспертными комиссиями ограниченно вменяемыми (40 человек). В дополнение к данным личных наблюдений привлекались результаты других подэкспертных по отдельным методикам из архива Лаборатории Психологии ГНЦ СиСП нм.В.П.Сербского.

Методы исследования

I. Для анализа архивного материала применялась разработанная нами «Карта изучения лица, признанного ограниченно вменяемым», в которой учитывался 181 фактор, объединенный в 5 разделов (анамнестические сведения с акцентом на

7

адаптационных ресурсах в различные возрастные периоды; психопатологические факторы; криминалистические данные; психологический анализ криминальной ситуации; психологический данные). В качестве статистических методов использовалось вычисление относительных величин; определение среднего арифметического количественных признаков; достоверности различий между двумя относительными величинами с применением t-Критерия Стьюдента; подсчет коэффициента ассоциации Юла.

II. Для исследования операционально-технического уровня потенциальной системы саморегуляции и его связи с индивидуально-психологическими особенностями ограниченно вменяемых применялись следующие методики.

1, Для диагностики уровня развития осознанной саморегуляции и выявления индивидуальных особенностей в организации собственной активности (так называемых профилей саморегуляции) использовалась многошкальная опросная методика «Стиль саморегуляции поведения» (ССП-98), разработанная В.И, Моросановой. Опросник включает 46 суждений, входящих в состав шести шкап, выделяемых в соответствии с основными регул яторны ми процессами — планированием, моделированием, программированием, оценкой результатов — и регуляторно-личностными свойствами (гибкости и самостоятельности). При этом опросник работает и как единая шкала «общего уровня саморегуляции», с помощью которой можно оценить общий уровень сформирован! [ости индивидуальной системы осознанной саморегуляции. Текст методики ССП-98, ключи, а также основы интерпретации опубликованы в работах В.И. Моросановой (Моросапова В.И., Коноз Е.М., 2001; Моросанова В.И., 2004).

2. Для выявления индивидуально-психологических особенностей испытуемых применялись Миннесотский анкетный тест—MMPI (Березин Ф.В., Мирошников М.П., 1971, включающий 377 вопросов), опросник Кетелла (Мельников В.М., Ямпольский Л.Т„ 1985; Пантелеев С.Р., 2000), тест фрустрационной толерантности Розснцвейга с подсчетом коэффициента групповой адаптации — КГА (Тарабрина В.Н., 1984; Лукин С.Е., Суворов А.В., 1993).

Для изучения познавательных процессов испытуемых использовался стандартный набор экспериментальных методик патопсихологического обследования (Зейгарник Б.В., 1986; Рубинштейн С.Я., 1970).

Все расчеты и процедуры статистического анализа были сделаны на основе статистического пакета SAS (Statistical Analysing System) с использованием многомерного пошагового дискриминантного анализа; метода классификации k-means (k-средних) с последующим применением д искр ими нантной функции.

III. Ценностно-смысловой уровень потенциальной системы саморегуляции исследовался в рамках психосемантического подхода, в качестве метода применялась процедура построения семантического пространства посредством техники репертуарных решеток (Kelly G.A., 1969; Похилько В.И., Федотова Е.О., 1984; Франселла Ф., Банистер Д., 1987; Петренко Б.Ф., I98S, 1999). Нами была использована оценочная решетка размерностью 40x10, т.е. каждый из 10 направленно отобранных элементов оценивался испытуемыми нормы и ограниченными вменяемыми лицами с помощью 40 двухполюсных конструктов но 7-бальной шкале. Применялись заданные конструкты. На основе индивидуальных протоколов испытуемых были получены две общегрупповые матрицы данных, обобщение которых осуществлялось с помощью 8

компьютерной версии программы Келли (Похилько В.И. и Страхов H.H., 1993). Корректность такого приема вытекала из теоретического положения о том, что уникальность человеческого сознания не исключает наличия общих инвариантных структур категоризации, присущих различным социальным, профессиональным сообществам людей относительно тех или иных аспектов социальной жизни (Петренко В.Ф., Митина О.В., 1997).

При создании списка конструктов за основу был взят тезаурус личностных черт, составленный А.Г. Шмелевым и В.И. Похилько на основе «Алфавита черт личности» К.К. Платонова (Шмелев А.Г., Похилько В.И., Козлове кая-Тельн о ва АЛО., 1987). Из 350 слов были отобраны наиболее часто употребляемые при описании личности понятия, отражающие моральные качества и уровень духовной культуры человека, список которых в дальнейшем был сокращен до 27 с акцентом на понятиях ответственности, стыда, долга, совести, достоинства, т.е. базисных ценностях нравственного самосознания, реализующих высший уровень саморегуляции. К ним были добавлены 8 оценочных шкал, взятых из опросника ССП-98 (Моросанова В.И., 1998) и отражающих операционально-техническую сторону саморегуляции. Еще 2 биполярных конструкта («приятен близким по духу людям», «нравится всем») являются выражением эмоционального предпочтения через проекцию этого отношения на других людей. Оппозиция «нравится мне — не нравится мне» отражает потребностно-мотивационную оценку, личностный смысл, принятие на уровне глубинных семантических структур образа мира. Конструкты «устраивает государство», «устраивает закон» предполагают рациональную оценку со стороны правового долженствования. Конструкт «счастливый - несчастливый» создан на основе понятия морального сознания «счастье», обозначающего состояние наибольшего внутреннего удовлетворения человека условиями бытия. В итоге были получены 40 конструктов.

Полученная обобщенная матрица данных была подвергнута факторному анализу с помощью метода главных компонент с последующим варимакс-вращением, а также кластерному анализу по модульным значениям коэффициентов корреляций.

IV. При исследовании актуальной саморегуляции, т.е. нарушений системы саморегуляции в момент правонарушения, применялся качественный анализ материалов уголовного дела; психологическая беседа с испытуемыми (личные наблюдения).

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность исследования, ставятся цели и задачи, определяются предмет и объект исследования, раскрываются научная новизна, теоретическое и практическое значение работы, приводятся положения, выносимые на защиту,

В первой главе описывается история введения нормы ограниченной вменяемости в России, рассматриваются судебно-психиатрические подходы к экспертной оценке психических расстройств, не исключающих вменяемости; подробно освещается регулятивный подход, являющийся базовым для судебно-психологической экспертной практики.

С введением в УК РФ нормы об ограниченной вменяемости психиатры-эксперты, традиционно применяющие нозологический (синдромальный) подход к оценке степени вменения, столкнулись с трудностями методологического характера (Шостакович Б.В.,

9

Горинов В.В., 1995), связанными с крайне широким спектром психических расстройств, при которых принимается решение об ограничении вменяемости; различиями в степени выраженности нарушений в рамках одной нозологии; нередко неспецифичностью для выставленного диагноза выявляемых индивидуально-психологических особенностей, оказавших существенное влияние на саморегуляцию в момент деликта. В настоящее время основной задачей для психиатров является поиск клинических критериев ограничения вменения на момент правонарушения для каждой нозологической формы, при этом используется разработанная Ф.В. Кондратьевым модель экспертной оценки «синдром-личиость-ситуация» (1983).

В лаборатории психологии ГНЦ под руководством проф. И.А. Кудрявцева (19881999, 2005) был разработан регулятивный подход, в основе которого лежит рассмотрение психологических составляющих криминального поступка с точки зрения меры их осознанности и произвольности. Этот подход обеспечивает системность, многофакторность анализа юридически значимого поведения - процессов целеполагания и целедостижения. Слаженность и полноценность работы всех звеньев этой системы оценивается как полная сохранность способности к произвольной и сознательной регуляции инкриминируемых действий и соотносится с состоянием полной вменяемости. Нарушения или недостаточность взаимодействия отдельных составляющих действия при отсутствии компенсаторных процессов свидетельствует о существенном ограничении возможности сознательной произвольной регуляции инкриминируемого деяния (Кудрявцев И.А., 1996).

Рсгуляторный подход был с успехом применен Е.Г. Дозорцевой (1988) для оценки способности несовершеннолетних правонарушителей к осознанной регуляции своих действий, H.A. Ратиновой (1998) при изучении саморегуляции взрослых обвиняемых при совершении ими агрессивно-насильственных преступлений. На основе указанного подхода были выделены три типа дизрегуляции на момент деликта у ограниченно вменяемых лиц, т.е. варианты констелляций ситуационных, эмоциональных, личностных и психопатологических факторов (Кудрявцев И.А., Морозова М.В. и Савина О.Ф., 1999).

Отдельные аспекты проблемы ограниченной вменяемости рассматривались Ф.С. Сафуановым. Им выделены шесть типов ограничения свободы выбора действия, в основе которых лежат различные механизмы криминальной агрессии (2001).

Во второй главе с позиции системного подхода проводится теоретико-методологический анализ понятия осознанной саморегуляции, раскрываются его связи с психологическими конструктами деятельности и личности; подробно обсуждается структура, уровни системы саморегуляции; затрагиваются проблемы ее фило- и онтогенеза. На основе представлений о динамическом взаимодействии личности и ситуации рассматриваются факторы, обуславливающие нарушения регуляции в конкретной ситуации.

Осознанная произвольная саморегуляция представляет собой системный, многоуровневый, иерархически организованный процесс выдвижения субъектом целей, выстраивания последовательности действий по их достижению с учетом внешних и внутренних условий, включающих личностные смыслы и ценности, а также изменения линии поведения при появлении новых обстоятельств или в результате переосмысления ситуации. Психическая саморегуляция осуществляется исключительно с помощью 10

внутренних психических средств (волевых и интеллектуальных ресурсов, знаний, умений, навыков, других инструментальных качеств личности), в том числе измененных вследствие болезни.

Согласно традиционным представлениям о саморегуляции, выделяют мотивационный и операционально-технический уровни ее протекания. Мотивационный, или смысловой - связан с общей направленностью, содержанием деятельности, операционально-технический — отражает формальную организацию действия с помощью средств, направленных на оптимизацию деятельности (Зейгарник Б.В., Холмогорова А.Б., Мазур Е.С., 1989).

Операционально-технический уровень саморегуляции описывается структурно-функциональной моделью саморегуляции деятельности, предложенной O.A. Конопкиным (1980). Данная модель инвариантна для любой деятельности и включает в себя необходимое и достаточное число звеньев для описания регуляции: цель, модель значимых условий, программу исполнительских действий, процессы оценки и контроля, а также субъективные критерии достижения цели и решения о коррекции. Функционирование каждого звена обеспечивается соответствующим регуляторным процессом. В.И. Моросанова (1988-2001), разработав концепцию индивидуального стиля саморегуляции и, тем самым, введя проблематику саморегуляции в дифференциальную психологию, показала, что индивидуальную специфику имеют не только отдельные регуляторные процессы, но и система саморегуляции в целом. Стилевые особенности регуляции не связаны с содержанием конкретной деятельности, а представляют собой типичные способы регулирования активности, сложившиеся у данного человека в онтогенезе. Индивидуальные различия заключаются в неравномерности уровня развития отдельных регуляторных звеньев, составляющих типичный для данного человека «профиль саморегуляции». Такая интегративная характеристика системы саморегуляции как ее общий уровень, связанная с наличием компенсаторных возможностей и являясь одним из главных показателей эффективности деятельности, также строго индивидуальна. В циклах экспериментальных исследований было убедительно показано, что структура индивидуальных особенностей саморегуляции детерминируется личностными особенностями человека, а индивидуальная система саморегуляции опосредствует влияние сложившихся личностных структур на особенности реализуемой активности (Моросанова В,И., Коноз Е.М., 2001; Моросанова В.И., Сагиев P.P., 1992, 1994; Моросанова В.И., Соколова Л.А., 1993).

Описанная функциональная структура саморегуляции является базисом для реализации содержательно-психологического (смыслового) аспекта регуляторики, который обеспечивается смысловыми образованиями разного уровня, интегрирующими в себя реальные жизненные отношения с семьей, референтной группой, более широкими социальными общностями. Смысловые структуры пронизывают все уровни деятельности, им принадлежит главенствующая роль в регуляции поведения, поскольку «сцепление отдельных действий в целостную, а, следовательно, и эффективную деятельность...обеспечивается...смыслом» (Зинченко В.П.).

В конкретной деятельности функциональная структура саморегуляции наполняется операциональными смыслами, прагматическими по Б.С. Брату сю (1988), т.е. смыслами наличных условий и обстоятельств, которые представляют собой нижний

11

уровень смысловой сферы субъекта и, в свою очередь, определяются иерархически более высокими, включенными в личностный сектор смысловой сферы — эгоцентрическими, групп о центрически ми и просоциальными смыслами, которые собственно и детерминируют мотивацию поведения. К просоциальным смыслам Б,С. Бротусь относит общечеловеческие ценности и нравственные ориентации. В концепции смысловой регуляции Д.А. Леонтьева (1999) личностные ценности, формирующиеся в процессе социализации и являющиеся маркерами личностной зрелости (по Б.В. Зейгарник), занимают высший уровень смысловой сферы личности и выступают смыслообразующими по отношению ко всем остальным нижележащим смысловым структурам. У гармонично развитой, зрелой, гуманистически направленной личности психологический выбор конкретного мотива, целей, средств их достижения будет осуществляться не путем сравнения их с другими, им рядоположеиными, а на основании сопоставления их с высшими ценностями. Соответственно, в конкретной ситуации, в том числе экстремальной, регулирующая роль ценностей будет заключаться в возможности «смещения» (Патяева Е.Ю., 1983; Леонтьев ДА., 1999), а с нашей точки зрения, и прекращения или инициации новой деятельности.

Поведение человека является результатом динамического взаимодействия личности и ситуации: любая ситуация, преломляясь через призму смысловой сферы человека, отражаясь в сознании в виде конкретных смыслов, активирует и в той или иной степени трансформирует потенциальную систему саморегуляции, стимулируя (побуждая) или ограничивая способность субъекта планировать свою деятельность, программировать последовательность действий, создавать адекватную модель ситуации, оценивать результаты и возможные последствия поступков. В связи с этим для нужд экспертной практики H.A. Кудрявцевым (1988) было введено два базовых понятия - потенциальная саморегуляция и актуальная, т.е. проявляющаяся в конкретной ситуации. В качестве основных ситуационных факторов, которые могут оказывать существенное влияние на способность к саморегуляции, традиционно рассматривают сложность стоящей перед субъектом задачи н эмоциогенность криминальной ситуации: ситуация может предъявлять непосильные требования к потенциальной системе саморегуляции субъекта путем воздействия на ее дефектные звенья, связанные в свою очередь с хрупкими составляющими личностной структуры.

Таким образом, эффективность деятельности в нейтральных условиях, а также возможность конструктивного разрешения сложной или конфликтной ситуации обеспечивается слаженным функционированием всех звеньев операционально-технического уровня саморегуляции и сформированностью смысловой сферы личности, ей структурированным и иерархичным характером.

В третьей главе рассматриваются предпосылки становления потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц в онтогенезе. Подробно описываются факторы дизонтогенеза — биологические и социально-психологические, с помощью корреляционного анализа с использованием коэффициента ассоциации Юла прослеживается их связь с нарушениями адаптации испытуемых в младшем школьном и подростковом возрастах.

Анализ 169 актов КСППЭ и историй болезни взрослых ограниченно вменяемых показал, что формирование подавляющего большинства подэкспертных происходит при сочетали ом воздействии психопатологических и неблагоприятных социально-12

психологических факторов. Социализация 142 подэкспертных (84%) из 169 с детского возраста протекала на биологически неблагоприятном фоне. Только 27 лиц (15,97%) в подростковом возрасте не обнаруживали психопатологических синдромов, биологические вредности воздействовали на уже сформированную личность.

При настоящем психолого-психиатрическом освидетельствовании изучаемым нами испытуемым были выставлены следующие психиатрические диагнозы: органического психического заболевания различной этиологии (73,37%), преимущественно смешанной (62,10%), расстройства личности (психопатии) (15,38%), умственной отсталости (8,87%), аффективного биполярного расстройства (0,59%), шизофрении в стадии ремиссии (1,18%), ПТСР (3,55%), невротического расстройства (0,59%).

Статистический анализ социально-психологических факторов дизонтогенеза показал, что социальная ситуация развития большинства подэкспертных также была неблагополучной: в частности, эмоциональная депривация отмечалась у трети (33,7%), в 67,5% семей родители злоупотребляли алкогольными напитками, 78,7% испытуемых воспитывались в семьях с акцентуированными родительскими практиками, прежде всего, в условиях шло- (20,11%) и гиперопеки (14,79%).

Сплошное изучение лиц, признанных ограниченно вменяемыми, показало гетерогенность этой группы по уровню адаптации. Социально-психическая адаптация, являясь результатом «онтогенетической социализации» (Коробейников И.А., 2002), рассматривается нами, с одной стороны, как интеграгивный показатель личностного благополучия, что созвучно введенному Ю,А. Александровским (2000) понятию «барьера психической адаптации», который «вбирает в себя все особенности психического склада и возможности реагирования человека и, хотя он базируется на двух основах - биологической и социальной, но по существу является их единым интегрированным функционально-динамическим выражением», а с другой стороны, как показатель формирования регуляторных возможностей подэкспертных.

Статистический анализ актов свидетельствует о том, что в младшем шкальном возрасте только у 50% испытуемых, признанных во взрослом возрасте ограниченно вменяемыми, адаптация была полной, причем в подростковом возрасте этот процент снизился до 35% На военную службу не призывались 74 человека (51,5%), причем 45 из них (26,6%) в связи с наличием психического заболевания, а 13 (7,7%) — из-за судимости. Среди лиц, проходивших военную службу в армии, 27 (17,3%) не адаптировались; неполная адаптация наблюдалась у 15 человек (8,9%). И только 40 испытуемых (25,64%) адаптировались полностью и были демобилизованы на общих основаниях,

В четвертой главе освещаются результаты исследования ценностно-смыслового уровня потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц. Проводится сравнительный психосемантический анализ структурно-содержательной представленности, степени ннтериоризованности культуральных норм и ценностей, а также соотношения ценностно-смыслового и целевого уровней саморегуляции в сознании групп лиц - ОГ (ограниченно вменяемых правонарушителей) и ГН (нормативная группа сравнения).

Получена следующая структурная организация ценностно-смысловой сферы - у ОГ выявлено трехфакторное семантическое пространство, объясняющее 95,3%

13

дисперсии; у ГП - шестифакторное, объясняющее 97,9%. Наибольший процент объясняемой дисперсии в обеих группах приходится на 1-ую ось.

Содержание 1-ой оси ГН (норма) составляют типизированные нравственные категории, а также отражающее пристрастность восприятия, передающее мотивационный компонент на уровне «эмоционального кода» глубинных семантических структур образа мира (Артемьева Е.Ю., 1999), эмоционально-оценочное суждение «нравится мне» (0,779) с проекцией данного отношения на других людей — «нравится всем», «приятен близким по духу людям». Такое сочетание значений и личностного смысла свидетельствует о присвоенное™ этих норм, интериоризованном их характере, А сочетание конструкта «нравится мне» с конструктами «нравится всем» и «правится близким по духу людям» показывает единение взглядов (когнитивный аспект) и эмоционального отклика по поводу общечеловеческих ценностей испытуемого с большинством людей, их включенность в социальное взаимодействие, социализированное™. В число конструктов, задающих 1-ую ось, включена также категория «устраивает государство» (0.657). Сочетание эмоционально-потребностного «нравится мне» и рационального «устраивает государство» (величины факторных нагрузок 0.779 и 0.657 соответственно) свидетельствует об отсутствии в сознании испытуемых ГН оппозиции в отношении государства, принятие его норм, отражение некоторой гармонии желания и долженствования. Данная ось названа нами «личностно-нравственная ориентация». У испытуемых ОГ (ограниченно вменяемые) 1-ую ось также составляют нравственные категории. Однако сопоставление ключевых смысловых конструктов первых главных компонент в исследованных группах обнаруживает парадоксальные результаты: правонарушители демонстрировали большую нормативность психосемантической модели сознания, чем контрольная группа, и лишь в оценках государства и закона выступила недостаточно контролируемая копфроптационная позиция явного эмоционального неприятия. При внешнем сходстве содержательная наполненность 1-ой оси у испытуемых ГН и ОГ отличается по следующим параметрам:

1. У испытуемых ОГ в отличие от ГН конструкты, отражающие нравственные категории, не соотносятся со смысловым «нравится мне», т.е. выбранные ими ценности не являются личпостно принятыми, присвоенными, вплетенными в основные мотивациоиные линии поведения.

2. При сравнении абсолютных значений факторных нагрузок конструктов, составляющих 1-ую ось у ГН и ОГ, оказалось, что отдельные конструкты, отражающие гуманистическую направленность, просоциальноегь, у испытуемых ОГ значительно превышают факторные нагрузки таковых у испыту емых ГН. Эти данные приведены в Таблице 1.

Обнаруженный факт, при отсутствии в связке с указанными ценностями конструкта «нравится мне»1, свидетельствует о демонстрации испытуемыми социально одобряемого способа поведения, презентации себя с положительной стороны. Указанное предположение нашло свое подтверждение при анализе содержательного наполнения 2-ой и 3-ей главных компонент семантического пространства.

1 Значение факторной нагрузки у правонарушителей не достигает выбранного нами порог а 0/>

14

Таблица 1. Сравнение факторных нагрузок отдельных конструктов, составляющих

1-ую главную компоненту у ГН (норма} и ОГ (правонарушители)

конструкты норма лра вонярушител н

люди честны из боязни наказания -0.506 -0.810

Слагая цель оправдывает любые средства для ее достижения -0.447 -0.951

материальное благополучие семьи не стоит слез ребенка 0.777 0,931

милостыню подавать следует 0272 0.939

«око за око» должен исполнять каждый -0.281 -0.859

личное возмездие допустимо -0,274 -0.821

ради собственной выгоды большинство людей скорее поступят нечестно, чем упустят случай -0,171 -0.711

устраивает государство 0,657 -0.033

устраивает закон 0.514 0.039

сговор с врагом - предательство 0.070 0.784

нравится мне 0.779 0.544

Вторая главная компонента как в ГН, так н у ОГ преимущественно наполнена регулятивными конструктами, отражающими различные составляющие произвольной саморегуляции. Однако, качества, позитивные в ГН, выраженные высокой положительной корреляционной связью одного из полюсов регулятивных шкал, в ОГ являются отвергаемыми, что свидетельствует о нарушении регуляции ОГ на уровне целеяостижения (Табл. 2). Кроме этого, содержательное наполнение 2-ой компоненты отличает ГН от ОГ наличием с высоким весом оппозиций: «Око за око должен исполнять каждый» (- 0.757), «справедливое личное возмездие допустимо» (- 0.805), «милостыню надо подавать» (0.628), т.е. испытуемые ГН не только сознательно регулируют свою деятельность, но и учитывают при зтом границы своего «субъективного права)) по отношению к другим людям. Подобное сочетание регулятивных операциональных конструктов с конструктами, отражающими личностную переработку «должного», свидетельствует о сцепленное™, связанности и нормосообразном соотнесении в сознании испытуемых ГН целей и моральных средств их достижения. Эта ось ГН названа нами «регуляция собственного поведения с учетом нравственных норм». Отсутствие среди конструктов, образующих 2-ю ось семантического пространства ОГ (ограниченно вменяемых) категорий, отражающих нравственную сферу, свидетельствует о регуляции поведения ОГ исключительно на целевом уровне, т.е. для испытуемых ОГ мотивационпо-потребностный вектор «нравится мне» связан исключительно с прагматической стороной деятельности. Вторая ось ОГ названа нами «регуляция отношений с социумом».

Таблица 2, Сравнение факторных нагрузок конструктов, составляющих

2-ую главную компоненту у ГН (норма) и ОГ (правонарушители)

конструкты норма право на руш нтел н

разрабатывает планы в деталях 0.809 -0.881

прежде чем взяться задело собирает подробную информацию 0.699 -0.659

трудно отказаться от намеченного плана под влиянием близких -0.858 0.677

тщательно проверяет результаты своих действий 0,866 -0.776

планы на будущее реалистичны 0,806 -0.840

продумывает способы достижения пели, прежде чем взяться за дело 0.665 -0.855

счастливый 0.334 -0.902

устраивает государство 0.614 -0.897

«око з» око» должен исполнять каждый, а не Бог -0,757 0.175

устраивает Закон 0.835 -0.897

справедливое личное возмездие допустимо -0.805 0.181

нравится мне 0.536 -0.620

милостыню подавать аб28 -0.178

Содержание третьей главной компоненты ГН отражает соотношение цели и средств для ее достижения, что в сочетании с содержанием 2-ой оси подтверждает просоциальную направленность испытуемых ГН и наличие у них более высокого, наряду с целевым, уровня регуляции. Напротив, содержательное наполнение 3-ей главной компоненты в ОГ является идентичным 2-ой компоненте по своей негативной направленности.

Для анализа представленности нравственных категорий в сознании ГН (норма) показательна пятая главная компонента, положительный лолюс которой включает: «милостыню подавать» (0.638); «поменять собственные убеждения - измена себе» (0.770), Указанная ось отражает внутренние убеждения испытуемых ГН, Примечательно, что указанные конструкты также входили в состав 1-ой оси, но величина их факторной нагрузки значительно не достигала пороговой, что могло быть интерпретировано как отсутствие смыслового значения указанных категорий для испытуемых. Однако оказалось, что на более глубоком уровне сознания (по В.Ф. Петренко, 1997) испытуемых ГН, несмотря на тенденцию к размыванию нравственных ценностей в современном обществе, экспансию и навязывание средствами массовой информации сугубо прагматических идеалов, общечеловеческие ценности, такие как милосердие, сострадание все же являются устойчивыми.

Кластерный анализ корреляций конструктов по модульным значениям в обеих группах испытуемых выявил суперординатиые (глубинные) конструкты, которые могут осознаваться в меньшей степени, но в большей — детерминировать его поведение (Франселла Ф., Банннстер Д., 1987). У ГН выявлены пять кластеров, при этом, конструкты, отражающие непосредственно нравственные ценности вошли в четыре изолированных кластера - «ответственный», «интернальный локус контроля», «честь и достоинство как ценность», «самодостаточность», а пятый включает в себя регуляторные шкалы и отдельные нравственные категории — «осознанная регуляция деятельности с учетом нравственных норм». У ограниченно вменяемых испытуемых выявлено четыре кластера, однако, практически все конструкты, отражающие 16

нравственные категории, вошли в один кластер, названный нами «осведомленность в нравственной сфере».

Результаты кластерного анализа подтвердили выявленную при факторном анализе большую когнитивную дифференцированность нравственной сферы испытуемых нормы по сравнению с ограниченно вменяемыми подэкспертными, а также связанность достижения цели с нравственными критериями, экзистенциальными эталонами у группы социальной нормы и изолированность функционирования целедостижения у ограниченно вменяемых правонарушителей.

Пятая глава посвящена экспериментальному исследованию операционально-технического уровня потенциальной системы саморегуляции и его связи с индивидуально-психологическими особенностями у лиц, признанных ограниченно вменяемыми.

С использованием методики ССП были выявлены значимые различия ограниченно вменяемых лиц от вменяемых лиц по параметрам моделирования (р<0,01), оценки результатов (р<0,01) и общему уровню саморегуляции (р<0,001). Сравнение ограниченно вменяемых лиц с невменяемыми с диагнозом шизофрения обнаружило значимые отличия (р<0,002) ограниченно вменяемых лиц по всем показателям, кроме оценки результатов. Сравнение ограниченно вменяемых лиц с невменяемыми с органическим психическим расстройством выявило значимые различия средних значений указанных групп по параметрам программирования, оценки результатов и общему уровню регуляции. Ограниченно вменяемые лица по всем параметрам системы саморегуляции значимо отличаются от группы нормы (р<0,001).

Группа ограниченно вменяемых крайне гетерогенна по уровню функционирования, как отдельных исследуемых процессов, так системы саморегуляции в целом: некоторые испытуемые по своим показателям приближаются к группе невменяемых, другие, наоборот, к группе нормы, У 40 испытуемых основной группы -ограниченно вменяемых - оценки по четырем ведущим шкалам ССП (планированию, моделированию, программированию и оценке результатов) были подвергнуты процедуре кластерного анализа с последующим применением ди скрм м и IШ1 гтной функции. В результате указанной процедуры были выделены 3 типичных регулятивных профиля изучаемых нами ограниченно вменяемых испытуемых (см. рис. 1).

Рис. 1, Типы профилей ограниченно вменяемых лиц

Планирование Моделирование Программирование Оценка результатов

^^^^"Профиль А — • 'Профиль В ^^ "Профиль С

Профиль А, выявленный у 7 испытуемых, характеризуется развитым моделированием, незначительно менее развитыми программированием и оценкой результатов при существенно сниженном планировании. Наибольшее среди всех экспериментальных групп развитие звена моделирования (7,14 балла), численное выражение которого превосходит таковое, в том числе и у группы нормы (6,60 балла), свидетельствует о том, что лица с данным профилем потенциально лучше других испытуемых способны выделять значимые условия для достижения целей. Вместе с тем крайне низкие оценки по шкале планирования (3,00 балла) указывают на то, что потребность в планировании собственных действий развита слабо.

Профили В и С имеют похожую конфигурацию: оба с недостаточно развитыми процессами моделирования и оценки результатов. Профиль В сформирован при общем низком уровне саморегуляции и отражает регуляцию 15 испытуемых, а профиль С— 18.

Профиль В - наиболее низко расположенный из всех, имеет уплощенную форму, т.е. регулятивные процессы у лиц, имеющих данный профиль, сформировались на общем низком уровне регуляции, который составляет в этой подгруппе ограниченно вменяемых 19,86 балла при нижней границе в 23 балла. Важно отметить, что, несмотря на несколько больший общий уровень саморегуляции этих лиц по сравнению с невменяемыми испытуемыми с органическими психическими расстройствами (13,75 балла), значения по ведущим шкалам у обеих групп практически совпадают, У лиц с профилем В недостаточно развиты все регулятивные процессы: низкое развитие звеньев моделирования (2,43 балла) означает, что лицам с профилем В трудно выделить существенные параметры в ситуации, на основе которых они могли бы составить программу действий; слабо развитое планирование (3,79 балла) создает препятствия для самостоятельного выдвижения целей; неразвитость звена оценки результатов (3,07 балла) препятствует выстраиванию корректирующих действий, а, следовательно, и своевременному изменению программы действий в соответствии с изменившимися условиями. По данным В.И. Моросановой (2004), при низком общем уровне регуляции, характерном для профиля В, компенсаторные отношения между звеньями отсутствуют, следствием чего является низкая эффективность деятельности в целом.

Профиль С отражает потенциальные регуляторные возможности 18 испытуемых. Для лиц данной группы характерны пониженные оценки по шкалам моделирования (3,69 балла) и оценки результатов (4,19 балла) при высоко развитых планировании (6,88 балла) и программировании (6,81 балла). Этот профиль сформирован на среднем общем уровне саморегуляции (26,94 балла). Для лиц с данным типом профиля в целом характерно стремление к планированию своей деятельности, выстраиванию программ с учетом ближайших и долгосрочных целей. В то же время слабость звена моделирования этих испытуемых препятствует адекватному выделению существенных параметров внешней ситуации, обуславливает фиксацию на второстепенных деталях в одних случаях и ориентацию на субъективные критерии — в других. Оценка собственных возможностей, представляющая собой модель внутренних условий, у лиц данной группы нередко неадекватна. Изменения обстоятельств испытуемыми этой группы недоучитываются: модель ситуации отличается статичностью, выделенные ранее параметры ситуации остаются неизменными. Обращают на себя внимание более высокие оценки данной группы испытуемых по планированию и программированию в сравнении с таковыми у полностью вменяемых лиц (5,26 и 5,89 балла соответственно), 18

что, на наш взгляд, отражает наличие компенсаторных тенденций в структуре системы саморегуляции. Однако, как следует из данных литературы, система саморегуляции, описываемая таким профилем, отличается неустойчивостью, хрупкостью.

Основываясь на представлениях о тесной связи индивидуальных особенностей системы саморегуляции и личностных переменных разного уровня, мы обратились к изучению индивидуально-психологических особенностей ограниченно вменяемых испытуемых, для чего использовали тест Кетелла и ММ PI.

Сопоставление результатов ССП и личностных методик показало, что нарушения регуляции, отраженные в профиле А по ССП в виде резкого снижения по параметру планирования, объясняются двумя причинами: поверхностностью, облегчен]юстью как личностной чертой у одних испытуемых, что в реальном поведении проявляется как их повышенная возбудимость с импульсивным характером поступков без достаточного их обдумывания при в целом отсутствии потребности в организации своей жизни, либо регулярно возникающими состояниями дисфории — у других. Низкий уровень функционирования всех звеньев потенциальной системы саморегуляции (профиль В по ССП) обусловлен существенной недостаточностью когнитивных процессов у одних испытуемых и выраженной тревожностью либо декомпенсацией личностных особенностей - у других. Специфика системы потенциальной саморегуляции у лиц с профилем С по ССП (со снижением по шкалам моделирования и оценки результатов) связаны либо с личностной незрелостью, сочетающейся с низкими интеллектуальными ресурсами, либо с заострением или дисгармонией личностных особенностей.

Анализ механизмов внутренней психологической переработки фрустрирующих воздействий (профили ММ PI) показал, что в самой личностной структуре ограниченно вменяемых испытуемых имплицитно содержатся изъяны потенциальной системы произвольной саморегуляции. Профили ограниченно вменяемых лиц характеризуются «ломанностью», наличием одного, двух или трех пиков, выходящих за пределы 75-80 Т-баллов, а в отдельных случаях за пределы 85-90 Т-баплов (при достоверности результатов в целом), что указывает на личностную дезинтеграцию и социальную дезадаптацию (Березин Ф.В., Собчик Л.Н.). Среди достоверных профилей MMPI были выделены пикообразные, в общем контуре которых отмечаются пики по одной или двум шкалам, отражающим один тип реагирования - гипостенический или гиперсгенический (изолированные пики на б; 3; 8 шкалах; а также сочетание пиков на б и 4; 8 и 4; 6-4-9 шкалах), и дисгармоничные профили, которые несут в себе взаимоисключающие тенденции (сочетания пиков на 6 и 7 шкалах; 6, 7 и 8; 3,6 и 8; 3 и 8; 6 и 3 шкалах).

Таким образом, потенциальные нарушения планирования, моделирования и оценки результатов у ограниченно вменяемых лиц обусловлены различными механизмами: у личностей с аффективной ригидностью моделирование и оценка результатов снижены за счет избирательности восприятия; у тревожных личностей за счет трудностей выделения существенного среди параметров ситуации, несформированности четких критериев успешности деятельности; у испытуемых с личностным своеобразием (шизоидностыо) за счет своеобразия восприятия и картины мира в целом, несформированности социальных эталонов для оценки, как параметров ситуации, так и своего собственного поведения; у импульсивных отсутствие навыка планирования своих действий является облигатной чертой их личностной структуры.

В шестой главе приводятся результаты качественного анализа операционально-технического уровня регуляции поведения у ограниченно вменяемых испытуемых в момент совершения ими криминального деяния (50 личных наблюдений и 169 архивных актов КСППЭ). Рассматриваются психологические механизмы, лежащие в основе дизрегуляции деятельности подэкспертных в ситуации правонарушения, прослеживается роль психопатологического/патопсихологического, личностного и ситуационного факторов в формировании и актуализации указанных психологических механизмов и, соответственно, в нарушении саморегуляции испытуемых.

Актуальная саморегуляция определяется потенциальными регуляторными возможностями субъекта и их изменением под воздействием ситуационных факторов. Экспериментальные исследования выявили нарушения в потенциальной системе саморегуляции ограниченно вменяемых подэкспертных в виде неравномерности уровня развития её отдельных звеньев (Глава V). Кроме того, обнаружилась гетерогенность испытуемых по общему уровню функционирования саморегуляции: так, были выделены лица с низкими (профиль В по ССП) и средними (профили А и С по ССП) регуляторными ресурсами. Указанный факт лег в основу предварительной классификации архивного материала, представляющего генеральную совокупность лиц, признанных ограниченно вменяемыми в ГНЦ в 2000-2003 гг. В соответствии с уровнем социальной адаптации к моменту совершеннолетия2, косвенно указывающим на сформированность потенциальной системы саморегуляции, были выделены две группы испытуемых — с низкими и средними регуляторными возможностями. Оказалось, что на развитие лиц первой группы с раннего возраста оказывал влияние выраженный психопатологический фактор и массивные отрицательные социально-психологические воздействия. Социальная ситуация развития подэкспертных второй группы была более благоприятной, на их формирование также в меньшей степени влияли биологические вредности. С помощью ЬКритерия Стьюдента были выявлены различия между этими двумя группами по 52 параметрам.

Учитывая данные об онтогенезе ограниченно вменяемых лиц, можно говорить о двух факторах, обуславливающих нарушения их потенциальной системы саморегуляции, — психопатологическом и личностном. Под психопатологическим фактором дизрегуляции мы понимаем нарушения интеллектуальной и эмоционально-волевой сфер, связанные с очевидно экзогенными вредностями. Вклад этого фактора в дизрегуляцию максимален у испытуемых с интеллекггуально-мнестическим снижением вследствие органических поражений и олигофрений, а также у лиц с возбудимыми чертами вследствие органических поражений ЦНС. Под личностным фактором дизрегуляции подразумеваются выраженные характерологические особенности и их сочетания с соответствующей им динамикой переживаний и типом переработки информации,

У ограниченно вменяемых лиц особенности потенциальной системы саморегуляции прямо определяют психологический механизм дизрегуляции в

* Условным критерием социально-психологической цдаптацни испытуемых послужил факт их призыва на срочную воинскую службу, предполагающий (для мужчин) сформированность основных личностных структур (интеллекта, волевых процессор, самосознания н т л). являющихся предпосылками для полноценного функционирования системы саморегуляции.

актуальной ситуации правонарушения. Причем у части испытуемых психологический механизм дизрегуляции актуализируется под влиянием выраженного ситуационного фактора (в виде сложности ситуации или её эмоциогенности), воздействующего на хрупкие звенья потенциальной системы саморегуляции, существенно их ослабляя. У других - нарушенная система саморегуляции проявляется в криминальной ситуации в неизменном виде.

Качественный анализ ситуаций правонарушений, представленных в актах КСППЭ архива, позволил выделить следующие гомогенные по психологическому механизму дизрегуляции в момент деликта группы: интеллектуально сниженные пассивные (11,83%), интеллектуально сниженные активные (6,50%), возбудимые (19,52%) с наличием интеллектуального снижения (7,10%) и без такового (12,42%), а также аффективно ригидные (18,93%), незрелые (5,92%), шизоидные (3,60%), истероидные (1,18%), дисгармоничные (5,92%), тревожные (2,37%). Группа преходящих психопатологических состояний3 (11,24%) включает дисфорические и депрессивные состояния, состояние атипичного алкогольного опьянения, острый период черепно-мозговой травмы, острую реакцию на стресс, flashback при ПТСР.

На основании систематизации паттернов взаимодействия различных факторов (психопатологического, личностного и ситуационного), их вклада в нарушение саморегуляции поведения в конкретной криминальной ситуации нами были выделены имеющие большое практическое значение типы дизрегуляции у ограниченно вменяемых лиц:

1. Психопатологический хронический. Данную группу составляют подэкспергные с интеллектуальным снижением - пассивные и активные. В криминогеиезе ситуационный фактор имеет минимальное значение: система саморегуляции в ситуации правонарушения определяется потенциальными регуляторными ресурсами, которые в свою очередь существенно снижены вследствие действия психопатологического фактора.

2. Психопатологический транзиторный. Данный тип дизрегуляции характерен для испытуемых, которые совершают правонарушения в аутохтонно возникающих, токсикогенно или психогенно спровоцированных, преходящих психопатологических состояниях (дисфорических, депрессивных, атипичном алкогольном опьянении, острой реакции на стресс, flashback при ПТСР). В ситуации правонарушения вклад ситуационного фактора различен: от минимального при аутохтонных состояниях до определяющего при психогенных.

3. Ситуационно-психопатологический. Этот тип дизрегуляции характерен для лиц с возбудимыми чертами, обусловленными действием психопатологического фактора. Правонарушения совершаются ими в конфликтных ситуациях. В условиях фрустрации значимой потребности происходит непосредственное, т.е. без пролонгированной динамики переживаний, отреагирование эмоционального напряжения с редукцией всех звеньев системы саморегуляции. Дополнительным

3 Психопатологический фактор у испытуемых этой группы не оказывает выраженного деформирующего влияния на потенциальную систему саморегуляции в онтогенезе, а действует к клинически четко очерченный период, приходящийся на момент совершения правонарушения.

фактором актуализации психологического механизма - возбудимости — является снижение самоконтроля вследствие приема алкоголя.

4. Личностно-ситуационный. В эту группу вошли испытуемые с такими личностными особенностями как аффективная ригидность, личностная незрелость, шизоидность, тревожность. У аффективно ригидных и тревожных подэкспертных ситуационный фактор дизрегуляции проявляется преимущественно в эмоциогенности ситуации, в ряде случаев косящей пролонгированный характер, у личностью незрелых испытуемых существенную роль в нарушении регуляции играет сложность ситуации.

5. Личностный тип. Данную группу подэкспертных составляют лица, в дизрегуляции поведения которых основной вклад принадлежит личностной дезинтеграции в виде дисгармоничного сочетания полярных и/или несовместимых черт, разнонаправленных тенденций — различных комбинаций истероидных, шизоидных, тревожных черт и аффективной ригидности, нередко сочетающихся с личностной незрелостью.

Соотношение выделенных групп ограниченно вменяемых лиц и возможных типов дизрегуляции в актуальной ситуации правонарушения приведено на диаграмме 1.

Диаграмма 1.

ГРУППЫ

Преходящие психопатологические состояния

Интеллекту ально-сниженные пассивные

Иителлектуально-сниженные активные

Возбудимые

Аффективно-ригидные

Тревожные

Личностно незрелые

ТИПЫ ДИЗРЕГУЛЯЦИИ

Психопатологический тряшнторный

Пснюпатплогичмкнй хронический

Снту я цнон н о-пен х о патологический

5 й: л: > Ли ч

Ш:

ФАКТОРЫ ДИЗРЕГУЛЯЦИИ

В Заключении обсуждается теоретическое и практическое значение полученных результатов, обобщаются итоги диссертационной работы, намечаются пути дальнейших эмпирических исследований, эксплицируются нерешенные методологические вопросы, связанные с нормой об ограниченной вменяемости.

Для полноценного описания взаимодействия личности и ситуации недостаточно рассмотрения индивидуально-психологических особенностей субъекта н нарушений деятельности в конкретных обстоятельствах. В качестве теоретического конструкта —

опосредующего звена между личностью и деятельностью - выступает система осознанной произвольной саморегуляции поведения. Если элементы психологической структуры деятельности даны человеку в его переживаниях: цель всегда осознаваема, мотив и средства достижения цели могут быть осознаны, - то звенья системы саморегуляции могут быть реконструированы исследователем лишь путем анализа конкретных смыслов, в совокупности представляющих собой субъективную картину ситуации, и их сопоставления с объективными характеристиками происходящего. Экспертный анализ (см. схему 1) нарушений саморегуляции в конкретной ситуации должен строиться с учетом потенциальных регуляторных возможностей человека (стиля его саморегуляции, особенностей мотивационной сферы) и ситуационных факторов, в том числе характера их репрезентации (преломления) в сознании в виде конкретных смыслов наличных обстоятельств.

Схема 1.

СХЕМА ДИАЛИЗА НАРУШЕНИЙ АКТУАЛЬНОЙ САМОРЕГУЛЯЦИИ II ОБОСНОВАНИЯ ЭКСПЕРТНОГО РЕШЕНИЯ

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

Выявление

клинических синдромов

Выя мен не

патопс ихологнческого с и м пто мо ком плекса и особенностей смысловой сферы субъекта

Качественная оценка функционирования звеньев актуальной саморегуляции

Реконструкция объективной картины поведения подэкспертного в момент правонарушения (по материалам уголовного дела) и субъективной картины ООД

На наш взгляд, в отношении ограниченно вменяемых лиц правомерно отдельное рассмотрение категорий субъекта правонарушения и субъекта отбывания наказания, в перспективе с использованием регуляторного и нозологического подходов соответственно. В период отбывания наказания реабилитационные мероприятия, предусмотренные ч. 2 ст. 22 УК РФ и направленные на оказание медицинской помощи и ресоциализацию испытуемого, должны строиться строго индивидуально, в соответствии со степенью устойчивости и уровнем функционирования его потенциальной системы саморегуляции.

выводы

1. Теоретический анализ проблемы взаимодействия личности и ситуации позволил выявить связующее (опосредующее) звено между индивидуально-психологическими особенностями и характером протекания деятельности — систему саморегуляции поведения — с условным выделением двух сторон её функционирования — смысловой и операционально-технической,

2. На становление потенциальной системы саморегуляции у подавляющего большинства лиц, признанных ограниченно вменяемыми, сочетано влияют неблагоприятные психопатологические (биологические) и социально-психологические факторы.

2.1. Среди ограниченно вменяемых лиц были выделены две группы по степени деформирующего воздействия патогенных факторов на становление регуляторных возможностей: группа с выраженными неблагоприятными, как психопатологическими, так и социально-психологическими условиями развития, у которых сформировался общий низкий уровень саморегуляции с недоразвитием всех регулятивных звеньев; а также груша подэкспертных с преобладанием в картине дизонтогенеза социально-психологических факторов при наличии психопатологических, для которых характерен средний общий уровень саморегуляции с неразвитостью отдельных звеньев, хрупкостью регуляторной системы.

2.2. Среди неблагоприятных социально-психологических факторов развития ограниченно вменяемых лиц на всех этапах развития наибольшее влияние на снижение адаптации оказывают: эмоциональное отвержение матери в первые годы жизни ребенка; эмоциональная депривация, в том числе воспитание в детском доме; жестокое обращение. В подростковом возрасте к указанным воздействиям добавляется воспитание по типу гипоопеки и гиперопеки; узость сферы общения ребенка вплоть до отсутствия друзей, одиночества, предпочтение асоциальных компаний с ранним, с младшего школьного возраста, началом употребления алкоголя и психоактивных веществ.

2.3. Психопатологическим фактором дезадаптации на всех этапах онтогенеза является наличие синдромов задержанного развития, когнитивного снижения, или/и психопатоподобного (эмоционально-волевой неустойчивости), в подростковом возрасте дополнительным фактором дезадаптации становится синдром зависимости от алкоголя.

3. Выявлены различия структуры и функционирования ценностно-смыслового уровня потенциальной системы саморегуляции ограничено вменяемых испытуемых и лиц социальной и психической нормы.

3.1. Для ограниченно вменяемых лиц характерна меньшая когнитивная сложность и дифференцированность ценностной системы по сравнению с нравственным самосознанием лиц с нормосообразным поведением.

3.2; У испытуемых психической и социальной нормы и ограниченно вменяемых выявлены различные уровни освоения нравственных ценностей: интериоризированность, присвоен ность с переходом в подлинные личностные ценности у первых и уровень формального знания, осведомленности в вопросах морали и нравственности у ограниченно вменяемых.

3.3. Установлены различия в иерархическом соподчинении и системном взаимодействии ценностно-смыслового и целевого уровней саморегуляции у 24

ограниченно вменяемых подэкспертных и лиц психической и социальной нормы. У ограниченно вменяемых правонарушителей саморегуляция поведения осуществляется исключительно на целевом уровне по ведущему критерию достижения успеха любой ценой с игнорированием нравственных принципов и правовых норм, тогда как у психически здоровых социально успешных лиц имеет место гармоничное взаимодополняющее сочетание смысловых н целевых шкал саморегуляции, причем ведущее регулятивное значение имеет ценностно-смысловой уровень - уровень осознанного принятия нравственных ценностей, с учетом того, на сколько правомерны, с точки зрения нравственных принципов, реально сложившиеся в данной деятельности отношения между мотивами и целями, целями и средствами их достижения.

4. Выявлены особенности операционально-технического уровня потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц.

4.1. По общему уровню саморегуляции, степени сформированное™ ей структурно-функциональных звеньев ограниченно вменяемые лица значимо отличаются от групп нормы, вменяемых и невменяемых.

4.2. Группа лиц, признанных ограниченно вменяемыми в отношении совершенного правонарушения, гетерогенна по общему уровню саморегуляции, степени сформированности ей отдельных структурно-функциональных звеньев. Выделяются группы со следующими типичными нарушениями потенциальной саморегуляции:

• группа с низким развитием всех регулятивных звеньев при низком общем уровне саморегуляции;

- группа с низким развитием звена планирования при высоком моделировании и среднем общем уровне;

- группа с низким развитием моделирования и оценки результатов при достаточном уровне планирования и программирования.

5. Установлены индивидуально-психологические особенности и их сочетания, обуславливающие нарушения потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц:

- низкий уровень функционирования всех звеньев саморегуляции связан либо с интеллектуальным снижением, либо с декомпенсацией тревожных личностных черт;

- низкий уровень звена планирования наблюдается у возбудимых личностей при факультативных истероидных чертах;

- снижение звеньев моделирования и оценки результатов обусловлено наличием в структуре личности черт аффективной ригидности, шизоидности, незрелости, а также дисгармоничным сочетанием индивидуальных особенностей.

6. Индивидуально-психологические особенности, обуславливающие специфику функционирования потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц, в конкретной ситуации правонарушения приводят к актуализации специфических психологических механизмов дизрегуляции. Выявлены следующие группы, гомогенные по психологическому механизму дизрегуляции на момент деликта: интеллектуально сниженные пассивные, интеллектуально сниженные активные, возбудимые, а также аффективно ригидные, незрелые, шизоидные, истероидные, дисгармоничные, тревожные. Группа патологических психических состояний включает дисфорические и депрессивные состояния, состояние атипичного алкогольного опьянения, острый период черепно-мозговой травмы, острую реакцию на стресс, flashback при ПТСР.

7. Систематизация типичных сочетаний факторов, ограничивающих регуляцию инкриминируемого поведения, — психопатологи ческого/пато психологического, ситуационного и личностного - позволила выделить следующие типы дизрегуляции: психопатологический хронический, психопатологический транзиторный, ситуационно-психопатологический, личностно-ситуационный, личностный.

Актуальная степень дизрегуляции юридически значимого поведения субъекта (ограничение способности к осознанному и произвольному руководству своими действиями) определяется:

- мерой сформированности механизмов саморегуляции (уровнем потенциальной способности к саморегуляции), обусловленной индивидуально-психологическими особенностями;

- актуальным эмоциональным состоянием на момент инкриминируемого деяния;

- аффектогенностью и личностной значимостью криминальной ситуации и предшествовавших ей обстоятельств;

- актуальным соотношением трудности решаемой задачи и потенциальными личностными ресурсами.

Список работ, опубликованных по теме диссертации

1. Лапшина Б.Н. Саморегуляция лиц с пограничной психической патологией, совершивших правонарушение и признанных ограниченно вменяемыми // Социальная и клиническая психиатрия. - 2006. - X* 4, - с. 47-54.

2. Структурно-содержательные особенности нормативного сознания ограниченно вменяемых правонарушителей // Российский психиатрический журнал. — 2005. — № 5. - с. 30-35 (Соавт. И.А, Кудрявцев, ГО, А. Борисов).

3. Экспериментальное изучение целевого уровня саморегуляции у лиц, признанных ограниченно вменяемыми, с различными личностными расстройствами // Судебная психиатрия. Расстройства личности. Под. ред. академика РАМН Т.Б. Дмитриевой. -М., ФГУ ГНЦССП Росздрааа,-2006. -Вып. З.-с. 131-144 (Соавт. И.А. Кудрявцев, В.И. Моросанова),

4. Влияние аффективной ригидности и личностной незрелости на саморегуляцию в момент правонарушения (на примере лиц, признанных ограниченно вменяемыми) // Судебная психиатрия. Расстройства личности. Под. ред. академика РАМН Т.Б. Дмитриевой. - М., ФГУ ГНЦ ССП Росздрава. - 2006. - Вып. З.-с. 145-160 (Соавт. И.А. Кудрявцев, A.C. Власик).

5. The Psychosemantics of Normative Consciousness of Criminal Law-offenders // Materials of Psychology-Law Society meeting on March 3-6, 2005 in La Jolla, CA, USA (Соавт. ИЛ. Кудрявцев, Ю.А. Борисов).

Заказ№ 109/11/06 Подписано в печать 13,11,2006 Уел, п.л. 1,5

ООО "Цифровичок", тел. (495) 797-75-76; (495) 778-22-20 www.cfr.ru ; e-mail:info@cfr.ru

Содержание диссертации автор научной статьи: кандидата психологических наук, Лапшина, Елена Николаевна, 2006 год

Введение.

Глава I. Проблема ограниченной вменяемости в праве, психиатрии и психологии.

1.1. История вопроса.

1.2. Судебно-психиатрический подход к оценке психических расстройств, не исключающих вменяемости.

1.3. Психологические подходы к экспертной оценке ограниченной вменяемости.

Глава II. Теоретико-методологические основания исследования саморегуляции.

2.1. Общие представления о саморегуляции.

2.1.1. Личность как субъект саморегуляции.

2.2. Направления исследований саморегуляции.

2.3. Структура потенциальной системы саморегуляции.

2.3.1. Смысловой уровень саморегуляции.

2.3.1.1. Ценности.

2.3.2. Операционально-технический уровень саморегуляции.

2.3.2.1. Изучение индивидуально-типических особенностей саморегуляции.

2.3.3. Предпосылки нарушений потенциальной системы саморегуляции.

2.4. Актуальная саморегуляция, или саморегуляция в конкретной ситуации.

2.4.1. Эмоции в структуре саморегуляции.

2.4.2. Влияние сложности стоящей перед субъектом задачи на саморегуляцию.

Глава III. Изучение предпосылок формирования потенциальной системы саморегуляции лиц, признанных ограниченно вменяемыми.

3.1. Материалы и методы.

3.2. Результаты и их обсуждение.

Глава IV. Исследование ценностно-смыслового уровня потенциальной системы саморегуляции лиц, признанных ограниченно вменяемыми.

4.1. Материалы.

4.2. Методы.

4.3. Результаты и их обсуждение.

Глава V. Экспериментальное исследование операционально-технического уровня потенциальной системы саморегуляции и его связи с индивидуально-психологическими особенностями у лиц, признанных ограниченно вменяемыми.

5.1. Материалы.

5.2. Методы.

5.3. Результаты и их обсуждение.

Глава VI. Качественный анализ актуальной системы саморегуляции у лиц, признанных ограниченно вменяемыми. Типы дизрегуляции.

Введение диссертации по психологии, на тему "Особенности саморегуляции лиц, признанных ограниченно вменяемыми"

Принятый 1 января 1997 года новый УК РФ существенно расширяет возможности применения судебно-психологических знаний, так как содержит значительное количество юридических понятий и норм, имеющих психологическое содержание. Одним из нововведений является статья 22 УК РФ, впервые в практике российского законодательства предписывающая определять меру ответственности вменяемого лица за инкриминируемое деяние (ч. 1 ст. 22 УК РФ) и устанавливать связанную с этим необходимость принудительного лечения, соединенного с наказанием (ч. 2 ст. 22 УК РФ). Статья 22 УК РФ предполагает наличие двух критериев ограничения вменяемости: медицинского в виде наличия психического расстройства и юридического как невозможности в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий либо руководить ими.

Экспертная оценка психического расстройства, не исключающего вменяемости и в то же время ограничивающего способность человека к осознанию и/или руководству своими действиями во время совершения правонарушения, в принципе является комплексной задачей судебного психиатра и судебного психолога. Участие последнего детерминировано тем, что психические расстройства, при которых возможно применение этой статьи, носят пограничный характер. Деятельность лиц с пограничным уровнем патологии, в том числе в ситуации правонарушения, подчиняется закономерностям поведения, описываемым общей психологией. Мотивация "формируется в процессе актуализации потребностей субъекта, ставящего перед собой определенные цели, в процессе деятельности, отражающей все стороны личности, в том числе и все её патологические изъяны, дефекты мышления, интеллекта, эмоционально-волевой сферы" (Антонян Ю.М., Гульдан В.В., 1991, с. 145). Необходимость применения психологических знаний прямо вытекает из положения, разработанного в отечественной криминологии (Дубинин Н.П., Карпец И.И., Кудрявцев В.Н., 1982) о том, что психическое расстройство выступает не как причина преступного деяния, а лишь как внутреннее условие, опосредованно влияющее на психологические механизмы совершения правонарушения. Психопатологический фактор вносит свой вклад в дизрегуляцию поведения наряду с другими: личностным и/или возрастным, ситуационным в виде эмоциогенности ситуации или сложности стоящей перед субъектом задачи. Наиболее полный анализ констелляции указанных факторов возможен лишь в рамках комплексных судебных психолого-психиатрических экспертиз (Кудрявцев И.А., 1988,1999; Горинов В.В, Шостакович Б.В., 1995).

В настоящее время в активно разрабатываются подходы к судебно-психиатрической оценке ограничения вменяемости при различных психических заболеваниях (Шостакович Б.В., Горинов В.В., Вандыш-Бубко В.В., Кондратьев Ф.В., Клименко Т.В., Усюкина М.В., Ткаченко A.A., Харитонова Н.К., Пережогин O.A., Андреева Е.В., Николаева Т.А. и др.). Однако отказ уголовного закона от дихотомического деления "вменяем -невменяем" в связи с введением статьи 22, необходимость для ее освоения анализа всей совокупности воздействующих факторов с психологическим исследованием ситуации правонарушения и с последующим четким и ясным обоснованием юридического критерия, дифференцированная, градуированная оценка степени вменения - всё это в совокупности приводит к необходимости выстраивания взаимодействия между психологом и психиатром на новом уровне и паритетных началах. Дело в том, что в практике применения статьи 22 нередки случаи, когда эксперты-психологи в своих ответах суду констатируют ограничение регуляции поведения, обусловленное влиянием эмоционального или личностного факторов, в то время как эксперты-психиатры ограничиваются установлением диагноза по МКБ-10 и перечислением индивидуально-психологических особенностей, с ним связанных. При этом происходит дублирование экспертных выводов: одни и те же явления - нарушения осознания и/или руководства своими действиями -описываются психологами и психиатрами разными терминами без четкого объяснения вклада каждого фактора в дизрегуляцию поведения. На наш взгляд, полноценное обоснование нарушений осознания и/или руководства своими действиями, составляющее существо юридического критерия ч. 1 статьи 22 УК РФ, возможно лишь при общем, разделяемом специалистами обеих профессий, понимании того, что регулятивный статус личности в момент совершения правонарушения един и обусловлен констелляцией психопатологических, личностных, ситуационных факторов. "Регулятивный статус личности - целостное состояние, в нем в интегрированном виде представлен результат системного взаимодействия как сугубо психопатологических, так и сугубо психологических факторов" (Кудрявцев И.А., 1999, с.120).

Осознанная произвольная саморегуляция представляет собой системный, многоуровневый, иерархически организованный процесс, в котором задействованы исключительно психические средства, в том числе и измененные вследствие болезни. Система саморегуляции рассматривается нами, с одной стороны, изолированно от регулируемой ею деятельности, как изоморфная ей по структуре, но не сводимая к ней; с другой, как детерминированная индивидуально-психологическими особенностями субъекта разного уровня и степени сформированности.

Теоретический конструкт - саморегуляция - имеет фундаментальное и прикладное значение для общей, социальной и клинической психологии, является предметом многочисленных психологических исследований (Абульханова-Славская К.А., 1982; Асмолов А.Г., 1977; Бобнева М.И. 1978; Братусь Б.С., 1981,1988; Зейгарник Б.В., 1981; Иванников В.А., 1991; Конопкин O.A., 1080; Леонтьев А.Н. 1972; Леонтьев Д.А., 1997; Ломов Б.Ф., 1984; Миславский Ю.А. 1991; Шаров A.C. 2000; Шорохова Е.В., 1979; Ядов В.А., 1979 и др.), в судебно-экспертной практике позволяет оценить не только влияние, но и взаимовлияние значимых факторов на поведение подэкспертного лица в конкретной ситуации.

Согласно традиционным представлениям о саморегуляции, выделяют мотивационный и операционально-технический уровни ее протекания. Мотивационный - связан с общей направленностью, содержанием деятельности, операционально-технический - отражает формальную организацию действия с помощью средств, направленных на оптимизацию деятельности (Зейгарник Б.В., Холмогорова А.Б., Мазур Е.С., 1989). При этом мотивационный, или смысловой, уровень в регуляции является ведущим. Эффективность деятельности в конкретной ситуации зависит, с одной стороны, от уровня развития смысловой сферы личности и степени сформированности операционально-технического уровня - так называемой потенциальной саморегуляции, а с другой стороны, от влияния ситуационных факторов. В связи с этим И.А. Кудрявцевым было введено два базовых понятия - потенциальная и актуальная саморегуляция, анализ которых необходим при решении судебно-экспертных вопросов. В рамках этой концепции изучение вклада фактора ситуации в уровень и качество саморегуляции поведения должно проводиться с учетом потенциальных регулятивных возможностей личности, ресурсов субъекта ООД совладания с ситуацией. Среди таких ресурсов решающая роль принадлежит ценностям, выступающим в качестве надситуативных источников мотивации, регулирующее действие которых проявляется уже на этапе инициации деятельности. Другим источником совладания с требованиями ситуации является достаточный уровень сформированности операционально-технической составляющей саморегуляции.

В судебно-экспертной практике понятие саморегуляции является ключевым. Собственно регулятивный экспертный подход был предложен и разработан И.А. Кудрявцевым (1988), впервые введен в практику экспертиз несовершеннолетних обвиняемых (И.А. Кудрявцев, 1988; Е.Г. Дозорцева, 1988) и к настоящему времени стал уже традиционным при производстве КСППЭ. В рамках судебной психологии проведены отдельные исследования нарушения саморегуляции у правонарушителей, при этом одни работы были посвящены преимущественно изучению особенностей саморегуляции на ценностно-смысловом уровне (Кудрявцев И. А., Ратинова H.A., Семенова О.Ф.), другие же - затрагивали операционально-техническую сторону (Булыгина В.Г.). В отношении ограниченно вменяемых подэкспертных рассматривались лишь отдельные аспекты нарушений регуляции, в основном на примере лиц, совершивших агрессивно-насильственные правонарушения (Кудрявцев И.А., 1999; Ратинова H.A., 2000; Сафуанов Ф.С., 2001).

В настоящее время отсутствуют эмпирические исследования саморегуляции, проведенные на сплошной выборке лиц, в отношении которых рекомендовано применение статьи об ограничении вменяемости. Недостаточно изучено влияние различных факторов - психопатологического (медицинского), личностного и ситуационного - на нарушения регуляции в момент совершения правонарушения. Всё выше перечисленное определяет актуальность нашего исследования.

Целью настоящей работы является изучение особенностей потенциальной и актуальной саморегуляции у лиц, признанных ограниченно вменяемыми.

Для достижения поставленной цели были сформулированы следующие задачи:

1. Провести теоретический анализ концепта произвольной саморегуляции и его взаимосвязей с понятиями индивидуально-психологических особенностей субъекта и его деятельности.

2. Раскрыть условия и онтогенетические предпосылки формирования потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц.

3. Выделить особенности функционирования ценностно-смыслового уровня потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых подэкспертных в сравнении с лицами социальной и психической нормы.

4. Выявить специфику функционирования операционально-технического уровня потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых подэкспертных в сравнении с психической и социальной нормой и лицами, признанными невменяемыми и вменяемыми.

5. Выделить типичные нарушения операционально-технического уровня потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц, проследить их связь с индивидуально-психологическими особенностями.

6. Провести анализ актуального функционирования потенциальной системы саморегуляции в конкретной ситуации правонарушения; указать психологические механизмы, лежащие в основе нарушений регуляции; выделить типы дизрегуляции юридически значимого поведения у ограниченно вменяемых.

Объектом исследования явились лица, признанные экспертными комиссиями КСППЭ ГНЦ СиСП им.В.П.Сербского ограниченно вменяемыми, а также невыборочный архивный стационарный материал ГНЦ С и СП им. В.П. Сербского - истории болезни и акты КСППЭ лиц, признанных ограниченно вменяемыми за период 2000-2003 гг.

Предметом нашего психологического исследования явилась система осознанной произвольной саморегуляции лиц, признанных ограниченно вменяемыми.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Для решения экспертных вопросов поведение субъекта в ситуации правонарушения необходимо рассматривать через призму его системы саморегуляции, опосредованной, с одной стороны, нормативно-ценностной тканью сознания и индивидуально-психологическими особенностями, а с другой, - ситуационными факторами, представленными в сознании в виде конкретных (операциональных) смыслов наличных условий.

2. На становление потенциальной системы саморегуляции у подавляющего большинства лиц, признанных ограниченно вменяемыми, сочетано, но в разной степени влияли неблагоприятные психопатологические (биологические) и социально-психологические факторы.

3. Ограниченно вменяемые испытуемые отличаются от группы психической и социальной нормы функционированием смысловых ценностно-нормативных и целевых регуляторов поведения. У ограниченно вменяемых испытуемых конвенциональные ценности не включены в систему саморегуляции деятельности, не определяют основные мотивационные линии поведения, не выступают в роли внутренних барьеров противоправных действий.

4. У ограниченно вменяемых лиц выявляются обусловленные их индивидуально-психологическими особенностями типичные нарушения в операционально-техническом обеспечении процессов саморегуляции, отличающие их от групп психической нормы, вменяемых и невменяемых.

5. Актуальная регуляция юридически значимого поведения представляет собой меру реализации потенциальной способности к саморегуляции в ситуации правонарушения. Ситуационными факторами, оказывающими влияние на саморегуляцию ограниченно вменяемых лиц, являются эмоциогенность (личностная значимость) криминальной ситуации и предшествовавших ей обстоятельств, сложность решаемой субъектом задачи, ее несоответствие личностным ресурсам.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые особенности осознанной произвольной саморегуляции исследованы на сплошной выборке ограниченно вменяемых подэкспертных - лиц с различными нозологиями и привлекавшихся к уголовной ответственности по разным статьям УК РФ. Экспериментально изучены оба уровня потенциальной системы саморегуляции: ценностно-смысловой и операционально-технический, прослежено их соотношение на уровне индивидуального сознания с использованием разработанной и апробированной оригинальной методики. Выявлены типичные нарушения операционально-технического уровня саморегуляции, показана их связь с индивидуально-психологическими особенностями лиц, признанных ограниченно вменяемыми. Проведен качественный анализ актуальной саморегуляции с учетом данных, полученных в экспериментальной части нашей работы.

Теоретическое значение диссертации для клинической психологии состоит в экспликации связей между индивидуально-психологическими особенностями и спецификой потенциальной системы саморегуляции у лиц с пограничной психической патологией. Выявлены и подробно описаны механизмы нарушения саморегуляции, имплицитно содержащиеся в деформированной личностной структуре. Прослежена трансформация потенциальной системы саморегуляции под воздействием ситуационных и эмоциональных факторов.

Практическая значимость исследования состоит в возможности применения в экспертной судебно-психологической практике разработанного подхода к оценке нарушений системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц, в том числе с учетом факторов, влияющих на её становление в онтогенезе. Установленные зависимости между спецификой функционирования потенциальной системы саморегуляции и индивидуально-психологическими особенностями позволяют рассматривать последние в качестве маркеров ограничения вменяемости. Выявленные различающиеся по психологическим механизмам совершения правонарушения группы ограниченно вменяемых лиц, а также типы дизрегуляции позволяют оптимизировать решение экспертных вопросов путем более точной реконструкции субъективной картины ситуации правонарушения, оценки вклада психопатологического, личностного, ситуационных факторов в нарушения саморегуляции. Кроме того, выявленные связи могут свидетельствовать об адаптационных ресурсах индивида, а, следовательно, о прогнозе в отношении его компенсаторных возможностей, что является одним из оснований для применения ч. 2. ст. 22 УК РФ.

Структура работы. Сложность стоящей перед нами проблемы предопределила и структуру работы. Был проведен ряд эмпирических исследований, составляющих III-VI главы. В III главе описаны выявленные статистическими методами предпосылки нарушений потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц. IV глава посвящена изучению специфики ценностно-смысловой сферы и её регулирующего действия на поведение подэкспертных. В V главе приводится анализ результатов экспериментального исследования операционально-технического (целевого) уровня потенциальной саморегуляции, выделяются типичные регулятивные профили, обсуждается их связь с индивидуально-психологическими особенностями испытуемых. Представление о регулятивных возможностях ограниченно вменяемых лиц было бы неполным без рассмотрения нарушений регуляции в момент совершения правонарушения, анализ которых проводится в VI главе.

В связи привлечением различных выборок испытуемых, использованием разного методического, а в IV главе и особого методологического аппарата, в нашей работе отсутствует традиционная глава о методах исследования. Используемые нами при организации экспериментов методы и методики, а также описания выборок приводятся в соответствующих эмпирических главах.

Список условных сокращений, имеющихся в настоящей работе ГНЦ С и СП - Государственный научный центр судебной и социальной психиатрии им. В.П. Сербского ГС - группа сравнения ДДУ - детские дошкольные учреждения ДКМ - детская комната милиции ИПО - индивидуально-психологические особенности КГА - коэффициент групповой адаптации

КСППЭ - комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза

МКБ-10 - Международная классификация болезней (10-й пересмотр)

ММР1 - Многофакторный Миннесотский анкетный тест

НД - наркологический диспансер

ОПГМ - органическое поражение головного мозга

ОГ - основная группа

ООД - общественно опасное деяние

Пб - психиатрическая больница

ПНД - психо-неврологический диспансер

ПТСР - посттравматическое стрессовое расстройство

ПТУ - профессионально-техническое училище

РА - российская армия

РТЛК - репертуарный тест личностных конструктов СА - советская армия

ССП - методика Стиль саморегуляции поведения

ТРР - техника репертуарных решеток

УК РФ - уголовный кодекс Российской федерации

ЦРБ - центральная районная больница

ЧМТ - черепно-мозговая травма

Заключение диссертации научная статья по теме "Медицинская психология"

ВЫВОДЫ

1. Теоретический анализ проблемы взаимодействия личности и ситуации позволил выявить связующее (опосредующее) звено между индивидуально-психологическими особенностями и характером протекания деятельности - систему саморегуляции поведения - с условным выделением двух сторон её функционирования - смысловой и операционально-технической.

2. На становление потенциальной системы саморегуляции у подавляющего большинства лиц, признанных ограниченно вменяемыми, сочетано влияют неблагоприятные психопатологические (биологические) и социально-психологические факторы.

2.1. Среди ограниченно вменяемых лиц были выделены две группы по степени деформирующего воздействия патогенных факторов на становление регуляторных возможностей: группа с выраженными неблагоприятными, как психопатологическими, так и социально-психологическими условиями развития, у которых сформировался общий низкий уровень саморегуляции с недоразвитием всех регулятивных звеньев; а также группа подэкспертных с преобладанием в картине дизонтогенеза социально-психологических факторов при наличии психопатологических, для которых характерен средний общий уровень саморегуляции с неразвитостью отдельных звеньев, хрупкостью регуляторной системы.

2.2. Среди неблагоприятных социально-психологических факторов развития ограниченно вменяемых лиц на всех этапах развития наибольшее влияние на снижение адаптации оказывают: эмоциональное отвержение матери в первые годы жизни ребенка; эмоциональная депривация, в том числе воспитание в детском доме; жестокое обращение. В подростковом возрасте к указанным воздействиям добавляется воспитание по типу гипоопеки и гиперопеки; узость сферы общения ребенка вплоть до отсутствия друзей, одиночества, предпочтение асоциальных компаний с ранним, с младшего школьного возраста, началом употребления алкоголя и психоактивных веществ.

2.3. Психопатологическим фактором дезадаптации на всех этапах онтогенеза является наличие синдромов задержанного развития, когнитивного снижения, или/и психопатоподобного (эмоционально-волевой неустойчивости), в подростковом возрасте дополнительным фактором дезадаптации становится синдром зависимости от алкоголя.

3. Выявлены различия структуры и функционирования ценностно-смыслового уровня потенциальной системы саморегуляции ограничено вменяемых испытуемых и лиц социальной и психической нормы.

3.1. Для ограниченно вменяемых лиц характерна меньшая когнитивная сложность и дифференцированность ценностной системы по сравнению с нравственным самосознанием лиц с нормосообразным поведением.

3.2. У испытуемых психической и социальной нормы и ограниченно вменяемых выявлены различные уровни освоения нравственных ценностей: интериоризированность, присвоенность с переходом в подлинные личностные ценности у первых и уровень формального знания, осведомленности в вопросах морали и нравственности у ограниченно вменяемых.

3.3. Установлены различия в иерархическом соподчинении и системном взаимодействии ценностно-смыслового и целевого уровней саморегуляции у ограниченно вменяемых подэкспертных и лиц психической и социальной нормы. У ограниченно вменяемых правонарушителей саморегуляция поведения осуществляется исключительно на целевом уровне по ведущему критерию достижения успеха любой ценой с игнорированием нравственных принципов и правовых норм, тогда как у психически здоровых социально успешных лиц имеет место гармоничное взаимодополняющее сочетание смысловых и целевых шкал саморегуляции, причем ведущее регулятивное значение имеет ценностно-смысловой уровень - уровень осознанного принятия нравственных ценностей, с учетом того, на сколько правомерны, с точки зрения нравственных принципов, реально сложившиеся в данной деятельности отношения между мотивами и целями, целями и средствами их достижения.

4. Выявлены особенности операционально-технического уровня потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц.

4.1. По общему уровню саморегуляции, степени сформированности её структурно-функциональных звеньев ограниченно вменяемые лица значимо отличаются от групп нормы, вменяемых и невменяемых.

4.2. Группа лиц, признанных ограниченно вменяемыми в отношении совершенного правонарушения, гетерогенна по общему уровню саморегуляции, степени сформированности её отдельных структурно-функциональных звеньев. Выделяются группы со следующими типичными нарушениями потенциальной саморегуляции:

- группа с низким развитием всех регулятивных звеньев при низком общем уровне саморегуляции;

- группа с низким развитием звена планирования при высоком моделировании и среднем общем уровне;

- группа с низким развитием моделирования и оценки результатов при достаточном уровне планирования и программирования.

5. Установлены индивидуально-психологические особенности и их сочетания, обуславливающие нарушения потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц:

- низкий уровень функционирования всех звеньев саморегуляции связан либо с интеллектуальным снижением, либо с декомпенсацией тревожных личностных черт;

- низкий уровень звена планирования наблюдается у возбудимых личностей при факультативных истероидных чертах;

- снижение звеньев моделирования и оценки результатов обусловлено наличием в структуре личности черт аффективной ригидности, шизоидности, незрелости, а также дисгармоничным сочетанием индивидуальных особенностей.

6. Индивидуально-психологические особенности, обуславливающие специфику функционирования потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц, в конкретной ситуации правонарушения приводят к актуализации специфических психологических механизмов дизрегуляции. Выявлены следующие группы, гомогенные по психологическому механизму дизрегуляции на момент деликта: интеллектуально сниженные пассивные, интеллектуально сниженные активные, возбудимые, а также аффективно ригидные, незрелые, шизоидные, истероидные, дисгармоничные, тревожные. Группа состояний включает дисфорические и депрессивные состояния, состояние атипичного алкогольного опьянения, острый период черепно-мозговой травмы, острую реакцию на стресс.

7. Систематизация типичных сочетаний факторов, ограничивающих регуляцию инкриминируемого поведения, - психопатологического/ патопсихологического, ситуационного и личностного - позволила выделить следующие типы дизрегуляции: психопатологический хронический, психопатологический транзиторный, ситуационно-психопатологический, личностно-ситуационный, личностный.

Актуальная степень дизрегуляции юридически значимого поведения субъекта (ограничения способности к осознанному и произвольному руководству своими действиями) определяется:

- мерой сформированности механизмов саморегуляции (уровнем потенциальной способности к саморегуляции), обусловленной индивидуально-психологическими особенностями; актуальным эмоциональным состоянием на момент инкриминируемого деяния;

- аффектогенностью и личностной значимостью криминальной ситуации и предшествовавших ей обстоятельств;

- актуальным соотношением трудности решаемой задачи и потенциальными личностными ресурсами.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ Судебно-экспертное значение полученных данных

1. Значение теоретического анализа проблемы саморегуляции для КСППЭ

Теоретический анализ определения меры ограничения вменяемости показал, что, нозологический подход, будучи прогрессивным для своего времени и зарекомендовавший себя с положительной стороны в отношении решения вопроса о полном вменении или экскульпации, при признании подэкспертного ограниченно вменяемым оказывается недостаточным. Это обусловлено следующими причинами: широким спектром нозологических форм, при которых принимается решение об ограничении вменяемости; различиями в степени выраженности нарушений в рамках одной нозологии; синдромальной неспецифичностью выявляемых индивидуально-психологических особенностей и дополнительных обстоятельств, оказавших существенное влияние на регуляцию в момент деликта. С последним обстоятельством непосредственно связан и такой важный для принятия решения об ограничении вменения параметр, как высокий удельный вес ситуационного фактора при незначительной выраженности психопатологии.

В настоящее время на практике, при обосновании экспертного вывода, акцент ставится на индивидуально-психологических особенностях, отражающих выявленные синдромы, нозологию. Причем наиболее полными и аргументированными актами считаются те, в которых детально описаны указанные особенности и в лучшем случае упоминаются отдельные ситуационные факторы (Вандыш-Бубко В.В., Андреева Е.В., 2004, с. 13). Следует отметить, что последнее встречается в единичных актах.

По нашему мнению, личность подэкспертного является лишь одной из необходимых для полноценного экспертного вывода и его обоснования плоскостей анализа. В судебной психологии под индивидуально-психологическими особенностями понимают широкий круг качеств субъекта - характеристик интеллектуальной, эмоционально-волевой, смысловой сфер и т.д.

Другой плоскостью анализа выступает деятельность лица при совершении правонарушения. В.Н. Кудрявцев отмечал, что правовое значение имеет лишь такое поведение человека, которое выражено вовне: «правовые предписания действуют через сознание и волю, но регулируют не сами эти психические процессы, а их результаты - объективно совершенные поступки» (Кудрявцев В.Н., 1982, с. 79). Текст статьи 22 УК РФ прямо указывает на необходимость рассмотрения поведения подэкспертного в ситуации ООД, так как «полнота осознанной и произвольной регуляции противоправного поведения лица с психическим расстройством, не исключающим вменяемости, носит динамический, а не перманентный характер,. хотя исходный дефицит возникает в силу психического расстройства» (И.А. Кудрявцев, 1999, с. 126). Из этого вытекает необходимость соотнесение личностных ресурсов, в том числе измененных имеющимся психическим заболеванием, с ситуационными факторами в силу того, что не любая ситуация способствует ограничению возможности осознания своих действий и руководству ими у лица с психической патологией. Так, например, аффективная ригидность, обусловленная органическим поражением головного мозга, при совершении краж не ограничивает регулятивные возможности, тогда, как в эмоциогенной ситуации может приводить к дизрегуляции.

Для описания конкретной деятельности в психологической науке существует свой концептуальный аппарат (мотив, цель, средства, условия и др.). Однако для объяснения влияния индивидуально-психологических особенностей на нарушение конкретной деятельности недостаточно учета только этих составляющих, т.к. не существует прямой связи между индивидуально-психологическими особенностями и поведением. Концепции, объясняющие те или иные поведенческие проявления исключительно влиянием различного рода индивидуальных особенностей, рискуют снискать славу неоломброзианства.

В качестве теоретического конструкта - опосредующего звена между личностью и деятельностью - выступает система осознанной произвольной саморегуляции поведения. Исследование саморегуляции и её нарушений представляется нам третьей плоскостью анализа, изоморфной первым двум.

Если элементы психологической структуры деятельности даны человеку в его переживаниях: цель всегда осознаваема, мотив и средства достижения цели могут быть осознаны, - то звенья системы саморегуляции могут быть реконструированы исследователем лишь путем анализа конкретных смыслов, в совокупности представляющих собой субъективную картину ситуации, и их сопоставления с объективными характеристиками происходящего.

Экспертный анализ (см. схему 1) нарушений саморегуляции в конкретной ситуации должен строиться с учетом потенциальных регуляторных возможностей человека (стиля его саморегуляции, особенностей мотивационной сферы) и ситуационных факторов, в том числе характера их репрезентации (преломления) в сознании в виде конкретных смыслов наличных обстоятельств.

Схема 1.

СХЕМА АНАЛИЗА НАРУШЕНИЙ АКТУАЛЬНОЙ САМОРЕГУЛЯЦИИ И ОБОСНОВАНИЯ ЭКСПЕРТНОГО РЕШЕНИЯ е. А М О Р Е Г У Д Я Ц И Я

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

Выявление клинических синдромов

Выявление патопсихологического симптомокомплекса и особенностей смысловой сферы субъекта

Качественная оценка функционирования звеньев актуальной саморегуляции

Реконструкция объективной картины поведения подэкспертного в момент правонарушения (по материалам уголовного дела) и субъективной картины ООД

В судебной психиатрии исторически сложилась традиция рассмотрения медицинского и юридического критериев в «органическом единстве». Д.Р. Лунц, отмечая, что «обобщающую характеристику психической деятельности, в том числе и таких ее изменений (нарушений), которые приводят к определенным последствиям» (в том числе и исключает вменяемость), можно выразить только в психологических терминах (Лунц Д.Р., 1966, с. 60), под юридическим (психологическим) критерием понимал характеристику тяжести, глубины психических расстройств. Данное указание на «тяжесть и глубину» психопатологии прочно вошло в практику обоснования не только состояний невменяемости, но и вменяемости, в том числе и ограниченной. Вместе с тем рассмотрение психологического критерия, на наш взгляд, это самостоятельный этап исследования. «Диагностика не может заменить анализа влияния патологии на интеллект и волю в рамках конкретного поведенческого акта, так как этот анализ требует использования психологических и патопсихологических познаний, которые не сводимы к психиатрическим» (Ситковская О.Д., 2000, с. 118).

Проведенный нами теоретический анализ проблемы убедительно показывает, что выставленный психиатрический диагноз не раскрывает специфики нарушений регуляции в момент правонарушения и сам по себе не достаточен для обоснования юридического критерия статьи 22 УК РФ. Ещё раз повторимся, что собственно психическое заболевание, равно как фиксируемые в диагнозе и выявляемые психологом индивидуально-психологические особенности, непосредственно не обуславливают нарушения деятельности, в том числе и в конкретной ситуации правонарушения. Необходимым, но часто упускаемым, промежуточным звеном при обосновании ограничения вменения является рассмотрение потенциальной системы саморегуляции подэкспертного в сочетании с анализом её нарушений при воздействии ситуационных факторов (сложность задачи, эмоциогенность ситуации) в момент ООД (так называемая актуальная саморегуляция). То есть того, что задается требованиями права при установлении юридически значимых особенностей регуляции. Область же анализа деятельности и ее регуляции по своей природе, сущности, относится к компетенции психологов.

Надо отметить, что психиатры-эксперты при анализе поведения в момент ООД весьма успешно используют оценку отдельных, достаточно важных параметров регуляции поведения, таких как: прогноз, критика (психологический аналог критичности), мотивация. Однако составляющие единого регуляторного акта ими рассматриваются изолированно, тогда как основной характеристикой регулятивного процесса является именно системность, функциональное единство составляющих его звеньев. К тому же в судебно-психиатрических обоснованиях ограничения вменяемости нередко встречаются перечисления рядоположеных категорий, отражающих различные плоскости анализа. В частности, эклектичное сочетание индивидуально-психологических особенностей, отдельных регуляторных составляющих (например, отсутствие планирования, среди критериев ограничения вменения, предложенных JI.O. Пережогиным), а также характеристик деятельности (например, её целесообразность).

В тесной связи с проблемой компетенции в обосновании ограничения вменения в момент правонарушения находится так называемая проблема «параллельного обоснования», когда психиатр-эксперт выносит решение об ограничении вменяемости, а психолог-эксперт указывает на существенное влияние индивидуально-психологических особенностей. Как известно, патологические черты опосредуются личностью, ее социальным сознанием, системой ценностей, смысловым опытом, установками. Регулятивный статус личности, в том числе и в момент правонарушения един, в связи с этим вопрос о параллельном обосновании дизрегуляции на момент ООД не может ставиться в принципе. Речь может идти исключительно о взаимном дополнении познаний психиатра и психолога при обосновании нарушений регуляции, отражающемся в интегративном экспертном выводе. Поэтому в данном случае уместнее применять функциональный диагноз, позволяющий рассматривать в единстве болезнь, личность и ситуацию в их влиянии на уровень и возможности социальной компенсации (Кабанов М.М., 1978). Наиболее совершенной формой такого объединения является КСППЭ.

Примером конструктивного взаимодействия экспертов психолога и психиатра может служить экспертное обоснование ограничения вменяемости в случае испытуемого Б. (см. приложение к заключению).

2. Экспертное значение эмпирических данных

Общим базовым подходом к решению экспертных задач в КСППЭ является системно-целевой анализ. Как мы уже отмечали в главе I, он основывается на выделении двух фундаментальных экспертных понятий -потенциальной и актуальной способности к осознанию или регуляции инкриминируемых действий. Способность к осознанной саморегуляции «обеспечивается онтогенетической зрелостью, адекватностью и достаточностью функционирования в ситуации правонарушения структурных звеньев целеполагания и целедостижения: прогноза, оценки целей и средств их достижения, выбора и принятия решения, контроля и коррекции действий. Слаженность и полноценность работы всех звеньев этой системы оценивается как полная сохранность способности к произвольной и сознательной регуляции инкриминируемых действий, что соотносится с состоянием полной вменяемости. Нарушения, недостаточность или дисфункция взаимодействия отдельных составляющих целевого действия при отсутствии компенсаторных процессов свидетельствует о существенном ограничении возможности сознательной произвольной регуляции инкриминируемого деяния» (Кудрявцев И.А., 1996).

Проведенное нами исследование продолжает описанную исследовательскую традицию, при этом существенно расширяя и углубляя охват регулятивных инстанций, операционализируя основные (необходимые и достаточные) звенья осознанной саморегуляции. Впервые в рамках одного исследования проведено изучение двух уровней саморегуляции: описана структурно-содержательная организация ценностно-смысловой сферы как высшего уровня регуляции с особым вниманием к взаимоотношению нравственных основополагающих ценностей с правовыми нормами, проведен анализ операционально-технической стороны регуляции, а также изучено взаимодействие смыслового и целевого уровней.

Дизонтогенетические факторы и механизмы формирования дефектной системы управления своим поведением, раскрытые у подэкспертных при сплошном эпидемиологическом и статистическом исследовании данных стационарных КСППЭ 2000-2003 гг., позволили подтвердить преимущественно психопатологическую (патопсихологическую) или сочетано психопатологическую/социально-психологическую детерминацию нарушений потенциальной системы регуляции их поведения, проявляющихся, в том числе и в актуальной ситуации правонарушения. Тем самым были установлены патопсихологические составляющие медицинского критерия части 1 статьи 22 УК РФ, дающие возможность квалифицировать установленные нарушения самоуправления в рамках ограниченной вменяемости.

Разработанная нами оценочная решетка, помимо доказанной в эксперименте её теоретической значимости как методического средства для моделирования и изучения смысловой сферы личности, имеет важное практическое значение. Она представляет собой надежно апробированный действенный инструмент для выявления структурно-содержательных особенностей сознания, предметного раскрытия ценностно-смысловой сферы. Наиболее важным для экспертизы является возможность раскрыть взаимоотношения духовных идеалов (терминальных общечеловеческих ценностей), нравственных конвенциальных норм и утилитарных ценностей.

Благодаря разработанному методическому инструментарию становится возможным прогнозировать его социальную опасность на основании развитости внутренних ценностных барьеров, характера и степени успешности его социализации. Как известно, такая задача вытекает из содержания части 2 статьи 22 УК РФ.

Возможность многократного повторного применения разработанной нами репертуарной решетки, независимость получаемых результатов от самопрезентации и возможных защитных тенденций обследуемых делает ее незаменимым инструментом для мониторинга динамики ценностного содержания сознания ограниченно вменяемых лиц в период проведения назначенного им судом принудительного лечения, соединенного с наказанием. В случае проведения психокоррекционных мероприятий этот метод предоставляет правоохранительным инстанциям достоверный материал об успешности проводимых воспитательных и коррекционных психологических мер и может быть использован при решении вопроса о досрочном освобождении и изменении режима.

Разработанный подход позволяет также решать вопросы, вытекающие из части 1 статьи 22 УК РФ, поскольку дает представление о степени и характере осознания у направленного на экспертизу лица социального значения (опасности для общества) совершенного им правонарушения. Результаты кластерного анализа и рассмотрения структуры, содержания и динамики семантических пространств позволяют также судить об особенностях «образа мира» подэкспертных. Наиболее неблагоприятное значение имеют признаки дезинтеграции ценностно-смыслового уровня и иерархически соподчиненного ему операционально-технического (целевого), что обычно проявляется в форме подмены на смысловом уровне высших ценностей на операционально-утилитарные.

Информация, полученная при исследовании операционально-технического уровня регуляции, существенно дополняет и уточняет меру ограничения произвольности поведения. Данные теста В.И. Моросановой (2001-2004) позволяют наглядно представить характер нарушений потенциальной системы саморегуляции в виде снижения его общего уровня либо дисгармоничного развития отдельных регуляторных звеньев.

Выявленная связь типов профилей ССП с данными наиболее освоенных в судебно-психологической экспертизе тестов 16 РБ и ММР1, дополненными результатами качественного анализа личных наблюдений и архивной информации, позволили выделить паттерны индивидуально-психологических признаков, могущих исполнять роль маркеров ограничения вменяемости. Характер регулятивного профиля, отражающий потенциальные регуляторные возможности, в сочетании с выявляемыми в патопсихологическом эксперименте (16 РБ, ММР1, тест Розенцвейга и др.) личностными особенностями раскрывает возможные механизмы дизрегуляции поведения подэкспертного, что дает основания для последующей экстраполяции результатов анализа на конкретную ситуацию правонарушения. При этом регулятивный профиль, сформированный при общем низком уровне саморегуляции, нацеливает экспертов на поиск у подэкспертного выраженной психопатологии и её коррелятов в патопсихологических симптомокомплексах и может свидетельствовать о минимальном вкладе ситуационного фактора в дизрегуляцию поведения. Пикообразный профиль по ССП указывает на «хрупкость» потенциальной системы саморегуляции испытуемого, её уязвимость к средовым воздействиям, что требует тщательного анализа взаимодействия индивидуально-психологических особенностей подэкспертного лица и ситуационных влияний.

Выявленные в экспериментальном исследовании особенности операционально-технического уровня потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц, дополненные качественным анализом криминальных ситуаций, позволили выделить группы подэкспертных с едиными психологическими механизмами нарушения регуляции на момент деликта. Последующий анализ вклада различных факторов в нарушение деятельности на момент ООД способствовал определению возможных типов дизрегуляции. Указанные группы подэкспертных лиц и типы дизрегуляции могут выступать в роли внутренних критериев ограничения вменяемости, оптимизируя процесс принятия экспертного решения, быть ориентиром для выстраивания взаимодействия специалистов обеих специальностей -психиатров и психологов, служить алгоритмом обоснования экспертных выводов.

Разработанные методические процедуры и психодиагностические приемы, применяемые для объективации установленных переменных, могут быть использованы на практике при производстве экспертиз по делам данной категории.

3. Перспективы для дальнейших исследований

Данная диссертационная работа посвящена изучению лиц, в отношении которых экспертами - психиатрами и психологами - рекомендовано применение юридической нормы об ограниченной вменяемости. Формулировка юридического (психологического) критерия ч. 1 ст. 22 УК РФ - «невозможность в полной мере осознавать общественно опасный характер своих действий и руководить ими», подразумевающая нарушение регуляции деятельности у подэкспертного в момент совершения им правонарушения, предопределила выбор в качестве основного - именно регулятивный подход, принципы которого составляют главное методологическое основание нашей работы. В соответствии с представлениями о сформированности и слаженности функционирования звеньев операционально-технической стороны потенциальной системы регуляции как основной составляющей эффективности деятельности при любых обстоятельствах и роли общечеловеческих ценностей (нравственности) в возможности смещения или предотвращения криминальной агрессии в экстремальной ситуации, была реализована схема эмпирического исследования, включавшая экспериментальное изучение ценностно-смыслового и операционально-технического уровней саморегуляции ограниченно вменяемых лиц. В результате у испытуемых были выявлены типические нарушения операционально-технического обеспечения процессов саморегуляции, а также показано, что общечеловеческие ценности не включены в регулирование их деятельности. Дополнительный анализ ситуаций ООД позволил оценить вклад ситуационного фактора в дизрегуляцию поведения.

Для получения полной картины механизмов противоправного поведения ограниченно вменяемых лиц представляется перспективным исследование их устойчивых мотивационных структур, определяющих так называемые конкретные смыслы в актуальной ситуации. Важность изучения мотивационной (смысловой) сферы обусловлена, в том числе и тем, что влияние интенсивных (в терминологии Б.В. Зейгарник) смыслов при воздействии ситуационных факторов у многих подэкспертных приводит к выраженной трансформации операционально-технического уровня саморегуляции. На наш взгляд, наиболее предпочтительным методом исследования в этом случае может стать техника репертуарных решеток с использованием вызванных конструктов.

В настоящее время в судебно-экспертной практике одной из самых актуальных является проблема четких критериев ограничения вменения. Надо признать, что таковые на сегодняшний день отсутствуют. Это чревато субъективизмом при решении дел данной категории, размыванием внутренних экспертных критериев, а на практике приводит к противоречащей содержанию юридического критерия ч. 1 ст. 22 УК РФ тенденции ориентироваться в большей степени на статус подэкспертного, нежели на анализ субъективной картины ООД и нарушений его саморегуляции на момент деликта. При решении указанной проблемы в дополнение к обязательной разработке теоретико-методологических подходов должен быть использован и постдиктивный1 анализ, предполагающий выявление критериев на основе изучения тех лиц, которые уже признаны ограниченно вменяемыми. Данная работа была выполнена преимущественно в этом ключе: на основе анализа архивных данных были выделены гомогенные по психологическим механизмам дизрегуляции на момент ООД группы подэкспертных, представлены варианты полноценного обоснования юридического критерия ограничения вменяемости с раскрытием особенностей взаимодействия личности с психической патологией и ситуации. Вместе с тем для соотнесения степени нарушения саморегуляции с вариантом экспертного решения - вменяем, невменяем, ограниченно вменяем, т.е. для определения четких критериев, необходимо исследование групп сравнения - вменяемых и невменяемых лиц с соответствующими (где это возможно) выделенными нами психологическими механизмами дизрегуляции.

В связи с появлением и развитием регуляторного подхода психологи-эксперты при проведении КСППЭ получили уникальную возможность исчерпывающе и ясно для судебных инстанций обосновывать юридический критерий ч. 1 ст. 22, являющийся важнейшим для оценки судом юридически значимого поведения. Практика применения нормы об ограниченной вменяемости выявила несовершенство нынешней экспертной методологии, выражающееся в независимом параллельном обосновании психиатрами и психологами решения об ограничении вменения. Для оптимизации экспертной работы, в качестве отдаленной перспективы можно предложить совместную с правоведами разработку новой единой экспертной методологии, основу которой составила бы оценка степени нарушений

1 Постдиктивный анализ, в отличие от предиктивного, заключается в выявлении причин уже совершившихся фактов, событий. регуляции в момент совершения правонарушения, при этом каждый специалист определял бы вклад тех факторов в дизрегуляцию, оценка которых входит в его компетенцию, что естественным образом потребовало бы более тесного и скоординированного взаимодействия психиатра и психолога. Очевидно, что для реализации указанного замысла необходимо теоретическое разведение в экспертологии категорий субъекта правонарушения и субъекта отбывания наказания. Если определение первого прямо связано с оценкой нарушений актуальной саморегуляции и может быть осуществлено с помощью регулятивного подхода, то для установления субъекта отбывания наказания должен использоваться преимущественно клинический подход, позволяющий оценить динамику течения заболевания. При коррекционной работе с субъектом отбывания наказания важен мониторинг изменения базовых составляющих саморегуляции, в первую очередь смысловых, экстраполированных на условия жизни в конвенциальной культуре, законопослушном социуме.

Как показано в нашей работе, эти лица гетерогенны по потенциальным возможностям регулирования собственного поведения и уровню адаптационных ресурсов. Таким образом, в период отбывания наказания реабилитационные мероприятия, предусмотренные ч. 2 ст. 22 УК РФ и направленные на оказание медицинской помощи и ресоциализацию испытуемого, должны строиться строго индивидуально, в соответствии с уровнем функционирования его потенциальной системы саморегуляции.

Список литературы диссертации автор научной работы: кандидата психологических наук, Лапшина, Елена Николаевна, Москва

1. Абульханова-Славская. Стратегии жизни. М.: Мысль, 1991. 299 с.

2. Александровский ЮА. Пограничные психические расстройства. М.: Медицина, 2000. 495 с.

3. Андреева Е.С. Судебно-психиатрическая оценка органического психического расстройства в соответствии со ст. 22 УК РФ: Автореф. дис. . канд. мед. наук. М., 2000. 28 с.

4. Антонян Ю.М., Бородин C.B. Преступность и психические аномалии. М, 1987.-208 с.

5. Антонян Ю.М., Гулъдан В.В. Криминальная патопсихология. М.: Наука, 1991.-248 с.

6. Анциферова Л.И. Связь морального сознания с нравственным поведением человека (по материалам исследований Лоуренса Колберга и его школы) // Психологический журнал. 1999. № 3. - с. 5-17.

7. Артемьева Е.Ю. Психология субъективной семантики. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1980. 128 с.

8. Артемьева Е.Ю. Основы психологии субъективной семантики. М.: Смысл, 1999.-352 с.

9. Асмолов А.Е. Психология личности: принципы общепсихологического анализа. М.: Смысл, 2001. -416 с.

10. Банщикова Е.Е. Клиника и динамика эмоционально-неустойчивого расстройства личности (судебно-психиатрический аспект): Автореф. дис. .канд. мед. наук. М., 2002. 19с.

11. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М.: Из-во «Медиум», 1995. 323 с.

12. Березин Ф.Б., Мирошников М.П., Соколова Е.Д. Методика многостороннего исследования личности. М., 1999. 175 с.

13. Берон Р., Ричардсон Д. Агрессия. СПб.: Питер, 1998. 336 с.

14. Бобнева М.И. Социальные нормы и регуляция поведения // Психологические проблемы социальной регуляции поведения, 1976, с. 144-172.

15. Божович Л.И. Этапы формирования личности в онтогенезе // Вопросы Психологии. 1979. № 2. - с. 47-56.

16. Братусъ Б.С. Психологический анализ изменений личности при алкоголизме. М.: Изд-во МГУ, 1974. 96 с.

17. Братусъ Б. С. Аномалии личности. М., 1988. 304 с.18