автореферат и диссертация по психологии 19.00.01 для написания научной статьи или работы на тему: Психосемантический анализ представлений о счастье китайских и российских студентов

Автореферат диссертации по теме "Психосемантический анализ представлений о счастье китайских и российских студентов"

На правах рукописи

Виничук Наталья Владимировна

ПСИХОСЕМАНТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ О СЧАСТЬЕ КИТАЙСКИХ И РОССИЙСКИХ СТУДЕНТОВ

Специальность - «19.00.01 -Общая психология, психология личности, история психологии»

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата психологических наук

Хабаровск - 2008

003455250

Работа выполнена на кафедре психологии Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Дальневосточный государственный университет путей сообщения»

Научный руководитель: доктор психологических наук, профессор

Воробьева Клариса Ивановна

Официальные оппоненты: доктор психологических наук, профессор

Серкин Владимир Павлович Северо-Восточный государственный университет

кандидат психологических наук, доцент Лукьянова Елена Леонидовна Благовещенский государственный педагогический институт

Ведущая организация: Институт Психологии РАН

Защита состоится «3» декабря 2008 года в 14 часов на заседании Объединенного диссертационного совета ДМ218.003.04 при Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Дальневосточный государственный университет путей сообщения» Федерального агентства железнодорожного транспорта по адресу: 680021, г. Хабаровск, ул. Серышева, 47, ауд. 204.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Дальневосточного государственного университета путей сообщения по адресу: г. Хабаровск, ул. Серышева, 47.

Автореферат разослан «1» ноября 2008 г.

Ученый секретарь /^С!^^-^ М.В.Сокольская

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. В настоящее время запрос на изучение проблемы счастья связан с ростом числа стрессовых ситуаций, усложнением конструирования человеком собственной жизни, выбора жизненных ориентиров, трудностями социализации, вследствие радикальных изменений структуры социальных норм и ценностей, одной из причин которых является межкультурное взаимодействие.

Интерес психологов к изучению счастья появился сравнительно недавно. Только в 1930-е годы XX в. стали возникать первые эмпирические исследования счастья (Watson, 1930; Hartmann, 1934; Symonds, 1937), где применялись простые и графические типы шкал или списки из основных категорий. Но эти попытки скорее случайность, нежели закономерность. Начало развития психологии вообще можно назвать односторонним, т.к. разработка проблемы счастья началась с негативных его значений или с того, что З.Фрейд назвал «нормальным несчастьем повседневности». И последние полвека, как справедливо замечает М. Селигман, наука психология, по существу занималась одной-единственной проблемой -психическими расстройствами человека. Эта односторонность предмета изучения по-настоящему впервые начинает исчезать только во второй половине XX века под влиянием работ гуманистически ориентированных психологов (А. Маслоу, Р. Мэй, Г. Олпорт, Э. Эриксон, К. Роджерс, В. Франкл и др.). В конце 1990-х годов, главным образом по инициативе американского психолога М. Селигмана и его коллег Дж. Вейланат, Э. Динера и М. Чиксентмихайли и др., возникла новая отрасль психологического знания - позитивная психология, основным направлением исследования которой стало счастье. Отечественная психология рассматривает счастье как ценность и аффективное состояние (И.А. Джидарьян, А.Н. Леонтьев, Д.А. Леонтьев, Б.И. Додонов, Е.П. Ильин и др.). Но до сих пор нет единых, принятых всеми определения и теории счастья. Также в полной мере не решена проблема объективации субъективного переживания счастья и представления о нем. Счастье, как конкретно-психологический феномен практически не рассматривается, как правило, его исследуют с позиции объективного подхода.

Исследование детерминант счастья осложняется специфичностью этого понятия. Поэтому изучение феномена счастья с позиции психосемантического подхода открывает возможности для выявления его осознаваемого базиса, позволяет установить определенные отношения между конкретным понятием и сознанием субъекта. Предложенное А.Н. Леонтьевым понимание сознания выделяет единый способ описания его содержания и механизмов изменения с помощью семантического анализа значений. Понятие «значение» является одним из основных в теоретической системе психологии и экспериментальной психосемантике и широко представлена в работах Л.С. Выготского, A.A. Леонтьева, А.Н. Леонтьева, С.Л. Рубинштейна, А.Р. Лурия, Д. Брунера, Ч. Осгута, В.Ф. Петренко, В.П. Серкина и др. Отражение действительности является обобщенным, нормативно-культурным, т.е. обусловленным рамками тех деятельностей, в которые вовлечен человек как

представитель данной культуры. Представления о счастье, существующие на уровне обыденного сознания, детерминируются этими этно-культурными особенностями, которые начинают ярко проявляться в период ранней молодости, когда личность завершает свое формирование. Поэтому данный период крайне интересен для психологического исследования счастья, особенно с позиции культурно-исторического подхода.

Культура китайского этноса многогранна и имеет свои специфические черты. Это касается и представлений о счастье. Особенности этнического сознания китайского этноса освящены в трудах отечественных и зарубежных авторов (В.К. Арсеньева (1917), В.М. Алексеева (1966), Л.С.Васильева (1976), В.Я. Сидихменова (1987), В.В. Малявина (1992), М.Л. Титаренко (1997), В.Ф. Феоктистова (1997), H.A. Абрамовой (1998), Ю.М Сердюкова (1998), М.Е. Кравцовой (1999), Р. Невилл (1996), Тань Аошуан (2004), М. Гране (2004) и др.). Стремление психологической науки исследовать китайский этнос, обусловлено рядом причин. Во-первых, китайцы одни из немногих сохранили свою этническую особенность и самобытную культуру, насчитывающую около 5000 лет, за которые практически не изменились основы общества и основные моральные ценности. Во-вторых, Россия граничит с Китаем, и знание национально-психологических особенностей, особенно представления о счастье, будет способствовать развитию взаимопонимания и решению спорных вопросов. В настоящее время китайская и российская культуры снова находят точки соприкосновения, ширится культурный обмен, и отношения улучшаются, что позволяет говорить о культурном пространстве в новом качестве. В-третьих, несмотря на многочисленные философские, социологические исследования счастья, психологический аспект практически не изучен, особенно у восточных этносов. Современный этап развития Китая, экономические реформы страны, влияние западной культуры, безусловно, отражаются в сознании китайской молодежи. Но умелый синтез западной культуры и восточных духовных ценностей определяет сущность нового этапа развития китайской цивилизации. В настоящее время в России также ощущается давление западноориентированных ценностей, но, по мнению М.И. Воловиковой, существуют, по крайней мере, три ценности, лишившись которых русские перестают быть «русскими» в полном смысле этого слова: это братское принятие других народов, способность прощать (отсутствие мстительности) и любовь к святости. К этим ценностям можно было бы добавить душевность, терпимость, огромное желание счастья, и одновременный страх перед ним.

Но этнопсихологические особенности россиян являются основой их представления о счастье. Определением специфических черт, свойственных российскому «суперэтносу» (по определению Л.Н. Гумилева), волновали философов (B.C. Соловьев, H.A. Бердяев), этнографов (Ю.В. Бромлей, В.И. Козлов, В.А. Тишков), этносоциологов (Ю.В. Арутюнян, Л.М. Дробижева, A.A. Сусоколов), этнопсихологов (В.Г. Крысько, А.О. Бороноев, Н.В. Павленко, Г.У. Солдатова, Т.Г. Стефаненко и др.). Исследованием русского этноса занимались Д. Пибоди, А.Г. Шмелев, М.К. Андреева, А.Е. Граменицкий, З.В. Сикевич, А.Г. Шмелев и другие.

Исследование счастья связано с решением двух задач. Во-первых, с выявлением и интерпретацией различий представлений о счастье и, во-вторых, с его проявлением в образах мира и времени.

Объект исследования: счастье как психологический феномен.

Предмет исследования: психосемантические различия представлений о счастье китайских и российских студентов.

Цель исследования: психосемантический анализ представлений о счастье китайских и российских студентов.

Общая гипотеза: существуют психосемантические различия представлений о счастье китайских и российских студентов.

Частные гипотезы:

- существуют различия представлений о «счастье» и «субъективном благополучии» российских студентов.

- счастье имеет проявления в образах мира и времени (прошлого-настоящего-будущего).

В соответствии с целью и выдвинутыми гипотезами исследования предусматривалось решение следующих задач:

- исследовать представление о счастье китайских студентов;

- исследовать представление о счастье российских студентов;

- выявить различия семантических пространств счастья китайских и российских студентов;

- дифференцировать понятия счастье и субъективное благополучие в представлениях российских студентов;

- исследовать счастье в контексте образа мира и времени (прошлого-настоящего-будущего).

Теоретическую и методологическую основу исследования составили: теоретический подход к пониманию счастья как конкретно-психологического феномена (М. Аргайл, М. Селигман, И.А. Джидарьян, ДА. Леонтьев, М.В.

Соколова, С.Л. Соловьева); теоретические положения проблемы сознания, значения, положенные в основу психосемантического направления в психологии (Л.С. Выготский, А.Р. Лурия, А.Н. Леонтьев, В.Ф. Петренко); культурно-историческая теория Л.С. Выготского.

Для достижения поставленной цели и решения указанных задач использованы следующие методы исследования:

1. общенаучные исследовательские методы:

- теоретический анализ психологической и философской литературы;

- сравнительно-аналитический метод.

2. Частные психологические методы:

- ассоциативный эксперимент;

- Семантический дифференциал «Счастье» на китайском языке;

- Семантический дифференциал «Счастье» на русском языке;

- Семантический дифференциал «Субъективное благополучие» на русском языке;

- Оксфордский опросник счастья;

- Шкала субъективного благополучия;

- Шкала Фордайса;

- проективная методика «Картина мира»;

- проективные методики «Прошлое», «Настоящее», «Будущее».

Статистический анализ результатов исследования осуществлялся с помощью

критерия t-Стьюдента, критерия ср* Фишера. Для обработки результатов использовались статистические пакеты SPSS 11.5 и Excel 2000.

Научная новизна и теоретическая значимость работы определяется тем, что с помощью методов психосемантики составлены три частных униполярных семантических дифференциала на китайском и русском языках. Выявлены семантические универсалии и факторное пространство счастья в представлениях китайских и российских студентов. Обнаружены психосемантические различия представлений о счастье китайских и российских студентов. Дифференцированы понятия счастье и субъективное благополучие. Выделены критерии счастья в контексте образа мира и времени.

Практическая значимость работы заключается в том, что полученные результаты могут широко использоваться в практической деятельности психологов и психотерапевтов, работающих с молодыми людьми, в учебном процессе в качестве методических рекомендаций преподавателям, а также в тех областях знания, где необходимо учитывать специфику этнического сознания, что будет способствовать гармонизации межкультурного взаимодействия Китая и России.

Достоверность результатов и выводов исследования обеспечивается методологической и теоретической обоснованностью работы; использованием системы методов, адекватных сущности изучаемых явлений, цели и задачам исследования; эмпирической проверкой гипотез; количественным (с применением методов математической статистики) и качественным анализом эмпирического материала.

Положения, выносимые на защиту

1. Существуют психосемантические различия представлений о счастье китайских и российских студентов.

2. Сходство в представлениях о счастье выражается в полиэтнических детерминантах: семья, взаимопонимание в семье, родители, здоровье близких, личное здоровье.

3. Счастье в представлениях российских студентов выступает как многогранное психологическое понятие и компонент субъективного благополучия.

4. У «счастливых» молодых людей образ мира представлен как желаемое будущее, как реально существующий и позитивный.

5. Время (прошлое, настоящее и будущее) «счастливыми» молодыми людьми воспринимается позитивно, реально, взаимосвязано и содержит этнопсихологические детерминанты счастья.

Апробация работы. Основные результаты исследования были представлены в научных статьях и докладах: на Первой Межрегиональной научно-практической конференции с международным участием «Актуальные проблемы клинической и прикладной психологии» (Владивосток, 2007); на Второй Межрегиональной научно-

практической конференции с международным участием «Актуальные проблемы клинической и прикладной психологии» (Владивосток, 2008); на Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы этнопсихологии в контексте культурно-экономического сотрудничества со странами Азиатско-Тихоокеанского региона» (Хабаровск, 2008). По теме диссертационного исследования опубликовано 7 печатных работ.

Материалы диссертации используются в лекционных курсах и семинарских занятиях учебных дисциплин «Личностные расстройства», «Основы психосоматики», «Теоретические и методические основы социально-психологического тренинга», читаемых автором студентам факультета психологии Института психологии и социальных наук ДВГУ, слушателям Института дополнительного профессионального образования ДВГУ.

Эмпирическая база исследования. В исследовании принимали участие 217 человек:

- 107 китайских студентов (54 юноши и 53 девушки), обучающихся в ДВГУ (г.Владивосток) и ДВГУПС (г.Хабаровск), в возрасте от 19 до 25 лет. Средний возраст юношей - 21,3; средний возраст девушек - 21,4.

- 110 российских студентов (53 юноши и 57 девушек), обучающихся в ДВГУ (г.Владивосток) и ДВГТУ (г.Владивосток), в возрасте от 19 до 25 лет (средний возраст юношей-21,5; средний возраст девушек-21,1).

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы и приложений, иллюстрирована таблицами и рисунками. Основное содержание работы изложено на 173 страницах. Библиографический список включает 163 наименования отечественных и зарубежных источников.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обоснована актуальность темы исследования, определены объект, предмет, цель, задачи, теоретическая новизна, практическая значимость, положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Счастье как психологический феномен» раскрывается философское основание данной темы (Конфуций, Сократ, Платон, Аристотель, Гераклит, Антисфен, Эпикур, Ларошфуко, Дидро, Гоббс, Локк, Ламетри, Ф. Аквинский, П.А. Сорокин и др.), где наибольшую популярность получила идея абсолютной ценности (метаценности) и верховенства счастья во всей иерархической структуре ценностного сознания личности. Эти взгляды можно дифференцировать на два подхода: гедонистический и эвдемонистический. Одновременно с этими утверждениями выдвигались и прямо противоположные: о ненужности и даже вредности счастья (Ницше, Флобер), о неправомерности рассматривать его в качестве цели жизни (Милль) или каких-либо других мотивационных структур личности, способных активизировать ее жизненные проявления. Все это многообразие противоречивых взглядов и чрезмерный субъективизм в описании сущности счастья являются основными причинами сложности научного конкретно-психологического изучения счастья.

В настоящее время счастье как психологический феномен рассматривается с трех основных позиций: как удовлетворенность жизнью, как ценность (цель или результат деятельности) и как позитивное аффективное состояние.

На заре изучения проблемы счастья доминировали социологические исследования удовлетворенности жизнью, которые складывались в общесоциологическую концепцию «качества жизни» (Quality of Life), где важное значение придавалось понятию субъективного благополучия личности, которое имело четко выраженный психологический смысл, связанный с понятиями счастья и удовлетворенности жизнью (удовлетворение базовых потребностей, состояние здоровья и возможность трудиться). Качество жизни - это восприятие людьми своего положения в зависимости от культуральных особенностей и системы ценностей, и в связи с их целями, ожиданиями, стандартами и заботами.

В понимании счастья, как ценности, можно выделить две основные позиции: счастье, как мотив (жизненная цель и объект стремлений), и как результат деятельности человека. Счастье, по мнению И.А. Джидарьян, как феномен культуры, напрямую связано с «миром ценностных отношений и приоритетов». Р. Эммонс, который рассматривает благополучие как научный термин счастья, отмечает, что за последние несколько лет была установлена эвристическая ценность личных стремлений в предсказании уровней аффективного, когнитивного и физического благополучия. С позиции эвдемонизма считается оправданным стремление к счастью, при условии, что оно понимается в широком жизненном контексте (категория смысла). Как правило, смысл рассматривается как значимый фактор счастья, которое при этом оказывается «побочным продуктом участия в достойных проектах и занятиях, не ставящих достижение счастья главной целью» (R. Emmons, 2003). Таким образом, счастье способно одновременно выступать в двух различных ролях: в роли оценок, «помечающих» предмет деятельности и регулирующих ее ход, и в роли самодовлеющих ценностей, которые обогащают и превращают в дополнительный мотив деятельности сам ее процесс.

Многими людьми счастье воспринимается как чувство или эмоция. Но счастье - это не есть какое-то «одноцветное переживание» (Додонов Б.И., 1978). Оно подобно музыке, складывается из многих отдельных «мелодий» и неизбежно включает в себя разные эмоциональные оценки, в том числе и отрицательные. Счастье интегрирует эти «звучания» в общую положительную оценку человеком течения своей жизни. Основным показателем счастья традиционно считается эмоция радости, которая зачастую используется еще и в качестве синонима. Отсюда М. Аргайл определяет счастье как осознание человеком удовлетворенности своей жизнью или как частоту и интенсивность положительных эмоций. Радость — эмоциональная, а удовлетворенность - когнитивная составляющая счастья; это рефлексивная оценка, суждение о том, насколько все было и остается благополучным.

Таким образом, можно определить счастье, как психологический феномен, характеризующийся удовлетворенностью и осмысленностью жизнедеятельности человека, доминированием позитивного эмоционального состояния, целостным

восприятием времени, положительным отношением к себе и окружающему миру. Оно включает эмоциональный, когнитивный и поведенческий компоненты.

Многогранность понятия счастья выражается в том, что до сих пор нет его четкого общепринятого определения. Наиболее часто используемым научным термином счастья является субъективное благополучие (subjective well-being -SWB). В позитивной психологии эти понятия используются как синонимичные. Данная тенденция наблюдается в большинстве психологических исследований (М. Аргайл, Р. Эммонс, А. Кэмбэлл, И.А. Джидарьян). Родственными понятиями, часто употребляемыми в научной литературе, являются «оптимизм» и «удовлетворенность жизнью». Иногда счастье рассматривают как один из параметров (аффективный компонент) субъективного благополучия, наряду с эмоциональным комфортом и личным благополучием. Однако анализ показывает, что «субъективное благополучие» и «счастье» неравнозначны. Субъективное благополучие - интегральное социально-психологическое образование, включающее оценку и отношение человека к самому себе и к своей жизни.

Основными детерминантами счастья являются: радость, удовлетворенность, доход, работа, досуг, социальные взаимоотношения, юмор и смех, личность, возраст, пол, религия. Эти факторы (объективные и субъективные) относятся к разным уровням и направленности, и каждая вносит свой вклад в общий индекс счастья. Детерминанты изучаются в интернациональных социальных исследованиях, которые показывают заметные различия среднестатистических показателей счастья и удовлетворенности жизни у жителей разных стран. Но эти различия однозначно проинтерпретировать не удается. Альтернативный метод заключается в применении более подробных шкал и исключении вопросов, задаваемых напрямую, или тех единичных пунктов, что, как правило, использовались до сих пор. Одним из вариантов качественного изучения счастья может стать исследование его проявлений в пространственно-временной перспективе.

Образ мира как индивидуализированная культурно - историческая основа восприятия и субъективная прогностическая модель будущего, отражает личностные и этнические детерминанты счастья. И образ «счастья» имеет категориальную структуру в индивидуальном сознании, проявляясь в образе мира. При этом счастье приобретает свой смысл только в соотношении с масштабом человеческой жизни - в единстве ее прошлого, настоящего и будущего. Поэтому изучение счастья, как психологического феномена, через пространственно-временную перспективу позволяет раскрыть его неосознаваемые компоненты и критерии, а представление о счастье выводит нас на осознаваемый уровень.

Во второй главе «Эмпирическое исследование представлений о счастье китайских и российских студентов» освещаются организация и методы исследования, описаны и проинтерпретированы результаты эмпирического исследования, на основе полученных данных сделаны выводы.

В предпринятом нами эмпирическом исследовании счастье выступает как конкретно-психологическая проблема, анализируемая на уровне житейских представлений.

Исследование включало четыре этапа. На первом этапе для выделения семантических связей был проведен направленный ассоциативный эксперимент, в котором приняло участие 112 китайских студентов (средний возраст - 21,6 года) и 402 российских студента (средний возраст - 21,2 года). Для китайских студентов в качестве слова-стимула использовалось «счастье» («си фу»). Дело в том, что ставший научным термин «субъективное благополучие» при переводе на китайский язык приобретает смысл «социально-экономического субъективного благополучия». Для российских студентов в качестве слов-стимулов выступили «счастье» и «субъективное благополучие». Целью данного предъявления является семантическая дифференциация понятий, которые зачастую используются в психологической науке как синонимичные.

В результате ассоциативного эксперимента, при анализе смысловых нагрузок дескрипторов, обнаружено, что понимание счастья китайскими студентами связано, прежде всего, с интересами общества, а у российских студентов имеет четко выраженную ориентацию на ценности личного благополучия. Во-первых, счастье у китайцев в большей степени связано с благополучием коллектива («быть в кругу семьи», «гармония в семье», «просто вот так сидеть с друзьями», «когда всем хорошо, и мне хорошо»). Это можно объяснить тем, что Китай является коллективистским обществом, в котором высок уровень сплоченности, слаженности, сотрудничества и заботы о сохранении общей гармонии. В индивидуалистских обществах, напротив, люди принадлежат к нескольким различным группам; здесь нет единообразия, строго установленного сотрудничества и социальной поддержки. По полученным данным можно предположить, что Россия принадлежит к индивидуалистскому обществу. Здесь более важен факт наличия семьи и друзей («семья», «родители», «чтобы были друзья»). Во-вторых, то же касается стремления к карьерному росту. У русских - ориентация на личную карьеру («добиться высокого статуса», «быть конкурентоспособным», «быть независимым»), У китайцев стремление к карьерному росту качественно другое: они больше ориентированы на «дружный коллектив», «быть нужным другим людям», «быть полезным людям», «делать одно общее дело», «обучаясь, найти единомышленников». В-третьих, в понимании субъективного благополучия и счастья у русских молодых людей больше условностей и абстракции («просто состояние, когда понимаешь, что «вот оно»; и оно не зависит от конкретных событий и обстоятельств», «когда все хорошо»), чем у китайских молодых людей. Это может являться базовой причиной того, что по результатам многих исследований удовлетворенности жизнью Россия сильно уступает Китаю, несмотря на то, что общий уровень качества жизни в России достаточно высокий.

На втором этапе происходила подготовка психодиагностических методик. Для исследования китайских студентов, тексты методик и инструкции к ним были обработаны методом двойного перевода и подверглись стилистико-смысловой правке носителем языка. В исследовании использованы следующие методики: Униполярный семантический дифференциал «Счастье» на китайском языке, который включает 58 шкал-дескрипторов и 6-бальную шкалу оценки (012345); Униполярный семантический дифференциал «Счастье» на русском языке, который

включает 53 шкалы-дескриптора и 6-бальиую шкалу оценки (012345); Униполярный семантический дифференциал «субъективное благополучие» на русском языке», включающий 37 шкал-дескрипторов и 6-бальную шкалу оценки (012345); Оксфордский опросник счастья (Oxford Happiness Inventory), целью которого является измерение счастья в целом; Шкала субъективного благополучия (ШСБ), которая представляет собой скрининговый психодиагностический инструмент для измерения эмоционального компонента субъективного благополучия (СБ) или эмоционального комфорта (ЭК); Шкала счастья Фордайса (Happiness Measure, Fordyce); Проективные методики «Картина мира», «Прошлое», «Настоящее», «Будущее».

На третьем этапе проводилось исследование, в группах численностью не более 20 человек; каждому испытуемому по проективным методикам задавались уточняющие вопросы. Отношение испытуемых к исследованию, как правило, было положительным, они проявляли интерес. Это связано, прежде всего, с темой исследования, его аполитичностью, анонимностью и позитивными установками исследователя. По результатам исследования всем испытуемым была дана обратная связь: в группе (по общим результатам) и индивидуально, по желанию.

Четвертый этап включал обработку полученных данных следующими способами: 1) метод семантических универсалий; 2) факторизация полученных данных с помощью компьютерной программы SPSS 11.5.; 3) математические методы: критерий t-Стьюдента, критерий Фишера ф*.

Групповой семантической универсалией оценки представлений о счастье китайских студентов при 10% интервале допуска (90 % уровень частоты встречаемости) являются 7 дескрипторов: семья (4,89); родители (4,89); здоровье близких (4,87); взаимопонимание в семье (4,79); благополучие близких (4,76); личное здоровье (4,66); хорошая погода (2,15). Причем, «хорошая погода» - дескриптор однозначно выбирается испытуемыми, как наименее важный. Полученная универсалия показывает, что и сейчас культ семьи в представлениях современных китайцев занимает первостепенное место. Ведь социально-семейный строй традиционного Китая всегда был ориентирован на нормы общепризнанного и общепочитаемого культа предков. Родители заботятся о детях, и дети обязаны заботиться о родителях в старости.

В результате применения факторного анализа на уровне значимости «1» было получено 15 значимых факторов, в сумме набирающих 71,870 % дисперсии показателей (коэффициент корреляции выше 0,5): «.Я в обществе» (образование (,761), планы на будущее (,735), гордость за Родину (,666), признание (,615), уважение (,583), возможность сделать счастливыми других (,538), уверенность в завтрашнем дне (,533), творческая самореализация (,522)); «Саморазвитие» (красота (,708), уверенность в себе (,672), самореализация (,639), осуществление желаний (,591), принятие другими (,518)); «Комфорт» (комфорт (,839), вкусная еда (,705), беззаботность (,523), любимое дело (,512)); «Природный позитив» (солнце (,833), хорошая погода (,743)); «Базовые потребности» (отдых (,696), полноценный сон (,636), удовлетворение потребностей (,618)), «Семья» (благополучие (,704), семья (,681), удовлетворение потребностей (,524)); «Успех и возможности» (успех в

работе (,862), совпадение желаний и возможностей (,545)), «Личное» (благополучие близких (,794), душевное равновесие (,684), личное здоровье (,556)), «Взаимопонимание» (взаимопонимание (,821)); «Природное» (природа (,811), общение с животными (,797)); «Родители» (родители (,768), здоровье близких (,750)); «Любовь» (любовь (,858)); «Надежные друзья» (надежные друзья (,831)); «Свобода» (материальное благополучие (-,618), независимость (,562)); «Взаимопонимание в семье» (взаимопонимание в семье (,898)).

Полученные факторы выражают этнические особенности, которые сформированы в процессе богатой истории, культуры и философии Китая. Конфуций считает, что основой является нравственность («праведность») личности, тем не менее, личность помещена в систему межличностных и социальных связей. Конфуцианская теория благородного мужа и категория долга, выражена в пяти добродетелях: гуманность, благопристойность, справедливость, мудрость и верность. Вообще в Восточной Азии индивидуализм и рационализм рассматривались как неустойчивые явления, в то время как взаимоотношения и эмоциональные привязанности считались неизменными. Это не значит, что там не было индивидуализма и рационализма. Они существовали, однако имели вторичное значение в сравнении с взаимоотношениями и эмоциями. В первую очередь речь шла о родственных чувствах, которые связывали людей, а не чувствах личного характера, или самовлюбленности. Своеобразие исторического, социально-политического, экономического и культурного развития Китая оказало большое влияние на формирование психологии населения: конкретность мышления, склонность к детализации, уточнению, прагматизм, неприхотливость, умеренность, приспособляемость, смирение перед трудностями, культ предков, чувство долга и умение наслаждаться жизнью. Образ мышления китайцев можно назвать практическим, чуждым ненужным сложностям. Китайцы привыкли считать, что счастье зависит не от внешних обстоятельств, а от них самих («Пришло счастье -будь бдителен; пришло горе — будь стоек»). Но это совсем не означает, что мышление китайца примитивно, оно своеобразно. За этой естественной простотой стоит сложное содержание, которое выражается, с одной стороны, в довольствовании малым, а с другой стороны, важности глобального человеческого благополучия, как необходимого условия для достижения счастья. И каждый из них, являясь частицей общества, создает свою счастливую жизнь и жизнь общества в целом. Это сложное сочетание индивидуального и общественного является специфичным для китайского этноса и отражается в китайской поговорке: «Счастье — это когда есть кого любить, что делать и на что надеяться».

Групповой семантической универсалией оценки представлений о счастье российских студентов при 10% интервале допуска (90 % частоты встречаемости) являются 14 дескрипторов: любовь (4,57); жизнь (4,56); взаимопонимание/гармония в семье (4,53); смысл жизни (4,49); родители (4,47); семья (4,46); интересная жизнь (4,45); уверенность в себе (4,44); личное здоровье (4,44); здоровье близких (4,43); удовлетворенность собой (4,42); самореализация (4,33); совпадение желаний и возможностей (4,32), хорошая погода (2,18). Причем, «хорошая погода» -дескриптор однозначно выбирается испытуемыми, как наименее важный. Как мы

видим, наиболее важным для российской молодежи в достижении счастья является потребность в любви, которая детерминирована не только возрастом, но и психологией русских. В последнее время много говорится об ориентации российского общества на западные ценности (материализм, прагматизм, верховенство личных интересов над общественными), но здесь поразительно ярко проявляется этнически сформированные ценности (душевность, потребность во взаимопонимании, внутреннее удовлетворение). Для русского человека остается крайне важным полнота («жизнь») насыщенность («интересная жизнь») и осмысленность жизни. Эти психологические особенности также находят отражение в факторном пространстве.

В результате применения факторного анализа понятия «счастье» на уровне значимости «1» было получено 15 факторов, в сумме набирающих 77,881 % дисперсии (коэффициент корреляции выше 0,5): «Личная свобода» (удовлетворенность собой (,758), свобода выбора и действий (,656), любимое дело (,605), уверенность в себе (,585), интересная насыщенная жизнь (,582), независимость (,581)); «Расширенная семья» (благополучие близких (,812), здоровье близких (,800), семья (,605)); «Мир моей семьи» (взаимопонимание/гармония в семье (,747), жизнь (,722), мир во всем мире (,666), ребенок/дети (,551)); «Комфорт» (нежность (,704), вкусная еда (,664), красота (,616), тепло (,540)); «Базовые потребности» (исполнение желаний (,795), безопасность (,607), полноценный сон (,541)); «Успех и возможности» (успех в учебе (,807), совпадение желаний и возможностей (,554)); «Близкие люди» (друзья (,776), родители (,709), хорошее настроение (,685)); «Эмоциональный комфорт» (внутреннее спокойствие (,775), душевное равновесие/гармония (,721), радость (,500)); «Статус и материальное благополучие» (работа (,786), образование (,678), дом/собственное жилье (,654), деньги/достаток (,525)); «Любовь» (любовь (,827), взаимопонимание (,751)); «Общий позитив» (улыбки окружающих (,852), возможность сделать счастливыми других (,695), солнце (,517)); «Творческая самореализация» (творчество (,799), самореализация (,571)); «Поддержка» (поддержка (,723)); «Природное» (взаимодействие с живой природой (,799)); «Смысл жизни» (смысл жизни (,815)).

Полученные факторы показывают доминирование у российских молодых людей ценности свободы, семьи, любви и удовлетворения первичных потребностей. Только свободным, российский человек может в полной мере ощутить счастье и полноту жизни. Как гласит русская народная пословица: «Кто живет на воле, тот и спит боле». Но при ощущении внутренней свободы российский человек, обладающий особым чувственным восприятием жизни, крайне нуждается в близком окружении. Семья, благополучие и здоровье близких - это опора личного благополучия. При этом очень важен мир и ценность самой жизни. Как отмечает историк С. Соловьев, в целом за всю историю России на каждые два года войны приходится один год мира. Философ И. Ильин замечает: «Из века в век наша забота была не ... как справедливости счастье добыть, а как врага или несчастье избыть...». Совершенно естественно, что в результате постоянной борьбы за жизнь российскому человеку необходим покой и уют. При этом жизнь должна быть

осмысленной. Для русского человека смысл жизни - один из важнейших компонентов счастья. Проблема смысла жизни проходит красной нитью сквозь всю историю развития России и выражается в трудах отечественных философов, психологов. Причем этот смысл, как правило, противоречив. Впрочем, как все русские. Сложное мировосприятие, душевность и стремление к внутренней свободе представлены и в семантическом пространстве субъективного благополучия.

Групповой семантической универсалией оценки представлений о субъективном благополучии российских студентов при 10% интервале допуска (90% частоты встречаемости) являются 3 дескриптора: уверенность в себе (4,89); свобода (4,63); общение с животными (2,25). Причем, «общение с животными» - дескриптор однозначно выбирается испытуемыми, как наименее важный.

В результате применения факторного анализа понятия «субъективное благополучие» на уровне значимости «1» было получено 10 факторов, в сумме набирающих 74,606 % дисперсии (коэффициент корреляции выше 0,5): <<Душевность» (удовлетворенность (,763), взаимопонимание (,755), радость (,739), доброта (,661)); «Семья» (здоровье близких (,859), благополучие близких (,815), родители (,753)); «Здоровье, будущее, комфорт» (личное здоровье (,723), уверенность в будущем (,719), красота (,680), комфорт (,615)); «.Власть и деньги» (власть (,818), личный автомобиль (,792), деньги/достаток (,662)); «Мир, семья, дети» (ребенок/дети (,813), мир во всем мире (,681), семья (,663)); «Карьера» (образование (,825), карьера (,651), высокая зарплата (,583)); «Общение с животными» (спокойствие (,832), общение с животными (,602)); «Свободная самореализация» (самореализация (,868), свобода (,636)); «.Социальная уверенность» (любимая работа (,777), уверенность в себе (,527)); «Равновесие» (стабильность (,776), душевное равновесие/гармония (,514)).

Полученные семантические универсалии и факторные структуры «счастья» и «субъективного благополучия» отражают психологию российских молодых людей: эмоциональность, доброжелательность, чувственное восприятие жизни, свободу личности, ценность семьи, потребность во взаимопонимании, ориентацию на общество, приоритет моральных ценностей над материальными. Счастье и благополучие включают в себя самые разные по психологическому содержанию и предметной направленности жизненные блага и духовно-нравственные ориентации, которые определенным образом соотнесены и структурированы в обыденном сознании. При сравнении семантических универсалий не обнаружено одинаковых дескрипторов. Это указывает на дифференцированное понимание счастья и субъективного благополучия российских студентов. Но при сравнении факторных структур можно наблюдать некоторые схожие факторы: «Расширенная семья» (Счастье) и «Семья» (СБ). Эти факторы отражают желание иметь свою семью, а также необходимость мирной жизни, как гарант сохранения и безопасности этой семьи; «Творческая самореализация» (Счастье) и «Свободная самореализация» (СБ); «Статус и материальное благополучие» (Счастье) и «Власть и деньги» (СБ), «Карьера» (СБ). В структуре субъективного благополучия не проявились такие факторы счастья, как «Любовь», «Общий позитив», «Смысл жизни», что может еще раз подтверждать внутреннюю направленность счастья.

В факторном пространстве «СБ» отсутствует фактор аффективной сферы, который представлен в пространстве «счастья» - «Эмоциональный комфорт», что отражает многогранность последнего понятия. Эмоциональные компоненты в факторной структуре «СБ» присутствуют, но включены в факторы: «Душевность» (радость), «Равновесие» (душевное равновесие/гармония), «Природное» (спокойствие). Факторная структура «счастья» более объемна, чем факторная структура «субъективного благополучия». Можно предположить, что благополучие в сознании российских студентов выступает конкретнее, нежели счастье. И в отличие от китайского языка, где «счастье» и «благополучие» семантически связаны, в русском языке, как показало наше исследование, это частично дифференциальные понятия. В структуре счастья доминируют психологические детерминанты (удовлетворенность собой, смысл жизни, любовь), а в благополучии -социальные детерминанты (дом, деньги/достаток, успешность). В целом, счастье в большей степени выступает как психологический феномен, оно более объемно и поэтому сложнее по содержанию. Следует заметить, что, несмотря на изменения в российском обществе ценностных установок и доминирование ориентации на экономическое благополучие, психосемантический анализ показал, что счастье и субъективное благополучие в большей степени связаны с внутренним миром молодых людей, чем с внешними параметрами качества жизни. В этом можно увидеть противоречивость русского национального характера, когда между сознанием, как рациональным, и чувствами (ощущениями), как бессознательным, границ практически нет, они взаимопроникаемы. И, как отмечает И.А. Джидарьян, «счастье воспринимается через призму своих противоположностей».

При сравнении семантических универсалий «счастья» выявлены 6 общих дескрипторов: семья, взаимопонимание в семье, родители, здоровье близких, личное здоровье и хорошая погода. Эти дескрипторы мы назвали полиэтническими. Они отражают общечеловеческие ценности семьи. При этом дескриптор «хорошая погода» большинством признается незначимым. Т.е. и у китайских, и у российских студентов счастье семантически не связывается с «хорошей погодой». Но известно, что погода влияет на настроение многих людей. Полученный нами факт может указывать на многогранность понятия счастья и некорректность его рассмотрения лишь как единицу аффективной сферы. Сравнение факторных структур выявило два общих фактора, совпадающие по совокупным шкалам: «Любовь» и «Природное». Ценность любви в ранней молодости, безусловно, является транскультурной ценностью, а общение с природой - естественной потребностью каждого человека.

По результатам масштабных социологических исследований счастья Россия по удовлетворенности жизнью и гедонистическому балансу (разнице между положительными и отрицательными эмоциями) значительно уступает Китаю. Наше исследование показывает отсутствие значимых различий средних значений в уровне счастья (для проверки мы использовали параметрический критерий ^Стьюдента): по Оксфордскому опроснику счастья (Ь = (1,49) < ^р (1,97) при р=0,05) и Шкале субъективного благополучия ^э = (0,28) < 1кр (1,97) при р=0,05)). Мы это связываем с гомогенностью выборок и индивидуальным подходом в процессе исследования. Поэтому для исследования счастья в контексте образа мира и времени мы поделили

общую выборку на две группы, которые обозначили как «счастливые» и «несчастливые». Группу «счастливых» составили 75 китайских студентов (38 юношей и 37 девушек) и 72 российских студента (35 юношей и 37 девушек). Группу «несчастливых» составили 32 китайских студента (16 юношей и 16 девушек) и 38 российских студентов (18 юношей и 20 девушек).

Как мы уже говорили в первой главе, проблема этнопсихологических исследований счастья заключается в том, что вербальные методики сложно поддаются культурной адаптации. Вопросы, задаваемые напрямую, в кросс-культурных исследованиях, искажают истинную картину понимания и уровня счастья, поэтому с целью более глубокого изучения данного феномена, выделения его неосознаваемого уровня, мы использовали проективные рисунки «Картина мира», «Прошлое», «Настоящее» и «Будущее». Ведь в случае применения проективного рисунка, ориентированного на образное мышление, процедура исследования оказывается практически идентичной для представителей разных культур.

В результате исследования проективных методик «Картина мира», «Прошлое», «Настоящее» и «Будущее» китайских студентов выявлены следующие особенности: 1) приоритет семейно-родственных отношений; 2) положительные эмоции и чувства; 3) важность материального благополучия, качества жизни, как отражение экономического развития китайского общества; 4) активный труд и пассивный отдых; 5) чувство единения, сплоченности, иерархии в сфере общества и общественных отношений, т.е. соблюдение долга, что говорит о сохранении конфуцианских основ в китайском этническом сознании; 6) чувство патриотизма и гордость за свою страну; 7) дуализированная концепция Инь - Ян как целостная картина мира, отражена в делении образов на противоположные части; 8) созерцательность восприятия. Дело в том, что китайский язык, пользующийся иероглифической письменностью, имеет в своей основе конкретное, чувственное изображение понятия (оперирует образами). И эта образность, чувственность и конкретность отражается в целостной этнической «картине мира» китайских студентов. В целом, образность и бинарность изображений присутствуют и в картине мира российских студентов, что, на наш взгляд, связано с географической близостью Дальнего востока и Китая. В этих рисунках мы обнаружили следующие особенности: 1) чувственность, метафоричность и глобальность восприятия; 2) значимость взаимоотношений с противоположным полом; 3) аполитичность и отсутствие общей идеологии.

Для анализа методики «Картина мира» мы использовали стандартную классификацию (планетарная картина мира, пейзажная, непосредственная, опосредованная, абстрактная), добавив еще два вида (идейно-политическая и общечеловеческая). Наиболее часто встречаемым видом рисунка у китайских студентов является «пейзажная» картина мира (44 %), у российских -«опосредованная или метафорическая» картина мира (32%). В изображении «картины мира» китайских и российских «счастливых» студентов можно отметить общие тенденции: 1) доминирование «пейзажной» картины мира, что может указывать на тенденцию восприятия мира, как реально существующего; 2)

■ "счастливые" студенты О "несчастливые" студенты

желаемое будущее

позитивный образ

(тозитивные образы, оптимистичная метафоричность, юмор. Доминирование абстрактной» картины мира у «несчастливых» студентов, что может говорить о сложности представления о мире, что может усиливать нереальные требования к миру и формировать общее ощущение несчастья.

Полученные наблюдения помогли нам выделить три критерия для исследования особенностей восприятия образа мира «счастливых» студентов: позитивный образ, реализм (передача реальной жизни) и изображение желаемого будущего. Мы предполагаем, что счастье может выражаться в образе мира через выбранные нами критерии (Рисунок 1); для проверки статистически значимых

различий мы использовали критерий ср* Фишера. По всем критериям обнаружены статистически значимые различия (позитивный образ: ср*эмп=10,04; реализм: ср*эмп=4,8; желаемое будущее: ф*эмп=5,56) при р<0,001. Таким образом, в представлении картины мира «счастливых» студентов, можно выделить следующие особенности: мир — это позитивный образ; мир - это реальность; мир - это желаемое будущее. «Счастливые» студенты изображают мир как «желаемое будущее» без общемировых проблем (война, наркотики, экологические проблемы). Они верят в то, что это реально, в то время как большинство «несчастливых» наоборот изображают мир в худшем положении (плохая экология, войны, насилие). Исходя из сделанных выводов, мы можем предположить, что данная тенденция будет наблюдаться и в контексте времени.

Для первичного анализа рисунков «Прошлое», «Настоящее» и «Будущее» была (взята типология Г.Рида, который установил эмпирическое соотношение между психологическими типами по К.Юнгу и формами его художественного выражения (8 типов рисунков). Все рисунки имеют этническую специфику, которая отражает отношение ко времени. Этнопсихологические особенности китайцев проявляются в том, что они воспринимают все периоды времени более конкретно и реалистично, чем русские. Китайцы, пишет Lin Li-Chen, традиционно не проявляли интереса к абстрактным категориям пространства и времени, отдавая предпочтения практическому, приближенному к повседневной жизни человеку, его целям и задачам. Время связывается не с астрономическими показателями или рациональными обоснованиями, а с субъективными наблюдениями. Для китайских студентов будущее - это осуществленная мечта (работа в крупной организации по профессии, замужество, забота о родителях и т.п.) У русских будущее, как правило, изображается метафорично. Также в рисунках китайцев наблюдается связь между

0% 10% Ш 30% т 50% 60% 70% 80% 90% 100%

Рис. 1. Сравнительная гистограмма частоты встречаемости критериев («позитивный образ», «реализм» и «желаемое будущее») в проективных рисунках «Картина мира» «счастливых» и «несчастливых» студентов.

прошлым и будущим. Эти времена изображаются позитивно, а настоящее в таких случаях носит либо нейтральный, либо тоскующий характер. Это мы связываем с тем, что китайские студенты находятся вдали от родного дома. Они скучают по родителям, друзьям, любимым людям, но воспринимают настоящую учебу, как необходимую ступень к счастливому будущему. Иногда эта тенденция воспринимается как отсутствие настоящего. Настоящее - лишь переход от прошлого к будущему. Любопытно, в отличие от русских, у которых описанная тенденция наблюдается только у «несчастливых» студентов. Нейтрализация настоящего может быть также связана с возрастными особенностями. Молодые находятся в поиске себя, своего жизненного пути (иногда в рисунках настоящего мы видим изображение от двух до множества дорог), поэтому для них настоящая жизнь - это будущая жизнь. Даже в любительской поэзии молодых людей настоящее пронизано тоской, мукой, а будущее наполнено свободой, исполнением желаний и счастьем.

Для исследования проявлений счастья в представлениях прошлого, настоящего

и будущего мы выделили пять критериев: позитивный образ; реализм (изображение реальной жизни); изображение на рисунке автора (самого рисующего), как непосредственное личное

проживание жизни, ощущение себя во времени, а не вне него; преемственность (связанность настоящего, прошлого и будущего, т.е. присутствие какой-то общей идеи, которая объединяет три периода времени); изображение как минимум трех дескрипторов, входящих в полученные семантические универсалии и факторную структуру «счастья» (специфичные для каждой из двух этнических групп).

Соотношение частоты встречаемости критериев в группах «счастливых» и «несчастливых» студентов (Рисунок 2) показывает, что выбранные нами критерии действительно чаще наблюдаются в группе «счастливых» студентов.

Для проверки статистически значимых различий частоты встречаемости выделенных критериев в проективных рисунках «Прошлое», «Настоящее» и «Будущее» «счастливых» и «несчастливых» студентов мы использовали критерий Фишера - ф*. По всем критериям обнаружены различия при разном уровне статистической значимости. Значения ф* по четырем критериям вычислялось для каждой методики отдельно (Таблица 1). Наиболее значимые различия наблюдаются по методикам «Настоящее» и «Будущее». Интересно отметить, что «счастливые» студенты в равной степени позитивно воспринимают прошлое и будущее и

I I I I | 1 |

дескрипторы 46% _

. г %

-

преемственность !49%

)82%

ШШНННЙН

изображение на 21%

рисунке автора 15

позитивный образ

0% 10% 20% 30% 40% 50% 60% 70% 80% 90% 100%

! счастливые студенты

□ "несчастливые" студенты

Рис. 2. Сравнительная гистограмма частоты встречаемости критериев («позитивный образ», «реализм», «изображение автора»,

«преемственность» и «дескрипторы») в проективных рисунках «Прошлое», «Настоящее» и «Будущее» «счастливых» и «несчастливых» студентов.

зображают себя в реальном образе либо в этнически позитивных образах, в тличие от «несчастливых», которые себя и позитивные образы больше изображают прошлом.

Эта же тенденция охраняется и в реалистич-ости изображения времен: (несчастливые» чаще пред-гавляют будущее через бстрактные образы или ветовую гамму, состояли) из темных тонов. (Счастливые» восприни-ают прошлое, настоящее и удущее в более гармонич-ых друг с другом цветах, оминирование светлых сочных тонов. «Счастливые» студенты не абстрагируют бразы времен, они в них включены, т.е. они видят себя во времени, они проживают го сами, а не выступают в качестве наблюдателя, что более свойственно (несчастливым». По-видимому, из-за трудности реально представить возможное удущее, «несчастливые» зачастую не изображают себя в будущем, в отличие от рошлого и настоящего. «Застревание» в прошлом может быть одной из причин рудности восприятия неразрывности трех времен, их взаимосвязанности (критерий (преемственность»: фэмп =5,04 при р<0,001) (Рисунок 2). При этом мы можем аблюдать, что у определенного числа «несчастливых» студентов наблюдаются ыбранные нами критерии. Это может косвенно подтверждать ранние еретические и эмпирические исследования об отсутствии корреляционной связи ежду положительными (счастьем) и отрицательными (несчастьем) эмоциями. В оответствии с двухмодальной теорией счастья И.А. Джидарьян, несчастье не вляется просто анти-счастьем, как и счастье не есть только антитеза несчастья. Правомерность такого предположения теоретически была высказана более ста лет назад Т. Рибо: «Мы говорим, что страдание противоположно удовольствию; это просто способ выражаться, - они не противоположны, они просто различны». Для «счастливых» характерно целостное восприятие времени. Изображения прошлого, настоящего и будущего «счастливых» студентов содержат дескрипторы полученных семантических универсалий счастья. Т.е. то, что важно для счастья представляется в образах прошлого, настоящего и будущего, как уже имевшего место, проживаемого и ожидаемого (планируемого).

Таким образом, счастье действительно имеет проявления во времени. И «счастливые» студенты более позитивно воспринимают свое прошлое, настоящее и будущее. Эту позитивность восприятия мы наблюдаем и при анализе трех шкал Оксфордского опросника счастья (удовлетворенность своим прошлым, удовлетворенность жизнью (как довольство настоящим) и надежда на будущее). Средние значения по шкалам по группе «счастливых» студентов статистически достоверно выше (критерий ЬСтьюдента), чем по группе «несчастливых» студентов:

19

Критерий «Прошлое» «Настоящее» «Будущее»

Позитивный образ Ф*эмп=1,95 при р<0,05 ф*ЭМП =6,103 при р<0,001 Ф*эып =8,8 при р<0,001

Реализм Ф*эмп =4,22 при р<0,001 Ф*эмп =4,9 при р<0,001 ф*эмп =8,6 при р<0,001

Изображение на рисунке автора Ф*эмп =1,85 при р<0,05 Ф*эмп =7,55 при р<0,001 ф*эмп=11,18 прир<0,001

Дескрипторы Ф*эмп =2,17 при р<0,05 Ф*эмп =7,22 при р<0,001 ф*эмп=4,3 при р<0,001

Таблица 1. Значения ф* по критериям «позитивный образ», «реализм», «изображение на рисунке автора» и «дескрипторы».

удовлетворенность своим прошлым (Ьмп (8,474) > 1кр (3,319) при р>0.001); удовлетворенность жизнью (Ьмп (13,275) при р>0.001); надежда на будущее (Ьмп (8,429) при р>0.001). Результаты показывают, что у двух групп присутствует тенденция к более позитивному восприятию будущего и у «несчастливых» студентов удовлетворенность жизнью ниже по сравнению с удовлетворенностью своим прошлым и надеждой на будущее.

В заключении подводится итог психосемантического анализа представлений о счастье китайских и российских студентов; выделяются различия и сходства семантических пространств счастья, детерминируемых культуральными и возрастными особенностями; подчеркивается многогранность понятия счастья и важность его использования как психологического феномена; предлагаются перспективы психологического исследования счастья (по возрасту, полу, особенностям личности и переживания счастья).

ВЫВОДЫ

На основании анализа теоретического и эмпирического материала можно сделать следующие выводы:

1. Проблема счастья имеет философские корни и насчитывает сотни определений. В настоящее время счастье как психологический феномен рассматривается с трех основных позиций: как удовлетворенность жизнью, как ценность (цель или результат деятельности), как позитивное аффективное состояние. Счастье - психологический феномен, характеризующийся удовлетворенностью и осмысленностью жизнедеятельности человека, доминированием позитивного эмоционального состояния, целостным восприятием времени, и положительным отношением к себе и окружающему миру. Оно включает эмоциональный, когнитивный и поведенческий компоненты. Качественное исследование счастья и его детерминант становится возможным при применении психосемантических и проективных методов.

2. Представление о счастье китайских студентов отражает этнические особенности, которые сформированы в процессе богатой истории, культуры и философии Китая: проявление себя в обществе через признание и уважение, которое достигается образованием, творческой самореализацией и почитанием родителей. Это счастье, которое связано с благополучием коллектива, где каждый чувствует себя личностью, значимым звеном. Данное сложное сочетание индивидуального и общественного является специфичным для китайского этноса. Для китайцев нет проблемы поиска смысла жизни, как у русских, потому что основы жизнеустройства сформированы много веков назад и существенно не менялись на протяжении истории.

3. Представление о счастье российских студентов показывает значимость проявления себя как личности, которое возможно через независимость, свободу выбора и действий и материальное благополучие. Но при ощущении внутренней

вободы российский человек, обладающий особым чувственным восприятием ;изни, крайне нуждается в близком окружении (семьи, друзей). При этом очень ажен мир и ценность самой жизни, способность и желание ею наслаждаться.

4. Основным различием представлений о счастье китайских и российских гудентов является его направленность: «коллективистское» китайское счастье и (индивидуалистское» - российское.

5. При существующих различиях представлений о счастье было выявлено 6 бщих (полиэтнических) дескрипторов в групповых семантических универсалиях: емья, взаимопонимание в семье, родители, здоровье близких, личное здоровье и орошая погода. Они отражают общечеловеческие ценности семьи. При этом ескриптор «хорошая погода» большинством признается незначимым. Это может казывать на многогранность понятия счастья, и некорректность его рассмотрения ишь как единицу аффективной сферы. Сравнение факторных структур выявила два бщих фактора, полностью совпадающие по совокупным шкалам: «Любовь» и (Природное». Ценность любви в ранней молодости, безусловно, является

«некультурной ценностью, а общение с природой - естественной потребностью аждого человека.

6. Психосемантический анализ представлений о счастье и субъективном лагополучии в представлениях российских студентов показал, что субъективное лагополучие больше связывается с внешними параметрами качества жизни, нежели частье.

7. Анализ проективных рисунков «Картина мира», «Прошлое», «Настоящее» и (Будущее» китайских студентов выявил: 1) приоритет семейно-родственных тношений; 2) важность материального благополучия, качества жизни; 3) чувство атриотизма и гордостью за свою страну. Проективные рисунки российских гудентов отражают следующее: 1) чувственность, метафоричность и глобальность осприятия; 2) значимость взаимоотношений с противоположным полом; 3) политичность и отсутствие общей идеологии.

8. «Счастливые» китайские и российские студенты воспринимают образ ира, как желаемое будущее, позитивно и реально.

9. Для «счастливых» характерно: 1) целостное и позитивное восприятие ремени, отсутствие застревания в одном из них; 2) реализм и минимализм бстракции времен; 3) представление в прошлом, настоящем и будущем омпонентов счастья (дескрипторов, детерминант). Т.е. то, что важно для счастья редставляется в образах прошлого, настоящего и будущего, как уже имевшего есто, проживаемого и ожидаемого.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

1. Виничук Н.В. Счастье в контексте образа мира и времени этнопсихологический аспект [Текст] / Н.В. Виничук. // Известия Российског государственного университета им. А.И.Герцена. №36 (77): Аспирантски тетради: Научный журнал. - СПб., 2008. - С. 36-41.

2. Виничук Н.В. Особенности переживания субъективного благополучия людьми с высоким уровнем тревожности [Текст] / Н.В. Виничук. // Актуальны проблемы клинической и прикладной психологии. Материалы Первой Межрегиональной научно-практической конференции с международным участием.

- Владивосток, 2007. - С. 33-39.

3. Виничук Н.В. Счастье и субъективное благополучие в представлениях обыденного сознания: этнопсихологический [Текст] / Н.В. Виничук. // Сборник трудов Дальневосточного государственного технического университета. Выпуск 147. - Владивосток: Изд-во «Уссури», 2007. - С. 210-213. ISBN 5-9264-0088-0.

4. Виничук Н.В. Представление о субъективном благополучии и счастье российскими студентами [Текст] / Н.В. Виничук. // Альманах современной науки и образования. - Тамбов: «Грамота», 2008. - № 4 (11): Педагогика, психология, социология и методика их преподавания. - В 2 ч. - Ч. 1. - С. 40-42. - ISSN 19935552.

5. Виничук Н.В. Этническая картина мира (на примере китайских студентов) [Текст] / Н.В. Виничук. // Теоретические проблемы этнической и кросс-культурной психологии: Материалы Международной научной конференции 29-30 мая 2008 г. В 2 т. - Смоленск: Универсум, 2008. Т. 1 С.100-107.

6. Виничук Н.В. Психосемантическое исследование счастья: на примере китайских студентов [Текст] / Н.В. Виничук. // Актуальные проблемы этнопсихологии в контексте культурно-экономического сотрудничества со странами Азиатско-Тихоокеанского региона: сб. науч. статей междунар. научн.-пракг. конф. 23-24 мая 2008 г. В 2 т. - Хабаровск: Изд-во ДВГУПС, 2008. - Т. 2. С. 89-95

7. Виничук Н.В. Психосемантическое исследование счастья и субъективного благополучия: на примере российских студентов [Текст] / Н.В. Виничук. // Актуальные проблемы клинической и прикладной психологии. Материалы Второй Межрегиональной научно-практической конференции с международным участием.

- Владивосток: Изд-во МГУ им. адм. Г.И.Невельского, 2008. - С. 72-76.

Виничук Наталья Владимировна

ПСИХОСЕМАНТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ О СЧАСТЬЕ КИТАЙСКИХ И РОССИЙСКИХ СТУДЕНТОВ

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата психологических наук

Подписано в печать 28.10.2008 Формат 60x84/16

Уч. изд. л. 1,4 Тираж 100 экз. Заказ № 569

Отпечатано в типографии ИПК МГУ им. адм. Г.И. Невельского 690059 г. Владивосток, ул. Верхнепортовая, 50а

Содержание диссертации автор научной статьи: кандидата психологических наук, Виничук, Наталья Владимировна, 2008 год

Введение.

1. Счастье как психологический феномен

1.1. Подходы к пониманию счастья.

1.2. Детерминанты счастья.

1.3. Проблема кросс-культурных исследований счастья.

1.4. Счастье в контексте образа мира и времени.

2. Эмпирическое исследование представлений о счастье китайских и российских студентов

2.1. Методология, методы и организация исследования.

2.2. Психосемантический анализ представлений о счастье китайских и российских студентов.

2.2.1. Исследование представлений о счастье китайских студентов.

2.2.2. Исследование представлений о счастье и субъективном благополучии российских студентов.

2.2.3. Сравнительный анализ представлений о счастье китайских и российских студентов.

2.3. Сравнительный анализ уровня счастья и субъективного благополучия китайских и российских студентов

2.4. Психологические особенности картины мира и времени (прошлого-настоящего-будущего) «счастливых» и «несчастливых» студентов.

Введение диссертации по психологии, на тему "Психосемантический анализ представлений о счастье китайских и российских студентов"

Актуальность и степень разработанности проблемы. Всегда в любом обществе и в любой культуре найдутся люди, отрицающие ценность любви, семьи или дружбы, для которых доминирующими являются ценности познания и творчества или более простые чувственные удовольствия. Однако отрицать счастье как предельное состояние человеческого существования никто не решался, даже пессимисты и скептики - хотя бы возможности актуального счастья.

Интерес психологов к изучению счастья появился сравнительно недавно. Только в 1930-е годы XX в. стали возникать первые эмпирические исследования счастья (Watson, 1930; Hartmann, 1934; Symonds, 1937), где применялись простые и графические типы шкал или списки из основных категорий. Но эти попытки скорее случайность, нежели закономерность. Начало развития психологии вообще можно назвать односторонним, т.к. разработка проблемы счастья началась с негативных его значений или с того, что 3. Фрейд назвал «нормальным несчастьем повседневности». И даже последние полвека, как справедливо замечает М. Селигман, наука психология, по существу занималась одной-единственной проблемой -психическими расстройствами человека. Эта односторонность предмета изучения по-настоящему впервые начинает исчезать только во второй половине XX века (60-е года) под влиянием работ гуманистически ориентированных психологов (А. Маслоу, Г. Олпорт, Э. Эриксон, К. Роджерс, В. Франки, Р. Мэй и др.). В конце 1990-х годов, главным образом по инициативе американского психолога Мартина Селигмана и его коллег Дж. Вейланат, Э. Динера и М. Чиксентмихайли и др., возникла новая отрасль психологического знания - позитивная психология, основным направлением исследования которой стало счастье. Отечественная психология рассматривает счастье как ценность и аффективное состояние (И.А. Джидарьян, А.Н. Леонтьев, Д.А. Леонтьев, Б.И. Додонов, Е.П. Ильин и др.). Но до сих пор нет единых, принятых всеми определения и теории счастья. Также в полной мере не решена проблема объективации субъективного переживания счастья и представления о нем. В настоящее время запрос на изучение проблемы счастья в большой степени связан с ростом числа стрессовых ситуаций, усложнением конструирования человеком собственной жизни, выбора жизненных ориентиров, трудностями социализации вследствие радикальных изменений структуры социальных норм и ценностей [113], одной из причин которых является межкультурное взаимодействие.'

В связи с тем, что исследование детерминант субъективного благополучия и счастья осложняется специфичностью данных понятий, изучение этих феноменов с позиции психосемантического подхода открывает возможности для выявления их осознаваемого базиса, позволяет установить определенные отношения между конкретным понятием и сознанием субъекта. Основание этих отношений формируется по принципу операциональной аналогии, в соответствии с которым субъективное семантическое пространство может быть рассмотрено как модельная форма репрезентации содержания индивидуального сознания. Предложенное А.Н. Леонтьевым понимание сознания выделяет единый способ описания его содержания и механизмов изменения с помощью семантического анализа значений. Отражение действительности является обобщенным, нормативно-культурным, т.е. обусловленным рамками тех деятельностей, в которые вовлечен человек как представитель данной культуры. Понятие «значение» является одним из основных в теоретической системе психологии и экспериментальной психосемантике. Проблема значения широко представлена в работах JI.C. Выготского, А.Н. Леонтьева, С.Л. Рубинштейна, A.A. Леонтьева, А.Р. Лурия, Д. Брунера, Ч. Осгута и др. Значение понимается как «обобщенная идеальная модель объекта в сознании субъекта, в которой фиксированы существенные свойства объекта, выделенные в совокупной общественной деятельности» [105]. Нормативность (культурная обусловленность) форм презентации начинает формировать с первых дней жизни ребенка. Ребенок обучается «описанию мира», усваивая при взаимодействии с другими людьми системы сенсорных, операциональных и эмоциональных эталонов, другие формы значений. Рамки такого описания накладывают деятельности, в которые вовлечен человек, его «личная история деятельностей». Обращаясь к взрослому человеку, мы видим проявления этой культурно-деятельностной обусловленности. [105]. Поведение современного культурного человека является не только результатом развития с детства, но и продуктом исторического развития [23, 48]. Именно в этих условиях формируется этническое сознание и этническая идентичность, которые являются основными предметами исследования этнопсихологии [12, 34, 36, 41, 49, 54, 74, 77, 80, 82, 98, 116, 120, 131, 140, 144, 145]. Изучение психологии счастья в рамках культурно-исторической психологии расширяет границы межкультурного взаимодействия [130, 132].

Культура китайского этноса многогранна, но имеет свои специфические черты. Это касается и представлений о счастье. Бурное развитие международных контактов со странами Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) приводит к нарастанию интереса к изучению этнического сознания представителей восточного региона. Стремление психологической науки исследовать китайский этнос, обусловлено рядом причин. Во-первых, китайцы одни из немногих сохранили свою этническую особенность и самобытную культуру, насчитывающая около 5000 лет, за которые практически не изменились основы общества и основные моральные ценности. Китайских этнос является одним из доминирующих этносов в мире по численности населения и уверенным позициям, которые он занимает в мировой экономике. Во-вторых, Россия граничит с Китаем, и знание национально-психологических особенностей, особенно детерминант счастья, будет способствовать развитию взаимопонимания и решению спорных вопросов. В настоящее время китайская и российская культуры снова находят точки соприкосновения, ширится культурный обмен, и отношения улучшаются, что позволяет говорить о культурном пространстве в новом качестве [50]. В-третьих, несмотря на многочисленные философские, социологические исследования счастья, психологический аспект практически не изучен, особенно у восточных этносов.

Особенности этнического сознания китайского этноса освящены в трудах отечественных и зарубежных авторов (В.К.Арсеньева (1917), В.М. Алексеева (1966), Л.С.Васильева (1976), В.Я. Сидихменова (1987), В.В.Малявина (1992), М.Л. Титаренко (1997), В.Ф. Феоктистова (1997), H.A. Абрамовой (1998), Ю.М Сердюкова (1998), М.Е. Кравцовой (1999), Р. Невилл (1996), Тань Аошуан (2004), М. Гране (2004) и др.) [50, 65, 67, 68, 70, 71, 73, 81, 111, 147]. Современное развитие Китая, политический строй, экономические реформы страны, влияние западной культуры, безусловно, отражаются в сознании китайской молодежи. Но влияние конфуцианских принципов ощущается и сегодня. Успех Китая, считает H.A. Абрамова (1998), объясняется не слепым копированием иностранного и отбрасыванием испытанных средств традиционной культуры, а в их умелом сочетании. Синтез западной культуры и китайских духовных ценностей определяет сущность нового этапа развития китайской цивилизации. Все сказанное позволяет предположить, что в семантическом пространстве счастья современных китайцев, заложены конфуцианские принципы, которые будут проявляться в образе мира и восприятии времени.

Определением специфических черт, свойственных российскому «суперэтносу» (по определению Л.Н. Гумилева), волновали философов (B.C. Соловьев, H.A. Бердяев), этнографов (Ю.В. Бромлей, В.И. Козлов, В. А. Тишков), этносоциологов (Ю.В. Арутюнян, Л.М. Дробижева, A.A. Сусоколов), этнопсихологов (В.Г. Крысько, А.О. Бороноев, Н.В. Павленко, Г.У. Солдатова, Т.Г. Стефаненко и другие). Исследованием русского этноса занимались Д. Пибоди, А.Г. Шмелев, М.К. Андреева, А.Е. Граменицкий, З.В. Сикевич, А.Г. Шмелев и другие [29, 31, 38, 51, 55, 88, 91, 97, 108, 109, 110, 117, 142, 147]. И, несмотря на влияние западных культур, по мнению М.И. Воловиковой, существуют, по крайней мере, три ценности, лишившись которых русские перестают быть «русскими» в полном смысле этого слова: это братское принятие других народов, способность прощать (отсутствие мстительности) и любовь к святости [19]. К этим ценностям можно добавить душевность, терпимость, огромное желание счастья (и одновременный страх перед ним).

На уровне обыденного сознания существует некая эталонная система представлений о счастье. Эта система имеет особенности, которые детерминированы психологическими характеристиками возраста, ценностными установками и принадлежностью к определенной культуре. В предпринятом нами эмпирическом исследовании счастье выступает как конкретно-психологическая проблема, анализируемая на уровне житейских представлений, которые обусловлены этно-культурными, возрастными и личностными факторами [26, 27]. Исходя из данной позиции, мы можем вывести основную гипотезу исследования.

Гипотеза: существуют психосемантические различия представлений о счастье китайских и российских студентов.

Объект исследования: счастье как психологический феномен.

Предмет исследования: психосемантические различия представлений о счастье китайских и российских студентов.

Цель исследования: психосемантический анализ представлений о счастье китайских и российских студентов.

Для достижения цели необходимо решение следующих задач:

1. Сравнить и обобщить существующие теоретические подходы к исследованию счастья и его детерминант.

2. Рассмотреть счастье и субъективное благополучие как психологические понятия.

3. Проанализировать основные подходы к пониманию счастья в контексте образа мира и времени.

4. Исследовать представление о счастье китайских и российских студентов.

5. Выявить различия представлений о счастье китайских и российских студентов.

6. Дифференцировать понятия счастье и субъективное благополучие в представлениях российских студентов.

7. Исследовать счастье в контексте образа мира и времени (прошлого-настоящего-будущего).

Методологической базой исследования является теоретический подход к пониманию счастья как психологического феномена (М. Аргайл, М. Селигман, И. А. Джидарьян, Д. А. Леонтьев, М.В. Соколова, C.JI. Соловьева); культурно-историческая теория JI.C. Выготского; теоретические положения проблемы сознания, значения, положенные в основу психосемантического направления в психологии (JI.C. Выготский, А.Р. Лурия, А.Н. Леонтьев, В.Ф. Петренко).

Методы исследования. В работе были использованы общенаучные исследовательские методы: теоретический анализ психологической литературы; сравнительно-аналитический метод, а также частные психологические методики: ассоциативный эксперимент, Семантический дифференциал, Оксфордский опросник счастья, Шкала субъективного благополучия, Шкала Фордайса, проективная методика «Картина мира», проективные методики «Прошлое», «Настоящее», «Будущее». Для исследования китайских студентов, тексты методик, инструкции были обработаны методом двойного перевода и подвергались стилистико-смысловой правке носителем языка.

Для статистической обработки данных использовался аппарат вариативной статистики и многомерных исследовательских методов. Статистический анализ результатов исследования осуществлялся с помощью критерия t-Стьюдента, критерий Фишера ср* и компьютерной программы SPSS 11.5.

Экспериментальная база исследования. Общий объем выборки составил 217 человек:

- 107 китайских студентов (54 юноши и 53 девушки), обучающихся в ДВГУ (г.Владивосток) и ДВГУПС (г.Хабаровск), в возрасте от 19 до 25 лет. Средний возраст юношей - 21,3; средний возраст девушек - 21,4. Исследование проводилось в присутствии переводчика.

- 110 российских студентов (53 юноши и 57 девушек), обучающихся в ДВГУ (г.Владивосток) и ДВГТУ (г.Владивосток), в возрасте от 19 до 25 лет (средний возраст юношей - 21,5; средний возраст девушек - 21,1).

Научная новизна и теоретическая значимость работы:

1. На основе ассоциативного эксперимента составлены три частных униполярных семантических дифференциала на китайском и русском языках.

2. Выявлены семантические универсалии и факторное пространство счастья китайских и российских студентов.

3. Обнаружены психосемантические различия и сходства представлений о счастье китайских и российских студентов.

4. Дифференцированы понятия счастье и субъективное благополучие в представлениях российских студентов.

5. Выделены критерии счастья в контексте образа мира и времени.

Практическая значимость работы заключается в том, что полученные результаты могут широко использоваться в практической деятельности психологов и психотерапевтов, работающих с молодыми людьми; в учебном процессе в качестве методических рекомендаций преподавателям; а также в тех областях знания, где необходимо учитывать специфику этнического сознания, что будет способствовать гармонизации межкультурного взаимодействия Китая и России.

Положения, выносимые на защиту

1. Существуют психосемантические различия представлений о счастье китайских и российских студентов.

2. Сходство в представлениях о счастье выражается в полиэтнических детерминантах: семья, взаимопонимание в семье, родители, здоровье близких, личное здоровье.

3. Счастье в представлениях российских студентов выступает как многогранное психологическое понятие и компонент субъективного благополучия.

4. У «счастливых» молодых людей образ мира представлен как желаемое будущее, как реально существующий и позитивный.

5. Время (прошлое, настоящее и будущее) «счастливыми» молодыми людьми воспринимается позитивно, реально, взаимосвязано и содержит этнопсихологические детерминанты счастья.

Этапы проведения работы

На первом этапе (2005-2006) проводился анализ научной литературы, определялись теоретико-методологические позиции исследования, формулировались его методология и методика, концептуальный аппарат, рабочая гипотеза, организация исследования.

На втором этапе (2006-2007) продолжался теоретический анализ темы исследования, проводился ассоциативный эксперимент, разрабатывались три частных униполярных семантических дифференциала, подготавливались психодиагностические методики для китайских и российских студентов.

На третьем этапе (2007-2008) непосредственно проводилось исследование по всем методикам, осуществлялась обработка данных, их теоретическое осмысление, обобщение, анализ, интерпретация.

Апробация работы. Основные результаты обсуждались на научно-практических конференциях: Первой Межрегиональной научно-практической конференции с международным участием «Актуальные проблемы клинической и прикладной психологии» (Владивосток, 2007); Второй Межрегиональной научно-практической конференции с международным участием «Актуальные проблемы клинической и прикладной психологии» (Владивосток, 2008); Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы этнопсихологии в контексте культурно-экономического сотрудничества со странами Азиатско-Тихоокеанского региона» (Хабаровск, 2008).

Результаты исследования представлены в научных статьях:

1. Виничук, Н.В. Счастье в контексте образа мира и времени: этнопсихологический аспект [Текст] / Н.В. Виничук. // Известия Российского государственного университета им. А.И.Герцена. №36 (77): Аспирантские тетради: Научный журнал. - СПб., 2008. - С. 36-41.

2. Виничук, Н.В. Особенности переживания субъективного благополучия людьми с высоким уровнем тревожности [Текст] / Н.В. Виничук. // Актуальные проблемы клинической и прикладной психологии. Материалы Первой Межрегиональной научно-практической конференции с международным участием. - Владивосток, 2007. - С. 33-39.

3. Виничук, Н.В. Счастье и субъективное благополучие, в представлениях обыденного сознания: этнопсихологический аспект [Текст] / Н.В. Виничук. // Сборник трудов Дальневосточного государственного технического университета. Выпуск 147. - Владивосток: Изд-во «Уссури», 2007. - С. 210-213. ISBN 5-9264-0088-0.

4. Виничук, Н.В. Представление о субъективном благополучии и счастье российскими студентами [Текст] / Н.В. Виничук. // Альманах современной науки и образования [Текст]. - Тамбов: «Грамота», 2008. - № 4 (11): Педагогика, психология, социология и методика их преподавания. - В 2 ч. - Ч. 1. - С. 40-42. - ISSN 1993-5552.

5. Виничук, Н.В. Этническая картина мира (на примере китайских студентов) [Текст] / Н.В. Виничук. // Теоретические проблемы этнической и кросс-культурной психологии: Материалы Международной научной конференции 29-30 мая 2008 г. В 2 т. - Смоленск: Универсум, 2008. Т. 1 С.100-107.

6. Виничук, Н.В. Психосемантическое исследование счастья: i на примере китайских студентов [Текст] / Н.В. Виничук. // Актуальные проблемы этнопсихологии в контексте культурно-экономического сотрудничества со странами Азиатско-Тихоокеанского региона: сб. науч. статей междунар. научн.-практ. конф. 23-24 мая 2008 г. В 2 т. - Хабаровск: Изд-во ДВГУПС, 2008. - Т. 2. С. 89-95.

7. Виничук Н.В. Психосемантическое исследование счастья и субъективного благополучия: на примере российских студентов [Текст] / Н.В. Виничук. // Актуальные проблемы клинической и прикладной психологии. Материалы Второй Межрегиональной научно-практической конференции с международным участием. - Владивосток, 2008. - С. 72-76.

Объем и структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы и приложений, иллюстрирована таблицами и рисунками. Основное содержание работы изложено на 173 страницах.

Заключение диссертации научная статья по теме "Общая психология, психология личности, история психологии"

Выводы по второй главе:

1. Счастье — психологически более широкое понятие, чем благополучие. В понимании счастья больше выражен эмоциональный (аффективный) компонент, а в субъективном благополучии - когнитивный и поведенческий. Субъективное благополучие в обыденном сознании выступает более четко, конкретно и больше связывается с внешними параметрами качества жизни, нежели счастье. Можно предположить, что человек может быть счастлив в определенном временном пространстве (мгновенно), даже не осознавая, не чувствуя себя благополучным.

2. Психосемантический анализ представлений о счастье китайских студентов выявил, что для китайских молодых людей характерно проявление себя в обществе через признание и уважение, которое достигается образованием, творческой самореализацией и почитанием родителей. Это «коллективистское» счастье, которое не зависит от материального положения и мнимой свободы от людей. Для китайцев нет проблемы поиска смысла жизни, как у русских, потому что основы жизнеустройства сформированы много веков назад и существенно не менялись на протяжении истории.

3. Психосемантический анализ представлений о счастье российских студентов показал, что для русских молодых людей характерно проявление себя как личности, которое возможно через независимость, свободу выбора и действий и материальное благополучие. Это «индивидуалистское» счастье. Несмотря на исторически коллективистское проживание русских, обширная территория России позволяла не жить большой плотностью. И современные западные индивидуалистские ценности благотворно ложатся на эту почву. Общество для современного российского молодого человека - это семья и достаточно узкий круг близких друзей, которых «не может быть много» («Старый друг лучше новых двух»). И китайские, и российские этнопсихологические особенности сформированы в процессе культурно-исторического развития.

4. При существующих психосемантических различиях представлений о счастье китайских и российских студентов, нами было выявлено 6 общих дескрипторов в групповых семантических универсалиях: семья, взаимопонимание в семье, родители, здоровье близких, личное здоровье и хорошая погода. Эти дескрипторы мы назвали полиэтническими. Они отражают общечеловеческие ценности семьи. При этом дескриптор «хорошая погода» большинством признается незначимым. Т.е. и у китайских, и у российских студентов счастье не зависит от погодных условий. Известно, что от погоды может зависеть настроение. Полученный нами факт может указывать на многогранность понятия счастья, и некорректность его рассмотрения лишь как единицу аффективной сферы. Сравнение факторных структур выявило два общих фактора, полностью совпадающие по совокупным шкалам: «Любовь» и «Природное». Любовь обычно включает чувство сильной привязанности, интимности, глубокой заботы о благополучии любимого. Ценность любви в ранней молодости, безусловно, является транскультурной ценностью. 1

5. В представлении картины мира «счастливых» студентов, можно выделить следующие особенности: мир - это позитивный образ; мир - это реальность; мир — это желаемое будущее. «Счастливые» студенты изображают мир как «желаемое будущее» без общемировых проблем (война, наркотики, экологические проблемы). Они верят в то, что это может быть, в то время как большинство «несчастливых» наоборот изображают мир в еще более худшем положении (плохая экология, войны, насилие).

6. Для «счастливых» характерно целостное и позитивное восприятие времени, отсутствие застревания в одном из них. «Счастливые», как правило, изображают себя в реальном образе (либо в этнически позитивных образах) и реальных ситуациях. «Несчастливые» реже изображают себя на рисунке, чаще в негативных образах. «Счастливые» студенты не абстрагируют образы времен, они в них включены, т.е. они видят себя во времени, они проживают его сами, а не выступают в качестве наблюдателя, что более свойственно «несчастливым». Изображения прошлого, настоящего и будущего «счастливых» студентов содержат дескрипторы полученных семантических универсалий счастья. Т.е. то, что важно для счастья представляется в образах прошлого, настоящего и будущего, как уже имевшего место, проживаемого и ожидаемого (планируемого). I

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проблема счастья имеет философские корни и насчитывает сотни определений. В настоящее время счастье как психологический феномен рассматривается с трех основных позиций: как удовлетворенность жизнью, как ценность (цель или результат деятельности), как позитивное аффективное состояние. Основными подходами к пониманию счастья являются: гедонистический и эвдемонистический.

Факторы (объективные и субъективные), влияющие на счастье, являются детерминантами разного уровня и направленности. И ни одна детерминант не является доминирующей, а вносит свой более или менее значительный вклад в общий индекс счастья.

Представления о счастье имеют не только личностную, но и этнокультуральную природу. Стержневым теоретическим положением в этнокультурной парадигме развития можно считать следующее: этнокультурный мир служит для человека средством развития его этнической индивидуальности, сущность которого определяется индивидуальностью этнокультуры и этнокультурой индивидуальности [131]. Но, несмотря на явные национальные различия в обретении счастья, обнаруживаемые исследователями, однозначно проинтерпретировать полученные результаты не удается. Поэтому очень важным является интеграция различных методов (количественных и качественных) в кросс-культурных и этнопсихологических исследованиях, которые помогут определить причину возникновения этнических и культурных различий.

В нашем исследовании нас интересовали этнопсихологические различия представлений о счастье, субъективная сторона счастья и благополучия, отражающаяся в картине мира и восприятии времени. На переживание счастья (или несчастья) и благополучия (или неблагополучия) влияют различные стороны бытия человека, в нем слиты многие особенности отношения человека к себе и окружающему миру. Эти особенности проявляются в образе мира и времени. Осознаваемый уровень представлен в семантическом пространстве «счастья» китайских студентов, семантических пространствах «счастья» и «субъективного благополучия» российских студентов.

Результаты ассоциативного эксперимента показывают, что при анализе смысловых нагрузок дескрипторов у российских и китайских девушек и юношей на слово-стимул «счастье» проявились следующие особенности. Во-первых, личное благополучие и счастье у китайцев в большей степени связано с благополучием коллектива. Это можно объяснить тем, что Китай является коллективистским обществом. В индивидуалистских обществах, к которым в настоящее время, на наш взгляд, относится Россия, напротив, люди принадлежат к нескольким различным группам; здесь нет единообразия, строго установленного сотрудничества и социальной поддержки. Здесь более важен факт наличия семьи и друзей, с которыми налажено взаимопонимание. Во-вторых, то же касается стремления к карьерному росту. У русских - ориентация на личную карьеру, у китайцев стремление к карьерному росту качественно другое: они больше ориентированы на признание и служение обществу. В-третьих, в понимании субъективного благополучия и счастья у русских молодых людей больше условностей и абстракции, чем у китайских молодых людей. Это может являться базовой причиной того, что по результатам многих исследований удовлетворенности жизнью Россия сильно уступает Китаю.

Сравнительный анализ дескрипторов, полученных на слова-стимулы «счастье» и «субъективное благополучие» выявил следующее. Во-первых, на слово-стимул «счастье» получено на 30% больше ассоциаций, что соответствует более высокому энергетическому уровню понятия. Во-вторых, в понимании счастья больше выражен эмоциональный (аффективный) компонент, а в субъективном благополучии - когнитивный и поведенческий (конотативный). В-третьих, на слово-стимул «счастье» получены дескрипторы, значимо не представленные в «благополучии», которые мы объединили в темы «Природные явления» («солнце», «дождь», «море», тепло», «звездное небо», «зимой упасть в сугроб, а потом руками на снегу сделать ангела или стрекозу») и «Мгновенное» («миг», «мгновение», «ускользает из рук»). В свою очередь, в «благополучии» достаточно значимо представлены дескрипторы, объединенные в тему «Общество и государство» («стабильность», «гордость за Родину»). Субъективное благополучие в обыденном сознании выступает более четко, конкретно и больше связывается с внешними параметрами качества жизни, нежели счастье. При этом счастье здесь выступает как аффективный компонент (тема «Состояния»). Можно предположить, что человек может быть счастлив в определенном временном пространстве (мгновенно), даже не осознавая, не чувствуя себя благополучным.

Групповой семантической универсалией оценки представлений о счастье китайских студентов при 10% интервале допуска (90 % уровень частоты встречаемости) являются следующие дескрипторы: семья, родители, здоровье близких, взаимопонимание в семье, благополучие близких, личное здоровье, хорошая погода. Полученная универсалия отражает значимость для китайцев семьи. Это связано с тем, что социально-семейный строй традиционного Китая всегда был ориентирован на нормы общепризнанного и общепочитаемого культа предков. Родители заботятся о детях, и дети обязаны заботиться о родителях в старости. И сейчас культ семьи в представлениях современных китайцев занимает первостепенное место. Факторная структура «счастья» включает 15 факторов, которые выражают этнические особенности, сформированные в процессе богатой истории, культуры и философии Китая. Простые китайцы привыкли считать, что счастье зависит не от внешних обстоятельств, а от них самих. В результате конкретность мышления, склонность к детализации, уточнению, прагматизм, неприхотливость, умеренность, приспособляемость, смирение перед трудностями, культ предков, чувство долга и умение наслаждаться жизнью стали целым комплексом взаимосвязанных черт их национального характера. И каждый из них, являясь частицей общества, создает свою счастливую жизнь и жизнь общества в целом. Как гласит китайская поговорка: «Счастье - это когда есть, кого любить, что делать и на что надеяться». У русских счастье другое, хоть и имеет схожие черты.

Групповой семантической универсалией оценки представлений о счастье российских студентов при 10% интервале допуска (90 % частоты встречаемости) являются следующие дескрипторы: любовь, жизнь, взаимопонимание/гармония в семье, смысл жизни, родители, семья, интересная жизнь, уверенность в себе, личное здоровье, здоровье близких, удовлетворенность собой, самореализация, совпадение желаний и возможностей, хорошая погода. Как мы видим, наиболее важным для российской молодежи в достижении счастья является потребность в любви, которая детерминирована не только возрастом, но и психологией русских. Причем существенных различий в оценках этого дескриптора между юношами и девушками не обнаружено. Здесь поразительно ярко проявляются этнически сформированные ценности (душевность, потребность во взаимопонимании, внутреннее удовлетворение). Формирование индивидуализма в России приводит к тому, что каждый все более остро осознает и ощущает важность «самореализации», «уверенности в себе» и «совпадении желаний и возможностей». Это условия современной российской жизни особенно актуальны для молодых людей, для осуществления их желания прожить «интересную жизнь». Это и есть представление о счастье. Для русского человека остается крайне важным полнота («жизнь»), насыщенность («интересная жизнь») и осмысленность жизни. Эти этнопсихологические особенности выявляются и в представлении о субъективном благополучии.

Групповой семантической универсалией оценки представлений о субъективном благополучии российских студентов при 10% интервале допуска (90% частоты встречаемости) являются 3 дескриптора: уверенность в себе, свобода, общение с животными. Данная семантическая универсалия включает дескрипторы внешних и внутренних условий благополучной жизни. Понимание благополучия, прежде всего, связано с уверенностью в себе и свободой. На наш взгляд, это слияние современных условий жизни и этнопсихологических особенностей русских. «Уверенность в себе» и «свобода» - это фундамент, на котором строится успех, достаток, положение в обществе, и внутреннее равновесие и гармония. Дифференциация представлений о счастье и субъективном благополучии выявляется в факторных пространствах.

Факторная структура «счастья включает 15 факторов, а «субъективного благополучия» - 10 факторов, которые отражают психологические характеристики русских: эмоциональность, импульсивность, чувственное восприятие жизни, свобода личности, ценность семьи, потребность во взаимопонимании, ориентация на общество, доброжелательность, приоритет эмоциональных ценностей перед материальными. Эти национальные черты проявляются в детерминации счастья и субъективного благополучия российской молодежи. Счастье и благополучие включают в себя самые разные по психологическому содержанию и предметной направленности жизненные блага и духовно-нравственные ориентации, которые определенным образом соотнесены и структурированы в обыденном сознании. При сравнении семантических универсалий не обнаружено схожих дескрипторов. Это указывает на дифференцированное понимание счастья и субъективного благополучия российских студентов. Но при сравнении факторных структур можно наблюдать некоторые идентичные факторы: «Расширенная семья» (Счастье) и «Семья» (СБ); «Творческая самореализация» (Счастье) и «Свободная самореализация» (СБ); «Статус и материальное благополучие» (Счастье) и «Власть и деньги» (СБ), «Карьера» (СБ). В структуре субъективного благополучия не проявились такие факторы счастья, как «Любовь», «Общий позитив», «Смысл жизни», что может еще раз подтверждать аффективную, внутреннюю направленность счастья. В факторной структуре «СБ» отсутствует отдельным фактором эмоциональный компонент, который представлен в факторе «счастья» - «Эмоциональный комфорт», что отражает многогранность понятия счастье. Эмоциональные компоненты в факторной структуре «СБ» присутствуют, но включены в факторы: «Душевность» (радость), «Равновесие» (душевное равновесие/гармония), «Природное» (спокойствие).

Факторная структура «счастья» более объемна, чем факторная структура «субъективного благополучия». Можно предположить, что благополучие в сознании российских студентов выступает конкретнее, нежели счастье. Для счастья, как психологического феномена нужно гораздо больше, чем для благополучия. И в отличие от китайского языка, где «счастье» и «благополучие» являются одним и тем же словом («си фу»), в русском языке, как показало наше исследование, это частично дифференциальные понятия. Счастье включает больше психологические детерминанты (удовлетворенность собой, смысл жизни, любовь), а благополучие - социальные детерминанты (дом, деньги/достаток, успешность).

Следует заметить, что, несмотря на изменения в российском обществе ценностных установок и доминирование ориентации на экономическое благополучие, счастье и субъективное благополучие в большей степени семантически связаны с внутренним миром молодых людей. Личная свобода, уверенность, душевное равновесие, взаимопонимание, любовь, радость и смысл жизни более значимы, чем внешние материальные блага.

При сравнении семантических универсалий «счастья» на 90% уровне частоты встречаемости выявлены 6 общих дескрипторов: семья, взаимопонимание в семье, родители, здоровье близких, личное здоровье и хорошая погода. Эти дескрипторы мы можем назвать полиэтническими. Они отражают общечеловеческие ценности семьи. При этом дескриптор «хорошая погода» большинством признается незначимым. Т.е. и у китайских, и у российских студентов счастье не зависит от погодных условий. Известно, что погода влияет на настроение. Полученный нами факт может указывать на некорректность изучения счастья лишь как единицу аффективной сферы. При сравнении факторных структур обнаружены два общих фактора, полностью совпадающие по совокупным шкалам: «Любовь» и «Природное». Ценность любви в ранней молодости, безусловно, является транскультурной ценностью.

Выявленные детерминанты счастья китайских и российских студентов отражаются в образе мира, который представлен в виде картины мира, и представлении о времени, которое отражено в проективных рисунках. В результате исследования картины мира в рисунках китайских студентов проявились следующие особенности: 1) приоритет семейно-родственных отношений; 2) положительные эмоции и чувства; 3) важность материального благополучия, качества жизни, как отражение экономического развития китайского общества; 4) активный труд и пассивный отдых; 5) чувство единения, сплоченности, иерархии в сфере общества и общественных отношений т.е. соблюдение долга, говорит о сохранении конфуцианских основ в китайском этническом сознании; 6) чувство патриотизма и гордость за свою страну; 7) дуализированная концепция Инь - Ян как целостная картина мира, отражена в делении образов на противоположные части; 8) созерцательность восприятия. Китайский язык, пользующийся иероглифической письменностью, имеет в своей основе конкретное, чувственное изображение понятия. Она оперирует образами. И эта образность, чувственность и конкретность отражается в целостной этнической «картине мира» китайских студентов. В целом, образность и бинарность изображений присутствуют и в картине мира российских студентов. В этих рисунках мы обнаружили следующие особенности: 1) чувственность, метафоричность и глобальность восприятия; 2) значимость взаимоотношений с противоположным полом; 3) аполитичность и отсутствие общей идеологии.

Этнические особенности проявляются и в представлении прошлого, настоящего и будущего. Китайцы воспринимают будущее более конкретно и реалистично, чем русские. Для китайских студентов будущее - это осуществленная мечта. Чаще всего оно реально: работа в крупной организации; замужество; работа по профессии и т.п. У русских будущее, как правило, изображается метафорично. Также в рисунках китайцев наблюдается связь между прошлым и будущим, которые изображаются позитивно, а настоящее в таких случаях носит либо нейтральный, либо тоскующий характер. Это мы связываем с тем, что китайские студенты находятся вдали от родного дома. В рисунках прослеживается тоска по родителям, друзьям, любимым людям. То есть они воспринимают настоящую учебу, как необходимую ступень к счастливому будущему. Иногда эта тенденция воспринимается как отсутствие настоящего. Настоящее - лишь переход от прошлого к будущему. Эта тенденция наблюдается у всех китайских студентов, а у российских студентов - только у «неблагополучных». Нейтрализация настоящего может быть также связана с возрастными особенностями. Молодые находятся в поиске себя, своего жизненного пути (иногда в рисунках настоящего мы видим изображение от двух до множества дорог), поэтому для них настоящая жизнь - это будущая жизнь. Даже в любительской поэзии молодых людей настоящее пронизано тоской, мукой, а будущее наполнено свободой, исполнением мечтаний и счастьем.

В представлении картины мира «счастливыми» студентами, можно выделить следующие особенности: мир - это позитивный образ; мир - это реальность; мир - это желаемое будущее. «Счастливые» студенты изображают мир как «желаемое будущее» без общемировых проблем. Они верят в то, что это может быть, в то время как большинство «несчастливых» наоборот представляют мир в еще более худшем положении.

Для «счастливых» характерно целостное и позитивное восприятие времени, отсутствие застревания в одном из них. «Счастливые», как правило, изображают себя в реальном образе либо в этнически позитивных образах. «Несчастливые» реже изображают себя на рисунке, чаще в негативных образах. «Счастливые» студенты не абстрагируют образы времен, они в них включены, т.е. они видят себя во времени, они проживают его сами, а не выступают в качестве наблюдателя, что более свойственно «несчастливым». Изображения прошлого, настоящего и будущего «счастливых» студентов содержат дескрипторы полученных семантических универсалий счастья. Т.е. то, что важно для счастья представляется в образах прошлого, настоящего и будущего, как уже имевшего место, проживаемого и ожидаемого (планируемого). Таким образом, счастье, как психологический феномен, отражается в картине мира (образе мира) и времени. Образ мира как индивидуализированная культурно - историческая основа восприятия и субъективная прогностическая модель будущего, проявляет этнические и личностные детерминанты счастья. Человек переживает и осознает время с помощью культурно-исторических средств его измерения и отражения. Счастье приобретает свой смысл только в соотношении с масштабом целостной человеческой жизни - в единстве ее прошлого и настоящего, но и будущего.

Итак, счастье - это психологический феномен, характеризующийся удовлетворенностью и осмысленностью жизнедеятельности человека, доминированием позитивного эмоционального состояния, целостным восприятием времени, положительным отношением к себе и окружающему миру. Счастье включает эмоциональный, когнитивный и поведенческий компоненты.

Субъективное благополучие относится как к общим устойчивым аффективным состояниям эмоционального комфорта, так и к когнитивным состояниям удовлетворенности жизнью. При этом на субъективное благополучие и счастье, их качество, смысл и детерминанты, существенно влияет этническое сознание, культура и психологические особенности возраста. Перспективной остается проблема качественного исследования счастья: его детерминант и особенностей переживания.

Расширение представлений о счастье, как этнопсихологическом предмете исследования, будет способствовать построению комплексной, системной модели данного психологического феномена, повышению компетентности современного человека в отношении счастья, построению индивидуальных стратегий благополучной, счастливой жизни, а также поиску кросс-культурных, межэтнических компонентов счастья.

Список литературы диссертации автор научной работы: кандидата психологических наук, Виничук, Наталья Владимировна, Хабаровск

1. Абрамова, H.A. Традиционная культура Китая и межкультурное взаимодействие (социально-философский аспект) Текст. / H.A. Абрамова, -Чита: ГТУ, 1998.-303 е., С. 179

2. Абульханова, К.А. Стратегия жизни Текст. / К.А. Абульханова. М.: Мысль, 1991.-299 с.

3. Абульханова К. А., Воловикова М.И., Елисеев В. А. Проблемы исследования индивидуального сознания Текст. / К.А. Абульханова, М.И. Воловикова, В.А. Елисеев. // Психологический журнал, 1991, том 21, №4. С.27-40

4. Анохин, П.К. Эмоции Текст. / Петр Кузьмич Анохин. // Психология эмоций. Тексты. 2-е изд./ Под ред. В.К. Вилюнаса, Ю.Б. Гиппенрейтер. М.: Изд-во Моск. ун-та. 1993. С.181-187

5. Аргайл, М., Психология счастья Текст. / М.Аргайл. 2-е. - СПб.: Питер, 2003. - 271 е.: ил. - (Мастера психологии»).

6. Аронсон, Э. Общественное животное. Введение в социальную психологию / Пер. с англ. М.А. Ковальчука под ред. B.C. Магуна Текст. / Эллиот Аронсон. -М.: Аспект Пресс, 1998. С. 394-403.

7. Баронин, A.C. Этническая психология. Текст. / Анатолий Станиславович Баронин. Киев: Тандем, 2000. - 264 с.

8. Бергсон, А. Смех. Текст. / Анри Бергсон. // Психология эмоций. Тексты. 2-е изд./ Под ред. В.К. Вилюнаса, Ю.Б. Гиппенрейтер. М.: Изд-во Моск. унта. 1993. С. 196-202

9. Блонский, П. П. Избранные психологические произведения Текст. / Блонский П.П. М„ 1964, С. 534.

10. Бороноев, А.О., Смирнов, П.И. Русские и судьба России (опыт этнонсихологического исследования Текст. / А.О. Бороноев, П.И. Смирнов // Введение в этническую психологию / Под ред. Ю.А. Платонова. Спб.: Изд;-во Петерб. ун - та, 1995, с. 67-80.

11. Бреслав, Г.М. Психология эмоций / Г.М. Бреслав. 2-е изд., стер. - М.: Смысл: Издательский центр «Академия», 2006. - 544 с.

12. Бромлей, Ю.В. Этнос и этнография Текст. / Ю.В. Бромлей. М.: Наука, 1973. - 283 с.

13. Бююль Ахим, Цёфель Петер SPSS: искусство обработки информации. Анализ статистических данных и восстановление скрытых закономерностей : Пер. с нем. Текст. / Ахим Бююль, Петер Цёфель СПб.: ООО «ДиаСофтЮП», 2005 - 608 с.

14. Вайзер, Г.А. VII Симпозиум «Психологические аспекты смысла жизни, акме и счастья» Текст. / Г.А. Вайзер. // Психологический журнал, 2001, том 22, №6. С.117-121

15. Вайзер, Г.А. Психологические аспекты смысла жизни и акме Текст. / Г.А. Вайзер. // Вопросы психологии. 2000. №4. С. 136-140

16. Василюк, Ф.Е. Психология переживания. Текст. / Ф.Е. Василюк М.: Изд-во Московского ун-та, 1984. - 200 с.

17. Василюк, Ф. Е. Структура образа Текст. / Ф.Е. Василюк // Вопросы психологии. 1993. - № 5. - С. 5 - 19.

18. Воловикова, М.И. Первая книга о счастье в отечественной психологии Текст. / Маргарита Иосифовна Воловикова // Психологический журнал,2002, том 23, № 3. С.136-144

19. Волочков, A.A., Ермоленко Е.Г. Ценностная направленность личности как выражение смыслообразующей активности Текст. / A.A. Волочков, Е.Г. Ермоленко // Психологический журнал. 2004. Т. 25. № 2. - С. 17-26.

20. Выготский, JI.C. Мышление и речь.Текст. /Лев Семенович Выготский. -М.: Лабиринт, 1999. 352 с.

21. Выготский, Л.С. История развития психических функций. Текст. / Лев Семенович Выготский. / Психология [Сборник] М.: ЭКСМО-Пресс, 2002. -С. 512-755

22. Гостев, A.A. Психология вторичного образа. Текст. / A.A. Гостев. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2007. - 512 с.

23. Гусев, А. Н., Измайлов Ч. А., Михалевская М. Б. Измерение в психологии: общий психологический практикум. Текст. / А.Н. Гусев, Ч.А. Измайлов, М.Б. Михалевская. М.: Смысл, 1997. - 287 с.

24. Гусельцева, М.С. Категория культуры в психологии и гуманитарных науках Текст. / М.С. Гусельцева // Вопросы психологии. 2006. №4. С.3-14

25. Гуревич, А.Я. Культурология. Учебное пособие Текст. / А.Я Гуревич. -М., 1998.-286 с. С.17-18

26. Давыдов, A.A. Индекс социального неблагополучия Текст. / A.A. Давыдов. // Социологические исследования. 1995. №10. С. 118-128

27. Джидарьян, И.А. Представление о счастье в российском менталитете. Текст. / Инна Аршавировна Джидарьян. СПб.: Алетейя, 2001.

28. Джидарьян, И.А. Счастье в представлениях обыденного сознания Текст. / Инна Аршавировна Джидарьян. // Психологический журнал, 2000, том 21, № 2. С.40-48.

29. Джидарьян, И.А. Представление о счастье в русском менталитете Текст. / Инна Аршавировна Джидарьян. // Психологический журнал, 1997, том 18, №3. С. 13-25

30. Дидро Д. Сочинения. Текст. / Д. Дидро. В 2 т. М., 1986. Т.1 С. 533

31. Додонов, Б.И. Эмоция как ценность Текст. / Борис Игнатьевич Додонов. М., Политиздат, 1978. 272 с. С. 109-144

32. Донцов, А.И., Стефаненко, Т.Г., Уталиева, Ж.Т. Язык как фактор этнической идентичности Текст. / А.И. Донцов, Т.Г. Стефаненко, Ж.Т. Уталиева // Вопросы психологии. 1997. - № 4. - С. 75-86.

33. Ермолаев, О.Ю. Математическая статистика для психологов: Учебник / Олег Юрьевич Ермолаев. М.: Московский психолого-социальный институт: Флинта, 2002. - 336 с. С. 164-167

34. Ешич, М.Б. Перед историческим выбором: к вопросу о толерантном этносознании и преодолении злой этноисторической памяти Текст. / М.Б. Ешич // Мир психологии. 2001. - № 4. - С. 127-134

35. Зараковский, Г.М. I Международная конференция «Качество жизни и психология» Текст. / Г.М. Зараковский. // Психологический журнал, 2005, том 26, №5, с. 110-115

36. Здравомыслов, А.Г. Этнополитические процессы и динамика национального самосознания россиян Текст. / А.Г. Здравомыслов. // Социологические исследования. 1996. - № 12. - С. 23-32.

37. Зинченко, В.П. Миры сознания и структура сознания Текст. /В.П. Зинченко. // Вопросы психологии. 1991. № 2. - С. 15-36.

38. Зинченко, В.П., Мамардашвили, М.К. Проблема объективного метода в психологии Текст. / В.П.Зинченко, М.К. Мамардашвили // Вопросы философии. 1977. - № 7. - С. 111 -125.

39. Иванова, Т.В. Изучение этнических стереотипов с помощью проективных рисунков Текст. / Т.В. Иванова. // Вопросы психологии. 1998. №2. С. 71-82

40. Изард, К.Э. Психология эмоций Текст. / К.Э. Изард / Пер. с англ. -СПб.: Издательство «Питер», 1999. 464 е.: ил (Серия «Мастера психологии»).

41. Ильин, Е.П. Эмоции и чувства Текст. / Е.П. Ильин- СПб: Питер, 2001. -752 е.: ил. (Мастера психологии»).

42. Калмыкова, Е.С., Ващенко, А.П., Р. Дальбендер, Д. Покорны Интрапсихические модели межличностного взаимодействия Текст. / Е.С. Калмыкова, А.П. Ващенко, Р. Дальбендер, Д. Покорны // Психологический журнал, 1997, том 18, № 3, С.58-73

43. Корж, H.H., Пенова, И.В., Сафуанова, О.В. Денотативные значения цветонаименований Текст. / H.H. Корж, И.В. Пенова, О.В. Сафуанова. // Психологический журнал, 1991, том 21, №4. С.69-79

44. Коул, М. Культурно-историческая психология: наука будущего Текст. / Майкл Коул. М.: Когито-Центр, Институт психологии РАН, 1997. - 432 с.

45. Кочетков, В.В. Психология межкультурных различий Текст. / В.В. Кочетков. М.: ПЕР СЭ, 2002. - 416 с.

46. Крысько, В.Г. Этническая психология: Учеб. Пособие для студ. высш. учеб. заведений.- 2-е изд., стереотип. Текст. / В.Г. Крысько. М.: Издательский центр «Академия», 2004. - 320 с.

47. Куликов, JI.B. Психология настроения. Текст. / JI.B. Куликов. СПб.: Прайм-ЕВРОЗНАК, 2002.

48. Кукушин, B.C., Столяренко, Л.Д. Этнопедагогика и этнопсихология. Текст. / B.C. Кукушин, Л.Д. Столяренко. Ростов-на-Дону: Феникс, 2000. -448 с.I

49. Лебедева, Н.М. Ценностно-мотивационаая структура личности в русской культуре Текст. / Н.М. Лебедева // Психологический журнал, 2003, том 22, № 3. С.26-36

50. Лебедева Н.М., Татарко А.Н., Чирков В.И., Лю Ц. Культурно-психологические особенности отношения к здоровью русских и китайских студентов Текст. / Н.М. Лебедева, А.Н. Татарко, В.И. Чирков, Ц. Лю. // Психологический журнал, 2007, том 28, №4. С. 64-74

51. Леонтьев, А.Н. Избранные психологические произведения. В 2-х т.т. Т.1. Текст. / А.Н. Леонтьев. М.: Педагогика, 1983. 320 с.

52. Леонтьев, А.Н. Психология образа Текст. / А.Н. Леонтьев. // Вестник МГУ. Серия 14. - Психология. - 1979. - №2. - С. 3 - 13.

53. Леонтьев, А.Н. Образ мира Текст. / А.Н. Леонтьев // Избранные психол. произв: В 2-х т. т. I.-M.: Педагогика, 1983.-С. 251-261.

54. Леонтьев, А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. Текст. / А.Н. Леонтьев М.: Педагогика, 1977. - 304 с. С.197-198

55. Леонтьев, A.A. Культуры и языки народов России, стран СНГ и Балтии: Учебно-справочное пособие. Текст. / A.A. Леонтьев М.: Московский психолого-социальный институт: Флинта, 1998. - 312 с.

56. Леонтьев, Д.А. Психология смысла: природа, строение и динамика смысловой реальности. Текст. / Д.А. Леонтьев. 3-е изд., доп. - М.: Смысл, 2007.-511 с.

57. Леонтьев, Д.А. Значение и личностный смысл: две стороны одной медали Текст. / Д.А. Леонтьев. // Психологический журнал. 1996. - Т. 17. -№ 5. -С. 19-30.

58. Лук, А.Н. Эмоции и личность. Текст. / А.Н. Лук. М.: Знание, 1982. 176 с. С. 53-57.

59. Луцковская, С.Д. Представление о времени в опыте дошкольников Текст. / С.Д. Луцковская // Вопросы психологии. 2000. №4. С. 19-20

60. Майерс, Д. Социальная психология Текст. / Дэвид Майерс. пер. с англ. - СПб.: Питер, 1996. С.535-536

61. Мамардашвили, М.К. Сознание как философская проблема Текст. / М.К. Мамардашвили // Вопросы философии. 1990. - № 10. - С. 3-18.

62. Мацумото, Д. Психология и культура Текст. / Дэвид Мацумото / под ред. Д. Мацумото. СПб: Питер, 2003. - 718 е.: ил. - (Серия «Мастера психологии»). С. 121

63. Муздыбаев, К. Измерение надежды Текст. / К. Муздыбаев. // Психологический журнал, 1999, том 20, №4. С. 26-35.

64. Мухина, B.C. Личность и этносы в условиях столкновения цивилизаций Текст. / B.C. Мухина // Мир психологии. 2001. - № 4 - С. 114-127.

65. Нарышкин, A.B. Строение образа мира человека и соотношение понятий «знак-символ» и «значение-смысл» » Текст. / A.B. Нарышкин // Вопросы психологии. 2005. - № 1. - С. 88-99

66. Наследов, А.Д. Математические методы психологического исследования. Анализ и интерпретация данных. Учебное пособие. 3-е изд., стереотип. СПб.: Речь, 2007. - 392

67. Налчаджян К.А. Этническое самосознание и его подструктуры на примере армянского этноса Текст. / К.А. Налчаджян. // Вопросы психологии. 2006. №5. С. 84-87

68. Невилл, Р. Китайская философия в современном мире Текст. / Р. Невилл // Проблемы Дальнего Востока. 1996. № 4. С. 49-55.

69. Нежурина-Кузничная, Н.Ю. Популярная этнопсихология. Текст. / Н.Ю. Нежурина-Кузничная. Мн., : Харвест, 2004. - 384 с.

70. Новейший философский словарь / 2-е изд., переребот. и дополн. М.: Интерпрессервис; Книжный дом, 2001. - 1280 с. С.666

71. Общие знания по культуре Китая. Текст. / The Overseas Chinese Office of the State Council. 2006. C. 14-19, 23-24.

72. Общие знания по истории Китая. Текст. / The Overseas Chinese Office of the State Council. 2006. C.8-9, 26-27.

73. Обухов, A.C. Исторически обусловленные модификации образа мира Текст. / A.C. Обухов. // Развитие личности, 2003, №4. С.51-68

74. Ожегов, С.И., Шведова, Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений Текст. / С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 4-е изд., дополненное. М.: Азбуковник, 1999 - 944 с.

75. Орлов, А.Б. Гуманизм с лицом культурно-антропологического прототипа: российский вариант Текст. / А.Б. Орлов. // Вопросы психологии. 1999. №2. С. 87-90

76. Петренко, В.Ф. Основы психосемантики: Учебное пособие. Текст. /

77. В.Ф. Петренко. Смоленск: Изд-во СГУ, 1997. - 400 с.

78. Петренко, В.Ф., Сапсолева, О.Н. Психосемантический анализ художественного фильма «Сибирский цирюльник» Текст. / В.Ф. Петренко, О.Н. Сапсолева//Вопросы психологии. 2005. - № 1. - С. 56-72

79. Поддьяков, А.Н. Образ мира и вопросы сознательности учения: современный контекст Текст. / А.Н. Поддьяков // Вопросы психологии. -2003. № 2. - С. 122-125

80. Попов, Б.Н. Взаимосвязь категорий счастья и смысла жизни Текст. / Борис Николаевич Попов. М.: Издательство «наука», 1986. - 93 с.

81. Прохоров, А.О., Прохорова, Д.А. Семантические пространства психических состояний Текст. / А.О. Прохоров, Д.А. Прохорова // Психологический журнал, 2001, том 22, № 2. С. 14-26

82. Психология человека от рождения до смерти. Полный курс психологии развития. Под редакцией члена-корреспондента РАО A.A. Реана Текст. — СПб.: «прайм-ЕВРОЗНАК», 2003. С. 264-265

83. Пучкова, Г.Л. Субъективное благополучие как фактор самоактуализации личности Текст. / Галина Леонидовна Пучкова. Диссертация на соискание ученой степени кандидата психологических наук. Хабаровск, 2003. С. 42-45

84. Резников, E.H. Методические проблемы этнической психологии. Текст. / E.H. Резников. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2005. - 240 с.

85. Романова, Е.С., Потемкина С.Ф. Графические методы в психологической диагностике. Текст. / Е.С. Романова, С.Ф. Потемкина. М.: Дидакт, 1992. -256 е., илл. С. 116-145

86. Рубинштейн, С. JL Основы общей психологии. Текст. / Сергей Леонидович Рубинштейн. СПб.: Питер Ком, 1998. - 688 с. С. 306-369

87. Рубинштейн, C.JI. Эмоции Текст. / Сергей Леонидович Рубинштейн // Психология эмоций. Тексты. 2-е изд. / Под ред. В. Вилюнаса, Ю. Гиппенрейтер. [Текст] / В. Вилюнас, Ю. Гиппенрейтер М.: Изд-во Моск. ун-та, 1993.-С. 160-170

88. Селигман, Мартин Э.П. Новая позитивная психология: Научный взгляд на счастье и смысл жизни / Пер. с англ. Текст. / Мартин Селигман М.: Издательство «София», 2006. - 368 с.

89. Серкин, В.П. Пять определений понятия «образ мира» Текст. / Владимир Павлович Серкин // Вестник МГУ. Сер. 14.Психология. 2006. № 1.С.11-19.

90. Серкин, В.П. Методы психосемантики: Учеб. пособие для студентов вузов / Текст. / Владимир Павлович Серкин. М.: Аспект Пресс, 2004. - 207 с. С.61

91. Сидоренко, Е.В. Методы математической обработки в психологии. Текст. / Елена Сидоренко. СПб.: ООО «Речь», 2000. - 350 е., ил.

92. Сидоренков, A.B. Христианские ценности и социализация молодежи в современной России Текст. / A.A. Сидоренков. // Вопросы психологии. 2000. №5. С.48-56

93. Силласте, Г.Г. Эволюция духовных ценностей россиянок в новой социокультурной ситуации Текст. / Г.Г. Силласте. // Социологические исследования. 1995. №10. С.88-95

94. Симонян, Р.Х. Перемены в массовом сознании российской диаспоры в странах Балтии Текст. / Р.Х. Симонян // Психологический журнал. 2004. Т. 25. № 2. - С.43-54

95. Симпкинс, Александер С., Симпкинс, Аннелен Конфуцианство Текст. / Александер С. Симпкинс, Аннелен Симпкинс / Перев. С англ. М.: ООО Издательский дом «София», 2006. - 192 с.

96. Слободчиков, В.И., Исаев Е.И., Введение в психологию субъективности. Учебное пособие для вузов. Текст. / В.И. Слободчиков, Е.И. Исаев. Москва:. "ШКОЛА-ПРЕСС", 1995 С.121-130

97. Созонтов, А.Е. Гедонистический и эвдемонистический подходы к проблеме психологического благополучия. Текст. / А.Е. Созонтов // Вопросы психологии. №4, 2006. С.105-114

98. Соколова, М.В. Шкала субъективного благополучия. Текст. / М.В. Соколова. Ярославль, 1996. 21 с.

99. Солдатова, Г.У. Психология межэтнической напряженности. Текст. / Г.У. Солдатова. М.: Смысл, 1998. 389 с.

100. Соловьев, В.М. Тайны русской души. Вопросы. Ответы. Версии / Текст. / В.М. Соловьев. М.: Рус. яз. курсы, 2002. - 200 с.

101. Соловьева, C.J1. Кризисная психология. Текст. / Светлана Леонидовна Соловьева. М.: ACT; СПб.: Сова, 2008. - 286 с.

102. Сонин, В.А. Личность. Поведение. Смысл бытия. (Психолого-социальные концепции личности в XX столетии). Текст. / В.А. Сонин. -СПБ.: Речь, 2006. 254 с.

103. Стефаненко, Т.Г. Этнопсихология: Учебник для вузов Текст. / Татьяна Гавриловна Стефаненко. 4-е изд., испр. и доп. М.: Аспект Пресс, 2006. -368 с.

104. Столин, В.В., Наминач, А.П. Образ мира. Психологическое строение образа мира и проблемы нового мышления Текст. / В.В. Столин, А.П. Наминач //Вопросы психологии. 1988. - № 4. - С. 34-46.

105. Стрелков, Ю.К. Инженерная и профессиональная психология Текст. / Юрий Константинович Стрелков. М.: Высшая школа, 2001. - С. 282-311

106. Сухарев, A.B., Степанов, И. Л. Этнофункциональный подход в психотерапии аффективных расстройств депрессивного спектра: сравнительный анализ Текст. / A.B. Сухарев, И. Л. Степанов // Психологический журнал, 1999, том 20, №4. С. 90-95

107. Топоров, В.Н. Модель мира Текст. / В.Н. Тоноров // Мифы народов мира. Т.2, М., 1992. С. 161-164.

108. Уилбер, К. Никаких границ: Восточные и западные пути личностного роста Текст. / К. Уилбер: Пер. с англ. В.Данченко и А. Ригина. М.: ООО «Издательство ACT» и др., 2004. - 283 с.

109. Фенько, А.Б. Психологический анализ отношения москвичей к деньгам Текст. / А.Б. Фенько // Психологический журнал. 2004. Т. 25. № 2. - С. 3442.

110. Франкл, В. Человек в поисках смысла: Сборник: пер. с англ. и нем. / Общ. ред. Л.Я. Гозмана и Д.А. Леонтьева; вст. Ст. Д.А. Леонтьева. Текст. / Виктор Франкл. -М.: Прогресс, 1990. 368 е.: ил.

111. Фромм, Э. Иметь или быть? Текст. / Эрих Фромм. М.: Прогресс, 1990. - 330 с. С. 142

112. Хащенко, В.А. Модель субъективного экономического благополучия (сообщение 1) Текст. / В.А. Хащенко // Психологический журнал. 2005. Т. 26. № 3. С.38-50.

113. Холмогорова, А.Б., Гаранян, Н.Г. Культура, эмоции и психическое здоровье Текст. / А.Б. Холмогорова, Н.Г. Гаранян. // Вопросы психологии. 1999. №2. С. 61-74

114. Хотинец, В.Ю. Психологические характеристики этнокультурного развития человека Текст. / Вера Хотинец // Вопросы психологии, 2001. № 5. - С. 60-73.

115. Хухлаев, O.E. Психология переживания в контексте культурно-исторической типологии Текст. / O.E. Хухлаев // Вопросы психологии. 2006. №4. С.19-27

116. Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. Древний мир эпоха Просвещения Текст. / Редкол.: И.Т. Фролов и др.; Сост. П.С. Гуревич. - М.: Политиздат, 1991. С.20-47, 138-142, 217-391.

117. Чудновский, В.Э. Становление личности и проблема смысла жизни: Избранные труды Текст. / В.Э. Чудновский. М.: Издательство

118. Московского психолого-социального института; Воронеж: Издательство НПО «МОДЭК», 2006. 768 с.

119. Чудновский, В.Э. Психологические составляющие оптимального смысла жизни Текст. / В.Э. Чудновский. // Вопросы психологии. 2003. №3. С. 3-7

120. Шамионов P.M. Психология субъективного благополучия (к разработке интегративной концепции). Текст. / Раиль Мунирович Шамионов. Режим доступа: www.humanities.edu.ru Дата доступа: 12.01.2007

121. Шингаров, Г.Х. Эмоции и чувства как формы отражения действительности. Текст. / Георгий Христович Шингаров. М.: Издательство «Наука», 1971. -223 с.

122. Фетискин, Н.П., Козлов, В.В., Мануйлов, Г.М. Социально-психологическая диагностика развития личности и малых групп. Текст. / Н.П. Фетискин, В.В. Козлов, Г.М. Мануйлов. М., Изд-во Института Психотерапии. 2002. С.467-470

123. Шпет, Г.Г. Введение в этническую психологию. Текст. / Густав Густавович Шпет. М.: Издательский дом «П. Э. Т.»; Издательство «Алетейя», 1996. - 155 с.

124. Шмелев, А.Г. Введение в экспериментальную психосемантику:-теоретико-методологические основания и психодиагностические возможности. Текст. / А.Г. Шмелев. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1983. - 158 с.

125. Шмелев, А.Г., Похилько, В.И., Козловская-Тельнова, А.Ю. Репрезентативность личностных черт в сознании носителя русского языка Текст. / А.Г. Шмелев, В.И. Похилько, А.Ю. Козловская-Тельнова. // Психологический журнал. 1991. - № 2. - С. 27-44.

126. Эммонс, Р. Психология высших устремлений: мотивация и духовность личности. Текст. / Роберт Эммонс. Пер. с англ.; Под ред. Д.А. Леонтьева. -М.: Смысл, 2004. 416 с.

127. Этнопсихология: Учебник для вузов Текст. / Т.Г. Стефаненко. 4-е изд., испр. и доп. - М.: Аспект Пресс, 2006. - 368 с.

128. Этнопсихологический словарь. Текст. / Под редакцией В.Г. Крысько. -М.: Московский психолого-социальный институт, 1999. 343 с. С. 93-96

129. Яссман, В.П. «Образ мира» личности: этническая картина мира Текст. / Виктор Яссман. Хабаровск: ДВГУ, 2004. - 119 с.

130. Arne Mastekaasa Marriage and Psychological Weil-Being: Some Evidence on Selection into Marriage Текст. // Journal of Marriage and the Family, Vol. 54, No. 4. (Nov., 1992), pp. 901-911. Режим доступа: www.jstor.com Дата доступа: 5.11.2007

131. Benjamin N. Colby Well-Being: A Theoretical Program Текст. // American Anthropologist, New Series, Vol. 89, No. 4. (Dec., 1987), pp. 879-895. Режим доступа: www.istor.com Дата доступа: 21.07.2007

132. Bruce Brower Welfare, Happiness, and Ethics, by L. W. Sumner Текст. // The Philosophical Review, Vol. 107, No. 2. (Apr., 1998), pp. 309-312. Режим доступа: www.istor.com Дата доступа: 15.06.2007

133. Csikszentmihalyi, М. Flow. New York: Harper. 1991

134. Giovanni В. Moneta The flow experience across cultures Текст. // Journal of Happiness Studies 5: 115-121, 2004. Режим доступа: www.istor.com Дата доступа: 7.01.2008

135. John Kekes Happiness Текст. // Mind, New Series, Vol. 91, No. 363. (Jul., 1982), pp. 358-376. Режим доступа: www.istor.com Дата доступа: 21.07.2007

136. Leslie J. Francis, Hans-Georg Ziebertz, and Christopher Alan Lewis The Relationship Between Religion and Happiness Among German Students Текст. // Pastoral Psychology, Vol. 51, No. 4, March 2003 Режим доступа: www.istor.com Дата доступа: 15.01.2008

137. Richard A. Easterlin Income and Happiness: Towards a Unified Theory Текст. // The Economic Journal, Vol. Ill, No. 473. (Jul., 2001), pp. 465-484. Режим доступа: www.jstor.com Дата доступа: 12.11.2007

138. Robert W. Hoag Happiness and Freedom: Recent Work on John Stuart Mill Текст. // Philosophy and Public Affairs, Vol. 15, No. 2. (Spring, 1986), pp. 188199. Режим доступа: www.istor.com Дата доступа: 21.11.2007

139. Wang Can Ethnic group in China Текст. / Wang Can. China basics series. China Intercontinental Press. 2004.5 pp. 108-170

140. Wladyslaw Tatarkiewicz Happiness and Time Текст. // Philosophy and Phenomenological Research, Vol. 27, No. 1. (Sep., 1966), pp. 1-10. Режим доступа: www.jstor.com Дата доступа: 16.09.20071. Яч