автореферат и диссертация по психологии 19.00.04 для написания научной статьи или работы на тему: Взаимодействие когнитивных и аффективных компонентов в структуре самосознания

Автореферат диссертации по теме "Взаимодействие когнитивных и аффективных компонентов в структуре самосознания"

- ' "" , МОСКОВСКИЙ ОРДЕНА ЛЕНИНА,

ОРДЕНА ОКТЯБРЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ И ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ им. М. В. ЛОМОНОСОВА

Факультет психологии

На правах рукописи

КАДЫРОВ Игорь Максутович

УДК 152.32:616.891

ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ КОГНИТИВНЫХ И АФФЕКТИВНЫХ КОМПОНЕНТОВ В СТРУКТУРЕ САМОСОЗНАНИЯ (НА МОДЕЛИ НЕВРОТИЧЕСКИХ РАССТРОЙСТВ)

Специальность 19.00.04 — Медицинская психология

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата психологических наук

Москва —1990

Работа выполнена на кафедре нейро- и патопсихологии факультета психологии МГУ им. М.В.Ломоносова

Научный руководитель - кандидат психологических наук,

доцент Е.Т.Соколова

Официальные оппоненты - доктор психологических наук,

B.В.1^гльдан

- кандидат психологических наук

C.Н.Ениколопов

Ведущей учреждение - Институт психиатрии МЗ РСФСР.

Защита состоится 1990 г. в /6 час

на заседании Специализированного Совета К 053. 05. 75 в Мо ковоком государственном университете им, М.В.Ломоносова по адресу: Москва, К - 9,. проспект Маркса, 18, корп.5, факуль' психологии.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке факуль'. психологии МГУ.

Автореферат разослан "23" & & 1990 года

Ученый секретарь Специализированного Совета кандидат биологических наук,

доцент Б.М.Девшш

' ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ '

- Актуальность На важность изучения самосознания личности указывали ведущие советские психологи, отмечая при этом нерешенность, "ускользаемость" этой проблемы, ее трудность для научно-психологического анализа (Леонтьев, 1983; Рубинштейн, 1957; Мя-сищев, 1960). Дополнительный свет на эту проблему позволяет пролить анализ феноменов и механизмов "искажений" самосознания и его структурных компонентов при различных формах личностных аномалий (Соколова, Федотова, 1986; Дорожевец, 1986; Соколова, 1989). Наиболее перспективным представляется изучение самосознания на модели невротических и пограничных расстройств личности, при которых "дефицитарность", "деформированность" образа Я и самоотношения выступают в качестве центральных, узловых нарушений (Хорни, 1950; Роджерс, 1961; Кохут, 1977; Кернберг, 1984; Вольперт, 1972; Соколова, 1981, 1989; Столин, 1983; Сливаков-ская, 1988; Захаров, 1988). Большинство исследователей при этом сходятся' на том, что самосознание невротического пациента необходимо рассматривать одновременно и как основной объект и как основную опору, основной "посредник" психокоррекционных воздействий. В этой связи психологический анализ строения и механизмов формирования "искаженного" самосознания .на модели невротических расстройств приобретает чрезвычайную научную и' практическую актуальность.

В ряде отечественных (Соколова, 1989) и зарубежных исследований (Бек, 1976; Шзарцер, 1984; Сванн, 1987) высказывается идея, что многие конкретные психологические механизмы, лежащие в основе невротических "деформаций" самосознания, могут быть выведены из специфической структуры и взаимодействия аффективных и когнитивных детерминант образа Я и самоотношения. Уста-

- г -

новлеиие определенных закономерностей аффективно-когнитивных взаимодействий в структуре самосознания имеет, таким образом, большое значение как для понимания механизмов его "искажения" при неврозах, так и для выработки эффективных психокоррекцион-ных стратегий.

Предмет и задачи исследования. Предметом данного исследования являются особенности взаимодействия аффективных и когнитивных компонентов в структуре самосознания больных неврозами и связанные с этим взаимодействием конкретные психологические механизмы его "деформаций". В связи с этим круг задач составили;

1.Теоретический анализ структуры когнитивной и аффективной составляющих самосознания и особенностей их взаимодействия в норме и у невротических пациентов. Выдвижение гипотез о факторах, опосредующих это взаимодействие и "искажения" образа Я при неврозах.

2.Разработка схемы эмпирического исследования и методических средств, адекватных задаче изучения закономерностей аффективно-когнитивных взаимодействий в структуре самосознания. ,

3.Проведение экспериментального исследования, направленного на: а)выявление уровня дифференцированности когнитивной сферы и, в частности, дифференцированности Я-концспции больных неврозами; б)изучение особенностей образа Я и самортношения, а также установление "профиля" аффективно-когнитивных взаимодействий в структуре самосознания больных,неврозами в зависимости от их когнитивного стиля (уровня дифференцированности когнитивной сферы и Я-концепции).

Научная новизна. В диссертации получены и представлены новые научные результаты: '.';'/: ■'. ',. •••'''

- На модели невротических расстройств выявлены и проана-

лизированы определенные закономерности аффективно-когнитивных взаимодействий в структуре самосознания.

- Эмпирически выделены и описаны конкретные стили защитной "деформации", трансформации в субъективно выгодном направлении неблагополучной Я-концепции. Установлена зависимость между когнитивным стилем (уровнем когнитивной дифференцированнос-ти) и стилями защиты Я-концепции.

- Апробирован комплекс методик, направленных на изучение самосознания, структуры и взаимодействия его когнитивного и эмоционального компонента.

Практическое применение. Проведенное на модели неврозов исследование феноменов искажения образа Я и самоотношения, факторов, обуславливающих эти феномены, а также психологических механизмов стабилизации и защиты искаженного самосознания имеет отчетливую практическую ориентацию. Искажение самосознания выступает как "ядерный", "узловой" невротический дефект, обуславливающий широкий спектр других невротических симптомов. При этом "расширение", развитие самосознания, отказ от деформирующих его защитных стратегий выступает и как важнейшая цель и как "инструмент" психологической коррекции. Представленный в диссертации материал может, таким образом, использоваться в контексте разработки теоретических основ психопрофилактики и психокоррекции. Апробированный комплекс диагностических методик может быть использован в работе с невротическими пациентами и клиентами психологических консультаций. Поскольку разработанные процедуры создают у пациента установку на углубленное самоисследование, анализ собственных психологических проблем, то уже на этапе диагностического обследования они могут давать психо-коррекционный эффект.

- k -

Результаты исследования используются в спецкурсе "Теории личности и системы психологического воздействия" на факультете психологии МГУ.

Положение, выдвигаемое на защиту: Уровень психологической дифференцированности и, в частности, уровень дифференциро-ванности Я-концепции определяет степень слитности-автономности структурных компонентов самосознания, в том числе его эмоцио- . нальной и когнитивной составляющих, и является фактором, опосредующим аффективно-когнитивные, взаимодействия в структуре самосознания больных неврозами.

Апробация работы.' Материалы диссертационного исследования били доложены на днях, научного творчества, организованных секцией психологии Лейпцигского университета (27 апреля 1989 г.) а также на заседании кафедры нойро- й патопсихологии МГУ (ноябрь 1989 г.). :

Структура диссертации.' .Рукопись диссертации .содержит 188 страниц машинописного текста, включает 3 таблицы. В списке использованной литературы 114 источников, из них 81 на иностранных языках. Диссертация состоит из введения, трех глав, выво-, дов, библиографии и приложения. --

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ '

Во введении обосновывается 'актуальность работы/ ее задачи,; научная новизна и'практическая ценность.; ^ ■

Первая глава представляет'теоретическую;часть работы.и посвящена конкретизации, проблемыi .обоснованию избранного подхода'-к ее решению и выдвижению гипотез,-исследования. : ; . . '

Анализ современных зарубежных и, отечественных' исследова- , ний самосознания (Розенберг, 1965; Эпстсйн, 1973; О'Банион, ,Ар-ковиц, 1977; Сванн, 1987; Чеснокова,,197?; Кон, 1981; Столин, ;

1983; Соколова, 1989 и др.) позволяет выделить в качестве основных его образующих два аспекта - самопознание (илиЛ в другой терминологии, самовосприятие) и самоотношение (или эмоционально-ценностное отношение к себе). Первый аспект затрагивает преимущественно когнитивную сторону самосознания и имеет в качестве своего главного референта некоторое отраженное в самосознании содержание, т.е. совокупность более или менее организованных знаний субъекта о самом себе - Я-схем (Маркус, 1985), Я-моделей (Лазарус, 1980), Я-образов и т.д. (Бек, 1976, 1983), а также процесс получения и организации этих знаний (Роджерс, 1977; Шейер, Карвср, 1981; Шварцер, 1984). Второй аспект оттеняет пристрастность самосознания и преимущественно характеризу- . ет его аффективную сторону, т.е. всю сложную, многоуровневую ' систему эмоциональных переживаний (глобальных и частных, стабильных и ситуативных), которые возникают у субъекта по отношению к самому себе (Шектер, 1979; Столин, 1983).

В своем реальном функционировании самосознание "всегда в той или иной мере включает единство двух противоположных компонентов - знания и отношения, интеллектуального и "аффективного1.1., из которых то один, то другой выступает в качестве преобладающего" (Рубинштейн, 1957,с,264),-Реализация принципа единства аффекта и интеллекта применительно к самосознанию требует, на наш взгляд, раскрытия конкретных механизмов и закономерностей взаимодействия его когнитивных и аффективных детерминант.

Анализ обширной литературы, посвященной аффсктивно-когни-тивным взаимодействиям в структуре самосознания (Федерн, 1952; Зэндлер, Розенблатт, 1962; Дувал, Виклунд, 1972; Бек, 1976; Знайдер, Уайт, 1982; Янг, Мартин, 1982; Моллон, Парри, 1984; Иварцер, 1984; Пауэр, 1985 и др.) позволяет сделать вывод о

противоречивости исследовательских позиций и нерешенности этой традиционной для психологии проблемы. Причина таких затруднений кроется,на наш взгляд, в характерном для большинства этих исследований крайнем обособлении в структуре самосознания полюсов детерминации и абсолютизации либо его аффективного (психоанализ, символический интеракционизм) либо его познавательного компонента (когнитивная психология).

Методологические основы совершенно.иного подхода к решению данной проблемы заложены в выдвинутом Л.С.Выготским принципе единства аффекта и интеллекта. Единство аффекта и интеллекта, и Л.С.Выготский настаивал на этом, необходимо рассматривать с учетом особенностей развития личности в целом (в его нормальном и анормальном варианте), которые и определяют характерный "профиль" аффективно-когнитивного взаимодействия. Если первоначально аффективные процессы "санкционируют" и направляют познавательные, то в ходе развития личности возрастает детерминирующая роль когнитивных факторов, и они начинают оказы-' [ вать обратное, организующее влияние на аффективные процессы. В I своем развитии мир афф'ектов проходит путь опосредования через , \ "интеллектуализацию", в результате чего эмоции становятся "умными", обобщенными неподконтрольными. Однако, различные, психические расстройства, аномалии развития могут вносить свои "коррективы" и затормаживать;этот процесс. В зависимости от таких особенностей познание может быть "рабом страстей, их слугой, но оно может быть и их господином" (Вюттский, 1983).

Высказанное в самом общем виде данное положение должно нацеливать исследователей на поиск психологических условий (уровень развития психических функций и личности в целом, особенности индивидуального развития, "аффективные" расстройства и

т.д.), которые накладывают свой отпечаток на аффективно-когнитивные взаимодействия в структуре самосознания.

Большой интерес представляет рассмотрение в качестве одного из таких условий когнитивного (и шире - индивидуального) стиля, специфику которого многие авторы связывают с особенностями развития личности (Виткин, 1974; Льюис, 1971). Проведенный рядом авторов анализ литературы (Ворделл, Ройс, 1978; Соколова, 1976, 1980, 1989) показал, что общим в исторически сложившихся подходах к изучению когнитивного стиля является его понимание как фактора, опосредующего взаимодействие когнитивных и аффективных процессов и образований.

Роль когнитивного стиля в самосознании была продемонстрирована в цикле исследований, выполненных (в том числе и наци) под руководством Е.Т.Соколовой. В этих исследованиях было установлено, что когнитивная недифференцированность в силу слитности, чрезмерной связанности и низкой автономности когнитивного и аффективного компонентов самосознания приводит к искажению и нестабильности образа Я (Соколова, Федотова, 1986), грубым искажениям телесного компонента Я-копцепции (Дорожевец,1986). сверхзависимости самооценки от ожидаемой оценки значимых других (Соколова, Кадыров, 1990). Например,- в структуре образа физического Я больных ожирением и нервной анорексией, для. которых характерна выраженная недифференцированность когнитивной сферы, во взаимодействии когнитивных и аффективных детерминант верх берут последние, что обнаруживает себя в феномене "когнитивного подтверждения аффективного самоотношения11 (Цорожевец, 1986; Соколова, 1989). Кроме этого уже получены предварительные данные (Соколова, 1989), позволяющие связать с действием этого ые- ; ханизма ряд когнитивных стратегий защиты самоотношения при де-

прессиях и неврозах. На основании' этих результатов было высказано предположение, что подобная форма* афф&ктивно-когни тивных взаимодействий универсальна для самосознании* субъектов с низким уровнем когнитивной дифференцированности £КД). Это предположение, однако, потребовало своей дальнейшей проверки в более широком (по отношению к образу физического Я) кьнтоксте самосознания, а также сопоставления закономерностей аффективно-когнитивных взаимодействий в зависимости от уровня когнитивной дифференцированности.

Изучение особенностей образа Я и самоотношенип на модели невротических расстройств представляет широкие возможности для такой проверки. Во-первых, данные расстройства относятся к разряду "аффективных", и проблема когнитивного контроля над аффективными состояниями предстает здесь в наиболее обостренном виде (Бек, 1976; Фоулдс, Бедфорд, 1977 и др.). Во-вторых, проблема аффективно-когнитивных взаимодействий при этих расстройствах ' "естественным" образом вводится в контекст самосознания, поскольку его дефицитарност-ь, "деформированпость" рассматривается в качестве ведущих, узловых нарушений (Хорни, 1950; Роджерс, 1961; Вольперт, 1972; Кохут, 1977 и др.).

Гипотезы исследования. Мы предположили, что уровень КД и, в частности, уровень дифференцированности Я-концепции является психологическим условием, опосредующим аффективно-когнитивные взаимодействия в структуре самосознания больных неврозами, а именно: а)у невротических пациентов с низким уровнем КД в этом взаимодействии ведущая роль принадлежит аффективным детерминантам самосознания; б)у невротических пациентов с относительно высоким уровнем КД в этом взаимодействии повышается детермини- / рующая роль когнитивных факторов. Данное предположение-соста- '.

вило первую и основную гипотезу.

Вторая гипотеза вытекала из первой и имела по отношению к ней более частный характер. Она касалась специ$лки стилей поддержания (защиты) позитивной Я-концепциих/ у невротических пациентов с разным уровнем КД. Поскольку особенности строения и функционирования Я-концепции (напр., степень дифференцирован-ности ее структурных компонентов, ее чувствительность к влиянию аффективных факторов и т.д.) рассматриваются как центральные, системообразующие переменные когнитивного (и индивидуального) стиля (Крон, 1978), то можно предположить, что у пациентов с разним уровнем КД будут различаться и стили поддержания (защиты) субъективно выгодной Я-концепции. Рассматривая этот вопрос в контексте аффективно-когнитивных взаимодействий, мы ожидали, что такие различия проявятся, в частности, в преобладании в зависимости от уровня КД в структуре устойчивых тактик поддержания позитивной Я-концепции когнитивных (рациональных) или аффективных (эмоционально-отношенческих) факторов.

Вторая глава посвящена замыслу эксперимента и общей характеристике методик. Уровень КД определялся с помощью теста "Встроенные фигуры" (Виткин, 1954), а уровень дифференцированное™ Я-концепции выявлялся с помощью специальной оценки "рисунка человека" (схема анализа графических признаков по Марленс, 1958).

Для изучения особенностей самовосприятия и самоотношения, стилей защиты Я-концепции использовались следующие методики: 1)"тематическое интервью"; 2Модифицированная версия методики управляемой проекции - МУЛ (Столин, 1983); 3)методика

Х/Под этим мы подразумеваем достаточно устойчивый, систематически предпочитаемый индивидом на данном отрезке его жизни паттерн приемов или действий (внутренних или внешних), направленных на достижение и стабилизацию субъективно "выгодного", комфортного образа Я и самоотношения.

"Источники позитивного самовосприятия и самоотношения" - ШПСС; 4)специалыю адаптированный для целей нашего исследования вариант техники импликативной решетки - АВТИР. (Подробное описание методик и их модификаций дается в диссертации). Этот методический арсенал дополнялся анализом истории болезни и комплексным патопсихологическим обследованием.

Било обследовано 68 пациентов - 53 женщины и 15 мужчин в возрасте от 19 до 50 лет с диагнозами "неврастения", "истерический невроз" и "невроз навязчивых состояний". Контрольную группу составили 40 психически здоровых испытуемых, сопоставимых по возрасту и образованию с невротическими пациентами.

В третьей главе изложены результаты экспериментального исследования. В §1 описывается процедура формирования основных экспериментальных групп. Поскольку целью исследования было изу-' чение на модели невротических расстройств закономерностей аффективно-когнитивных взаимодействий в структуре самосознания в зависимости от уровня КД, то при формировании из невротических пациентов экспериментальных групп мы в первую очередь опирались не на нозологический принцип (деление на группы по клиническому диагнозу), а ориентировались на психологический критерий - уровень дифференцированное™ их когнитивной сферы и Я-концепции.

По итогам выполнения теста "Встроенные фигуры" больные неврозами были разделены на две группы: 1)пациенты с низким уровнем КД - 46 человек; 2)пациенты с высоким уровнем КД - 22 человека. Экспериментальные группы выделялись по эмпирико-ста-тистическому принципу: в качестве критерия разделения использовался медианный показатель выполнения теста испытуемыми контрольной группы (т ~ 7»13"). Сопоставление результатов теста

"Встроенные фигуры" и теста "рисунок человека" в группе пациентов с низким и высоким уровнем КД показало, что больных неврозами с низким уровнем КД характеризует и более низкий уровень дифференцированности Я-концепции (о( <" 0,05 для свободного от распределения критерия ранговых сумм Уилкоксона).

Дальнейший анализ особенностей строения и функционирования самосознания, определяемых взаимодействием аффективных и когнитивных процессов в его структуре проходил в трех направлениях: 1)проводился анализ клннико-психологических особенностей пациентов с разным уровнем КД; 2)анализировались наиболее характерные, устойчиво воспроизводящиеся у пациентов с разним уровнем КД приемы стабилизации позитивной Я-концепции; 3)ана-лизировались результаты обследования пациентов двух групп с помощью экспериментально-диагностической процедуры (АВТПР), позволяющей реконструировать субъективнук>"логпку" аффективно-когнитивного взаимодействия в структуре самосознания.

В §2 дается характеристика кликико-психологическнх особенностей невротических пациентов с низким (первая группа) и высоким (вторая группа) уровнем КД. Анализ истории болезни и "тематическое интервью" с пациентами первой группы показали, что у большинства из них (у 78%) центральное место в структуре внутренней картины болезни занимали острые переживания, связанные с распадом или дефицитом позитивных эмоциональных отношений со значимыми другими - в качестве главных причин своего состояния в этих случаях выдвигались уход, измена или смерть близкого человека, "отсутствие" любви или понимания со стороны окружающих. При этом их самовосприятие оказывается 'чрезвычайно чувствительным к реальному или ожидаемому в свой адрес эмоциональному отношению окружающих. Разрушение или дефицит позитивного отноше-

ния со стороны значимых других оборачивается тотальным крушением позитивного самовосприятия. Запускаемое реальным или только "воспринимаемым" отвержением их значимыми другими самообвинение приобретает глобальный характер и поражает наиболее существенные, субъективно важные аспекты образа Я ("Я никуда не годен"", "Я непривлекательна", "Я никому не интересна" и т.д.). На аффективном уровне тотальному самообесцениванию соответствует чувство собственной беспомощности, неполноценности, ощущение пустоты и бессмысленности своего существования.

Анализ проективной продукции (МУП) также показал, что для пациентов первой группы было свойственным восприятие и перекивание себя в пассивно-страдательном ключе: самому себе и сход-пому. персонажу А (Я) атрибутируются такие черты как слабость, несамостоятельность и зависимость, а также выраженная потребность в эмпатическом понимании и поддержке на фоне острой нехватки такого эмоционального отношения со стороны других. ■

Патопсихологическое обследование пациентов первой группы обнаружило при сохранности операциональной и динамической стороны познавательной деятельности выраженную зависимость последней от аффективно-мотивационных факторов. Например, в задании "пиктограмма" у 80% испытуемых наблюдалось снижение произвольного запоминания за счет забывания или замены эмоционально-значимых слов. Легко корригируемые,' эмоционально-обусловленные ошибки устойчиво проявлялись и при выполнении этими пациентами других мыслительных.заданий.

Таким образом, главной особенностью пациентов первой группы явилась их повышенная уязвимость к дезорганизующему влиянию аффективных, эмоционалыют-отношенческих факторов. В клинической картине такая уязвимость проявилась в высокой сензитивнос-

ти, "стрессодоступности", аффективной лабильности и слабости контроля над импульсами. На психологическом уровне она проявилась в повышенной чувствительности когнитивных процессов к аффективным влияниям и, в частности, в выраженной зависимости самовосприятия этих пациентов от эмоционального отношения к ним со стороны значимых других.

Анализ анамнеза жизни, данные "тематического интервью" и экспериментально-психологического обследования пациентов второй группы (высокий уровень КД) показали, что в преморбиде они, как правило, отличались высокими деловыми амбициями, выраженной потребностью в самоутверждении, самостоятельности и независимости. При этом переживания по поводу реальных или воображаемых препятствий на пути удовлетворения своих чрезмерно завышенных деловых амбиций занимали центральное место во внутренней картине болезни - 15 из 22-х пациентов этой группы считали главной причиной своего состояния неприятности или переутомление на работе. У пациентов второй группы самовосприятие и само- ^^ отношение отличались большей автономией от эмоционального отношения к ним со стороны окружающих. Влияние последнего на самовосприятие опосредуется некоторыми "рациональными" обоснованиями, "объективными" условиями - например, уровнем их компетентности, наличием конкретных достижений, которые хотя бы на уровне субъективной логики .'расцениваются как итог собственных усилий, упорной работы по самосовершенствованию. Неудачи в до- .; стижении своих притязаний и часто скрывающегося за ними мотива эгоцентрического самоутверждения (Верток, .1987) сопровождаются беспощадным осуждением "виновников" неуспеха и жесткой самокрй- : тикой (если причина приписывается себе). По сравнению с паци-,.' ентами первой группы самообвинение носит более конкретный, диф-

ференцированный характер. Оно, как правило, затрагивает относительно локальные, ситуативные аспекты образа Я или собственного поведения (например, обвинение себя за текущие ошибки, вполне конкретные недостатки или проступки) и не "иррадиирует" на целостную Я-концепкию.

Анализ протоколов МУЛ показал, что у большинства пациентов второй группы (у 17 из 22 человек) образ Я ассоциируется с независимостью, самостоятельностью, целеустремленностью, склонностью к лидерству и доминированию. Именно эти атрибуты приписывались персонажу А (Я), который по отношению к персонажу В (не-Я) неизменно занимал доминантно-критикующую или покровительственно-снисходительную позицию.

По данным патопсихологического обследования, при сохранности операциональной и динамической сторон познавательной деятельности только у 9 из 22 пациентов второй группы отмечались эмоционально обусловленные ошибки.'

Наши данные позволили сделать вывод о большей степени устойчивости когнитивной сферы больных неврозами с высоким уровнем КД от дестабилизирующих влияний аффективных факторов. На уровне самооознания это проявилось в большей степени автономности самовосприятия от реального или ожидаемого со стороны окружающих эмоционального отношения, а также в специфичности и когнитивной дифференцированности процесса самообвинения.

В §3 излагаются результаты исследования стилей стабилизации (защиты) субъективно выгодной Я-концепции. Вслед за некоторыми авторами (Сванн, 1987; Соколова, 1989) мы рассматривали стратегии защиты Я-концепции не как "чисто" когнитивные приемы, а как результат опосредования и когнитивного преобразования (с помощью различных интеллектуальных операций) аффективных

процессов и, прежде всего, потребности в позитивном самовосприятии и самоотношении. Рассматривая защитные стили самосознания в контексте аффективно-когнитивных взаимодействий, в зависимости от степени выраженности и преобладания в их структуре аффективных или когнитивных детерминант можно соответственно выделить более "аффективные" (когнитивно недифференцированные) и более "рациональные" (когнитивно дифференцированные) стратегии. Примерами первых могут служить приемы, ведущие к грубой блокировке в самосознании (по. типу "отрицания" или "вытеснения") негативной информации о себе. Примерами защитных стратегий, в структуре которых преобладает когнитивный компонент, могут служить механизмы, "пропускающие" в самосознание субъекта негативную информацию о себе, но при этом существенно искажающие ее эмоциональное значение ("рационализация", "интеллектуализация"). Мы предположили, что в зависимости от уровня КД невротических пациентов в структуре "предпочитаемых" ими стилей защиты Я-концепции будут преобладать когнитизные ("рациональные") или аффективные (эмоционально-отношенческие) компоненты.

Анализ результатов МИПСС показал, что в целом по группе пациентов с низким уровнем дифференцированности когнитивной сферы и Я-концепции (первая группа) наиболее .предпочтительным оказалось использование так называемых."эмоциональных источников" поддержания позитивной Я-концепции (они составили 65,2% против 34,8% систематически используемых "рациональных источников"). При этом для сохранения позитивной Я-концёпции они в большей степени по сравнению с пациентами второй группы (высокий уровень КД) нуждались в позитивном эмоциональном отношении со стороны окружающих и систематичяее прибегали к "аффектив-

ным" (по типу "отрицания" и "вытеснения") способам нейтрализации негативной информации о себе. Выбор "источников" позитивной Я-концепции, характеризующих опору на потребное эмоциональное отношение окружающих и на "аффективные" способы нейтрализации негативной информации о себе соответственно составил - 46,6% и 18,6% всех выборов в группе пациентов с низким уровнем КД; и 31,4$ и 7,7% в группе пациентов с высоким уровнем КД.

В группе пациентов с вцсоким уровнем КД обнаружена обратная тенденция. Здесь более предпочтительным оказалось использование "рациональных источников" позитивного самовосприятия и самоотношения (они составили 60,9% против 39,1% "эмоциональных источников"). Для сохранения позитивной Я-концепции пациенты этой группы в большей степени нуждались в нахождении "объективных" показателей собственной успешности (выбор соответствующих "источников" составил 47,7% в группе пациентов с высоким и 27,9% в группе пациентов с низких уровней КД) и чаще использовали когнитивно дифференцированные (по типу "рационализации") приемы нейтрализации негативной информации о себе (13,2% против 6,9%).

Поскольку данная методика (МИПСС) апеллировала к сфере "только знаемого" пациентами, то полученные с ее помощью данные требовали дополнительной проверки на более широкой эмпири- ' ческой основе» позволяющей зафиксировать "живую" конкретику стилей стабилизации (заедет) Я-концепции. С этой целью проводился анализ и сопоставление данных методики управляемой проекции, "тематического интервью" и анамнеза жизни пациентов двух групп. Такой анализ позволил выделить по крайней мере три "пред-• почитаемых" нашими пациентами стиля поддержания позитивной Я-концепции, которые мы условно назвали: "подпитка Я-концепции за счет эмоционального донорства", "образование, слепых зон в

в самовосприятии11, "поиск рациональных аргументов в свою пользу".

Если рассматривать выделенные стили стабилизации (защиты) субъективно выгодной Я-концепции в койтексте аффективно-когнитивного взаимодействия, то наши данные позволяют сделать вывод, что в структуре первых двух ("подпитка Я-концепции за счет эмоционального донорства", "образование слепых зон в самовосприятии"), наиболее характерных для пациентов с низким уровнем КД (наблюдались у 31 пациента с низким и у 4 пациентов о высоким уровнем КД), основная детерминирующая роль принадлежит аффективным, эмоционально-отношенческим факторам, а когнитивные процессы "подчиняются" их диктату. В структуре тактики "поиска рациональных аргументов в свою пользу", наиболее распространенной среди пациентов с высоким уровнем КД (отмечалась у 17 пациентох с высоким и у 4 пациентов с низким уровнем КД), повышается детерминирующая роль.когнитивных процессов,^ увеличивается их устойчивость, сопротивляемость к влийййй' аффективных факторов. В целом эти данные согласуются-'Хйййыми МИПСС и подтверждают выдвинутое. нами предположений-.- : ^

Тактика ЧкЗдпитки Я-концепции за счет эмоционального донор-, ства" заключается в том, что пациент, воспринимая и переживая самого себя как слабого, зависимого, неполноценного, ищет или пассивно ждет Другого, способного стать спасительным "донором", снабжающим своим эмоциональным теплом и поддержкой его малосильное и беспомощное Я. При этом ожидание позитивного отношения со стороны значимой фигуры определяет позитивный образ Я, а восприятие пациентом "недоброжелательности или отчуждённости со стороны такой фигуры напрямую транслируется в самовосприятие. Это напо- . минает феномен "эхо-самооценки" (Соколова, Чеснова, 1986), т.е.

характерный для детского и раннего подросткового возраста фено-' иен зеркального отражения в самосознании ребенка эмоционального

отношения к нему со стороны значимых других. В данном случае I этот феномен перешагивает свои возрастные границы и переносит-| ся во взрослую жизнь, которая превращается в изнурительный поиск позитивного эмоционального отклика в свой адрес со стороны Другого, отклика, вызывающего 'благоприятное "эхо" в самосознании. При этом значимая фигура воспринимается пациентом крайне эгоцентрически, только через призму его собственных нужд и потребностей, а не в свете присущих Другому стремлений и интересов. В результате возникает "порочный круг". Постоянный страх утраты значимой фигуры, сопровождающийся попытками пациента ограничить или поотавить под контроль любые лежащие вне сферы их взаимоотношений интересы этой фигуры, может производить "удушающий" эффект. Стремление партнера отстоять свои интересы и свободы переживается пациентом как равнодушие, холодность или отвержение и усиливает негативное самовосприятие, ощущение собственной беспомощности и ненужности.

Тактика "образования слепых зон в самовосприятии" позво-V ляет пациенту сохранить позитивное эмоциональное отношение к себе путем массивной блокировки в самосознании когнитивной репрезентации негативной информации о себе, т.е. ценой грубого искажения истинного неблагополучного образа Я. При этом во взаимодействии когнитивных и аффективных детерминант самосознания верх берут последние. В самовосприятии образуется обширное "слепое пятно", закрывающее собой нежелаемые аспекты "реального Я" •пациента (напр.,собственные негативные качества, социально не-одобряемые мотивы). Обеспечивая пациента определенными сиюминутными выгодами,эта защитная тактика является дезадаптивной в

стратегическом отношении. Она сужает, искажает, обедняет самосознание и не позволяет ему служить полноценной основой для интеграции личности.

В отличие от описанных выше стилей стабилизации позитивной Я-концепции тактика "поиска рациональных аргументов в свою пользу" характеризуется большей степенью автономности, сопротивляемости когнитивных детерминант самосознания влиянию аффективных факторов. Ее итогом является "искусственное" понижение или смягчение эмоциональной значимости событий, несущих угрозу позитивной Я-концепции, при сохранении в самосознании когнитивной репрезентации такого события. Для нейтрализации эмоциональной значимости негативной "релевантной Я" информации пациент прибегает к ее дополнительной интерпретации и пытается найти реабилитирующие, оправдывающие, -оттеняющие лучшие его стороны "рациональные" аргументы, логические доводы. Наш анализ показал, что в рамках этого стиля ригидно воспроизводится прием самореабилитации за счет "рациональной" дискредитации Другого. На фоне дискредитированного Другого в самосознании пациента более масштабно и весомо выглядят собственные достоинства и преимущества. Деформ^тгаванность, дефицитарность и ущербность стоящих за описанным стилем личностных структур становится очевидной, 1 если в качестве основных критериев личностной зрелости рассматривать такие качества как незащищенность, открытость Я собственному опыту, способность оставлять не только за собой, но и за партнером право на только ему присущий, собственный ценностный склад, образ мыслей, способ самовыражения (Роджерю, 1951; Лэйнг, 1965; Биртчнелл, 1984; Братусь, 1988). . ..

Специальная версия техники импликативной решетки - АВТИР (Франселла, Баннистер, 198?; Похилько, 1987), позволила нам

смоделировать условия, пригодные для реконструирования субъективной "логики" и детального изучения динамики взаимодействия когнитивного и аффективного компонентов Я-концепции у испытуемых с разным уровнем КД (§4). Оказалось , что у испытуемых с низким уровнем КД (как у здоровых, так и у больных) в структуре самосознг'шя наиболее "сильные" позиции занимает его аффективный компонЬнт, точнее ожидаемое эмоциональное отношение в свой адрес со стороны других, по сравнению с которым когнитивный компонент (самовосприятие или субъективное наделение себя чертами) находится в подчиненном положении.Самовосприятие здесь работает по принципу: "Из того, что ко мне хорошо относятся, следует, что я действительно хорои. Если ко мне относятся плохо, значит я плох". Подобный феномен близок по своему смыслу к феномену "когнитивного подтверждения аффективного отношения", обнаруженного в структуре образа физического Я (Доро-жевец, 1986). При этом в отличие от здоровых испытуемых невротических пациентов с низким уровнем КД характеризовала негативная "формула" самовосприятия. Пропорция приписываемых себе негативных черт составила в этой группе 69%. Высокая чувствительность к эмоциональномуотношению в свой адрес, гиперзависимость от значимых фигур, а также низкая степень автономности аффективного и когнитивного компонента Я-концеподи, свойственные данным пациентам, приводят к тому, что любые, даже мельчайшие . неприятности в межличностных отношениях интерпретируются как охлаждение или пренебрежение со стороны других. Подтверждая ожидаемое от других негативное эмоциональное отношение к себе, . изменяется и когнитивный компонент - усиливается восприятие се-

этих группах показатели доминантности конструктов ожидаемого эмоционального отношения к себе оказались на статистически значимом уровне вьрпе соответствующих показателей конструктов самоописания (<*.<10,05 для критерия Уилкоксона).

бя в негативном свете (как слабого, непривлекательного, неполноценного). Хотя ожидаемое эмоциональное отношение к себе играет ведущую роль в структуре самосознания пациентов с низким уровнем КД, оно остается весьма чувствительным к влиянию со стороны самовосприятия. Поэтому негативное самовосприятие, оказывая "обратное" воздействие, "узаконивает", стабилизирует негативное эмоциональное отношение к себе: "Раз ко мне плохо относятся, значит, я действительно плох.Раз я действительно плох,-значит я заслужил такое отношение к себе". Создается "порочный круг" аффективно-когнитивных, взаимодействий,' который обостряет дезадаптацию невротических пациентов .и препятствует психокорре-кционным воздействиям. Вероятно с действием такого механизма и связаны характерные для невротической депрессии феномены "депрессивной тюрьмы", "депрессивной,триады" (Бек, 1976; Моллон, Парри, 1984). .'

У испытуемых с высоким уровнем КД (и у здоровых, и у больных) во,взаимодействии аффективных и когнитивных компонентов самосознания повышалась детерминирующая роль' последних^ Эмо-, циональиое отношение к себе,(прямое и ожидаемое) в значительной мере определялось особенностями самовосприятия: "Из того, что я хорош, следует, что я сам и другие люди будут, меня ценить и уважать". Самоотношение также оказывает.воздействие на самовосприятие, хотя это "обратное" влияние выражено слабее.

/У пациентов с высоким уровнем КД на основании АВТИР была ,

диагиосцирована "радухная", позитивно окрашенная Я-концепция

(пропорция приписываемых себе, негативных характеристик составила

. П^, т.е. <5ыла существенно ниже, чём в группе пациентов с яиз-

.■(■/в этих группах для конструктов самоописания показатели доми- , нантности оказались выше,-а показатели подчиненности - ниже соответствующих показателей для конструктов прямого и ожидаемого эмоционального отношения к. себе. (°(<0,05). .. > , , ,,

ним уровнем КД).

Дополнительный анализ показал однако, что такая Я-концеп-ция поддерживалась с помощью специальных защитных тактик. Например, в процессе "триадических решений", приписывая себе положительные качества , эти пациенты в два раза чаще, чем здоровые испытуемые с высоким уровнем КД (69,9% против 32%) помещали себя на "полюс отличия" и тем самым как бы отказывались признать других такими же "сильными", "целеустремленными", "заслуживающими уважения", какими они считали себя. Наделяя себя негативными атрибутами, невротические пациенты этой группы чаще, чем здоровые испытуемые, 'помещали .себя на "полюс сходства"(77,3$ против 38,6%), т.е. соглашались признать наличие у себя недостатков параллельно с констатацией таких же недостатков у других. Невротик как бы действует по принципу: "Я достоин уважения, потому что в отличие от многих я это заслужил", или "Не стоит себя судить слишком строго за свои недостатки, т.к. у других их не меньше". Таким образом, собственная неблагополучность и уязвимость скрывается за фасадом "радужной" Я-концеп-ции, которая создается при помощи защитных маневров и, в частности, тактики "рациональной дискредитации других". Подобные тактики служат мощным препятствием для установления взаииоудо-влетворяющих "деловых" и "интимно-личностных" отношений, фактором искажающим восприятие себя самого и значимых других, что усиливает дезадаптация пациентов и затрудняет лечебный процесс.

В заключительной части подводятся итоги и формулируются выводы:1 '.•.■'!■

I.Проведенное на модели невротических расстройств исследование показало, что уровень психологической дифференцированнос-ти как важнейший параметр когнитивного стиля определяет степень

слитности - автономности эмоциональных и когнитивных компонентов самосознания и является психологическим условием, опосредующим аффективно-когнитивные взаимодействия в структуре самосознания. Если у невротических пациентов с низким уровнем диффе-ренцированности ведущая роль принадлежит аффективным факторам, то у пациентов с. высоким уровнем когнитивной дифференцирован-ности повышается роль когнитивных детерминант самосознания.

2.Самовосприятие и самоотношение больных неврозами с низким уровнем когнитивной дифференцированности оказываются сверхчувствительными к ожидаемому эмоциональному отношению в их адрес со стороны окружающих. При этом они воспринимают себя в пассивно-страдательном ключе, т.е. как слабых, беспомощных, зависимых. Самовосприятие и самоотношение больных неврозами с высоким уровнем когнитивной дифференцированности обладают большей автономией от ожидаемого отношения к ним со стороны окружающих. При этом образ Я субъективно ассоциируется с самостоятельностью, независимостью, способностью контролировать себя.

3.В силу низкой автономности эмоциональных и когнитивных компонентов самосознания, его сензитивности к изменению любого из этих компонечтов (в первую очередь ожидаемого эмоционального отношения к себе со стороны других) аффективно-когнитивные

. взаимодействия в структуре самосознания больных неврозами с низким уровнем когнитивной дифференцированности приобретают форму "порочного круга": ожидание негативного эмоционального отношения к себе продуцирует негативное самовосприягае, которое еще больше усиливает и стабилизирует ожидание негативного отношения в свой адрес. ' ; : " ; \" ; ■ Л

и.В структуре стилей защиты Я-концепции,наиболее распространенных среди больных неврозами с низким уровнем когнитив-

ной дифференцированности, ведущая роль принадлежит аффективным, эмоционально-отношенческим факторам, а когнитивные факторы играют относительно подчиненную роль.

5.В структуре стилей защиты Я-концепции, "предпочитаемых" невротическими пациентами с высоким уровнем когнитивной дифференцированности, повышается роль когнитивных (рациональных) детерминант самосознания.

6.Детерминированные спецификой взаимодействия когнитивных и аффективных процессов стили защитной трансформации Я-концептт ции деформируют восприятие самого себя и значимых других, препятствуют установлению зрелых, взаимоудовлетворяющих ицтерпер-сональных отношений, что обостряет дезадаптацию невротических пациентов.

Основное содержание работы отражено в следующих публикациях: •'',..•;,• ';..'■•■..'

1. О соотношении когнитивных и аффективных компонентов в структуре самосознания. Рукопись деп. в ИНИОН АН СССР 12.06. 1989. te 38331. 29 с. ;

2. Исследования искаженного "Я" в современной западной психологии. Рукопись деп. в ИНИОН АН СССР 12.06.1989.

te 38332. 12 с. .

3. Исследование образа физического "Я" у подростков, страдающих ожирением // Формирование образа "Я" и проблемы физического воспитания. M. 1990, в печати (в соавт.)

• 4. Die Folle des Mioh"-Blldes bel Cranz Störungen der Persönlichkeit //.Zentrale Konferenz de» .Peycho'ioelestuùenten.

Leipzig. 1989. 3. 13.

/ПУ Л у