Психологические особенности межнационального взаимодействия в полиэтническом Дагестане

Абдулвагабова, Амина Магомедовна

Темы диссертаций по психологии » Социальная психология

автореферат и диссертация по психологии 19.00.05 для написания научной статьи или работы на тему: Психологические особенности межнационального взаимодействия в полиэтническом Дагестане

Автореферат

Автор научной работы: Абдулвагабова, Амина Магомедовна
Ученая степень: кандидата психологических наук
Место защиты: Москва
Год защиты: 2009
Специальность ВАК РФ: 19.00.05

Диссертация

Автореферат диссертации по теме "Психологические особенности межнационального взаимодействия в полиэтническом Дагестане"

На правах рукописи

АБДУЛВАГАБОВА АМИНА МАГОМЕДОВНА

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ МЕЖНАЦИОНАЛЬНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ В ПОЛИЭТНИЧЕСКОМ ДАГЕСТАНЕ (на материалах исследования аварцев, даргинцев и русских)

Специальность 19.00.05 - социальная психология

Автореферат

диссертации на соискание учёной степени кандидата психологических наук

00346Э003

Москва-2009

003469003

Диссертация выполнена на кафедре связей с общественностью Государственного университета управления и кафедре психологии Дагестанского государственного педагогического университета

Научный руководитель Научный консультант

Официальные оппоненты

Ведущая организация —

— доктор психологических наук, профессор КРЫСЫСО Владимир Гаврилович

— доктор психологических наук, профессор ГАДЖИМУР АДОВА Зугра Магомедовна

— Заслуженный деятель науки РФ доктор психологических наук, профессор ДУШКОВ Борис Андреевич

— кандидат психологических наук СИМОНОВИЧ Надежда Николаевна

Международный независимый эколого-политологический университет

Защита состоится й^/» мая 2009 года в 14.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.049. 01 в Государственном университете управления по адресу: 109542, Рязанский проспект 99.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Государственного университета управления.

Автореферат разослан апреля 2009 года. Ученый секретарь

диссертационного совета ИОНЦЕВА М.В.

доктор психологических наук, доцент

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования определяется, с одной стороны, глобальными интеграционными процессами, которые происходят на рубеже XX-XXI столетий и меняют самосознание почти всех народов мира и каждой личности в них входящей, а, с другой стороны, спецификой развития отношений между людьми и целыми этносами в условиях современной социокультурной ситуации.

Исследования показывают, что в обстановке немыслимого прежде масштаба тиражирования фактов, известий, слухов об отношении «других» к «нам» и «нас» к «другим», этническая мобилизация, ксенофобия и эмоциональная экспрессивность нередко становятся повседневностью.

Последний по существу определяет такую трансформацию этноса, при которой вся его система лишается не только механизмов, обеспечивающих ее адаптивность (не включается межнациональная идентификация, а действуют сугубо этническая идентификация и межэтническое обособление), но и психологической готовности приспособления к новым условиям. Такое положение лишает капсулированный этнос обеспечения безопасности. Этническая безопасность - единство внешних и внутренних условий существования полиэтнического (или моноэтнического) государства, гарантирующих этносу территориальную целостность и исключающих насильственное изменение конституций, этнической самоидентификации и др.

Россия всегда имела потенциальную напряженность в межэтнических отношениях внутри страны — народы не интегрировались до такой степени, чтобы расстаться со своей идентичностью, языком, традициями, религией и т.д. Сегодня, когда проблема безопасности России связывается с сохранением ею статуса державы, в ход пошли геополитические и цивилизационные доводы, цель которых интегрировать каждого отдельного человека и каждый этнос во всеобщую человеческую культуру. Отсюда повышается значимость исследования межнациональных отношений в таких регионах, как Дагестан, где происходит пересечение этнических и конфессиональных ментальностей.

Здесь, на территории 50, 3 тыс.кв.км., веками лояльно проживают и взаимодействуют более 30 коренных, близких по религии и культуре (аварцы, даргинцы, лакцы, кумыки, лезгины, табасаранцы, ногайцы и др.), и дистантных

( Л \

(русские, горские евреи, таты, армяне и др.) этносов.

Республика расположена на стыке Европы и Азии и граничит по суше и Каспийскому морю с пятью государствами (Азербайджан, Грузия, Казахстан, Туркменистан и Иран), многие из когбрых ориентированы сегодня отнюдь не ; на Россию. В то же время Турция и США активно эксплуатируют в этом ' регионе религиозно-этнический фактор в борьбе за вытеснение Кавказа из сферы национальных интересов России. Такая нестабильная социальная ситуация не может способствовать развитию толерантных межнациональных отношений.

Вот почему изучение особенностей приграничных этносов, проживающих в едином геоисторическом пространстве с мировым сообществом и с друг другом в условиях исторического межнационального взаимодействия, актуальная не тол|ко для психологической науки, но и для России в целом проблема.

Цель исследования состоял^ в том, чтобы на основе выявления . факторной обусловленности и содержания этнической дистанции, этнической аффилиации и идентичности, 'этнических авто- и гетеростереотипов, определяющих направленность и специфику межнационального ' взаимодействия, изучить особенности последнего у представителей Дагестана аварской, даргинской и русской национальностей, постоянно проживающих на территории республики.

Объектом исследования являлись постоянные жители Дагестана аварской, даргинской и русской национальностей, а его предметом — психологические особенности их межнационального взаимодействия.

В диссертации решались следующие задачи:

— основываясь на достижениях современных наук и сопоставив различные точки зрения, разработать социально-психологическую интерпретацию понятия «межнациональное (межэтническое) взаимодействие»; *

— выявить влияние этнокультурных процессов на межнациональное : взаимодействие народов Дагестана (в ретроспективе истории и на этапе первого десятилетия XXI века);

— разработать и апробировать технологию эмпирического исследования межэтнического взаимодействия дагестанцев в эпоху глобализации общества;

— определить размер и содержание этнической дистанции, типов < этнической аффилиации и идентичности, характер проявления авто- и гетеростереотипов, специфику взаимного оценивания аварцами, даргинцами и русскими в ходе межнационального взаимодействия.

Гипотезы исследования:

1. В эпоху глобализации общества восприятие ситуации межнационального взаимодействия в условиях полиэтничного Дагестана характеризуется, с одной стороны, наличием этнической дистанции, связанной с воздействием внешних факторов (геополитическая ситуация, социально-экономическая нестабильность на Кавказе, военные действия, межнациональные конфликты в сопряженных регионах и т.д), а с другой — отсутствием доминанты напряжен-

ности в сознании людей, играющем роль стабилизирующего фактора на поведенческом уровне.

2. Историческое проживание дистантных этносов в едином геополитическом пространстве способствует развитию сенситивности к традициям коренных народов. Этническое самосознание русских в условиях полиэтнического Дагестана приобретает сложную структуру, состоящую из разноуровневых идентичностей: общероссийской, национальной, религиозной, дагестанской, общекавказской. При этом значимость этих идентичностей варьируется в зависимости от социальной ситуации и условий развития. У даргинцев и аварцев проявление межнационального взаимодействия имеет свою специфику

Общей методологической основой исследования этнического взаимодействия людей в условиях интенсификации интеграционных процессов в мире являются методологические принципы психологии и утвердившаяся в отечественной науке марксистская идея, согласно которой каждое новое поколение «застает в наличии определенный материальный результат, сумму производительных сил, исторически сложившееся отношение людей к природе и к друг другу, <...> которые предписывают ему его собственные условия жизни и придают ему определенное развитие» (К. Маркс, Ф. Энгельс. Собр. соч. 1955).

Теоретической основой исследования стали труды, посвященные изучению этносов как субъектов социально-психологического взаимодействия (B.C. Агеев, С.А. Арутюнов, J.W. Berry, Ю.В. Бромлей, З.М. Гаджимурадова, JI.H. Гумилев, А.И. Донцов, Л.М. Дробижева, А.И. Крупное, Б.Ф. Ломов, В.Н. Мясищев, В.А. Тишков, Б.Д. Парыгин, Б.Ф. Поршнев, З.В. Сикевич, H.H. Чебоксаров, П.Н. Шихирев и д.р.), и исследования межэтнических отношений (G.W. Allport, F. Barth, A.A. Деркач, В.Г. Крысько, A.A. Налчаджан, Н.М. Лебедева, B.C. Мухина, T.F. Pettigrew, Г.У.Солдатова, Т.Г. Стефаненко, H.Tajfel, J.C. Turner, и др.);

Принципиальную важность для проведенного исследования имели и научные труды ученых, посвященные различным аспектам межнациональных отношений в Дагестане (А.Г. Агаев, М.А. Агларов, А.К. Алиев, З.М. Гаджимурадова, М.-Р. Ибрагимов, Х.А. Ибрагимов, Э.Ф. Кисриев, P.M. Магомедов, и др.).

Методы исследовании включали в себя: анализ этнологических, психологических, политологических, исторических и литературных источников (научные источники, фольклор, мифы, легенды, предания, сказки, песни); включенное наблюдение; анализ результатов опросов и бесед; шкала социальной дистанции Э.С. Богардуса (E.S. Bogardus, 1956); тест М. Куна и Т. Макпартлэнда «Кто я?» (модификация З.В. Сикевич, 2005); методическая разработка «Этническая аффилиация» (Г.У. Солдатова, 1998); методическая разработка «Типы этнической идентичности» Г.У. Солдатовой, C.B. Рыжовой (1998); биполярные шкалы авто-и гетеро стереотипов; методика «Цветовая картина социального мира» (З.В. Сикевич, Ю.А. Поссель, 2005) и анималистическая символика в оцени-

вании этносов (З.В. Сикевич, 2005).

Для обработки полученных результатов также использовались качественные и статистические методы анализа и обработки данных: факторный анализ, кластерный анализ, Т-Тест (критерия Стьюдента), U-критерий Манна-Уитни. Для статистической обработки эмпирических данных (включая корреляционный анализ) и их графического представления использовалась программа SPSS for Windows 6.1.4.

Достоверность и надежность результатов исследования и обоснованность его выводов обусловлены: а) конструктной валидностью использованных методов — представлены теоретические описания диагностируемого феномена; б) содержательной валидностью (репрезентативностью) — имеются задания на все рассматриваемые структурные звенья межэтнического взаимодействия.

Эмпирическая база. Исследование проводилось с 2005 по 2008 год в различных вузах города Махачкалы (Дагестанский государственный университет, Дагестанский государственный педагогический университет, Российский государственный педагогический университет им. Герцена (дагестанский филиал), Дагестанская государственная медицинская академия). Выборку исследования составили аварские, даргинские и русские юноши и девушки в возрасте от 18-25 лет как постоянно проживающие и наиболее представленные в масштабе республики и тесно контактирующие народы Дагестана. Общая численность выборки составила 210 человек.

При выборе возрастных страт учитывалось, что по данным социально-психологических исследований интенсивность проявления этнических предубеждений и стереотипов выше у молодежи. Последняя, отличаясь особой сенситивностью к традициям и к новым влияниям, является по существу индикатором социальных изменений в обществе.

Научная новизна и теоретическое значение исследования:

• На основе изучения различных точек зрения ученых — психологов, философов, социологов, этнологов — выработана социально-психологическая интерпретация понятия «межнациональное (межэтническое) взаимодействие» как сложного многомерного феномена, предполагающего два уровня его анализа: межличностный и межгрупповой.

• Психология межнационального взаимодействия русских и коренных народов Дагестана с их традиционными культурами, не совпадающими в вероисповедании и нормах взаимоотношений, но исторически проживающих в едином геополитическом пространстве, впервые рассматривается в ретроспективе истории и в эпоху глобализации общества в XXI веке.

• Проведенный психологический анализ проблемы межнационального взаимодействия в Дагестане в эпоху интенсификации интеграционных процессов позволил впервые выявить противоречивые тенденции в их динамике: с одной стороны, наличие конфликтного потенциала (связанного с воздействием внешних факторов), а с другой — отсутствие доминанты напряженности в соз-

нании проживающих в республике людей (играющей роль стабилизирующего фактора на поведенческом уровне).

• Полученные результаты исследования впервые выявили сложную, многоуровневую иерархическую структуру проявления самосознания дагестанцев в ходе межнационального взаимодействия, состоящую из нескольких идентичностей, значимость каждой из которых варьируется в зависимости от социальной ситуации; при этих же условиях проявление самосознания дагестанских русских имеет свою специфику.

Практическая значимость исследования определяется самим теоретическим и эмпирическим материалом, раскрывающим проблемы межэтнического взаимодействия в Дагестане, более глубокое понимание которых открывает перспективы для развития и укрепления культуры межэтнических, толерантных отношений.

Основные результаты и выводы данного диссертации могут найти применение при выработке рекомендаций теоретического и прикладного характера по осуществлению национальной политики в приграничных и нестабильных многонациональных регионах России.

Полученные результаты могут быть использованы для работы в многонациональных школах и вузах различных регионов страны как материал для программ гармонизации межнациональных отношений в полиэтнической среде.

Положения, выносимые на защиту:

• Межэтническое взаимодействие дагестанцев фактически развивалось в постоянно возникающих экстремальных условиях. Дагестан — это место, где исторически выраженно осуществлялись миграционные процессы, нашествия, военные действия и обнажались геополитические амбиции мировых конкурентов России. В таких условиях этносы Дагестана веками вырабатывали социально-психологические защитные механизмы для обеспечения безопасности отдельной личности и этноса в целом: аталычество, соприсяга, куначество, межнациональные браки и т.д.

• В эпоху глобальных изменений в мире в начале XXI века восприятие ситуации межэтнического взаимодействия исследуемых этносов (аварцы, даргинцы и русские) характеризуется латентной напряженностью и выраженной социально-культурной дистанцией, связанных с воздействием внешних факторов (глобализация, рост конфессионально-религиозной составляющей в самосознании населения Дагестана, кризис государственной власти). В тоже время наблюдается отсутствие доминанты напряженности в общественном сознании людей, играющем роль стабилизирующего фактора на поведенческом уровне.

ционизма) и росту интолерантных тенденций в межэтническом восприятии и взаимоотношениях. Сложная, многоуровневая иерархическая структура проявления самосознания дагестанцев в ходе межнационального взаимодействия состоит из нескольких идентичностей (от религиозной, этнической, межэтнической (общедагестанской) до общероссийской), значимость каждой из которых варьируется в зависимости от социальной ситуации. В этих же условиях проявление самосознания дагестанских русских также имеет свою специфику.

• В то же время наблюдаемое возрастание роли религиозной идентичности как формы протеста против устоявшейся традиционной социальной организации является естественной реакцией самосознания народов Дагестана на так называемый «эффект неопределенности» в эпоху глобализации.

• В целом существование психологической полиэтнической общности дагестанцев связано с высокой степенью совместимости культур взаимодействующих этнических групп Дагестана, их исторически сложившимися социально-психологическими установками на позитивное, открытое, толерантное общение и взаимоотношения друг с другом.

Апробация работы. Отдельные идеи и результаты диссертационного исследования обсуждались на заседаниях кафедры психологии ДГПУ и кафедры связей с общественностью ГУУ; отражены в материалах научно-практических конференций: «Проблемы сохранения толерантности в условиях полиэтнического и многоконфессионального региона» - Махачкала: ДНЦ РАН, 12-13 апреля 2007; «Семья: проблемы, традиции, новации» - Махачкала, Дагестанский Государственный педагогический Университет, 21-22 мая 2008; а также отражены в статьях в журналах, рекомендованных ВАК РФ.

Основные материалы исследования использовались при чтении лекций по социальной и этнической психологии в Российском Государственном Педагогическом Университете им. Герцена (Дагестанский филиал), в Институте государственного администрирования (г. Москва) в 2006-2008 годах.

Структура и объем диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, и библиографии, общим объемом 189 страниц. Библиография состоит из 230 наименований, из них 41 — на иностранных языках. В приложении, на 108 страницах представлены методы исследования, результаты математической обработки. Диссертация содержи^З^блиЦ и схем.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

Во введении диссертации обосновываются актуальность и практическая значимость рассматриваемой проблемы, описываются различные характеристики исследования, делаются выводы, выносимые на защиту.

Глава I — «Методологические и теоретические проблемы межэтнического взаимодействия в условиях глобализации общества: XXI век» — посвящена разработке социально-психологической интерпретации понятия «межнациональное (межэтническое) взаимодействие», в ней показывается влияние социально-политических и культурных процессов современности на этот феномен.

В XX веке в психологии и некоторых других науках в определении такого сложного феномена, как «этничность» выделялось, по крайней мере, три основных аспекта: интеракционный, когда этничность понималась как форма межгруппового взаимодействия; атрибутивный, когда этничность — это качество (набор определенных качеств) группы; субъективно-символический, когда этничность рассматривалась, прежде всего, как этническая идентичность (Н.Г. Скворцов, 1997).

Вот почему и межнациональное (межэтническое) взаимодействие должно рассматриваться в широком социальном контексте как важная, структурная часть в целом межгруппового и социокультурного взаимодействия, сфера изучения которого простирается в область социальной психологии.

Взаимодействие в психологии определяется как процесс непосредственного или опосредованного воздействия объектов (субъектов) друг на друга, порождающий их взаимную обусловленность и связь. Под взаимодействием в отечественной социальной психологии, кроме того, обычно понимается не только влияние людей друг на друга, но и непосредственная организация их совместных действий, позволяющая группе реализовать общую для ее членов деятельность (В.Г. Крысько, 2002).

В процессе взаимодействия групп или людей неизбежно присутствует момент их отношения друг к другу. Понятие «отношение» может относиться и к общественным отношениям, и выступать базовой категорией психологической науки, воплощаясь в любых контактах, взаимодействиях человека с человеком, групп людей между собой. В системе отношений человека доминирующую роль играют отношения к людям, для которых характерен двусторонний взаимный характер. Тогда можно говорить о категории «взаимоотношение» как внутренней субъективной стороне взаимодействия. Само же оно выступает как внешнее частичное следствие выражение взаимоотношений. Таким образом, бесчисленное множество человеческих отношений, в том числе и заданных социальной организацией общественных отношений, есть проявление взаимодействия, формирующегося также в ходе общения в процессе совместной жизнедеятельности.

Важнейшей составляющей межгруппового и межэтнического взаимодействия выступает также социальное восприятие с его механизмами. Одним из

первых в социальной психологии был описан ингрупповой фаворитизм, суть которого заключается в тенденции благоприятствования в поведении, восприятии и оценочных суждениях членов своей группы в противовес, или в ущерб, членам другой. Каузальная атрибуция, которую ряд западных психологов считают одним из важнейших механизмов социальной перцепции, представляет собой процесс приписывания причин поведения другого человека, причинную интерпретацию социальных событий. Третьим важнейшим механизмом социального восприятия является стереотипизация — восприятие, классификация, оценка социальных объектов (событий) на основе определенных представлений (социальных стереотипов). Термин стереотип был впервые введен и задействован Уолтером Липпменом в 1922 году. Он выделил две важнейшие причины стереотипизирования — использование принципа экономии усилий и защита групповых ценностей, являющаяся чисто социальной функцией.

Стереотипизация в контексте межэтнического взаимодействия в качестве центрального социально-перцептивного механизма привлекает наибольшее внимание исследователей. В отечественной социальной психологии этнический стереотип трактуется как социально-обусловленный схематический стандартный образ представителя той или иной нации о своей этнической общности или о других этносах. Стереотипы, сформированные в ходе этнокультурной социализации, необычайно устойчивы и сохраняются даже при переселении человека в иноэтническую среду.

Помимо дифференцирующих тенденций в исследовании межгруппового взаимодействия и его особенностей ученые указывают на наличие позитивного полюса континуума межгрупповых отношений — феномены интегративного характера: групповую референтность, открытость группы и групповую аффи-лиацию (B.C. Агеев, A.A. Сыродеева, 1987).

Все перечисленные механизмы межгруппового взаимодействия - это те неотъемлемые данности, с помощью которых устанавливается различие и сходство между группами, а также осознается своя принадлежность к той или иной социальной (этнической) группе личностью.

Довольно ярко эта антитеза представлена в историко-психологической концепции Б.Ф. Поршнева (1979), где в качестве психологической первопричины образования общности выделяется не межличностные отношения и взаимодействия, складывающиеся между индивидами и объединяющие людей в группы, а межгрупповые отношения, строящиеся по типу противопоставления и обособления, на основе которого формируются групповое самосознание и чувство общности. «Первым актом социальной психологии следует считать появление в голове индивида представления о «них»...Только ощущение, что есть «они», рождает желание самоопределиться по отношению к «ним», обособиться от них в качестве «мы» (Б.Ф.Поршнев,1979).

Неотъемлемой характеристикой процесса межнационального взаимодействия считается универсальный принцип психического оформления любой общности: всякое противопоставление объединяет, всякое объединение проти-

вопоставляет, что приводит нас к необходимости рассмотрения феноменов идентификации и идентичности.

Понятие «идентификация» впервые введено в научный оборот 3. Фрейдом в 1921 г. в эссе «Психология масс и анализ Я». Исследователи отмечают при этом, что 3. Фрейд вкладывал в него содержание близкое по смыслу понятию «подражание», ключевому для теории Г. Тарда (1892). Появление же термина «идентичность» традиционно связывают с именем Э. Эриксона, который определял идентичность индивида как ощущение тождества самому себе и непрерывность своего существования во времени и пространстве, на осознании того факта, что это тождество и непрерывность признаются окружающими. Иными словами идентичность есть субъективное вдохновенное ощущение тождества и целостности (Э. Эриксон, 1996).

Важность и необходимость этнической идентификации в межнациональном взаимодействии определяется тремя базовыми психологическими потребностями личности: 1) потребностью в безопасности и защите; 2) потребностью принадлежности к общности, к группе; 3) потребностью в самобытности, уникальности своего "Я", уверенности в себе, независимости от других.

Исследования этнической идентичности, как правило, ведутся в основном в трех направлениях: как группового самосознания, как результата эмоционально-когнитивных и ценностных процессов, как межэтнического взаимодействия (формирования этнической идентичности в ситуациях этнических конфликтов). Под этнической идентичностью обычно понимается осознание, восприятие, эмоциональное оценивание, переживание своей принадлежности к этнической общности, переживание индивидом отношений Я и этнической среды - своего тождества с одной этнической общностью и отделение от других общностей, самоопределения в социальном пространстве относительно многих этносов» (Т.Г. Стефаненко, 2006).

Понятие «этническая идентичность» нередко рассматривают как тождественное понятию «этническое самосознание». Однако Г.У. Солдатова (2003) считает, что для этнопсихолога они не являются синонимами. С одной стороны, этническая идентичность уже: это когнитивно-мотивационное ядро этнического самосознания. Но шире, поскольку содержит в себя элементы бессознательного. Еще более решительно разводит эти понятия В.Ю. Хотинец (1999), согласно которой этническая самоидентификация есть чувство принадлежности к той или иной этнической общности, тогда как этническое самосознание является результатом широкой идентификации. Человек при этом не только ощущает сопричастность к своему народу, но и осознает субъективную, социально-психологическую привязанность к объективно существующим компонентам этнической реальности, определяет свое место в этническом мире.

Осознание отличительных особенностей своего этноса (особенностей этнической культуры и психики, иначе — «представление о своем этносе») образует один из аспектов этнического самосознания — автостереотипы, а представление о психических особенностях другой группы — гетеростереотипы. Автостереотипы и гетеростереотипы в реальной жизнедеятельности этнической

группы выступают как неразделенное целое, как одна из форм отражения этносом своего единства и отличия от других этногрупп. По существу автостереотипы — это осознание отличительных особенностей своего этноса, тогда как гетеростереотипы — один из аспектов этнического сознания, в котором отражены, прежде всего, психические особенности другой группы.

Под влиянием чужих культур, асимметрии этнокультурных контактов, а также совмещения различных моделей социализации (традиционных и современных) в этнически неоднородном обществе могут происходить кризисы идентичности. Следствием и индикатором кризиса идентичности выступает маргинальность. Этнически маргинальной принято считать личность, находящуюся на условной границе между двумя или более этносами, ни в одном из которых она не признается полностью своей (O.A. Сергеева, 2002).

Возможны при тех же условиях трансформации этнического самосознания, которые, по мнению психологов, начинаются с его ядра — этнической идентичности (Г.У. Солдатова, 1998). Нормой считается позитивная этническая идентичность, когда в ее структуре соотносятся позитивный образ собственной этнической группы с позитивным ценностным отношением к другим этническим группам. При этом спектр отклонений имеет два полюса: по типу этнической индифферентности, гипоидентичности (этнонигилизм, этнонегативизм, этноэлиминация, этническое самоотрицание) и гиперидентичности (этноэгоизм, этноизоляционизм, национальный фанатизм) (В.Ю. Хотинец, 1999; B.C. Мухина, 1994). В противоположность космополитизму разной степени (индифферентности и этнонигилизма), идеологии «гражданина мира», человеку с «нормальной» этнической идентичностью свойственно естественное предпочтение собственных этнокультурных ценностей.

Происходящие сегодня в мире глобализация и интенсификация интеграционных процессов оказывают влияние на межнациональное взаимодействие людей и его составляющие элементы. Приобщение к ним радикально меняет традиционные механизмы социальной самоидентификации. Передовые ученые (О.Н. Баева, В.И. Каширин, 2002) предполагают, что может произойти смещение приоритетов идентичности в сторону метавнешних (более глобальных), по сравнению с внешними (национальными, профессиональными) и личностными. При этом расширяется идентичность человека до масштабов человечества и одновременно углубляется до все более полного и конкретного принятия своей уникальной индивидуальности (J1. Гозман и А. Эткинд, 1989). Представители же реакционных теорий (С. Хантингтон, 2002), считают, что цивилизационный миропорядок углубит взаимную отчужденность огромных людских масс (в основном по признаку религиозной принадлежности) и приведет к цивилизаци-онному столкновению. Неизбежным условием цивилизационного миропорядка станет педалирование различий между народами и их религиями. Идея безопасности в этих условиях будет лишь отчуждать народы друг от друга.

Межнациональное взаимодействие дагестанцев имеет свои особенности и испытывает влияние процессов, происходящих в XXI веке. Дагестан в переводе с арабского языка означает «страна гор». Географическая и геополитическая

уникальность Дагестана состоит в том, что он является приграничным краем российского государства, расположенным на стыке Европы и Азии. Это единственная республика России, где нет титульного народа, соответственно, и этот факт, наряду с другими, определяет специфичность социально-психологических установок толерантности-интолерантности среди его населения. В силу особого геополитического расположения, своеобразной истории, особенностей психологического, духовного развития, полиэтничности, поли-конфессиональности и многих других факторов, Дагестан предстает как один из самобытнейших регионов Евразии.

В течение всей истории существования Дагестана сформировалась основная фундаментальная его особенность — единство историко-культурного и социально-психологического наследия родственных этносов. Проживание в постоянном соприкосновении с иноязычными соседями не могло не способствовать развитию толерантности высокого уровня взаимоприятия у дагестанских этносов. Более того, по мнению ряда ученых (Ибрагимов М.-Р.А, Гаджимура-дова З.М., Магомедов P.M., Агаев А.Г.), именно данный факт вошел в психологию дагестанцев на бессознательном уровне, непосредственно определяя развитие их этнического самосознания.

Существенное влияние на особенности становления и развития межнационального взаимодействия, а в частности восприятия и самосознания этносов Дагестана оказали крупные государственные образования, в состав которых входили предки дагестанских народов. Вовлеченность в орбиту державы Саса-нидов, Царства гуннов и Хазарского каганата способствовала развитию чувства принадлежности к сильному государству, способному противостоять внешней агрессии. Это было жизненно важно для предков народов Дагестана, поскольку их земли, лежащие на великих торговых и военных путях, довольно часто подвергались нашествиям кочевников (булгаров, савиров, хазар, кипчаков и др.).

Начиная со средних веков, на арену истории выходят народы Дагестана образующие свои государства: Аваристан, Таркинское шамхальство, Казику-мухское ханство, Кайтаго-Табасаранское майсумство. В это время и начинается постепенный процесс образования Дагестана как единого целого. Главной причиной объединения дагестанских народов, говорящих на разных языках и имеющих разную культуру, стали войны, заставлявшие мелкие народы объединятся вместе против множества агрессоров.

В VII—IX вв. арабские военные и культурные завоевания оставили наибольший след в истории и культуре и, особенно в религиозных верованиях народов Дагестана. И хотя ислам к X веку распространился только на часть края (основная территория оставалась языческой; существовали также отдельные сильные очаги христианства), именно в этот период было положено начало становлению исламского самосознания, которое тесно переплеталось с этническим самосознанием и являлось цементирующим звеном межнациональных отношений народов.

В XI-XIV вв. возобновились нашествия кочевников (кипчаков с севера, огузов с юга), наиболее опустошительным из которых было монгольское. В

XIII в. народам Дагестана, наряду с другими народами Кавказа, пришлось вести тяжелую и изнурительную борьбу против монгольских завоеваний (1220 г. и 1239-1240 гг.). В этот период этнического развития дагестанских племен происходит усиление противопоставления «свои-чужие» (Б.Ф. Поршнев, 1979), что способствовало этнической мобилизации в борьбе с внешней агрессией и росту консолидации племен Дагестана.

К концу ХУ-ХУ1 вв. ислам приобретает статус официальной религии дагестанских феодальных владений и многочисленных союзов сельских общин. В характерных условиях гор именно джамааты (сельские общины) оказались той социально-экономической и политической структурой, которая определяла специфику социального развития края и общественного сознания его населения. Союзы общин и федерации союзов или, так называемые, вольные общества не знали княжеской или ханской власти. Они управлялись народными собраниями и выборными старшинами (А.Р. Шихсаидов, 1999). Социально-политическая самодостаточность подобных структур способствовала консервации в их границах оригинальных черт культуры и быта населения, а также языковых отличий.

В ХУ-ХУШ вв. Дагестан становится объектом притязаний Турции, Ирана и России. В условиях постоянной борьбы с внешними врагами экономически и политически раздробленный Дагестан был вынужден искать покровительства более сильных соседей и Дагестан выбирает из трех зол наименьшее: он просит поддержки у православной России. Персидский поход Петра I начал эпоху интенсивного проникновения России в Дагестан. В 1813 году по Гюлистанскому договору России и Ирана Дагестан был окончательно присоединен к Российской империи (В.Г. Гаджиев, 1988).

Наиболее яркой страницей в истории Дагестана и всего Кавказа явилась национально-освободительная война горцев во главе с имамом Шамилем в течение 1834-1859 гг. Результатом долгой и кровавой Кавказской войны стало полное покорение Кавказа и введение русского правления на всей территории Дагестана.

На охваченной антиколониальным (антифеодальным) движением территории Нагорного Дагестана и Чечни Шамилю удалось создать монолитное военно-теократическое государство — имамат. Что оказало колоссальное влияние на формирование общедагестанской идентификации. Для объединения под единой эгидой всех этносов была необходима сильная идеология, ею стал «мюридизм» (один из четырех течений (тарикатов) в суфизме).

Помимо религиозной составляющей, основой существования имамата являлась идеология борьбы «с неверными», другого способа объединить разные горские племена, зачастую враждебные друг другу, не было. Этот период характеризуется усилением связей между представителями различных союзов общин, ломкой некоторых культурно-бытовых узкоэтнических и психологических барьеров, широко распространенных ранее среди жителей различных аулов внутри каждого из народов Дагестана.

Тенденция к интеграции народов Дагестана особенно ярко проявилась во времена внешней угрозы, иноземных вторжений, когда дагестанцы, забывая

внутренние проблемы и противостояния, сплоченные историко-культурной общностью и единым исламским самосознанием, поднимались на защиту края.

Одна вера, одна историческая судьба и один корень происхождения явились главными этноконсолидирующими факторами, обусловившими специфику межнационального взаимодействия дагестанцев и обусловили выработку естественных, самобытных защитных механизмов — аталычества, куначества, соприсяги, межнациональных браков, несмотря на господствующую эндогамию дагестанских народов.

В настоящее время в Дагестане наблюдается мощный всплеск этнического и религиозного самосознания. Это обусловлено рядом факторов внешнего и внутреннего характера. Реинкарнация древних обычаев и устоев, возвращение к ценностям и нормам, бытовавшим в Дагестане столетия назад — все это можно объяснить этническим гомеостазом (Л.Н. Гумилев, 1993). Возвращение к более раннему уровню развития в условиях экстремальной ситуации этноса, как в случае с дагестанскими этносами, может быть объяснено крайне нестабильной социально-экономической и этнической ситуацией в стране в целом, и в республике, в частности. Религиозное самосознание все активнее стало выступать как средство возрождения этнонационального самосознания, и вновь стало межэтническим скрепляющим звеном при взаимодействии народов друг с другом. Это вызвано, прежде всего, реакцией на «эффект неопределенности», нетерпимость к которой является естественной психологической особенностью человека.

В условиях интенсификации интеграционных процессов в поисках справедливости, опоры и устойчивости молодые люди в Дагестане стремятся точнее определить социальные и психологические границы своего существования. Они выходят за пределы своего «Я», отождествляя себя с референтной группой, в том числе и религиозной, ориентации и ценности которой не всегда соответствуют экспектациям общества. В этой ситуации, можно говорить об активизации психологических защитных механизмов, играющих одну из ключевых функций этнической культуры вообще, ведь именно религия, по словам С. Московичи «является способом воскрешения коллективной памяти» (С. Мос-ковичи, 1992).

Анализ специфики межэтнического взаимодействия в ретроспективе истории позволяет говорить о следующих факторах, способствующих развитию уникальной модели построения межэтнических отношений в полиэтнической среде: непрерывность бытования этнокультурной общности народов Дагестана в естественных проявлениях исторической жизни и общественном сознании; выработка ряда собственных, уникальных механизмов взаимодействия, основанных на морально-этических и нравственных нормах. Все это привело этносы к взаимозависимости, к тесному сотрудничеству и взаимопомощи.

Глава II диссертации — «Эмпирическое исследование межэтнического взаимодействия дагестанцев в эпоху глобализации общества» — посвящена выбору методов и методик исследования, а также анализу его результатов.

В области диагностики межэтнического взаимодействия психологами в настоящее время используются основные традиционные и вновь разрабатываемые классы методик: стандартизированные самоотчеты в форме описаний и самоописаний (тест-опросники, списки дескриптеоров, шкальные техники), свободные самоописания с последующей контент-аналитической обработкой, идеографические методики типа репертуарных решеток, проективные техники, включая подкласс реф-рактивных техник.

Отбор и комплектование методов и методик при проведении настоящего исследования основывались на принципе их взаимодополняемости и взаимоудостове-ряемости. В нем применялись: включенное наблюдение, Тест М. Куна и Т. Мак-партлэнда «Кто я?» (модификация З.В. Сикевич), методическая разработка «Этническая аффилиация», (Г.У. Солдатовой), методическая разработка «Типы этнической идентичности» Г.У. Солдатовой, C.B. Рыжовой, шкала социальной дистанции Э. Богардуса, биполярные шкалы авто-и гетеро стереотипов, а также методики «Цветовая картина социального мира» (З.В. Сикевич, Ю.А. Поссель) и анималистическая символика в оценивании изучаемых этносов (З.В. Сикевич).

Анализ результатов исследования межэтнического взаимодействия дагестанцев методом включенного наблюдения и анкетирования показал, что в первое десятилетие XXI века их самосознание интенсивно направлено на обычаи, традиции, обряды своей общности и имеет свои особенности.

В Дагестане, в частности в аварских и даргинских семьях, традиционное воспитание направлено на повторение прошлого образца. Все формы воздействия, применяемого в его процессе (ритуалы, молитвы, запреты, поощрения), имеют исключительное влияние на новое поколение. Они обеспечивают внут-риэтническую идентификацию и определяют содержание формирующегося этнического самосознания. Они дают молодому человеку именно ту традиционную модель поведения, которая обеспечивает ему социальное признание членов этноса.

Полученные наблюдения показали, что внутриэтническая идентификация дагестанцев предполагает, с одной стороны, знание языка, культуры, обычаев, традиций, обрядовой и религиозной жизни этноса, с другой — соблюдение специальных форм общения, которые, опираясь на психологические и социальные факторы, создают целостную, устойчивую модель поведения молодого человека в своей национальной среде.

Демократические изменения нынешнего времени предоставили новые возможности и открыли перспективы для развития внутренней позиции дагестанской молодежи. Вследствие этого у нее развивается амбивалентность и маргинальность в вопросах этнической самоидентефикации. Молодые люди, в основном юноши, стараются выехать из республики в поисках смысла жизни, реализации свого материального и профессионального «Я» в новых видах деятельности.

Немаловажную роль в межличностной перцепции и межэтническом взаимодействии стал играть этноконфессиональный компонент, который значительно выражен в самосознании современной молодежи. Приобщенность к ре-

лигии поощряется общественным мнением и придает молодому человеку статус и признание.

Единые стандарты ценностей в семье, в школе и в дагестанском обществе в целом создают идеальные условия для развития устойчивой этнической идентичности. Именно поэтому новые стандарты ценностей, которые внесла информационная эпоха вместе с открытым рынком, новыми способами производства, не смогли глубоко изменить психологическое содержание этнического самосознания дагестанцев. Отмечается повышение интереса молодежи к своим исконным именам и традиционным ценностям, к росту ее этнической самооценки.

Этническая (сог^иальная) идентичность во многом определяет межэтническое взаимодействие. Идентичность, которая становится ведущей в данный момент времени, определяет значимые параметры сравнения собственной группы с другими группами.

Проведенные исследования посредством ранжирования списка идентификационных признаков выявили следующую иерархию идентичностей у дагестанской молодежи.

Доминирующей идентичностью у аварской молодежи является идентификация по религиозному признаку. 60% (от п =70) юношей и девушек в первую очередь ощущают себя мусульманами. Второе место (50,8% от п =70) в иерархии ее самосознания занимает этническая идентичность.На третьи позиции аварская молодежь выдвинула параметр идентификации себя с дагестанцами (43,1% от п =70). И лишь на предпоследнюю позицию в рейтинге респонденты отнесли идентификацию себя с гражданами России (33,8 % от п =70), проявив тем самым относительно слабую приверженность к российской идентичности. При сравнивании ранжирования мужской и женской выборки аварской молодежи статистических различий обнаружено не было.

Превалирующей идентичностью у большинства даргинцев является религиозная (71,4% от п=70). Во вторую очередь (54,3% от п=70) они чувствуют себя дагестанцами, и лишь в третью очередь даргинская молодежь проявляет этническую идентичность (31,4 % от п=70). Как и в случае с аварской выборкой, российская идентичность занимает предпоследнее место в рейтинге — 25,7 % (от п=70) юношей и девушек перенесли этот признак на четвертую позицию.

В сравнении по тендерному признаку расхождения между даргинскими девушками и юношами обнаружены по трем позициям. Даргинки в первую очередь ощущают себя дагестанками (73,7% — указали этот параметр на первых двух местах). Идентификация по религиозному признаку стоит на втором месте (68,4%), а этническую принадлежность (31,6% от п=70) девушки отнесли на третье место рейтинге.

Немного иная картина у мужской выборки. Так, юноши даргинцы (75 % от п=70) в первую очередь ощущают себя мусульманами, и лишь затем даргинцами (56,3 %). Дагестанская идентичность занимает у даргинских юношей третье место (50%) в общем рейтинге.

У обеих групп четвертые и пятые места в рейтинге занимает российская и кавказская идентичности.

Высокий индекс приверженности (68,8% от п=70) к этнической и российской идентичности (67,5%) продемонстрировали русские — они ставят два этих параметра на первое и второе места в рейтинге. Третью позицию (26%) у русской молодежи занимает религиозная, а четвертую (33,8%) дагестанская идентичности. При сравнивании ранжирования мужской и женской выборки русской молодежи различия несущественны. На четвертые и пятые места в рейтинге и юноши и девушки ставят дагестанскую и кавказскую идентичности.

Последние места в рейтинге у всех трех изучаемых нами этнических групп заняла идентификация себя с кавказцами. На пятое место параметр «Я кавказец» отнесли 43,1% (от п=70) аварцев, 54,3% (от п=70) даргинцев и 49,4% (от п=70) русских.

В целом наличие высокого уровня конфессиональной составляющей в самосознании коренных дагестанцев может быть обусловлено стремительными социальными изменениями, происходящими в обществе и порождающими у людей чувство неопределенности. По мере того, как современной общество становится анонимным, возрастает потребность людей в объединении и общении друг с другом. Возрастание роли религиозного фактора, как формы протеста против устоявшейся традиционной социальной организации, является естественной реакцией самосознания на так называемый «эффект неопределенности» (У. Альтерматт, 2000).

Также следует отметить предпоследнее место, которое занимает в рейтинге российская идентичность. Несмотря на низкие показатели, 23% аварцев все же ставят ее на первое место и 33% на четвертое; 8,6 % даргинцев на первое и 25,7% на четвертое места. В данном случае для нас было важным выявить наличие российской идентификации в иерархии самосознания молодежи, которая говорит о принятии российских ценностей, под влиянием которых развивается самосознание дагестанцев в течение последних двухсот лет.

Небезынтересно отметить и тот факт, что, по данным других психологических исследований в этническом самосознании дагестанцев российская идентификация ранжируется в зависимости от ситуации и заданного вопроса. Так, в ходе исследования этнического самосознания дагестанцев З.М. Гаджимурадо-вой в 2002-2008 году были полученные следующие данные. Исследуемая молодежь, так же как и в нашем случае, имеет многоуровневую структуру самосознания. Значимость той или иной идентичности менялась в зависимости от социальной ситуации. На вопрос «Какое представление у Вас о Родине» были получены следующие ответы: «70% молодых людей считают Родиной «Дагестан», 36% — «Россию», 23% — «родное село», 7% — «планету Земля». И в случае, если бы они попали за границу - ответили бы следующим образом: во-первых, — «Россия» (69%); во - вторых, «Дагестан» — (44%); и остальные 10% «назвали бы свою национальность» или «Кавказ».

Однако более четкая общероссийская идентификация проявилась в ответах на прямо поставленный вопрос ощущают ли респонденты себя гражданами

России. Подавляющее большинство (84%) ответили «позитивно», 9% — «негативно» и 7% «не задумывались». Приоритетными в рамках Дагестана считаются общедагестанская и общероссийская идентичности, в условиях же иноэтно-са ранжирование иное: общероссийская идентификация становится выпуклой и единственно возможной. Ответ на прямо поставленный вопрос дал возможность получить реальную картину: для дагестанской молодежи понятие «большая Родина» — Россия и «малая Родина» — Дагестан органично связаны и представлены в самосознании как единое целое (З.М. Гаджимурадова, 2008).

Выявлено наличие многоуровневой структуры идентичностей и у русских, исторически проживающих в полиэтническом Дагестане, значимость которых также варьируется в зависимости от социальной ситуации, как и у коренных этносов Дагестана.

Значительное повышение роли религиозной идентичности у коренных этносов Дагестана и достаточно высокий уровень этнической идентичности у русских в сравнении с общедагестанской является закономерным явлением в условиях кризисов и практики всеобщей интеграции.

Оценка этнической идентичности по степени этнической толерантности осуществлялась в проведенном исследовании на основе изучения уровня «негативизма» в отношении к другим этническим группам, уровня порога эмоционального реагирования на иноэтническое окружение, степени выраженности различных агрессивных и враждебных реакций по отношению к «другим» этносам.

В диссертации рассматривались тенденции формирования этнической идентичности по следующим типам: этнонигилизм, этническая индифферентность, позитивная этническая идентичность (норма) и гиперидентичность (эт-ноэгоизм, этноизоляционизм, национальный фанатизм). Гипоидентичность (этнонигилизм) и гиперидентичность — это кризисные формы изменения самосознания. В качестве главных показателей указанных тенденций использовались шесть индикаторов, показавших свою высокую надежность в ходе исследований авторов и разработчиков данной методики.

По данным проведенного исследования, позитивная этническая идентичность занимает доминирующую позицию над всеми другими тенденциями этнической идентичности (аварцы — 21,28, даргинцы — 22,71 , русские — 21,37 баллов), однако по остальным позициям имелись расхождения, в сторону отклонений от «нормы». В частности, по вектору гипо- и гиперидентичности, являющихся индикатором состояния психической инфляции. По параметру «этнонигилизм» (9,59 баллов) и «этноэгоизм» (11,03 баллов) яркие результаты были получены у русской выборки.

Крайний вид гиперидентичности — «национальный фанатизм» — обнаружил себя у представителей коренных этносов. Наличие высокого уровня национального фанатизма у дагестанских этносов (аварцы — 13,11 баллов и даргинцы — 12,69 баллов) в сравнении с русской (11,16 баллов) молодежью может быть обусловлено наличием общего стремления коренных этносов к доминированию на своей этнической территории.

Индикатор «этноиндифферентность», (15,57 баллов), выявляющий степень индифферентности, безразличия к этническим вопросам и проблемам, был ярче выражен у представителей даргинского этноса по сравнению с двумя другими исследуемыми этническими группами, что выявляет тенденцию к позиции нахождения личности вне процессов этнокультурной и этнополитической мобилизации.

Полученные в проведенном исследовании данные по типам этнической идентичности складываются в следующую картину: позитивная этническая идентичность и этническая индифферентность наиболее ярко выражены у даргинцев, этнонигилизм и этноэгоизм — у русских, национальный фанатизм — у аварцев.

Более глубокие трансформации этнической идентичности соответствуют формированию этнического самосознания по типу этноизоляционизма. Это проявляется в убежденности в превосходстве своего народа, в признании необходимости «очищения» национальной культуры, негативном отношении к межнациональным бракам, ксенофобии, шовинизму. Данный параметр ярко не обнаружил себя ни у одного из исследованных этносов, что говорит о высоком уровне направленности на лояльное межэтническое взаимодействие.

Важную роль в становлении идентичности и в межнациональном взаимодействии этносов играет выраженность этноаффилиативных тенденций, которая предполагает склонность следования правилам, нормам и целям своей этнической группы.

Поскольку Дагестан относится к обществам традиционного (коллективистского) типа, выраженность этноаффилиативных тенденций должна быть ярко выражена у коренных этносов (аварцев и даргинцев). Однако полученные результаты исследования показывают наличие высоких показателей по параметру индикатора высокой потребности в аффилиации и самые низкие показатели по параметру индикатора такой потребности в аффилиации у даргинцев (12,3 балла) и в меньшей степени у аварской молодежи. Немногим ниже (11,11 баллов), по сравнению с коренными этносами, выявлены показатели потребности в аффилиации у русских. Можно предположить, что достаточно высокий уровень аффилиативной тенденции у последних обусловлен влиянием этнокультурной среды: историческое проживание в иноэтнической среде в условиях межэтнической напряженности, актуализирует потребность в объединении со своей этнической группой, как стремление к естественному самосохранению.

Анализ результатов измерения социальной дистанции между этносами Дагестана выявил высокую степень толерантности в вопросах, касающихся межэтнического общения, сотрудничества и дружбы. Однако при этом была выявлена стойкая направленность на внутриэтнические браки у коренных этносов Дагестана, что говорит тем не менее о наличии определенной дистанции между народами. Именно при выборе супруга межэтнические отношения переходят в ярко выраженную антитезу «Мы-Они». Стойкая эндогамия обеспечивает внут-риэтническую интеграцию и межэтническую дифференциацию на уровне есте-

ственного обособления, а также обеспечивает естественное самосохранение этноса.

Полученные в проведенном исследовании данные свидетельствуют о том, что на формальном и неформальном уровнях общения в городской среде, отличающихся высокой этноконтакной плотностью, наблюдается значительная степень близости между этническими группами. Значительная часть молодежи протестированных этногрупп проявляет выраженную готовность к контактам, что, собственно, и отражает реальность межэтнического взаимодействия в Дагестане. Однако предпочтение в качестве членов семьи представителей собственной этнической группы является традиционно обусловленным и, несмотря на достаточно большую частоту межэтнических, смешанных браков, все еще остается достаточно значимым. То есть, несмотря на декларируемую этническую толерантность и открытость в общении, у дагестанских этносов присутствует латентная напряженность, которая выражается в стремлении к сохранению эндогамных браков. Межэтническая напряженность существует подспудно, как и у всех этносов, исторически сопряженных в едином геополитическом пространстве, и открыто проявляется при стремлении молодежи к межэтническим бракам.

Кроме того, в шкалу социальной дистанции был специально включен вопрос — «Как Вы относитесь к тому, что в новых российских паспортах не указывается национальность его владельца?» В результате оказалось: укрепление чувства общности народов Дагестана и России и стремление к межэтническому сплочению выражается мнениями значительной части молодых людей, о том, что «фиксация национальной принадлежности не обязательна», «правильно, что в паспортах не отражается национальная принадлежность человека». Диапазон объяснений вариативен, начиная с утверждений «... мы все граждане России» и «....главное человек, а не его национальность». Респонденты проявили тем самым тенденцию выхода на более широкую общность.

Вместе с тем значительная часть молодежи считает необходимым «указывать в документах национальную принадлежность». В частности, 49,2 % (от п - 70) аварцев ответили, что это неправильно, не указывать нацию в паспорте. Данный факт подчеркивает ярко выраженную направленность аварской молодежи на свой этнос (гиперидентичность).

Представления о характерных чертах «своего» и «чужого» этносов составляют основное содержание этнического самосознания, обусловливающего процессы межэтнического взаимодействия в Дагестане. Анализ стереотипных представлений исследованных в диссертации народов выявил высокую внутри-групповую согласованность у всех трех этносов (аварцев, даргинцев и русских) при определении представлений о себе, их позитивную направленность и высокий уровень самоприятия.

В гетеростереотипах обнаружена тенденция к выявлению наименьшего числа негативных оценок, что говорит о стремлении к традиционным толерантным отношениям этносов, исторически проживающих в едином геоисторическом пространстве Дагестана. Однако ни одна из групп не отождествляет се-

бя полностью с другой группой — это свидетельствует о высоком уровне самосознания в этноязыковом пограничье.

Совпадения авто- и гетеростереотипов позволили выделить в диссертации отличительные черты каждой этнической группы: гостеприимные, коллективисты, агрессивные, добрые, открытые аварцьг, деловитые, хитрые, предприимчивые, гостеприимные, упрямые даргинцы, уступчивые, воспитанные, тактичные, дружелюбные, закрытые, уверенные в себе русские.

Сравнительный анализ авто- и гетеростереотипов обнаружил подражательность этих представлений, предполагающих стреотипность поведения и мышления дагестанцев, а также деликатность обращения с негативными качествами, что собственно подчеркивает положительную установку дагестанцев на толерантные взаимоотношения.

В отношении русской этнической группы, наличие схожих моментов и в этническом самосознании и в общей положительной направленности на межэтническое взаимодействие обусловлено историческим проживанием в полиэтнической среде и выработанными веками нормами и культурой межэтнического взаимодействия. Данный факт подтверждает выдвинутую гипотезу о развитии особой сенситивности к традициям коренных народов у дистантных этносов исторически проживающих в иноэтническом обществе.

Проведенное в диссертации исследование на выявление скрытых механизмов стереотипизации и неосознаваемых аспектов социального дистанции-рования, кроме того, показало следующие результаты.

Так, при проведении психосемантической методики «Цветовая картина мира» подавляющее большинство респондентов всех трех исследуемых этносов проассоциировали аварцев с красным гретом, что говорит о восприятии аварцев как личностей высокой экспрессивности, активных и агрессивных людей. Аварцы, как свидетельствует исследование, относятся к агрессивным личностям. Это показал сравнительный анализ гетеростереотипов, и методика определения типов этнической идентичности (выраженный национальный фанатизм).

Единодушными были респонденты и в отношении ассоциаций, связанных с даргинским этносом, подавляющее большинство респондентов обозначили его зеленым гретом, что говорит о восприятии даргинцев как людей консервативных и ориентированных на религию. Проводя аналогию с характеристикой даргинцев, полученной нами по данным других процедур, этот этнос в представлении народов Дагестана является наиболее ригидной, закрытой для из-менениий этногруппой. В отношении цветовых ассоциаций с русской этнической группой возникли расхождения. Так, сами русские были весьма вариативны в ассоциациях относительно своего этноса. Они указывали на синий, желтый и зеленые цвета, однако превалирующим цветом стал оранжевый. Идентичные данные показали и аварцы — с оранжевым цветом русские ассоциируются у аварцев в 38,0% (от п=70). Однако представители даргинской группы в большинстве своем склонялись к тому, что русские ассоциируются у них с желтым цветом. Поскольку оранжевый и желтый цвет родственны по цвето-

вой шкале, мы также можем говорить о единодушии в отношении цветовых ассоциаций относительно русского этноса у аварской и даргинской молодежи. Оранжевый цвет, по традиции — это веселый, «теплый» цвет, который ассоциируется с радостью, восторженным восприятием жизни, а также с экстраверсией, т.е. с открытостью в отношении внешней среды. Это безобидный и неагрессивный цвет. Желтый — цвет доброжелательности, легкости и широты, выражающий основную потребность в свободном развитии и в жизненном оптимизме. Это говорит о восприятии русских аварцами и даргинцами как народа в высшей степени позитивно ориентированного, бесконфликтного, и доброжелательного.

Наиболее значимыми, кроме того, оказались данные, полученные с помощью изучения бессознательных анималистических ассоциаций, которые показали реальную и наиболее истинную картину межнационального восприятия дагестанскими этносами друг друга. Так, было обнаружено наличие скрытых, негативных полюсов в гетеростереотипах аварцев о даргинцах и русских, что может быть объяснено высокой степенью гиперидентичности (национальный фанатизм) этноса. Гиперидентичность подразумевает неприятие и отчуждение других этнических групп, и является своеобразным «этническим нарциссизмом». У русских было выявлено бессознательное стремление молодых людей, исторически проживающих в иноэтнической среде, сохранять преемственную связь со своим народом. В целом, анализ символических представлений аварцев, даргинцев и русских подтвердил уже полученные нами данные в ходе исследования авто- и гетеростереотпов.

В заключении диссертации подведены итоги выполненного исследования, сформулированы основные выводы:

1. Межэтническое взаимодействие дагестанцев фактически развивалось в постоянно возникающих экстремальных условиях. Дагестан — это место, где исторически выраженно осуществлялись миграционные процессы, нашествия, военные действия и обнажались геополитические амбиции мировых конкурентов России. В таких условиях этносы Дагестана веками вырабатывали специфичные социально-психологические защитные механизмы для обеспечения безопасности отдельной личности и этноса в целом: аталычество, соприся-га, куначество, межнациональные браки и т.д.

2. В первом десятилетии XXI века восприятие ситуации межэтнического взаимодействия представителями аварской, даргинской и русской молодежи характеризуется, с одной стороны, наличием конфликтного потенциала (национальный фанатизм аварцев, этническая индифферентность даргинцев, этноэго-изм русских), связанного с воздействием внешних факторов (глобализация, рост конфессиональной составляющей в самосознании, кризис государственной власти), а с другой стороны, отсутствием доминанты напряженности в общественном сознании людей, играющем роль стабилизирующего фактора на поведенческом уровне.

3. В условиях межнационального взаимодействия у современных дагестанцев сохраняются традиционные проблемы в процессе межличностного

общения на межэтническом уровне. Существует межэтническая напряженность, которая открыто проявляется при стремлении молодых людей к межнациональным бракам. Сохраняется эндогамия, которая обеспечивает естественное обособление, самосохранение этносов. Противоречивые тенденции в восприятии межэтнических отношений отражаются и в авто- и гетеростереотипах и определяют специфику межнационального взаимодействия дагестанцев. Присутствует и латентная напряженность в межэтнических отношениях дагестанцев друг с другом, и с русскими, проживающими на общей территории, наиболее ярко проявляющаяся при выявлении неосознаваемых аспектов социального дистанциирования.

4. Межэтническое взаимодействие в полиэтнической среде Дагестана с древних времен и позже, с XIX века в составе России, способствовали развитию многообразной структуры идентичностей у коренных народов, постоянно проживающих на территории республики: от религиозной, этнической, межэтнической, общедагестанской до общероссийской, значимость которых менялась в зависимости от социальной ситуации. При этом религиозная идентичность превалирует в структуре самосознания аварцев, и даргинцев. Кроме того, несмотря на небольшой индекс приверженности к российской идентичности у коренных этносов Дагестана, аварская и даргинская молодежь все же проявляет идентификацию себя с гражданами России, что говорит о принятии ценностей последней, под влиянием которых самосознание дагестанцев развивается в течение последних двухсот лет.

5. Русские же, проживающие в республике, идентифицируют себя в первую очередь с Россией (общегражданская идентичность), во вторую очередь с русским этносом (этническая идентичность) и лишь в третью очередь с христианами (религиозная идентичность), что говорит о большой гражданской зрелости русских. В чуть меньшей степени русские также идентифицируют себя с дагестанцами (общедагестанская идентичность), что говорит о принятии ими их ценностей и о стремлении к толерантному межнациональному взаимодействию с представителями других народов. В то же время структура самосознания русских приобретает отчетливое сходство со структурой самосознания коренных этносов Дагестана

6. В целом существование психологической полиэтнической общности дагестанцев связано с высокой степенью совместимости культур взаимодействующих этнических групп Дагестана, их социально-психологическими установками на позитивное, открытое, толерантное общение и взаимоотношения друг с другом.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Абдулвагабова A.M. Использование психосемантических методов для выявления скрытых аспектов самосознания человека // Вестник университета. (Государственный университет управления). - М.: ГУУ, 2009, № 12. - 0,2 п.л.

2. Абдулвагабова A.M. Стратегии поведения личности в условиях сеобщей интеграции // Вестник Костромского государственного университета м. H.A. Некрасова. Кострома. - 2006. - Т. 12. - №1.-0,3 п.л.

3. Абдулвагабова A.M. Семья как социально-психологическая проблема XXI веке // «Семья: проблемы, традиции, новации». Материалы всероссийской аучно-практической конференции, 21-22 мая 2008 г.- Махачкала, ДГПУ, 2008. -0,7 л.

4. Абдулвагабова A.M. Новый взгляд на смысл и существо жизнеописания/ / Сб. статей «Интеграция науки образования-важнейший фактор развития высшей жолы» / Тезисы докладов научной сессии преподавателей и сотрудников Дагтоспе-университета. - Вып. VIII. - Часть I. - Махачкала, 2003. - 0,3 п.л.

5. Абдулвагабова A.M. Механизмы психологической защиты в усло-иях интропсихического конфликта // Сборник научных трудов молодых уче-шх - Махачкала: ДГПУ, 2005. - 0,3 п.л.

6. Абдулвагабова A.M., Абдулвагабова П.О. Краткий словарь психологических терминов. Учебное пособие для студентов вузов. - Махачкала: «Радуга-1», 2008. - 10 п.л., в том числе авторских 5 п.л.

7. Абдулвагабова A.M., Абдулвагабова П.О. Возрастная психология в аблицах и схемах. Учебное пособие для вузов. - Махачкала: «Формат», 2007 -п.л., в том числе авторских - 2,5 п.л.

Содержание диссертации автор научной статьи: кандидата психологических наук, Абдулвагабова, Амина Магомедовна, 2009 год

Введение.

Глава I. Методологические и теоретические проблемы межэтнического взаимодействия в условиях глобализации общества: XXI век.

§ 1. Проблема межгруппового взаимодействия в зарубежной и отечественной науке.

§2. Влияние социально- политических и культурных процессов современности на межэтническое взаимодействие.

§3. Психология развития межнационального взаимодействия в условиях полиэтнического Дагестана.

Глава II. Эмпирическое исследование межэтнического взаимодействия дагестанцев в эпоху глобализации общества.

§1. Технологии исследования межэтнического взаимодействия в психологии.

§2. Анализ результатов исследования.

2.1.Включенное наблюдение.

2.2 Анализ исследования типов этнической идентичности.

2.3 Сравнительный анализ типов этнической аффилиации.

2.4. Анализ результатов измерения социальной дистанции между этносами Дагестана по шкале Э.Богардуса.

2.5. Анализ авто- и гетеростереотипов молодежи.

2.6. Анализ результатов исследования скрытых стереотипов в сознании дагестанских этносов («Цветовая картина мира»)

2.7. Анализ результатов исследования анималистической символики в оценивании этносами друг друга.

Введение диссертации по психологии, на тему "Психологические особенности межнационального взаимодействия в полиэтническом Дагестане"

В случае с индивидуальной историей этноса социально-экономические катаклизмы приводят к психологическому капсулированию (усугублению этнической сплоченности) и увеличению социальной дистанции между нациями. Они, проявляясь в форме фиксации на своем этносе и демонстрируемой его ( 4 закрытости, сопряжены в свою очередь с исторически сложившимся i персистентом1. Последний по существу определяет такую трансформацию этноса, при которой вся его система лишается не только механизмов, обеспечивающих ее адаптивность (не включается межнациональная идентификация, а действуют сугубо этническая идентификация и межэтническое обособление), но и психологической готовности приспособления к новым условиям. Такое положение лишает капсулированный этнос обеспечения безопасности . Этническая безопасность - единство внешних и внутренних условий существования полиэтнического (или моноэтнического) государства, гарантирующих этносу территориальную целостность и исключающих насильственное изменение конституций, этнической самоидентификации и др.

1 Персистенс рассматривается как этнические системы, прошедшие все фазы этногенеза и устойчиво находящиеся в состоянии этнического гомеостаза. Как указывал Л.Н.Гумилев, такая система может существовать долговременно, практически не изменяясь, и может легко погибнуть от внешнего воздействия

2 Этническая безопасность-^динство внешних и внутренних условий существования полиэтнического (или моноэтнического) государства, гарантирующих этносу территориальную целостность и исключающих насильственное изменение конституций, этнической самоидентификации и др.

Республика расположена на стыке Европы и Азии и граничит по суше и Каспийскому морю с пятью государствами (Азербайджан, Грузия, Казахстан, Туркменистан и Иран), многие из которых ориентированы сегодня отнюдь не на Россию. В то же время Турция и США активно эксплуатируют в этом регионе религиозно-этнический фактор в борьбе за вытеснение Кавказа из сферы национальных интересов России. Такая нестабильная социальная ситуация не может способствовать развитию толерантных межнациональных отношений.

Вот почему изучение особенностей приграничных этносов, проживающих в едином геоисторическом пространстве с мировым сообществом и с друг другом в условиях исторического межнационального взаимодействия, актуальная не только для психологической науки, но и для России в целом проблема.

Цель исследования состояла в том, чтобы на основе выявления факторной обусловленности и содержания этнической дистанции, этнической аффилиации и идентичности, этнических авто- и гетеростереотипов, определяющих направленность и специфику межнационального взаимодействия, изучить особенности последнего у представителей Дагестана аварской, даргинской и русской национальностей, постоянно проживающих на территории республики.

Объектом исследования являлись постоянные жители Дагестана аварской, даргинской и русской национальностей, а его предметом —психологические особенности их межнационального взаимодействия.

В диссертации решались следующие задачи: основываясь на достижениях современных наук и сопоставив различные точки зрения, разработать социально-психологическую интерпретацию понятия «межнациональное (межэтническое) взаимодействие»; выявить влияние этнокультурных процессов на межнациональное взаимодействие народов Дагестана (в ретроспективе истории и на этапе первого десятилетия XXI века); разработать и апробировать технологию эмпирического исследования межэтнического взаимодействия дагестанцев в-эпоху глобализации общества; определить размер и содержание этнической дистанции, типов этнической аффилиации и идентичности, характер проявления авто- и гетеростереотипов, специфику взаимного оценивания аварцами, даргинцами и русскими в ходе межнационального взаимодействия.

Гипотезы исследования:

1. В эпоху глобализации общества восприятие ситуации межнационального взаимодействия в условиях полиэтничного Дагестана характеризуется, с одной стороны, наличием этнической дистанции, связанной с воздействием внешних факторов (геополитическая ситуация, социально-экономическая нестабильность на Кавказе, военные действия, межнациональные конфликты в сопряженных регионах и т.д.), а с другой — отсутствием доминанты напряженности в сознании людей, играющем роль стабилизирующего фактора на поведенческом уровне.

Общей методологической основой исследования этнического взаимодействия людей в условиях интенсификации интеграционных процессов в мире являются методологические принципы психологии и утвердившаяся в отечественной науке марксистская идея, согласно которой каждое новое поколение «застает в наличии определенный материальный результат, сумму производительных сил, исторически сложившееся отношение людей к природе и к друг другу, <.> которые предписывают ему его собственные условия жизни и придают ему определенное развитие» \

Теоретической основой исследования стали труды, посвященные изучению этносов как субъектов социально-психологического взаимодействия (B.G. Агеев, С.А. Арутюнов, J.W. Berry, Ю.В. Бромлей, З.М. Гаджимурадова, JI.H. Гумилев, А.И. Донцов, JI.M. Дробижева, А.И. Крупное, Б.Ф. Ломов, В.Н. Мясищев, В.А. Тишков, Б.Д. Парыгин, Б.Ф. Поршнев, З.В. Сикевич, Н.Н. Чебоксаров, П.Н. Шихирев и д.р.), и исследования межэтнических отношений (G.W. Allport, F. Barth, А.А. Деркач, В.Г. Крысько, А.А. Налчаджан, Н.М. Лебедева, B.C. Мухина, T.F. Pettigrew, Г.У.Солдатова, Т.Г. Стефаненко, H.Tajfel, J.C. Turner, и др.);

1 Маркс К, Энгельс Ф Немецкая идеология // Собрание сочинений в 30 т. - Изд 2-е. - Т. 3. - М., 1955. - С. 37.

Кто я?» (модификация З.В. Сикевич, 2005); методическая разработка «Этническая аффилиация» (Г.У. Солдатова, 1998); методическая разработка «Типы этнической идентичности» Г.У. Солдатовой, С.В. Рыжовой (1998); биполярные шкалы авто-и гетеро стереотипов; методика «Цветовая картина социального мира» (З.В. Сикевич, Ю.А. Поссель, 2005) и анималистическая символика в оценивании этносов (З.В. Сикевич, 2005).

Для обработки полученных результатов также использовались качественные и статистические методы анализа и обработки данных: факторный анализ, кластерный анализ, Т-Тест (критерия Стыодента), U-критерий' Манна-Уитни. Для статистической обработки эмпирических данных (включая корреляционный анализ) и их графического представления использовалась программа SPSS for Windows 6.1.4.

Эмпирическая база. Исследование проводилось с 2005 по 2008 год в различных вузах города Махачкалы (Дагестанский государственный университет, Дагестанский государственный, педагогический университет, Российский государственный педагогический университет им. Герцена (дагестанский филиал), Дагестанская государственная медицинская академия). Выборку исследования составили аварские, даргинские и русские юноши и девушки в возрасте от 18-25 лет как постоянно проживающие и наиболее представленные в масштабе республики и тесно контактирующие народы Дагестана. Общая численность выборки составила 210 человек.

Научная новизна и теоретическое значение исследования:

Положения, выносимые на защиту:

• В условиях исторического развития различных этносов Дагестана, объединенных в едином геополитическом пространстве, у его современной молодежи сохраняются традиционные проблемы при межличностном общении на межнациональном уровне и проявляются открыто, прежде всего, при стремлении ее к межэтническим бракам. Сохраняется эндогамия, которая обеспечивает естественное обособление, самосохранение этносов. Противоречивые тенденции в восприятии межэтнических отношений проявляются и в авто- и гетеростереотипах и определяют специфику межнационального взаимодействия дагестанцев.

• Трансформация социальной напряженности в межнациональную способствует актуализации негативных компонентов этнического самосознания дагестанцев (этноэгоизма, этнонигилизма, национального фанатизма, этноизоляционизма) и росту интолерантных тенденций в межэтническом восприятии и взаимоотношениях. Сложная, многоуровневая иерархическая структура проявления самосознания дагестанцев в ходе межнационального взаимодействия состоит из нескольких идентичностей (от религиозной, этнической, межэтнической (общедагестанской) до общероссийской), значимость каждой из которых варьируется в зависимости от социальной ситуации. В этих же условиях проявление самосознания дагестанских русских также имеет свою специфику.

Семья: проблемы, традиции, новации» - Махачкала, Дагестанский Государственный педагогический Университет, 21-22 мая 2008; а также отражены в статьях в журналах, рекомендованных ВАК РФ.

Заключение диссертации научная статья по теме "Социальная психология"

12. Результаты исследования скрытых за нормативными реакциями стереотипов и коллективных представлений показали идентичную, обнаруженной в ходе использования традиционных процедур, положительную оценку этносами друг друга.

169

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В результате проведенного исследования достигнуты цели, подтверждены гипотезы, решены поставленные задачи, на основе чего были сформулированы следующие теоретические и практические выводы:

I. Межэтническое взаимодействие дагестанцев фактически развивалось в постоянно возникающих экстремальных условиях. Дагестан — это место, где исторически выраженно осуществлялись миграционные процессы, нашествия, военные действия и обнажались геополитические амбиции мировых конкурентов России. В таких условиях этносы Дагестана веками вырабатывали специфичные социально-психологические защитные механизмы для обеспечения безопасности отдельной личности и этноса в целом: аталычество, соприсяга, куначество, межнациональные браки и т.д.

II. В первом десятилетии XXI века восприятие ситуации межэтнического взаимодействия представителями аварской, даргинской и русской молодежи характеризуется, с одной стороны, наличием конфликтного потенциала (национальный фанатизм аварцев, этническая индифферентность даргинцев, этноэгоизм русских), связанного с воздействием внешних факторов (глобализация, рост конфессиональной составляющей в самосознании, кризис государственной власти), а с другой стороны, отсутствием доминанты напряженности в общественном сознании людей, играющем роль стабилизирующего фактора на поведенческом уровне.

III. В условиях межнационального взаимодействия у современных дагестанцев сохраняются традиционные проблемы в процессе межличностного общения на межэтническом уровне. Существует межэтническая напряженность, которая открыто проявляется при стремлении молодых людей к межнациональным бракам. Сохраняется эндогамия, которая обеспечивает естественное обособление, самосохранение этносов. Противоречивые тенденции в восприятии межэтнических отношений отражаются и в авто- и гетеростереотипах и определяют специфику межнационального взаимодействия дагестанцев. Присутствует и латентная напряженность в межэтнических отношениях дагестанцев друг с другом, и с русскими, проживающими на общей территории, наиболее ярко проявляющаяся при выявлении неосознаваемых аспектов социального дистанциирования.

IV. Межэтническое взаимодействие в полиэтнической среде Дагестана с древних времен и позже, с XIX века в составе России, способствовали развитию многообразной структуры идентичностей у коренных народов, постоянно проживающих на территории республики: от религиозной, этнической, межэтнической, общедагестанской до общероссийской, значимость которых менялась в зависимости от социальной ситуации. При этом религиозная идентичность превалирует в структуре самосознания аварцев, и даргинцев. Кроме того, несмотря на небольшой индекс приверженности к российской идентичности у коренных этносов Дагестана, аварская и даргинская молодежь все же проявляет идентификацию себя с гражданами России, что говорит о принятии ценностей последней, под влиянием которых самосознание дагестанцев развивается в течение последних двухсот лет.

V. Русские же, проживающие в республике, идентифицируют себя в первую очередь с Россией (общегражданская идентичность), во вторую очередь с русским этносом (этническая идентичность) и лишь в третью очередь с христианами (религиозная идентичность), что говорит о большой гражданской зрелости русских. В чуть меньшей степени русские также идентифицируют себя с дагестанцами (общедагестанская идентичность), что говорит о принятии ими их ценностей и о стремлении к толерантному межнациональному взаимодействию с представителями других народов. В то же время структура самосознания русских приобретает отчетливое сходство со структурой самосознания коренных этносов Дагестана

VI. В целом существование психологической полиэтнической общности дагестанцев связано с высокой степенью совместимости культур взаимодействующих этнических групп Дагестана, их социально-психологическими установками на позитивное, открытое, толерантное общение и взаимоотношения друг с другом.

Список литературы диссертации автор научной работы: кандидата психологических наук, Абдулвагабова, Амина Магомедовна, Москва

1. Агаев А.Г., P.M. Магомедов. Дагестанское единство: история и современность-Махачкала: Дагучпедгиз, 1995.-96с.

2. Агеев В. С. Психология межгрупповых отношений М.: Изд. Москов. Универ., 1983. -240с.

3. Агеев B.C. Межгрупповое взаимодействие: социально-психологические проблемы. М., 1990. С.214-223

4. Агеев B.C., Солодникова И.В. Эффект внутригруппового фаворитизма в лабораторных и естественных условиях // Вести. Моск. ун-та. Сер. 14, Психология. 1984. №4.

5. Агеев B.C., Сыродеева А.А. Интегративные процессы в межгрупповом взаимодействии//Вестн. Моск.ун-та. Сер.14. Психология. 1987.№2.

6. Агларов М.А. Сельская община в Нагорном Дагестане в XVII нач. XIX вв. - М.: Наука, 1988.- 237с.

7. Адорно Т. Исследование авторитарной личности М., 2001. -С. 281284.

8. Айгумова З.И. Этническое самосознание молодежи в ситуации многополярного миропорядка. Монография М.: Прометей - 2005.- 176 с.

9. Айтберов Т.М., Дадаев Ю.У., Омаров Х.А. Восстания дагестанцев и чеченцев послешамилевскую эпоху и имамат 1877 года. Махачкала: ДНЦ РАН, 2001.-279 с.

10. Александренков Э. Г. «Этническое самосознание» или «этническая идентичность» // ЭО.-1996.- № 3 С.

11. Александров А., Лобанов С. Заметки из путешествия по Дагестану // ЭО. 1910, №1-2. С. 164

12. Алексеев В.П. Этногенетические предания, лингвистические данные, антропологический материал // Этническая история и фольклор. М., 1977.

13. Алиев Б.Г., Умаханов М-С. К. Историческая география Дагестана XVII-нач. XX вв. Кн.1 и 2. Махачкала, ДНЦ РАН.1999. С. 265.

14. Алыперматт У., Этнонационализм в Европе. М.: РГГУ. 2000,-306с.

15. Андреева Г.М. Психология социального познания: Учебное пособие. -М.: Аспект Пресс, 1997. 239 с.

16. Андреева Г.М. Социальная психология. Учебник для высших учебных заведений. М.: Наука, 1994. - 324 с.

17. Арутюнов С.А., Чебоксаров Н.Н. Передача информации как механизм существования этносоциальных и биологических групп человечества // Расы и народы. Вып. 2. М., 1972. С.

18. Атаев Д.М. Христианские древности Аварии // УЗ ИИЯЛ. Т. IV. -Махачкала: Даг. ФАН СССР, 1958. Тахнаева П.И. Христианская культура средневековой Аварии в контексте реконструкции политической истории (VII — XVI вв.). Махачкала: Эпоха, 2004. - 149 с.

19. Баранова Т.С. Психосемантические методы в социологии // Социология: методология, методы, математические модели. 1993-94 гг. - №№ 34. - С. 55-64.

20. Баранова!.С. Психологическое исследование социальной идентичности // Социальная идентификация личности- 2.М., 1994. Кн. 2. -С.202-237.

21. Белинская Е.П., Стефаненко Т.Г. Социально-психологические методы анализа особенностей этнической социализации // Этническая психология. Хрестоматия. СПб.: Речь, 2003. - С. 106-114.

22. Белокуров С.А. Сношения России с Кавказом. М., 1889. - 582с.

23. Бергер П.Л., Бергер Б. Социология: Биографический подход // Личностно-ориентированная социология: Пер. с англ. М.: Академический проект, 2004. - С. 23-396.

24. Берн Э. Введение в психиатрию и психоанализ для непосвященных: Пер. с англ. СПб.: МФИН, 1992. - 448 с.

25. Бодалёв А.А. Вершина в развитии взрослого человека: характеристики и условия достижения. М.: Флинта: Наука, 1998. - 168 с.

26. Борисова О.В., Олескин А.В. Этническая группа и государство как субъекты социального взаимодействия: социопсихологический и биополитический аспекты // Общественные науки и современность. 2004. - № 3. -С. 132

27. Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса.- М., 1983. С. 57-58.

28. Бромлей Ю.В., Козлов В.И. Этносы и этнические процессы как предмет исследования // Этнические процессы в современном мире / Отв. Ред. Ю.В. Бромлей. М.: Наука, 1987. - С. 14.

29. Булатов Б.Б., Рамазанова Д.Ш. Деятельность органов государственной власти Республики Дагестан в области межнациональных отношений (80-90-е гг. XX в.). Махачкала: Юпитер, 2000. - 192с.

30. Винер Б.Е. Этничность: в поисках парадигмы изучения // Этнографическое обозрение. 1998. - № 4. - С. 3-26.

31. Вундт В. Психологии народов. М.: ЭКСМО; СПб.: Terra fantastica, 2002. - 863 с.

32. Гаджимурадова З.М. Этническое самосознание личности в эпоху интенсификации интеграционных процессов (на материале исследования народов Дагестана). Автореф. дис.доктор психол. наук. М., 2008. -54с.

33. Гаджимурадова З.М. Этническое самосознание дагестанцев на пороге XXI века. Махачкала: Юпитер, 2002. - 192с.

34. Гаджимурадова З.М. Этническое самосознание личности: структура, содержание, генезис. Монография М.: Прометей, 2006.-228с.

35. Гаджимурадова З.М. Этническое самосознание личности в эпоху интенсификации интеграционных процессов (на материале исследования народов Дагестана). Дис.доктор психол. наук. М., 2008. - 454с.

36. Галкина Е.М. Методический аспект изучения проблемы этнической идентичности (опыт зарубежных исследований) // Духовная культура и этническое самосознание наций. М. 1990 - С. 57-56.

37. Гамзатов Р. Феномен дагестанского возрождения. Махачкала, 2000.235с.

38. Гасанов И.Б. Национальные стереотипы и «образ врага». М.: РАУ, 1994. -245с.

39. Гербер И.Г. Описание стран и народов вдоль западного берега Каспийского моря 1728,//История, география и этнография Дагестана. XVIII-XIX вв.: Арх.материалы /Под ред.М.О.Косвена и Х-М.Хашаева, М.,1958.

40. Гидденс Э. Устроение общества: Очерк теории структурации. М.: Академический проект, 2003. -528с.

41. Гозман Л., Эткинд А. Идентичность, культурное самосознание // 50/50: Опыт словаря нового мышления / Под общ. ред. М. Ферро и Ю. Афанасьева. М.: Прогресс, 1989. -С. 30-34.

42. Головин С.Ю. Словарь психолога-практика. Минск Москва: Харвест Act.- 2001.- 976 с.

43. Греков Б.Д. Киевская Русь. М.: Изд-во ОСТ, 1966. -294с.

44. Гумилев JI.H. Этногенез и биосфера Земли М., Танаис Ди-Дик, 1994. - С.227.

45. Гумилев JI.H. Этносфера: История людей и история природы. М.: Прогресс, 1993.-С. 513.

46. Гумилев JI.H. Ритмы Евразии. М., 1993.

47. Дилигенский Г.Г. Социально-политическая психология: Учебное пособие. М.: Новая школа, 1996. - 352 с.

48. Добренькое В.И Вызовы глобализации и перспективы человечества // Вестник московского университета. Серия 18. Социология и политология. 2004.- № 4. С. 3-20.

49. Дьяконов И.М., Старостин С.А. Аллародии. (Этногенетическое исследование). Махачкала. 1985. С. 56-59

50. Ермолов А.П. Записки. Ч. 2. - М., 1868. - С. 47.

51. Завещание Андуника. Восточные источники по истории Дагестана. Махачкала. 1980. 190с.

52. Зотова О.М. Идея европейского единства и национальная идентичность // Вестник Московского университета. Серия 18. Социология и политика. 1999. - № 3. - С. 154-162.

53. Ибрагимов М-Р.А. К истории формирования русского населения Дагестана (вторая половина XVI начало XX в.) // Советская этнография. - 1978.- № 2. С. 83-94.

54. Ибрагимов М.-Р.А. К вопросу о типологии этнических общностей Дагестана XIX начала XX в. // Историческая этнография. Проблемы археологии и этнографии: Межвузовский сборник. - Вып. III. - Л.: ЛГУ, 1985. - С. 51-56

55. Ибрагимов М-Р.А. К истории формирования русского населения Дагестана (вторая половина XVI начало XX в.) // Советская этнография. - 1978.- № 2. С. 84

56. Иванова А.А. Этническое самосознание молодежи в условиях исторического межэтнического взаимодействия (на материале исследования коренных этносов Северного Кавказа). -Дис.доктор психол.наук.-М. 2001-474с.

57. Ильин В.И. Этнос как результат социального конструирования // Завьялов Б.М., Гончаров И.А., Ильин В.И., Семенов В.А. Человек и этнос: философия, социология, этнология: Учебное пособие / Под ред. В.А. Семенова. -Сыктывкар: СыктГУ, 1998. С. 35-62.

58. Исламмагомедов А.И Аварцы. Историко-этнографическое исследование XVIII начало XX в. - Махачкала: ДНЦ РАН, 2002. - 431 с.

59. Исламмагомедов А.И Аварцы // Народы Дагестана. / Отв. ред. С.А. Арутюнов, А.И. Османов, Г.А. Сергеева. М.: Наука, 2002. - С. 115-147.

60. История Дагестана. В 4-х томах. Т. I. - М.: Наука, 1967. - 431 с.

61. История Дагестана. В 4-х томах. Т. III. - М.: Наука, 1968. - 426 с.

62. История Дагестана с древнейших времен до наших дней. Т. 2. — XX век. - Махачкала: Юпитер , 2005. - 664 с.

63. История народов Северного Кавказа с древнейших времен до конца XVIII в. / Отв. ред. Б. Б. Пиотровский. М.: Наука, 1988. - 544 с.

64. Карпов Ю.Ю. История народов Северного Кавказа в контексте социокультурного взаимодействия с иноэтничным окружением // В сб.: Евразии. Этнос. Ландшафт. Культура. СПб. 2001. С.387.

65. Карпов Ю.Ю. Джигит и волк. Мужские союзы в социокультурной традиции горцев Дагестана.// РАН Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (кунсткамера). СПб., 1996. С.72, 10-23.

66. Kucpuee Э.Ф. Ислам и власть в Дагестане. М.: ОГИ, 2004. - 224 с.

67. Kucpuee Э.Ф. Национальность и политический процесс в Дагестане. Махачкала: ДНЦ РАН, 1998. 53 с.

68. Кобахидзе Е.И. Интеграционные и дезинтеграционные процессы в межэтническом взаимодействии на Северном Кавказе // СОЦИС. 2005. - № 2. -С. 66-74.

69. Козлов В.И. О понятии этнической общности // СЭ. 1967. № 2. С.4748.

70. Козлов В.И. Проблема этнического самосознания и его место в теории этноса. // Этническая психология. Хрестоматия. СПб.: 2003. - С. 165— 168.

71. Козлов В.И. Проблематика этничности. М.: Наука, 1998.-308с

72. Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. М., 1890. Т.2. С.142

73. Константинов И.О. Джаро-белоканцы до XIX столетия // Кавказ. 1846, №2.

74. Крюков М.В. Этничность, безэтничность, этническая непрерывность // Расы и народы. Вып. 19, М., 1989.

75. Крупное Е.И. Древняя история и культура Кабарды. М., 1947. 260с.

76. Крысъко В.Г. Этнопсихология и межнациональные отношения: Курс лекций. М.: Экзамен, 2002. -С. 148

77. Крысъко В.Г. Этническая психология: Учебное пособие. М.: Академия, 2002. - 320 с.

78. Крысъко В.Г., Деркач А.А. Этнопсихология. Ч. 1. - М.: Институт молодежи, -1992. - 160 с.

79. Кудрин А.В. Об основных подходах к пониманию этничности как категории общественных наук.//Россия: Социально-экономические и правовые проблемы трансформации общества Пермь. 2000 - С. 287-300.

80. Кун М., Макпартлэнд Т. Эмпирическое исследование установок личности на себя // Современная зарубежная социальная психология: Тексты. -М.,- 1984.

81. Куницына В.Н, Панферов В.Н. Проблема отношений личности в трудах В. Н. Мясищева Психологический журнал. Т. 13. №3. 1992. С. -141.

82. Кшиштофек К. Глобальная культура, мультикультурализм и глобальное правление // Мировой общественный форум «Диалог цивилизаций» / Вестник. 2005. - № 1. - М.: Андреевский флаг, 2005. - С. 72-86.

83. Кэмпбелл Д.Т. Социальные диспозиции индивида и их групповая функциональность: эволюционные аспекты // Психологические механизмы регуляции социального поведения. М., 1979. С. 76-102

84. Лайвина В.А. Ассимиляция // Национальные отношения: Словарь / Под общ. ред. B.JI. Калашникова. М.: ВЛАДОС, 1997. - С. 14^16.

85. Лебедева Н. М. Введение в этническую и кросс-культурную психологию. М.: Ключ-С, 1999 224с.

86. Лебон Г. Психология толпы // Психология толпы. М.: ИП РАН, КСП+, - 1998.-416с.

87. Лебон Г. Психология народов и масс. СПб.,-1995-398с.

88. Липпман У. Общественное мнение.- М.: Наука, 2004.- 207с.

89. Ломов Б.Ф. Методологические и теоретические проблемы психологии-М.: Наука, 1984-254с.

90. Лугуев С.А. Культура поведения и этикет дагестанцев (XIX — начало XX в.). Махачкала: ДНЦ РАН, 2006. - 304 с.

91. Лурье С. Двойное дно этничности. М.: Наука, 2004 - 412с.

92. Магия цвета. Хрестоматия. -Харьков: Сварог, 1996 432с.

93. Магомедов А.Р. Народности Дагестана- Махачкала,-1990. -276с.

94. Магомедов P.M. Обычаи и традиции народов Дагестана. Махачкала: Дагучпедгиз, 1992. - 144 с.

95. Магомедов P.M. Вековые ценности Дагестана Махачкала: Юпитер, 2005-528с.

96. Мак-Дауголл У. Основные проблемы социальной психологии. М.1916.

97. Маликова Н.Р. Этнические стереотипы в контексте политизированной этничности // Этническая психология и общество М., Наука,1997 - С. 54-65

98. Марр Н.Я. Непочатый источник Кавказского мира, «Дагестан», №8.-Махачкала, 1995. -С. 17.

99. Микаилов Ш.И. Очерки аварской диалектологии. M.-JL: Наука, 1959. -511 с.

100. Микаилов Ш.И К вопросу о путях образования и развития аварского литературного языка // Языки Дагестана. Вып. 2. Махачкала: Даг. ФАН СССР, 1954. С. 25-35.

101. Минорский В.Ф. История Ширвана и Дербента X XI вв. - М.: Наука,

102. Мнацаканян М.О. Глобализация и национальное государство: три мифа // СОЦИС. 2004. - № 2. - С. 90-138.

103. Московичи С. От коллективных представлений к социальным.// Вопр.социологии. 1992. Т.1. №2. С. 83-103

104. Мунчаев P.M. Древняя культура Северо-Восточного Кавказа. Махачкала. 1961. С.35

105. Муртузалиев С.И. Этнопсихологические аспекты межнациональных отношений в «зоне нестабильности» (эмпирические исследования в Дагестане и на Северном Кавказе) Махачкала: Изд-во ДНЦ РАН, 2006.-161с.

106. Мухина B.C. Проблемы генезиса личности: Учебное пособие. М.: МГПИД985.- 104 с.

107. Мухина B.C. Этнопсихология: настоящее и будущее // Психологический журнал. 1994. - Т. 15. - № 3. - С. 42^-8.

108. Мухина B.C. Личность: Мифы и Реальность. Екатеринбург: ИнтелФлай, 2007. - С. 1072с.

109. Мухина B.C. Самосознание народов Севера // Психологический журнал. 1988. - Т. 9. - № 4. - С. 44-52.

110. Мясищев В.Н. Основные проблемы и современное состояние психологии отношений человека- Психологическая наука в СССР. М., 1960. С.-111.

111. Мясищев В.Н. Социальная психология и психология отношений. Проблемы общественной психологии М., 1965. С. -277.

112. Налчаджян А.А. Этнопсихология- СПб.: Питер, 2004 -381с.

113. Национальное самосознание и национализм в Российской Федерации начала 1990-х гг. / Под ред. Дробижевой Л.М., Аклаева А.Р., Кашубы М.С., Коротеевой В.В. М.: Институт этнологии и антропологии РАН, 1994. С. 30-31

114. Никольская З.А. Аварцы// Народы Дагестана. М. 1955.- С. 24-67

115. Обозов НН. Психология межличностных отношений Киев, 1980267с.

116. Орлова Э.А. Введение в социальную и культурную антропологию. -М.: МГИК, 1994.-214с.

117. Омаров А.И. Из истории русско-дагестанских политических взаимоотношений в XIX веке. Махачкала. -2002. -143с.

118. Османов Г.Г. Современный Дагестан: геополитическое положение и международное отношение. Махачкала: Юпитер, 1999. - 90 с.

119. Османов М.О. Общие сведения // Народы Дагестана. М.: Наука, 2002. - С. 17.

120. Османов М.-З. «Эхо Кавказа».- №3. 1995-С 17.

121. Османов М.О. Даргинцы // Народы Дагестана. М.: Наука, 2002. - С. 289-347.

122. Платонов Ю.П. Основы этнической психологии: Учебное пособие. -СПб.: Речь, 2003.-452 с.

123. Платонов К.К. Система психологии и теория отражения М.: Наука,1982.

124. Поршнев Б.Ф. Социальная психология и история. М.: Наука, 1966.214 с.

125. Поршнев Б.Ф. Противопоставление как компонент этнического самосознания. М., 1973. 321с.

126. Почебут JI. Т. Взаимопонимание культур. Методология и методы этнической и кросс-культурной психологии. Психология межэтнической толерантности.- СПб.: Изд-во С.-Петерб.ун-та, 2005. 281с.

127. Психология цвета// Под ред. C.JI. Удовика. Киев, 1996. 369с.

128. Рене Генон. Символы священной науки М.: Беловодье,2002 - 496с.

129. Садохин А.П. Этнология: Учебник. М., 2000. 234с.

130. Самурский Н. Дагестан.- М.,1925.-165с.

131. Сборник для описания местностей и племен Кавказа. Вып. 45. -Махачкала. 1926. 120с.

132. Семененко И.С. Глобализация и социокультурная динамика: личность, общество, культура // ПОЛИС. 2003. - № 1. - С. 10

133. Сергеева О. А. Роль этнокультурной и социокультурной маргинальное™ в трансформации цивилизационных систем // Общественные науки и современность. 2002. - № 5. - С. 104-114

134. Сикевич З.В. Национальное самосознание русских М.: Питер, 1996208с.

135. Сикевич З.В. Социология и психология национальных отношений. -СПб.: Питер, 1999.- 320с.

136. Сикевич З.В. Проблемы этнического риска и национальные меньшинства в постсоветских государствах // Расы и народы: Вып. 24 / Ред. коллегия: В.А. Тишков (отв. ред.) и др. М.: Наука, 1998. - С. 276-280.

137. Сикевич З.В. Социологическое исследование: практическое руководство СПб.: Питер, 2005.-320 с.

138. Сикевич З.В., Крокинская О.К, Посселъ Ю.А. Социальное бессознательное: социологический и социально-психологические аспекты. СПб. 2005. 4.IIL

139. Скворцов Н.Г. Проблема этничности в социальной антропологии.-СПб.: Речь, 1997. С.-49-113.

140. Словарь символов. М.: Издательство «АСТ», 2004. 678с.

141. Смирнова А.Г., Киселев ИЮ. Идентичность в меняющемся мире: Учебное пособие. Ярославль: ЯГУ, 2002. - 300 с.

142. Соколовский С.В. О неуюте автаркии, национализме и пост-советсткой идентичности //Этнометодология. М., 1995. - С.35-40.

143. Солдатова Г.У. Межэтническое общение: когитивная структура этнического самосознания // Познание и общение М., - 1988.-С. 111-114.

144. Солдатова Г.У. Психология межэтнической напряженности. М: Смысл,1998.-389с.

145. Солдатова Г.У. О методических проблемах этнопсихологического исследования // Этническая психология. Хрестоматия / Под ред. А.И. Егоровой. -СПб.: Речь, 2003. 189-196.

146. Социальная психология. Под редакцией Журавлева A.JI. -М., 2002. (электронная версия).

147. Старовойтова Г. В. Этническая группа в современном городе. М.: Аспект Пресс, 1997.- 288с.

148. Старовойтова Г.В. Некоторые методические аспекты, определения предметной области этнопсихологии // Социальная психология и общественная практика: Сборник статей / Отв. ред. Е.В. Шорохова, В.П. Левкович. М.: Наука, 1985-233 с.

149. Стефаненко Т.Г. Этнопсихология М.: Аспект Пресс, 2004-368с.

150. Стефаненко Т.Г. Этнопсихология. Практикум. М.: Аспект Пресс, 2006. - 208с.

151. Стефаненко Т.Г. Этническая идентичность и некоторые проблемы её изучения // Этнос. Идентичность. Образование. Труды по социологии образования. Том IV. Выпуск VI. / Под ред. B.C. Собкина. М.: ЦСО РАО, 1998. -С. 85-104.

152. Таболина Т.В. Этническая проблематика в современной американской науке. Критический обзор основных этносоциологических концепций. М — 1985.-С. 52

153. Тард Г. Законы подражания. -СПб. -1892. 246 с.

154. Тард Г. Мнение и толпа // Психология толпы. М.: ИП РАН, КСП+, 1998.-416 с.

155. Тизенгаузен В. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т. II. - М.-Л.: АН СССР, 1941. С. 175.

156. Тишков В.А. О феномене этничности. М.: Наука, 2004.-159с.

157. Тишков В.А. Очерки теории и политики этничности в России. М.: Институт этнологии и антропологии РАН, 1997.

158. Тишков В А. Концептуальная эволюция национальной политики в России//Исследования по прикладной и неотложной этнологии. М., 1996. № 100.-С. 15-24

159. Торопова E.JI. Дух американизма и маргинальная этничность // США

160. Экономика, политика, идеология.- 1998 № 11- С . 77.

161. Услар П.К. Этнография Кавказа: Языкознание. III. - Аварский язык. -Тифлис, 1889.-279 с.

162. Федотова Н.Н. Кризис идентичности в условиях глобализации // Человек. 2003. - № 6. - С.50-58.

163. Флиер А.Я. Страсти по глобализации // Общественные науки и современность. 2003. - № 4. - С. 159-165.

164. Франселла Ф., Баннистер Б. Новый метод исследования личности: Пер с англ. М.: Прогресс, 1987. - 236 с.

165. Фрейд 3. Психология масс и анализ человеческого «Я». М., 1985312с.

166. Фрейд 3. Психоанализ. Религия. Культура. М.: Ренессанс, 1992.289 с.

167. Фрейд 3. Цивилизация и ее тяготы: Пер. с англ. // Развитие личности.- 2002. №1. - С. 297 - 306.; №2. - С. 187-209; №3. - С. 215-236; №4. - С. 184202.

168. Фромм Э. Бегство от свободы. М.,1990. 290с.

169. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций и преобразование мирового порядка // Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология / Под ред. B.JI. Иноземцева. М.: Academia, 1999. - С. 528-556.

170. Хашаев Х-М.О. Общественный строй Дагестана в XIX в.-М., изд. АН СССР.1961. 262с.

171. Хашаев Х.-М.О. Кодекс Умма-хана Аварского (Справедливого). М.: АН СССР, 1948.-18 с.

172. Хотинец В.Ю. О содержании и соотношении понятий этническая самоидентификация и этническое самосознание // СОЦИС. 1999. - № 9. - С. 6774

173. Хотинец В.Ю. Психологические и культурные факторы этнотипического поведения // Психологический журнал. 2005. - Т. 26. - № 2. -С. 33-44.

174. Хотинец В.Ю. Этническое самосознание. СПб.: Алетейя, 2000.235 с.

175. Червоная С.А. Возможно ли единство во множестве? (К проблеме американской идентичности) // США — экономика, политика, идеология. 1997. № 10. С. 3-16.

176. Чипашвилли С. О. Политические лидеры в контексте социокультурных реалий Дагестана первой половины XIX века (Этнопсихологический аспект). -Дис.канд. истор. наук. СПб., 2006. - 247с.

177. Чурсин Г.Ф. Авары. Махачкала: ДНЦ РАН, 1995.- 160с.

178. Шибутани Т. Социальная психология: Пер. с англ. М.: Прогресс, 1969. - 536 с.

179. Широкогоров С.М. Этнос: Исследование основных принципов изменения этнических и этнографических явлений // Изв. Восточного ф-та Дальневосточного университета Шанхай, 1923. XVIII. Т.1. -С.122.

180. Шилз Э. Общество и общества: макросоциологический подход // Американская социология. Перспективы, проблемы, методы. М., 1972. С. 358

181. Шихирев П.Н. Психика и мораль в конфликте (О воспитательной силе зла) // Общественные науки и современность. 1992. - № 3. - С. 27-37.

182. Шихирев П.Н. Современная социальная психология в Западной Европе. М., 1985. С.111.

183. Шихирев. П.Н. Современная социальная психология США, -М.:Наука, 1979 г. 340с.

184. Шихсаидов А.Р. Ислам в Дагестане // Центральная Азия и Кавказ. -1999.-№4(5).-С. 109-116.

185. Шмелев А.Г.„ Похшько В.И., Козловская-Телънова А.Ю. Практикум по экспериментальной психосемантике.-М.: Наука, 1988 -265с.

186. Энциклопедия символов. М.: «Торсинг», 2003.-591с.

187. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. М.: Прогресс, 1996.340 с.

188. Этнопсихологический словарь / Под ред. В.Г. Крысько. М.: МПСИ, 1999.-280с.

189. Banks М. Anthropological Constructions of Ethnicity: An Introductory Guide. L., 1996.C.186-187.

190. Baker D.G. Race, Ethnicity and Power. A Comparative Study. Routledge & Kegan Paul: London et al., 1983. -P. 12.

191. Barth F. Introdution // Ethnic Groups and Boundaries. The Social Organization of Culture Difference. Bergen-Oslo; - London. 1969. - P. 9-38.

192. Bell D. Ethnicity and Social Change // Ethnicity Theory and Experience. Cambridge, Massachusetts, 1975. P. 179.

193. Berry J.W. Acculturation and psychological adaptation: an overview //tVt

194. Journeys into cross-cultural psychology: Selected papers from the 11 International conference of the International association for cross-cultural psychology / Ed. by A.M. Bouvy et al. Liege; Amsterdam: Swets & Zeitlinger, 1994. - P. 129-141.

195. Berry J.W. Annis R.C. Acculturative stress: The role of ecology, culture and differentiation // Journal of Cross-Cultural Psychology. 1974. - Vol. 5. - № 5. -P. 382-406.

196. Brewer M.B., Pierce K.P. Social Identity Complexity and Outgroup Tolerance // Personality and Social Psychology Bulletin. 2005. - Vol. 31. - № 3. - P. 428-^37.

197. Bogardus E.S. Stereotypes versus sociotypes// Sociological and Social Research. -1950. №34. -P.286-291.

198. Campbell D.T. Stereotypes and the perception of group differences // Amer. Psychologist. 1967.Vol. 22.

199. Cohen R. Ethnicity: Problem and Focus in Antropology// Annual Review of Antripology. V.7.1978. P.386-387.

200. Davies J.Ch. Maslow and Theory of Political Development. Getting to Fundamentals//Political Psychology. 1991. Vol. 12. №3. P. 417.

201. De Vos. G. Role of Ethnicity in Social History. In: de Vos G. Romanucci-Ross L. (eds.), Ethnic Identity. Cultural Continuities and Change. Palo Alto, Calif.: Mayfield Publishing Company. 1973.-P.45.

202. Edwards L. Four dimensions in political stereotypes//Journal of Abnormal and Social Psychology, 1940, vol.35.

203. Ellenberger H.F. The discovery of the Unconscious: Basic Books. N.Y., 1970. P. 528.

204. Freud S. Group psychology and the Analysis of the Ego (1921) // The Standart Edition of the Complete Works. Vol.XVIII. Hogarth Press, 1957.

205. Glaser N., .Moynihan D. Beyond the Melting Pot: The Negroes, Puertoricans, Jews, Italians and Irish of New York City. N.Y., 1963, а так же Glaser N., Moynihan D. Introduction // Ethnicity Theory and Experience.

206. Greenberg S., Race and State in Capitalist Development: Comparative Perspectives. New Haven, 1980. P. 14.

207. Hand-book of cross-cultural psychology. Vol.1. Boston, 1980.

208. Hobsbawm E.J. Ethnicity and Nationalism in Europe Today. // Anthropology Today.- 1992.- Vol.8.- N 1, P. 4-13.

209. Huntington S. Clash of Civilization and the Remaking of World Order. -New-York: Simon & Schuster, 1996. 367 p.

210. Katz D., Braly K. Racial Stereotypes in one hundred College Students // Journal of Abnormal and Social Psychology. 1933. - Vol. 28. - P. 280-290.

211. Osgood С E., May W., Miron M. Cross-cultural universals of affective meaning. Urbana, 1975.

212. Richmond A.H. Globalization: Implications for Immigrants and Refugees I I Ethnic and Racial Studies. 2002. - Vol. 25. - № 5. - P. 707-727.

213. Riggs F. W. Ethnicity, Nationalism, Race, Minority: a Semantic/Onomantic Exersice. // International Sociology.-1991- Vol. 6. № 3. P. 281 - 306.

214. Schwartz, Th., Cultural Totemism: Ethnic Identity, Primitive and Modern // Romanucci-Ross L., De Vos G. P. 48-72

215. Shaw P., Wong Y., Genetic Seeds of Warfare. Evolution. Nationalism and Patriotism. L.-1989.

216. Sherif M. Group conflict and cooperation: Their social psychology. London, 1966.

217. Smith P.B. Nations, Cultures, and Individuals: New Perspectives and Old Dilemmas // Journal of Cross-Cultural Psychology. 2004. - Vol. 35. - № 1. - P. 6-14.

218. Stonequist E.V. The problem of the marginal man I I American Journal of Sociology. -1935. Vol. 41. - P. 1-12.

219. Taifel H., Terner J. The Social Identity. The Theory of Intergroup Behavior // Psycholigy of Intergroup Relations / Ed. by Worchel S., Austin W.G., Nelson-Hall: Chicago, 1986.

220. Tajfel H. Social dimension. Cambridge. 1984. Vol. 1—2.

221. Tajfel H. Human groups and social categories: Studies in social psychology. -Cambridge, 1981. P.225.

222. Touraine A. Production de la societe. Paris, 1973. P. 360.

223. Triandis H.C., Marin G. Distortions introduced by the use of bipolar scales in stereotypes research//Journal of Social Psychology. 1983. Vol.121. P. 153-154.

224. Triandis H., Leung K., Villareal M., Clack F. Allocentric versus ideocentric tendencies // Journal of Research in Personality. -1985.-№ 19 P. 395-415.

225. Van den Berghe P.L. The Ethnic Phenomenon. -Norwich. 1981. - P. 24.

226. Waldinger R., Fitzgerald D. Transnationalism in Question // American Journal of Sociology. 2004. - Vol. 109. - № 5. - P. 1177-1179.

227. Wallerstein I. The Capitalist World Economy. Cambridge, 1979. P. 184;

228. Warner L. and Lunt P. The Status System of a Modern Community. -New Haven, 1942. P.73.

229. West M. Identity, Narcissism and the Emotional Core // Journal of Analytical Psychology. 2004. - Vol. 49. - № 4. - P. 521-551.

230. Wilder D. Social categorization: Implications for creation and reduction of intergroup bias. In: Berkowitz L. (ed.), Advances in experimental social psychology. Vol.19. New York, Academic Press, 1985.