автореферат и диссертация по психологии 19.00.05 для написания научной статьи или работы на тему: Социально-психологические особенности отношений авторитетности в студенческих группах современного российского вуза

Автореферат диссертации по теме "Социально-психологические особенности отношений авторитетности в студенческих группах современного российского вуза"

На правах рукописи

Бабанин Петр Алексеевич

СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ОТНОШЕНИИ АВТОРИТЕТНОСТИ В СТУДЕНЧЕСКИХ ГРУППАХ СОВРЕМЕННОГО

РОССИЙСКОГО ВУЗА

19.00.05 - Социальная психология

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата психологических наук

15 АПР 2015

005567430

Москва-2015

005567430

Работа выполнена на кафедре теоретических основ социальной психологии ГБОУ ВПО «Московский городской психолого-педагогический университет»

Научный руководитель доктор психологических наук, профессор,

член-корреспондент РАО Кондратьев Михаил Юрьевич

Официальные оппоненты: Собкин Владимир Самуилович

доктор психологических наук, профессор, академик РАО, директор Института социологии образования Российской академии образования

Дубовская Екатерина Михайловна

кандидат психологических наук, доцент, доцент кафедры социальной психологии факультета психологии МГУ им. М.В.Ломоносова

Ведущая организация: Российский государственный социальный

университет

Защита состоится «28» мая 2015 года в 12:00 часов на заседании диссертационного совета Д-850.013.01, созданного на базе Московского городского психолого-педагогического университета по адресу: 127051, г. Москва, улица Сретенка, д. 29, ауд. 414.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского городского психолого-педагогического университета и на сайте МГППУ Ьйр://мгппу.рф/.

Автореферат разослан «_» апреля 2015 года.

Ученый секретарь

диссертационного совета И.Ю. Кулагина

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Сегодня, когда в реальной педагогической практике в действительности происходит принципиальная смена учебно-дисциплинарной модели образования на модель личностноориентированную и личностноразвивающую, все большее значение, и при этом в первую очередь в собственно психологическом плане, приобретают Еопросы межличностных отношений различных субъектов современного образовательного процесса. Понятно, что в этих обстоятельствах качественно важным оказывается то, каким образом складывается социальная ситуация развития таких субъектов образовательного процесса, как учащиеся, которые в условиях реализации учебно-дисциплинарной модели образования имели откровенно «объектный статус». Не менее очевидным оказывается и тот факт, что по сравнению со школьниками, а тем более дошкольниками, именно студенты вузов являются наиболее полноценными и полноправными субъектами современного образовательного процесса.

Следует отметить, что в отечественной психологии проблематика, посвященная студенчеству, достаточно детально разработана, но собственно социально-психологические ее аспекты оказались как бы на периферии исследовательской практики, явно уступая первостепенную роль изысканиям в области педагогической психологии и даже психологии личности. При этом если все же говорить именно о социально-психологических исследованиях проблем студенчества, то здесь на первый план выходят разработки, касающиеся анализа социальной мотивации учения, организационной культуры вузов, систем отношений педколлективов вузов и отношений преподавателей к студентам. Безусловно, было бы попросту ошибочным считать, что работы, посвященные анализу системы отношений «студент-студент», в рамках отечественной социальной психологии отсутствуют. Хоть и относительно немногочисленные (хотя бы по сравнению с исследованием систем отношений в «школьной жизни»), такие работы есть. Другое дело, что в подавляющем своем большинстве они имеют касательство в принципе к межличностным отношениям в сообществе и никак не акцентируют внимание на отношениях межличностной значимости в целом и, в частности, на высшем их уровне - на отношениях авторитетности.

Именно поэтому данное эмпирико-теоретическое исследование было спланировано и осуществлено как последовательный детальный анализ особенностей отношений авторитетности в студенческих группах на разных годах обучения.

Цель исследования - выявить и проанализировать специфику отношений авторитетности в студенческих группах разных годов обучения в современном российском вузе.

Объект исследования - характер отношений авторитетности в студенческих группах разных годов обучения в современном российском вузе.

Предмет исследования - взаимообусловленность характера отношений «студент-студент» и уровня межличностной значимости этих субъектов образовательного процесса друг для друга.

Согласно основной гипотезе, предполагается, что основаниями авторитета одного студента для другого в рамках вузовской студенческой группы оказываются различные как ролевые, так и личностные факторы, а также такие характеристики группы, как уровень социально-психологического развития, особенности интрагрупповой структуры.

Согласно первой частной гипотезе, мы предположили, что отношения авторитетности в учебных студенческих группах первокурсников строятся как преимущественно спецификационные и при этом диадического характера. Авторитетные для согруппника первокурсники характеризуются в основном через «личностные» и позитивные оценочные суждения, имеют качественно близкий внутригрупповой статус интегральному и неформально-властному статусам соучеников, для которых они авторитетны. Отношения авторитетности в группах первокурсников наиболее активно выстраиваются применительно к спектру задач, индивидуально значимых для студентов первого года обучения в вузе.

Согласно второй частной гипотезе, мы предположили, что отношения авторитетности в учебных студенческих группах третьекурсников строятся как преимущественно иррадиационные и при этом общегруппового характера. Авторитетные для согруппников третьекурсники характеризуются в основном через «личностные» и позитивные оценочные суждения, имеют качественно более высокий внутригрупповой статус по сравнению с интегральным и неформально-властным статусами соучеников, для которых они авторитетны. Отношения авторитетности в учебных группах третьекурсников формируются в одинаково выраженной форме применительно и к задачам, индивидуально значимым, и к задачам, значимым для группы в целом.

Согласно третьей частной гипотезе, мы предположили, что отношения авторитетности в учебных студенческих группах пятикурсников строятся применительно к задачам индивидуально значимым, преимущественно как спецификационные и диадические, а применительно к задачам, значимым для группы в целом, преимущественно как иррадиационные и практически общегрупповые. Авторитетный пятикурсник по своему интрагрупповому статусу либо качественно близок, либо принципиально выше интегрального и неформально-властного статусов тех соучеников, для которых он авторитетен. Авторитетные пятикурсники описываются в основном через «личностные» и позитивные оценочные суждения. Отношения авторитетности в учебных студенческих группах пятикурсников в наиболее выраженной форме выстраиваются применительно к задачам, индивидуально значимым.

Теоретико-методологическая основа исследования опирается на общеметодологические принципы развития, гуманизма и детерминизма, задавая диссертационному исследованию комплексный и системный характер. Принципиально-базовое значение для диссертации имеют теория отношений В.Н. Мясищева, психологическая теория коллектива А.В.Петровского, концепция персонализации В. А. Петровского, модель отношений авторитетности в диадах и малых группах М.Ю. Кондратьева.

В качестве методического инструментария, кроме целенаправленного наблюдения за жизнедеятельностью контактных реально функционирующих

групп, консультаций с компетентными лицами и анализа документального материала, были использованы следующие методики и методические приемы: социометрия, референтометрия, методический прием определения интрагрупповой структуры неформальной власти в контактном сообществе, методика определения круга авторитетных лиц в малой группе, методика определения степени ценностно-ориентационного единства в группе, социально-психологическая модификация техники «репертуарных решеток» Дж. Келли.

Надежность и достоверность полученных в исследовании результатов обусловлены содержательной адекватностью теоретико-методологической платформы работы самой проблематике исследования; углубленным системным анализом специальной литературы по теме; тщательным подбором методических средств, соответствующих задачам и гипотезам исследования; отчетливой репрезентативностью выборки испытуемых; современными методами обработки эмпирического материала.

Теоретическая значимость и научная новизна настоящей работы определяются, прежде всего, тем, что впервые научно выверенно на эмпирическом уровне были выявлены и описаны основные закономерности и зависимости, характеризующие особенности отношений авторитетности в студенческих группах первого, третьего и пятого годов обучения.

В теоретическом плане результаты диссертационного исследования позволили впервые последовательно и содержательно-углубленно проанализировать роль системы отношений авторитетности в учебных студенческих группах разных курсов. Показано, что отношения авторитетности в учебных студенческих группах разных курсов выстраиваются по-разному в решающей степени в зависимости от уровня социально-психологического развития контактных студенческих сообществ.

Что касается первого курса, то здесь речь идет о группах «становящихся», являющихся просоциальными ассоциациями, в рамках которых межличностный авторитет формируется преимущественно как спецификационный и при этом диадический по своему характеру. При этом в наиболее выраженной форме отношения авторитетности проявляются применительно к задачам индивидуально значимым, по сравнению с задачами, значимыми для группы в целом.

В учебных студенческих группах третьекурсников, представляющих собой относительно «зрелые» контактные студенческие сообщества типа просоциальных коопераций, отношения авторитетности выстраиваются по преимуществу иррадиационные и при этом не диадического, а общегруппового характера. При этом применительно к сферам жизнедеятельности, и индивидуально значимым, н значимым для группы в целом, отношения авторитетности проявляются в одинаковой степени выраженно.

В учебных студенческих группах пятикурсников, представляющих собой «умирающие» контактные студенческие сообщества типа просоциальных ассоциаций, отношения авторитетности строятся как спецификационные и при этом диадического характера, если дело касается индивидуально значимых задач, и как иррадиационные и при этом общегруппового характера, если дело

касается задач, значимых для группы в целом. При этом в наиболее выраженной форме межличностный авторитет формируется в рамках индивидуально значимых ситуаций.

В теоретическом плане немаловажным также является еще и то, что, как установлено, в любых учебных студенческих группах такой фактор, как межличностная авторитетность, выступает в качестве значимого при ориентации вузовских студентов в системе внутригруппового взаимодействия и общения.

Практическая значимость настоящей работы заключается, в частности, в том, что как при организации групповой формы учебной активности студентов, так и в условиях их внеучебной работы, следует учитывать уровень их ролевого или личностного авторитета в глазах своих согрушгаиков, а также степень деперсонализации студептов-изолянтов. В первом случае следует так формировать группы для реализации совместной деятельности, чтобы партнерами авторитетных для согруппников студентов оказались студенты, референтные для «авторитетов». Во втором случае, для того, чтобы студенты-изолянты оказались в дальнейшем личностно различимы, необходимо специально организовывать такую полидеятельность, хотя бы одно из направлений которой было бы значимо для студенческой группы в целом и при этом создавало бы «поле успешности» для студента-изолянта.

Помимо всего прочего, безусловно, практической значимостью обладает и тот методический инструментарий, который был задействован в ходе реализации данного диссертационного проекта. Полученные с помощью этих методических средств эмпирические материалы позволяют практическим вузовским психологам получить адекватную «картинку» межличностного интрагруппового статусного «расклада» в студенческих группах, иметь возможность формировать наиболее эффективные как учебные, так и внеучебные подгруппы для реализации различных образовательных задач.

Эмпирическая база и характеристика выборки. В качестве эмпирической базы диссертационного исследования выступил ряд московских педагогических университетов. В качестве испытуемых в исследовании были задействованы студенты первых курсов - 14 учебных групп, третьих курсов -16 учебных групп, пятых курсов - 12 групп. Всего 987 человек.

Основные положения, выносимые на защиту.

1. Отношения авторитетности в учебных группах студентов разных курсов играют значимую роль в процессе группообразования и по своему характеру качественно различаются в контактных студенческих сообществах в зависимости от уровня социально-психологического развития последних.

2. Вне зависимости от того, что в социально-психологическом плане представляют собой учебные студенческие группы разных курсов - группы «становящиеся», относительно «зрелые» или «умирающие», просоциальные ассоциации или просоциальные кооперации - такой фактор, как межличностная авторитетность их членов, выступает как определяющий при ориентации студентов в системе межличностных отношений «студент-студент».

3. Отношения авторитетности в учебных студенческих группах разных курсов формируются по-разному: на первом курсе - преимущественно как

спецификационные и при этом, в основном, как диадические; на третьем курсе - преимущественно как иррадиационные и при этом, в основном, как общегрупповые; на пятом курсе - применительно к индивидуально значимым сферам жизнедеятельности как спецификационные и диадические, а применительно к сферам жизнедеятельности, значимым для группы в целом, как иррадиационные и общегрупповые.

4. В учебных студенческих группах разных курсов внутригрупповой статус авторитетного студента качественно по-разному соотносится со статусной позицией тех согруппников, для кого он и выступает в роли авторитетного лица: на первом курсе авторитетный студент выступает в роли такового в основном для тех согруппников, которые относятся к тому же внутригрупповому статусному «слою»; на третьем курсе авторитетный студент является таковым в основном для согруппников, нижестоящих во внутригрупповой статусной иерархии; на пятом курсе авторитетный студент оказывается авторитетен либо для равных по своей статусной принадлежности согруппников, либо для нижестоящих во внутригрупповой статусной иерархии студентов.

5. Вне зависимости от того, об учебной студенческой группе какого курса и какого уровня социально-психологического развития идет речь, видение и описание авторитетного студента его согруппниками практически идентично и осуществляется преимущественно через «личностные» и позитивные оценочные суждения.

6. Отношения авторитетности в учебных студенческих группах первокурсников и пятикурсников в наиболее выраженной форме выстраиваются применительно к задачам, индивидуально значимым, по сравнению с задачами, значимыми для группы в целом, а в учебных студенческих группах третьекурсников выстраиваются в одинаковой степени выраженно применительно и к задачам, значимым индивидуально, и к задачам, значимым для группы в целом.

Апробация и внедрение результатов исследования. Основные результаты диссертационного исследования неоднократно обсуждались на расширенных заседания кафедры теоретических основ социальной психологии МГППУ (2012, 2013, 2014 гг.); на II Всеросашской научно-практической конференции, посвященной памяти профессора А.В.Петровского (2011 г.); на X и XI Межвузовских научно-практических конференциях молодых ученых и студентов учреждений высшего и среднего образования городского подчинения «Молодые ученые - нашей новой школе» (2011, 2012 гг.); на I Международной практической конференции «Социальная психология в образовательном пространстве» (2013 г.); на XII и XIII Городских научно-практических конференциях «Молодые ученые - столичному образованию» (2013, 2014 гг.).

Наработанные в диссертационном исследовании результаты используются при чтении ряда учебных курсов для студентов, обучающихся на факультете социальной психологии Московского городского психолого-педагогического университета, а также внедрены в деятельность психологической службы НОУ ЦО «Новое образование», ФГБОУ ВПО «Государственная классическая академия имени Маймонида».

Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка (242 наименования, из них 41 на иностранных языках). Работа содержит 6 рисунков и б таблиц. Объем основного текста диссертации составляет 175 страниц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность проблематики, формулируются цель, объект, предмет и задачи исследования, раскрываются теоретическая значимость, новизна работы, ее практическая значимость, аргументируются надежность и достоверность полученных результатов, представляются основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Проблематика отношений авторитетности в студенческих группах: степень разработанности тематики в современной психологии», которая носит обзорно-теоретический характер, последовательно рассматриваются вопросы, связанные со степенью разработанности в современной психологической и, прежде всего, социально-психологической науке проблематики малых групп, отношений авторитетности в контактных сообществах, социальной психологии студенчества. Кроме того, в главе содержится отдельный параграф, посвященный достаточно лаконичному, но при этом содержательно-углубленному анализу таких концептуализированных построений, как теория деятельностного опосредствования межличностных отношений в группах, концепция персонализации, социально-психологические модели вхождения личности в референтную группу и восхождение личности к своей социальной зрелости, трехфакторная модель «значимого другого», которые, с одной стороны, являются теоретической платформой диссертационного исследования, а с другой - выступают в роли интерпретационного «ключа» при анализе той эмпирики, которая наработана в ходе его осуществления.

В первом параграфе, прежде всего, практически в конспективной форме рассматриваются вслед за В. Макдуголлом соотнесенность двух «центров тяжести» проблемного рассмотрения специфики социальной группы («американские» и «европейские») и объясняется с позиции И.Штайнера особый интерес к проблематике именно малых групп. При этом особое внимание уделяется терминолого-классификационному аспекту проблематики, позволяющему в содержательном плане подчеркнуть специфику малой группы как одного из видов групповой жизнедеятельности социальной группы вообще, являющейся понятием «родовым» по отношению к ключевому для данного диссертационного исследования понятию «малая группа». В центре внимания в рамках параграфа находится вопрос о классификации малых групп и, в частности, об их делении на первичные и вторичные, о нижних и верхних границах этих двух типов контактных сообществ (Г.М. Андреева, Л.П. Буева, К.Е. Данилин, А.И. Донцов, A.B. Петровский, А.У. Хараш и др.). В связи с задачами диссертации дается краткая характеристика отличительных черт ученических групп как одной из форм малых первичных и вторичных сообществ.

Второй параграф главы посвящен рассмотрению отношений авторитетности как высшей формы проявления межличностной значимости в группах. При этом особое внимание в параграфе уделено истории разработки проблематики отношений межличностной значимости, которая связана за рубежом с именами таких психологов, как У. Джеймс, Ч. Кули, Дж. Мид, Г.Салливан, Г. Хаймен и др., а в отечественной психологии - А.Ф.Лазурский, В.Н. Мясищев, В.В. Поршнев, Л.И. Божович, И.С. Кон, М.Ю. Кондратьев, A.A. Кроник, М.И. Лисина, A.B. Петровский и др. В параграфе показано, что можно выделить три основных направления исследований межличностной значимости, которые сложились спонтанно, никак не на основе строгого теоретического анализа: а) широкий поток, в основном, конкретных эмпирических исследований аттракционных отношений, то есть отношений типа «симпатии-антипатии» (Дж. Морено, Я.Л. Коломинский, И.П. Волков, В.И. Паниотто и др.); б) изучение социально-психологических феноменов межличностных референтности и авторитетности, то есть межличностной значимости на уровне не непосредственных эмоциональных связей, а на уровне существенного опосредствования межличностных отношений целями, содержанием и задачами совместной деятельности (научная психологическая школа A.B. Петровского); в) психолого-организационные и социально-психологические разработки, связанные с проблематикой руководства. При этом продемонстрировано, что в связи с развитием теорией деятельностного опосредствования и дочерней по отношению к ней концепции персонализации в конце 80-ых - начале 90-ых годов прошлого века A.B. Петровским, создавшим трехфакторную модель «значимого другого», была реализована возможность рассмотреть все три направления исследования отношений межличностной значимости в психологически содержательной «связке».

Центральное место в параграфе занимают рассмотрение феномена авторитета, который в логике социальной психологии видится как «внутреннее признание окружающими за индивидом права на принятие ответственного решения в условиях значимой совместной деятельности» (В.А.Ильин, М.Ю. Кондратьев), и анализ социально-психологической модели зарождения, развития и реализации отношений авторитетности (М.Ю.Кондратьев). В рамках этой модели, в частности, показано наличие универсально-значимых стадий, отражающих нарастание уровня межличностной значимости одного субъекта для другого: «индивид как значимый источник информации», «индивид как референтное лицо», «индивид как авторитетное лицо», а также такие качественные характеристики авторитетного влияния, как его «спецификационность» («привязка» к конкретной сфере жизнедеятельности диады или группы) и «иррадиационность» (распространенность авторитета, заработанного в одной сфере жизнедеятельности, на все сферы активности диады или группы).

В третьем параграфе дается краткая, по сути дела, конспективная социально-психологическая характеристика «студенческого возраста». При этом показано, что лишь условно «студенческий возраст» может быть ассоциирован с такими традиционно рассматриваемыми в психологии онтогенетическими эпохами, как юность и молодость. В параграфе достаточно

акцентированно рассматриваются подходы к пониманию собственно психологической сути этих эпох такими известными учеными, как Ш. Бюлер, Э. Эриксон, Ж. Нготтен, В.И. Слободчиков, Е.И. Исаев и др.

Отдельное внимание в параграфе уделено основным направлениям развития проблематики студенчества, в том числе и в отечественной психологии. При этом показано, что собственно социально-психологический аспект данной проблематики до сих пор находится на периферии исследовательской практики.

Четвертый параграф представляет собой своего рода краткую констатационную презентацию основных концепций и теоретических разработок, лежащих в основе самого замысла и реализации данного диссертационного исследования. Излагаются основные положения и принципы теории деятельностного опосредствования межличностных отношений в группах и «дочерних» по отношений к ней концепции персонализации, социально-психологических моделей вхождения личности в референтную группу и восхождения личности к социальной зрелости, социально-психологической трехфакторной модели «значимого другого», подчеркивается, что помимо того, что эти концептуальные построения выступают в роли теоретической платформы диссертационного исследования, они являются еще и основным интерпретационным «ключом», который позволяет содержательно обсуждать и анализировать полученный в ходе этого исследования эмпирический материал.

Во второй главе диссертации содержатся программа эмпирического исследования, а также его результаты и соответствующие интерпретационные материалы.

В первом параграфе представлены основная и частные гипотезы работы, описаны использованные методические средства, заявлены организационные принципы и этапы исследования, охарактеризована выборка испытуемых.

В последующих параграфах второй главы излагаются и обсуждаются эмпирические данные исследования, направленные на поочередную проверку справедливости трех частных гипотез диссертационной работы.

Второй параграф данной главы посвящен проверке первой частной гипотезы, касающейся особенностей отношений авторитетности в учебных группах студентов-первокурсников (14 групп).

Результаты проведенного с помощью методики определения круга авторитетных лиц в группе обследования продемонстрировали, что в учебных группах студентов-первокурсников было выявлено 52 авторитетных согруппника. При этом количество тех первокурсников, для кого эти 52 человека оказались авторитетными, равно 101.

Согласно тому варианту методики, который был нами использован в рамках данной диссертационной работы, авторитетность одного студента для другого выявлялась в четырех, безусловно, взаимосвязанных, но при этом вполне самоценных ситуациях групповой жизнедеятельности. Оказалось, что из этих 52 выявленных в качестве авторитетных лиц студентов 33 были авторитетны в ситуациях, индивидуально значимых в сфере учебной деятельности, 42 - в ситуациях, индивидуально значимых в сфере внеучебной

деятельности, 42 - в ситуациях, значимых для группы в целом в сфере учебной деятельности, и 31 - в ситуациях, значимых для группы в целом в сфере внеучебной деятельности.

Оценивая то, каким образом сопрягается позиция «авторитетное лицо» и статусные позиции данного студента-первокурсника в системах аттракционных, референтных отношений и отношений неформальной власти, можно констатировать следующее.

В «становящихся» группах, представляющих собой в основном просоциальные ассоциации (именно так в своем подавляющем большинстве в социально-психологическом плане могут быть охарактеризованы учебные студенческие группы первокурсников), отношения авторитетности строятся по преимуществу в диадической логике. Другими словами, занимающий позицию «авторитетное лицо» студент оказывается авторитетным не для учебной группы в целом, а для участников диадического, реже - триадного, взаимодействия. При этом его интегральный и неформально-властный статусы являются такими же, как и у тех согруппников, для кого он авторитетен (то есть они являются представителями одного и того же внутригруппового статусного «слоя»). Исключением являются чаще всего высокостатусные (по интегральному и неформально-властному статусам) студенты-первокурсники, для которых, как правило, авторитетных согруппников попросту нет, и некоторые низкостатусные студенты-первокурсники, для которых особенно в ситуациях, значимых для группы в целом, авторитетными нередко оказываются вышестоящие в статусной иерархии (по интегральному и неформально-властному критериям) согруппники. Что касается социометрического и референтометрического показателей «авторитетного лица», то оно во всех без исключения зафиксированных случаях оказывалась позитивно избираемым теми, для кого оно авторитетно. При этом подобный факт зафиксирован вне зависимости от того, о каких ситуациях идет речь - и в ситуациях, связанных с учебной деятельностью, и связанных с деятельностью внеучебной, и в ситуациях, индивидуально значимых и значимых для группы в целом.

С помощью социально-психологической модификации техники «репертуарных решеток» Дж. Келли были получены эмпирические данные, которые дают возможность судить о том, насколько такой фактор, как межличностная авторитетность, является определяющим при ориентации студентов-первокурсников в системе межличностных отношений в учебной группе. При этом следует отметить, что в рамках этой модификации триады, предлагаемые испытуемым для решения, целенаправленно составлялись нами таким образом, чтобы в них была имплицитно заложена «подсказка» решения по требуемой схеме 2:1 («один авторитетный студент-два неавторитетных студента»). Понятно, что в этих обстоятельствах каждый испытуемый получал индивидуально для него подготовленный экспериментальный бланк, так как авторитетными лицами, задействованными при составлении триад, для разных первокурсников-испытуемых оказывались различные согруппники. Столь же очевидным является и то, что при составлении вышеуказанных триад, построенных по принципу «два к одному», учитывалось, в какой сфере оказалось авторитетным лицо и применительно к каким ситуациям (к

индивидуально значимым или значимым для группы в целом), что в дальнейшем и позволяет осуществить полноценно дифференцированную интерпретацию полученных эмпирических данных.

Полученные в результате этой методической процедуры эмпирические данные показали, что, если не принимать во внимание такой фактор, как спецификация авторитета (иначе говоря, рассматривать и анализировать наработанную эмпирику в совокупности, не учитывая, что авторитет относится в конкретных случаях к одному из четырех типов экспериментально заданных ситуаций, различающихся и по сферам активности, и по тому, индивидуально или для группы в целом конкретная ситуация значима), то оказывается, что имплицитно заложенную при формировании триад «подсказку» принимают для решения 89,2% испытуемых (объединив на полюсе «сходства» двух неавторитетных согруппников и выделив в качестве третьего, «непохожего» авторитетное лицо), а 10,8% испытуемых идут при решении триад другим путем, объединив в пару «схожих» авторитетное лицо и одного из неавторитетных согруппников и выделив другого неавторитетного студента в качестве «несхожего» с ними. Таким образом, выяснено, что студенты-первокурсники преимущественно ориентируются на такой показатель, как межличностная авторитетность, решая внутригрупповые задачи определения «сходства-различия» своих согруппников (р<0,001).

В то же время оказалось, что ориентация на авторитет и в учебной, и во внеучебной сферах, в индивидуально значимых ситуациях качественно выше, чем в ситуациях, значимых для группы в целом, если речь идет о межличностных отношениях (р<0,05). Подобное положение дел в решающей степени обусловлено тем, что учебные студенческие группы первокурсников представляют собой «становящиеся» контактные сообщества, находящиеся на уровне социально-психологического развития, обозначаемом как «просоциальная ассоциация», что и задает такую ситуацию, при которой групповые задачи качественно уступают по своей значимости для членов группы задачам, откровенно индивидуальным по своей сути.

Дополнительные инструкции, предъявляемые испытуемым в рамках социально-психологической модификации техники «репертуарных решеток» Дж. Келли, позволяют получить информацию о том, каков эмоциональный «знак» и личностно-ролевая направленность тех оценочных суждений, с помощью которого согруппники-первокурсники описывают своих авторитетных соучеников (см. табл. 1-2). Другими слова, речь вдет об индивидуально-психологических основаниях авторитета.

Сначала о личностно-ролевой направленности оценочных суждений.

Осуществленный экспертный опрос показал, что весь массив оценочных суждений, как правило, достаточно легко дифференцируется на три основные категории характеристик — характеристики «внешнего вида и физические», «личностные» характеристики и «учебно-ролевые» характеристики.

Таблицы 1 и 2

Распределение оценочных суждений, используемых первокурсниками при определении сходства и различия авто

№ Оценочные суждения

«внешнего «личнос- «учебно-

группы п/п вида и физические» тные» ролевые»

1 20 69 11

2 20 71 9

3 16 69 15

4 18 68 14

5 21 66 13

6 17 67 16

7 19 69 12

8 18 70 12

9 15 71 14

10 19 68 13

11 14 75 11

12 18 71 11

13 27 59 14

14 20 70 10

Среднее арифме- 18,7 68,8 12,5

тическое

р<0,001

р<0,001

р<0,01

ичия авто ритетных согруппников (в

№ группы п/п Оценочные суждения

позитивные нейтральные негативные

1 84 16 0

2 82 18 0

3 81 19 0

4 82 18 0

5 84 16 0

6 76 12 12

7 87 13 0

8 83 9 8

9 87 13 0

10 88 12 0

11 79 15 6

12 80 20 0

13 85 15 0

14 83 17 0

Среднее арифметическое 82,9 15,2 1,9

р<0,001

р<0,001

р<0,001

Картина оценки авторитетных первокурсников своими согруппниками выглядит следующим образом: 18,7% - характеристики «внешнего вида и физические»; 68,8% - характеристики «личностные»; 12,5% - характеристики «учебно-ролевые». Здесь явно превалируют именно «личностные» характеристики, а две другие категории характеристик употребляются откровенно редко. Ситуация «прочитывается» достаточно легко. «Учебно-ролевые» характеристики задействуются не столь часто потому, что в подобного рода группах учебная деятельность выстроена в основном как индивидуальная и не выступает в достаточной степени как группообразующая и опосредствующая межличностные отношения. Что касается оценочных суждений «внешнего вида и физических», то они применительно к авторитетным лицам оказываются все же явно второстепенными даже в «становящихся» группах студентов-первокурсников.

Рассмотрим, в одинаковой степени или качественно по-разному используются оценочные суждения при характеристике авторитетных лиц, значимых в разных сферах жизнедеятельности группы студентов-первокурсников. «Расклад» оценочных суждений в этом плане выглядит следующим образом: а) распределение оценочных суждений, используемых

11

первокурсниками при описании авторитетных лиц, выявленных в ситуациях, индивидуально значимых в сфере учебной деятельности: «внешнего вида и физические» - 8,6%; «личностные» - 74,2%; «учебно-ролевые» - 17,2%; б) распределение оценочных суждений, используемых первокурсниками при описании авторитетных лиц, выявленных в ситуациях, индивидуально значимых в сфере внеучебной деятельности: «внешнего вида и физические» -7,0%; «личностные» - 71,4%; «учебно-ролевые» - 21,6%; в) распределение оценочных суждений, используемых первокурсниками при описании авторитетных лиц, выявленных в ситуациях, значимых для группы в целом в сфере учебной деятельности: «внешнего вида и физические» - 19,6%; «личностные» - 41,8%; «учебно-ролевые» - 38,6%; г) распределение оценочных суждений, используемых первокурсниками при описании авторитетных лиц, выявленных в ситуациях, значимых для группы в целом в сфере внеучебной деятельности: «внешнего вида и физические» - 17,3%; «личностные» - 43,1%; «учебно-ролевые» - 39,6%.

Как мы видим, при таком ракурсе рассмотрения данной эмпирики выстраивается своеобразная «картинка», демонстрирующая, в частности, следующие факты: 1) распределение различных категорий оценочных суждений при описании авторитетных лиц, выявленных в индивидуально значимых ситуациях, достаточно близко тому, которое наблюдается по всем авторитетным лицам в совокупности вне зависимости от сфер групповой жизнедеятельности и характера (индивидуального или группового) значимости; 2) авторитетные лица, выявленные в ситуациях, значимых для группы в целом, вне зависимости от сфер групповой жизнедеятельности, описываются студентами-первокурсниками, для которых они авторитетны, преимущественно не только через «личностные», но и через «учебно-ролевые» характеристики. Объясняется такое положение дел, по-видимому, тем, что в ситуациях, значимых индивидуально, авторитетность базируется исключительно на личной симпатии, а в ситуациях, значимых для группы в целом, в качестве базовой основы авторитетности выступают, помимо личной симпатии, еще и «деятельностные» способности и возможности согруппника.

Теперь об эмоциональном «знаке» оценочных суждений.

Если не учитывать спецификацию авторитета, то распределение оценочных суждений по их эмоциональному «знаку» выглядит следующим образом: позитивные - 82,9%, негативные - 1,9%, нейтральные - 15,2%. Выявленная закономерность легко объяснима: крайне ярко выраженное превалирование позитивных характеристик не только над характеристиками негативными, но и нейтральными (р<0,001) обусловлено тем, что речь идет об эмоциональном отношении к авторитетным членам группы (пусть и группы «становящейся»), которые всегда личностно различимы и эмоционально «принимаемы».

Проанализируем, как в сравнительно-сопоставительном плане распределяются оценочные суждения с разными эмоциональными «знаками» при описании разных категорий авторитетных лиц - тех, кто авторитетен в каждой из четырех экспериментальных ситуаций, отличающихся друг от друга по сферам жизнедеятельности и по индивидуально-групповой содержательной

направленности. В этом плане «картинка» выглядит следующим образом: а) распределение оценочных суждений, используемых первокурсниками при описании авторитетных лиц, выявленных в ситуациях, индивидуально значимых в сфере учебной деятельности: позитивные характеристики - 87,1%; негативные - 0; нейтральные - 12,9%; б) распределение оценочных суждений, используемых первокурсниками при описании авторитетных лиц, выявленных в ситуациях, индивидуально значимых в сфере внеучебной деятельности: позитивные характеристики - 89,3%; негативные - 0; нейтральные - 10,7%; в) распределение оценочных суждений, используемых первокурсниками при описании авторитетных лиц, выявленных в ситуациях, значимых для группы в целом в сфере учебной деятельности: позитивные характеристики - 76,4%; негативные - 4,3%; нейтральные - 19,3%; г) распределение оценочных суждений, используемых первокурсниками при описании авторитетных лиц, выявленных в ситуациях, значимых для группы в целом в сфере внеучебной деятельности: позитивные характеристики - 81,2%; негативные — 0; нейтральные — 18,8%.

При анализе вышеприведенных данных становится очевидным, что распределение эмоционально-«разнознаковых» оценочных суждений при описании авторитетных лиц вообще и каждой из четырех спецификационных в авторитетном плане категорий авторитетных лиц достаточно близко, в свою очередь, и распределение этих эмоциональных видов оценочных суждений по четырем спецификационным категориям также похоже. И все же при оценке авторитетных лиц в ситуациях, индивидуально значимых, выявленная закономерность выглядит более выраженной (но статистически значимые различия здесь не зафиксированы).

Третий параграф данной главы посвящен проверке второй частной гипотезы, касающейся особенностей отношений авторитетности в учебных студенческих группах третьекурсников (16 групп).

Как показывают результаты осуществленного с помощью методики определения круга авторитетных лиц в группе обследования, в учебных студенческих группах третьекурсников было зафиксировано 27 авторитетных лиц студентов-согруппников. При этом тех, для кого эти 27 человек занимали авторитетную позицию в 16 учебных группах третьекурсников, оказалось 172 человека. Из выявленных 27 авторитетных третьекурсников 18 были авторитетны в ситуации, индивидуально значимой в сфере учебной деятельности, 21 - в ситуации, индивидуально значимой в сфере внеучебной деятельности, 17 - в ситуации, значимой для группы в целом в сфере учебной деятельности, и 20 - в ситуации, значимой для группы в целом в сфере внеучебной деятельности.

Здесь необходимо в качестве решающего интерпретационного фактора учитывать то, что, говоря о группах студентов-третьекурсников, мы имеем дело с относительно «зрелыми» в социально-психологическом плане контактными сообществами, которые, будучи типичными учебными группами третьекурсников, как правило, достигли статуса просоциальных коопераций. В данных обстоятельствах следует отметить, что в отличие от ситуации в группах студентов-первокурсников в учебных сообществах третьекурсников

авторитетные лица отражали во многом ситуацию иррадиации авторитета, когда один и тот же студент оказывался авторитетен более чем в одной ситуации, а в целом ряде случае и во всех четырех. При этом еще одной отличительной чертой отношений авторитетности здесь выступило то, что в группах студентов-третьекурсников отношения авторитетности строились преимущественно не по диадическому признаку, и авторитетное лицо оказывалось таковым благодаря позиции практически большинства членов группы.

Что касается эмоционального фона отношений авторитетности в группах третьекурсников, то здесь можно говорить о том, что в основном социометрические «звезды» выступали в качестве внутригруппового авторитета. Понятно, что относительно показателей референтометрии ситуация была еще более однозначной. В отличие от учебных групп студентов-первокурсников авторитетными для согруппников на третьем курсе, в основном, были статусно вышестоящие члены сообщества, а горизонтальные «авторитетные предпочтения» фиксировались лишь в ситуации, когда речь шла об интегрально высокостатусных третьекурсниках. Объяснением тому служит факт относительно высокого уровня социально-психологического развития учебных групп студентов-третьекурсников, что в решающей степени снимает ситуации остро конкурентных отношений между высокостатусными в группе и недоверия низкостатусных к высокостатусным в связи с внутригрупповой агрессией последних, нередко наблюдаемой в контактных сообществах более низкого социально-психологического уровня развития.

О том, насколько такой фактор, как межличностная авторитетность, является решающим при ориентации студентов-третьекурсников в системе межличностных отношений в учебной группе, позволяют судить эмпирические данные, полученные с помощью социально-психологической модификации техники «репертуарных решеток» Дж. Келли.

Оказалось, что, решая интересующие нас триады, третьекурсники крайне активно использовали имплицитно заложенную «подсказку» (91,9%). Таким образом, наработанная эмпирика, демонстрируя качественно значимую разницу в количестве случаев «принятия» имплицитно заложенной «подсказки» и случаев ее «непринятия» и выбора иного основания для решения задачи определения «сходства-различия» третьекурсниками своих согруппников в рамках триад типа «два неавторитетных студента-один авторитетный студент», позволяет говорить о том, что межличностная авторитетность выступает в таких учебных студенческих группах как отчетливо значимый фактор, влияющий на характер межличностной ориентации третьекурсников в системе внутригрупповых отношений.

Теперь проанализируем, каким образом и с какой степенью интенсивности используется «подсказка» при решении триад, включающих авторитетных лиц с учетом спецификации их авторитета. В этом плане в учебных студенческих группах третьекурсников «расклад» выглядит следующим образом: а) решено с помощью «подсказки» триад, включающих авторитетных лиц, выявленных в ситуациях, индивидуально значимых в сфере учебной деятельности - 92,67%; б) решено с помощью «подсказки» триад,

14

включающих авторитетных лиц, выявленных в ситуациях, индивидуально значимых в сфере внеучебной деятельности - 90,9%; в) решено с помощью «подсказки» триад, включающих авторитетных лиц, выявленных в ситуациях, значимых для группы в целом в сфере учебной деятельности - 96,3%; г) решено с помощью «подсказки» триад, включающих авторитетных лиц, выявленных в ситуациях, значимых для группы в целом в сфере внеучебной деятельности -92,6%. Совершенно очевидно, что во всех четырех случаях «картинка», но сути дела, идентична. Другими словами, можно с уверенность говорить о том, что в учебных студенческих группах третьекурсников межличностная авторитетность вне зависимости от ее спецификации является принципиально значимым ориентиром студентов в системе их межличностных отношений в учебной группе.

Теперь об индивидуально-психологических основаниях авторитета студентов-третьекурсников, о чем позволяет судить информация, полученная с помощью дополнительных инструкций к социально-психологической модификации техники «репертуарных решеток» Дж. Келли (см. табл. 3-4).

Таблицы 3 и 4

Распределение оценочных суждений, используемых третьекурсниками при

№ Оценочные суждения

«внешнего «личнос- «учебно-

группы п/п вида и физические» тные» ролевые»

1 6 79 15

2 9 76 15

3 7 83 10

4 5 79 16

5 9 79 12

6 9 80 11

7 5 79 16

8 5 82 13

9 4 83 13

10 8 80 12

11 7 79 14

12 7 78 15

13 8 80 12

14 10 79 11

15 4 84 12

16 4 82 14

Среднее арифме- 6,7 80,1 13,2

тическое

р<0,001

I р<0,001

р<0,001

1чия авто эитетных согруппников (в "

№ группы п/п Оценочные суждения

позитивные нейтральные негативные

1 94 6 0

2 92 8 0

3 95 5 0

4 96 4 0

5 97 3 0

6 93 7 0

7 96 4 0

8 95 5 0

9 94 6 0

10 96 4 0

11 97 3 0

12 95 5 0

13 95 5 0

14 95 5 0

15 95 5 0

16 92 8 0

Среднее арифметическое 94,8 5,2 0

р<0,001

I р<0,001

р<0,001

Сначала о личностно-ролевой направленности оценочных суждений.

Картина использования трех категорий оценочных суждений при описании авторитетных лиц в учебных группах третьекурсников выглядит следующим образом: «внешнего вида и физические» - 6,7%; «личностные» -80,1%; «учебно-ролевые» - 13,2%. В схематизированном виде выявленная закономерность может быть представлена так: «личностные» характеристики > «учебно-ролевые» характеристики > характеристики «внешнего вида и физические». При этом выявленные различия имеют качественный характер: «личностные» оценочные суждения используются чаще, чем «учебно-ролевые» (р<0,001) и «внешнего вида и физические» (р<0,001), а «учебно-ролевые» чаще, чем «внешнего вида и физические» (р<0,001).

Рассмотрим, каким образом распределяются три категории оценочных суждений, используемых при описании третьекурсниками авторитетных лиц, но не в совокупности, как это сделано выше, а с учетом спецификации авторитета: а) распределение оценочных суждений при оценке третьекурсниками авторитетных лиц, выявленных в ситуациях, индивидуально значимых в сфере учебной деятельности: характеристики «внешнего вида и физические» - 5,1%; «личностные» характеристики - 79,9%; «учебно-ролевые» характеристики - 15,0%; б) распределение оценочных суждений при оценке третьекурсниками авторитетных лиц, выявленных в ситуациях, индивидуально значимых в сфере внеучебной деятельности: характеристики «внешнего вида и физические» - 11,6%; «личностные» характеристики - 80,1%; «учебно-ролевые» характеристики - 8,3%; в) распределение оценочных суждений при оценке третьекурсниками авторитетных лиц, выявленных в ситуациях, значимых для группы в целом в сфере учебной деятельности: характеристики «внешнего вида и физические» - 9,3%; «личностные» характеристики - 79,9%; «учебно-ролевые» характеристики - 10,8%; г) распределение оценочных суждений при оценке третьекурсниками авторитетных лиц, выявленных в ситуациях, значимых для группы в целом в сфере внеучебной деятельности: характеристики «внешнего вида и физические» - 7,8%; «личностные» характеристики - 82,1%; «учебно-ролевые» характеристики - 10,1%.

Легко заметить, что в данном случае «расклад» трех категорий оценочных суждений практически идентичен тому, который зафиксирован, когда рассматривается ситуация без учета спецификации авторитета студентов-третьекурсников.

Теперь об эмоциональном «знаке» оценочных суждений.

Социально-психологический «портрет» авторитетного согруппника-третьекурсника практически полностью написан позитивными оценочными суждениями - 94,8%, имеет мелкие нейтральные штрихи - 5,2% и никаких негативных черт не имеет - 0.

Если же учесть спецификацию авторитета, то «картинка» выглядит следующим образом: а) распределение оценочных суждений, используемых третьекурсниками при описании авторитетных лиц, выявленных в ситуациях, индивидуально значимых в сфере учебной деятельности: позитивные - 92,6%; негативные - 0; нейтральные - 7,4%; б) распределение оценочных суждений, используемых третьекурсниками при описании авторитетных лиц, выявленных

в ситуациях, индивидуально значимых в сфере внеучебной деятельности: позитивные - 94,8%; негативные - 0; нейтральные - 5,2%; в) распределение оценочных суждений, используемых третьекурсниками при описании авторитетных лиц, выявленных в ситуациях, значимых для группы в целом в сфере учебной деятельности: позитивные - 93,9%; негативные - 0; нейтральные - 6,1%; г) распределение оценочных суждений, используемых третьекурсниками при описании авторитетных лиц, выявленных в ситуациях, значимых для группы в целом в сфере внеучебной деятельности: позитивные -97,1%; негативные — 0; нейтральные - 2,9%.

Анализ этих эмпирических данных демонстрирует, что вне зависимости от того, в какой сфере жизнедеятельности авторитетен для своих согруппников третьекурсник, он оценивается партнерами по взаимодействию и общению преимущественно через позитивные характеристики, частично через нейтральные и никак не через негативные оценочные суждения.

Четвертый параграф второй главы посвящен проверке третьей частной гипотезы, касающейся особенностей отношений авторитетности в учебных студенческих группах пятикурсников (12 групп).

Эмпирические данные, полученные с помощью методики определения круга авторитетных лиц в группе, иллюстрируют тот факт, что в учебных студенческих группах пятикурсников, задействованных в обследовании, было выявлено 62 авторитетных для своих согруппников лиц. В то же время оказалось, что тех студентов-пятикурсников, для кого эти 62 человека обладали авторитетом, было 84. Результаты исследования демонстрируют, что из 62 выявленных авторитетных лиц 48 оказались авторитетны в сфере учебной деятельности в ситуациях, индивидуально значимых, 44 - в ситуациях, индивидуально значимых в сфере внеучебной деятельности, 16 - в ситуациях, значимых для группы в целом в сфере учебной деятельности, 18 - в ситуациях, значимых для группы в целом в сфере внеучебной деятельности.

С точки зрения уровня своего социально-психологического развития, студенческие группы пятикурсников практически ничем не отличаются от групп первокурсников - и те, и другие представляют собой просоциальные ассоциации. Но целый ряд социально-психологических показателей активности этих двух типов сообществ качественно различается. Объясняется это, в первую очередь, тем, что в ситуации с первокурсниками мы имеем дело со «становящимися» группами, преодолевшими путь от диффузных сообществ до просоциальных ассоциаций, а в случае с группами пятикурсников - с группами «умирающими», которые на предшествующем этапе своего существования были просоциальными кооперациями. В этом контексте принципиально важным фактом является то, что отношения авторитетности в учебных студенческих группах пятикурсников своеобычны. Так, в условиях, когда степень референтности этих сообществ для их членов разрушена или, во всяком случае, заметно снижена, так как они значимы для пятикурсников исключительно в логике «сейчас», а никак не в связи со стратегически личностными задачами, нацеленными на профессиональное будущее, внутригрупповая авторитетность, когда дело касается индивидуально значимых ситуаций, выстроена преимущественно по диадическому принципу, а когда

17

речь идет о ситуациях, значимых для группы в целом, по принципу общегруппового лидерства. Именно поэтому мы можем наблюдать достаточно ограниченное число авторитетных лиц в групповых ситуациях (16 и 18 человек) и существенно более расширенный круг авторитетных лиц в ситуациях, индивидуально значимых (48 и 44 человек).

В ситуациях, значимых для группы в целом, вне зависимости от того, идет речь о внеучебной или об учебной сферах жизнедеятельности, авторитетными оказывались в статусном плане вышестоящие и реже - равные но статусной позиции. В том случае, когда имеются в виду ситуации, значимые индивидуально, вне зависимости от того, идет речь о внеучебной или учебной активности, авторитетными оказываются чаще всего равные по статусу, реже — вышестоящие. Понятно, что так же, как в группах первокурсников и третьекурсников, авторитетные согруппники пятикурсников были практически всегда высокореферентными для своих партнеров, так как уже по самому своему определению авторитетное лицо всегда высокореферентно для того, в глазах кого является авторитетом, и в аттракционном плане откровенно привлекательно.

С помощью социально-психологической модификации техники «репертуарных решеток» Дж. Келли была получена информация, позволяющая определить, насколько межличностная авторитетность является фактором, значимым при ориентации студентов-пятикурсников в системе межличностных отношений в учебной группе.

Оказалось, что в 87,1% случаев при оценке авторитетных лиц пятикурсники «принимают» имплицитно заложенную «подсказку» и лишь в 12,9% случаев выбирают иной путь при решении задачи определения «сходства-различия», «не принимая» имплицитно заложенную при формировании триад «подсказку» (р<0,001). Таким образом, можно с большой долей уверенности утверждать, что студенты-пятикурсники оценивают авторитетность в качестве откровенно значимого ориентира при планировании и реализации своей внутригрупповой межличностной активности.

Существует ли разница в активности использования имплицитно заложенной «подсказки» при решении триад, в которые включены авторитетные лица, выявленные в ситуациях, индивидуально значимых и значимых для группы в целом, и при этом в сферах учебной и внеучебной деятельности? Рассмотренные с этого ракурса результаты обследования выглядят следующим образом: а) имплицитно заложенной «подсказкой» при решении триад, включающих авторитетных лиц, выявленных в ситуациях, индивидуально значимых в сфере учебной деятельности, воспользовались пятикурсники в 94,3% случаев; б) имплицитно заложенной «подсказкой» при решении триад, включающих авторитетных лиц, выявленных в ситуациях, индивидуально значимых в сфере внеучебной деятельности, воспользовались пятикурсники в 91,9% случаев; в) имплицитно заложенной «подсказкой» при решении триад, включающих авторитетных лиц, выявленных в ситуациях, значимых для группы в целом в сфере учебной деятельности, воспользовались пятикурсники в 74,6% случаев; г) имплицитно заложенной «подсказкой» при решении триад, включающих авторитетных лиц, выявленных в ситуациях,

значимых для группы в целом в сфере внеучебной деятельности, воспользовались пятикурсники в 78,1% случаев. Представленные результаты однозначно демонстрируют, что все четыре категории пятикурсников вне зависимости от того, в какой сфере они обладают авторитетом (учебной или внеучебной) и применительно к каким задачам (индивидуально значимым или значимым для группы в целом), выступают в роли ориентиров для своих согруппников в системе межличностных отношений в учебной группе. В то же время выяснилось, что ориентация на авторитет в учебной и внеучебной деятельности в ситуациях, индивидуально значимых, принципиально выше, чем в ситуациях, значимых для группы в целом (р<0,05).

Рассмотрим ту эмпирику, которая раскрывает индивидуально-психологические основания авторитета студентов-пятикурсников, используя оценочные суждения, с помощью которых их описывают студенты-согруппники (см. табл. 5-6).

Таблицы 5 и 6

Распределение оценочных суждений, используемых пятикурсниками при

определении сходства и различия авто[ эитетных согруппников (в

№ Оценочные суждения № Оценочные суждения

«внешнего «личнос- «учебно- позитив- нейтраль- негатив-

группы п/п вида и физические» тные» ролевые» группы п/п ные ные ные

1 7 72 21 1 83 17 0

2 12 64 24 2 80 20 0

3 11 72 18 3 88 12 0

4 8 75 17 4 83 17 0

5 10 71 19 5 80 20 0

6 12 68 20 6 79 21 0

7 9 66 25 7 86 14 0

8 9 75 16 8 86 14 0

9 9 67 24 9 88 12 0

10 7 75 18 10 84 16 0

11 6 77 17 11 84 16 0

12 9 71 20 12 82 18 0

Среднее арифметическое 9,1 71,1 19,8 Среднее арифметическое 83,6 16,4 0

р<0,001 р<0,001

1 р<0,001 | р<0,001

р<0,001 р<0,001

Сначала о личностно-ролевой направленности оценочных суждений.

Если рассмотреть распределение различных по своей личностно-ролевой направленности оценочных суждений с учетом того, как они используются пятикурсниками при описании своих авторитетных согруппников, то «картинка» будет выглядеть следующим образом: характеристики «внешнего

вида и физические» - 9,1%, «личностные» - 71,1%, «учебно-ролевые» - 19,8%. В данном случае во многом «картинка» похожа на ту, которая отражает ситуацию в группах первокурсникрв. Правда, при оценке авторитетных согруппников первокурсники, отдавая предпочтение «личностным» характеристикам, затем прибегают к характеристикам «внешнего вида и физическим», а пятикурсники предпочитают в этом плане «личностные» характеристики, а затем — «учебно-ролевые». По-видимому, решающим образом это объясняется качественно большим опытом учебного взаимодействия пятикурсников по сравнению с первокурсниками.

Каким образом распределяются три категории оценочных суждений при описании авторитетных лиц с учетом спецификации их авторитетности? В этом плане «картинка» выглядит следующим образом: а) распределение оценочных суждений, используемых при описании пятикурсниками авторитетных согруппников, выявленных в ситуациях, индивидуально значимых в сфере учебной деятельности: характеристики «внешнего вида и физические» - 5,3%; характеристики «личностные» - 79,4%; характеристики «учебно-ролевые» -15,3%; б) распределение оценочных суждений, используемых при описании пятикурсниками авторитетных согруппников, выявленных в ситуациях, индивидуально значимых в сфере внеучебной деятельности: характеристики «внешнего вида и физические» - 6,1%; характеристики «личностные» - 80,1%; характеристики «учебно-ролевые» - 13,8%; в) распределение оценочных суждений, используемых при описании пятикурсниками авторитетных согруппников, выявленных в ситуациях, значимых для группы в целом в сфере учебной деятельности: характеристики «внешнего вида и физические» - 12,4%; характеристики «личностные» - 65,9%; характеристики «учебно-ролевые» -21,7%; г) распределение оценочных суждений, используемых при описании пятикурсниками авторитетных согруппников, выявленных в ситуациях, значимых для группы в целом в сфере внеучебной деятельности: характеристики «внешнего вида и физические» - 10,8%; характеристики «личностные» - 67,8%; характеристики «учебно-ролевые» — 21,4%.

При учете спецификации авторитета согруппников-пятикурсников фиксируется «расклад», достаточно близкий тому, который наблюдается, когда спецификация авторитета не учитывается при анализе эмпирики: совершенно очевидно, что наиболее активно используются «личностные» оценочные суждения. В то же время нельзя не заметить, что пятикурсники демонстрируют, что для них так же, как для первокурсников, индивидуально значимая задача качественно более важна, чем задача общегруппового характера.

Теперь об эмоциональном «знаке» оценочных суждений.

При оценке своих авторитетных соучеников студенты в эмоциональном плане следующим образом используют оценочные суждения: позитивные -83,6%, негативные - ни разу, нейтральные - 16,4%. При этом данная ситуация принципиально близка ситуации, отражающей распределение «разнознаковых» эмоциональных характеристик, с помощью которых оценивают авторитетных лиц первокурсники. Так же, как и последние, пятикурсники наиболее активно используют позитивные оценочные суждения, не так часто нейтральные и ни разу - негативные (р<0,001).

Если учесть спецификацию авторитета, то «картинка» выглядит следующим образом: а) распределение оценочных суждений, используемых пятикурсниками при описании авторитетных согруппников, выявленных в ситуациях, индивидуально значимых в сфере учебной деятельности: позитивные - 89,2%, негативные - 0, нейтральные - 10,8%; б) распределение оценочных суждений, используемых пятикурсниками при описании авторитетных согруппников, выявленных в ситуациях, индивидуально значимых в сфере внеучебной деятельности: позитивные - 86,9%, негативные -0, нейтральные - 13,1%; в) распределение оценочных суждений, используемых пятикурсниками при описании авторитетных согруппников, выявленных в ситуациях, значимых для группы в целом в сфере учебной деятельности: позитивные - 73,2%, негативные - 0, нейтральные - 26,8%; г) распределение оценочных суждений, используемых пятикурсниками при описании авторитетных согруппников, выявленных в ситуациях, значимых для группы в целом в сфере внеучебной деятельности: позитивные - 70,9%, негативные — 0, нейтральные - 29,1%.

Анализируя представленное распределение оценочных суждений с учетом спецификации авторитета тех авторитетных лиц, которых и описывали пятикурсники, становится очевидным, что во всех четырех ситуациях наблюдается все та же «картинка», что и тогда, когда оценка авторитетных лиц анализировалась без учета спецификации авторитета студентов-пятикурсников. И все же явно большее количество нейтральных характеристик использовалось при оценке тех авторитетных согруппников, которые значимы, прежде всего, при решении общегрупповых задач, демонстрируя нам, что для пятикурсников индивидуально значимые задачи воспринимаются как личностно первостепенные.

Итак, последовательно во втором, третьем и четвертом параграфах эмпирической главы была подтверждена справедливость всех трех частных гипотез нашего исследования, что позволяет прийти к выводу о том, что подобная совокупность доказательств является, в свою очередь, доказательством справедливости основной гипотезы настоящей диссертационной работы.

В заключении представлены основные выводы диссертационного исследования.

1. Отношения авторитетности и соответствующая им интрагрупповая структура в учебных студенческих группах играют заметную роль в процессах группообразования и личностного развития студентов разных годов обучения, а их социально-психологическая специфика в решающей степени обусловлена уровнем социально-психологического развития контактных студенческих сообществ.

2. Внутригрупповой межличностный авторитет, вне зависимости от его спецификации или степени иррадиации, в учебных студенческих группах любого курса выступает в качестве крайне значимого ориентира для студентов в системе их взаимоотношений со своими согруппниками.

3. Отношения авторитетности в учебных группах первого курса, которые могут быть охарактеризованы как сообщества «становящиеся» и при

этом как просоциальные ассоциации, отличаются откровенно большим количеством авторитетных лиц, которые обладают в основном спецификациошшм и по преимуществу диадически выстроенным авторитетом. Авторитетный студент-первокурсник в подавляющем большинстве случаев является авторитетным для примерно равного по интегральному и неформально-властному статусам согруппника и при этом в аттракционном плане привлекательным для последнего и высоко референтно значимым для него. Авторитетные для согруппника студенты-первокурсники описываются, прежде всего, через «личностные» характеристики. Кроме того, согруппники авторитетных лиц описывают их преимущественно через позитивные, нечасто

- через нейтральные и практически никогда - через негативные оценочные суждения. В наиболее выраженной форме отношения авторитетности среди студентов-первокурсников выстраиваются применительно к задачам, индивидуально значимым, по сравнению с задачами, значимыми для группы в целом.

4. Отношения авторитетности в учебных группах третьего курса, которые могут быть охарактеризованы как относительно «зрелые» сообщества и при этом как просоциальные кооперации, отличаются относительно небольшим количеством авторитетных лиц, которые обладают в основном иррадиационным и по преимуществу общегрупповым авторитетом. Авторитетный студент-третьекурсник в подавляющем большинстве случаев является авторитетным для нижестоящего по интегральному и неформально-властному статусам согруппника и при этом в аттракционном плане привлекательным для последнего и высоко референтно значимым для него. Авторитетные для согруппников студенты-третьекурсники описываются, прежде всего, через «личностные» характеристики. Кроме того, согруппники авторитетных лиц описывают их преимущественно через позитивные, нечасто

- через нейтральные и никогда — через негативные оценочные суждения. Отношения авторитетности среди студентов-третьекурсников выстраиваются в одинаково выраженной форме применительно к задачам, индивидуально значимым, и к задачам, значимым для группы в целом.

5. Отношения авторитетности в учебных группах пятого курса, которые могут бьггь охарактеризованы как «умирающие» сообщества и при этом как просоциальные ассоциации отличаются откровенно большим количеством авторитетных лиц, которые обладают в одних случаях спецификационным, а в других случаях - иррадиационным и при этом применительно к индивидуально значимым задачам диадически выстроенным, а применительно к групповым задачам общегрупповым авторитетом. Авторитетный студент-пятикурсник является либо равным, либо вышестоящим по интегральному и неформально-властному статусам в отношении своих согруппников, для кого он авторитетен. Авторитетный пятикурсник в аттракционном плане всегда привлекателен и высоко референтен для того согруппника, в глазах которого он обладает авторитетом. Авторитетные студенты-пятикурсники описываются, прежде Есего, через «личностные» характеристики. Кроме того, согруппники авторитетных лиц описывают их преимущественно через позитивные, нечасто

- через нейтральные и никогда - через негативные оценочные суждения. В

наиболее выраженной форме отношения авторитетности среди студентов-пятикурсников выстраиваются применительно к задачам, индивидуально значимым, по сравнению с задачами, значимыми для группы в целом.

Помимо итоговых выводов работы, в тексте диссертации содержится блок практикоориентированных рекомендаций, адресованных, прежде всего, сотрудникам вузовской психологической службы.

Основное содержание диссертационного исследования отражено в следующих публикациях автора:

Публикации в ведущих научных журналах и изданиях, рекомендованных ВАК РФ:

1. Бабанин, П.А. Интерпретационно-коррекционный алгоритм профессиональной деятельности социального психолога-практика с малой группой [Текст] / П.А. Бабанин, М.Ю. Кондратьев // Социальная психология и общество.-2014,-№4.-С. 114-134.

2. Бабанин, П.А. Отношения авторитетности в учебных студенческих группах первого курса [Текст] / П.А. Бабанин // Социальная психология и общество.-2015.-№ 1.-С. 16-24.

3.Бабанин, П.А. Отношения авторитетности в учебных студенческих группах третьего курса [Текст] / П.А. Бабанин // Социальная психология и общество.-2015.-№ 1.-С. 25-32.

4. Бабанин, П.А. Отношения авторитетности в учебных студенческих группах пятого курса [Текст] / П.А. Бабанин // Социальная психология и общество,-2015.-№ 1.-С. 33-^0.

Научные статьи, доклады, тезисы:

5. Бабанин, П.А. К вопросу об этапах вхождения личности в группу и уровне эмоционального выгорания [Текст] / П.А. Бабанин // Социальная психология малых групп: Материалы II Всероссийской научно-практической конференции, посвященной памяти профессора A.B. Петровского / отв. ред. М.Ю. Кондратьев. -М.: МГППУ, 2011.-С. 61-62.

6. Бабанин, П.А. О взаимосвязи уровня эмоционального выгорания, статуса в группе и степени удовлетворенности качеством жизни [Текст] / П.А. Бабанин // Социальная психология в образовательном пространстве. Научные материалы I Международной научно-практической конференции. - М. : ГБОУ ВПО МГППУ, 2013. - С. 137-138.

7. Бабанин, П.А. К вопросу о роли референтных отношений в процессе социализации учащихся [Текст] / П.А. Бабанин // Молодые ученые -столичному образованию. Материалы XIII Городской научно-практической конференции с международным участием. - М. : ГБОУ ВПО МГППУ, 2014. -С. 67-68.

Подписано в печать:

23.03.2015

Заказ № 10665 Тираж - 100 экз. Печать трафаретная. Типография «11-й ФОРМАТ» ИНН 7726330900 115230, Москва, Варшавское ш., 36 (499) 788-78-56 \v\vw. аи 1:о гс га!, га