автореферат и диссертация по психологии 19.00.07 для написания научной статьи или работы на тему: Психологические основы профилактики наркотической зависимости личности

Автореферат диссертации по теме "Психологические основы профилактики наркотической зависимости личности"

На правах рукописи

ЛИСЕЦКИЙ КОНСТАНТИН СЕРГЕЕВИЧ

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ПРОФИЛАКТИКИ НАРКОТИЧЕСКОЙ ЗАВИСИМОСТИ ЛИЧНОСТИ

19.00.07 - Педагогическая психология

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора психологических наук

Москва - 2008

003455262

Работа выполнена на кафедре общей психологии и психологии развития Государственного образовательного учреждения высшего профессионального

образования «Самарский государственный университет» и на кафедре психологии личности Института психологии им. Л.С. Выготского Российского государственного гуманитарного университета

Научный консультант: доктор психологических наук, профессор

Петровский Вадим Артурович

Официальные оппоненты: доктор психологических наук, профессор

Шабельников Виталий Константинович

доктор психологических наук, профессор Моросанова Варвара Ильинична

доктор психологических наук, профессор Сухарев Александр Владимирович

Ведущая организация: Московский городской психолого-

педагогический университет

Защита состоится «04» декабря 2008 года в 14.00 на заседании совета Д 212.198.10 при Российском государственном гуманитарном университете по адресу: 125993, г. Москва, Миусская площадь, д. 6, корпус 7, аудитория 228.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Российского государственного гуманитарного университета.

Автореферат разослан « ноября 2008 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

А.Г. Жиляев

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность работы. Наркотизм представляет собой явление, которое может оказывать влияние на все сферы жизни общества и государства: на общественное производство, на экономику страны, на состояние обороноспособности, на физическое и духовное здоровье нации, на преступность (ее состояние, структуру и динамику) и т.д.

Несмотря на декларации, фактически продолжает игнорироваться позиция, согласно которой наркозависимость не является «изолированным» заболеванием, а есть специфическая активность личности, которая употребляет наркотические вещества в определенном социальном контексте.

В настоящее время термин «наркотическое вещество» (наркотик) применяется по отношению к тем ядам или веществам, которые способны вызвать при их употреблении эйфоризирующее, снотворное, болеутоляющее или возбуждающее действие. К наркотическим относятся вещества, удовлетворяющие трем критериям: медицинский критерий (это вещество оказывает специфическое (седативное, стимулирующее, галлюциногенное и др.) влияние на ЦНС; социальный критерий (немедицинское употребление вещества широко распространено, и последствия приобретают социальную значимость); юридический критерий (данное вещество признано законодательством наркотическим) (А.В.Надеждин и др.,1998, н.н. Иванец и др., 1995 и др.)

В зависимости от позиции автора, проблема наркомании рассматривается как психологическая (А.Е. Личко, B.C. Битенский), личностная (В.Д. Менделе-вич, К.С. Лисецкий, C.B. Березин), социальная (Дж.А. Соломзес, В. Чеурсан, Г.Соколовский) или медицинская (H.H. Иванец, М.А. Винникова). Отмечается общая низкая разработанность проблем наркомании и наркотизма, имеющиеся психологические данные неоднородны и противоречивы по характеру, а корреляты употребления наркотиков часто путают с их причинами. Несмотря на многообразие концепций, теорий и практик, в литературе пока не представлено системного описания психологической зависимости. Кроме того, присутствует терминологическая неопределенность относительно понятия зависимости, и как следствие - профилактики, на что указывают многие ученые (В.М. Менде-левич, А.Ю. Егоров, А.Е. Личко, H.H. Иванец, C.B. Березин и др.). Вне обстоятельного теоретического анализа до сих пор остаются вопросы деятельности центров социальной защиты, школы и других социальных институтов по организации профилактики молодежной наркомании. В сфере наркомании, как и в отношении других заболеваний, профилактику принято разделять на первичную, вторичную и третичную. В подростковой наркологии первичная профилактика - это предотвращение аддиктивного (зависимого от психоактивных веществ) поведения подростков. Вторичная - предотвращение рецидивов после лечения ранних форм алкоголизма и наркомании. Третичная - реабилитация в случаях неоднократных рецидивов и безуспешного лечения. В предлагаемых теориях и подходах, как правило, эти виды профилактики оказываются не связанными между собой, что и объясняет низкую эффективность проводимых мероприятий. Практически не исследованными остаются особенности межлично-

стных отношений в семьях подростков, употребляющих наркотики. Важной исследовательской задачей является разработка принципов, форм и методов работы с подростковыми группами, т.к. именно в группах и происходит вовлечение подростка в наркотизм.

Недостаточно изученными остаются особенности сознания наркозависимой личности. Мы полагаем, что серьезных качественных изменений в понимании природы наркотизма и повышении эффективности профилактики можно будет добиться при условии, что наркомания будет рассматриваться как сложное явление, имеющее специфическую представленность на физиологическом, психологическом, социально-психологическом и социальном уровнях.

Одна из наименее разработанных проблем - проблема детерминации наркотической зависимости личности. Столкновение личности с обстоятельствами, препятствующими реализации ее глубинных, базисных тенденций в жизни, обусловливает возникновение специфической «предрасположенности» к злоупотреблению наркотиками. Речь в данном случае идет не о преднаркотической или донаркотической личности, с некоторой долей уверенности можно говорить лишь о факторах, повышающих риск злоупотребления психоактивными веществами. Речь идет об особой форме детерминации (C.B. Березин, В.А. Петровский, и др.), всестороннему изучению сущности которой посвящено наше диссертационное исследование.

Употребление наркотиков является защитной активностью личности перед лицом трудностей, открывающихся в пространстве бытия взрослеющей личности. Предрасположенность к наркотикам возникает после пробного употребления как переживание избыточных возможностей преодоления внешних и внутренних обстоятельств, препятствующих удовлетворению индивидом наиболее значимых для него потребностей. В поведении каждого наркомана может быть обнаружен его уникальный паттерн взаимодействия с жизнью, который вместе с типичными для наркоманов чертами образует его «наркоманский» образ жизни.

Практически все авторы, описывающие особенности личности наркозависимых, отмечают их инфантилизм. Психика людей, зависимых от наркотических веществ, сохраняет черты, качества и особенности, присущие детскому возрасту, для которого характерны незрелость эмоционально-волевой сферы, что находит свое отражение в несамостоятельности решений и действий, чувстве незащищенности, пониженной критичности по отношению к себе, повышенной требовательности к заботе других о себе и т.д. Этот факт неоднократно был подтвержден данными эмпирических исследований (A.B. Сухарев, C.B. Кривцова, C.B. Березин, К.С. Лисецкий, Н.Ю. Самыкина, Е.В. Литягина, Д.Д. Козлов, М.Е. Серебрякова, A.B. Соболева и др.) Таким образом, профилактика наркотизма должна быть связана с проблемой взросления личности, как основной в преодолении зависимости.

Междисциплинарный подход к анализу наркомании дает основание рассматривать ее как социально «заразное» заболевание, распространение которого происходит внутри социальных групп. Иначе говоря, наркомания - это болезнь, порождающая свою субкультуру. Заметим, что этот аспект наркомании недостаточно исследован в психологии.

Всесторонний анализ проблемы показывает, что первичная профилактика молодежного наркотизма должна быть направлена на десенсибилизацию факторов риска и на усиление препятствующих факторов в сфере существования различных ипостасей человека: индивидуальной, личностной, субъектной, социальный.

Перечисленные обстоятельства и определяют актуальность исследования.

Цель исследования - определить психологические основы профилактики наркотической зависимости личности в процессе изучения реалий подростковой субкультуры, феноменологии употребления наркотиков, критического анализа существующей практики антинаркотических программ.

Объект исследования - психологические условия развития субъектности личности в период взросления.

Предмет исследования - внутриличностная система самоподдержки подростка как альтернативы наркотической зависимости в период его взросления.

Общая гипотеза исследования состоит в том, что определяющим условием психопрофилактики наркотической зависимости является развитие внутри-личностной системы самоподдержки подростка («независимое Я», «автономия», «взрослость») в качестве альтернативы заимствованным формам субъектности («заимствованное», «превосходящее Я»), стихийно складывающимся в современном мире.

Раскроем основные термины, фигурирующие в общей гипотезе.

Под «заимствованными формами субъектности» подростков мы понимаем присутствие в их сознании особой инстанции - «превосходящее Я» («субъект ничем не стесненных возможностей»), состояния всемогущества, всечувст-вия, всепонимания. По своему происхождению такие состояния заимствованы, привнесены извне («донор» - наркотик), неотделимы от внешних источников, хотя и действуют непосредственно «изнутри», как если бы индивид сам был источником их порождения и действенности. «Превосходящее Я», проявляющееся в стремлении человека к воспроизводству состояния могущества и воли, лишено причинности «в себе» (самопричинности), превращается в самоценную, ненасыщаемую тенденцию личности.

«Наркозависимость» - состояние поиска наркотиков, детерминированное присутствием в сознании инстанции «превосходящее Я» и нацеленное на ее (инстанции) поддержание и укоренение в личности. Возникновение заимствованных форм субъектности и, соответственно, наркозависимости обусловлено: 1) сочетанием внутриличностной готовности к самоиспытанию, в том числе и экстремальными методами, 2) специфическим действием наркотика на состояние сознания и тела, пробуждающее ощущение особых возможностей, 3) про-вокативностью молодежной культуры, 4) противоречивостью программ психопрофилактики.

Говоря о «внутриличностной системе самоподдержки», мы определяем ее как внутренний контур саморегуляции, имеющий осознанный характер, сформированный в процессе индивидуальной активности при содействии значимых других и направленный на решение жизненно важных задач взросления (такие задачи мы отличаем от любых учебных задач и обозначаем их как «он-

тологически значимые»). Фигурирующие в основной гипотезе термины-синонимы «независимое Я», «автономия», «взрослость» операционализируются нами в рамках эмпирического исследования внутриличностной системы самоподдержки.

Под «определяющим условием психопрофилактики» мы имеем в виду совокупность необходимых и достаточных факторов противодействия стихийно складывающимся в подростковой среде побудительным предпосылкам наркотизации в виде предоставления альтернативных форм развития субъектности. Результат действенности психопрофилактики определяется в зависимости от стадии (нулевая, первая, вторая) и специфики социальной группы (школа, ПТУ, интернат, колония малолетних правонарушителей) и имеет количественные (статистика неупотребления наркотиков) и качественные показатели (уровни проявляемой субъектности личности подростков).

Сформулируем частные гипотезы исследования.

Первая частная гипотеза состоит в том, что подростковая среда содержит в себе факторы повышенной привлекательности действий, связанных с употреблением наркотических веществ, способствуя возникновению наркотической зависимости личности. Предположительно, это факторы: 1) открытости подростка к постановке и решению онтологически значимых задач взросления (что обычно квалифицируется взрослыми как состояние «внутренней неустойчивости личности подростка») и 2) провокативности социальной ситуации развития («провокативности среды»), располагающей подростка к испытанию себя как субъекта (в том числе и в экстремальных формах).

1) Гипотетический фактор «открытости». Понимая под «открытостью» подростка присущую ему неопределенность самопонимания и мирочувствия, пластичность образа «Я» и картины мира, особую восприимчивость к воздействиям, позволяющим пережить собственную субъектность, мы предполагаем, что именно эти стартовые переживания обусловливают постановку онтологически значимых задач взросления и искомые параметры их разрешения.

Рассматриваем следующие «задачи взросления»:

- организмическое принятие подростком своего имени, внешности, тела;

- развитие способностей к преодолению мотивационных и ценностных противоречий;

- построение приемлемых отношений со сверстниками любого пола;

- достижение эмоционального равенства (психологической независимости) во взаимоотношениях с родителями и другими значимыми взрослыми;

- выбор способа бессмертия (отношение к вечности, к смерти, к Абсолюту)

Переживание этих задач, как специфическая черта подросткового периода

развития личности, повышает вероятность употребления наркотика, так как именно последний является одним из возможных, хотя и разрушительных для личности, способов решения задач взросления (становление внутриличностной системы самоподдержки составляет альтернативное решение).

2) Гипотетический фактор «провокативности среды». Могут быть предположительно выделены несколько аспектов повышенной аттрактивности употребления наркотических веществ:

- межпоколенная рассогласованность (дети «компетентнее» родителей в представлениях, касающихся наркотиков, родители категоричнее детей в оценке последствий наркотизации; нарушена преемственность в системе норм и ценностей «родительского» и «подросткового» миров);

- финансовая заинтересованность наркобизнеса в активном распространения «товара»;

- привлечение к употреблению наркотиков в системе «подросток - подросток» через механизмы подражания образцам поведения и обмена «ценностями» («взрослее» тот, кто располагает «большим опытом»);

- разнообразие психоактивных веществ (от «нерекомендуемых» до запрещенных законом, от «легких» до «тяжелых»);

- фасцинация (зачаровывание) ценностями и символами наркокультуры, «погружение» в особый язык, идеологию, отношения.

Вторая частная гипотеза-, наркотические вещества, в силу особенностей своего психофизиологического воздействия, стимулируют самовосприятие, переживаемое потребителями как «всё понимаю», «всё чувствую», «всё могу», что образует феномен «превосходящего Я», в котором сближаются «Я-реальное», «Я-идеальное», «Я-под-влиянием-наркотика».

Образованию «Превосходящего Я» способствует изменение средних величин дифференциальных порогов (констант Вебера) у лиц, находящихся в наркотическом опьянении, по сравнению со значениями этих величин у испытуемых, находящихся в нормальном состоянии.

Третья частная гипотеза: парадоксальное несовпадение целей и эффектов социального противодействия наркотизации молодежи. При всей гуманности целей психопрофилактики, искренности специалистов, масштабов государственного финансирования антинаркотических программ, их результаты несоразмерны усилиям и затратам, а иногда вступают в прямое противоречие с «благими намерениями» разработчиков и исполнителей. Предполагаем, что подобная несообразность есть следствие несоответствия — вплоть до противоположности -представлений и установок взрослых, образующих идейное ядро действующих программ, и жизненных ориентиров детей. В связи с этим актуальные для подростков задачи взросления либо игнорируются, либо обесцениваются взрослыми людьми, что снижает качество наркопрофилактической работы.

Так, многие программы исходят из идеи «здоровья» и «здорового образа жизни» как ценностей, на которых может быть основана психопрофилактика наркотической зависимости. Предполагаем, что здесь, как и в ряде других случаев (угроза неизбежной расплаты за попытку употребления, риск заражения опасной болезнью, потеря контроля над собственной жизнью, неотвратимость «ломки» вследствие единственного употребления и т.д.), имеет место неадекватная «проекция» взрослой ментальности в сферу подростковой. Если декларации взрослых (сами по себе не всегда являющиеся заблуждениями) не подтверждаются опытом подростков, то это способствует формированию недоверия как к конкретным высказываниям, так и в целом к воспитывающим взрослым, что повышает вероятность приобщения к наркотикам.

Четвертая частная гипотеза исследования характеризует возможный способ построения развивающих взаимодействий в системе «воспитывающие взрослые - подростки» при постановке и решении подростками онтологически значимых задач взросления. Выделяя круг тем, вызывающих негативные и неопределенные эмоциональные переживания, и в первую очередь, ощущение тревожности у подростков (а именно - тематической тревожности), мы приводим их к осознанию и постановке задач, обладающих онтологической значимостью - «задач взросления». Под тематической тревожностью мы понимаем проявление избыточной тревоги в процессе актуализации содержания онтологически значимых аспектов взросления. Что проявляется как физиологически (усиление сердцебиения, учащение дыхание, изменения артериального давления, возрастание общей возбудимости, снижение порогов чувствительности), так и психологически (повышение внутреннего напряжения, озабоченности, нервозности, ожидание неудачи, невозможность принять решение, чувство беспомощности).

Ведущий работу взрослый (тренер-психолог) поддерживает только те проявления активности подростков, которые соответствуют критериям субъектно-сти действования; реакции, смысл которых состоит в избегании действий, адекватных «вызову» со стороны неопределенности ситуации или уходом в «тень покровителя», принимающего ответственность за решение на себя, игнорируются, то есть не вознаграждаются и не осуждаются. Предполагается, что в этих условиях рождается автономная система самомотивации подростков «быть субъектами собственной жизни» - «внутриличностная система самоподдержки»; проявления субъектности пропорциональны степени заданной неопределенности.

В процессе теоретического и эмпирического обоснования предложенных гипотез были сформулированы следующие задачи исследования:

1. Проанализировать генез наркотической зависимости личности при учете опыта клиницистов и психологов (включая опыт автора).

2. Раскрыть феноменологию наркозависимости как основание для ее предотвращения.

3. Охарактеризовать онтологически значимые «задачи взросления» как источник становления собственной (незаимствованной) субъектности личности.

4. Проанализировать сложившиеся в мире системы и программы психопрофилактики наркотической зависимости.

5. Разработать Программу профилактики наркозависимости личности, основанную на идее постановки и решения подростками «задач взросления» и эмпирические критерии оценки уровня субъектности личности как «причины себя».

6. Оценить эффекты порождения «внутриличностной системы самоддерж-ки» как результата участия подростков в Программе «Решение задач взросления», а также последующие эффекты снижения риска наркотизации.

Научная новизна. Впервые в работе представлена типология структур модусов «Я-концепции»; предложено описание феномена «превосходящее Я»;

впервые предложено новое описание феномена взрослости как целостного эффекта решенности задач взросления; предложено новое объяснение феномена наркотической зависимости как состояния, детерминированного присутствием в сознании наркомана инстанции «превосходящее Я»; определены структура и генезис «превосходящего Я»; предложено новое объяснение феноменов тревожности; разработана оригинальная Программа профилактики подросткового наркотизма, обеспечивающая необходимые условия построения внутрилично-стной системы самоподдержки подростков как альтернативы наркотической зависимости; разработаны научные основы онтосубъектного подхода в профилактике молодежного наркотизма.

Теоретическая значимость

1. Разработаны теоретические основы изучения феномена психологической зависимости.

2. В ходе теоретического анализа проблемы исследования и экспериментальной проверки гипотез доказано, что наркотические вещества стимулируют формирование «превосходящего «Я», в котором «Я-реальное», «Я-идеальное» и «Я-под-влиянием-наркотика» существуют слитно.

3. Предложен и теоретически обоснован оригинальный подход к изучению феномена внутриличностной самоподдержки - онтосубъектный подход.

4. В рамках онтосубъектного подхода осуществлено теоретическое обобщение основных источников тревожности в период подросткового возраста -онтологически значимых задач взросления.

5. Создана теоретическая основа для разработки программ профилактики отклоняющегося поведения подростков.

6 Теоретически обоснованы условия генерализации тревожности и других негативных эмоциональных состояний до состояния общей неудовлетвоерен-ности. Доказано, что условием снижения личностной тревожности является преодоление целевого хаоса (разрешение ситуации неопределенности).

Практическая значимость

1. Результаты диссертационного исследования могут применяться в тех областях психологической и психотерапевтической практики, где субъектность клиента (его свободные и ответственные действия), работа с личностью, зависимыми и созависимыми отношениями играют решающую роль в плане достижения терапевтических эффектов.

2. Результаты диссертационного исследования открывают перспективы разработки психодиагностических методик, позволяющих диагностировать нерешенные в процессе взросления задачи. Разработка таких психодиагностических методик позволит точнее определять подростков из группы риска.

3. Операционализация основных идей онтосубъектного подхода расширяет возможности возрастно-психологического консультирования в работе с проблемами в поведении подростков. В практике индивидуального и семейного консультирования открываются возможности разработки средств решения онтологически значимых задач взросления.

4. Результаты диссертационного исследования могут применяться в сфере социального проектирования (профилактика молодежного алкоголизма, накро-

тизма, табакокурения) при разработке содержания, средств мониторинга, критериев эффективности превентивных программ.

5. Результаты диссертации отражены в содержании учебных курсов: «Общая психология», «Возрастная психология», «Экспериментальная психология», «Психопрофилактика наркотической зависимости личности», «Психология семейных отношений», «Методы групповой работы», «Психология нормального развития», «Психокоррекция социальных дезадаптаций», «Клиническая психология».

6. Разработанные в ходе диссертационного исследования методы диагностики и техники групповой работы с подростками могут быть использованы в практической деятельности школьных психологов, социальных педагогов, специалистов социальных центров по работе с детьми.

7. Результаты диссертации могут быть использованы в практике судебно-психологической и психолого-психиатрической экспертизы.

Методологические основы исследования: культурно-историческая теория JI.C. Выготского, принцип творческой самодеятельности C.JI. Рубинштейна, а также его теоретические взгляды на развитие личности в деятельности, соотношение субъекта и деятельности, бытия и человека; концепция жизненного пути личности К.А. Абульхановой-Славской; теории деятельности А.Н. Леонтьева; концепция периодизации психического развития детей Д.Б. Эльконина; идея амплификации A.B. Запорожца; социально-психологическая концепция личности и ее развития A.B. Петровского; идеи Д.И. Фельдштейна об общественно-значимой деятельности как основном факторе профилактики асоциального поведения; эпигенетическая теория развития Э. Эриксона; теория неопределенности Д. Каннемана; социогенетическая концепция индивидуальности

A.Г. Асмолова; концепция готовности к социальной деятельности как системного качества субъекта Е.Е. Кравцовой; мультисубъектная теория личности, идеи и результаты исследований субъектности В.А. Петровского; концепция базовой личности и базовых схем поведения О.И. Моткова; концепция саморегуляции А.К. Осницкого; концепция индивидуального стиля саморегуляции произвольной активности В.И. Моросановой; идеи функционального подхода

B.К. Шабельникова и этнофункционального подхода A.B. Сухарева.

Основные методы и база исследования. Для реализации цели и задач исследования был использован комплекс методов и методик: теоретический анализ, диагностические методы (интервьюирование, семантический дифференциал, методика множественной идентификации (в авторской модификации), методы полиграфной проверки (полиграф «Поларг» DX 3007-07 10-0018) и биологической обратной связи (БОС), социально-психологический тренинг, методы статистической обработки данных (факторный анализ, пакет Statistica 6.0).

Исследование проводилось на базе психологического факультета Самарского государственного университета, городских и районных центров «Семья» г. Самары, реабилитационно-профилактического центра «Второе рождение» г. Самары, реабилитационного центра «Крепкая Башня» г. Сызрань, Самарского Областного наркологического диспансера, Центра Практической Психологии (ЦПП) г.Самары, Жигулевской воспитательной колонии для несовершеннолетних правонарушителей УИН по Самарской области, а также в образовательных учре-

ждениях (школах и ПТУ Самарской области); реабилитационных центрах г. Самары - «Подросток», «Ровесник», «Радуга»; ДОЛ «Восток-2», ДОЛ «Ракета».

Всего в исследовании приняли участие 2470 человек.

Достоверность результатов исследования обеспечена методологической обоснованностью исходных положений, соответствием их поставленной проблеме; применением современных, адекватных задачам исследования методов, сочетанием качественного и количественного анализа результатов, использованием статистических методов обработки эмпирических данных (критерий X2 Пирсона; ^критерий Стъюдента; Т-критерий Вилкоксона; и-критерий Мана-Уитни; факторный анализ; регрессионный анализ); достаточностью экспериментальной выборки, возможностью повторения исследования.

Апробация результатов исследования. Результаты диссертационного исследования были апробированы на многочисленных методологических семинарах, проводимых с 1987 года на психологическом факультете СамГУ; на Первой международной конференции «Предупреждение наркомании в подростковой и молодежной среде» (Самара, 1997 г.); на международной конференции «Проблемы интеграции академической и практической психологии» (Самара, 1999г.); на международной конференции «Интеграция науки в высшей школе» (Самара, 2001 г.); на III съезде Российского психологического общества «Психология и культура» (Санкт-Петербург, 2003 г.); на ежегодных научных конференциях «Психея - Форум» (2004 - 2008 гг.); на ежегодных Летних психологических школах г. Самары (2000 - 2007 гг.), на ежегодных региональных конференциях «Проблемы и перспективы профилактики негативной зависимости в молодежной среде» (2000-2007 гг.), на парламентских слушаньях по теме: «О законодательном обеспечении предупреждения и профилактики наркомании в Российской Федерации» (14 апреля 2005 г. в Государственной Думе Федерального собрания РФ); на ежегодных областных и городских научно-практических конференциях: «Самара против наркотиков!» (2004 - 2007 гг.); на конференции «Остановим наркоагрессию», организованную Госнаркоконтролем РФ в Нижнем Новгороде (2006 г.); на межрегиональном совещании по вопросам противодействия наркотизму в г. Чебоксары, организованном Госнаркоконтролем РФ (2006 г.); на первых (2001 г.), вторых (2006 г.), третьих (2008 г.) антинаркотических чтениях профессорско-преподавательского состава и студентов вузов Самарской области, организованных Государственной антинаркотической комиссией Самарской области, Управлением Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков РФ по Самарской области, Институтом права СГЭУ, Самарским государственным экономическим университетом, Самарским государственным университетом, прокуратурой Самарской области при содействии Ассоциации юристов России.

Положения, выносимые на защиту

1. Наркозависимость личности - результат множественной детерминации, не подлежащий редукции к какой-либо одной группе традиционно выделяемых «переменных» развития, как-то травмы раннего детства, акцентуации характера, невротические расстройства, стрессы, наследственность, подражание и т.п.

2. Действительной причиной первых «опытов» употребления наркотиков является потребность «быть субъектом свободного выбора» («причиной себя»), что типично для личности в период взросления.

3. Наркотические вещества стимулируют самовосприятие индивида в качестве субъекта, неограниченного в своих возможностях («всё понимаю», «всё чувствую», «всё могу»), что образует феномен «превосходящего Я», способного заместить собой развитие подлинной субъектности личности («независимого Я», «аутентичной субъектности»).

4. Начальные пробы психоактивных веществ опосредствуются особой открытостью подростка к постановке и решению онтологически значимых задач взросления и провокативностью среды, располагающей подростка к испытанию себя как субъекта (в том числе, и в экстремальных формах).

5.Традиционные программы профилактики наркотической зависимости упускают из виду особенности ценностно-смысловой сферы развивающейся личности, замещая «взрослыми» представлениями и установками специфически подростковые, обнаруживая несостоятельность декларируемых положений в столкновении с особенностями молодежной субкультуры и личными переживаниями подростков, имевших реальный опыт употребления наркотиков.

6. Психологически действенная программа профилактики наркотической зависимости в период взросления основана на выделении зон тематической тревожности, относящихся к постановке и решению задач взросления («имя -внешность - тело», «воля», «независимость», «отношения со сверстниками», «равенство», «смерть - бессмертие» и др.) и подкреплении исключительно субъектных форм разрешения этих задач. В конечном счете, рождается внутри-личностная система самоподдержки - собственная субъектность подростка.

Структура и содержание работы. Структура диссертации соответствует логике исследования и включает введение, пять глав, заключение, список литературы, приложение. Диссертация изложена на 384 страницах основного текста, включая 19 таблиц и 23 рисунка. Приложение содержит 75 страниц. Список литературы содержит 398 наименований, из них 32 на иностранных языках.

В Приложении приведено содержание Программы «Задачи взросления», а также различные памятки и методические материалы.

Во Введении обосновывается проблема и актуальность работы, определяются предмет и объект исследования, формулируются гипотеза, цель и задачи, дается характеристика методов исследования, определяются научная новизна и практическая значимость, а также положения, выносимые на защиту; содержатся сведения о достоверности результатов исследования, сфере их апробации и внедрения.

Первая глава «Наркозависимость: теоретические и практические аспекты проблемы» носит теоретико-методологический характер. Первый раздел «Современное состояние исследований наркозависимости» посвящен анализу основных подходов к изучению проблемы наркозависимости. Медицинский подход включает рассмотрение таких направлений, как: изучение патогенеза наркотической зависимости и механизмов токсических эффектов наркомании;

изучение клинических закономерностей возникновения и течения наркоманий и разработка методов лечения и реабилитации наркологических больных; изучение психологических особенностей и личностной динамики больных наркоманией; разработка системы профилактики наркологических заболеваний. С психологической точки зрения наркомания трактуется как вид негативной зависимости, анализируется также понятие «наркотизм». Рассматриваются уровни проявления наркотизма, выделенные на основе диагностической модели Д.Н. Оудс-хоорна, а также освещаются различные аспекты наркомании (экономические, демографические, международные, социальные (политические) и моральные).

Во втором разделе «Феномен зависимости в зеркале психологических теорий» приводится анализ психической зависимости в рамках различных психологических теорий и подходов. Представители психоаналитических концепций считают, что в основе возникновения зависимости лежат неразрешенные конфликты детства и эмоциональная зависимость от взрослых, прежде всего, от матери (3. Фрейд, А. Фрейд, Г. Гартман, П. Блос, А. Адлер, Э. Эриксон, Э. Фромм). П. Блос пристрастие к наркотикам рассматривал как удовлетворение потребности в «эмоциональном растворении». Зависимость рассматривается как искаженная частная адаптационная система человека и в индивидуальной психологии. По мнению А.Адлера, у каждого человека имеется базовое чувство неполноценности, которое может быть преодолено с помощью развития чувства общности, и если последнее развито недостаточно, то это способствует формированию аддиктивно-го поведения (алкоголизма, наркомании). Гуманистический психоанализ (Э.Фромм) алкоголизм и наркоманию считает одним из способов удовлетворения глубинной человеческой потребности в преодолении отчуждения и одиночества. Наркозависимый человек представляет собой мазохистский тип личности, который является пассивной формой симбиотической связи. Э. Берн рассматривает аддиктивное поведение как вариант игры, другую сторону эмоциональной зависимости от матери. Согласно бихевиористической теории зависимости (К.Бандура, Р.Уолтерс), при переходе от детской зависимости от взрослых к зависимости от сверстников могут не сформироваться устойчивые эмоциональные отношения. Это, в свою очередь, ведет к развитию у подростков асоциальной агрессивности, развитию чувства тревоги, средством снятия которого может служить наркотическое вещество. Теория процесса противодействия в мотивации связывает формирование наркотической зависимости с мозговыми структурами, а именно с «центром удовольствия» (дофаминовая теория удовольствия). Согласно теории стресса и копинга (Р.Лазарус), каждый человек находит собственный способ сов-ладания со стрессом (копинг-стратегии) на основе имеющегося у него личного опыта (личностные ресурсы или копинг-стратегии). Зависимость - это способ, открытый человеком для совладания со стрессорами. Интеракционистический подход (Т.Шибутани) рассматривает наркотическое вещество как звено в цепочке избегания ситуации фрустрации. При успешном разрешении ситуации это приводит к фиксации данной модели поведения. Дж.Келли основной причиной неврозов, алкоголизма, наркомании и других личностных расстройств считал внутренне конфликтную и противоречивую жизненную концепцию, которая снижает адаптационные возможности личности. В гуманистических теориях наркомания рас-

сматривается как способ избавления от фрустрации значимых потребностей, одиночество, отчуждение, это «болезнь лишенности» (А.Маслоу, Г.Олпорт). Причина личностных расстройств лежит в неконгруэнтности, в сниженном внутреннем «локусе контроля» (К.Роджерс). Зависимый человек - это человек, у которого утрачен или не найден смысл жизни (В.Франкл). По мнению А.Менегетти (онтопси-хология), индивид обращается к наркотикам, когда он психологически уже является наркоманом, т.е. наркомания - это следствие нарушений в личности, а не причина. Психосинтез (Р.Ассаджиоли) рассматривает зависимость от наркотиков как личностное поведение, направленное на изоляцию от общества, где человек не признан, это своеобразная форма суицида. Ст.Гроф употребление наркотиков связывал со стремлением индивида к ненасильственному самоубийству, причина которого кроется в патологии III перинатальной матрицы (процесс биологических родов). Алкоголизм, наркомания, как и в психоанализе, связывалась с депрессией и суицидом, с отменой самого процесса рождения. Согласно Ф.Перлзу, у людей с зависимым поведением нарушен процесс «контакт-ухода»: одна доминирующая потребность выступает как фигура, образуя ригидный паттерн поведения. Э.Эриксон считает сформированную аддикцию результатом предшествующего развития личности. В подростковом возрасте искаженное неразрешенными конфликтами развитие результируется в кризисе идентичности или спутанности ролей. В рамках деятельностного подхода зависимое поведение можно описать через понятие ложно опредмеченной потребности. В качестве основного механизма развития аддикции предстает описанный А.Н.Леонтьевым механизм «сдвига мотива на цель». Доминирующим мотивом становится поиск объекта, который удовлетворяет насущную потребность. Согласно этнофункциональному подходу (А.В.Сухарев), личность современного человека формируется из «осколков» различных культур и поэтому лишена целостности и самоопределенности. В таких условиях человек, испытывая стрессы и депрессивные состояния, обращается к психотропным веществам, как антистрессорам и антидепрессантам. Вероятность возникновения аддикции повышается, если употребляемые психоактивные вещества не свойственны для культуры или региона, в котором родился и проживает человек.

В третьем разделе: «Проблема детерминации наркотической зависимости личности» обобщаются причины приобщения к наркотикам, приводятся факторы наркотизации: объективные (экономическое/социальное неблагополучие семьи, противоречивость и несогласованность в законодательстве, доступность алкоголя и наркотиков, непоследовательность в воспитании, протест и риск в подростковом возрасте, общение с пьющими и употребляющими наркотики сверстниками, положительное отношение окружения и др.) и субъективные (индивидуально-биологические (наследственность, поражения головного мозга и др.), индивидуально-психологические причины (особенности когнитивной и эмоционально-волевой сферы), личностно-психологические (акцентуации характера, сниженная самооценка, низкий уровень духовного и культурного развития).

Исследования, посвященные подростковой наркомании, показали, что обнаружение какой-либо одной решающей причины или комплекса причин наркотизации является невозможным. Распространение наркомании связано с од-

новременным существованием нескольких групп факторов, каждая их которых, взятая в отдельности, не является определяющей. Обстоятельный анализ отечественной и зарубежной научной литературы по проблемам наркомании показал многообразие точек зрения и подходов к данному вопросу.

Если обобщить причины, перечисляемые авторами, получится достаточно продолжительный и весьма разнородный список, который, однако, не будет исчерпывающим: подражание взрослым, специфика социализации и поиск новых впечатлений, нарушения в эмоциональной сфере; стресс, внушаемость, любопытство, педагогическая запущенность, последствия травм; экономические причины, несовершенство законодательства, традиции употребления легальных наркотиков (кофе, табак, пиво, алкогольные напитки); семейные проблемы, наследственность, психопатологии, неполная семья, деструктивная семья, ригидная семья и т.д.; особенности характера, такие, как уступчивость, чувство вины, нерешительность, внушаемость, тревожность и т.д.; личностные особенности, аффилиативность (поиск покровителя), потребность в признании, подавленность душевных и сексуальных переживаний, психологическая защита, стиль поведения и мышления и т.д. В целом отметим, что группа лиц, склонных к ад-дикции, преморбидно достаточно разнородна, но в общем для них характерна выраженная личностная незрелость или невзрослость.

Для удобства мы обобщили и классифицировали все названные различными авторами причины по нескольким основаниям, получив, таким образом, совокупность факторов, находящихся во взаимодействии друг с другом. Факторы наркотизации, представленные и описанные в научных источниках, условно можно разделить на объективные и субъективные. Внутри объективных причин можно выделить макропричины и микропричины. Субъективные разделяются на индивидуально-биологические, индивидуально-психологические и личност-но- психологические.

В работе констатируется невозможность определения конкретных причин наркотизации. Наркотическая зависимость — мулътипричинна. Генез наркозависимости представляется как процесс с собственной инициацией и условиями самоподдержки, обосновывается необходимость рассмотрения наркотической зависимости с позиции субъектной детерминации.

Вторая глава «Феноменология наркотической зависимости» посвящена изучению различных аспектов наркотической зависимости. В первом разделе «Наркотическая зависимость личности в освещении клиницистов и психологов» приводится разработанная автором совместно с C.B. Березиным классификация направлений исследований проблем наркомании и наркотизма. Обосновано понимание наркомании как многоуровневого явления, имеющего свою специфическую представленность на физиологическом, психологическом, личностном, социально-психологическом и социальном уровнях (табл.1). Имеющиеся научные данные о взаимном влиянии индивида с какой-либо формой зависимости и его ближайшего социального окружения (созависимые) убедительно показывают, что наркомания не просто специфическим образом представлена на разных уровнях, но и взаимовлияние этих качественно разных представленностей друг на друга. Заметим, что в исследованиях наркомании,

выполненных в рамках различных дисциплин, этот очевидно системный феномен изучается как комплексный. Это обстоятельство в значительной степени затрудняет разработку эффективных программ первичной, вторичной и третичной профилактики. Весь корпус научных исследований, посвященных различным аспектам наркомании, может быть классифицирован по двум основаниям. Во-первых, в зависимости от уровня, на котором рассматривается наркомания: физиологический, психологический, личностный, социально-психологический, социальный. Второй критерий - установка исследователя, определяющая его восприятие наркомании либо как проблемы медицинской (клиницисты), либо как проблемы в большей степени психологической.

Таблица 1

Классификация исследований проблем наркомании_

№ Уровень Клинический подход (наркомания как болезнь) Психологический (наркомания как онтологическая несостоятельность)

1 Физиологический 1. Изменения обменных процессов. 2. Влияние наркотических веществ на функционирование органов и систем. 3. Изменение физиологии ВИД. 4. Физиологические предпосылки наркотизации. 1. Отражение в сознании наркозависимого физиологических и телесных феноменов, возникающих вследствие употребления наркотиков. 2. Физиологические факторы поисковой активности \ наркориска.

2 Психологический 1. Нарушения в структуре и динамике психических явлений под влиянием наркотика. 2. Психологическая предрасположенность. 3. Отклонения от нормального функционирования психики. ¡.Особенности психики употребляющих наркотики. 2. Паттерны поведения, характерные для наркомании.

3 Личностный 1. Донаркотическая личность. 2. Личностные факторы предрасположенности. 3.Нарушения личности потребителей наркотиков. Личностная динамика индивида, употребляющего наркотики, детерминации выбора «за» или «против» наркотиков.

4 Социаль-но-пси-хологиче-ский 1. Первичная профилактика. 2. Созависимость как болезнь. 1. Группы и сообщества наркоманов. 2. Созависимость как система отношений. 3. Семья наркомана.

5 Социальный 1.Эпидемология. 2. Социальные факторы распространения наркомании. 3.Социальная практика наркотизма. 1. Психологические последствия социальной стигматизации наркоманов. 2. Наркоманская субкультура.

Обосновывается идея о том, что интерпретация наркотизма и аддиктивно-го поведения как отклоняющегося не может быть основой для разработки профилактических программ.

Во втором разделе «Особенности наркозависимой личности» приводятся психосемантические исследования сознания наркозависимых подростков и взрослых в сравнении с подростками, не употребляющими наркотики, и взрослыми, находящимися в состоянии длительной ремиссии. Показано, что взрослые наркоманы живут в условиях нерешенных задач взросления подросткового возраста. Семантические пространства, отражающие структуру индивидуального сознания наркозависимых взрослых и подростков, имеют сходное строение и отражают неразрешенные задачи подросткового возраста. Наркотик восполняет личности недостаток субъектности. Жизненная ситуация подростков, не употребляющих наркотики, характеризуется большей неопределенностью. Употребление наркотиков в старшем подростковом возрасте обеспечивает форсирование достижения личностной идентичности. Субъективно психоактивное вещество воспринимается подростком как средство обретения желаемых личностных качеств. Однако, поскольку употребление наркотика не разрешает онтологических задач взросления, а только снижает их напряженность, подросток снова и снова вынужден прибегать к наркотикам для поддержания иллюзорного состояния идентичности.

В сознании подростка отсутствует дифференцированное представление о ценности здорового образа жизни и собственного здоровья, но он хорошо знает, что такое здоровье и болезнь близких. Так как сфера отношений с родителями и близкими людьми для подростка является значимой, то естественно желание, чтобы они были здоровы. Здоровье является внутренне конфликтной сферой для подростков. С одной стороны, они опасаются в будущем не иметь хорошего здоровья, с другой, у подростков постоянно присутствует тенденция рисковать своим здоровьем. Подросток не знает, что такое здоровье, потому что в норме растущий организм достаточно сильный и способен справляться с болезнями. Чтобы понять, что такое здоровье, и почувствовать себя здоровым, подросток должен знать, что такое болезнь. Опыт болезненных состояний он может получить, проводя эксперименты с собственным здоровьем, рискуя, испытывая свой организм. Само по себе состояние здоровья интересно для подростка, и, конечно, он хочет быть здоровым. Однако тот способ, который предлагают взрослые, а именно здоровый образ жизни, рассматривается подростком как ограничение возможностей.

Принцип формирования навыков здорового образа жизни у подростков и молодежи, который положен в основу большинства программ профилактики зависимого поведения, не соотносится с ценностями подросткового возраста и потому не может служить ориентиром и критерием для их разработки и распространения.

Вышеобозначенное положение подтвердилось исследованием значения категорий «здоровье» и «здоровый образ жизни» (точнее смысла, который вкладывают подростки и взрослые в эти понятия) на выборке (181 респондент) подростков в возрасте 15-17 лет и взрослых от 25 до 67 лет. Исследование прово-

дилось с использованием модификации метода семантического дифференциала. Выяснилось, что в определении рассматриваемых категорий подростками и взрослыми имеются существенные различия: 1) здоровый образ жизни предполагает правильное питание, а «здоровье», как его понимают подростки, позволяет человеку не придерживаться особых правил питания; 2) подростки считают, что «здоровый образ жизни» предполагает отказ от употребления алкоголя и табака, в отличие от «здоровья», который позволяет курить и употреблять алкоголь; 3) здоровье дает больше возможности рисковать и быть уверенным в себе, в своих силах и возможностях, тогда как соблюдение правил здорового образа жизни ведет к ограничению; 4) здоровье важно для подростка значительно больше, чем здоровый образ жизни.

Взрослый, формируя у подростка навыки здорового образа жизни, основывается на понимании категории «болезнь - здоровье», принятой во взрослом мире, где границы уже известны. Для подростка же здоровье ценно в том смысле, что дает возможность экспериментировать с телом и собой, выявляя таким образом свои возможности и способности. Переживая физический риск, подросток острее ощущает реальность собственного «Я», узнает об особенности личностных границ и таким образом усваивает категории «болезнь - здоровье». Подросток не может разделить эти ценности, т.к. они не пережиты, отсутствуют в его опыте, а принять на веру - означает подчиниться, потерять свободу и попасть в зависимость от взрослого, снова оказаться в детской позиции

Проведенное исследование убедительно доказало, что ценность «здоровье» для подростков заключается в том, что его наличие дает уверенность в себе, способствует самореализации, дает возможность рисковать, помогает в решении проблем и не зависит от взрослого. Тогда как «здоровый образ жизни» оценивается подростками как не имеющий смысла (т.е. не актуальный в подростковом возрасте); соблюдение правил ЗОЖ не связано с риском, ограничивает поведение и поэтому не ведет к самореализации. «ЗОЖ» предполагает соблюдение правил гигиены, правильного питания, отказа от употребления табака и алкоголя, тогда как здоровье дает возможность полностью или частично игнорировать эти правила. Здоровье является большей ценностью, в отличие от ЗОЖ, его наличие позволяет быть взрослым и чувствовать себя уверенным и независимым, дает возможность рисковать, в сравнении с правилами ЗОЖ, которые ограничивают поведение. Обладая здоровьем, можно реализовать себя, оно помогает в решении проблем.

Мы обнаружили, что человек даже в возрасте 25-35 лет не осознает как ценность первоочередное условие сохранения здоровья.

По результатам нашего исследования, это понимание приходит только в 40 - 60 лет, когда понятия «здоровье» и «здоровый образ жизни» для взрослых становятся семантически близкими между собой категориями. Для одной группы взрослых ЗОЖ является условием сохранения здоровья, и они стараются соблюдать правила ЗОЖ. Другая группа взрослых рассматривает ЗОЖ как условие сохранения здоровья в подростковом и юношеском возрасте. Эта группа характеризуется большей пассивностью собственного поведения и, как прави-

ло, «не ведут» ЗОЖ. Основная причина такого образа жизни в том, что здоровье уже потеряно в молодости.

Сохранение и поддержание уровня здоровья становится важнейшим и необходимым условием для продуктивной жизни пожилых людей. Однако, даже в этом возрасте здоровый образ жизни свойственен не всем пожилым людям. Поддерживать здоровье стремятся те люди, у которых имеются другие важные цели в жизни, которых они хотят достичь. Если пожилой человек разочарован, находится в состоянии апатии, ни к чему не стремится и уже ничего от жизни не ждет (т.е. смысл жизни утрачен), здоровье ему тоже ни к чему.

Исходя из вышесказанного, профилактика подросткового наркотизма, основанная на формировании ЗОЖ как личностной ценности, оказывается малоэффективна.

В третьем разделе «Субъектная детерминация наркотической зависимости личности» наркотическая зависимость понимается как форма отношений «личность - наркотик», а также как форма взаимоотношений субъекта с самим собой. Рассматривается взаимосвязь умственной, эмоциональной и волевой сфер личности в процессе наркотизации. Поднимается проблема психических состояний, в том числе состояния избыточных возможностей при употреблении психоактивных веществ. Вводится определение негативной психической зависимости как стремления индивида к воспроизводству состояния целостности, могущества и воли, не имеющее причин в себе. Доказывается, что вероятность возникновения психической зависимости у индивида определяется уровнем сформированности его личностной субъектности (субъектный, адаптивный или инфантильный уровни).

Одним из ключевых проявлений субъектности - свободного, спонтанного и ответственного проявления собственной субъективности - является способность к совершению экзистенциального выбора, который характеризуются свободой действования в условиях непредрешенности результатов. В.А. Петровским была предложена математическая метаимпликативная модель такого выбора и намечены пути ее эмпирической верификации. Согласно В.А. Петровскому, субъект - это свободное, целеустремленное, рефлексирующее и развивающееся существо. Каждая из перечисленных характеристик, взятая сама по себе, не может никаким образом ни охарактеризовать субъектность, ни быть показателем ее выраженности. Для проявления субъектности необходимо наличие всех перечисленных характеристик и их определенной структурно-функциональной взаимосвязи.

В основании любого проявления субъектности лежит свободное намерение действовать так или иначе - интенция, устремление (единство «могу» и «хочу»). Для реализации собственных устремлений субъект должен быть способен к целеполаганию. Субъектное целеполагание основывается на собственных устремлениях, однако оно не обязательно полностью им соответствует. Целеполагание и дальнейшее поведение, направленное к поставленной цели, может быть успешным (состоятельным) и неуспешным (несостоятельным). К каким бы результатам ни привела субъекта его активность, за ней должна следовать рефлексия, осмысление результатов деятельности, решение «задачи на лично-

стный смысл». Результатом рефлексии является определение соответствия цели и полученного результата, принятие решения о том, зачем достигнутый результат необходим человеку. Действительно, о достижении цели, удовлетворении побуждений человек судит не столько по объективным результатам своей деятельности, сколько на основании собственной рефлексии, субъективной удовлетворенности и значимости достигнутых целей.

Таким образом, в структурно-функциональном плане субъектность можно представить как рефлексию субъекта, основанную на результатах собственного целеполагания, которое, в свою очередь, основывается на интенциях и устремлениях субъекта.

Следует отметить, что несовпадение цели и результата, целеполагания и собственных устремлений вовсе не означает отсутствие субъектности. Как раз наоборот, через рефлексию субъект способен обнаружить себя даже в тех результатах собственной активности, которые никак не соотносятся с изначальными устремлениями, «присвоить» себе непредрешенные результаты собственных действий. Состоятельность всех трех процессов - устремлений субъекта, его целеполагания и рефлексии - это и есть состоятельность субъектности, обеспечивающая ее, субъектности, развитие (а точнее, саморазвитие).

В нашем исследовании на основе разработанной В.А. Петровским модели экзистенциального выбора была предложена метаимпликативная модель для диагностики субъектности, а также проведено сравнение выраженности субъектности у лиц, склонных к употреблению психоактивных веществ, и не употребляющих наркотические вещества. В содержательном плане, согласно модели В.А.Петровского, импликация х—>у может быть описана как «х опирается на у», «для удовлетворения запроса х требуется ресурс у». Тогда - применительно к нашей модели - метаимпликативная модель субъектного поведения может быть представлена как двойная метаимпликация (х у) —> г, где:

х - уровень побуждения к действию, желания заниматься той или иной деятельностью;

у - уровень целеполагания (высота избираемых целей)-, (х —> у) — уровень состоятельности целеполагания, реализуемости побуждения на основе принятой цели;

г - уровень рефлексии, осмысленности результатов деятельности, решения «задачи на личностный смысл»;

(х —> у) —» г - уровень субъектной состоятельности, реализумости изначальных побуждений .г в результатах осмысления себя как автора собственных действий.

Исследовались две группы испытуемых: потребители легких психоактивных веществ (40 человек), и лица, не употребляющие наркотических веществ (40 человек).

Для эмпирической проверки импликативных моделей мы использовали схему опросников В.А. Петровского, направленных на выявление частоты возникновения в жизни человека ситуаций, в которых присутствуют или отсутствуют устремления, целеполагание и личностная рефлексия. Нами были составлены несколько утверждений, соответствующих каждому из возможных соче-

таний трех переменных в модели (всего восемь возможных сочетаний). Методом экспертных оценок были отобраны по два предложения для каждого сочетания. Например: «Как часто Вы занимаетесь деятельностью, которая для вас безразлична?», или «...только ради самого процесса?» или «...которая для Вас важна, Вы точно представляете, чего хотите достичь в итоге, но не понимаете, зачем Вы это делаете?» Испытуемым предлагалось ответить на вопрос, как часто в их жизни возникают ситуации, соответствующие отобранным предложениям, и отметить частоту их возникновения на неградуированном отрезке длиной в 10 сантиметров, с полюсами «никогда» и «всегда».

При обработке результатов мы исходили из положения, что таким образом репрезентирована полная система классов ситуаций, в которых в разных соотношениях представлены три переменные (х,у,г) модели (устремления, целепо-лагание, личностная рефлексия).

Полученные результаты позволяют на основании табличного определения импликации количественно оценить каждую из переменных моделей, а затем, пользуясь формулами метаимпликации и двойной метаимпликации, определить значения состоятельности целеполагания и состоятельности субъектности.

Нас также интересовала взаимосвязь уровня субъектности, равно как и ее отдельных структурных элементов, с личностными особенностями испытуемых. Для диагностики личностных характеристик нами была подобрана батарея психодиагностических методик, включающая в себя: 16-факторный тест Кет-телла, опросник уровня интернальности-экстернальности, трансактный опросник выраженности эго-состояний.

Нами было обнаружено, что для реализации субъектности выбор деятельности должен быть свободным, непринужденным и, в терминологии личностных черт по тесту Кеттелла, «расслабленным». Развитый навык целеполагания приводит к большей выраженности доминантности в структуре личности. Он также связан с развитием самоконтроля и практичности. Развитие рефлексивных навыков оказалось связанным с большим уровнем тревожности и самостоятельности. В то же время интернальность в области неудач, наоборот, не способствует большей выраженности личностной рефлексии. Наконец, состоятельность субъектности в целом детерминирует выраженность эго-состояния «Взрослый», общий уровень интернальности, безмятежность, невысокую тревожность и самоконтроль. Отметим, что выраженность эго-состояния «Взрослый» оказалась значимо детерминированной только общим уровнем субъектности и никак не связана ни со способностью к целеполаганию, ни с развитостью личностной рефлексии, ни с состоятельностью целеполагания, входящими так или иначе в структуру субъектности. Иными словами, субъектность - это Взрослая позиция по отношению к себе и своей жизни, к собственной спонтанной, свободной и ответственной субъективности.

Сравнение выборок испытуемых, употребляющих и не употребляющих ПАВ (табл. 2), показало, что наибольшее различие между группами наблюдается как раз по уровню состоятельности субъектности в целом.

Таблица 2

Сравнительный анализ диагностических показателей среди испытуемых, _ употребляющих и не употребляющих легкие ПАВ_

Шкала Средние значения 1- критерий Степень свободы Р- уровень

Потребители ПАВ Не употребляющие ПАВ

Опросник выраженности эго-состояний

д 43.07 46.93 -1.19250 38 0.243072

В 42.53 47.20 -1.38038 38 0.178391

Р 29.33 29.40 -0.02362 38 0.981323

Общий уровень интернальности

Ио 5.07 5.93 -1.16676 38 0.253148

16-факторный тест Кеттелла

А 4.00 6.67 -3.42458 38 0.001917

В 6.40 7.20 -1.09545 38 0.282655

С 5.47 7.27 -3.29506 38 0.002674

Е 5.67 6.20 -1.16870 38 0.252380

Р 7.33 6.93 0.63145 38 0.532865

в 3.60 4.33 -1.38430 38 0.177201

Н 7.27 7.07 0.34674 38 0.731379

I 5.93 5.87 0.07923 38 0.937410

ь 5.33 5.60 -0.39661 38 0.694658

м 6.73 6.07 1.15580 38 0.257530

N 4.47 4.87 -0.67628 38 0.504413

О 6.33 4.73 2.04726 38 0.050120

01 7.00 7.27 -0.45250 38 0.654398

02 5.07 3.87 1.39827 38 0.173009

03 3.60 5.53 -2.44472 38 0.021048

04 5.40 4.87 0.71351 38 0.481438

Уровень субъектности

0.58 0.69 -4.06651 38 0.000232

Иными словами, ни одна из исследованных нами личностных характеристик не является «фактором риска», равно как и их сочетание в структуре личности. Среди употребляющих легкие психоактивные вещества, равно как и среди не употребляющих, есть тревожные и спокойные, экстерналы и интерналы, лица с большей выраженностью эго-состояния «Взрослый» и эго-состояний «Родитель» и «Ребенок». Список можно продолжать и далее. Однако отсутствие субъектной позиции по отношению к себе и к собственной жизни, «неприсутствие» в ней оказалось той самой характеристикой, по которой употребляющие и не употребляющие ПАВ испытуемые отличались между собой в максимальной степени.

Зависимость от наркотических веществ характеризуется самоценной, нена-сыщаемой формой личностной активности, которая является средством локали-

зации генерализованной неудовлетворенности, достижения состояния избыточных возможностей человека даже в условиях недоверия к самому себе. Вводятся понятия «внутренний контур самоподдержки» и «внешний контур» или внешней эмоциональной поддержки индивида (как правило, родительской). «Внутренний контур» возникает при накоплении субъективного опыта самопричинного поведения, самодеятельности в условиях неопределенности. Отсутствие системы самоподдержки, внутреннего контура самоподкрепления, «субъектная недостаточность» называются психологической основой возникновения негативной зависимости (в том числе наркотической) у подростков. Развитие «внутреннего контура самопричинности и самоподдержки» составляет содержание процесса взросления личности и условие становления ее субъ-ектности.

Термином «период взросления», как правило, обозначают время подрост-ничества и юности, вместе взятых, т.е. период с 12 до 21 (25) лет. Однако по некоторым признакам эти границы могут быть изменены, поскольку календарное взросление не всегда соответствует личностно-психологическому. В этот период жизни подросток встречается с необходимостью искать решения онтологически значимых для него психологических задач взросления.

Под психологическими задачами взросления мы понимаем особый вид задач развития, в результате решения которых появляется взрослость как системная характеристика личности, способной к самореализации. Критериями психологической взрослости в эмоциональной сфере является чувство ответственности, в когнитивной - рефлексивность, в волевой - конструктивное действование в условиях онтологической неопределенности (как способность действовать в соответствии с моральными критериями). Психологические задачи взросления - это объективные ситуации неопределенности периода взросления, в результате субъектного преодоления которых у подростка появляется, проявляется и формируется взрослость.

Взрослость личности, по нашему мнению, характеризуется «онтологической укорененностью» (Лэнг), собственной, а не заимствованной целостностью, развитой субъектностью, готовностью к проявлению ответственной самопричинности в ситуациях онтологической неопределенности, наличием системы внутриличностной самоподдержки.

Своевременно решенные подростком онтологически значимые задачи взросления составляют основу его внутриличностной системы самоподдержки. Система самоподдержки необходима взрослеющей личности для обеспечения надежной, устойчивой связи между полаганием себя в изменчивых неопределенных условиях неоднозначного жизненного выбора и полаганием на себя в момент принятия окончательного решения. В старшем подростковом возрасте наиболее значимыми сферами, где решаются психологические задачи взросления, являются отношения с родителями и другими взрослыми, со сверстниками и группой, полоролевое самоопределение, постижение вечных истин и конечности индивидуальной физической жизни.

Если подросток избегает решений задач взросления (а взрослые вольно или невольно его поддерживают в этом), то ребенок остается инфантильным и

привыкает быть беспомощным. В результате без внешнего покровительства, без помощи окружающих такой подросток в дальнейшем будет испытывать значительные трудности в самостоятельном решении любых задач, связанных с личным выбором.

Косвенно нерешенность задач взросления среди наркозависимых была подтверждена нами эмпирически. В ходе практических занятий с наркозависимыми мы иногда просили их отметить свое положение на неградуирован-ном отрезке длиной в 100 мм, на котором начало отрезка символизирует начало жизни (рождение), а конец отрезка - конец жизни (смерть). Расстояние от начала отрезка до отметки испытуемого является косвенным показателем воспринимаемого психологического возраста. Собрав некоторое количество экспериментальных данных для наркозависимых в возрасте 17-20 лет и 34-38 лет, мы сравнили полученные результаты с контрольной группой (табл. 3).

Таблица 3

Сравнение воспринимаемого психологического возраста испытуемыми, _употребляющими и не употребляющими ПАВ _

Расстояние от начала отрезка Значение ^критерия Стьюдента Степень свободы Р- уровень

Среднее Значение Стандартное отклонение

МОЛОДЕЖЬ В ВОЗРАСТЕ 17-20 ЛЕТ

Группа наркозависимых (35 чел.) 16,78 6,98 2,60 78 0,011

Контрольная группа (45 чел.) 19,84 3,27

ВЗРОСЛЫЕ В ВОЗРАСТЕ 34-38 ЛЕТ

Группа наркозависимых (Пчел.) 28,12 7,84 9,58 45 >0,00001

Контрольная группа (30 чел.) 46,65 9,12

Обращает на себя внимание тот факт, что уже в юности лица, употребляющие наркотические вещества, воспринимают себя несколько моложе, чем сверстники, при существенно большем (более чем в два раза!) разбросе оценок. Однако в среднем возрасте, при переживании кризиса середины жизни, средняя оценка величины прожитой жизни у взрослых людей, употребляющих ПАВ, оказывается даже ближе к оценкам юношей и девушек, чем к средней величине оценок своих сверстников!

В соответствии с классификацией задач, предложенной H.H. Нечаевым, задачи взросления можно отнести к задачам, в которых решение не согласуется с данными условия, когда наряду с недостающими имеются избыточные и (или) частично неверные сведения. Сталкиваясь с задачами взросления, подросток попадает в ситуацию, типологически сходную с «двойным зажимом». С одной стороны, он хочет повзрослеть (решить задачи), с другой - он не знает, каков будет результат. Это ситуация, когда цель и результат не только не совпадают, но и могут быть противоположны (Бейтсон, 2003). Поэтому задачи взросления не решаются адаптивными средствами. Для решения такого рода задач подростку необходимо проявить неадаптивную активность (В.А.Петровский).

В третьей главе «Взросление как альтернатива зависимости» рассматриваются психологические теории, объясняющие процесс взросления личности, предлагается собственный подход к проблеме возникновения психической зависимости у подростков. В первом разделе «Понятие «взрослость», «взросление»: теории развития личности» анализируются понятия «взрослость» и «взросление» сквозь призму теорий развития личности. Показано, что взрослость не может быть рассмотрена как результат возрастной динамики; взрослость является результатом решения индивидом специфических задач, открывающихся для него в пространстве его бытия в определенный период жизни, и решенность или нерешенность которых в значительной степени определяют его жизнь в данный момент времени и на будущее.

Рассмотренные нами психологические теории описывают развитие личности как взросление и личностный рост. Развитие личности интерпретируется как процесс усложнения когнитивных структур, развития саморегуляции, интеграции различных аспектов личности или «Я» и т.д. В явной или неявной форме развитие мыслится как процесс, детерминированный тремя факторами: биологический, социальный и собственная активность личности. В зависимости от того, какой фактор развития утверждается как ведущий, можно говорить об общей смысловой направленности теории. Исторически исходными являются двухфакторные теории, усматривающие движущие силы развития личности в диалектическом взаимодействии биологического и социального. Двухфакторные теории развития личности, по сути, отводили личности пассивную роль в собственном развитии. Идея собственной активности личности в явной или неявной форме присутствует в теориях личности различных общетеоретических направлений. Актуализация идеи авторства личности, роли ее собственной активности в выстраивании жизненного пути мыслится не только как преодоление ограничений биологического и социального, «отталкивание» от них, но и как специфическая активность личности по их интеграции в пространстве собственной жизни.

Во втором разделе «Мулътисубъектностъ личности: онтосубъектный подход» проводится анализ работ отечественных (К.А. Абульханова-Славская, JI.C. Выготский, Л.И. Божович, А.Н. Леонтьев, A.B. Петровский, В.А. Петровский, С.Л. Рубинштейн, В.И. Слободчиков) и зарубежных авторов (В. Штерн, Ж. Пиаже, К. Гольдштейн, 3. Фрейд, Адлер, Э. Эриксон, Г. Салливан, К. Хорни, Л. Колберг, Э. Берн, А. Маслоу и др.), посвященных проблеме взросления и

взрослости как качества личности, позволяет нам выделить специфическую «единицу взросления». В качестве такой «единицы» мы приняли самостоятельное (субъектное) решение подростком актуальной, онтологически значимой для него психологической задачи взросления.

В период взросления так называемая «онтологическая энтропия» («целевой хаос» в терминологии В.А. Петровского) постоянно растет в связи с физическими, психическими и социальными изменениями, происходящими как в самом подростке, так и вокруг него. Взросление в этом контексте мы мыслим не как приобретение новых умений или навыков в предметной деятельности под руководством воспитывающего взрослого при наличии соответствующих образцов, а как согласование, «онтосинтез» внутриличностных противоборствующих мотивов и ценностей в условиях неопределенности, непредрешенности и субъектного выбора. Мы говорим о том, что возникновение наркотической зависимости у подростка, в действительности, не является прямым продолжением или преемником его эмоциональной зависимости. Начало употребления наркотиков может восприниматься подростком как способ извлечения избыточных возможностей для освобождения себя от детского эмоционально зависимого поведения, как «особая получаемая извне, но действующая изнутри система» самоподдержки (заимствованная субъектность).

С этой точки зрения в работе рассматриваются такие, значимые для разработки проблемы развития личности, категории как «субъективность» и «субъектность». В общих чертах взаимосвязь между «субъективностью» и «субъект-ностью» может быть выражена следующим образом: субъектность - это ответственное проявления субъективности в условиях неопределенности. Субъектность, в нашем понимании, есть проявление единства сознания и бытия в форме персональной, чувственно-телесной локализации при непредрешенности результатов действия. Такое понимание субъектности позволяет говорить о ней как об источнике внутренней детерминации поведения человека. Субъектность как ответственность за непредустановленное, представляет собой единство двух противоположностей: свободы и собственного контроля за собой.

Ответственность за непредрешенные результаты действий мы рассматриваем как самоответственность и потому не уподобляем ее внешнему ограничивающему контролю. «Самоответственность» в нашем понимании - это рефлексивно-динамический процесс в условиях конкретной ситуации, который представляет собой ответственность за возможность выполнения субъективной организации актуальной реальности. Иначе говоря - это ответственность за мыслимое и возможное полученное из до того не мыслимого и не возможного, ответственность за расширенное воспроизводство субъектом самого себя.

С позиции мультисубъектной теории личности, эффективная профилактика наркомании - это содействие в развитии такой системы саморегуляции, которая обеспечивала бы личности устойчивость в ситуации экзстенциапьно значимых выборов. В подростковом возрасте такие выборы имеют статус задач взросления. Каждая решенная задача взросления - это самоопределенность личности по отношению к значимому аспекту бытия человека в мире. Решение задач взросления - это осознанное построение своего отношения к значимым

аспектам бытия. Решенная задача взросления - это осмысленное отношение личности к той или иной стороне ее жизни.

В третьем разделе «Обоснование и диагностика актуальности задач взросления методом тематической тревожности» рассматриваются содержательные аспекты задач взросления, дается определение и предлагается перечень наиболее актуальных онтологически значимых задач взросления подростков. Под психологическими задачами взросления мы понимаем особый вид задач развития, которое мы обозначаем как «онтологическое укоренение» субъекта жизни в отношениях к себе и миру. Результатом решения задач взросления является взрослость как системная характеристика личности. Формы поведения подростка — это не только субкультурные нормы, но «идеальные формы» взрослости. В этом контексте подростковую девиацию необходимо рассматривать, как стремление подростка решать свои задачи взросления. Для диагностики открытости личности подростка тем или иным задачам взросления мы использовали авторский метод «тематической тревожности». Этот метод помогает обнаружить и зафиксировать факт решенности - нерешенности той или иной задачи взросления, а также качество состоявшегося решения.

Метод заключается в отслеживании «эмоциональных всплесков» (М. Боуэн), динамики увеличения тревоги в процессе конфиденциального обсуждения фундаментальных психологических основ системы внутриличност-ной самоподцержки подростка. Каждая тема прямо или косвенно связана с той или иной конкретной задачей взросления. Для диагностики эмоциональных всплесков нами были использованы методы полиграфной проверки (полиграф «Поларг» БХ 3007-07 10-0018) и биологической обратной связи (БОС), которые позволяют судить о выраженности состояния ситуативной тревоги по физиологическим характеристикам исследуемого. В качестве «маркеров» тревожности нами были выбраны такие параметры, как частота сердечных сокращений, равномерность и глубина дыхания. Существенное изменение диагностируемых физиологических показателей является объективным признаком изменения его психологического состояния: в случае роста всех трех указанных нами показателей можно констатировать рост ситуативной тревожности. Использование нескольких физиологических критериев одновременно увеличивает надежность диагностики тревожного состояния и делает методику тематической тревожности высоковалидной. Эффективный способ разрешения актуальных для подростка проблем, способность совладать с ростом онтологической энтропии и примирить противоречивые тенденции собственного Я связано со способностью спокойно, без роста ситуативной тревожности, говорить на соответствующие темы и отвечать на вопросы исследователя.

Полученные нами эмпирические результаты показывают, что наркозависимые испытуемые чаще склонны давать либо эмоционально нейтральные реакции на ответы, что является показателем обесценивания данной темы для испытуемого, ее вытеснения, либо ярко эмоционально реагировать на предложенные тематические высказывания (табл. 4).

Таблица 4

Количество испытуемых с разной выраженностью эмоциональной реакции на высказывания на темы, связанные с актуальными задачами взросления

Тема высказывания Низкая Средняя Высокая Значение X2 Р- уровень

3 нз 3 нз 3 нз

Отношение к своему имени 30 29 18 38 14 11 12,54 0,0019

Мотивационные и нравственные дилеммы 35 24 16 44 11 10 14,34 0,0008

Отношения со сверстниками 23 25 24 41 15 12 15,11 0,0005

Отношения с родителями 24 15 19 46 19 17 13,15 0,0015

Отношение к будущему 27 16 11 49 24 13 18,41 0,0001

Отношение к смерти 12 17 16 34 34 27 17,79 0,0001

з - группа наркозависимых испытуемых

нз - группа не употребляющих психоактивные вещества

Основные задачи взросления подросткового возраста: принятие своего имени; принятие собственной внешности и тела; достижение новых и более зрелых отношений со сверстниками обоего пола; достижение полоролевой идентичности; достижение эмоциональной независимости от родителей; построение системы ценностей, выстраивание отношений со временем (будущим, смертью, жизнью), с Абсолютом (Богом); выбор профессиональной перспективы; принятие себя.

Нерешенные задачи взросления, т.е. отсутствие у подростка его субъективного, проясненного для него самого, собственного отношения к онтологически значимым сторонам его жизни порождает особое фоновое состояние, которое мы назвали «тематическая тревожность». Преодолеваться тематическая тревожность может либо в результате субъектного поведения, что ведет к взрослению, обретению идентичности, и, в конечном итоге, взрослости, либо деструктивно, что феноменологически может проявляться в виде различных зависимостей, неврозов, психозов и т.д.

На основании проведенных эмпирических исследований мы можем утверждать, что среди наркозависимых подростков существенно преобладают индивиды со «спутанной» «Я-концепцией», что свидетельствует о высоком уровне их онтологической энтропии.

Такие понятия, как «онтологическая энтропия», «онтологическая укорененность» трудно операционализировать, но они помогают выстроить модель практической работы и таким образом оправдывают свое использование косвенно, через возможные эффекты психокоррекции. В работе мы исходили из положения, что процесс снижения онтологической энтропии отражается на особенностях «Я-концепции». В процессе работы психокоррекционных групп мы исследовали особенности динамики участников терапевтического процесса методами психосемантики, последовательно проводя психосемантические срезы с каждым из участников. Затем мы обобщили полученные результаты.

При исследовании личностной динамики участников групповой работы, а также влияния на личностную динамику значимых других в группе и за ее пределами, мы обнаружили зависимость величины и характера изменений в «Я-концепции» от ее структурных особенностей. Для описания выделенных структур использовались четыре критерия различия.

1. Согласованность представлений о себе (расстояние между «Я-реальным» и «Я-отраженным»),

2. Принятие актуального прошлого (расстояние между «Я-реальным» и «Я-прошлым»), Речь здесь идет именно о принятии прошлого, об отсутствии конфликта с ним и выраженного противопоставления.

3. Реалистичность (расстояние между «Я-реальным» и «Я-идеальным»).

4. Воспринимаемая самоэффективность (расстояние между «Я-идеальным» и «Я-возможным»).

По результатам кластерного анализа выделяются три типа структур основных модусов «Я-концепции»; каждый характеризуется особенностями своей динамической организации:

1. «Гибкая» структура: высокая согласованность, умеренное принятие своего актуального прошлого, высокая реалистичность, высокая воспринимаемая самоэффективность. Такие результаты мы интерпретируем как высокую степень согласованности представлений о себе в целом, высокий уровень «онтологической укорененности». Динамика структуры «Я-концепции» у этих испытуемых в процессе групповой работы максимальна: наиболее близкие к «Я» значимые другие, не присутствующие в группе, могут стать далекими (непохожими) по отношению к «Я» после завершения экспериментальной процедуры. Расхождение между модусами «Я-концепции» во втором срезе, как правило, немного увеличивается, хотя структура в целом воспроизводится. Складывается впечатление, что такие участники группы стремятся обнаружить новое в себе и своих возможностях (расстояния между «Я-реальным» и «Я-прошлым», «Я-реальным» и «Я-возможным», как правило, также незначительно увеличиваются), готовы ставить перед собой новые цели личностного развития и искать новые пути их достижения. Обобщенная кластер-структура для испытуемых изображена на рис. 1.

Рис 1

Кластерная структура "гиСкой" Я-концепции

5

8

0 3

1

£ 2

о 1-1-1-1-1-1-

Возможное Идеальное Прошлое Отраженное Реальное

2. «Ригидная» структура: высокая согласованность, выраженное неприятие своего актуального прошлого, низкая реалистичность, крайне высокая воспринимаемая самоэффективность (вплоть до полного совпадения «Я-идеального» и «Я-возможного» у некоторых испытуемых). Характерными особенностями для данных участников эксперимента являются: крайность субъективных оценок объектов для шкал исследования, очень активное участие в работе группы (активная обратная связь, высокое самораскрытие, максимальное количество значимых людей в группе) либо уход от взаимодействия в группе. В большинстве случаев существует значимый другой (из числа не присутствующих в группе), очень близкий к «идеальному Я». Несмотря на большое количество значимых участников эксперимента, ни один из них не оказывается в такой степени близким к идеалу (хотя расстояние до «Я-идеального» остается небольшим). Самым весомым оказывается противопоставление прошлому, в сравнении с которым все остальные аспекты Я как бы сливаются в некоторый обобщенный идеальный образ. Складывается впечатление, что для этих участников смысл взаимодействия с другими людьми сводится к подтверждению «девиза»: «Я не та-кой(ая), как был(а)!» или избеганию ситуаций, которые могут поставить этот «девиз» под сомнение. «Реальное Я» вбирает в себя многие черты идеального, а неприемлемые, «порочащие» его факты либо игнорируются, либо вытесняются в «прошлое Я», что еще больше обостряет существующий внутриличностный конфликт с актуальным прошлым. Такой конфликт переживается как борьба за собственное «Я», однако на деле оборачивается потерей и самого себя, и своего развития, детской попыткой вернуть себе утраченное могущество в мире, стремлением повзрослеть, как говорят подростки, «на халяву», не прилагая к этому каких-либо заметных усилий. С нашей точки зрения, такая ситуация соответствует невысокой «онтологической укорененности», однако «онтологическая энтропия» в данном случае невелика: «Я-концепция» оказывается хорошо структурированной, причем системообразующим фактором здесь выступает конфликт со своим прошлым. Соответствующая кластер-структура приведена на рис. 2.

Ё 2

О О

3. «Спутанная» структура, основной характеристикой которой является диссоциация между различными аспектами представлений о себе. Поэтому здесь невозможно выделить явные закономерности, мы можем говорить только о преобладающих тенденциях к рассогласованности, росту различий, вплоть до про-

Кластер-структура "ригидной" Я-концвпции

О

5

О

Прошлое Идеальное Реальное

Возможное Отраженное

тивопоставления «Я-реального» и «Я-идеального», снижению воспринимаемой самоэффективности. Это наглядная картина высокой «онтологической энтропии». Большое расстояние между модусами «Я-концепции» также является явным признаком спутанной идентичности (Э. Эриксон). Результаты сравнения разных срезов свидетельствуют об умеренной динамике «Я-концепции». После участия в групповой работе расстояние между «Я-реальным» и «Я-возможным» (а в большинстве случаев и с «Я-идеальным») немного уменьшается. Количество значимых участников группы, как правило, невелико (обычно 1-2). Значимыми для таких людей, по-видимому, становятся те, кто способствует формированию их идентичности, способствуя развитию ценностных представлений о себе (на кластерной структуре такие люди занимают место вблизи модусов «Я-идеальное» и «Я-возможное»). В отличие от первой группы, значимые другие здесь содействуют не столько открытию новых граней личности, сколько организации, упорядочиванию, согласованности имеющихся представлений о себе (об этом свидетельствует заметно меньшее изменение положения значимых других, не присутствующих в группе, относительно модусов «Я-концепции»). В аспекте задач взросления такие результаты говорят о неуспешных попытках их решения: магический (детский) мир потерян, а в новом я ничего не могу и не умею. Соответствующая кластер-структура приведена на рис. 3.

РиС. 3

Кластерная структура "спутанной" Я-концвпцли

•4.0 -■-■— ' -

3.5

! З.О

I

1 "

I г

5 2.о

1.3 ■

1 .о ------

Отрпшчнноа Идеал ьное Реальное

возможное Прошлое

Все три группы испытуемых с различными особенностями сложившейся «Я-концепции» открыты к постановке онтологически значимых задач взросления, однако в способности к их решению они различаются. Подростки с «гибким» типом «Я-концепции» наиболее успешны в поисках возможных путей их разрешения, поскольку они открыты новому опыту и обладают устойчивым положительным самоотношением и относительно сформированной временной перспективой в самовосприятии. Важно отметить, что такие подростки больше, чем остальные, ориентированы в своем поиске на межличностные отношения с другими, нежели на разрешение внутриличностных противоречий; иными словами, они более социально-ориентированы и полагают, что через системы социальной поддержки они могут найти решения, в том числе онтологически значимых для них психологических задач взросления.

Для остальных групп испытуемых можно диагностировать факторы, препятствующие успешным попыткам решения актуальных задач взросления. В случае «ригидной» структуры «Я-концепции» - это выраженное противопос-

тавление своего настоящего своему прошлому, которое препятствует адекватному восприятию себя в настоящем и делает подростка невосприимчивым к нежелательной для него обратной связи. В случае «спутанной» «Я-концепции» - это несформированность временной перспективы личности вообще и несогласованность представлений подростка о себе и его отраженных характеристик, что делает всю систему «Я-концепции», а, следовательно, и изменения в ней, отражающие поиски решений.

Выделенные группы испытуемых позволяют использовать такую классификацию как косвенный способ диагностики «онтологической энтропии» личности. Мы сравнили количество человек с каждым из выделенных типов «Я-концепции» среди подростков, употребляющих психоактивные вещества и не употребляющих наркотические препараты (табл. 5).

Значение критерия х2> вычисленного для данных таблицы 5, показывает, что распределение испытуемых по группам в зависимости от употребления ПАВ носит неслучайный характер (х2=0,056, ¿{=2, р=0,0277). Поэтому мы можем утверждать, что среди наркозависимых подростков существенно больше человек обладают «спутанной» «Я-концепцией», что свидетельствует о высоком уровне их онтологической энтропии. Как показывают результаты нашего исследования и опыт практической работы, работа именно с такими подростками оказывается наиболее сложной.

Таблица 5

Количество подростков с разными типами кластерных структур _«Я-концепции»_

Тип кластерной структуры Количество испытуемых

Употребляющие ПАВ Не употребляющие ПАВ

«Гибкая» 7 23

«Ригидная» 9 18

«Спутанная» 14 12

В системе ценностей наркозависимого нет ни одной категории, которая могла бы сравниться по субъективной значимости с состоянием опьянения. Для них состояние опьянения становится одной из ведущих инструментальных ценностей, способствующей достижению остальных как терминальных, так и инструментальных ценностей. В восприятии наркозависимого состояние опьянения связано не только с большим личностным потенциалом, но и с переживанием положительных эмоций, при этом достижение и реализация других ценностей не доставляет наркозависимому сравнимых по силе и интенсивности положительных чувств и эмоций. Таким образом, обладание ценностями становится для наркозависимого неразрывно связанным с состоянием опьянения, и тогда состояние Я, в котором ценности становятся доступными, переживается как «превосходящее Я».

Обнаружено, что в состоянии наркотического опьянения изменение величины раздражения и изменение субъективного ощущения находятся в ином соотношении. Иными словами, константа Вебера больше не является константой.

Тем самым мир, данный наркоману в его ощущениях, преображается, появляется «чисто физиологическое» по своему происхождению переживание избыточных возможностей. Периферическое зрение у наркоманов развито сильнее, чем у людей, не имеющих наркотического опыта. Речь здесь идет не о величине поля периферического зрения, которая примерно одинакова у всех людей, а о скорости, с которой наркозависимые реагируют на возникновение в поле периферического зрения нового объекта.

Так, нами совместно с Д.Д.Козловым было обнаружено, что наркозависимые лучше и точнее распознают стимулы, которые на короткий момент времени возникают в их периферическом поле зрения. В эксперименте использовалась специальная компьютерная программа. В центре черного экрана каждую секунду в течение минуты появлялась какая-либо буква русского алфавита. В течение той же минуты в разные моменты времени в разных частях экрана, близко к краям монитора, на короткое время (около 50 миллисекунд) предъявлялись белые изображения простых геометрических фигур - круга, квадрата, треугольника. Испытуемые сидели перед 19-дюймовым монитором на расстоянии 30 см от экрана. Задача испытуемых заключалась в чтении вслух букв, появляющихся в центре монитора. По окончании минуты экспериментатор спрашивал, какие геометрические фигуры в какой части экрана заметил испытуемый. Показателем успешности выполнения задания было количество верно названных фигур при верно указанном месте их возникновения в верной последовательности. Каждый испытуемый принимал участие в 5 экспериментальных сериях длительностью в 1 минуту, в каждой из которых предъявлялось шесть изображений фигур. Таким образом, максимальное количество верно названных фигур для каждого испытуемого равняется 30.

Всего в эксперименте приняли участие 30 наркозависимых в возрасте 1724 года, находящихся в ремиссии в течение 1-5 месяцев, а также 50 испытуемых контрольной группы - студентов Самарского государственного университета (табл. б).

Таблица 6

Результаты экспериментального исследования способности распознавания фи-

Среднее значение Станд. отклонение Значение ^критерия Стьюдента Степень свободы Р- уровень

Группа наркозависимых 24,4 3,45 2,655 78 0,0096

Контрольная группа 21,7 4,75

Анализ представленных результатов показывает, что наркозависимые испытуемые существенно лучше справляются с экспериментальным заданием. Заметим, что для его успешного выполнения необходимо высокое развитие целого ряда когнитивных навыков: развитость периферического зрения, концентрация и переключаемость внимания, объем оперативной памяти. В результате этого в актуальной ситуации наркоманы замечают большее количество событий, предметов, различных подробностей, нежели обыкновенный человек. Ес-

тественно, что мы не относим данную особенность к положительному, прогрессивному воздействию наркотиков на живой организм, тем более что все наркозависимые испытуемые, принимавшие участие в эксперименте, находились в ремиссии. Эффект возникает в результате вынужденной психической активности индивида, постоянно находящегося в экстремальных условиях опасности и непредсказуемости.

Нами было проведено исследование других психофизических особенностей наркозависимых в состоянии наркотического опьянения. Исследование проводилось в медицинских учреждениях, занимающихся деинтоксикацией. Задачей исследования было проверить пороги чувствительности у человека, находящегося под действием наркотических веществ. Как известно, порог различения ощущений для разных анализаторов является постоянной величиной, известной в психологии как константа Вебера. Мы обнаружили, что действие любого наркотика связано, в том числе, с изменением данной величины. Использование С-критерия Стъюдента для сравнения выборочного среднего с известной заранее величиной позволило установить значимые различия между величиной константы в норме и значением'отношения Вебера для человека под действием наркотических препаратов. Общая характеристика обнаруженных нами изменений представлена в таблице. Отметим, что чем ниже значение константы, тем выше чувствительность человека к изменениям в том или ином анализаторе (табл. 7).

Таблица 7

Характеристики отношения Вебера у лиц, находящихся в состоянии опий-

ного опьянения, в сравнении со значением константы Вебера в норме

Разностный порог ощущений Значение константы Вебера

В состоянии опьянения В состоянии абстиненции

Ощущение изменения высоты звука Ниже Ниже

Ощущение изменения яркости света Ниже Ниже

Ощущение изменения веса предметов Выше Без изменений

Ощущение изменения громкости звука Ниже Выше

Ощущение изменения давления на поверхность кожи Выше Ниже

Ощущение изменения вкуса соляного раствора Без изменений Без изменений

Однако дальнейшее исследование с использованием регрессионных моделей показало, что отношение изменения величины раздражения к изменению субъективного ощущения для человека в состоянии наркотического опьянения несколько различается для разной величины стимула. Иными словами, константа Вебера больше не является константой. Тем самым мир, данный наркоману в его ощущениях, преображается, возникает переживание избыточных возможностей своего организма на физиологическом уровне.

Нами были также исследованы пороги болевой чувствительности у испытуемых в под действием опиатов и в абстинентном синдроме. Результаты под-

тверждают данные, описанные в литературе: в состоянии наркотического опьянения болевая чувствительность снижается, однако при абстинентном синдроме - возрастает (табл. 8).

Таблица 8.

Величина болевого порога у испытуемых в зависимости от состояния

опийного опьянения (в мм. рт. ст.)

В нормальном состоянии В состоянии опьянения В состоянии абстиненции Значение критерия р-уровень

Величина порога 53,5 69,3 32,8 9,217 0,000176

Не менее интересным оказалось исследование «наркоманского сленга». В субкультуре зависимых формируется свой особый язык, описывающий реальность потребления психоактивных веществ. Контент-анализ высказываний испытуемых, имеющих опыт употребления наркотиков, позволил выявить особые термины, словосочетания, фразеологизмы, которые часто используются в такой среде. Мы отобрали фразы и выражения, наиболее часто встречающиеся в описаниях наркозависимыми их состояния в период наркотического опьянения. Затем при использовании психосемантического метода субъективного шкалирования и метода многомерного шкалирования было реконструировано 5-мерное пространство соотнесения исследуемых понятий совместно с ценностными ориентациями, актуальными для наркозависимых. Приводим фрагмент реконструированного пространства с некоторыми наиболее типичными высказываниями наркозависимых и их ведущие ценностные ориентации, выявленные нами в исследовании (рис.4).

0.4 0,3 0,2 0,1 0,0 -0,1 -0,2 -0,3 -0,4 -0,5 -0,6

-0,4 -0,2 0,0 0,2 0,4 0,6 0,8

Рис.4 Субъективные описания наркотического состояния в структуре ценностей наркозависимых (фрагмент единого семантического пространства)

"чувство полета" О

Насыщенность жизни

Друзья о Семья о

■жения"

"всепонимадое" Гармония ° Сво®°Да Стабильность о

Методы многомерного шкалирования позволяют определить, каким ценностям соответствуют высказывания, формирующиеся в субкультуре потребителей наркотических веществ. На фрагменте пространства, представленного на рисунке 10, близость (вплоть до почти полного совпадения) ценностных категорий и выражений из тезауруса наркоманской субкультуры позволяет точно указать, описанию каких ценностей соответствуют те или иные лексические конструкции. Так, выражение «чувство полета» соответствует, главным образом, ощущению насыщенности жизни, «чувство всеможения» соответствует «Я-идеальному», а «всепонимание» описывает состояния гармонии и свободы. Тем самым в самой субкультуре формируются особые лингвистические формы, совмещающие в себе описание ценности с описанием состояния наркотического опьянения. Обладая значительной долей суггестивности, создавая собственный жаргон, дискурс субкультуры потребителей психоактивных веществ становится в буквальном смысле зачаровывающим для ее членов, особенно для тех, кто находится в ней недавно. В соответствии с социологическим направлением в социальной психологии (П. Бергер, Т. Лукман; С. Московичи; Р. Харре) именно дискурс, характерный для той или иной субкультуры, определяет характерное для нее восприятие окружающего мира. Зачаровывание фразами приводит к существованию в зачарованной реальности.

В четвертой главе «Модели психопрофилактики зависимости» приводится анализ зарубежных и отечественных программ профилактики наркотиз-ма, обосновывается авторская программа профилактики негативных зависимостей у подростков.

В первом разделе «Анализ зарубежных и отечественных и зарубежных программ психопрофилактики наркотической зависимости» приводятся данные, указывающие на то, что при всем многообразии подходов и моделей профилактики практически все они ориентированы на формирование той или иной совокупности знаний и навыков. С этой точки зрения профилактические программы методически обоснованы и методологически обеспечены. Среди критериев оценки результативности программ профилактики часто называют: численность участников, отношение к программе, изменение информированности, изменение намерений, изменение отношения к ПАВ, изменения поведения, изменения отношения к себе, изменения в общении. Однако, при противоречивости выделенных критериев психического и социального здоровья очень сложно оценить эффективность той или иной профилактической программы.

Профилактика наркотизма в большинстве программ исходит из идеи «формирования» (навыков здорового образа жизни, конструктивного общения, преодоления стрессовых ситуаций и др.), то есть предполагается отсутствие в личности подростка каких-то качеств, дефицит навыков, неверные жизненные ориентации и др. Недостаточно уделяется внимание при разработке программ внутреннему миру личности, ценностям и потребностям подростков.

Из сферы внимания разработчиков и пользователей профилактических программ ускользает, казалось бы, очевидная вещь: обучение не тождественно развитию, обученный - не значит зрелый. Редукция развития к трансляции

знаний, умений, навыков означает, по сути, вынесение субъекта за границы самого процесса. Поэтому можно со всей уверенностью сказать, что подросток в рамках существующих программ профилактики наркотизма - индивид - «не личность», «социальный объект». В означенном смысле подобные программы бессубъектны.

Существующие профилактические программы продолжают оставаться в рамках причинно-ориентированных или факторных теорий, ограниченность которых уже обоснована. Трансляция социально приемлемых и желаемых форм поведения, которая происходит во время таких профилактических занятий с подростками, не учитывает индивидуальных особенностей подростка и актуальных для него задач взросления. «Деиндивидуализированная» работа предполагает заданные образцы действий и тем самым лишает подростка возможности экспериментировать в социальном пространстве, проявлять спонтанность и ответственность, которые в неопределенных, но онтологических значимых ситуациях его жизни выступают условием его взросления, развития субъектности.

Второй раздел «Программа «Задачи взросления»: идея, сущность, техники» посвящена описанию предлагаемой авторской программы профилактики наркотической зависимости у подростков. Обосновывается эвристический потенциал идеи мультисубъектности личности, которая позволяет раскрыть смысл стремления подростков к поиску аутентичности и глубоко индивидуализированного способа решения онтологических задач взросления. И в этом смысле предлагаемая программа ориентирована на субъекта и его становление.

Описываются базовые принципы программы: работа в группе и неопределенность. Мы полагаем, что именно в ситуации неопределенности индивид имеет потенциальную возможность проявиться как субъект.

Вводится специальная единица процесса групповой терапии - субъектный шаг (или субъектное действие), понимаемый нами как сознательное действие кого-либо из подростков за пределами сложившихся паттернов поведения, что является предпосылкой преобразования группы в целом: как феномен он одновременно является событием, отражающимся и во внутреннем пространстве его автора (субъектный вклад индивида в себя), и во внутреннем пространстве присутствующих в этой ситуации индивидов (отраженная субъектность индивида в других), и в пространстве группы как целого (интерсубъектная отраженность). Изменения в состоянии и поведении членов группы при актуализации образа ситуации, в которой был совершен субъектный шаг (отраженная интерсубъект-ность), и есть минимальное количественное изменение в группе. Количественные накопления в системе ведут к ее качественным изменениям.

При организации работы с группой мы используем два аспекта групповой динамики: синхронный и диахронный. Под синхронным аспектом групповой динамики мы подразумеваем состояние группы в каждый конкретный момент времени (здесь и теперь). Говоря о диахронном аспекте динамики группы, мы имеем в виду ее эволюцию, собственно историю развития группы (там и тогда). Преодолевая «здесь и теперь» сложившиеся «там и тогда» паттерны поведения, ограничивающие возможности подростка в решении задач взросления, он приобретает потенциал свободного и ответственного поведения «везде и всегда».

Каждое занятие предлагаемой программы - ее «единица» (не «элемент») в том смысле, что в каждой сессии группа реально работает со всеми задачами взросления. Таким образом, каждое занятие, являясь единицей программы в целом, самоценно. Последнее обстоятельство является особенно важным не только потому, что создает констекстуально-смысловые условия «возгонки субъ-ектности», но и потому, что «сшивает» занятия в единое целое и по процессу, и по его отраженное™ в сознании подростков.

Пятая глава «Анализ и обсуждение результатов». Первый раздел «Экспериментальная проверка и подтверждение основных положений диссертационного исследования» включает описание экспериментальных процедур по проверке каждого выдвинутого во введении предположения и аналитический комментарий полученных результатов.

Второй раздел «Условия и критерии результативности программы «Задачи взросления» раскрывает принципиальные, определяющие параметры и условия эффективной психопрофилактики наркотической зависимости личности. Доказывается необходимость специальной подготовки психологов, занимающихся профилактикой наркотизма среди подростков. При всем разнообразии предлагаемых различными авторами критериев, мы придерживаемся трех важнейших: наличие/отсутствие тематической тревожности как показателя решен-ности/нерешенности актуальной онтологически значимой задачи взросления; повышение уровня субъектности личности; жизнь без наркотиков.

В заключении обобщаются результаты диссертационного исследования, формулируются основные выводы:

1. В психологии складываются предпосылки, однако всё еще отсутствует опыт системного анализа феномена наркотической зависимости личности. Имеет место разнообразие подходов, многочисленных попыток теоретического обобщения эмпирических данных. Своеобразной чертой научного дискурса является при этом непроизвольная подмена задачи, вместо поиска объяснения феномена наркотической зависимости. Тогда как наркозависимость личности представляет собой результат множественной детерминации, не подлежащий редукции к какой-либо одной группе традиционно выделяемых «переменных» развития, как-то травмы раннего детства, акцентуации характера, невротические расстройства, стрессы, наследственость, подражание и т. п.

2. Клиницисты и психологи, как правило, опираются на исходное положение о некоторой компенсаторной функции наркотического опьянения, что определяет логику исследований и интерпретации феномена наркотической зависимости. Она истолковывается как стремление индивида избежать состояния дискомфорта. Но подобное понимание существенно упрощает и искажает подлинную картину детерминации данного явления. В результате складывается противоречие между растущим объемом эмпирических данных и невозможностью их адекватной интерпретации в рамках существующих теоретических подходов.

3. Преодолеть отмеченное противоречие возможно при изменении самой логики поиска интерпретации: синдромологическая и монокаузальная методологическая установки должна быть «снята» в идее субъектной детерминации

зависимости. Основанием для такого подхода являются: мультисубъетная теория личности, выделение онтологически значимых задач взросления, понимание субъектной детерминации наркотической зависимости.

4. Подлинной причиной первых «опытов» употребления наркотиков является потребность «быть субъектом свободного выбора» («причиной себя»), что типично для личности в период взросления.

5. С позиции мультисубъектной теории личности эффективная профилактика наркомании - это содействие в развитии такой системы саморегуляции, которая обеспечивала бы личности устойчивость в ситуации экзстенциально значимых выборов. В подростковом возрасте такие выборы имеют статус задач взросления. Каждая решенная задача взросления - это самоопределенность личности по отношению к значимому аспекту бытия человека в мире.

6. Субъектность личности, ответственность индивидуума за выбираемое им «непредустановленное» представляет собой единство противоположностей - свободы выбора, с одной стороны, и контроля над собой - с другой. Это единство двух полюсов активности (свободы и ответственности) переживается индивидуумом в своей чувственно-телесной данности как что-то глубоко укорененное в нем самом. Такое понимание субъектности позволяет говорить о ней как об источнике внутренней детерминации сознания и поведения, что и отличает «взрослое Я».

7. Взросление - универсальный мотив, предметом которого является расширение пространства личной свободы индивида. Взросление есть не только приобретение новых умений или навыков в предметной деятельности под руководством воспитывающего взрослого при наличии соответствующих образцов, но, в первую очередь, согласование, «онтосинтез» внутриличностных противоборствующих мотивов и ценностей в условиях неопределенности, «не-предрешенности» и субъектного выбора. Специфической «единицей» взросления является «субъектное решение подростком актуальной онтологически значимой задачи своего взросления».

8. В психологическом плане основными задачами взросления подросткового возраста являются: принятие своего имени; принятие собственной внешности и тела; достижение новых и более зрелых отношений со сверстниками обоего пола; достижение полоролевой идентичности; достижение эмоциональной независимости от родителей; построение системы ценностей, выстраивание отношений со временем (будущим, смертью, жизнью), с Абсолютом (Богом); выбор профессиональной перспективы; принятие себя. Их решение подростком составляет основу его внутриличностной системы самоподдержки.

9. Результатом решения задач взросления является взрослость как системная характеристика личности. Формы поведения подростка - это не только субкультурные нормы, но и «идеальные формы» взрослости.

10. Нерешенные задачи взросления, т.е. отсутствие у подростка его субъективного, проясненного для него самого, его собственного отношения к онтологически значимым сторонам его жизни порождает особое фоновое состояние, которое мы назвали «тематическая тревожность». В этом контексте подростко-

вую девиацию целесообразно рассматривать как стремление подростка во что бы то ни стало решать свои задачи взросления.

11. Употребление наркотиков в старшем подростковом возрасте обеспечивает форсирование достижения личностной идентичности, однако приводит к формированию «псевдоидентичности». Начальные пробы психоактивных веществ опосредствуются особой открытостью подростка к постановке и решению онтологически значимых задач взросления и провокативностью среды, располагающей подростка к испытанию себя как субъекта (в том числе, и в экстремальных формах). Это воспринимается подростком как способ получения избыточных возможностей для освобождения себя от детского эмоционально зависимого поведения, как «особая система» самоподдержки. Однако, поскольку употребление наркотика не разрешает онтологических задач взросления, подросток снова и снова вынужден прибегать к наркотикам для поддержания иллюзорного состояния идентичности.

12. В состоянии наркотического опьянения у подростка возникает переживание особых, избыточных возможностей. В работе показано, что одним из источников этого является глубинная перестройка «психофизики» реагирования на стимулы окружения. В частности, выяснилось, что меняется, казалось бы, незыблемое соотношение между интенсивностью внешних воздействий и субъективными ощущениями. Позволительно сказать, что «константа Вебера» после употребления индивидом наркотика перестает быть для него константой. Возникает и развивается новообразование, которое было обозначено как «превосходящее «я». Оно проявляется в том, что индивид воспринимает себя в качестве субъекта, неограниченного в своих возможностях («всё понимаю», «всё чувствую», «всё могу»).

13. Порождению «превосходящего я» содействуют особенности наркоманской субкультуры и, в частности, «наркоманский сленг». Показано, что наркоманский сленг заключает в себе особые лингвистические формы описания самочувствия личности, совмещающие в себе описание ценностей с описанием состояния наркотического опьянения, способствующие фасцинации («зачаровыванию») подростков особой символикой и атрибутикой наркотизма.

14. Анализ зарубежных и отечественных программ профилактики наркотизма обнаруживает их некоторые общие черты. Профилактика в основном направлена на «формирование» навыков здорового образа жизни, конструктивного общения, преодоления стрессовых ситуаций и др. Недооценивается и эмпирически не фиксируется главное - становление субъектности подростка в процессе его активности.

15. Предлагаемая нами программа «Задачи взросления» основана на идее мультисубъктности личности, инициирует подростков к поиску аутентичности и глубоко индивидуализированного способа решения онтологических задач взросления, ориентирована на субъекта и его становление.

16. Определяя зоны тематической тревожности, относящиеся к постановке и решению задач взросления («имя - внешность - тело», «воля», «независимость», «отношения со сверстниками», «равенство», «смерть - бессмертие» и др.), психолог-тренер содействует исключительно субъектным формам разре-

шения этих задач. В конечном счете, рождается внутриличностная система самоподдержки - собственная субъектность подростка.

17. Отмечая многообразие предлагаемых различными авторами критериев эффективности профилактических программ, мы придерживаемся, главным образом, трех, на наш взгляд, необходимых и достаточных: наличие /отсутствие тематической тревожности как показателя решенности - нерешенности актуальной онтологически значимой задачи взросления; повышения уровня субъ-ектности личности; жизнь без наркотиков.

Полученные данные открывают перспективу дальнейших исследований, которые можно представить в следующих направлениях:

- разработка методов диагностики тематической тревожности;

- изучение условий и предпосылок становления у подростков системы внутренней самоподдержки;

- изучение семьи как специфической микросреды развития личности, создающей необходимые условия развития субъектности подростка или препятствующей этому процессу;

- изучение возможностей онтосубъектного подхода в организации и содержательном обеспечении вторичной и третичной профилактики наркомании;

- изучение феноменологии решения онтологических задач взросления;

- исследование факторов устойчивости к провокативным воздействиям социальной среды;

- разработка социально-психологических механизмов снижения межпоколенной рассогласованности;

- поиск адекватных для подросткового возраста ценностных и смысловых оснований разработки программ превенции;

- изучение развивающих взаимодействий в системе «воспитывающие взрослые - подростки», способствующих решению подростками онтологических задач взросления и ее выборы.

- - изучение влияния заимствованных форм субъектности на жизненный путь личности

- создание новой учебной дисциплины «Реабилитационная педагогика».

СПИСОК ПУБЛИКАЦИЙ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

Монографии и коллективные монографии

1. Лисецкий К.С. Психология межличностного конфликта в старшем школьном возрасте. - Самара: СИУ, Поволжский филиал института развития личности РАО, 1995. - 10,7 п.л.

2. Лисецкий К.С. Предупреждение межличностных конфликтов в системе отношений старшеклассников. Автореферат кандидатской диссертации. - Самара: СамГУ, 1995. - 1,9 п.л.

3. Лисецкий К.С., Березин C.B. Опыт построения модели системы профилактики молодежной наркомании в г. Муравленко. - Изд-во Администрации г.Муравленко, 1998.-5,7 п.л.

4. Лисецкий К.С. Психология ранней наркомании. - Москва - Самара, Изд-во «МАБНН», 2000. - 6 п.л.

5. Лисецкий К.С., Березин C.B. Психологические особенности наркоманов периода взросления (опыт комплексного экспериментально - психологического исследования). - Самара: Изд-во «Самарский университет», 1998. - 12,4 п.л.

6. Лисецкий К.С., Березин C.B., Орешникова И.Б. Пути и методы предупреждения подростковой и юношеской наркомании. - Самара: Изд-во «Самарский университет», 1999.- 16,5 п.л.

7. Лисецкий К.С., Березин C.B. Формирование социальных навыков. - Самара: Изд-во «Самарский университет», 2000. - 18,4 п.л.

8. Лисецкий К.С., Березин C.B. Научно-методические основы первичной профилактики наркомании. - М.: Изд-во РАО, 2000. - 14 п.л.

9. Лисецкий К.С., Березин C.B. Психология наркотической зависимости и созависимости. - М.: Изд-во Международной педагогической академии, 2001. -20,2 п.л.

10. Лисецкий К.С., Березин C.B. Предупреждение подростковой и юношеской наркомании. - М.: Изд-во Института Психотерапии, 2003, издание третье (2000, 2001).-20,5 п.л.

11. Лисецкий К.С., Березин C.B. Психологические основы профилактики наркомании в семье. - Самара: Изд-во «Самарский университет», 2003. - 10,7 пл..

12. Лисецкий К.С., Березин C.B. Предпосылки развития подростковой наркозависимости. - Самара: Изд-во «Самарский университет», 2003. - 8 п.л.

13. Лисецкий К.С., Березин C.B. Профилактика наркотизма: теория и практика. - Самара: ГУ СО «Перспектива», 2005. - 22,5 п.л.

14. Лисецкий К.С. Психокосметология: теория и практика. - Самара: Изд-во «Универс групп», 2006. - 10,5 п.л.

15. Лисецкий К.С., Литягина Е.В. Психология негативных зависимостей. Рекомендация УМО. - Самара: Изд-во «Универс групп», 2006. - 20,9 п.л.

16. Лисецкий К.С. Психологические основы предупреждения наркотической зависимости личности. - Самара: Изд-во «Универс групп», 2007. - 25,5 п.л.

17. Лисецкий К.С., Березин C.B., Самыкина Н.Ю. Социальная адаптация наркозависимой молодежи, находящейся в ремиссии. - Самара: Изд-во «ОФОРТ», 2007. - 8 п.л.

18. Лисецкий К.С., Литягина Е.В. Психология и профилактика наркотической зависимости личности. - Самара: Издательский Дом «Бахрах-М», 2008. -18,4 п.л.

Учебные и методические пособия

1. Лисецкий К.С. Психолого-педагогические основы предупреждения конфликтных ситуаций в учебно-воспитательной работе. Учебное пособие. -Куйбышев: Изд-во КуйбГУ, 1990. - 3 п.л.

2. Лисецкий К.С. Конфликт и пути его разрешения. Методические рекомендации к спецкурсу. - Куйбышев: Изд-во КуйбГУ, 1990. - 3,5 п.л.

3. Лисецкий К.С. Шестун Е.В. Авторская школа. Методические рекомендации по организации и проведению деловой игры. - Самара: Изд-во СамГУ, 1991.-3 п.л.

4. Лисецкий К.С., Березин C.B. Подготовка школьных психологов. Учебное пособие. - Самара: Изд-во СамГУ, 1992. -4 пл.

5. Лисецкий К.С. Психология и профилактика ранней наркомании. Книга для учителя. Учебное пособие. Поволжский филиал института развития личности РАО, Отдел образования администрации г. Самары, 1996. - 4,4 п.л.

6. Лисецкий К.С. Адаптация студентов Северного Кавказа в вузах г. Самары (опыт практической работы). - Самара: Изд-во Универс групп, 2004. - 10,5 п.л.

7. Лисецкий К.С., Литягина Е.В. Психология Не-зависимости. - Самара: Изд-во Универс групп, 2004. - 11,9 п.л.

8. Лисецкий К.С. Основы профилактики подростковой и юношеской наркомании. - Самара: Изд-во Универс групп, 2004. - 8,2 п.л.

9. Лисецкий К.С., Березин C.B. Психологические основы работы с семьей по профилактике наркомании. - Самара: Изд-во Универс групп, 2004. - 10 п.л.

10. Лисецкий К.С., Березин C.B. Наркомания глазами семейного психолога. Рекомендация УМО. - СПб.: Речь, 2005. - 19,9 п.л.

11. Лисецкий К.С., Березин C.B. Технология формирования социальных навыков. - Самара: Изд-во Универс групп, 2005. - 18,9 п.л.

12. Лисецкий К.С. Само-проектирование профессиональной карьеры. -Самара: Изд-во Универс групп, 2005. - 5,2 п.л.

13. Лисецкий К.С. Первичная профилактика наркомании. - Самара: Изд-во Универс групп, 2006. - 14 п.л.

14. Лисецкий К.С. Как и каким образом эмоции вызывают физические заболевания. - Самара: Универс-групп, 2007. - 2,5 п.л.

Издания в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК

1. Лисецкий К.С. Психолог как субъект наркопрофилактики // Известия СНЦ РАН. Специальный выпуск «Актуальные проблемы психологии», 2002. -0,5 п.л.

2. Лисецкий К.С. Культура вынужденных желаний // Известия Самарского научного центра РАН, 2003. - 0,5 п.л.

3. Лисецкий К.С. Субъектность личности: собственная и заимствованная // Известия СНЦ РАН. Специальный выпуск «Актуальные проблемы психологии», 2006.-0,5 п.л.

4. Лисецкий К.С. Поведенческие особенности потребителей инъекционных наркотиков // Известия СНЦ РАН. Специальный выпуск «Актуальные проблемы психологии», 2006. - 1 п.л.

5. Лисецкий К.С. Субъектность как психологического основания профилактики наркозависимости личности // Вестник Самарского государственного университета, 2008. -№1.-1 п.л.

6. Лисецкий К.С. Происхождение «Я-превосходящего» у наркозависимой личности // Вестник Самарского государственного университета, 2008. - № 1. -0,6 п.л.

7. Лисецкий К.С. вопросу о сущности наркотической зависимости // Вестник Самарского государственного университета, 2008. - № 1. - 0,5 пл.

8. Лисецкий К.С. Возникновение "превосходящего "Я" в личности потребителя наркотиков // Известия Самарского научного центра РАН. «Педагогика и психология», «Филология и искусствоведение», 2008. - № 1. - 0,4 п.л.

Статьи

1. Лисецкий К.С., Березин C.B. Личностно-развивающий потенциал подростковых конфликтов // Вестник СамГУ, 1996. - № 1. - 0,5 п.л.

2. Лисецкий К.С. Диалектика конфликта в зеркале психосемантики // Материалы конференции «Межличностный конфликт: проблемы и перспективы исследования». - Самара: Изд-во СамГУ, 1998. - 0,6 п.л.

3. Лисецкий К.С. Методологические основы диагностики и преодоления конфликтов в среде старшеклассников // Материалы конференции «Межличностный конфликт: проблемы и перспективы исследования». - Самара: Изд-во СамГУ, 1998.-0,5 п.л.

4. Лисецкий К.С. Конфликт: страдание или развитие личности // Сборник научных трудов «Личность. Образование. Культура». Институт «Открытое общество», Главное управление образования Администрации Самарской области. -Самара, 1998.-0,5 п.л.

5. Лисецкий К.С., Самыкина Н.Ю. Подростковая Я-концепция в системе факторов наркориска // Сборник научных трудов кафедры психологии СамГУ «На пути к практической психологии: междисциплинарные исследования». -Самара: Изд-во СамГУ, 1999. - 0,5 п.л.

6. Лисецкий К.С. Профилактика наркомании в УИС // Преступление и наказание, 2000. - №5. - 0,4 п.л.

7. Лисецкий К.С., Литягина Е.В. Здоровье - ценность парадоксальная // Психология и школа, 2003. - № 3. - 1 п.л.

8. Лисецкий К.С. Модель локального реабилитационного центра для наркозависимых // Сборник материалов конференции «Проблемы профилактики негативных зависимостей среди молодежи». - Самара: Изд-во «Самарский университет», 2001.-0,5 п.л.

9. Лисецкий К.С. Современные подходы к пониманию негативных зависимостей в молодежной среде // Сборник материалов конференции «Проблемы профилактики негативных зависимостей среди молодежи». - Самара: Изд-во «Самарский университет», 2001. - 0,4 п.л.

10. Лисецкий К.С. Потребность субъекта в «саморегуляции неизвестного» // Фундаментальные проблемы психологии: личность в исторической психологии. Материалы научной конференции 23-25 апреля 2002 г. - Спб: Изд-во СПбГУ, 2002,-0,4 п.л.

11. Лисецкий К.С. Наркоманская субкультура как фактор приобщения к наркотикам // Фундаментальные проблемы психологии: личность в историче-

ской психологии. Материалы научной конференции 23-25 апреля 2002г. - Спб: Изд-во СПбГУ, 2002. - 0,5 п.л.

12. Лисецкий К.С. К вопросу о механизмах формирования самосознания при наркомании // Проблема сознания в психологии и смежных науках. Межвузовский сборник научных трудов. - Самара: Изд-во «Парус», 2002. - 0,5 п.л.

13. Лисецкий К.С. К вопросу о профилактике наркомании в вузе // Сборник материалов научно-практической конференции «Проблемы наркомании в молодежной среде». - Самара: СИПКРО, 2001. - 0,4 п.л.

14. Лисецкий К.С. Современные подходы к пониманию негативных зависимостей в молодежной среде // Сборник материалов конференции «Проблемы профилактики негативных зависимостей среди молодежи». - Самара: Изд-во «Самарский университет», 2001. - 0,5 п.л.

15. Лисецкий К.С., Литягина Е.В. Критика общепринятой концепции профилактики наркотизма // Ежегодник Российского психологического общества: Материалы III Всероссийского съезда психологов 25-28 июня 2003 г.: В 8т. -СПб: Изд-во СПбГУ, 2003. - 0,5 п.л.

16. Лисецкий К.С. Психологическая зависимость как «Жажда целостности» // Психологические исследования. Сб. науч. трудов. Вып.З. - Самара: Изд-во Универс-групп, 2006. - 0,5 п.л.

17. Лисецкий К.С. Спецкурс «Психология негативной зависимости» как средство формирования личностной устойчивости к наркомании в вузе // Материалы Антинаркотических чтений. - Самара, 2008. - 0,5 п.л.

18. Лисецкий К.С. Психологическая зависимость с точки зрения онтосубъ-ектного подхода // Материалы конференции «Проблемы и перспективы профилактики и реабилитации негативной зависимости среди несовершеннолетних и молодежи в Самарской области». - Самара: Изд-во «ОФОРТ», 2006. - 0,5 п.л.

19. Лисецкий К.С. Бессилие как культурная патология // Психологические исследования. Сб. науч. трудов. Вып.5. - Самара: Изд-во Универс-групп, 2007. -0,8 п.л.

20. Лисецкий К.С. Решение задач взросления как основа разработки программ профилактики наркомании в среде старшеклассников // Психологические исследования. Сб. науч. трудов. Вып.6. - Самара: Изд-во Универс-групп, 2008. -0,7 п.л.

21. Лисецкий К.С. «Другая реальность» при возникновении наркотической зависимости личности // Психологические исследования. Сб. науч. трудов. Вып.6. - Самара: Изд-во Универс-групп, 2008. - 0,5 п.л.

22. Лисецкий К.С. Условия эффективности профилактики наркомании у старшеклассников // Материалы Антинаркотических чтений. - Самара, 2008. -0,5 пл.

23. Лисецкий К.С. Ограниченность концепции снижения вреда // Материалы Антинаркотических чтений. - Самара, 2008. - 0,5 п.л.

24. Лисецкий К.С. Психологическая сущность наркотической зависимости // Альманах современной науки и образования. Серия «Педагогика, психология, социология и методика их преподавания». Вып. 3 (11). - Тамбов: Изд-во «Грамота», 2008.-0,5 п.л.

Подписано в печать 27.05.2008 г. Формат 60x84/16. Бумага офсетная. Печать оперативная. Объем 2,75 п.л. Тираж 100 экз. Заказ № 1570 443011 г. Самара, ул. Академика Павлова, 1 Отпечатано УОП СамГУ

Содержание диссертации автор научной статьи: доктора психологических наук, Лисецкий, Константин Сергеевич, 2008 год

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. НАРКОЗАВИСИМОСТЬ: ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И ПРАКТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПРОБЛЕМЫ.

1.1. Современное состояние исследований наркозависимости. Основные понятия.

1.2. Феномен зависимости в зеркале психологических теорий.

1.3. Проблема детерминации наркотической зависимости личности.

Выводы по первой главе.

ГЛАВА 2. ФЕНОМЕНОЛОГИЯ НАРКОТИЧЕСКОЙ ЗАВИСИМОСТИ.

2.1. Наркотическая зависимость личности в освещении клиницистов и психологов.

2.2 Особенности сознания наркозависимой личности; адекватность саморефлексии в среде; особенности ценностно-смысловой сферы; феномен «Превосходящего Я».

2.3. Субъектная детерминация наркотической зависимости личности: феномен «подростковой» фиксации и возрастной регрессии к подростковой ступени развития.

Выводы по второй главе.

ГЛАВА 3. «ВЗРОСЛЕНИЕ» КАК АЛЬТЕРНАТИВА ЗАВИСИМОСТИ.

3.1. Понятия «взрослость», «взросление»: теории развития личности.

3.2. Мультисубъектность личности: онтосубъектный подход.

3.3. Обоснование и диагностика актуальности задач взросления методом тематической тревожности.

Выводы по третьей главе.

ГЛАВА 4. МОДЕЛИ ПРОФИЛАКТИКИ НАРКОЗАВИСИМОСТИ.

4.1. Анализ зарубежных и отечественных программ психопрофилактики наркотической зависимости.

4.2. Программа «Задачи взросления»: идея, содержание, техники.

Выводы по четвертой главе.

ГЛАВА 5. АНАЛИЗ И ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ.

5.1. Экспериментальная проверка и подтверждение основных положений диссертационного исследования.

5.2. Условия и критерии результативности программы «Задачи взросления».

Выводы по пятой главе.

Введение диссертации по психологии, на тему "Психологические основы профилактики наркотической зависимости личности"

Актуальность работы. Наркотизм представляет собой явление, которое может оказывать влияние на все сферы жизни общества и государства: на общественное производство, на экономику страны, на состояние обороноспособности, на физическое и духовное здоровье нации, на преступность (ее состояние, структуру и динамику) и т.д.

Несмотря на декларации, фактически продолжает игнорироваться позиция, согласно которой наркозависимость не является «изолированным» заболеванием, а есть специфическая активность личности, которая употребляет наркотические вещества в определенном социальном контексте.

В настоящее время термин «наркотическое вещество» (наркотик) применяется по отношению к тем ядам или веществам, которые способны вызвать при их употреблении эйфоризирующее, снотворное, болеутоляющее или возбуждающее действие. К наркотическим относятся вещества, удовлетворяющие трем критериям: медицинский критерий (это вещество оказывает специфическое (седативное, стимулирующее, галлюциногенное и др.) влияние на ЦНС; социальный критерий (немедицинское употребление вещества широко распространено, и последствия приобретают социальную значимость); юридический критерий (данное вещество признано законодательством наркотическим) (A.B. Надеждин и др., 1998, H.H. Иванец и др., 1995 и др.)

В зависимости от позиции автора, проблема наркомании рассматривается как психологическая (А.Е. Личко, B.C. Битенский), личностная (В.Д. Менделевич, К.С. Лисецкий, C.B. Березин), социальная (Дж.А. Солом-зес, В. Чеурсан, Г. Соколовский) или медицинская (H.H. Иванец, М.А. Вин-никова). Отмечается общая низкая разработанность проблем наркомании и наркотизма, имеющиеся психологические данные неоднородны и противоречивы по характеру, а корреляты употребления наркотиков часто путают с их причинами. Не смотря на многообразие концепций, теорий и практик, в литературе пока не представлено системного описания психологической зависимости. Кроме того, присутствует терминологическая неопределенность относительно понятия зависимости, и как следствие - профилактики, на что, указывают многие ученые (В.М. Менделевич, А.Ю. Егоров, А.Е. Личко, H.H. Иванец, C.B. Березин и др.). Вне обстоятельного теоретического анализа до сих пор остаются вопросы деятельности центров социальной защиты, школы и других социальных институтов по организации профилактики молодежной наркомании. В сфере наркомании, как и в отношении других заболеваний, профилактику принято разделять на первичную, вторичную и третичную. В подростковой наркологии первичная профилактика - это предотвращение аддиктивного (зависимого от психоактивных веществ) поведения подростков. Вторичная - предотвращение рецидивов после лечения ранних форм алкоголизма и наркомании. Третичная - реабилитация в случаях неоднократных рецидивов и безуспешного лечения. В предлагаемых теориях и подходах, как правило, эти виды профилактики оказываются не связанными между собой, что и объясняет низкую эффективность проводимых мероприятий. Практически не исследованными остаются особенности межличностных отношений в семьях подростков, употребляющих наркотики. Важной исследовательской задачей является разработка принципов, форм и методов работы с подростковыми группами, т.к. именно в группах и происходит вовлечение подростка в наркотизм.

Недостаточно изученными остаются особенности сознания наркозависимой личности. Мы полагаем, что серьезных качественных изменений в понимании природы наркотизма и повышении эффективности профилактики можно будет добиться при условии, что наркомания будет рассматриваться как сложное явление, имеющее специфическую представленность на физиологическом, психологическом, социально-психологическом и социальном уровнях.

Одна из наименее разработанных проблем - проблема детерминации наркотической зависимости личности. Столкновение личности с обстоятельствами, препятствующими реализации ее глубинных, базисных тенденций в жизни, обусловливает возникновение специфической «предрасположенности» к злоупотреблению наркотиками. Речь в данном случае идет не о пред-наркотической или донаркотической личности, с некоторой долей уверенности можно говорить лишь о факторах, повышающих риск злоупотребления психоактивными веществами. Речь идет об особой форме детерминации (C.B. Березин, В.А. Петровский, и др.), всестороннему изучению сущности которой посвящено наше диссертационное исследование.

Употребление наркотиков является защитной активностью личности перед лицом трудностей, открывающихся в пространстве бытия взрослеющей личности. Предрасположенность к наркотикам возникает после пробного употребления как переживание избыточных возможностей преодоления внешних и внутренних обстоятельств, препятствующих удовлетворению индивидом наиболее значимых для него потребностей. В поведении каждого наркомана может быть обнаружен его уникальный паттерн взаимодействия с жизнью, который вместе с типичными для наркоманов чертами образует его «наркоманский» образ жизни.

Практически все авторы, описывающие особенности личности наркозависимых, отмечают их инфантилизм. Психика людей, зависимых от наркотических веществ, сохраняет черты, качества и особенности, присущие детскому возрасту, для которого характерны незрелость эмоционально-волевой сферы, что находит свое отражение в несамостоятельности решений и действий, чувстве незащищенности, пониженной критичности по отношению к себе, повышенной требовательности к заботе других о себе и т.д. Этот факт неоднократно был подтвержден данными эмпирических исследований (A.B. Сухарев, C.B. Кривцова, C.B. Березин, К.С. Лисецкий, Н.Ю. Самыкина, Е.В. Литягина, Д.Д. Козлов, М.Е. Серебрякова, A.B. Соболева и др.) Таким образом, профилактика наркотизма необходимо должна быть связана с проблемой взросления личности, как основной в преодолении зависимости.

Междисциплинарный подход к анализу наркомании дает основание рассматривать ее как социально «заразное» заболевание, распространение которого происходит внутри социальных групп. Иначе говоря, наркомания - это болезнь, порождающая свою субкультуру. Заметим, что этот аспект наркомании недостаточно исследован в психологии.

Всесторонний анализ проблемы показывает, что первичная профилактика молодежного наркотизма должна быть направлена на десенсибилизацию факторов риска и на усиление препятствующих факторов в сфере существования различных ипостасей человека: индивидуальной, личностной, субъектной, социальный.

Перечисленные обстоятельства и определяют актуальность исследования.

Цель исследования — определить психологические основы профилактики наркотической зависимости личности в процессе изучения реалий подростковой субкультуры, феноменологии употребления наркотиков, критического анализа существующей практики антинаркотических программ.

Объект исследования - психологические условия развития субъектно-сти личности в период взросления.

Предмет исследования - внутриличностная система самоподдержки подростка как альтернативы наркотической зависимости в период его взросления.

Общая гипотеза исследования состоит в том, что определяющим условием психопрофилактики наркотической зависимости является развитие внутриличностной системы самоподдержки подростка («независимое Я», «автономия», «взрослость») в качестве альтернативы заимствованным формам субъектности («заимствованное», «превосходящее Я»), стихийно складывающимся в современном мире.

Раскроем основные термины, фигурирующие в общей гипотезе.

Под «заимствованными формами субъектности» подростков мы понимаем присутствие в их сознании особой инстанции - «превосходящее Я» («субъект ничем не стесненных возможностей»), состояния всемогущества, всечувствия, всепонимания. По своему происхождению такие состояния заимствованы, привнесены извне («донор» - наркотик), неотделимы от внешних источников, хотя и действуют непосредственно «изнутри», как если бы индивид сам был источником их порождения и действенности. «Превосходящее Я», проявляющееся в стремлении человека к воспроизводству состояния могущества и воли, лишено причинности «в себе» (самопричинности), превращается в самоценную, ненасыщаемую тенденцию личности.

Наркозависимость» - состояние поиска наркотиков, детерминированное присутствием в сознании инстанции «превосходящее Я», и нацеленное на ее (инстанции) поддержание и укоренение в личности. Возникновение заимствованных форм субъектности и, соответственно, наркозависимости обусловлено: 1) сочетанием внутриличностной готовности к самоиспытанию, в том числе и экстремальными методами, 2) специфическим действием наркотика на состояние сознания и тела, пробуждающее ощущение особых возможностей, 3) провокативностью молодежной культуры, 4) противоречивостью программ психопрофилактики.

Говоря о «внутриличностной системе самоподдержки», мы определяем ее как внутренний контур саморегуляции, имеющий осознанный характер, сформированный в процессе индивидуальной активности при содействии значимых других и направленный на решение жизненно важных задач взросления (такие задачи мы отличаем от любых учебных задач и обозначаем их как «онтологически значимые»). Фигурирующие в основной гипотезе термины-синонимы «независимое Я», «автономия», «взрослость» операционализи-руются нами в рамках эмпирического исследования внутриличностной системы самоподдержки.

Под «определяющим условием психопрофилактики» мы имеем в виду совокупность необходимых и достаточных факторов противодействия стихийно-складывающимся в подростковой среде побудительным предпосылкам наркотизации в виде предоставления альтернативных форм развития субъектности. Результат действенности психопрофилактики определяется в зависимости от стадии (нулевая, первая, вторая) и специфики социальной группы (школа, ПТУ, интернат, колония малолетних правонарушителей) и имеет количественные (статистика неупотребления наркотиков) и качественные показатели (уровни проявляемой субъектности личности подростков).

Сформулируем частные гипотезы исследования.

Первая частная гипотеза состоит в том, что подростковая среда содержит в себе факторы повышенной привлекательности действий, связанных с употреблением наркотических веществ, способствуя возникновению наркотической зависимости личности. Предположительно, это факторы: 1) открытости подростка к постановке и решению онтологически значимых задач взросления (что обычно квалифицируется взрослыми как состояние «внутренней неустойчивости личности подростка») и - 2) провокативности социальной ситуации развития («провокативности среды»), располагающей подростка к испытанию себя как субъекта (в том числе и в экстремальных формах).

1) Гипотетический фактор «открытости». Понимая под «открытостью» подростка присущую ему неопределенность самопонимания и миро-чувствия, пластичность образа «Я» и картины мира, особую восприимчивость к воздействиям, позволяющим пережить собственную субъектность, мы предполагаем, что именно эти стартовые переживания обусловливают постановку онтологически значимых задач взросления, и искомые параметры их разрешения.

Рассматриваем следующие «задачи взросления»:

- организмическое принятие подростком своего имени, внешности, тела;

- развитие способностей к преодолению мотивационных и ценностных противоречий;

- построение приемлемых отношений со сверстниками любого пола;

- достижение эмоционального равенства (психологической независимости) во взаимоотношениях с родителями и другими значимыми взрослыми;

- выбор способа бессмертия (отношение к вечности, к смерти, к Абсолюту).

Переживание этих задач, как специфическая черта подросткового периода развития личности, повышает вероятность употребления наркотика, так как именно последний является одним из возможных, хотя и разрушительных для личности, способов решения задач взросления (становление внутри-личностной системы самоподдержки составляет альтернативное решение).

2) Гипотетический фактор «провокативности среды». Могут быть предположительно выделены несколько аспектов повышенной аттрактивно-сти употребления наркотических веществ:

- межпоколенная рассогласованность (дети «компетентнее» родителей в представлениях, касающихся наркотиков, родители категоричнее детей в оценке последствий наркотизации; нарушена преемственность в системе норм и ценностей «родительского» и «подросткового» миров);

- финансовая заинтересованность наркобизнеса в активном распространения «товара»;

- привлечение к употреблению наркотиков в системе «подросток -подросток» через механизмы подражания образцам поведение и обмена «ценностями» («взрослее» тот, кто располагает «большим опытом»);

- разнообразие психоактивных веществ (от «нерекомендуемых» до запрещенных законом, от «легких» до «тяжелых»);

- фасцинация (зачаровывание) ценностями и символами наркокультуры, «погружение» в особый язык, идеологию, отношения.

Вторая частная гипотеза: наркотические вещества, в силу особенностей своего психофизиологического воздействия, стимулируют самовосприятие, переживаемое потребителями как «всё понимаю», «всё чувствую», «всё могу», что образует феномен «превосходящего Я», в котором сближаются «Я-реальное», «Я-идеальное», «Я-под-влиянием-наркотика».

Образованию «Превосходящего Я» способствует изменение средних величин дифференциальных порогов (констант Вебера) у лиц находящихся в наркотическом опьянении по сравнению со значениями этих величин у испытуемых находящихся в нормальном состоянии.

Третья частная гипотеза: парадоксальное несовпадение целей и эффектов социального противодействия наркотизации молодежи. При всей гуманности целей психопрофилактики, искренности специалистов, масштабов государственного финансирования антинаркотических программ, их результаты несоразмерны усилиям и затратам, а иногда вступают в прямое противоречие с «благими намерениями» разработчиков и исполнителей. Предполагаем, что подобная несообразность есть следствие несоответствия - вплоть до противоположности - представлений и установок взрослых, образующих идейное ядро действующих программ, и жизненных ориентиров детей. В связи с этим актуальные для подростков задачи взросления либо игнорируются, либо обесцениваются взрослыми людьми, что снижает качества наркопрофилактической работы.

Так, многие программы исходят из идеи «здоровья» и «здорового образа жизни» как ценностей, на которых может быть основана психопрофилактика наркотической зависимости. Предполагаем, что здесь, как и в ряде других случаев (угроза неизбежной расплаты за попытку употребления, риск заражения опасной болезнью, потеря контроля над собственной жизнью, неотвратимость «ломки» вследствие единственного употребления и т.д.) имеет место неадекватная «проекция» взрослой ментальности в сферу подростковой. Если декларации взрослых (сами по себе не всегда являющиеся заблуждениями) не подтверждаются опытом подростков, то это способствует формированию недоверия, как к конкретным высказываниям, так и в целом к воспитывающим взрослым, что повышает вероятность приобщения к наркотикам.

Четвертая частная гипотеза исследования характеризует возможный способ построения развивающих взаимодействий в системе «воспитывающие взрослые - подростки» при постановке и решении подростками онтологически значимых задач взросления. Выделяя круг тем, вызывающих негативные и неопределенные эмоциональные переживания, и в первую очередь, ощущение тревожности у подростков (а именно - тематической тревожности), мы приводим их к осознанию и постановке задач, обладающих онтологической значимостью - «задач взросления». Под тематической тревожностью мы понимаем проявление избыточной тревоги в процессе актуализации содержания онтологически значимых аспектов взросления. Что проявляется как физиологически (усиление сердцебиения, учащение дыхание, изменения артериального давления, возрастание общей возбудимости, снижение порогов чувствительности), так и психологически (повышение внутреннего напряжения, озабоченности, нервозности, ожиданием неудачи, невозможностью принять решение, чувством беспомощности).

Ведущий работу взрослый (тренер-психолог) поддерживает только те проявления активности подростков, которые соответствуют критериям субъ-ектности действования; реакции, смысл которых состоит в избегании действий, адекватных «вызову» со стороны неопределенности ситуации или уходом в «тень покровителя», принимающего ответственность за решение на себя, игнорируются, то есть не вознаграждаются и не осуждаются. Предполагается, что в этих условиях рождается автономная система самомотивации подростков «быть субъектами собственной жизни» - «внутриличностная система самоподдержки»; проявления субъектности пропорциональны степени заданной неопределенности.

В процессе теоретического и эмпирического обоснования предложенных гипотез были сформулированы следующие задачи исследования:

1. Проанализировать генез наркотической зависимости личности при учете опыта клиницистов и психологов (включая опыт автора).

2. Раскрыть феноменологию наркозависимости как основание для ее предотвращения.

3. Охарактеризовать онтологически значимые «задачи взросления» как источник становления собственной (не заимствованной) субъектности личности.

4. Проанализировать сложившиеся в мире системы и программы психопрофилактики наркотической зависимости.

5. Разработать Программу профилактики наркозависимости личности, основанную на идее постановки и решения подростками «задач взросления» и эмпирические критерии оценки уровня субъектности личности как «причины себя».

6. Оценить эффекты порождения «внутриличностной системы самод-держки» как результата участия подростков в Программе «Решение задач взросления», а также последующие эффекты снижения риска наркотизации.

Научная новизна. Впервые в работе представлена типология структур модусов «Я-концепции»; предложено описание феномена «превосходящее Я»; впервые предложено новое описание феномена взрослости как целостного эффекта решенности задач взросления; предложено новое объяснение феномена наркотической зависимости как состояния, детерминированного присутствием в сознании наркомана инстанции «превосходящее Я»; определены структура и генезис «превосходящего Я»; предложено новое объяснение феноменов тревожности; разработана оригинальная Программа профилактики подросткового наркотизма, обеспечивающая необходимые условия построения внутриличностной системы самоподдержки подростков как альтернативы наркотической зависимости; разработаны научные основы онтосубъект-ного подхода в профилактике молодежного наркотизма.

Теоретическая значимость.

1. Разработаны теоретические основы изучения феномена психологической зависимости.

2. В ходе теоретического анализы проблемы исследования и экспериментальной проверки гипотез доказано, что наркотические вещества стимулируют формирование «превосходящего «Я», в котором «Я-реальное», «Я-идеальное» и «Я-под-влиянием-наркотика» существуют слитно.

3. Предложен и теоретически обоснован оригинальный подход к изучению феномена внутриличностной самоподдержки - онтосубъектный подход.

4. В рамках онтосубъектного подхода осуществлено теоретическое обобщение основных источников тревожности в период подросткового возраста - онтологически значимых задач взросления.

5. Создана теоретическая основа для разработки программ профилактики отклоняющегося поведения подростков.

6 Теоретически обоснованы условия генерализации тревожности и других негативных эмоциональных состояний до состояния общей неудовлетвое-ренности. Доказано, что условием снижения личностной тревожности является преодоление целевого хаоса (разрешение ситуации неопределенности).

Практическая значимость

1. Результаты диссертационного исследования могут применяться в тех областях психологической и психотерапевтической практики, где субъект-ность клиента (его свободные и ответственные действия), работа с личностью, зависимыми и созависимыми отношениями играют решающую роль в плане достижения терапевтических эффектов.

2. Результаты диссертационного исследования открывают перспективы разработки психодиагностических методик, позволяющих диагностировать нерешенные в процессе взросления задачи. Разработка таких психодиагностических методик позволит точнее определять подростков из группы риска.

3. Операционализация основных идей онтосубъектного подхода расширяет возможности возрастно-психологического консультирования в работе с проблемами в поведении подростков. В практике индивидуального и семейного консультирования открываются возможности разработки средств решения онтологически значимых задач взросления.

4. Результаты диссертационного исследования могут применяться в сфере социального проектирования (профилактика молодежного алкоголизма, накротизма, табакокурения) при разработке содержания, средств мониторинга, критериев эффективности превентивных программ.

5. Результаты диссертации отражены в содержании учебных курсов: «Общая психология», «Возрастная психология», «Экспериментальная психология», «Психопрофилактика наркотической зависимости личности», «Психология семейных отношений», «Методы групповой работы», «Психология нормального развития», «Психокоррекция социальных дезадаптаций», «Клиническая психология».

6. Разработанные в ходе диссертационного исследования методы диагностики и техники групповой работы с подростками могут быть использованы в практической деятельности школьных психологов, социальных педагогов, специалистов социальных центров по работе с детьми.

7. Результаты диссертации могут быть использованы в практике судеб-но-психологической и психолого-психиатрической экспертизы.

Методологические основы исследования: культурно-историческая теория JI.C. Выготского, принцип творческой самодеятельности C.J1. Рубинштейна, а также его теоретические взгляды, на развитие личности в деятельности, соотношение субъекта и деятельности, бытия и человека; концепция жизненного пути личности К.А. Абульхановой-Славской; теории деятельности А.Н. Леонтьева; концепция периодизации психического развития детей Д.Б. Эльконина; идея амплификации A.B. Запорожца; социально-психологическая концепция личности и ее развития A.B. Петровского; идеи Д.И. Фельдштейна об общественно-значимой деятельности как основном факторе профилактики асоциального поведения; эпигенетическая теория развития Э. Эриксона; теория неопределенности Д. Каннемана; социогенетиче-ская концепция индивидуальности А.Г. Асмолова; концепция готовности к социальной деятельности как системного качества субъекта Е.Е. Кравцовой; мультисубъектная теория личности, идеи и результаты исследований субъектности В.А. Петровского; концепция базовой личности и базовых схем поведения О.И. Моткова; концепция саморегуляции А.К. Осницкого; концепция индивидуального стиля саморегуляции произвольной активности В.И. Моросановой.; идеи функционального подхода В.К. Щабельникова и этнофункционального подхода A.B. Сухарева.

Основные методы и база исследования. Для реализации цели и задач исследования был использован комплекс методов и методик: теоретический анализ, диагностические методы (интервьюирование, семантический дифференциал, методика множественной идентификации (в авторской модификации), методы полиграфной проверки (полиграф «Поларг» DX 3007-07 10-0018) и биологической обратной связи (БОС), социально-психологический тренинг, методы статистической обработки данных (факторный анализ (пакет Statistica 6.0),

Исследование проводилось на базе психологического факультета Самарского государственного университета, городских и районных центров «Семья» г. Самары, реабилитационно-профилактического центра «Второе рождение» г.Самары, реабилитационного центра «Крепкая Башня» г. Сызрань, Самарского Областного наркологического диспансера, Центра Практической Психологии (ЦПП) г.Самары, Жигулевской воспитательной колонии для несовершеннолетних правонарушителей УИН по Самарской области, а также в образовательных учреждениях (школах и ПТУ Самарской области); реабилитационных центрах г.Самары - «Подросток», «Ровесник», «Радуга»; ДОЛ «Восток-2», ДОЛ «Ракета».

Всего в исследовании приняли участие 2470 человек. Достоверность результатов исследования обеспечена методологической обоснованностью исходных положений, соответствием их поставленной проблеме; применением современных, адекватных задачам исследования, методов, сочетанием качественного и количественного анализа результатов, использованием статистических методов обработки эмпирических данных (критерий %2 Пирсона; t-критерий Стъюдента; Т-критерий Вилкоксона; U-крите-рий Мана-Уитни; факторный анализ; регрессионный анализ); достаточностью экспериментальной выборки, возможностью повторения исследования.

Апробация результатов исследования. Результаты диссертационного исследования были апробированы на методологических семинарах проводимых с 1987 года на психологическом факультете СамГУ; на Первой международной конференции «Предупреждение наркомании в подростковой и молодежной среде» (Самара, 1997 г.); на международной конференции «Проблемы интеграции академической и практической психологии» (Самара, 1999 г.); на международной конференции «Интеграция науки в высшей школе» (Самара, 2001 г.); на III съезде РПО «Психология и культура» (Санкт-Петербург, 2003 г.); на ежегодных научных конференциях «Психея - Форум» (2004 - 2008гг.); на ежегодных Летних психологических школах г. Самары (2000 - 2007гг.), на ежегодных региональных конференциях «Проблемы и перспективы профилактики негативной зависимости в молодежной среде» (2000-2007 гг.), на парламентских слушаньях по теме: «О законодательном обеспечении предупреждения и профилактики наркомании в Российской Федерации» (14 апреля 2005г. в Государственной Думе Федерального собрания РФ); на ежегодных областных и городских научно-практических конференциях: «Самара против наркотиков!» (2004 - 2007 гг.); на конференции «Остановим наркоагрессию» организованную Госнаркоконтролем Р.Ф. в Нижнем Новгороде (2006 г.); на межрегиональном совещании по вопросам противодействия наркотизму в г. Чебоксары организованном Госнаркоконтролем Р.Ф. (2006 г.); на первых (2001 г.), вторых (2006 г.), третьих (2008 г.) антинаркотических чтениях профессорско-преподавательского состава и студентов вузов Самарской области, организованных Государственной антинаркотической комиссией Самарской области, Управлением Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков РФ по Самарской области, Институтом права СГЭУ, СГЭУ, СамГУ, прокуратурой Самарской области при содействии Ассоциации юристов России.

Положения, выносимые на защиту.

1. Наркозависимость личности - результат множественной детерминации, не подлежащий редукции к какой-либо одной группе традиционно выделяемых «переменных» развития: травмы раннего детства, акцентуации характера, невротические расстройства, стрессы, наследственность, подражание и т.п.

2. Действительной причиной первых «опытов» употребления наркотиков является потребность «быть субъектом свободного выбора» («причиной себя»), что типично для личности в период взросления.

3. Наркотические вещества стимулируют самовосприятие индивида в качестве субъекта, неограниченного в своих возможностях («всё понимаю», «всё чувствую», «всё могу»), что образует феномен «превосходящего Я», способного заместить собой развитие подлинной субъектности личности («независимого Я», «аутентичной субъектности»).

4. Начальные пробы психоактивных веществ опосредствуются особой открытостью подростка к постановке и решению онтологически значимых задач взросления и проеокативностъю среды, располагающей подростка к испытанию себя как субъекта (в том числе, и в экстремальных формах).

5. Традиционные программы профилактики наркотической зависимости упускают из виду особенности ценностно-смысловой сферы развивающейся личности, замещая «взрослыми» представлениями и установками специфически подростковые, обнаруживая несостоятельность декларируемых положений в столкновении с особенностями молодежной субкультуры и личными переживаниями подростков, имевших реальный опыт употребления ПАВ.

6. Психологически действенная программа профилактики наркотической зависимости в период взросления основана на выделении зон тематической тревожности, относящихся к постановке и решению задач взросления («имя - внешность - тело», «воля», «независимость», «отношения со сверстниками», «равенство», «смерть - бессмертие» и др.) и подкреплении исключительно субъектных форм разрешения этих задач. В конечном счете, рождается внутриличностная система самоподдержки, - собственная субъектность подростка.

Заключение диссертации научная статья по теме "Педагогическая психология"

Выводы по пятой главе

1. На основании данных проведенных нами эмпирических исследований мы можем утверждать, что среди наркозависимых подростков существенно больше человек обладают «спутанной» «Я-концепцией», что свидетельствует о высоком уровне их онтологической энтропии.

2. В системе ценностей наркозависимого нет ни одной категории, которая могла бы сравниться по субъективной значимости с состоянием опьянения. Для них состояние опьянения становится одной из ведущих инструментальных ценностей, способствующей достижению остальных как терминальных, так и инструментальных ценностей. В восприятии наркозависимого состояние опьянения связано не только с большим личностным потенциалом, но и с переживанием положительных эмоций, при этом достижение и реализация других ценностей не доставляет наркозависимому сравнимых по силе и интенсивности положительных чувств и эмоций. Таким образом, обладание ценностями становится для наркозависимого неразрывно связанным с состоянием опьянения, и тогда состояние Я, в котором ценности становятся доступными, переживается как «превосходящее Я».

3. Также нами было обнаружено, что в состоянии наркотического опьянения изменяется отношение изменения величины раздражения к изменению субъективного ощущения. Иными словами, константа Вебера больше не является константой! Тем самым мир, данный наркоману в его ощущениях, преображается, возникает переживание избыточных возможностей своего организма на физиологическом уровне.

4. Нами были также исследованы пороги болевой чувствительности у испытуемых в под действием опиатов и в абстинентном синдроме. Результаты подтверждают данные, описанные в литературе: в состоянии наркотического опьянения болевая чувствительность снижается, однако при абстинентном синдроме - возрастает.

5. Результаты исследований наиболее «наркоманского сленга» показало, что в самой субкультуре формируются особые лингвистические формы описания, совмещающие в себе описание ценности с описанием состояния наркотического опьянения. Выражение «чувство полета» соответствует, главным образом, ощущению насыщенности жизни, «чувство всеможения» соответствует «Я-идеальному», а «всепонимание» описывает состояния гармонии и свободы. Обладая значительной долей суггестивности, создавая собственный жаргон, дискурс субкультуры потребителей психоактивных веществ становится в буквальном смысле зачаровывающим для ее членов, особенно для тех, кто находится в ней недавно.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Статистика социально-психологических и медицинских центров помощи населению показывает, что в стране наблюдается неуклонный рост количества больных с различными видами зависимостей. На фоне высоких показателей химических зависимостей (алкоголизм, наркомании, токсикомания и др.) стремительно растет статистика различных нехимических зависимостей (гемблинг, аддикция отношений, работоголизм и др.). Нередко высказывается предположение, что химические и нехимические зависимости формируются на основе специфических личностных предрасположенностей. Считается, что структура таких предрасположенностей может быть различна при той или иной конкретной зависимости, но в целом они образуют особый зависимый тип личности. Именно эта установка в значительной степени предопределила направленность значительного числа исследований проблем наркомании и наркотизма. Анализ психологических исследований проблем наркомании, выполненных отечественными учеными за последние тридцать лет показывает, что несмотря на сходную направленность эмпирические данные крайне противоречивы и неоднозначны, а используемые схемы исследований не позволяют надежно дифференцировать причины и следствия употребления наркотиков. Очевидно, что такая эмпирическая база не может быть надежным фундаментом для теоретических обобщений. Именно поэтому ни одна из существующих концепций возникновения и развития психической зависимости не представляется исчерпывающей и убедительной. Большинство из существующих ныне психологических концепций наркомании представляют собой более-менее удачную транскрипцию психологических теорий личности, формировавшихся преимущественно на клинической основе. Это привет к интерпретации наркомании как нарушение в поведении, невроза, психоза, в конечном итоге - к утрате специфики наркозависимости и попыток ее лечения с помощью неспецифических методов. Ограниченность существующих теоретических концепций психологической зависимости и противоречивость эмпирических данных связаны на наш взгляд с тем, что явно или неявно исследователи наркотизма и наркомании исходят в своих работах из постулата сообразности. Следуя ему, исследователи стремятся найти причины приобщения к наркотикам. Обобщение данных, полученных в ходе эмпирических исследований, направленных на «поиск причин» в свою очередь выступают предпосылки для разработки программ профилактики наркотизма. Анализируя корпус работ по проблеме, мы составили список феноменов, которые интерпретируются авторами исследований как возможные причины наркомании. Итоговый список составил 116 пунктов. Соотнесение этого списка с особенностями популяции показывает, что все (!) население России составляет группу риска по наркомании. Это приводит нас к выводу о том, что никакой причинной, целевой или смысловой определенности в дебюте наркомании не существует. Такая определенность складывается по мере развития наркотической личности уже после пробных употреблений наркотиков.

Таким образом, мы сталкиваемся с парадоксом, не разрешенным в рамках сложившейся традиции исследования и объяснения наркомании: причина наркомании формируется после начала употребления наркотиков. Традиционное понимание психологических аспектов наркомании оставляет без ответа и вопросы о причинах трудноустранимости психической зависимости.

Ответы на эти вопросы обнаруживаются при исследовании психологических проблем наркомании с позиции парадигмы субъекта.

В основе наших рассуждений лежит интерпретация синдрома психической зависимости как активности, заключающей в себе возможность неограниченного воспроизводства (В.А. Петровский). Если пробное употребление наркотического вещества вызывает у индивида иллюзию «возрастающего могущества», переживается им как потенциальная возможность достижения психического комфорта, то сама возможность становится достаточным основанием действования. Таким образом, в динамике психической зависимости важнейшую роль играет фиксация «могу», реализация которого формирует «хочу». Переход «могу» в «хочу» (соблазн возможности (В.А. Петровский)), когда каждое последующее движение становится условием возрастания «хочу», а достижение желаемого - условием возрастания «могу», приводит к неограниченному воспроизводству активности, реализующей такой переход. Как показывают наши клинические наблюдения, употребляя наркотики, индивид зачастую действует не потому, что стремится к какому-либо результату, а потому, что стремится к реализации самого действия. Устремление к реализации действия, мотивированное возможностью действовать, раскрывает нам отличие психической зависимости от других форм устремлений, например, эмоциональных. В эмоциональных устремлениях взаимопереход «хочу» в «могу» и обратно, поддерживаемый средой, приводит к наращиванию и расширению реальных возможностей индивида в эмоциональном освоении мира. В том числе и возможности управления собственным «хочу». По мере развития физиологической симптоматики наркомании способность субъекта к саморегуляции своего «хочу» снижается: «хочу» подменяется необходимостью как следствием нарушений физиологической организации индивида. «Могу» принадлежит субъекту, а «хочу», теперь уже в виде «надо», - индивиду. «Могу» субъекта переживается им как всемогущество: «все могу», «все понимаю», «все чувствую». Очевидно, однако, что речь в данном случае не может идти о подлинной субъектности, ибо состояние всемогущества есть результат отнюдь не саморегуляции, а воздействия наркотического вещества. Индивид, употребляющий наркотики, переживает нужную субъектность. Во-первых, потому, что его «хочу» теперь существует исключительно в виде «надо», а, во-вторых, потому, что он все больше и больше утрачивает способность к саморегуляции и самоподдержке. Постепенно наркотик становится основным средством саморегуляции. Таким образом, мы можем говорить, что субъектность наркозависимого - это заимствованная форма субъектности, формирующая в его сознании особую инстанцию - «Превосходящее Я» («субъект ничем не стесненных возможностей»), состояние всемогущества, все чувствия, всепонимания. По своему происхождению такие состояния заимствованы, привнесены извне (наркотик здесь выступает в качестве своеобразного «донора»), неотделимы от внешних источников, хотя и действуют непосредственно «изнутри», как если бы индивид сам был источником их порождения и действенности. Вот это «изнутри»-действие заимствованных форм субъектности и сбивает с толку и самого наркозависимого (ему кажется, что он сам себе хозяин, сам себе голова), и исследователей наркомании и наркотизма. «Превосходящее Я», проявляющееся в стремлении человека к воспроизводству состояния могущества и воли, лишено причинности «в себе» (самопричинности), превращается в самоценную ненасыщаемую тенденцию личности. Стремление к воспроизводству «Превосходящего Я» и есть, как мы полагаем, сущность наркотической зависимости. Однако самодвижение психической зависимости не делают ее устремлением в подлинном смысле этого слова. Метафорой, выражающей самодвижение психической зависимости, является движение по окружности.

В ходе наших эмпирических исследований мы обнаружили, что возникновение заимствованных форм субъектности и, соответственно, наркозависимости обусловлено (1) сочетанием внутриличностной готовности к самоиспытанию, в том числе и экстремальным методом, (2) специфическим действием наркотика на состояние сознания и тела, пробуждающее ощущение особых возможностей, (3) провокативностью молодженой субкультуры и (4) противоречивостью реализуемых в настоящее время программ профилактики молодежного наркотизма.

Изучая внутриличностную готовность подростков к самоиспытанию, мы обнаружили специфическую для подросткового возраста неопределенность самопонимания и мирочувствия, идентичность образа «Я» и картины мира, особую восприимчивость к воздействиям, позволяющим пережить собственную субъектность. Мы полагаем, что именно эти стартовые переживания обусловливают возникновение особых онтологически значимых задач - задач взросления. Под психологическими задачами взросления мы понимаем особый вид задач развития, которое мы обозначаем как «онтологическое укоренение» субъекта жизни в отношениях к себе и миру. Результатом решения задач взросления является взрослость как системная характеристика личности. Формы поведения подростка - это не только субкультурные нормы, но «идеальные» формы взрослости. В этом контексте подростковую девиацию необхлдимо рассматривать как стремление подростка решать свои задачи взросления: принятие своего имени; принятие собственной внешности и тела; достижение новых и более зрелых отношений со сверстниками обоего пола; достижение полролевой идентичности; достижение эмоциональной независимости от родителей; построение системы ценностей, выстраивание отношений со временем (будущим, смертью, жизнью), с Абсолютом (Богом); выбор профессиональной перспективы; принятие себя.

Нерешенные задачи взросления, т.е. отсутствие у подростка его субъективного, проясненного для него самого, его собственного отношения к онтологически значимым сторонам его жизни порождает особое фоновое состояние, которое мы назвали «тематическая тревожность». В ходе эмпирических исследований мы обнаружили, что преодолеваться тематическая тревожность может либо в результате субъектного поведения, что ведет к взрослению, обретению идентичности, и, в конечном итоге, к взрослости, либо деструктивно, что феноменологически может проявляться в виде различных зависимостей, неврозов, психозов и т.д.

Каждая решенная задача взросления - это самоопределенность личности по отношению к значимому аспекту бытия человека в мире. Решение задач взросления - это осознанное построение своего отношения к значимым аспектам бытия. Решенная задача взросления - это осмысленное отношение личности к той или иной стороне ее жизни.

На основании проведенных эмпирических исследований мы можем утверждать, что среди наркозависимых подрсотков существенно преобладают индивиды со «спутанной» «Я-концепцией», что свидетельствует о высоком уровне их онтологической энтропии.

Изучая подростковые группы, вовлеченные в наркотизм, и сообщества наркозависимых, мы установили несколько аспектов повышенной аттрактив-ности употребления наркотических веществ: (1) межпоколенная рассогласованность; (2) привлечение к употреблению наркотиков в системе «подрос-ток»-«подросток» через механизмы подражания образцам поведения и обмена «ценностями»; (3) разнообразие психоактивных веществ; (4) фасцинация ценностями и символами наркокультуры, «погружение» в особый язык, идеологию, отношения.

Иными словами, у подростков, употребляющих наркотики, отсутствует глубоко личностное, аутентичное и проясненное отношение к онтологически значимым сторонам жизни. Отсутствие такой проясненности приводит к визуально фиксированному всплеску тревожности и напряжения всякий раз, когда подросток оказывается в ситуации, требующей от него реагирования как индивида определенного пола, имеющего свое мнение, способного преодолевать мотивационные и/или ценностные противоречия. Нерешенность задач взросления означает невозможность такого ответа. Решенность конкретной задачи взросления означает ценностное отношение индивида к выбранному варианту ее решения. Как показали наши исследования, проведенные с помощью методов психосемантики, в системе ценностей наркозависимого нет на одной категории, которая могла бы сравниться по субъектной значимости с состоянием опьянения. Для них состояние опьянения становится одной из ведущих инструментальных ценностей, способствующей достижению остальных, как терминальных, так и инструментальных ценностей. В восприятии наркозависимого состояние опьянения связано не только с большим личностным потенциалом, но и переживанием положительных эмоций, при этом достижение и реализация других ценностей не доставляет наркозависимому сравнимых по силе и интенсивности положительных чувств и эмоций. Таким образом, обладание ценностями становится для наркозависимого неразрывно связанным с состоянием опьянения, и тогда состояние Я, в котором ценности становятся доступными, переживается как «превосходящее Я».

Исследуя субъективные переживания наркозависимыми воздействия наркотического вещества на их сознание, мы обнаружили, что наркотики пробуждают ощущение особых возможностей. Мы установили, что в состоянии наркотического опьянения изменение величины раздражения и изменение субъективного ощущения находятся в ином соотношении. Иными словами, константа Вебера больше не является константой! Тем самым мир, данный наркоману в его ощущениях, преображается, возникает переживание избыточных возможностей своего организма на физиологическом уровне.

Нами были также исследованы пороги болевой чувствительности испытуемых под действием опиатов и в абстинетном синдроме. Результаты подтверждают данные, описанные в литературе: в состоянии наркотического опьянения болевая чувствительность снижается, однако при абстинентном синдроме - возрастает.

Как показали исследования, подростки гораздо лучше родителей осведомлены о наркотиках, их воздействии и последствиях их употребления, родители категоричнее детей в оценке последствий наркотизации. Жесткие оценки наркотизма и потребителей наркотиков, авторами которых являются представители поколения «родителей», составляют основу социальной стиг-мтаизации наркозависимых, что приводит к повышению закрытости для профилактики значительной части молодежи.

Одним из социально-психологических факторов аттраткивности употребления наркотиков, как показывают наши исследования, является нарушение преемственности в системе норм и ценностей «взрослого» и «подросткового» миров.

Мы обнаружили, что существенным фактором вовлечения подростков в наркотизм является фасцинация ценностями и символами наркокультуры. Наши исследования «наркоманского сленга» показали, что в самой подростковой субклуьтуре формируются особые лингвистические формы описания, совмещающие в себе описание социально-одобряемых ценностей с описанием состояния наркотического опьянения. Выражение «чувство полета» соответствует, главным образом, ощущению насыщенности жизни, «чувство все-можения» соответствует «Я-идеальному», а «всепонимание» описывает состояния гармонии и свободы. Обладая значительной долей суггестивности, создавая собственный жаргон, дискурс субкультуры потребителей психоактивных веществ становится в буквальном смысле зачаровывающим для ее членов, особенно для тех, кто находится в ней недавно.

Наконец, мы обнаружили, что существенным фактором молодежного наркотизма является противоречивость превентивной практики в сфере молодежного наркотизма. Со всей уверенностью можно говорить о парадоксальном несовпадении целей и эффектов социального противодействия наркотизму. При всей декларируемой гуманности целей превентивных программ, заинтересованности и добросовестности специалистов, масштабности государственного финансирования профилактических программ, их результативность несоразмерна усилиям и затратам. Однако, дело не только в низкой эффективности затрачиваемых ресурсов. Мы обнаружили, что обоснованные только логикой «взрослой жизни» программы подрывают доверие подростков к воспитывающим взрослым, что и повышает вероятность вовлечения молодежи в наркотизм. При всем многообразии подходов и моделей профилактики, практически все они ориентированы на формирование той или иной совокупности знаний и навыков. С этой точки зрения профилактические программы методологически обоснованы и методически обеспечены. Среди критериев оценки результативности программ профилактики часто называют: численность участников, отношение к программе, изменение информированности, изменение намерений, изменение отношения к ПАВ, изменения поведения, изменения отношения к себе, изменения в общении. Однако, при противоречивости выделенных критериев психического и социального здоровья очень сложно оценить эффективность той или иной профилактической программы.

Профилактика в основном связывается с термином «формирование» (навыков здорового образа жизни, конструктивного общения, преодоления стрессовых ситуаций и др.), т.е. предполагается отсутствие в личности подростка каких-то каеств, дефицит навыков, неверные жизненные ориентации и т.д. Недостаточно уделяется внимания при разработке программ внутреннему миру личности, ценностям и потребностям подростков.

Из сферы внимания разработчиков и пользователей ускользает, казалось бы, очевидная вещь: обучение не тождественно развитию, обученный - не значит зрелый. Редукция развития к трансляции знаний, умений, навыков означает, по сути, вынесение субъекта за границы самого процесса. Поэтому можно со всей уверенностью сказать, что подросток в рамках уществующих программ профилактики наркотизма - индивид, даже социальный объект. И в этом смысле эти программы бессубъектны.

Существующие профилактические программы продолжают оставаться в рамках причинно-ориентированных и факторных теорий, ограниченность которых уже обоснована. Трансляция социально приемлемых и желаемых форм поведения, которая происходит во время таких профилактических занятий с подростками, не учитывает индивидуальных особенностей подростка и актуальных для него задач взросления. Кроме того, такая работа предполагает заданные образцы действий и тем самым лишает подростка возможности экспериментировать в социальном пространстве, проявлять спонтанность и ответственность, которые в неопределенных, но онтологически значимых ситуациях его жизни, выступают условием его взросления, развития субъектности.

Мы полагаем, что именно в ситуации неопределенности индивид имеет потенциальную возможность проявиться как субъект. Эта установка в значительной степени определила наш подход к разработке программ профилактики. Мы исходили из двух посылок. (1) Задачи взросления являются специфическими ситуациями неопределенности. (2) Ситуации неопределенности, исходы которых не предрешены и определяются только активностью субъекта, являются ситуациями потенциального субъектогенеза.

Действуя в ситуации неопределенности свободно и ответственно в направлении ее разрешения, подросток проявляется как субъект и тем самым наращивает потенциал своей субъектности. Проектируя программу так, чтобы ее структурные единицы (отдельные сессии) моделировали неопределенность конкретной задачи взросления, мы создаем подросткам условия для наращивания субъектности в сфере решения ими онтологических задач взросления.

Мы вводим специальную единицу процесса групповой психопрофилактики - субъектный шаг (или субъектное действие), понимаемый нами как сознательное действие кого-либо из подростков за пределами сложившихся паттернов поведения, что является предпосылкой преобразования группы в целом: как феномен он одновременно является событием, отражающимся и во внутреннем пространстве его автора ( субъектный вклад индивида в других), и в простарнстве группы как целого (интерсубъеткная отраженность). Изменения в состоянии и поведении членов группы при актуализации образа ситуации, в которой был совершен субъектный шаг (отраженная интерсубъ-ектность) и есть минимальное количественное изменение в группе. Количественные накопления в системе ведут к ее качественным изменениям.

При организации работы с группой мы используем два аспекта групповой динамики: синхронный и диахронный. Под синхронным аспектом групповой работы мы подразумеваем состояние группы в каждый конкретный момент времени (здесь и теперь). Говоря о диахронном аспекте динамики группы, мы имеем в виду ее эволюцию, собственно историю развития группы (там и тогда). Преодолевая «здесь и теперь» сложившиеся «там и тогда» паттерны поведения, ограничивающие возможности подростка в решении задач взросления, он приобретает потенциал свободного и ответственного поведения «везде и всегда».

Каждое занятие программы «Задачи взросления» является ее единицей (не элементом) в том смысле, что в каждой сессии группа реально работает со всеми задачами взросления. Таким образом, каждое занятие, являясь единицей программы в целом, самоценно. Последнее обстоятельство является особенно важным не только потому, что создает контекстуально-смысловые условия возгонки субъектности, но и потому, что «сшивает» занятия в единое целое и по процессу, и по его отраженности в сознании подростков.

Таким образом, проведенное нами исследование показало, что решающим условием эффективности профилактики наркотизма является развитие внутриличностной системы самоподдержки подростка. «Независимое Я», «»автономия», «взрослость» являются реальной альтернативой заимствованным формам субъектности («заимствованное», «превосходящее Я»), стихийно складывающимся в современном мире.

Исследуя подростковую среду, мы обнаружили факторы повышенной привлекательности наркотизма:

1. Фактор открытости подростка к постановке онтологических задач взросления.

2. Фактор провокатвиности среды.

Изучая изменения, возникающие в сознании подростков под действием наркотика, мы обнаружили феномен «превосходящего Я», переживаемый как всемогущество. Анализируя существующие программы профилактики, мы пришли к выводу о присущем им парадоксальным несовпадении целей и эффектов.

Обобщая данные, полученные в ходе теоретического и эмпирического исследования проблем молодежного наркотизма, мы пришли к возможности построения развивающих взаимодействий в системе «воспитывающие взрослые - подростки» при постановке и решении подростками значимых задач взросления. Инструментальная реализация таких взаимодействий составили основу профилактической программы «Задачи взросления». Ведущий работу взрослый (тренер-психолог) поддерживает те, и только те проявления активности подрсотков, которые соответствуют основному критерию субъектности - действование в направлении тревоги, маркирующей ту или иную задачу взросления. Реакции, смысл которых состоит в избегании действий, адекватных «вызову» со стороны неопределенности ситуации или уходом в «тень покровителя», принимающего ответственность за решения на себя, игнорируются, т.е. не вознаграждаются и не осуждаются. Полученные нами в ходе эмпирической проверки данные подтвердили, что в этих условиях рождается автономная система самомотивации подростков «быть субъектом собственной жизни» -«внутриличностная система самоподдержки». Мы также обнаружили - и это открывает перспективы дальнейших исследований - что проявления субъект-ности пропорциональны степени заданной неопределенности.

В ходе работы над диссертационным исследованием нам удалось теоретически обосновать и эмпирически проверить результативность разработанной нами программы «Задачи взросления». Вместе с тем, мы вполне отдаем себе отчет в том, что целый ряд вопросов, значимых с точки зрения организации превентивной практики остался вне нашего анализа.

Так, например, необходимо продолжить разработку методических приемов реструктуризации «превосходящего Я» и нейтрализации психологических и личностных эффектов его функционирования.

Перспективу дальнейших исследований составляет:

1. изучение возможностей онтосубъектного подхода в организации и содержательном обеспечении вторичной и третичной профилактики наркомании;

2. изучение феноменологии решения онтологических задач взросления;

3. исследование факторов устойчивости к провокативным воздействиям социальной среды;

4. разработка социально-психологических механизмов снижения межпоколенной рассогласованности;

5. поиск адекватных для подросткового возраста ценностных и смысловых оснований разработки программ превенции;

6. изучение развивающих взаимодействий в системе «воспитывающие взрослые - подростки», способствующих решению подростками онтологических задач взросления;

7. изучение влияния заимствованных форм субъектности на жизненный путь личности и ее выборы.

Завершая диссертационное исследование, можно сделать следующие основные выводы:

1. В психологии складываются предпосылки, однако, всё еще отсутствует опыт системного анализа феномена наркотической зависимости личности. Имеет место разнообразие подходов, многочисленных попыток теоретического обобщения эмпирических данных. Своеобразной чертой научного дискурса является при этом непроизвольная подмена задачи, вместо поиска объяснения феномена наркотической зависимости. Тогда как, наркозависимость личности представляет собой результат множественной детерминации, не подлежащий редукции к какой-либо одной группе традиционно выделяемых «переменных» развития, как-то травмы раннего детства, акцентуации характера, невротические расстройства, стрессы, наследственость, подражание и т. п.

2. Клиницисты и психологи, как правило, опираются на исходное положение о некоторой компенсаторной функции наркотического опьянения, что определяет логику исследований и интерпретации феномена наркотической зависимости. Она истолковывается как стремление индивида избежать состояния дискомфорта. Но подобное понимание существенно упрощает и искажает подлинную картину детерминации данного явления. В результате складывается противоречие между растущим объемом эмпирических данных и невозможностью их адекватной интерпретации в рамках существующих теоретических подходов.

3. Преодолеть отмеченное противоречие возможно при изменении самой логики поиска интерпретации: синдромологическая и монокаузальная методологическая установки должна быть «снята» в идее субъектной детерминации зависимости. Основанием для такого подхода являются: мультисубъет-ная теория личности, выделение онтологически значимых задач взросления, понимание субъектной детерминации наркотической зависимости.

4. Подлинной причиной первых «опытов» употребления наркотиков является потребность «быть субъектом свободного выбора» («причиной себя»), что типично для личности в период взросления.

5. С позиции мультисубъектиой теории личности, эффективная профилактика наркомании - это содействие в развитии такой системы саморегуляции, которая обеспечивала бы личности устойчивость в ситуации экзстенциально значимых выборов. В подростковом возрасте такие выборы имеют статус задач взросления. Каждая решенная задача взросления - это самоопределенность личности по отношению к значимому аспекту бытия человека в мире.

6. Субъектность личности, ответственность индивидуума за выбираемое им «непредустановленное», представляет собой единство противоположностей - свободы выбора, с одной стороны, и контроля над собой, - с другой. Это единство двух полюсов активности (свободы и ответственности) переживается индивидуумом в своей чувственно-телесной данности, как что-то, глубоко укорененное в нем самом. Такое понимание субъектности позволяет говорить о ней как об источнике внутренней детерминации сознания и поведения, что и отличает «взрослое Я».

7. Взросление - универсальный мотив, предметом которого является расширение пространства личной свободы индивида. Взросление есть не только приобретение новых умений или навыков в предметной деятельности под руководством воспитывающего взрослого при наличии соответствующих образцов, но, в первую очередь, согласование, «онтосинтез» внутриличност-ных противоборствующих мотивов и ценностей в условиях неопределенности, «непредрешенности» и субъектного выбора. Специфической «единицей» взросления является «субъектное решение подростком актуальной онтологически значимой задачи своего взросления».

8. В психологическом плане основными задачами взросления подросткового возраста являются: принятие своего имени; принятие собственной внешности и тела; достижение новых и более зрелых отношений со сверстниками обоего пола; достижение полоролевой идентичности; достижение эмоциональной независимости от родителей; построение системы ценностей, выстраивание отношений со временем (будущим, смертью, жизнью), с Абсолютом (Богом); выбор профессиональной перспективы; принятие себя. Их решение подростком составляет основу его внутриличностной системы самоподдержки.

9. Результатом решения задач взросления является взрослость как системная характеристика личности. Формы поведения подростка - это не только субкультурные нормы, но и «идеальные формы» взрослости.

10. Нерешенные задачи взросления, т.е. отсутствие у подростка его субъективного, проясненного для него самого, его собственного отношения к онтологически значимым сторонам его жизни порождает особое фоновое состояние, которое мы назвали «тематическая тревожность». В этом контексте подростковую девиацию целесообразно рассматривать, как стремление подростка, во что бы-то ни стало, решать свои задачи взросления.

11. Употребление наркотиков в старшем подростковом возрасте обеспечивает форсирование достижения личностной идентичности, однако приводит к формированию «псевдоидентичности». Начальные пробы психоактивных веществ опосредствуются особой открытостью подростка к постановке и решению онтологически значимых задач взросления и провокативностью среды, располагающей подростка к испытанию себя как субъекта (в том числе, и в экстремальных формах). Это воспринимается подростком как способ получения избыточных возможностей для освобождения себя от детского эмоционально зависимого поведения, как «особая система» самоподдержки. Однако, поскольку употребление наркотика не разрешает онтологических задач взросления, подросток снова и снова вынужден прибегать к наркотикам для поддержания иллюзорного состояния идентичности.

12. В состоянии наркотического опьянения у подростка возникает переживание особых, избыточных возможностей. В работе показано, что одним из источников этого является глубинная перестройка «психофизики» реагирования на стимулы окружения. В частности, выяснилось, что меняется, казалось бы, незыблемое соотношение между интенсивностью внешних воздействий и субъективными ощущениями. Позволительно сказать, что «константа Вебера», после употребления индивидом наркотика, перестает быть для него константой. Возникает и развивается новообразование, которое было обозначено как «превосходящее «я». Оно проявляется в том, что индивид воспринимает себя в качестве субъекта, неограниченного в своих возможностях («всё понимаю», «всё чувствую», «всё могу»).

13. Порождению «превосходящего я» содействуют особенности наркоманской субкультуры, и, в частности, «наркоманский сленг». Показано, что наркоманский сленг заключает в себе особые лингвистические формы описания самочувствия личности, совмещающие в себе описание ценностей с описанием состояния наркотического опьянения, способствующие фасци-нации («зачаровыванию») подростков особой символикой и атрибутикой наркотизма.

14. Анализ зарубежных и отечественных программ профилактики наркотизма обнаруживает их некоторые общие черты. Профилактика, в основном, направлена на «формирование» навыков здорового образа жизни, конструктивного общения, преодоления стрессовых ситуаций и др. Недооценивается и эмпирически не фиксируется главное - становление субъектности подростка в процессе его активности.

15. Предлагаемая нами программа «Задачи взросления» основана на идее мультисубъктности личности, инициирует подростков к поиску аутентичности и глубоко индивидуализированного способа решения онтологических задач взросления, ориентирована на субъекта и его становление.

16. Определяя зоны тематической тревожности относящихся к постановке и решению задач взросления («имя - внешность - тело», «воля», «независимость», «отношения со сверстниками», «равенство», «смерть - бессмертие» и др.) психолог-тренер содействует исключительно субъектным формам разрешения этих задач. В конечном счете, рождается внутрилично-стная система самоподдержки, - собственная субъектность подростка.

17. Отмечая многообразие предлагаемых различными авторами критериев эффективности профилактических программ, мы придерживаемся, главным образом, трех, на наш взгляд, необходимых и достаточных: наличие /отсутствие тематической тревожности как показателя решенности - нерешенности актуальной онтологически значимой задачи взросления; повышения уровня субъектности личности; жизнь без наркотиков.

Список литературы диссертации автор научной работы: доктора психологических наук, Лисецкий, Константин Сергеевич, Москва

1. «О законодательном обеспечении предупреждения и профилактики наркомании в Российской Федерации» // Материалы Парламентских слушаний Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, 14 апреля 2005 г.

2. Абульханова К.А. Рубинштейн С.Л. ретроспектива и перспектива // Проблема субъекта в психологической науке / Под ред.A.B. Брушлинского, М.И. Воловиковой, В.Н. Дружинина. М.: Изд-во "Академический проект", 2000. С. 11-26.

3. Абульханова-Славская К.А. Стратегия жизни. М.: Мысль, 1991.

4. Абшаихова У.А., Сирота H.A. Клинико-катамнестическое исследование поведения подростков, больных гашишной наркоманией. «Саморазрушающее поведение у подростков». Л.: Изд-во Ленинградский психоневрологический институт», 1991.

5. Агафонов А.Ю. Человек как смысловая модель мира. Самара, 2000.

6. Агронович С.З., Березин C.B. Homo amphipolos: Археология сознания. Самара: ИЗ «Бахрах-М», 2005.

7. Адаптация студентов Северного Кавказа в вузах г. Самары (опыт практической работы) / под ред. C.B. Березина, К.С. Лисецкого. Самара: Универс-групп, 2004.

8. Адлер А. Практика и теория индивидуапьной психологии. М.: За экономическую грамотность, 1995.

9. Ю.Адлер А. Очерки по индивидуальной психологии. М., 2002

10. Алмазов Б.Н. Психическая средовая дезадаптация несовершеннолетних. Свердловск: Изд-во "Уральский ун-т". 1986.

11. Анан Кофи, 1999 Выступление на Первом всемирном конгрессе антинаркотических сил. М., июнь 1999 г. // Международная газета. 1999. 26 июня

12. Ананьев Б.Г. Избранные психологические труды. Т. 1. М., 1980.

13. Андреев В.И. Диалектика воспитания и самовоспитания творческой личности. Казань: Изд-во Казанского университета, 1991.

14. Андреева Г.М. Социальная психология. М., 1980.

15. Анисимов JI.H. Наркотики: правовой режим. JL, 1974.

16. Анциферова Л.И. К психологии личности как развивающейся системе// Психология формирования и развития личности. М., 1981.

17. Асмолов А.Г. Психология личности: принципы общепсихологического анализа. М.: Академия, 2002.

18. Ассаджиоли Р. Психосинтез. М., 1997.

19. Бабаян Э.А., Гонопольский М.Х. Наркология. М.: Медицина, 1987.

20. Балл Г.А. Психологическое содержание личностной свободы: сущность и составляющие // Психологический журнал. 1997. Том 18. № 5.

21. Бандура А., Уолтере Р. Подростковая агрессия. Изучение влияния воспитания и семейных отношений. М.: Апрель Пресс, Изд-во ЭКСМО-Пресс, 1999.

22. Башев В.В. Психологические условия формирования ответственного действия в подростковом возрасте: Автореф. дис. канд. психол. наук. М., 2000.

23. Бейтсон Г. Экология разума: Избранные статьи по антропологии, психиатрии, эпистемологии / пер. с англ. М.: «Смысл», 2003.

24. Белинская Е.П. Временные аспекты Я-концепции и идентичности // Мир психологии. 1999. № 3.

25. Белинская Е.П. Я концепция и ценностные ориентации старших подростков в условиях быстрых социальных изменений // Вестник МГУ. 1997. Серия 14. №4.

26. Белогуров С.Б. Наркотики и наркомания. СПб.: Университетская книга, 1997.

27. Бердяев H.A. О назначении человека. М.: ACT, 2006.

28. Березин C.B. Психокоррекционная деятельность школьного психолога в условиях межличностного конфликта учащихся подросткового возраста, Автореф. канд. дисс. М., 19956.

29. Березин C.B. Психологическая коррекция в условиях межличностного конфликта подростков. Самара, 1995а.

30. Березин C.B., Лисецкий К.С. и др. Профилактика наркотизма: теория и практика / Под ред. С.В.Березина, К.С.Лисецкого. Самара: Изд-во «Перспектива», 2005.

31. Березин C.B., Лисецкий К.С. К вопросу о сущности наркотической зависимости // Альманах современной науки и образования Текст. Тамбов: «Грамота», 2008. - №4 (11): Педагогика, психология, социология и методика

32. Березин C.B., Лисецкий К.С. Личностно-развивающий потенциал подростковых конфликтов // «Вестник СамГУ», 1996, № 1.

33. Березин C.B., Лисецкий К.С. Наркомания глазами семейного психолога. СПб.: Речь, 2005.

34. Березин C.B., Лисецкий К.С. Опыт построения модели системы профилактики молодежной наркомании в г. Муравленко. Изд-во Администрации г. Муравленко, 1998.

35. Березин C.B., Лисецкий К.С. Подготовка школьных психологов. Учебное пособие. Изд-во: СамГУ, 1992.

36. Березин C.B., Лисецкий К.С. Серебрякова М.Е. Предпосылки подростковой наркозависимости. Самара: Изд-во «Самарский университет», 2001.

37. Березин C.B., Лисецкий К.С., Назаров E.H. Психология наркотической зависимости и созависимости. Монография. -М.:МПА, 2001.

38. Березин C.B., Лисецкий К.С., Самыкина Н.Ю. Социальная адаптация наркозависимой молодежи, находящейся в ремиссии. Самара: Изд-во «ОФОРТ», 2007.

39. Берн Э. Введение в психиатрию и психоанализ для непосвященных. СПб.: Питер, 1992.

40. Берн Э. Игры, в которые играют люди: психология человеческих взаимоотношений. Люди, которые играют в игры: психология человеческой судьбы / Под общ. ред. М.С. Мацковского. М., 1988.

41. Берн Э. Секс в человеческой любви. М.: Московский кадровый центр, 1990.

42. Берн Э. Трансактный анализ в группе. М.: Лабиринт, 1996.

43. Берн Э. Трансакционный анализ и психотерапия. СПб: Изд-во "Братство", 1992.

44. Берне Р. Развитие Я-концепции и воспитание, М., 1986

45. Бернштейн H.A. Избранные труды, М. 1996.

46. Билибин Д.П., Дворников В.Е. Патофизиология алкогольной болезни и наркоманий.- М.: Изд- во УДН, 1991.

47. Битенский B.C., Личко А.Е. Исследование мотивации при токсикома-ниях у подростков как путь профилактики общественно опасных действий // Профилактика общественно опасных действий у психических больных. Калуга, 1988.

48. Битенский B.C., Личко А.Е., Херсонский Б.Г. Психологические факторы в развитии токсикоманий у подростков // Психол. журнал. 1991. Том 12.

49. Битенский B.C., Херсонский Б.Г. Мотивировка и условия, способствующие злоупотреблению опиатами у подростков // Психологические исследования и психотерапия в наркологии. Л., 1989.

50. Битенский B.C., Херсонский Б.Г., Дворяк C.B. Глушков В.А: Наркомании у подростков. Киев: Здоровье, 1989.

51. Битти М. Алкоголик в семье, или преодоление созависимости. М.: Физкультура и спорт, 1997.

52. Блейхер В.М., Крук И.В. Боков С.Н. Практическая патопсихология. Ростов н/Д.: Феникс, 1996.

53. Блейхер В.М., Круг и.В. Толковый словарь психиатрических терминов / Под общ. ред. к.м.н. С.Н.Бокова. в 2-х томах. Ростов-на-Дону: Феникс, 1996.

54. Блюм Г. Психоаналитические теории личности. М.: Изд-во «КСП», 1996.

55. Боголюбова Т.А. Наркотизм в России. Состояние и меры борьбы / Состояние и тенденции насильственной преступности в Российской Федерации. М., 1993.

56. Бодалев A.A. Личность и общение. М.: Международная педагогическая академия, 1995.

57. Бодалев A.A. О взаимосвязи общения и отношения // Вопросы психологии, 1994, № 1.

58. Бодалев A.A. Психология межличностных отношений (к 100-летию со дня рождения В.Н. Мясищева) // Вопросы психологии, 1993, № 2.

59. Божович Л.И. Избранные психологические труды. Проблемы формирования личности / Под. ред. Д.И. Фельдшейна. М.: Международная педагогическая академия, 1995.

60. Борисов И.Ю. Механизм «гедонистического риска» и его роль в отклоняющемся поведении молодежи // Мир психологии и психология в мире. 1995. №3.

61. Братусь Б.С. Аномалии личности. М.: Мысль, 1988.

62. Брушлинский A.B. Андеграунд диамата // Проблема субъекта в психологической науке / Под ред. A.B. Брушлинского, М.И. Воловиковой, В.Н. Дружинина. М.: Изд-во "Академический проект", 2000. С. 7-12.

63. Брушлинский A.B. Субъект: мышление, учение, воображение. Воронеж, 1996.

64. Букановская Т.И. Эмоциональное переживание и психологическая защита в структуре синдрома зависимости у больных опийной наркоманией // Вопросы наркологии. 1992. N3-4.

65. Бурменская Г.В., Карабанова O.A., Лидере А.Г. Возрастно-психологическое консультирование. Проблемы психического развития детей. М.: Изд-во МГУ, 1990.

66. Буторина Н.Е, Дедков Е.Д. Особенности девиантного поведения как клинического проявления пубертатного криза. «Саморазрушающее поведение у подростков», JL: Изд-во Ленинградский психоневрологический институт», 1991.

67. Буякас Т.М. О феномене наслаждения процессом деятельности и условиях его возникновения (по работам М.Чиксентмихайи) // Вестник МГУ. 1995. Серия 14. №2.

68. Буянов A.M. Феномен взаимозависимости в семьях алкоголиков. М., 1994.

69. Васильева О.С., Храмук И.Н., Козлова И.Н. Нехимические формы зависимого поведения: основные направления и проблематика исследования / Северо-Кавказский психологический вестник 2005, № 3.

70. Васильева Ю.А. Особенности смысловой сферы личности при нарушениях социальной регуляции поведения // Психологический журнал. 1997. Том 18. №2.

71. Василюк Ф.Е. Психология переживания (анализ преодоления критических ситуаций). М.: МГУ, 1984.

72. Василкж Ф.Е. Типология переживания различных критических ситуаций // Психологический журнал. 1995. Том 16. №5.

73. Вассерман Л.И. Горьковская И.А., Ромицина Е.Е. Психологическая методика "Подростки о родителях" и ее применение. М.: Фолиум, 1995.

74. Выготский Л.С. Проблема культурного развития ребенка // Вестник Московского университета. 1991. Серия 14. № 4.

75. Выготский Л.С. Собрание сочинений. М. 1882-1884.

76. Габиани A.A. Наркотизм вчера и сегодня. Тбилиси: Сабчота сокорт-вело, 1988.

77. Габиани A.A. Наркотизм// Конкретно-социологическое исследование по материалам Грузинской ССР. Тбилиси, 1977,

78. Ганзен В. А. Системное описание в психологии. Л., 1984.

79. Ганнушкин П.Б. Клиника психопатий. Их статика, динамика, систематика (1933) // Изб.тр. М.: Медицина, 1964.

80. Гасанов Э.Г. Наркотизм: тенденции и меры преодоления. М., 1997

81. Гегель Г.В.Ф. Система наук. СПб.: Наука, 1992.

82. Генайло С.П. Особенности иремобида больных наркоманиями // Журнал невропатологии и психиатрии. 1990. № 2.

83. Гинзбург М.Р. Сформированность личностной идентичности как показатель успешности социализации в старшем подростковом возрасте // Мир психологии. 1998. X2l.

84. Гольдштейн К. Принципы целостности в медицине / Советская психоневрология. М., 1933.

85. Горьковская H.A. Влияние семьи на формирование деликвентности у подростков // Психологический журнал. 1994. Том 15. № 2.

86. Гроф К. Жажда Целостности. М.: Институт трансперсональной психологии, 2003.

87. Гроф С. Психология будущего: Уроки современных исследований сознания. М.: ООО «Издательство ACT» и др., 2001.

88. Гульдан В. В., Романова O.J1. Подросток-наркоман и его окружение // Вопросы психологии. 1993, №2.

89. Гульдан В.В., Романова O.JL, Иванникова И.В. Проблемы использования зарубежных программ антинаркотического обучения в советской школе // Вопросы психологии. 1990. № 6. С.63-67.

90. Гульдан В.В., Шведова М.В. Психологический анализ мотиво-образующих факторов наркотизации подростков // Саморазрушающее поведение у подростков. Д.: Из-во "Ленинградский психоневрологический институт", 1991. С.64-71.

91. Дабагян P.A. Проблемы взаимосвязи особенностей здоровья трудных детей и характера их поведения: Автореф. дисс. канд. пед. наук. Алма-Ата, 1990.

92. Данилин A. LSD, галлюциногены, психоделия и феномен зависимости. М. ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2003

93. Драган Н.Г., Калачев Б.Ф. Наркомания и наркобизнес. Выявление и пресечение наркооборота наркотических средств и психотропных веществ / Под ред. П.Г. Пономарева. М., 1988

94. Дурандина А.И., Сирота H.A., Ялтонский В.М. Факторы, влияющие на формирование гашишной наркомании в пубертатном и подростково-юношеском возрасте // Вопр.наркологии. 1992, HI. С.31-39.

95. ЮО.Егошкин Ю.В. Новые пути интеграции проблемных детей в школьный социум. Автореф. на соис. уч. ст. докт. псих. наук. Москва, 2002.

96. Жизненный путь личности. Киев: Наукова думка, 1987.

97. Жизнь как творчество. Киев: Наукова думка, 1985.

98. ЮЗ.Жичкина А. Взаимосвязь идентичности и поведения в Интернете пользователей юношеского возраста. Автореф. канд. дис. -М., 2001.

99. Журавлева О.В., Зуева С.П., Нижегородова М.Н. «Путешествие во времени». Методические рекомендации по курсу профилактических занятий для подростков. Серия «Работающие программы». Выпуск 4. М., 2000.

100. Захаров А.И. Как предупредить отклонения в поведении ребенка. М.: Просвещение, 1993.

101. ПО.Зинченко О.П. Особенности психического развития младших сибсов в семьях наркотизирующихся подростков. Автореф.канд.диссер. Калуга, 2004.

102. Ш.Иванец H.H., Винникова М.А. Героиновая зависимость. М.: Мед-практика, 2000.

103. Иванников В.А. Психологические механизмы волевой регуляции. М., 1991.

104. З.Иванов В.И. Наркотики и дети / Психология зависимости. Минск: Харвест, 2004

105. Изард К. Эмоции человека, М.: МГУ, 1980.

106. Калмыкова Е.С. Анализ в кредит: уступка реальности или бегство от реальности // Журнал практической психологии и психоанализа. 2001. №1-2.

107. Кант И. Критика чистого разума. Минск, 1998.

108. Карвасарский Б.Д. Неврозы. М.: Медицина, 1990.

109. Касаткин В.Н., Неудахина А.Е. Оценка эффективности апробации образовательной программы «Здоровье» // Школа здоровья. 2002. № 3. С. 5-12.

110. Кесельман J1.E. Социальные координаты наркотизма. СПб.: филиал Института социологии РАН СПб., 1989.

111. Кле М. Психология подростка: психосексуальное развитие. М.: Педагогика, 1991.

112. Козлов Д. Д., Дмитриева И. В. О возможности и необходимости идио-графического исследования копинг-механизмов//Ананьевские чтения-2005. Материалы научно-практической конференции. СПб., 2005.

113. Коломеец A.A. Об этиологических факторах наркоманий // Вопр.наркологии. 1989. - №1.- С. 34-38

114. Кон И. С. «Открытое Я». М., 1978

115. Кон И.С. В поисках себя. М.: Политическая литература, 1984.

116. Кон И.С. Девиантное поведение. Психология ранней юности. М.: «Просвещение», 1992.

117. Кон И.С. Дружба: Этико-психологический очерк М.: Политиздат, 1989.

118. Кондратьев М.Ю. Особенности психосоциального развития подростков // Вопросы психологии. 1997. №3.

119. Кондратенко В.Т. Девиантное поведение у подростков: социально -психологические и психиатрические аспекты. Минск: Беларусь, 1988.

120. Конопкин O.A. Психическая саморегуляция произвольной активности человека (структурно-функциональный аспект) // Вопросы психологии. 1995. № 1.С.5-12.131 .Конопкин O.A. Психологические механизмы регуляции деятельности. М., 1980.

121. Конопкин O.A., Моросанова В.И. Стилевые особенности саморегуляции деятельности // Вопр. психологии. 1989. N 5. С. 18-26.

122. Корнилова Т.В., Парамей Г.В., Ениколопов С.Н. Апробация методики А. Эдвардса "Список личностных предпочтений" на российских выборках // Психол. журн. 1995. Т. 16. № 2. С. 142-151.

123. Корольков A.A., Петленко В.П. Философские проблемы теории нормы в биологии и медицине. М.: Медицина, 1977.

124. Корченов В.В. Об изучении проблемы формирования здорового образа жизни среди молодого поколения // Предупреждение вредных привычек у школьников. М.: АПН СССР, 1990.

125. Костенок П.И. Формирование умений физического самосовершенствования у учащихся старшего подросткового возраста общеобразовательной школы: Автореф. дисс. канд. пед. наук. Челябинск, 1995.

126. Кочетов Н.И., Верцинская H.H. Работа с трудными детьми. М.: «Просвещение», 1990.

127. Крайг Г. Психология развития. СПб., 2000

128. Кривцова C.B. и др. Подросток на перекрестке эпох. М.: Генезис, 1997.

129. НО.Кричевский P.J1., Дубовская Е.М. Психология малой группы. М., 1991.

130. Крупнов А.И. Целостно-функциональный подход к изучению свойств личности // Системные исследования свойств личности. М., 1994. С. 9-23.

131. Кудрявцев В. Интернет, или «экологически чистый» наркотик // Воспитание школьников. 1999. №5. С. 23-25.143 .Кузьмина Н.В. Предмет акмеологии. СПб, 2002.

132. Куликов JI.B. Психология настроения. СПб, 1997.

133. Курек Н.С. Медико-психологический подход к диагностике повышенного риска заболеваний наркоманией у подростков и коррекция их эмоциональных нарушений.// Вопросы наркологии. 1993, №1.

134. Курек Н.С. Особенности экспрессивно-импрессивного аспекта эмоциональной сферы больных наркоманией // Журнал невропатологии и психиатрии. 1991. М2.

135. Курек Н.С. Эмоциональное общение матери и дочери как фактор формирования аддиктивного поведения в подростковом возрасте // Вопросы психологии. 1997. N2.

136. Лаврова О.В. Глубинная топологическая психотерапия: идеи трансформации. Введение в философскую психологию: Монография (Серия «Новые идеи в психологии). СПб.: «Издательство ДНК», 2001.

137. Лазарева Т.А. Переживание счастья в разных периодах жизни // Психологические исследования: сб.науч.тр.: Выпуск 2 / Под ред. А.Ю. Агафонова, В.В. Шпунтовой. Самара: «Универс-групп», 2006.

138. Левитов Н.Д. О психических состояниях человека, М. 1964.

139. Левкович В.П. Взаимоотношения в семье как фактор формирования личности ребенка // Психология личности и образ жизни. М.: Наука, 1987.

140. Лекции по клинической наркологии/ под ред. H.H. Иванца. М, 1995

141. Леонгард К. Акцентуированные личности. Киев, 1981.

142. Леонова А.Б. Психодиагностика функциональных состояний человека. М., 1984.

143. Леонтьев А.Н. Избранные психологические труды. Том 11. М. «Педагогика», 1983.

144. Леонтьев А.Н. Философия психологии: из научного наследия / Под ред. A.A. Леонтьева, Д.А. Леонтьева. М.: МГУ, 1994.

145. Леонтьев Д.А. Значение и личностный смысл: две стороны одной медали // Психологический журнал. 1996. Том 17. № 5.

146. Лисецкий К.С. «Другая реальность» при возникновении наркотической зависимости личности. // Психологические исследования. Сб.науч.трудов. Вып.6.,Самара: Универс-групп, 2008

147. Лисецкий К.С. Бессилие как культурная патология // Психологические исследования. Сб.науч.трудов. Вы п. 5.,Самара: Универс-групп, 2007

148. Лисецкий К.С. Диалектика конфликта в зеркале психосемантики // Материалы конференции «Межличностный конфликт: проблемы и перспективы исследования». СамГУ, 1998.

149. Лисецкий К.С. К вопросу о механизмах формирования самосознания при наркомании // Проблема сознания в психологии и смежных науках. Межвузовский сборник научных трудов Самара: Изд-во «Парус», 2002.

150. Лисецкий К.С. К вопросу о профилактике наркомании в вузе //Сборник материалов научно-практической конференции «Проблемы наркомании в молодежной среде». Самара: СИПКРО, 2001.

151. Лисецкий К.С. Конфликт и пути его разрешения. Методические рекомендации к спецкурсу. Изд-во: КуйбГУ,1990.

152. Лисецкий К.С. Конфликт: страдание или развитие личности. // Сборник научных трудов «Личность. Образование. Культура». Институт «Открытое общество», Главное управление образования Администрации Самарской области, 1998.

153. Лисецкий К.С. Культура вынужденных желаний // Известия Самарского научного центра РАН, Самара, 2003.

154. Лисецкий К.С. Литягина Е.В. Психология и профилактика наркотической зависимости личности. Самара: Издательский Дом «Бахрах», 2008.

155. Лисецкий К.С. Методологические основы диагностики и преодоления конфликтов в среде старшеклассников // Материалы конференции «Межличностный конфликт: проблемы и перспективы исследования». СамГУ, 1998.

156. Лисецкий К.С. Модель локального реабилитационного центра для наркозависимых//Сборник материалов конференции «Проблемы профилактики негативных зависимостей среди молодежи» Самара: Изд-во «Самарский университет», 2001.

157. Лисецкий К.С. Наркоманская субкультура как фактор приобщения к наркотикам // Фундаментальные проблемы психологии: личность в исторической психологии. Материалы научной конференции 23-25 апреля 2002г. Спб: Изд-во С.-Петербур.Универс., 2002.

158. Лисецкий К.С. Ограниченность концепции снижения вреда // Материалы Антинаркотических чтений. Самара, 2008.

159. Лисецкий К.С. Основы профилактики подростковой и юношеской наркомании Самара: Универс-групп, 2004.

160. Лисецкий К.С. Поведенческие особенности потребителей инъекционных наркотиков // Известия СНЦ РАН. Специальный выпуск «Актуальные проблемы психологии», Самара, 2006.

161. Лисецкий К.С. Потребность субъекта в «саморегуляции неизвестного» // Фундаментальные проблемы психологии: личность в исторической психологии. Материалы научной конференции 23-25 апреля 2002г. Спб: Изд-во С.-Петербур.Универс., 2002.

162. Лисецкий К.С. Предупреждение межличностных конфликтов в системе отношений старшеклассников. Автореферат кандидатской диссертации. СамГУ, 1995.

163. Лисецкий К.С. Происхождение «Я-превосходящего» у наркозависимой личности // Вестник Самарского государственного университета, Самара, 2006.

164. Лисецкий К.С. Профилактика наркомании в УИС // Преступление и наказание, 2000, №5.

165. Лисецкий К.С. Психокосметология: теория и практика. Самара: Изд-во «Универс-групп», 2006.

166. Лисецкий К.С. Психолог как субъект наркопрофилактики // Известия самарского научного центра Российской академии наук, декабрь 2002.

167. Лисецкий К.С. Психологическая зависимость как «Жажда целостности» // Психологические исследования. Сб.науч.трудов. Вып.З.,Самара: Уни-верс-групп, 2006.

168. Лисецкий К.С. Психологические основы предупреждения наркотической зависимости личности. Самара: Изд-во «Универс-групп», 2007.

169. Лисецкий К.С. Психология и профилактика ранней наркомании. Книга для учителя. Учебное пособие. Поволжский филиал института развития личности РАО, Отдел образования администрации г. Самары, 1996.

170. Лисецкий К.С. Психология межличностного конфликта в старшем школьном возрасте. СИУ, Поволжский филиал института развития личности РАО, 1995.

171. Лисецкий К.С. Психолого-педагогические основы предупреждения конфликтных ситуаций в учебно-воспитательной работе. Учебное пособие. Изд-во: КуйбГУ,1990.

172. Лисецкий К.С. Решение задач взросления как основа разработки программ профилактики наркомании в среде старшеклассников. // Психологические исследования. Сб.науч.трудов. Вып.6.,Самара: Универс-групп, 2008

173. Лисецкий К.С. Само-проектирование профессиональной карьеры. -Самара: Универс-групп, 2005.

174. Лисецкий К.С. Современные подходы к пониманию негативных зависимостей в молодежной среде//Сборник материалов конференции «Проблемы профилактики негативных зависимостей среди молодежи». Самара: Изд-во «Самарский университет», 2001.

175. Лисецкий К.С. Спецкурс "Психология негативной зависимости» как средство формирования личностной устойчивости к наркомании в Вузе // Материалы Антинаркотических чтений. Самара, 2008.

176. Лисецкий К.С. Субъектность как психологического основания профилактики наркозависимости личности// Вестник Самарского государственного университета, Самара, 2006.

177. Лисецкий К.С. Условия эффективности профилактики наркомании у старшеклассников // Материалы Антинаркотических чтений. Самара, 2008.

178. Лисецкий К.С. Факторы и причины наркотизации // Вестник Самарского университета, Самара, 2003.

179. Лисецкий К.С., Литягина Е.В. Здоровье ценность парадоксальная // Психология и школа, 2003, № 3.

180. Лисецкий К.С., Литягина Е.В. Критика общепринятой концепции профилактики наркотизма // Ежегодник Российского психологического общества: Материалы III Всероссийского съезда психологов 25-28 июня: В 8т., СПб: Изд-во СпбГУ, 2003.

181. Лисецкий К.С., Литягина Е.В. Психология негативных зависимостей. Рекомендация УМО. Самара: Изд-во «Универс-групп», 2006.

182. Лисецкий К.С., Литягина Е.В. Психология не-зависимости. Самара.: Изд-во «Универс-групп», 2004.

183. Лисецкий К.С., Самыкина Н.Ю. Подростковая Я-концепция в системе факторов наркориска. // Сборник научных трудов кафедры психологии Сам-ГУ «На пути к практической психологии: междисциплинарные исследования», СамГУ, 1999.

184. Литягина Е.В. Конфликт как фактор изменения семантического пространства индивидуального сознания // Международная научно-практическая конференция «Межличностный конфликт: проблемы и перспективы исследования». Тезисы докладов. Самара, 1997.

185. Литягина Е.В. Нерешенные задачи взросления как психологические условия формирования аддиктивного поведения старшеклассников. Авто-реф.канд.диссер. Калуга, 2004.

186. Личко А.Е. Наркотизм (употребление наркотиков) и подростковая наркомания // Психопатии и акцентуации характера у подростков. Л.: Медицина, 1977.

187. Личко А.Е. Основные типы нарушения поведения у подростков // Патологические нарушения поведения у подростков. Л. 1973.

188. Личко А.Е. Подростковая психиатрия. Руководство для врачей. Л.: Медицина, 1979.

189. Личко А.Е. Психопатия и акцентуация характера у подростков. Л.: Медицина, 1983.

190. Личко А.Е., Битенский B.C. Подростковая наркомания. Л.: Медицина, 1991.

191. Личко А.Е., Озерецковский С.Д. О циклоидной психопатии и циклоидной акцентуации личности у подростков // Неврозы и пограничные состояния. Л.: Медицина, 1972. С. 69-75.

192. Лишенные родительского попечительства: Хрестоматия / Под ред. B.C. Мухиной. М.: Просвещение, 1991.

193. Логинова Н.А Развитие личности и ее жизненный путь // Принцип развития в психологии. М.: Наука, 1978.

194. Ломов Б.Ф. Методологические и теоретические проблемы психологии. М.: Наука, 1984.

195. Лукачер Г.Я., Макшанцева Н.В. Особенности формирования наркоманий и токсикоманий у подростков // Журнал невропатологии и психиатр. -1988. -Вып.9.

196. Лурия А.Р. Язык и сознание. М.: МГУ, 1979.

197. Лысенко И.П. Клинико-лабораторные и патопсихологические методы диагностики опийных наркоманий. Киев, 1987

198. ЛэнгР. Расколотое «Я». М.: «Академия», 1995.

199. Магомедов Н.М. Дифференцированный подход к обучению и воспитанию школьников: проблемы и перспективы. Самара: Изд-во «Самарский университет», 1993.

200. Макеева А.Г. Педагогическая профилактика наркомании в школе. М.: «Сентябрь», 1999. 54с.

201. П.Максимова Н.Ю. О склонности подростков к аддиктивному поведению // Психологический журнал. 1996. Том 17. N3.

202. Максимова C.B. Исследование проявлений творческой активности у лиц с наркозависимостью // Вопросы психологии, 2006, № 1.

203. Малюченко Г.Н. Профилактика наркомании в образовательной среде: проблемно-ориентированный подход. Балашов, Изд-во БГПИ, 2001.

204. Мамардашвилли М.К. Психологическая топология пути. М., 1997.

205. Маслоу А. Мотивация и личность. СПб.: Евразия, 1999.

206. Маслоу А. Психология бытия. М.: «Рефл-бук», К.: «Ваклер», 1997.

207. Мастеров Б.М. Психология саморазвития: психотехника риска и правила безопасности. Рига, ПЦ "Эксперимент", 1996.

208. Материалы Первого Всемирного конгресса антинаркотических сил // Вестник Интерпола. Международная газета. 1999. 26 июня

209. Менделевич В.Д. Наркозависимость и коморбидные расстройства личности. М: Медпресс-информ, 2003

210. Менегетти А. Система и личность. М.: Серебряные нити, 1996.

211. Меньшикова Е.С. Жестокое обращение с детьми и его возможные отдаленные последствия // Психол. Журнал. 1993. Том 14. N6.

212. Мид М. Культура и мир детства. М., 1988.

213. Морозов Г.В., Боголепов H.H. Морфизм. М.: Медицина, 1984.

214. Моросанова В.И. Акцентуация характера и стиль саморегуляции у студентов // Вопросы психологии. 1997. №6. С. 30-38.

215. Моросанова В.И. Индивидуальный стиль саморегуляции в произвольной активности человека // Психол. журн. 1995. Т. 16. № 4. С. 26-35.

216. Моросанова В.И. Индивидуальный стиль саморегуляции: феномен, структура и функции в произвольной активности человека. М., 1998.

217. Моросанова В.И. Регуляторные предпосылки выбора новой профессии //Психологические аспекты социальной нестабильности. М., 1995.

218. МоросановаВ.И. Стилевые особенности саморегулирования личности //Вопросы психологии. 1991. № 1.С. 121-127.

219. Моросанова В.И., Агафонова А.О. Индивидуальные особенности саморегуляции и личностные защиты // Регуляция психических состояний / Под ред. А.О. Прохорова. Казань, 2001. Вып. 3.

220. Моросанова В.И., Коноз Е.М. Стилевая саморегуляция поведения человека // Вопросы психологии. 2000. №2.

221. Моросанова В.И., Конопкин O.A., Сагиев P.P. Стилевые особенно-стиорегуляции в учебной деятельности студентов и успешность обучения // Науч. труды Московского педагогического госуниверситета им. В.И.Ленина. М, 1995.

222. Моросанова В.И., Сагиев P.P. Диагностика индивидуально-стилевых особенностей саморегуляции в учебной деятельности студентов // Вопросы психологии. 1994. № 5.

223. Мухина B.C. Возрастная психология: феноменология развития, детство, отрочество. М.: Издательский центр «Академия», 2000.

224. Мясищев В.Н. Психология отношений. М., 1997.

225. Назаров Е.А. Наркотическая зависимость и созависимость личности в семье: Автореф. дисс. канд. псих. наук. Самара: Изд-во Самарский университет, 2000.

226. Налчаджян А.А. Социально-психическая адаптация личности (формы, механизмы и стратегии). Ереван: Изд-во АН Армянской ССР, 1988.

227. Наркомания в России: угроза нации. Материалы парламентских слушаний «О неотложных мерах по борьбе с распространением наркомании в России», 2 марта 1996 г. / Доклад совета по внешней и оборонной политике. -М., 1996.

228. Наркомания глазами семейного психолога / Под ред. С.В.Березина, К.С.Лисецкого. СПб.: «Речь», 2005.

229. Нартова-Бочавер С.К. "Coping-behavior" в системе понятий психологии личности //Психологический журнал. 1997. - Т. 18, № 5.

230. Научно-методические основы первичной профилактики детской наркомании: для работников центров социально-психологической помощи семье и детям / Под.ред. С.В.Березина, К.С.Лисецкого, М.: Государственный НИИ семьи и воспитания, 2000а.

231. Научно-методические основы профилактики наркомании в семье/ Под.ред. С.В.Березина, К.С.Лисецкого, Москва, Изд-во РАО. 20006.

232. Неудахина А.Е. Сравнительный анализ внедрения программы «Здоровье» в трех регионах Российской Федерации // Школа здоровья. 2002. № 3. С. 13-22.

233. Никифоров Г.С. Психология здоровья. СПб.: Речь, 2002.

234. Ожегов С.И. Словарь русского языка. 22 изд.стер. М.: Рус.яз., 1990.260.0лпорт Г.В. Личность в психологии. М: КСП+; СПб: Ювента, 1998.261,Омельченко Е.А. Молодежные культуры и субкультуры. М.: Институт социологии РАН, 2000.

235. Ошанин Д.А. Предметное действие как информационный процесс // Вопросы психологии. 1970. № 3. С. 34-50.

236. Первичная профилактика наркомании / под ред. C.B. Березина, К.С. Лисецкого. Самара: Универс-групп, 2006.

237. Перлз Ф. Внутри и вне помойного ведра, 2002.

238. Петракова Т.И., Лимонова Д.Л., Меньшикова Е.С. Ситуационная мотивация употребления наркотиков у подростков // Вопросы психологии. 1999. № 5.

239. Петренко В.Ф. Основы психосемантики. М., 2005.

240. Петровский В.А. Индивидуальность и саморегуляция: опыт мульти-субъектной теории // Мир психологии, 2007, № 1 (49).

241. Петровский В.А. К пониманию личности в психологии / Вопросы психологии. 1981, №2.

242. Петровский В.А. Личность в психологии: парадигма субъектности. -Ростов-на-Дону, 1996.

243. Петровский В.А. Мультисубъектная теория личности // Энциклопедический словарь. Общая психология. /Под ред. А.В.Петровского, PerSe, Москва-Санкт-Петербург, 2005.

244. Петровский В.А. Очерк теории свободной причинности // Вестник Самарского университета. 1996, №1.

245. Петровский В.А. Психология неадаптивной активности. Российский открытый университет. М.: ТОО «Горбунок», 1992.

246. Петровский В.А. Феномены субъективности в развитии личности. -Самара, 1997.

247. Подростки и наркотики. Опыт исследования проблемы в школах Ульяновска: социологический очерк / Под ред. Е.А. Омельченко. Ульяновск: УлГУ, 1999.

248. Подросток на перекрестке эпох. /Под ред. Кривцовой C.B.- М. Генезис. 1997.

249. Предпосылки развития подростковой наркозависимости / под ред. C.B. Березина, К.С. Лисецкого. Самара: Изд-во «Самарский университет», 2003.

250. Предупреждение подростковой и юношеской наркомании / под ред. C.B. Березина, К.С. Лисецкого. М.: Изд-во Института Психотерапии, 2003, издание третье (2000, 2001).

251. Проблема субъекта в психологической науке / Под ред. A.B. Бруш-линского, М.И. Воловиковой, В.Н. Дружинина. М.: Изд-во "Академический проект", 2000.

252. Проблемы человека в западной философии. М., 1988.

253. Профилактика злоупотребления психоактивными веществами и борьба с ним /Под ред. М. Госсон, М. Грант, М.: Медицина, 1993.

254. Профилактика наркотизма: теория и практика / Под ред. С.В.Березина, К.С.Лисецкого. Самара: Изд-во «Перспектива», 2005.

255. Психологические исследования и психотерапия в наркологии. Л.: Изд-во Ленинградского психоневрологического института, 1989.

256. Психологические основы работы с семьей по профилактике наркомании / под ред. C.B. Березина, К.С. Лисецкого. Самара: Универс-групп, 2004.

257. Психологические особенности наркоманов периода взросления (опыт комплексного экспериментально психологического исследования) / Под ред. C.B. Березина, К.С. Лисецкого. - Самара, 1998.

258. Психология воспитания / Под ред. Петровского В.А. М.: Аспект-Пресс, 1995.

259. Психология личности в трудах зарубежных психологов / Сост. и общая ред. A.A. Реана СПб., 2000.

260. Психология личности и образ жизни. М.: Наука, 1987.

261. Психология наркотической зависимости и созависимости / под ред. C.B. Березина, К.С. Лисецкого. М.: Изд-во Международной педагогической академии, 2001.

262. Психология ранней наркомании /Под ред. C.B. Березина, К.С. Лисецкого. Москва Самара: МАБНН, 2000.

263. Психология формирования и развития личности. М.: Наука, 1981.

264. Психосинтез и другие интегративные техники психотерапии / Под. ред. A.A. Бадхена. В.Е. Кагана. М.: Смысл, 1997.

265. Пути и методы предупреждения подростковой и юношеской наркомании /Под ред. С. В. Березина, К. С. Лисецкого, И. Б. Орешниковой. Самара: Изд-во «Самарский университет», 1999.

266. Пятницкая И.Н. Злоупотребление алкоголем и начальная стадия алкоголизма. М.: Медицина, 1988.

267. Пятницкая И.Н. Наркомания. М.: Медицина, 1994.

268. Радченко А.Ф., Рохлина М.Л. Семьи больных наркоманиями // Журнал невропатологии и психиатрии. 1990.

269. Райгородский Д.Я. Теории личности в западноевропейской и американской психологии. Хрестоматия по психологии личности. Самара: Издательский Дом "Бахрах", 1996.

270. Раттер М. Помощь трудным детям / Под общ. ред. A.C. Спиваков-ской. М.: Прогресс, 1997.

271. Реан A.A. Локус контроля делинквентной личности // Психологический журн. 1994. Т . 15. № 2. С. 54.

272. Реан A.A., Баранов A.A. Факторы стрессоустойчивости учителей. // Вопросы психологии. 1997. №1.

273. Региональная программа пропаганды ЗОЖ. "Алкоголь и другие наркотические вещества". Рук. С.Шапиро. Н.Новгород, 1994.

274. Ремшмидт X. Подростковый и юношеский возраст: Проблемы становления личности. М.: Мир, 1994.

275. Роджерс К. Взгляд на психотерапию. Становление человека. М., 1994.

276. Роджерс К. Клиентцентрированная терапия. М.: «Рефлбук», К.: «Вак-лер», 1997.

277. Розанов В.В. Сумерки просвещения. М., 1990

278. Розенбаум М. Безопасность прежде всего. Подростки, наркотики и образовательные программы: реалистичный подход. Москва, 2002.

279. ЗЮ.Розин М.В. Психология судьбы: программирование или творчество // Вопросы психологии. 1992. И1-2.

280. Ротенберг В. Добиться успеха и умереть, 2002 //www.narcom.ru.

281. Рубинштейн СЛ. Проблемы общей психологии. М.: 1976.

282. Салливан Г.С. Интерперсональная теория психиатрии. М.: КСП+, Ювента, 1999.

283. Саморегуляция и прогнозирование социального поведения личности. JL: Наука, 1979.

284. Самыкина Н.Ю. Формирование личностной готовности психологов к первичной профилактике наркомании в среде старшеклассников: Автореф. дисс. канд. псих. наук. Калуга, 2002.

285. Селиверстов С.Э. Социальная реклама. Искусство воздействия словом. Самара: Издательский дом «Бахрах-М», 2006

286. Семейная психотерапия при нервных психических заболеваниях. / Под ред. В.К. Мягер, В.А. Зачепицкого JL: Изд-во "Ленинградского психоневрологического ин-та"", 1978.

287. Сергиенко Е.А. Природа субъекта: онтогенетический аспект // Проблема субъекта в психологической науке / Под ред. A.B. Брушлинского, М.И. Воловиковой, В.Н. Дружинина. М.: Изд-во "Академический проект", 2000. С. 184-202.

288. Сеченов И.В. Биография. Главные труды. М.: Изд-во «Деан», 2004.

289. Сирота H.A., Ялтонский В.М. Профилактика наркомании и алкоголизма: учебное пособие для студентов высших учебных заведений. М.: Издательский центр «Академия», 2003.

290. Сирота H.A., Ялтонский В.М., Хажилина И.И., Видерман Н.С. Профилактика наркомании у подростков: от теории к практике. / Под науч. ред. Л.И. Шипициной и Е.И. Казаковой. СПб.: Изд-во «Питер», 2001.

291. Скрипкина Т.П. Доверие к миру как фундаментальное условие толерантности. Ростов-на-Д., 2002.

292. Скрипкина Т.П. Доверие как социально-психологическое явление. Автореф. на соиск. уч. ст. доктора псих. наук. Ростов-на-Д., 1998.

293. Слободчиков В. И. Развитие субъективной реальности в онтогенезе: Автореф. докт.дис. психол.наук. М., 1994.

294. Слободчиков В.И., Исаев Е.И. Основы психологической антропологии. Психология человека: введение в психологию субъективности. М.: Школа-Пресс, 1995

295. Смирнов В.К. Нечипоренко В.В., Бердник К.П. Некоторые подходы к пониманию аспектов формирования наркомании // Психологические исследования и психотерапия в наркологии. Л.: Изд-во "Ленинградский психоневрологический институт". 1989.

296. Смирнова Е.О. Психология ребенка. М. 1997.

297. Смирнова Е.О. Теория привязанности: концепция и эксперимент // Вопросы психологии. 1995. № 3.

298. Смит Э.У. Внуки алкоголиков: проблемы врожденности в семье. М.: Просвещение, 1991

299. Собкин B.C., Абросимова З.Б. и др. Проявление девиации в подростковой субкультуре // Вопросы психологии», 2004. №3.

300. Соколова Е.Т. Самосознание и самооценка при аномалиях личности. М: Изд-во МГУ, 1989.

301. Соловов A.B. «Навыки жизни». Программа ранней профилактики химической зависимости для детей 9-12 лет. Серия «Работающие программы». Выпуск 2. М., 2000.

302. Соломзес Дж.А., Чеурсан В., Соколовский Г. Наркотики и общество. -М., 1998

303. Спиваковская A.C. Психотерапия: игра, детство, семья. В 2х т. -М. : Апрель Пресс,ЭКСМО-Пресс, 1999.

304. Справочник по психологии и психиатрии детского и подросткового возраста. СПб.: Изд-во «Питер», 2000.

305. Столин В.В. Самосознание личности. М.: МГУ, 1983.

306. Стрельчук И.В. Клиника и лечение наркоманий. Медгиз. 1956.

307. Сухарев A.B. Этнофункциональный подход к проблемам психопрофилактики и воспитания // Вопросы психологии. 1996. № 4.

308. Сухарев A.B., Брюн Е.А. Сравнительное психологическое исследование этнофункциональных рассогласований у страдающих героиновой наркоманией, алкоголизмом и аффективными расстройствами // Психологический журнал. 1998. Т. 19, N 3.

309. Теории личности в западноевропейской и американской психологии. Самара: Издательский Дом «Бахрах», 1996.

310. Технология формирования социальных навыков / под ред. C.B. Березина, К.С. Лисецкого. Самара: Универс-групп, 2005.

311. Торндайк Э. Принципы обучения, основанные на психологии. Основные направления психологии в классических трудах. Бихевиоризм. М.: ООО «Изд-во ACT-ЛТД», 1998.

312. Турчин A.C., Минников В.К. Психологические особенности скрытой рекламы наркосодержащих веществ / Вестник ИвГУ. Сер.Ист. Фил. Пед. Психол. 2004, №2,

313. Тхостов А.Ш. Влияние современных технологий на развитие личности и формирование патологической форм адаптации: обратная сторона социализации // Психологический журнал, т.26, №6, 2005.

314. Тхостов А.Ш. Телесность человека в контексте культурно исторического подхода // Вестник Московского университета. Серия 14. 2002. № 4.

315. Уотсон Дж. Психология как наука о поведении // Основные направления психологии в классических трудах. Бихевиоризм. М.: ООО «Изд-во ACT-ЛТД», 1998.

316. Фанталова Е.Б. Об одном методическом подходе к исследованию мотивации и внутренних конфликтов // Психологический журнал. 1992. Т. 13. № 1.

317. Фельдштейн Д.И. Психология становления личности. М.: Международная педагогическая академия, 1994.

318. Фельдштейн Д.И. Трудный подросток. Душанбе, 1972.

319. Франкл В. Человек в поисках смысла. М.: Прогресс, 1990.

320. Францелла Ф., Баннистер Д. Новый метод исследования личности. М.: Прогресс, 1987.

321. Фрейд 3. Введение в психоанализ. Лекции. М.: Наука, 1989.

322. Фридман Л.С., Флеминг Н.Ф., Роберте Д.Х., Хейман С.Е. Наркология. Пер. с англ. М., СПб.: "Издательство Бинон" - "Невский диалект", 1998.

323. Фромм Э. Бегство от свободы. Пер. с англ. М.: Прогресс, 1995.

324. Фромм Э. Иметь или быть? М.: Прогресс, 1990.

325. Фромм Э. Психоанализ и этика. М.: Республика, 1994.

326. Фуко М. Воля к истине. По ту сторону знания, власти и сексуальности. М.: Магистериум, 1996.

327. Фуко М. Рождение клиники. М.: Смысл, 1998.

328. Фурман Б. Терапевтическое консультирование. Беседа направленная на решение проблем. СПб: Речь, 2001.

329. Хараш А.У. Психология одиночества, М., 2000.

330. Харрис Томас А. Я о'кей Вы о'кей. - Красноярск: Фонд ментального здоровья, 1993.

331. Хейзинга Й. Homo ludens. М., 1992.

332. Холодная М.А. Когнитивные стили: О природе индивидуального ума. СПб: Питер, 2004.

333. Хорни К. Ваши внутренние конфликты. Конструктивная теория невроза. СПб.: Лань, 1997а.

334. Хорни К. Собрание сочинений. В 3-х томах. Том 1. Психология женщины: Невротическая личность нашего времени. М.: Смысл, 19976.

335. Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности. СПб.: Питер, 2005.

336. Цукерман Г.А. Психология саморазвития: задача для подростков и их педагогов. М.: Интерпракс, 1994.

337. Чеснокова И.И. Проблема самосознания в психологии. М., 1977.

338. Шабанов В.А. Руководство по наркологии. — СПб.: Издательство «Лань», 1998.

339. Шабельников В.К. Функциональная психология. М., 2004.

340. Шадриков В.Д. Проблемы системогенеза профессиональной деятельности. М., 1982.

341. Шапатина О.В. Согласование родиьельских позиций как условие развития личности ребенка в семье. Автореф. канд.дисс. Самара, 2001.

342. Шибутани Т. Социальная психология. Ростов-на-Дону: Феникс, 1998.

343. Шмелев А.Г. Введение в экспериментальную психосемантику: теоретико-методологические основания и психодиагностические возможности. М.: МГУ, 1983.

344. Шмелев А.Г. Психодиагностика личностных черт. СПб.: Речь, 2002.

345. Шульга Т.И., Слот В., Спаниярд X. Методика работы с детьми группы риска. М.: РАО, 2001.

346. Эйдемиллер Э.Г., Кулаков С.А. Черемисин О.В. Исследование образа "Я" у подростков с аддиктивным поведением // Психологические исследования и психотерапия в наркологии. Л.: Изд-во "Ленинградский психоневрологический институт". 1989.

347. Элкинд Д. Эрик Эриксон и восемь стадий человеческой жизни. М., 1996.

348. Эллис А. Когнитивный элемент депрессии, которым несправедливо пренебрегают // Моск. психотерапевт, журнал. 1994. № 1. С. 7-47.

349. Энциклопедия преступлений и катастроф. Наркотики и яды. Минск: Литература, 1996.

350. Эриксон Э. Детство и общество. СПб., 1996.

351. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис / Общ. ред. и предисловие A.B. Толстых. М.: Издательская группа «Прогресс», 1996.

352. Юнг К.Г Конфликты детской души. М., 1995

353. Юнг К.Г. Проблемы души нашего времени. М.: "Прогресс", "Уни-верс", 1993.

354. Юнг К.Г. Психология бессознательного. М.: Университетская книга, 1994.

355. Юнг К.Г. Современный психоанализ. Хрестоматия по глубинной психологии. М., 1996.

356. Юсупов В.В., Медведев Н.П., Иванюк В.Н. Раннее выявление лиц призывного возраста, склонных к аддиктивному поведению / Всеросс.науч.-практ.конф. с междунар.участ. «Актуальные проблемы клинической, социальной и военной психиатрии». СПб, 2005

357. Ялом И. Экзистенциальная психотерапия / пер. с анг. Т.С. Драбкиной. -М.: Класс, 2005.

358. Ялтонский В.М., Сирота Н.А. Проксемическое поведение при злоупотреблении гашишем и гашишной наркомании у подростков.// Саморазрушающее поведение у подростков. JL: Изд-во "Ленинградский психоневрологический институт". 1991.

359. Bower G.H., Rinck М. Selecting one among many referents in spatial situational models // Journal of experimental psychology: learning, memory, and cognition. 2001. V.27. №1. P.81-98.

360. Bragqic J.T., Pishkin V., Gameros T.A., Brooks D.L. Academic achivment in substance abusing and conduct disordered addes cents Journal Clinical Psychology, №2, 1993

361. Budzinski W. Somoocena realizowa nia wastosel a motywaija do leczenia siez naloju u osol uzaleznionych od heroine // Ann. Acad. Med gelan. 1993. V. 23. P. 125-137.

362. Burdges E.W., Locke H.J. The family. 2-nd ed. N. J. Beck, 1960, P.693-716.

363. Cohen P. "Contro il trattamento della dipendenza da eroina" // Quadernu Piacintini, Milano, 1984.

364. Csikszentmihaily, M. Beyond Boredom and Anxiety. Experiencing flow in work and play. San Francisco: Jossey-Bass, 2006.

365. Demto R. A longitudinal study of the predictors of the adkerse effects of alcohol and marisusna / hashish use among a cohort of high risk youth's // Int. J. Addict. 1993. V.28. N11. P. 1045-1083.

366. D'Elio M., O'Brien R. Early adolescents substanse use and life stress: concurrent and prospective relationships // Substance Use and Misuse. 1996. Y.31. N7. P. 873-894.

367. Erikson E.H. Childhood and Society, 2nd ed., New York: W.W. Norton, 1963, Part 1.

368. Esbensen F.-A., Elliot D.S. Continuity and discontinuity in ifficit drug use: Patterns and antecendents Journal Drug Issue - № 1 -2, 1994

369. Eysenck H.J., Eysenck M.W. Personality and individual differences: A natural science approach. N.Y.: Plenum. Perspective, 1985.

370. Fenichel O. Impulse neuroses and addictions. B: Fenichel O.: The psychoanalytic theory of neurosis. London, 1946.

371. Freud A. The Ego and the mechanisms of Defence. N-Y, 1946.

372. Freud S. Triebe und Triebschicksale, 1915.

373. Glover E. Alcoholism and drug addiction. B: Glover E.: The technique of psychoanalysis, N.I. 1963.

374. Gorman E.M., Nelson K.R., Applegate T., Scrol A. Club drug and poly-substance abuse and HIV among gay/bisexual men: lesson gleaned from a community study / J. Gay and Lesbian Soc.Serv. 2004, №2

375. Hargreaves D.H. Social Relations in a Secondary School, Routledge & Ke-gan Paul, 1967/

376. Hill J.P. Research on adolescents and their families past and present. New Directions for Child Development, USA, 1987. P. 13-32/

377. Johnson B. A developmental model of addictions it's relationships to the tweive step program of alcoholics anonymous // J. Subst. Aduse Treat. 1993. V. 10 Nl.P. 23-24.

378. Jonson V., Pandina R. Effects of the Family Environment on Adolsescent Subtance Use, Deliquency and Coping Styles/ Amer.V.Drug and Alchohol abuse, 1991

379. O.Kaplan R.M., Sallis J.F., Patterson T. L. Health and human behavior. USA, 1993. P. 56-58.41 l.Kosten T.R., Rounsavill B.V., Kleberg H.D. Parantal alkogolism in opioid addicts J. Nerv.a.Ment Dis. 1985. V.173

380. Lesswing N., Dougherty R. Psychopathology in alcohol and cocaine dependent patients: a comparison of findings from psychological testing // J. Subst. Abuse Treat. 1993. V, 10. N1. P.53-57.

381. Marsh H.W., Parada R.H., Yeung A.S., Healry J. Aggressive school troublemakers and victims: a longitudinal model examining the pivotal role of self-concept // Journal of educational psychology. 2001. V.93. №2. P.411-419.

382. Mohan D., Rustagi P.K., Sundaram K.R. et al. Relativ risk of adolescent drug abuse. Part I Sociodemografik and interpersonal variables // Bull.Narcot. 1981, V.33,№ 1

383. Noble P., Hart T., Nation R. Correlates and outcome of illicit drug use by adolescent // Brit. J. Psychiatr. 1972. V. 120. N5. P.497-504.

384. Nurco D.N., Datler M.B., Kinlock T. Julnerability to narcotic addiction: Preliminary findings Journal Drug Issue - № 1-2, 1994

385. Nelss R. The role of psychobiological states is chemical dependency: Who becomes addicted // Addiction. 1993. V. 88. N6. P.745-756.

386. Philips L. Human adaptation and his failures. Academic Press, N-Y&London, 1968

387. Robbins E.S. College student drug use.// Amer. J. Psychiatr. 1970. V.126. N12. P.1743-1751.

388. Scafe V., Conner M. Health risk perctption and ecstasy use. // Proc. Brit. Psychol. Soc. 1997. V. 5. N1. P. 40.

389. Schroeder D. Is there a relationship between self-esteem and drug use? // J. Drug. Issue. 1993. V.23. N4. P.645-665.

390. Sherlock K. An ivestigation into social, psychological and health related aspects of ecstasy use. // Proc. Brit. Psychol. Soc. 1995. V .3. N1. P. 29.

391. Wada K., Fukui S. Prevalence of volatile solvent inhalation among junion high school students in Japan and background life style of users. // Addiction. 1993. V.88.N1.

392. Easthope G.Perceptions of the casises of drug use series of articles in international journal of the addictions // Int. J. Addict. 1993. V.28. N6. P. 559-569.

393. King S., Beals S., Manson S. A structural aquation model of factors related to substanse use among american indian adolescents // Drugs and Soc. 1992. V. 6. N3-4. P.253-268.

394. Caputo K. Volatile substance misuse In children and youth: A consideration of theories // Int. J. Addict. 1993. V.28. N10. P. 1015-1032.

395. Tich R. Kids are special. USA, California. 1986. P. 150.