автореферат и диссертация по психологии 19.00.13 для написания научной статьи или работы на тему: Психосоциальные факторы эмоциональной дезадаптации подростков и молодёжи, перенесших спинальную травму

Автореферат диссертации по теме "Психосоциальные факторы эмоциональной дезадаптации подростков и молодёжи, перенесших спинальную травму"

На правах рукописи

Суроепша Анастасия Юрьевна

ПСИХОСОЦИАЛЬНЫЕ ФАКТОРЫ ЭМОЦИОНАЛЬНОЙ ДЕЗАДАПТАЦИИ ПОДРОСТКОВ И МОЛОДЕЖИ, ПЕРЕНЕСШИХ СПИНАЛЫ1УЮ ТРАВМУ

19.00.13 - Психология развития, акмеология

5 АВГ 2015

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата психологических наук

Москва-2015

005571150

005571150

Работа выполнена па кафедре клинической психологии и психотерапии ГБОУ ВПО «Московский городской психолого-педагогический университет»

Научный руководитель доктор психологических наук, профессор

Холмогорова Алла Борисовна

Официальные оппоненты Харламенкова Наталья Евгеньевна

доктор психологических наук, профессор, зав. лабораторией психологии посттравматического стресса Федерального государственного бюджетного учреждения науки «Институт психологии Российской академии наук»

Евлашкина Наталья Михайловна

кандидат психологических наук, педагог-психолог Государственного бюджетного образовательного учреждения города Москвы средней общеобразовательной школы с углубленным изучением английского языка № 1210

Ведущая организация Первый Санкт-Петербургский государственный

медицинский университет имени академика И. П. Павлова

Защита состоится 24 сентября 2015 года в 12 часов на заседании диссертационного совета Д-850.013.01, созданного на базе Московского городского психолого-педагогического университета но адресу: 127051 г. Москва, ул. Сретенка, Д.29., ауд.414.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского городского психолого-педагогического университета и на сайте ЬПр://мгппу.рф/

Автореферат разослан «Ж » июля 2015 года.

Ученый секретарь диссертационного совета

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. По данным Федеральной службы государственной статистики в последнее десятилетие наблюдается рост числа подростков и молодых людей, получающих медицинскую помощь по причине физических травм. Юношеский возраст признается фактором риска для подобного рода травматизации, что связано с повышенным интересом молодых людей к экстремальным видам спорта и отдыха, высокой физической активностью в этом возрасте. Подростковый и юношеский возраста являются также наиболее сложным периодом в становлении личности и ее идентичности (Божович, 1997; Обухова, 2005; Прихожан, 2007; Сапогова, 2001; Толстых, 2014; Харламенкова, 2007; Эриксон, 1996, 2000). Получение тяжелой физической травмы влечет за собой ряд последствий, затрагивающих различные сферы жизни пострадавшего. Среди соматических последствий можно отметить ограничение физических возможностей и дискомфортные физические ощущения, вызванные травмой, а также дефекты внешности. Нарушения эмоциональной сферы, депрессивные и тревожные расстройства, снижение самооценки, трудности межличностных отношений со сверстниками, а также дисгармонизация семейных отношений и усугубление семейных проблем представляют собой психологические последствия как для пережившего физическую травму, так и для его семьи (Ковалевский, Грузднева, 2010; Ковалевский, Урываев, 2006; Залобина, 2009; Попков и соавт., 2005, 2006).

Педагогические и социальные последствия могут проявляться в симптомах школьной дезадаптации, снижении успеваемости вследствие нарушения когнитивных процессов, повышенной утомляемости, смене образовательного статуса вплоть до инвалидизацни (Мосина, 2007; Шабалина, Морозова, Герсамия, 2010). Ситуации, сопряженные с травматизмом, характеризуются значительной нагрузкой на психику пострадавшего и могут приводить к стойким психическим нарушениям. По мнению исследователей (Брязгунов, 2008; Захаров, 1982; Тарабрина, 2001; Черепанова, 1997) получение тяжелой физической травмы может привести к формированию симптомов посттравматического стрессового расстройства, расстройств аффективной и поведенческой сферы у молодых людей и подростков. Значительную роль в развитии

психических нарушений играет тяжесть травмы и наличие внешних, заметных окружающим последствий, длительное пребывание в стационаре, представление о своей болезни, как уродующей и лишающей жизненных перспектив, а также дисфункциональные семейные отношения. Инвалидизирующее заболевание, как правило, ведет к нарушению психического развития (Кузнецова, Харламенкова, 2008; Лебединский, 1985; Иовчук, 2002; Обухова, 2002; Харламенкова, 2007).

К особо тяжелым физическим травмам относятся спинальные травмы, так как они часто приводят к инвалидизации и снижению социальной активности вследствие ограничения возможностей передвижения, самообслуживания, общения и трудоспособности. Они связаны также с повышенным риском суицида (Hartkopf, 1988). Подростки и молодежь составляют от 10 до 20% от общего количества пострадавших в результате спинальных травм в популяции. По данным исследований за последние 70 лет число спинальных травм увеличилось в 200 раз и продолжает расти (Леонтьев, 2003). Психологические последствия спиналыгой травмы для подростков и молодых людей остаются недостаточно изученными на сегодняшний день, имеются лишь отдельные работы, затрагивающие эту тематику (Akhtar, Kennedy, 2012; Knight, Petrie, Potts, 2008), а проблема совершенствования методов реабилитации стоит достаточно остро.

Физическая травма ребенка, и тем более установление группы инвалидности, является травматичным событием для всей семьи и важным фактором психических нарушений у ее членов и разнообразных семейных дисфункций (Селигман, 2007; Эйдемиллер и соавт., 2008; Eiser,1990; Garrison, McQuiston,1989; Pless, Nolan, 1991). Подросток, получивший травму, оказывается в ситуации, когда его контакты резко ограничиваются близкими родственниками, поэтому отношение родителей и других членов семьи к болезни и вызванному ею дефекту (если он имеется) оказывает решающее влияние на процесс психологической реабилитации. В настоящее время происходит постепенный отказ от монопрофильной, сугубо медицинской модели реабилитации подростков и молодежи с тяжелыми физическими травмами и переход к полипрофессионалыюй модели, объединяющей специалистов разных областей, в том числе психологов (Подхватилин и соавт., 2009).

По данным исследователей пациенты подросткового и юношеского возрастов

являются особой группой, так как у них обнаруживается низкая мотивация к реабилитации, низкая реабилитационная активность, необоснованная уверенность в быстром восстановлении, склонность к созависимым отношениям и патологическим симбиозам с родственниками (Булюбаш и соавт., 2011). Исследования показывают, что выраженная неудовлетворенность жизнью у пациентов, получивших травму в подростковом и юношеском возрастах, коррелирует с симптомами эмоциональной дезадаптации и низким качеством жизни во взрослом возрасте, т. е. является предиктором хронификации эмоциональных нарушений (Ушп§, 2008).

Бремя заботы о травмированных подростках и молодых людях, если они не состоят в браке, ложится на плечи родителей. От их реакций на инвалидизирующее состояние ребенка зависит как психоэмоциональное состояние детей, так и их социальная адаптация. Уже упоминалась распространенность спинальных травм в подростковом и юношеском возрастах, однако, на сегодняшний день имеются лишь единичные исследования психоэмоционального состояния и обуславливающих его факторов как у самих пострадавших, так и у их родителей, что определяет особую актуальность их комплексного изучения.

Объект исследования: эмоциональная дезадаптация при тяжелой физической травме.

Предмет исследования: эмоциональная дезадаптация и ее факторы у подростков и молодежи, перенесших спинальную травму.

Целью данного исследования является оценка выраженности эмоциональной дезадаптации подростков и молодежи на разных этапах реабилитации после спинальной травмы, а также комплексное изучите связанных с ней личностных, семейных и интерперсоналыгых факторов.

Основные гипотезы исследования:

1. У подростков и молодых людей, перенесших спинальную травму, выражена эмоциональная дезадаптация в виде симптомов депрессии и тревоги. Существуют различия в степени эмоциональной дезадаптации у подростков и молодых людей, находящихся на разных этапах реабилитации после спинальной травмы.

2. Выраженность эмоциональной дезадаптации у подростков и молодых людей, перенесших спинальную травму, связана с негативными интерперсональными

установками, дезадаптивиыми совладающими стратегиями и семейными дисфункциями.

3. Выраженность эмоциональной дезадаптации у родителей подростков и молодежи, перенесших спинальную травму, зависит от их восприятия болезни ребенка и свойственных им совладеющих стратегий.

4. Внезапный характер спиналышй травмы обусловливает более высокий уровень эмоционального неблагополучия как у самих пострадаваших, так и у их родителей в сравнении аналогичными показателями у подростков и молодежи, страдающих инвалидизирущим заболеванием с детства, и их родителей.

Задачи исследования:

1. Провести аналитический обзор эмпирических исследований эмоциональной дезадаптации подростков и молодых людей, перенесших тяжелую физическую травму.

2. Оценить выраженность эмоциональной дезадаптации в виде симптомов депрессии и тревоги на разных этапах реабилитации у подростков и молодежи, перенесших тяжелую физическую травму.

3. Провести эмпирическое исследование факторов эмоциональной дезадаптации у подростков и молодых людей, находящихся на разных этапах реабилитации после сшшальной травмы (включая семейные дисфункции, негативные интерперсональные установки, неадаптивные копинг-стратегии).

4. Провести эмпирическое исследование реакции родителей подростков и молодых людей, находящихся на разных этапах реабилитации после спинальной травмы (включая эмоциональное состояние, стиль семейных коммуникаций, отношение к болезни ребенка и стратегий совладания).

5. Провести сравнительное эмпирическое исследование выраженности эмоциональной дезадаптации и ее факторов у подростков и молодежи, находящихся на равных этапах реабилитации после спинальной травмы и их сверстников, страдающих инвалидизирующим заболеванием с детства.

6. Провести сравнительное эмпирическое исследование реакции на болезнь ребенка у родителей подростков и молодежи, находящихся на разных этапах реабилитации после спинальной травмы, и родителей их сверстников, страдающих

инвалидизирующим заболеванием с детства (включая эмоциональное состояние, стиль семейных эмоциональных коммуникаций, отношение к болезни ребенка и совладающие стратегии).

7. Выделить мишени психологической помощи подросткам и молодежи, находящимся на разных этапах реабилитации после спиналыюй травмы, а также их родителям.

Теоретико-методологическая основа исследования. Культурно-историческая концепция развития психики (Л.С. Выготский, Л.И. Божович, Д.Б. Эльконин), биопсихосоциальная модель психических расстройств, многофакторная психосоциальная модель расстройств аффективного спектра (А.Б. Холмогорова, Н.Г. Гаранян).

Характеристика обследованных групп

1. Группы подростков и молодых людей

В качестве основной группы было обследовано 39 человек с травмой спинного мозга (шейный и грудной уровни) в возрасте от 16 до 23 лет. Основная группа была разбиты на две подгруппы по давности травмы: 1) восстановительный этап (до 3 лет) -18 человек (46%); 2) поздний этап (более 3 лет)- 21 человек (54%). Распределение по возрасту: 16-17лет -17 человек(43%), 18-23 - 22 человека (57%). Распределение по полу: юноши- 20 человек (51%), девушки - 19 человек (49%). Распределение по уровшо травмы: шейные отделы позвоночника (С5 -С8)-19 человек (49%), грудной отдел позвоночника (ТЫ-ТЫ2) - 20 человек (51%).

В качестве группы сравнения (контрольной) была обследована группа из 20 человек с диагнозом детский церебральный паралич (ДЦП), статистически не отличающаяся по полу и возрасту от основной группы. Распределение по возрасту среди подростков и молодых людей с ДЦП: 16-17 лет -10 человек (50%), 18-23 -Ючеловек (50%); по полу: юношей - 10 человек (50%), девушек - 10 человек (50%).

2. Группы родителей подростков и молодых людей

В качестве основной группы было обследовано 36 родителей подростков и молодых людей с травмой спинного мозга, которые были разделены на две подгруппы по критерию давности травмы у ребенка: 1) восстановительный этап (до 3 лет) — 18 чел (50%); 2) поздний этап (более 3 лет) - 18 чел (50%). Из них матерей - 30 человек

(83%), отцов - б человек (17%).

В качестве группы сравнения было обследовано 24 родителя подростков и молодежи с диагнозом ДЦП. Из них матерей 22 человека (91%),отцов - 2 человека (9%). Основная и контрольная родительские группы не различались по соотношению матерей и отцов на статистическом уровне.

Всего был обследован 101человек.

Разработанный методический комплекс содержит следующие методики: Для исследования эмоциональной дезадаптации:

Опросник депрессии Бека (BDI) в адаптации Н.В. Тарабриной (2009); Опросник тревоги Бека (BAI) в адаптации Н.В. Тарабриной (2009). Для исследования личностных факторов:

Шкала СОРЕ (СОРЕ Inventory, Carver C.S., Scheier M.F., Weintraub J.K. 1989) в адаптации П. А. Иванова, Н.Г. Гаранян (2010). Для исследования семейных факторов:

Опросник Семейных эмоциональных коммуникаций (СЭК) (Воликова, 2006; Холмогорова, 2011);

Методика диагностики отношения родителей к болезни ребенка (Каган., Журавлева, 1991).

Для исследования интерперсональных факторов:

Опросник мотивов аффиляции А.Меграбяна в модификации М.Ш.Магомед-Эмгаюва (Карелин, 2005).

Все указанные опросники заполняли и дети и родители за исключением Методики диагностики отношения родителей к болезни ребенка (выполнялась только родителями) и Опросника мотивов аффиляции (заполнялся только пострадавшим членом семьи). Таким образом, и дети и родители проводили самооценку собственных симптомов эмоциональной дезадапатции и свойственных им совладеющих стратегий. Оценку стиля семейных коммуникаций родители проводили, оценивая свои коммуникации с ребенком, а дети, оценивая коммуникацию по отношению к ним родителей. Последнее создавало возможность аншшза расхождений в оценке уровня семейных дисфункций родителями и детьми.

Положения, выносимые на защиту:

1. Эмоциональная дезадаптация характерна для значительной части подростков и молодых людей, перенесших спинальную травму. Динамика психоэмоционального состояния пациентов в ходе реабилитации характеризуется негативными тенденциями: усилением симптомов депрессии и тревога, нарастанием страха отвержения и падением стремления к принятию со стороны других людей, что выливается в выраженный конфликт мотивов аффиляции на более поздних этапах реабилитации.

2.Эмоциональная дезадаптация подростков и молодежи, перенесших спинальную травму, не имеет прямой зависимости от степени тяжести травмы и от возраста пострадавшего, а тесно связана с комплексом личностных, семейных и интерперсональных факторов, а именно: с деструктивными совладающими стратегиями (отрицание и психическое избегание), семейными коммуникативными дисфункциями (родительская критика и сверхвключенность), а также со страхом отвержения со стороны окружающих.

3. Эмоциональное состояние родителей подростков и молодых людей, перенесших тяжелую физическую травму, тесно связано с их восприятием болезни ребенка и характером совладающих стратегий. Динамика эмоционального состояния родителей характеризуется противоположными тенденциями по сравнению с динамикой пострадавших: с течением времени у них снижается переживание беспомощности (в виде симптомов депрессии) и повышается чувство контроля над ситуацией.

4. Выраженность эмоциональной дезадаптации у подростков и молодых людей со спиналыюй травмой, носящей внезапный характер, выше, чем у их сверстников, страдающих хроническим инвалидизирующим заболеванием с детства (ДЦП). Последние отличаются также более выраженным стремлением к принятию со стороны других людей и менее выраженным конфликтом мотивов аффиляции. Родители пациентов со спинальной травмой демонстрируют повышенные показатели симптомов депрессии и тревоги в отличие от родителей пациентов с ДЦП, их также отличает меньшее чувство контроля над ситуацией. Если родители детей, переживших спинальную травму, склонны более негативно оценивать свои коммуникации с ребенком, чем сами пострадавшие, то в семьях с детьми с ДЦП

наблюдается противоположная тенденция. Это задает дифференцированные мишени психологической работы с пациентами, страдающими разными формами инвалидизирующих заболеваний, и их семьями.

Теоретическая значимость и научная новнзна. Получены важные для реабилитологии эмпирические данные, подтверждающие необходимость комплексного, включающего психологические аспекты, подхода к реабилитации пациентов с физической травмой, а также важность учета этапа реабилитации для выделения мишеней и разработки стратегий психологической помощи. Впервые проведено комплексное исследование эмоциональной дезадаптации у подростков и молодых лкмей со спинальной травмой с учетом степени и характера повреждения, периода восстановительного лечения, личностных, семейных, интерперсональных факторов. Впервые комплексно изучено психоэмоциональное состояние родителей пострадавших. Впервые проведено сравнительное исследование эмоциональной дезадаптации подростков и молодых людей, страдающих разными по форме и продолжительности инвалидизирующими заболеваниями, а также их родителей, и продемонстрированы различия в их психоэмоциональном состоянии.

Практическая значимость исследования. Разработан методический комплекс для оценки эмоциональной дезадаптации и связанных с ней факторов у подростков и молодых людей, а также их родителей, позволяющий отслеживать динамику на различных этапах реабилитации. Определены дифференцированные мишени помощи детям и их родителям в зависимости от формы и давности инвалидизирующего заболевания ребенка. Результаты исследования могут быть использованы в практической работе с пациентами с тяжелой физической травмой, в консультировании и психотерапии самих пострадавших и их семей.

Апробация и внедрение результатов исследования: основные результаты исследования были обсуждены, апробированы и получили поддержку на II Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы психологической реабилитации лиц с ограниченными возможностями здоровья» (декабрь, 2013) и XIV городской научно-практическая конференции «Молодые ученые - столичному образованию» (апрель, 2014). Результаты и выводы исследования были представлены и обсуждены на заседаниях кафедры клинической психологии и

психотерапии МГПГ1У (2011-2015 гг.).

Структура и объем работы: Диссертация включает введение, пять глав, заключение, список литературы, приложения. Содержит 36 таблиц и 4 диаграммы. Объем основного текста диссертации составляет 161 страницу.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обоснованы актуальность, научная новизна и практическая значимость проведенного исследования, а также изложены цели и задачи исследования, обоснованы гипотезы и методы исследования, описаны группы испытуемых, представлены основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе дается характеристика различных видов спинальной травмы и специфики восстановительных периодов. Выделяются типы повреждения спинного мозга, дается описание основных периодов травматической болезни спинного мозга, рассматриваются медицинские проблемы пациентов со спинальной травмой (нарушение функции верхних конечностей, нарушение функции нижних конечностей, невозможность или ограничение возможности поддержания вертикальной позы, повышение мышечного тонуса, нарушение мочеиспускания, дефекации и сексуальная дисфункция, инфекционно-воспалительныс осложнения и др.) (Амелина, 1998; Булюбаш, 2011; Леонтьев, 2003; Сельцовский, 2007; Лившиц, 1990; Waters, 1993).

Далее описываются социальные последствия спинальной травмы, дается определение понятий «критерии жизнедеятельности» и «функциональные классы» (ФК) (способность к передвижению, способность к самооблуживапию, способность к общению, способность к обучению, трудоспособность), характеризуются отдельные ФК (Цыкунов и соавт., 2010).

Рассматриваются основные психологические последствия спинальной травмы, как острой психотравмирующей ситуации, сопровождающейся опытом обездвиженности, потерей физических возможностей, контроля над физическими функциями и своей жизнью, чувством утраты достоинства и независимости,

изменением семейных и социальных ролей, утратой эмоционального равновесия, идентичности и спонтанности (Булюбаш, 2011; Charlifue, Gerhart, 2004; Hammeil, 2004; Hampton, 2004).

Специфика последствий спинальной травмы в подростковом и юношеском возрастах рассматривается с учетом возрастных особенностей. Анализируются основные теоретические представления о специфике этих возрастов (биологические, психоаналитические, когнитивные, основанные на культурно-исторической теории развития, на теории научения и на экологическом подходе).

Вторая глава посвящена анализу факторов эмоциональной дезадаптации у подростков и молодых людей, перенесших спинальную травму. Основой для интеграции теоретических взглядов и эмпирических данных об эмоциональной дезадаптации при спинальной травме выбрана многофакторная психосоциальная модель расстройств аффективного спектра (Холмогорова, Гаранян, 1998; Холмогорова, 2011), включающая факторы, объединенные в блоки разного уровня (макросоциальный, личностный, семейный и интерперсональный).

К наиболее важным личностным факторам относятся используемые пострадавшим стратегии совладающего поведения (Buckelew, 1991; Davies, 2001; Dosset, 2001; Feifei, 1987; Karp, 1999; Kennedy, 1995; Lusting, 2005). Анализируются отличия копинг-стратегий молодых пациентов и более старших по возрасту. Показано, что большое значение в процессе адаптации к травме спинного мозга придается характеру семейных отношений, которые складываются между родителями и пострадавшим, реакции семьи на травму ребенка (Chan et al., 2000; Estrada-Currie, 2004; Shaddinger, 1995; Sharon, 2002; Weitzenkamp et al., 1997). Социальная поддержка и включенность/изоляция в социальные отношения рассматриваются в качестве интерперсональных факторов возникновения или преодоления эмоциональной дезадаптации после травмы спинного мозга (Anson et al., 1993; Rintala, Willems,1997)

В третьей главе описывается влияние тяжелого инвалидизирующего заболевания ребенка на психоэмоциональное состояние родителей. Последствием травмы спинного мозга часто является инвалидизация, ведущая к серьезным изменениям в семейной системе, а также в психоэмоциональном состоянии пациента и его родителей. Выделяется ряд факторов психологической адаптации семьи к

травме ребенка (тяжесть заболевания, качество отношений в семье, склонность родителей к депрессии, отношение родителей к дефекту ребенка) (Акатов, 2003; Дэвис, 2011; Eiser, 1990; Kassam-Adams, 2009; Pielmaier et al., 2011). Характер коммуникации в семье, стиль родительского воспитания также оказывает значительное влияние на процесс адаптации пациента к последствиям травмы (Левченко, Ткачева, 2008; Залобина, 2009; Хитева, 2007; Weiler, 1997; DeSanto-Madeya, 2009). Стиль родительского воспитания и коммуникации в семье, в свою очередь, зависят от восприятия родителями тяжести последствий спинальной травмы, в том числе физических, социальных и психоэмоциональных. Исследования указывают на различия в оценке последствий спинальной травмы между родителями и детьми (Oladeji et al., 2007; Garma et al., 2011).

В четвертой главе описывается организация исследования психосоциальных факторов эмоциональной дезадаптации у подростков и молодых людей с травмой спинного мозга на различных этапах реабилитации. Приводится обоснование гипотез, характеристика методов исследования и социодемографические данные исследованных групп. Описываются результаты исследования выраженности эмоциональной дезадаптации и ее связи с семейными, интерперсональными и личностными факторами у перенесших тяжелую спинальную травму подростков и молодежи, находящихся на разных этапах реабилитации.

В параграфах 3-7 четвертой главы представлены результаты сравнительного исследования симптомов эмоциональной дезадаптации, интерперсоиальных установок, семейных дисфункций у подростков и молодежи на восстановительном и позднем этапах реабилитации после травмы спинного мозга. Приведены также результаты корреляционного и регрессионного анализа связи этих показателей и эмоциональной дезадаптации. Даны результаты сравнительного исследования группы подростков и молодежи со спинальной травмой и группы подростков и молодежи с хроническим инвалидизирующим заболеванием с ранним началом (детский церебральный паралич - ДЦП). Выделены дифференцированные мишени психологической помощи подросткам и молодым людям на разных этапах реабилитации и их сверстникам с ДЦП.

Исследование эмоциональной дезадаптации у подростков и молодых людей со

спинальной травмой не выявило статистически значимых различий между группами подростков и молодежи и между группами с различной степенью тяжести последствий травмы (нарушением двигательной функции).

Исследование эмоциональной дезадаптации на восстановительном и позднем этапе реабилитации выявило статистически значимые различия показателей тревоги и депрессии. В группе пациентов со сроком травмы более трех лет отмечаются более высокие показатели депрессии ( р < 0,05, критерий Манна - Уитни) и тревоги (р<0,001, критерий Манна - Уитни), чем у пациентов со сроком травмы менее 3 лет.

В таблице 1 представлено распределение пациентов по степени выраженности симптомов тревоги и депрессии.

Таблица 1

Число (проценты) подростков н молодых людей с симптомами депрессии и тревоги разной степени тяжести на разных этапах переживания травмы спинного мозга (опросник депрессии Бека)

Восстановительный этап (до 3 лет), №=18 Поздний этап (более 3 лет), №=21

Депрессия

Легкая 0 (0%) 7 (33%)

Умеренная 4 (23%) 5 (24%)

Выраженная 0 (0%) 0 (0%)

Показатели суицидальных мыслей и намерений

Суицидальные мысли 3 (22%) 10(47%)

Суицидальные намерения 0 (0%) 0 (0%)

Тревога

Легкая 3 (16%) 5 (24%)

Умеренная 5 (28%) 9 (43%)

выраженная 2(11%) 1 (5%)

На поздних этапах у большего числа опрошенных имеют место симптомы депрессии и суицидальные мысли. Суицидальные намерения, как видно из таблицы, не высказываются ни одним человеком ни на одном из этапов. Также можно отметить рост числа пациентов, испытывающих повышенную тревогу.

Исследование динамики интерперсональных отношений и их связи с эмоциональной дезадаптацией у перенесших спинальную травму подростков и молодых людей на разных этапах реабилитации выявило статистические значимые различия по шкале «Стремление к принятию» (Опросник мотивов аффиляции):

отмечается снижение ожидания принятия и желания контакта с окружающими в группе на позднем этапе реабилитации (более 3 лет) (р<0,001, критерий Манна-Уитни). В то же время на значимом уровне растет страх отвержения (р<0,05, критерий Манна-Уитни). Указанные тенденции свидетельствуют о значительном росте проблем в сфере отношений с другими людьми с увеличением давности травмы в виде снижения мотивации и направленности на общение с одной стороны, и тенденции к изоляции, связанной с ожиданием быть отвергнутым — с другой. На этом этапе реабилитации (более трех лет) показатели мотивов аффиляции становятся одинаковыми по интенсивности, что свидетельствует об их выраженном конфликте. Чувствительность методики к динамике мотивов аффиляции у подростков была показана в исследовании Н.М. Евлашкиной (2011).

В результате корреляционного анализа показателей эмоциональной дезадаптации и мотивов аффиляции у подростков и молодежи, перенесших спинальную травму, обнаружена положительная корреляция между интенсивностью страха отвержения и выраженностью симптомов депрессии, а также тревоги. Обнаруженные значимые положительные связи между симптомами эмоциональной дезадаптации и страхом отвержения указывают на крайне деструктивный вклад страха отвержения, нарастающего с увеличением давности заболевания, в эмоциональное состояние подростков и молодых людей, перенесших тяжелую травму спинного мозга.

Результаты корреляционного анализа показывают, что семейные дисфункции тесно связаны с ростом страха отвержения. Также выявлены значимые корреляции страха отвержения с запретом на открытое выражение чувств и суммарным показателем семейных дисфункций. Одновременно родительская сверхвключенность и повышенный уровень беспокойства за будущее ребенка связаны с усилением потребности в принятии у пациентов, что можно объяснить стимуляцией в результате таких коммуникаций страха остаться без поддержки и потребности в принятии со стороны других людей.

Исследование динамики семейных коммуникаций и их связь с эмоциональной дезадаптацией у подростков и молодых людей на разных этапах реабилитации после спинальной травмы показало, что подростки и молодые люди с давностью травмы более 3 лет (поздний этап) по сравнению с их сверстниками на восстановительном

этапе отмечают меньшую выраженность запрета на выражение негативных чувств (р<0,001, критерий Манна - Уитни) со стороны родителей, более низкие требования с их стороны (р<0,001, критерий Манна-Уитни) и общее снижение семейных дисфункций (р < 0,1, критерий Манна-Уитни). Полученные результаты можно интерпретировать как стремление родителей приспособиться к происшедшей трагедии путем снижения уровня требований и отказа от запрета на открытое выражение негативных чувств.

Сравнительное исследование стратегий совладания на различных этапах реабилитации показало, что подростки и молодые люди на восстановительном этапе более склонны к таким стратегиям совладания, как использование юмора, приложение активных усилий к разрешению проблемы, психическое избегание (р<0,01, критерий Манна - Унгни) и оттормаживание других видов деятельности, не связанных с проблемой (р< 0,1, критерий Манна - Уитни).

Корреляционный анализ стилей эмоциональных коммуникаций в семье и симптомов эмоциональной дезадаптации, выполненный на всей выборке подростков и молодых людей, независимо от этапа реабилитации, обнаружил значимую связь симптомов депрессии с показателями родительской критики, индуцирования тревоги и сверхвключенности со стороны родителей (по оценкам самих пострадавших). Значимая обратная связь выявлена между показателями, отражающими ценность внешнего благополучия для родителей и симптомами тревоги у детей. Иначе говоря, рост симптомов депрессии у ребенка связан с воспринимаемой им склонностью родителей к критике в свой адрес и беспокойству по разным поводам, а также с повышенным контролем и симбиотическим стилем отношений с пострадавшим членом семьи. Обратная связь между показателем внешнего благополучия, т.е. тенденции скрывать проблемы от окружающих, и выраженностью симптомов тревоги, возможно, отражает тип коммуникаций, затрудняющий реалистичную оценку собственной тревоги, а также открытый ответ на вопросы о своем неблагополучии. Такие установки могут стать серьезным препятствием на пути получения своевременной психологической помощи.

Исследование связей стратегий совладания и эмоциональной дезадаптации у подростков и молодых людей выявило наличие значимых положительных связей

показателей стратегии «оттормаживание других занятий» с симптомами эмоциональной дезадаптации. Такие стратегии, как «юмор», «позитивное переопределение», «психическое избегание» и «отрицание» обнаруживают негативные связи с симптомами эмоциональной дезадаптации. Таким образом, стратегии, направленные на снижение значимости травмирующей ситуации, избегания мыслей, связанных с ней, и отрицания ее последствий, а также переключение на позитивные аспекты связаны со снижением эмоциональной дезадаптации. В то время как сосредоточение на одном виде деятельности, направленном на преодоление проблемной ситуации и игнорирование других занятий, а также религиозность обнаруживают связи с ростом симптомов депрессии и тревоги.

Для оценки совместного влияния семейных коммуникаций, мотивов аффиляции и стратегий совладания на эмоциональную дезадаптацию подростков и молодежи после спиналыюй травмы был применен регрессионный анализ. Данные регрессионного анализа объясняют 47% дисперсии зависимой переменной «Депрессия» на уровне значимости р<0,001 (Р=7,009; р<0,001; Я2=0,474) и представлены в таблице 2.

Таблица 2

Совместное влияние семейных (опросник СЭК), интерперсональных (опросник мотивов аффиляции Меграбяна) и личностных факторов (шкала СОРЕ) на эмоциональную дезадаптацию (опросник депрессии Бека) подростков и молодых людей со спиналыюй травмой

Независимые переменные В Т

Семейные коммуникативные дисфункции

Индуцирование тревоги ,304 2,868 ,014

Внешнее благополучие -,414 -4,446 ,001

Индуцирование недоверия к людям -,183 -1,778 ,099

Семейный перфекционизм ,293 2,963 ,012

Сверхвключенность ,222 1,176 ,021

Мотивы аффиляции

Стремление к принятию -,273 -2,286 ,041

Совладающие стратегии

Инструментальная социальная поддержка ,395 2,895 ,013

Эмоциональная социальная поддержка -,406 -2,714 ,019

Поведенческое избегание 3,874 ,002

Позитивное переопределение -,370 -3,735 ,003

Психическое избегание -,476 -3,484 ,005

Из таблицы 2 видно, что наибольший вклад в формирование симптомов депрессии вносит «поведенческое избегание», в то время как «внешнее благополучие», «позитивное переопределение» и «психическое избегание» образуют отрицательную связь с показателями депрессии, т.е. снижают ее выраженность. Интересно отметить, что если эмоциональная поддержка способствует снижению симптомов депрессии, то инструментальная, наоборот - приводит к ее росту, что можно объяснить обострением чувства беспомощности у пострадавших в случае излишне активной помощи в вопросах быта и других делах.

Результаты исследования совместного влияния семейных дисфункций, мотивов аффиляции и совладающих стратегий на симптомы тревоги отражены в таблице 3.

Таблица 3

Совместное влияние семейных (опросник СЭК), интерперсональных (опросник мотивов аффиляции Меграбяна) и личностных факторов (опросник СОРЕ) на эмоциональную дезадаптацию (опросник тревоги Бека) подростков и молодых лкщей со спинальной травмой

Независимые переменные В Т

Семейные коммуникативные дисфункции

Индуцирование тревоги ,640 3,038 ,008

Критика ,367 1,912 ,075

Элиминирование эмоций ,833 3,814 ,002

Внешнее благополучие ,257 1,973 ,067

Индуцирование недоверия к людям ,582 2,951 ,010

Семейный перфекционизм -,550 -3,774 ,002

Мотивы аффиляции

Страх отвержения ,596 5,086 ,000

Совладеющие стратегии

Инструментальная социальная >514 3,256 ,005

поддержка

Принятие -,831 -4,653 ,000

Отрицание -,469 -2,830 ,013

Позитивное переопределение -600 -3,046 ,008

Модель регрессии объясняет 57% (Р=2,529; р<0,001; Я2=0,571) дисперсии зависимой переменной «Тревога». Наибольший вклад в формирование симптомов

тревоги вносят переменные «страх отвержения», «элиминирование эмоций» и «инструментальная социальная поддержка», в то время как стратегии принятия, а также высокие требования со стороны родителей снижают выраженность симптомов тревоги. Рост тревоги в результате избыточной инструментальной поддержки можно интерпретировать, как и в случае роста симптомов депрессии (см. табл.2), как результат сомнения в собственных силах.

Таким образом, установлены существенные значимые различия в психоэмоциональном состоянии подростков и молодых людей на разных этапах реабилитации, при этом выявлена тенденция к негативной динамике. Также зафиксирована тесная связь эмоциональной дезадаптации с личностными, семейными и интерперсональными факторами, что подтверждает сформулированные выше гипотезы. Регрессионный анализ показывает влияние семейных коммуникаций, мотивов аффиляции и стратегий совладания на эмоциональную дезадаптацию подростков и молодых людей со спиналыюй травмой.

Сравнительное исследование группы подростков и молодых людей со спинальной травмой и группы подростков и молодых людей с хроническим заболеванием с детства (ДЦП) показало, что в группе подростков и молодых людей с ДЦП симптомы депрессии менее выражены, чем у их сверстников со спинальной травмой на позднем этапе реабилитации (более 3 лет) (р<0,001, критерий Манна-Уитни). В то же время группа подростков и молодых людей, имеющих диагноз ДЦП, демонстрирует наличие более высокого уровня тревоги, чем группа их сверстников, находящихся на восстановительном этапе реабилитации (давность травмы менее 3 лет) (р<0,01, критерий Манна-Уитни) (см. таблицу 4).

Таблица 4

Число (процент) подростков и молодых лщдей с симптомами депрессии и тревоги разной степени тяжести на разных этапах переживания травмы спинного мозга_

Восстановительный этап (До 3 лег),N=18 Поздний этап (Более 3 лет), N=21 ДЦП, N=21

Леппсссня

Легкая 0 (0%) 7 (33%) 2 (10%)

Умеренная 4 (23%) 5 (24%) 1 (5%)

Выраженная 0 (0%) 0(0%) 0 (0%)

Показатели суицидальных мыслей и намерений

Суицидальные мысли 3 (22%) 10 (47%) 7 (35%)

Суицидальные намерения 0 (0%) 0 (0%) 0(0%)

Тревога

Легкая 3(16%) 5 (24%) 5 (25%)

Умеренная 5 (28%) 9 (43%) 7 (35%)

Выраженная 2(11%) 1 (5%) 1 (5%)

Согласно полученным данным исследования интерперсональных отношений у подростков и молодых людей с ДЦП, показатели стремления к принятию у них выше, чем в группе сверстников, перенесших спинальную травму (р<0,05, критерий Манна-Уитни).

Сравнительное исследование выражешюсти семейных коммуникативных дисфункций у подростков и молодых людей со спиналыюй травмой и ДЦП показало, что последние оценивают свои семьи как более напряженные, родителей как более критикующих, склонных к повышешюму контролю и гиперопеке, чем пациенты со стшальной травмой (р<0,01, критерий Манна-Уитни).

Сравнительное исследование стратегий совладания у подростков и молодых людей со спиналыюй травмой и их сверстников с ДЦП показало, что последние более склонны фокусироваться на негативных эмоциях, строить планы по преодолению проблемной ситуации, и реже используют стратегию позитивного переопределения (р<0,01, критерий Манна-Уитни).

Таким образом, существуют различия между исследуемыми группами. Выраженность эмоциональной дезадаптации у подростков и молодых людей со спиналыюй травмой выше, чем у их сверстников, имеющих хроническое инвалидизирующее заболевание с детства (ДЦП). Также пациенты с ДЦП отличаются более выраженным показателем стремления к принятию и отсутствием конфликта мотивов аффиляции.

В пятой главе описана организация и представлены результаты исследования реакции родителей на инвалидизирующее заболевание ребенка, находящегося на различных этапах реабилитации после спиналыюй травмы. В параграфах 3-7 приводятся результаты сравнительного исследования эмоциональной дезадаптации, восприятия болезни ребенка, стратегий совладания и стиля эмоциональных коммуникаций у родителей подростков и молодых людей, находящихся на различных этапах реабилитации после спинальной травмы. Представлены данные о влиянии

личностных и семейных факторов на психоэмоциональное состояние родителей подростков и молодых людей со спинальной травмой. Отражены результаты сравнительного анализа эмоциональной дезадаптации, отношения к болезни ребенка, совпадающих стратегий двух групп родителей: подростков и молодых людей со спинальной травмой и их сверстников с хроническим инвалидизирующим заболеванием опорно-двигательного аппарата с ранним началом — ДЦП. Описаны дифференцировагшые мишени психологической помощи родителям пациентов со спинальной травмой и ДЦП.

В результате сравнительного исследования симптомов эмоциональной дезадаптации у родителей подростков и молодежи на восстановительном и позднем этапах реабилитации после травмы спинного мозга выявлены статистически значимые различия показателей эмоционального неблагополучия (р<0,001, критерий Манна-Уитни). В группе родителей пациентов с давностью травмы более трех лет (поздний этап) отмечаются более низкие показатели депрессии, чем в группе родителей пациентов с давностью травмы менее 3 лет. Независимо от давности травмы сохраняется умеренно выраженная тревога.

Анализ родительских оценок стиля своих коммуникаций с ребенком показал, что на позднем этапе реабилитации (более 3 лет с момента травмы) у них более выражены такие дисфункциональные коммуникации, как индуцирование тревоги (р < 0,05, критерий Манна-Уитни) и стремление к внешнему благополучию (р<0,001, критерий Манна-Уитни): они чаще выражают обеспокоенность по поводу возможных трудностей ребенка, с одной стороны, и стараются скрывать эти трудности от окружающих, лакировать проблемы - с другой.

Сравнение оценок семейных эмоциональных коммуникаций родителями и детьми показывает, что на более позднем периоде реабилитации отмечается большее расхождение в оценках между родителями и детьми. Родителям свойственно воспринимать взаимодействие в семье как более напряженное и дисфункциональное.

Анализ результатов методики «отношение родителей к болезни ребенка» показал, что родители пациентов, находящихся на восстановительном этапе (до 3 лет с момента травмы) реабилитации, более склонны расценивать состояние ребенка как нечто менее поддающееся контролю, чем родители подростков и молодых людей на

позднем этапе (р<0,001, критерий Манна - Унтни). Это может быть связано с внезапностью получения спиналыюй травмы - события, которое меняет все жизненные перспективы как самого пострадавшего, так и семьи. Это событие может быть отнесено к категории травматического стресса и вызывать реакции, которые соответствуют посттравматическому стрессовому расстройству. Снижение показателя общей напряженности на более поздних этапах реабилитации (р < 0,05, критерий Манна - Уитни) и рост представлений о болезни, как о чем-то контролируемом, можно рассматривать как следствие совладеющих стратегий, выработка которых занимает достаточно много времени.

Сравнительный анализ стратегий совладения на разных этепех реабилитации показал, что родители пациентов не позднем этапе более склонны к стратегиям позитивного переопределения и ективным усилиям в преодолении проблемной ситуации (р<0,01, критерий Манна-Уитни).

Анализ связей семейных коммуникативных дисфункций и симптомов эмоциональной дезадаптации показал, что существуют значимые корреляции показателей родительской критики в адрес ребенка и индуцирования недоверия к людям с ростом их собственной тревоги. Были также выявлены отрицательные корреляции депрессии со склонностью родителей маскировать проблемы, стремлешкм быть максимально включенными в дела ребенка, что объясняется наличием у родителей компенсаторных совладающих стратегий, направленных на снижение эмоциональной дезадаптации. Так, родители стремятся справиться с собственным беспокойством и чувством беспомощности посредством переключения активности на ребенка.

Обнаружены значимые корреляциогшые связи между ростом симптомов тревоги по шкале тревоги Бека и рядом показателей методики «Диагностика отношения родителей к болезни ребенка»: тревогой родителей за болезнь ребенка, а также преувеличением тяжести заболевания, максимальным ограничением активности пострадавшего и общим показателем напряженности.

Исследовешге связи совладеющих стратегий родителей пациентов со спиналыюй травмой, независимо от периода реабилитации, показывает, что стратегии поведенческого избегшшя и отрицания имеют положительные связи с симптомами

эмоциональной дезадаптации, в то время как стратегия позитивного переопределения отрицательно связана с выраженностью симптомов депрессии.

Данные сравнительного анализа психоэмоционального состояния и отношения к болезни ребенка у родителей подростков и молодых людей со спипальной травмой и хроническим заболеванием опорно-двигательного аппарата с ранним началом на примере ДЦП показывают, что эмоциональное состояние родителей подростков и молодых людей с ДЦП более благополучно.

Таблица 5

Показатели эмоциональной дезадаптации у родителей подростков и молодых людей, находящихся на различных этапах реабилитации после спинальной травмы, и родителей подростков и молодых людей с ДЦП

Группы Восстановительный этап (до 3 лет), №=18 Показатели М(БО) Поздний этап (более 3 лет), №=18 М(БО) ДЦП, №=24 М^Б)

Симптомы депрессии 15,25 (3,9)" 6 (4,2)" 3,04",ь

Симптомы тревоги 14,75 (2,8)" 13,5 (3,6)" 3,45м1

а-стагистические различия мезкду группами родителей подростков и молодых людей с давностью травмы менее 3

лет и родителей подростков и молодых людей с ДЦП Ь — статистические различия мезвду группами родителей подростков и молодых людей с давностью травмы более 3 лет и родителей подростков и молодых людей с ДЦП

Из табл. 5 видно, что существуют статистически значимые различия в исследуемых группах по степени эмоциональной дезадаптации. Так, в группах родителей подростков и молодых людей с травмой спинного мозга средние показатели тревоги и депрессии превышают норму и значимо выше по сравнению таковыми у родителей пациентов, имеющих хроническое заболевание опорно-двигательного аппарата. У последних эти показатели не превышают норму, что позволяет говорить о фактическом отсутствии у них симптомов эмоциональной дезадаптации. Таким образом, родители подростков и молодых людей с ДЦП эмоционально более благополучны и адаптированы, чем родители пострадавших от спинальной травмы. Эти различия, в первую очередь, касаются первой подгруппы родителей пострадавших от спинальной травмы, т.е. острого периода заболевания -от года до трех лет. По прошествии 3 лет с момента травматизации симптомы депрессии у родителей детей со спинальной травмой снижаются до нормы, но показатели тревоги остаются умеренно выраженными, в отличие от родителей подростков и молодых людей с ДЦП, для которых не свойственны высокие

показатели эмоционального неблагополучия.

Интересно отметить, что существуют значимые различия между группами подростков и молодых людей с ДЦП и их родителями по параметру критики и сверхвключенности опросника СЭК (р<0,01, критерий Манна-Уитни). Дети и родители расходятся в своих оценках: дети в своих отчетах характеризуют родителей как более критикующих и сверхвключенных, чем это делают сами родители.

Исследование восприятия болезни ребенка родителями подростков и молодых людей со спинальной травмой и ДЦП выявило значимые различия между группами только по шкале интернальности (р<0,001, критерий Манна - Уитни). Таким образом, родители пациентов с ДЦП чувствуют себя более ответственными за болезнь ребенка и более способными оказывать влияние на ситуацию. Тогда как родители пациентов со спинальной травмой давностью менее 3 лет (восстановительный этап) воспринимают болезнь как следствие внешних причин, на которые невозможно повлиять. К позднему периоду реабилитации у родителей спинальных пациентов показатель интернальности изменяется - болезнь и ее последствия начинают восприниматься как поддающиеся некоторому контролю с их стороны.

Таким образом, родители пациентов со спинальной травмой демонстрируют повышенные показатели симптомов депрессии и тревоги, в отличие от родителей пациентов с ДЦП. Независимо от давности заболевания, у родителей подростков и молодых людей со спинальной травмой сохраняется умеренно выраженная тревога. Родители пострадавших от спинальной травмы оценивают свои семьи как более дисфункциональные, чем родители подростков и молодых людей с ДЦП. Это задает дифференцированные мишени психологической работы с пациентами, страдающими разными формами инвалидизирующих заболеваний, и их семьями. Значимыми мишенями работы психолога с родителями пациентов со спинальной травмой являются кризисные интервенции, а также работа со структурными и коммуникативными дисфункциями в семье. В частности, важно снижение до возможного минимума инструментальной поддержки и сверхвключенности в дела ребенка и увеличение эмоциональной поддержки и поддержки его самостоятельности. Если родители пострадавших от спинальной травмы склонны переоценивать деструктивность своих коммуникаций в сравнении с оценкой их коммуникаций

самим ребенком, то в семьях подростков и молодых людей с ДЦП отмечается обратная тенденция - дети воспринимают родителей как более опекающих критикующих, чем сами родители.

В заключении обосновывается необходимость комплексной междисциплинарной помощи подросткам и молодым людям со спипалыюй травмой, а также их семьям, на различных этапах реабилитации.

Выводы

1. У значительной части подростков и молодых людей, перенесших спинальную травму, наблюдаются симптомы эмоциональной дезадаптации. На позднем этапе (больше трех лет после травмы) по сравнению с восстановительным (до трех лет после травмы) чаще наблюдаются симптомы тревоги и депрессии, растет суицидальная направленность. Особую важность на более позднем этапе играет нарастание неблагоприятных интерперсональных факторов - снижается ожидание быть принятым окружающими, возрастает страх отвержеши, в результате чего возникает выраженный конфликт мотивов аффиляции. Последнее может быть дополнительным фактором дистресса в связи с особой значимостью общения и интеграции в среду сверстников для подростков и молодых людей. Возраст и тяжесть травмы не оказывают существенного влияния на психоэмоциональное состояние пострадавших от спипалыюй травмы подростков и молодых людей.

2. Семейные факторы играют важную роль в эмоциональной дезадаптации подростков и молодых людей после спипалыюй травмы. Тяжелое психоэмоциональное состояние детей и подростков, независимо от этапа реабилитации, связано с воспринимаемой ими склонностью родителей осуждать их за проявления агрессии или недовольства, критиковать за допущенные ошибки и постоянно контролировать их поведение, оказывая избыточную инструментальную поддержку. Эти дисфункциональные стратегии родительского поведения могут приводить к фиксации па беспомощности, высокой степени зависимости от окружающих и страху оказаться отвергнутым.

3. Личностные факторы в форме стратегий совладающего поведения оказываются тесно связаными с психоэмоциональным состоянием подростков и молодых людей после спинальной травмы. У них преобладают стратегии

совпадающего поведения, направленные на психическое избегание и отрицание травмирующей ситуации. Стратегии использования юмора, психического избегания и отрицания способствуют снижению эмоциональной дезадаптации, бедность репертуара стратегий совладания характерна для более дезадаптированных подростков и молодых людей.

4. Для родителей подростков и молодых людей, находящихся на восстановительном этапе, характерны более выраженные симптомы депрессии, чем для родителей пострадавших, которые находятся на позднем этапе. Тревога сохраняется умеренно выраженной независимо от давности травмы. Чтобы справиться с собственным состоянием беспомощности и тревоги, родители прибегают к поведению, огра1шчивающему собственную активность пациента, стараются быть максимально включенными в его дела, маскируют трудности и проблемы, создавая впечатление внешнего благополучия. Склонность к критике и сравнению с более успешными случаями, а также индуцирование недоверия к окружающим связаны с ростом уровня родительской тревоги.

5. Подростки и молодые люди с диагнозом ДЦП, согласно результатам исследования, демонстрируют метший уровень депрессии и тревоги по сравнению с пациентами той же возрастной группы после спинальной травмы. В отличие от пострадавших от спинальной травмы, у них не отмечается конфликта мотивов аффиляции: стремление к принятию явно преобладает над страхом отвержения. Для них характерны стратегии фокусировки на негативных эмоциях и планирования поведения д ля преодоления проблемной ситуации.

6. У родителей подростков и молодых людей с ДЦП не выявлены симптомы эмоционального неблагополучия, в отличие от родителей пациентов со спинальной травмой, их показатели депрессии и тревоги не выходят за пределы нормы. Однако их дети воспринимают их как более критикующих и опекающих, чем они сами.

7. Полученные данные свидетельствуют о необходимости дифференцированной помощи подросткам и молодежи на разных этапах реабилитации после спинальной травмы, а также их родителям. В работе с подростками и молодежью на первый план выступают задачи поддержания мотива принятия, сохранения стремления к общению и снижения страха отвержения в целях

предупреждения сужения социальной сети. На восстановительном этапе особую важность приобретают кризисные интервенции для родителей и профилактика родительских дезадаптивных стратегий, поддерживающих беспомощность ребенка. На позднем этапе особое значение приобретает разработка приемлемых перспектив будущего, профилактика конфликта мотивов аффиляции, сохранение социальной активности и социальной сети подростков и молодежи, перенесших спинальную травму.

8. Необходима дифференцированная психологическая помощь подросткам и молодым людям, страдающим заболеваниями опорно-двигательного аппарата разного генеза, а также их родителям. Семейные дисфункции, выявленные в обеих родительских группах, свидетельствуют о необходимости целенаправленной работы с ними, так как они могут негативно отражаться на успешности процесса реабилитации пациентов обеих групп. Важной мишенью работы является выработка конструктивных стратегий совладения и расширение их репертуара, как у детей, так и у родителей обеих групп. Работа с отношением родителей к болезни ребенка должна учитывать тяжесть болезни ребенка и ограничений, которые она накладывает.

Основное содержание диссертационного исследования отражено в

следующих публикациях.

Статьи в изданиях, рекомендованных ВАК РФ:

1. Суроегина, А.Ю. Динамика психоэмоционального состояния подростков и молодых людей, проходящих реабилитацию после травмы спинного мозга [Текст] / А.Ю. Суроегина, А.Б. Холмогорова // Консультативная психология и психотерапия. - 2014. - № 3. - С. 43-65.

2. Суроегина, А.Ю. Психоэмоциональное состояние подростков и молодежи, перенесших тяжелую травму спинного мозга, на различных этапах реабилитации [Текст] / А.Ю. Суроегина, А.Б. Холмогорова// Вопросы психологии. - 2015. - № 1.-С. 38-47.

3. Суроегина, А.Ю. Адаптация родителей к разным типам хронического

иивалидизирующего заболевания ребенка (последствиям спинальной травмы и детского церебрального паралича в подростковом и юношеском возрастах) [Текст] / А.Ю. Суроегина, А.Б. Холмогорова // Консультативная психология и психотерапия. - 2015.1.-С. 177-195.

Статьи в сборниках научных трудов, материалах конференций:

4. Суроегина, А.Ю. Динамика психоэмоционального состояния и интерперсональных отношений подростков и молодежи, перенесших тяжелую физическую травму [Текст] / А.Ю. Суроегина // Сборник тезисов II Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы психологической реабилитации лиц с ограниченными возможностями здоровья». - М.: МГППУ. - 2013. - С.40-42.

5. Суроегина, А.Ю. Особенности психологической работы с пациентами подросткового и юношеского возраста, получившими тяжелую физическую травму, на различных этапах реабилитации [Текст] / А.Ю. Суроегина, А.Б. Холмогорова // Сборник тезисов Всероссийской научно-практической конференции с международным участием «Междисциплинарный подход к психическим расстройствам:миф или реальность?». - СПб. - 2014. - С.346-348.

6. Суроегина, А.Ю. Адаптация подростков и молодых людей к хроническому инвалидизирующему заболеванию (на примере спинальной травмы и детского церебрального паралича) [Текст] / А.Ю. Суроегина // Сборник тезисов городской научно-практической конференции с международным участием «Молодые ученые - столичному образованию». - М.:МГППУ. - 2015. - С.250-252.

Подписано в печать:

24.07.2015

Заказ № 10873 Тираж - 100 экз. Печать трафаретная. Типография «11-й ФОРМАТ» ИНН 7726330900 115230, Москва, Варшавское ш., 36 (499) 788-78-56 wvw.autoreferat.ru